Зеркало чужой души - 12 Часть

1 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105247/
2 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105536/
3 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105751/
4 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106048/
5 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106400/
6 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106676/
7 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15107644/
8 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15107921/
9 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15108175/
10 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15109273/
11 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15109552/

12 Часть

… но не застегнула и не убрала руку. Оливия смотрела на Рейнальдо. Последний раз она видела его в окне реанимации. Пять дней пролежала она в больнице, а он ни разу больше не пришел, стоило ей выписаться, он тут же появился. Как только узнал? Кто сообщил ему?

- Сеньор, - Хорхе переступил порог, - сеньора не разрешала, - он подошел к Рейнальдо, стараясь не смотреть на Оливию.

- Это спальня сеньоры! – Рейнальдо повернулся к нему. - Кто дал тебе право находиться тут? – бушевал он. – Вон, и никогда, - Рейнальдо наступал на Хорхе, - не смей переступать этот порог, ты меня слышал?

Оливия онемела от услышанного. Рейнальдо вел себя словно ревнивый муж, но в данный момент именно он переступил черту, ворвавшись в ее спальню. Именно он не имел права тут находится. Он правильно заметил, именно ему она не разрешала заходить.

- Сеньор, - Хорхе стиснул зубы, - выйдете, - парень не отступал.

Оливия побледнела. Ее Хорхе осмелился противостоять Рейнальдо? Она сама еще не пришла в себя от его вспышки гнева, а парень пытался защищать ее.

- Сеньор, - Исабель встала с кресла.

- Оба, вон, - Рейнальдо готов был схватить их обоих и вытолкнуть из ее спальни.

- Сеньора, - в спальню заглянула Марта, - я просила сеньора подождать.

Оливия приподнялась, практически забыв, что в левой руке у нее стояла капельница, чуть было не согнула руку, но вовремя спохватившись, опустилась на подушки.

- Лежи, - заметив ее движения, приказал он.

- Сеньора, - в спальне появился Матиас с букетом красных роз, он смотрел на Оливию, не обращая внимания на Рейнальдо, - я так рад, что вы уже дома, - он было направился к ее кровати.

- Эй-эй-эй, - закричал Хорхе, опередив Рейнальдо, схватил Матиаса за руку. – Тебе никто не разрешал заходить!

Рейнальдо обернулся к Оливии, она чуть было не съежилась под его взглядом, если бы могла, натянула бы одеяло на голову, избегая всей этой абсурдной ситуации. Она, которая сторонилась мужчин, собрала в своей спальне всех, не хватало только Леонардо. Моля бога, чтобы он не пришел, Оливия кашлянула и нахмурилась от легкой боли. Рейнальдо мгновенно развернулся, схватил парней за руки.

- Все вон, - он вытолкнул Матиаса вместе с Хорхе за дверь, повернулся к Исабель. – Я жду! – сквозь зубы процедил он.

- Сеньора, - пискнула Исабель.

- Сеньора сейчас очень занята! – вместо нее ответил Рейнальдо и сжал руку девушки, вывел ее за порог и захлопнул дверь со всей силы.

- Что все это значит? – сразу же спросила Оливия, стоило двери закрыться.

- Это я спрашиваю, что ты себе позволяешь? - Рейнальдо подошел к ее кровати. – Ты должна находиться в больнице. Почему ты выписалась раньше времени? Тебе еще не все швы сняли!

Оливия раскрыла рот от удивления. Он был в курсе даже этого. Конечно, как же иначе, именно он добился извинений от руководства клиники, именно по его распоряжению с ней обращались, как с королевой, но при этом, он не удосужился прийти к ней. У них что не было дел? Почему он позволял себе отсутствовать на работе?

- Срочная заявка? – Оливия дернула рукой, в которой стояла капельница, снова забыв о ней.

- Аккуратно, - он прижал ее руку к кровати, - вену проткнешь!

Оливия пытаясь успокоиться, старалась сдержать дыхание. Ее радость, что она наконец-то попала домой, мгновенно улетучилась с его приходом. Рейнальдо присел на кровать. Оливия вздрогнула от его близости, но рука осталась неподвижной, прижатой к матрасу его большой ладонью. Теплой. Ты горячий, всплыли в памяти ее слова. Это ты горячая, она как будто бы услышала его голос. Ее щеки покрыл румянец, что она несла в бреду?

- Лежи спокойно, - Рейнальдо скрипнул зубами, - никаких заявок, я все приостановил, - сообщил он.

- Как же так? – удивилась она. – Теперь у нас ничего срочного, отпусти мою руку, - попросила она, – и встань с моей кровати! – потребовала Оливия.

Его бровь приподнялась:

- Тебе нужен покой! – заявил он.

- Он у меня был, пока ты не пришел! – Оливия, справившись с дыханием, старалась дышать размеренно.

Сердце колотилось в груди, но он же этого не видел. Он не знал, что вызвал целый водоворот эмоций своим приходом. Она еще не решила, стоило ли ей благодарить его за помощь. Пока не решила.

- Я отвезу тебя в больницу, как только закончится капельница, - объявил Рейнальдо, не отпуская ее руку, продолжая прижимать к кровати.

Оливия покачала головой:

- Ты не будешь указывать, что мне делать, - заметила она.

- Ты должна соблюдать постельный режим, - не уступал он.

- А я что делаю? – Оливия указала свободной рукой на кровать.

- Нарушаешь больничный режим, - парировал он.

- Ну извини, что тебя не предупредила, - она начинала злиться и на себя, и на него.

- Меня предупредили, - он тряхнул головой и выдохнул.

Оливия смотрела на него, не мигая. Он испугался, поняла она. Он был так взволнован, что она уехала домой, что бросил все и приехал к ней. За его криками скрывалось беспокойство за нее, но почему? Почему он волновался? Они же были никто друг другу, лишь прошлое связывало их крепкими нитями неприятных событий.

- Я не давала такого разрешения, - опомнилась она.

- Мне не нужно его, - Рейнальдо старался не смотреть на нее.

Его взгляд перемещался по стенам ее спальни, останавливался на картинах, скользил дальше. Он смотрел куда угодно, но только не на нее. Сидел на ее кровати, держал ее за руку, словно ребенка, который не понимал, что игла могла проткнуть вену.

- Рейнальдо, - она назвала его по имени, и он вздрогнул, изменившись в лице, - что все это значит? – тихо спросила она.

Он кашлянул и посмотрел на нее. Сердце Оливии только что успокоившееся, вновь забилось с удвоенной силой.

- Ты понимаешь, что можешь навредить самой себе, ты итак довела себя до разрыва трубы, до того, что гной, - он не договорил.

- Я все знаю, - перебила она его, - я знаю, что могла умереть от перитонита, если бы ты не доставил меня вовремя в больницу, - она замолчала и взглянула на него. – Спасибо, - она все-таки решилась поблагодарить его, прекрасно понимая, что терпела боль бы и дальше, цепляясь за призрачную надежду получить освидетельствование.

- Ты извини, - он чуть ослабил давление на руку, поняв, что она не будет вырываться, убрал совсем. – Мне нужно было сразу везти тебя в больницу, как только я зашел в твой кабинет.

Он повернулся и уперся рукой в матрас, чуть не касаясь ее правой руки, он словно заключил ее в кокон, сел полубоком, положил ногу на ногу. Так близко, непривычно для нее, она уже так давно не находилась в спальне с мужчиной. Слишком интимно, неправильно, осознавая это, она ничего не делала, позволяя ему смотреть на нее. И почему она не подтянула одеяло выше, почему она расстегнула пуговицу на пижаме? Ведь это он первый нарушил ее правило, именно он расстегнул пуговицы на ее блузке в машине.

- И я тебя отвезу, как только закончится лекарство, - закончил он, указав на стойку.

- Нет, - покачала она головой, - я не хочу, Рейнальдо. Я останусь дома, - Оливия покачала головой.

Теперь она отвела глаза, избегая его взгляда, рассматривала картину на стене.

- Ты не будешь соблюдать режим, - он явно был озадачен. – Я знаю, что такое лечиться дома.

- Я не враг самой себе, - ее голос стал тише.

- Я уже видел, - он перешел на шепот.

- Все обошлось, - едва слышно прошептала она, - позови медсестру, - нахмурилась Оливия, увидев, что лекарство закончилось.

Рейнальдо посмотрел на бутылочку. Лекарство заканчивалось, сбегая вниз по трубочке, Оливия практически приподнялась, но он протянул руку и перекрыл капельницу. Он встал с кровати, осмотрелся и прошел в ванную.

- Медсестра за дверью, - напомнила ему Оливия.

Он что-то сказал из ванной, но она не расслышала, шум воды заглушил его голос. Оливия не понимала, почему он вел себя так, как будто бы был у себя дома. Что он делал в ванной? Зачем включил воду?

Рейнальдо вышел с полотенцем в руках. Вытерев руки, он бросил его на кресло, вскрыл пакетик со спиртовой салфеткой и снова присел на кровать.

- Не нужно этого делать, позови медсестру, - попросила Оливия.

- Лежи спокойно, - он открепил лейкопластырь, положил сверху салфетку.

Оливия смотрела на его пальцы, не в силах даже зажмуриться. Он легким движением руки вытащил иглу из ее вены, прижал салфетку и согнул ее руку.

- Подержи, не отпускай, - Рейнальдо встал, надел колпачок на иглу и откатил стойку.

Оливия нахмурилась. Все его движения были такими естественными, заученными, как будто бы он делал это уже много раз, сомнение закралось в ее душу. Он ведь тоже был в больнице. Вопрос уже был готов сорваться с ее губ, но она промолчала, когда он сел на кровать, взял ее руку, убрал спиртовую салфетку, положил сухую вату и снова согнул ее руку в локте. И она позволяла ему делать все это.

- Где у тебя типса стояла? – спросив, он облокотился на левую руку, рассматривал ее правую руку, - надо будет сделать компресс, вены нужно беречь.

Он хмурился, прикасаясь ладонью к сгибу правой руки, погладил, как будто бы знал, что вена ныла, но откуда он мог знать? Как он понял, что вену ломило в месте, где стояла типса? Откуда у него были такие глубокие познания в медицине? Максимилиано или Рейнальдо? Сердце сжалось, только не Максимилиано, он уже пострадал, неужели последствия пожара? Неужели Рейнальдо пришлось стать врачом своему собственному сыну? Или он сам? Кто из них? Максимилиано вел себя очень сдержанно и спокойно, когда ей стало плохо. Вел себя так, словно не раз видел такое, словно знал, как действовать. Сын или отец? Кто из них? На лбу выступили капельки пота.

- Чем ты болен, Рейнальдо? – она все-таки задала этот вопрос.

- Что? – он замер, практически нависнув над ней.

- Ты болен? – она смотрела в его глаза. – Или Макс? – в ее голосе послышался испуг.

Она не хотела и не желала ни одному, ни второму болезни.

- С Максимилиано все в порядке, все капельницы позади, - признался он, выдохнув.

С ее губ сорвался вздох облегчения, не Максимилиано. Оливия закрыла на мгновение глаза. Трагедия произошла столько лет назад, но она как будто бы почувствовала весь тот ужас, через который им пришлось пройти. Максимилиано нападал, но стоило ей заболеть, он мгновенно забыл обо всем. Оливия шмыгнула носом и, открыв глаза, замерла. Рейнальдо сидел так близко, смотрел с таким беспокойством на нее, что она, не выдержав, повинуясь порыву, приподнялась и обняла его.

- Как я должна вести себя, - прошептала она, уткнувшись в его шею. – Вы все вокруг меня, а я, - она снова шмыгнула носом, - я просто не знаю. Я отвыкла от всего и всех, - шептала она, не замечая, что слезы покатились по ее щекам.

Она держалась за его рубашку одной рукой, вторую он не позволил ей разжать. Еще пять минут назад она думала, как бы выгнать его из своей спальни, а сейчас боялась отпустить. Рейнальдо поддерживал ее за спину, прижимал к себе. Насколько же она была худой, казалась такой маленькой и хрупкой в его объятиях.

- Я не должна этого делать, - хриплым голосом прошептала она, - мы с тобой не друзья, - шептала она, не отпуская его.

- Мы не враги, - таким же хриплым шепотом ответил он.

- Что я сказала в бреду? – спросила она, закрыв глаза, она ощущала его тепло.

Тепло человеческого тела, которое дарили, ничего не требуя взамен. Оливия боялась разжать пальцы, боялась, что он отпустит ее. Тепло, которого так ей не хватало все эти годы. Она не хотела бороться с ним именно сейчас, когда он спас ее. Именно Рейнальдо, вступая с ней в конфронтацию, позаботился о ней, отвез в больницу.

- Вы все считаете меня странной, если бы ты только знал, как я растеряна, я не понимаю, кому верить, - прошептала она.

Рейнальдо гладил ее спину, придерживал ее.

- Я не считаю тебя странной, - прошептал он, повернув голову, спрятал свое лицо в ее волосах.

- Почему ты так борешься за мою жизнь? – спросила она. – Не смей отрицать этого, - Оливия открыла глаза. – Почему ты хочешь, чтобы я жила?

Она почувствовала, что он напрягся. Ее вопросы явно не понравились ему.

- Что ты скрываешь, Рейнальдо? – она медленно отклонилась от него, облокотилась на его большую ладонь.

Рейнальдо медленно опустил ее на подушки, поправил одеяло, подтянув его повыше, укрыл ее.

- Теперь твоя очередь, Оливия, я…, - он повернулся к открывающейся двери.

Оливия смотрел на него – какая очередь? Что он не успел сказать? Почему замолчал?

- Оливия, - в спальню зашел Леонардо с бумажным пакетом, - я пришел, как только узнал.

Они даже не услышали стук. Рейнальдо поправил подушки и встал. Он смотрел на мужчину с тростью, он не мог не постучать, они настолько были поглощены эмоциями, что ничего не слышали. Это он. Именно его он увидел в тот день на кладбище, именно он гулял с Оливией под зонтом. Зайди он минутой позже, Рейнальдо бы возможно признался… признался бы? Смог бы он быть таким же честным с ней, какой она была с ним минуту назад.

- Добрый день, - он протянул ему руку, не зная, толи благодарить его, толи возмутиться, что помешал, но момент был упущен.

- Леонардо, - обрадовались Оливия, смахнув слезинку с щеки, она поддерживала левую руку правой.

- У нее постельный режим, - Рейнальдо кашлянул, отступая от ее кровати назад.

С одной стороны, он был рад, что им помешали, а с другой, ему совсем не хотелось оставлять ее наедине в спальне с этим мужчиной. Оливия смотрела на него с напряжением. Она знала, что он не договорил. Рейнальдо прекрасно понимал, что она обязательно вернется к этому разговору.

- Я не предложу Оливии прогуляться, - Леонардо поставил пакет на столик.

Напряжение витало в воздухе. Слишком резкие фразы Рейнальдо, сиплый голос Оливии. Он помешал им, но уходить не собирался.

- Я, - Рейнальдо повернулся к Оливии.

Он готов был сказать, что заедет к ней, что приедет поработать, но сказал совсем другое:

- Не вставай, - пригрозил он ей пальцем и вышел из ее спальни.

Оливия прикрыла глаза на мгновение.

- Я не вовремя? – спросил Леонардо.

- Нет, что ты, - Оливия улыбнулась. – Присядь, - она указала на кресло, - мне столько нужно тебе рассказать.

Она невольно смотрела на дверь, прислушиваясь, старалась услышать его тяжелую поступь, но в коридоре поселилась тишина. Она кивнула, может оно и к лучшему, момент слабости и признаний прошел. Они не друзья, не враги. Они просто компаньоны с общим прошлым, которого навсегда соединило их. Она смотрела на Леонардо, думая о Рейнальдо и о том, что же он не договорил, что не сказал важного, что она должна была знать? Как же ей перестать думать о том, что он не успел сказать…


… она хотела перестать думать о нем, о своем порыве, о странном моменте близости и откровенности. Оливия была рада приходу Леонардо и в тоже время испытывала стронное ощущение недосказанности. Они остановились в шаге от ступени иного доверия, и это ее пугало. Почему она, повинуясь порыву, позволила себе обнять его? Почему он так волновался и заботился о ее здоровье?

- Как ты себя чувствуешь? – спросил Леонардо, подав ей бумажный стаканчик с чаем.

- Спасибо, - Оливия поерзала, устраиваясь поудобнее в кровати.

Она пила вкусный чай с какими-то добавками от Леонардо и рассказывала, что у нет доказательств насилия, что тюремщик останется безнаказанным. Леонардо хмурился, сжимал трость руками, внимательно слушал ее. Оливия допила чай и поставила пустой стаканчик на тумбочку.

- Очень вкусный, - она прикрыла глаза на мгновение и сразу же открыла.

Приятная истома охватила все ее тело, сделав его таким тяжелым, что она не могла пошевелиться.

- Мастер не смог сделать заключение, кроме как перечня, что было заменено, - произнесла она с закрытыми глазами. – Только этим ничего нельзя доказать, - она зевнула, прикрыв рот ладошкой.

- Ты забрала машину на ранчо? – спросил он, держась за трость двумя руками.

- Да, - кивнула Оливия, и ее голова упала на бок, она вздрогнула и открыла глаза.

- Хорхе не знает, что это моя машина, - она вздохнула, пытаясь бороться с желанием закрыть глаза. – Зато Рейнальдо, - она запнулась, вот зачем она вспомнила о нем, когда только начала забывать о его присутствии, - Артуро, они слышали о машине. Мне порой кажется, что я все придумала, - призналась она. – Может это просто мое желание оказаться невиновной, но ведь прошлого не исправить, - она закрыла глаза, не в состоянии держать их открытыми, - мне нужно принять это и жить дальше.

Оливия замолчала, рука безвольно упала на кровать. Она вздрогнула и открыла глаза:

- Прости, - она несколько раз моргнула, пытаясь справиться с дремотой.

- Отдыхай, - Леонардо встал с кресла. – Тебе нужен покой. Все потом, - он подошел к кровати, опираясь на трость.

- Ты прав, потом, через несколько дней выйду на работу, - она практически улыбнулась и открыла глаза, - у меня уже есть секретарь – Кармен, - сообщила она. – А сейчас в офисе брат, он у меня хороший, это я плохая сестра.

Леонардо наклонился к ней и поправил одеяло.

- Восстанавливался, - он почти коснулся ее волос, но отдернул руку, - тебе нужны силы, чтобы…

Как же трудно открыть веки, слишком тяжело пытаться сконцентрироваться на его словах. Так хорошо, никакой боли, это была ее последняя связанная мысль. Голова Оливии склонилась, и послышалось легкое посапывание.

Леонардо выпрямился, так и не коснувшись ее волос. Забрал пустой стаканчик, положил его в пакет, взглянул на Оливию. Она спала безмятежным сном. Ее волосы рассыпались на подушке, щеки слегка порозовели. Она уже не выглядела болезненно-истощенной, силы возвращались к ней. Он кивнул и вышел из ее спальни.

- Ты кто такой, чтобы указывать мне? – послышался рассерженный голос Матиаса, стоило Леонардо зайти в гостиную.

- А кто тебе позволил вваливаться в спальню сеньоры? – Хорхе сжал кулаки и наступал на Матиаса. – Она сеньора! Она женщина!

- Да что с вами такое? – Исабель держала брата за руку. – Вы же не устроите тут драку. Не кричите!

- Я и пришел к ней! – Матиас дернул руку, его голос стал тише. – Я принес ей цветы, чтобы порадовать!

- С чего ты решил, что ты имеешь право ее радовать? – Хорхе стиснул зубы.

- А кто? Ты что ли? – Матиас отдернул руку и шагнул к нему ближе. – Если думаешь, что возишь сеньору, у тебя больше прав на нее?

- Вы оба идиоты! – Исабель попыталась вклиниться между ними. – Уходите! – попробовала она толкнуть их двери.

Если у Рейнальдо это получилось легко, то сил у девушки явно не хватало.

- Я здесь живу! – напомнил Хорхе. – Это ты, - он отодвинул Исабель в сторону, - ты должен уйти!

- Ты просто здесь живешь, но не с ней! – заявил Матиас. – Ты не имеешь права указывать мне.

Исабель рассердилась и стукнула брата в плечо:

- Ты в своем уме?! – она готова была закричать, но сдержалась, помня о том, что сеньора отдыхала.

- Ты с ней жить не будешь! – Хорхе схватил Матиаса за грудки. – Даже не надейся!

- Хватит! – удар тростью пришелся по рукам Хорхе. – Как два петуха! - Леонардо ударил Матиаса в грудь тростью, такой же удар получил и Хорхе.- Никто не будет с ней жить! – заявил Леонардо. – Только сама Оливия имеет право это решать!

Матиас уже готов был спросить – и вы тоже хотите этого, как сеньор Рейнальдо, но сдержался. Хорхе отступил, смотря на Матиаса исподлобья. Сначала сеньор Рейнальдо повел себя не подобающе, затем Матиас ворвался в спальню сеньоры, еще этот сеньор Леонардо имел вольность навестить ее в спальне. Хорхе готов был пройти к спальне Оливии и оставаться около ее двери, чтобы больше никто не посмел мешать ей.

Исабель взяла Матиаса за руку. Ее щеки пылали от стыда. Почему, вот почему Матиас позволял себе так вести себя, что ей приходилось краснеть за него. Почему он считал, что все ему должны и обязаны? Что скажет сеньора Оливия? Рассердится? Матиас снова потеряет клиента, а ведь все только начинало налаживаться.

- Идем, - она впилась ноготками в запястье брата. – Немедленно!

- Я никого не пропущу к сеньоре, - Хорхе отошел к коридору, ведущему в спальню Оливии.

- Ему можно? – Матиас остановился. – Я тоже хочу обсудить новый костюм с сеньорой! – он скрестил руки на груди. – Может быть ей нужно сделать прическу?

- Как только сеньора сможет принимать в кабинете, - Исабель ударила его в бок.

- А он? – Матиас кивнул в сторону Хорхе. – Может спокойно разгуливать тут? Как сеньор Рейнальдо врываться в спальню к сеньоре?

Леонардо побледнел, сжал трость так, что побелели костяшки:

- Сеньора никого не принимает в своей спальне! Вы оба слышали меня! – он стукнул тростью по полу. – А ты, - он обратился к Исабель, - проследи, чтобы она принимала все лекарства!

Исабель кивнула и вытолкнула Матиаса на улицу. Хорхе сунул руки в карман. Он уже видел друга сеньоры, но никогда не говорил с ним. А может быть он был вообще не друг, а еще ближе? Хорхе нахмурился, но тогда почему сеньор Рейнальдо в спальне сеньоры провел больше времени, чем сеньор Леонардо? Но сам сеньор Рейнальдо сразу же уехал, стоило только появиться сеньору Леонардо. Он стиснул зубы. Сеньора никому из них не давала повода… или давала? Он еще помнил, как вез ее в больницу, но тогда она же была очень больна. Он закрыл глаза, и потер ладонью висок.

- Ты отвечаешь за нее, - услышал он голос Леонардо очень близко, и открыл глаза. – Никаких посещений! Постельный режим! Сейчас с ней медсестра.

Хорхе пожал плечами. Теперь ему нужно было слушаться сеньора Леонардо? Сеньора не давала таких распоряжений. Он бросил взгляд в сторону коридора, ведущего в ее спальню, испытывая огромное желание, чтобы сеньора вышла, чтобы они что-нибудь делали, куда-нибудь поехали. Он чувствовал себя таким ненужным все эти дни, пока она болела.

- Хорошо, сеньор, - ответил Хорхе, сунув руки в карман.

- Каждое утро будешь приезжать за чаем ко мне в кофейню, - он снова отдал ему распоряжение.

Хорхе выпрямился, стиснув зубы, промолчал. Он смотрел на этого мужчину, не понимая его, ведь сеньора любила по утрам кофе, при чем черный и холодный. Он уже успел понять это, а этот сеньор настаивал на чае? Бровь Хорхе приподнялась, он уже готов был улыбнуться.

- Чай? – переспросил он.

- Именно чай на травах поможет Оливии восстановиться, - Леонардо повернулся и направился к двери. – В восемь утра, - обернувшись к нему, напомнил он.

Хорхе кивнул. Посмотрит он, как сеньора будет пить чай по утрам вместо кофе, и он улыбнулся, когда Леонардо вышел на улицу. Наконец-то все ушли. В одном он был согласен с Леонардо – сеньоре Оливии нужно было поскорее выздороветь. Он посмотрел на дверь ее спальни – никаких посещений, вспомнились слова Леонардо. Почему они все распоряжались тем, как ей вести себя, с кем общаться? Хорхе вдруг понял, что его ужасно злила вся эта ситуация. Злило то, что он не мог спокойно поговорить с сеньорой, злило, что около нее слишком много народа, а еще этот Матиас, ладно сеньор Рейнальдо. Он хотя бы отвез сеньору в больницу, а что сделал сеньор Леонардо? Только указывал...

…он указывал ему, но при этом, стоило только сеньоре окрепнуть, как она вышла на прогулку с сеньором Леонардо. Они даже дошли до его кафе, и она выпила там вместе с ним чай, вместо так любимого ею холодного кофе. Сеньор Рейнальдо больше не приезжал. Хорхе не понимал, кого он больше хотел видеть рядом с сеньорой: сеньора Рейнальдо или сеньора Леонардо, осознавал одно, что сеньора очень красивая женщина, и он не позволит больше ни одному мужчине обидеть ее. А еще он не понимал, почему ее племянница не приезжала навестить ее, как и ее брат. Днями, когда Исабель и Оливия работали в кабинете, Хорхе занимался машиной, вечерами на террасе они ели все вместе мороженное. Эти несколько дней на ранчо в компании Исабель и сеньоры Оливии стала для него открытием. Сеньора Оливия сделала его частью своей жизни, ввела в свою семью. Семьи, которой толком у него никогда и не было. Он понимал Исабель, рано потерявшая мать, которая тянулась к ней. Скрепя сердце мирился с приходами Матиаса, но был бесконечно рад, что сеньора приглашала его очень редко…


…
- Мы так редко стали видеться, - Глория присела на стол и смотрела на Серхио.

Мужчина поправил галстук и обернулся к двери.

- Кого ты боишься? – улыбнулась Глория, чувствуя свою власть над ним.

- Сеньора, - начал он.

- Твоя сеньора, я, - она встала и подошла к нему. – И как твоя сеньора я говорю тебе, - она смотрела ему в глаза, - что хочу встретиться с тобой прямо сейчас на парковке.

Серхио покачал головой и отступил назад:

- Сеньора может в любой момент приехать, - промямлил он, - и потом вы дали мне задание.

Глория махнула рукой:

- Оливии нет, какой толк сейчас от Кармен, Артуро будет позже, - она подошла к нему и взялась за его галстук.

- Ваша дочь, - Серхио нервно оглянулся к двери.

- Ты будешь всю мою семью перечислять, - рассердилась Глория и оттолкнула его. – Последнее время ты слишком часто отказываешь мне!

Она повернулась к нему спиной.

- Сеньора, вы же понимаете, что все изменилось, - Серхио отошел подальше от нее.

- Что? – Глория повернулась к нему, скрестив руки на груди.

- Сеньора, - снова промямлил Серхио. – Кармен.

- Я еще не услышала ни одной новости ни от тебя, ни от твоей Кармен! – она обошла стол и села в кресло. – Принеси мне документы, - потребовала она, - и кофе.

- Хорошо сеньора, - выдохнул Серхио и попятился к двери.

Глория открыла ежедневник. Вот уже вторую неделю в нем были записи, но Серхио в чем-то был прав – все менялось. Пока Оливия болела, все словно встало на свои места, как было до ее освобождения из тюрьмы. Нет, ее пальцы смяли лист блокнота. Нет, она дернула и вырвала смятый лист – все совсем не так, как раньше. Теперь у них не было никаких прав. Они не имели право подписи.

Глория захлопнула блокнот. Она так надеялась на минутное развлечение с Хорхе, но получила в очередной раз отказ. Неужели его удовлетворяет Кармен? Неужели ему хватает ее? Почему же ей не достаточно одного Артуро? Почему она вынуждена просить Серхио?...


…
- Я не просила, - Кармен улыбаясь, смотрела на Серхио.

- Ешь, очень вкусное пирожное, - он пододвинул коробочку с десертом поближе к ней. – Вот чай, как ты любишь, - он поставил перед ней небольшую чашечку на блюдце.

- Ты запомнил, что я не пью кофе? – удивилась она и прижала руку к груди.

- Ты побледнела, - заметил Серхио.

- Добрый день, - Артуро прошел мимо них и зашел в свой кабинет.

Серхио снова повернулся к девушке:

- Интересно, скоро сеньора выйдет на работу? – спросил он.

Кармен судорожно сглотнула, приступ тошноты, внезапно накативший, стал проходить. Она посмотрела на закрытую дверь кабинета сеньора.

- С кем тебе спокойнее работать? – поинтересовался Серхио, проследив за ее взглядом.

Девушка взяла чашечку и сделала маленький глоток.

- Пойдем, - Серхио встал и взял коробочку с пирожным. – Пойдем в комнату отдыха, там спокойно выпьем чай.

- Сеньор, - испуганно прошептала Кармен

- Мы узнаем, мы же рядом, не бойся, - он помог ей встать.

Взял Кармен под руку, и они прошли в комнату отдыха, не заметив, что дверь кабинета Глории приоткрылась.

- Зачем? – Кармен испуганно обернулась к нему, услышав, что он закрыл дверь.

- У нас с тобой перерыв, имеем право, - он подошел поближе к ней.

- Мы никогда не закрывали дверь, - Кармен пыталась обойти его.

- Всегда что-то случается первый раз, - улыбнулся Серхио, понизив голос.

Он наступал на нее, пока она не уперлась в стол. Серхио улыбаясь, смотрел на нее. Кармен дернулась, увидев, как ручка двери повернулась, но дверь не открылась. Серхио же казалось вообще ни на что не обращал внимание. Он наклонился и поцеловал ее, прижался к ней, пытался разжать ее ноги.

- Нет, - Кармен оттолкнула его, - не здесь. Сеньор в офисе, сеньора.

Она выставила руки впереди себя. Серхио же наступал на нее, широко улыбаясь, поймал ее и прижал к себе.

- Тише, - прошептал он, - тише, - он укусил ее за губу.

Девушка едва слышно вскрикнула, Серхио тут же поцеловал ее боле нежно, давая своим волю рукам.

- Не могу, - Кармен оттолкнула его и стянула полы блузки. – Сеньор и сеньора, не тут.

Она отступила к двери, нащупав позади себя ручку, она открыла замок и вышла в приемную

- Кармен, где ты ходишь? – Артуро стоял около ее стола. – Мне нужен договор поставки.

- Сеньор, - Кармен едва заметно застегнула пуговицу на блузке.

Артуро смотрел на ее растрепанный вид, на открытую дверь комнаты отдыха, но оттуда никто не выходил. Он слегка прищурился, осматривая пустующее рабочее место Серхио…


…вот она и добралась до своего рабочего места. Две недели вдали от своего офиса. Оливия сидела в своем кресле, аккуратно расположив левую руку на столе, рядом стояла стойка. Медсестра поставила капельницу.

- Кармен, вас пригласит, ожидайте в приемной, - распорядилась Оливия, отпуская медсестру.

- Сеньора, - Хорхе стоял на пороге, - можно я спущусь вниз?

Оливия кивнула, стараясь не двигать левой рукой. Она невольно бросила взгляд в окно. После их разговора в спальне, Рейнальдо больше не приходил, передавал документы через Исабель. Неужели избегал ее? Она смотрела на пустой кабинет в окне. Надо бы закрыть шторы, пронеслась мысль и тут же ускользнула, стоило ее взгляду наткнуться на распирающую от бумаг папку. Отодвинув в сторону термокружку с чаем, выданную ей Хорхе утром. Когда Леонардо и Хорхе успели подружиться, не понимала Оливия, но каждое утро у нее появлялась кружка с чаем от Леонардо. Она отодвинула кружу еще дальше, взяла трубку телефона и нажала кнопочку.

- Кармен, холодный кофе со льдом, - попросила она и положила трубку.

Оливия открыла папку и пододвинула стопку документов поближе. Она смотрела на нее, стараясь настроиться на работу, ощущая себя так, словно вернулась после длительного отпуска, лишь вены напоминали о недомогании ломотой и невозможностью отдыха в ее состоянии. Не послушалась она Рейнальдо, хотя, Оливия снова посмотрела в окно, он обещал позаботиться о ее венах, но исчез. Не стоило ей обнимать его и откровенничать с ним, а ему не нужно было разжигать ее любопытство. Она до сих пор не знала, где он научился управляться с капельницами. И где он был? Оливия в очередной раз посмотрела в окно, Рейнальдо до сих пор отсутствовал. Пустая чашечка кофе стояла рядом с термокружкой.

Оливия разобрала документы, распределяя документы по стопочкам, все как учил ее отец. Руки помнили, навыки невозможно было забыть. Приходилось действовать одной рукой, вторую руку берегла, аккуратно помогая себе правой, двигала левую по столу.

- Кармен, я согласую и выйду, мне не нужно разрешение, - Оливия подняла голову и увидела Максимилиано.

- Тебе нужно спрашивать разрешения, - вместо Кармен ответила Оливия.

Максимилиано закрыл дверь и зашел в ее кабинет с папкой в руке:

- Добрый день, - поздоровался он, несмотря на нее, - мне нужна ваша подпись и я, - он увидел капельницу и замолчал. – Что вы тут делаете?

Максимилиано бросил папку на стол.

- Если хочешь, чтобы я согласовала, ты должен подать мне документы! – рассердилась Оливия.

Что отец, что сын, никаких правил поведения. Врывались в ее кабинет, словно в свои.

- Почему вы здесь? – он смотрел на бутылочку очень внимательно. – Я так понимаю, что это ваша медсестра в приемной?

Оливия покачала головой. Она ожидала порции упреков, но никак не показанной заботы. Максимилиано подошел ближе. Оливия уже перекрыла капельницу, оставалось только позвать медсестру, она потянулась к телефону, но так и не нажала кнопку. Максимилиано обработал руку дезсредством, стоящим на краю ее стола, распаковал спиртовую салфетку. Отточенные действия, он напоминал Рейнальдо, повторял все тоже самое. Она открыла рот, чтобы воспротивиться, но он аккуратно отлепил лейкопластырь, накрыл иглу салфеткой, вытащил иглу практически безболезненно для нее.

- Компресс на вены нужен, - она услышала те же самые слова от Максимилиано.

Согнул ее руку и не отпускал, смотрел в ее глаза:

- Почему вы на работе? Нельзя лечиться и работать! – слишком строго произнес он, напоминая своего отца.

Оливия моргнула, мало ей было Рейнальдо с его заботой, не хватало еще в опекуны заполучить и его сына.

- Я подумал, раз вы на работе, значит выздоровели! – сквозь зубы произнес он, отчитывая ее. – Вы вообще, о чем думали, когда шли на работу?

Они смотрели друг другу в глаза. Впервые она не знала, что ответить ему. Впервые он стоял так близко и не нападал на нее. Оливия качнула головой, пытаясь сбросить странное ощущение. Максимилиано разогнул ее руку, быстро убрал салфетку и положил ватку, снова согнул ее руку. Слишком отточенные движения, как у его отца. Так кто из них болен? Максимилиано или Рейнальдо? Почему Рейнальдо так волновался за ее здоровье?

- Где ты научился? – тихо спросила Оливия.

Максимилиано вздрогнул, отпустил ее руку и отступил в сторону. Дверь ее кабинета распахнулась, в ее кабинет зашел Рейнальдо.

- И какого черты ты на работе? – он захлопнул дверь за собой.

В этот раз Оливия даже не вздрогнула. Она повернулась к нему. Небритый, круги под глазами. Он был болен? Рейнальдо болен? Где он был? Почему не побрился? Вихрь мыслей пронесся, но в слух она произнесла совсем другое:

- Ты все время будешь так врываться в мой кабинет? – спросила она.

- Я задал ей тот же самый вопрос, - Максимилиано отошел в сторону, откатывая стойку подальше от Оливии.

Словно если стойка не находилась с ней рядом, это как-то могло исправить ситуацию, словно можно было бы забыть, что она была еще больна.

- Я полностью здорова! – Оливия откатилась от стола и встала.

Она не успела схватиться за стол, в глазах потемнело. Оливия взмахнула руками, пытаясь найти опору, и ее руки с двух сторон подхватили крепкие мужские. Они не дали ей упасть, аккуратно придерживая, Максимилиано и Рейнальдо усадили ее в кресло. Максимилиано схватил папку и стал махать перед ее лицом. Рейнальдо налил в стакан воды и поднес к ее губам. Придерживая ее голову за затылок, он заставил ее сделать пару глотков.

- Меня вырвет, - прошептала Оливия.

- Нечего вскакивать после капельницы сразу! – разумно заметил Рейнальдо.

Максимилиано же снова удивил ее, пододвинув урну к ней ближе, он открыл крышку. Оливия закрыла глаза и прижала руку ко рту. Не нужно было пить воду, кофе. Вообще не нужно было сыну и отцу появляться в ее кабинете.

- Подушку, - донеслось до нее распоряжение Рейнальдо.

Командует в ее кабинете. А ведь ей так было хорошо, пока не появились они, и она снова чуть не потеряла сознание в их присутствии. И зачем вообще подушка?

- Нет, – она подумала, что закричала, но с ее губ сорвалось только мычание, когда Рейнальдо поднял ее на руки и перенес на диван.

- Мне отвезти тебя снова в больницу? – спросил он, опуская ее на диван.

Оливия даже не пыталась открыть глаза, она почувствовала приятную ворсистую ткань, тепло окутало все ее тело. Они укрыли ее пледом. Где они его только взяли? Эта парочка лучше ориентировалась в ее кабинете, чем она сама.

- Медсестру позвать? – спросил Максимилиано.

Оливия покачала головой.

- Сейчас посмотрим, - ответил Рейнальдо.

Оливия вздохнула. Он спрашивал не ее, ее мнение никого не интересовало. Она открыла глаза и попыталась сесть.

- Лежи, - Рейнальдо уперся в ее плечо, придерживая, опустил на диван.

- Не хочу я лежать, - возмутилась Оливия.

Почему они командовали, что ей делать, как быть, как себя вести. У нее появилось непреодолимое желание закричать. Закричать так, чтобы ее услышали, чтобы считались с ее мнением, но она просто лежала с закрытыми глазами.

- Ты даже домой не заезжал? – Максимилиано понизил голос.

Оливия замерла. Она чуть было не вскрикнула, когда диван прогнулся под весом Рейнальдо. Это был именно он, в этом не было сомнения. Только он мог вести себя так вольно с ней. И когда она дала ему такое право? Когда обняла его? Оливия мысленно застонала. Когда позволила заботиться о себе, позволила ему решить ее проблему со здоровьем.

- Нет, я все уладил и сразу в офис, нужно подать заявку, они выйдут на торги, - Оливия ощутила тепло его пальцев на своем запястье.

Она стиснула зубы, борясь с диким желанием отдернуть руку.

- Какой пульс? – поинтересовался Максимилиано.

Оливия хотелось задать вопрос – он уже забыл, что она виновна в смерти его матери? Ему уже не хотелось обвинять ее? Почему он стал таким внимательным к ней? И куда это ездил Рейнальдо? Кто выйдет на торги? Что он решал за ее спиной, не согласовав с ней?

- Просто нужно полежать после капельницы! – громко произнес Рейнальдо.

- Полежать без меня, - отозвалась Оливия и открыла глаза.

Две пары глаз уставились на нее. Комната перестала вращаться с бешенной скоростью, лишь слегка покачивались стены, уже не двоилось в глазах, и ком не стоял в горле. Ей определенно стало лучше. Вообще ей было очень хорошо до их появления.

- Так кто из вас болен? – Оливия повернулась и села на диване, облокотившись спиной об спинку, подтянула ноги, укутав их пледом.

Максимилиано сразу же отошел в сторону. Рейнальдо встал. Оливия обхватила колени руками. Какая же привычная поза, так она чувствовала себя более уверенно. Она не боялась оступиться, не боялась упасть.

- Где ты был, Рейнальдо? – она посмотрела на него, слегка склонив голову.

- Соскучилась? – хмыкнул он.

Оливия покачала головой, на ее губах появилась полуулыбка. Он не проведет ее, скрываясь за своей ухмылкой. Максимилиано взял папку, покрутил ее в руках и подал Оливии.

- Сеньора, посмотрите, напишите свои замечания и передайте Исабель, - он вновь стал отстраненным, его голос был лишен эмоций.

Она видела его разным, но не таким спокойно-отдаленным. Оливия коснулась очень щепетильной темы, темы, которая была болезненна для них обоих. Тема, которую они держали в секрете и не собирались делиться с ней ею. Она не входила в их круг доверия. Оливия положила папку на диван. Ей хотелось встать, но она продолжала сидеть, понимая, что ей вновь могло стать плохо. Почему именно сегодня? Почему при Рейнальдо ей стало не хорошо. Ведь осталось всего несколько капельниц, она не могла больше находиться дома, поэтому приехала на работу вместе с медсестрой, но эти мужчины все испортили, несмотря на то, что она все предусмотрела, кроме одного, что они объединятся в едином порыве.

- С каким пор ты стал давать мне указания? – голос Оливии стал более уверенным, твердым.

Слабость проходила, возвращались силы, появилось понимание, что они друг другу никто. Просто человеческий поступок, оказание помощи, не более. Она смотрела на них – ни друзья, ни враги, обычные компаньоны.

- Исабель передайте, - Максимилиано впервые не стал отвечать.

Всегда нападал первым, заставляя ее обороняться. А тут, когда она одернула его, он просто проигнорировал. Оливия откинула плед, не обращая внимания на Рейнальдо и тем более Максимилиано, остановившегося в дверях. Он словно ожидал, если она снова вдруг зашатается, успеть подхватить ее. Что с ними происходило? Почему они тряслись над ней, как квочки над цыплятами? Она не была готова к такому поведению с их стороны.

- Кто-нибудь, - повысив голос, позвала Оливия.

Дверь была открыта, и она так надеялась, что зайдет Хорхе, с ним она была бы уже не одна против них двоих.

- Сеньора, - в кабинет заглянул Серхио.

Максимилиано внимательно посмотрел на нее, повернулся и вышел. Оливия твердо стояла на ногах. Рейнальдо отошел к столу, но держался поблизости. Оливия же попыталась увеличить между ними расстояние, но стоило ей сделать пару шагов, ровно на это же количество шагов к ней приближался Рейнальдо.

- Сеньора, - напомнил о себе Серхио.

- Сделай мне кофе, как ты умеешь, - она попыталась улыбнуться, – и тост с тем апельсиновым джемом, - попросила она.

- Для вас с удовольствием, - Серхио расплылся в улыбке.

Рейнальдо приподнял бровь. Оливия чуть не споткнулась, запнувшись об край ковра. Господи, она пыталась флиртовать с мужчиной на глазах другого мужчины, зачем ей это было нужно? Она отвернулась, держась за стол, направилась к своему креслу. Тяжелые руки опустились на ее плечи, скользнули чуть ниже. Он крепко держал ее, сопровождая, больше не пытался подхватить на руки, лишь усадил в кресло и сел на край стола перед ней. Оливия откатилась немного назад, чтобы не так сильно запрокидывать голову.

- Зачем тебе Серхио? – спросил он.

Оливия покраснела. Конечно же он заметил ее нелепый флирт.

- Почему ты сидишь на моем столе? – она не собиралась отвечать, он же игнорировал все ее вопросы, оставляя их без ответа.

- Нельзя? – он даже не попытался встать.

- Зачем ты здесь, Рейнальдо? – Оливия скрестила руки на груди, избегая желания стянуть ворот.

Она не застегнула с утра две пуговички, для нее это оказалось большим прогрессом, так ворот не давил на горло, позволяя ей дышать полной грудью. Синий брючный костюм, белая блузка и белые мокасины. На нем были надеты серые джинсы, серая плотная рубашка с закатанными рукавами и расстегнутый ворот. Он болтал ногой в серых кроссовках, второй упирался в пол. Небритый, волосы слегка взлохмачены. Легкая небрежность в его одежде придавала ему взбалмошный вид, но Оливия прекрасно понимала, что таким Рейнальдо не был. Он зачем-то торопился на работу, не заехал домой, а теперь спокойно сидел у нее на столе в ее кабинете и делал вид, что у него совершенно не было забот.

- Где именно, Оливия? – его губы все еще были растянуты в полуулыбке.

Она хмыкнула, подражая ему.

- О каких торгах вы говорили? – спросила она. – Или меня не нужно вводить в курс дела? – в ее голосе послышались рассерженные нотки.

Две недели. Ее не было две недели, а он уже пытался убрать ее с дороги, что-то решал за ее спиной. А может вообще все согласовывал с Артуро. Ее щеки покрыл румянец.

- Ты же знаешь, что подпись Артуро не действительна, - напомнила она, едва сдерживаясь.

- При чем тут Артуро? – не понял он.

- Какие торги вы хотите объявить без меня? – Оливия смотрела на него, слегка хмурясь.

- Сеньора, ваш кофе, тост и еще я позволил себе принести вам мороженное, - в кабинет заглянул Серхио.

Рейнальдо хмыкнул и встал с ее стола.

- Серхио, я очень хотела мороженое, - Оливия выдавила улыбку, подкатываясь к столу.

Мужчина, одобренный ее похвалой, подошел ближе и поставил поднос на ее стол. Рейнальдо приподнял брови, покачал головой. Взял папку, которую оставил Максимилиано, бросил ее на стол Оливии, повернулся и вышел из ее кабинета.

- Сеньора, - Серхио отодвинул папку в сторону, - попробуйте тост вместе с мороженым, вам должно понравится.

Оливия на мгновение закусила губу. Ни одного ответа, слишком много вопросов, снова подозрения.

- В следующий раз - стучись, - слишком резко ответила она.

В кабинете полилась мелодия звонка. Серхио быстро сунул руку в карман и сбросил звонок.

- Извините, сеньора, я, - он отступил в сторону, - я, - он никак не мог сформулировать фразу, - в следующий раз, обязательно постучу.

Он попятился к двери и вышел. Оливия поставила локти на стол и опустила голову. Что вообще происходило? Почему Рейнальдо так злил ее своим поведением? Почему ее раздражала его забота? Почему Максимилиано мгновенно забыл о своих обвинения? Что они преследовали? И что это за блондинка в его кабинете? Она бросила всего один взгляд, чтобы убедиться в очередной раз, что у Рейнальдо была женщина, и в данным момент он ее обнимал. Оливия встала и задернула шторы…


… шторы не пропускали дневной свет, снова полумрак, даже настольная лампа не сильно спасала. Темнота давила и угнетала, напоминая о годах, проведенных в камере. Снова одна. Да, за дверью находились ее сотрудники, брат, его жена, но Оливия все равно остро ощущала свое одиночество, как будто бы снова оказалась в камере. Она понимала, что за стенами ее кабинета работали люди, не осужденные, живые, настоящие, а она, не двигаясь, смотрела на дверь, ожидала, когда же послышится тяжелая поступь, звякнут ключи.

Недостаток дневного света мгновенно лишил ее радости, воспоминания прошлых дней нахлынули с новой волной, окатывая ее с головы до ног, позволяя мраку проникнуть в душу. Превозмогая огромное желание поднять ноги на стул и обхватить колени, она встала и опять замерла. Ее взгляд перемещался от двери к шторам и снова возвращался к двери. Оливия не понимала, что хотела сделать: открыть шторы или подойти к двери?

Дверь или шторы? Если дверь – тогда она снова или попадет под наблюдение с его стороны, или станет сама невольной свидетельницей жизни Рейнальдо. Наверняка блондинка все еще в его кабинете, увидеть, как они милуются у окна – не очень веселая перспектива. Дверь? Оливия облизала пересохшие губы, ладошки мгновенно стали мокрыми, она медленно опустилась в кресло, ноги больше не держали. Оказалось, что именно двери Оливия боялась больше, чем окна и штор. Боялась? Да, боялась. Страх сковал ее движения, позволяя лишь смотреть на дверь, прислушиваться к звукам за нею. Телефонный звонок, стук каблуков, чей-то смех. Оливия выдохнула – это совсем были не те звуки, которые загоняли все ее чувства и желания так далеко и глубоко, что порой она не осознавала, что она живая, что у нее все еще теплилась воля к этой самой жизни.

Звонок рабочего телефона на столе стал для нее спасением. В камере она не могла общаться, там она все время находилась одна. Это не тюрьма, мысль словно обожгла ее, вынуждая вынырнуть из омута неприятных воспоминаний. Прошлое, это осталось в прошлом. Она на свободе, она вольна делать все, что хотела. И все же рука не слушалась, когда она потянулась, чтобы взять трубку телефона, продолжавшего издавать сигналы входящего звонка, которые только сейчас достиг ее ушей.

- Слушаю, - хриплый и едва слышный голос выдавали невольно нахлынувшие воспоминания.

- Сеньора Оливия, - голос Кармен окончательно позволил ей вернуться в реальность, - я могу зайти? – ее спрашивали, а не отдавали приказы.

Оливия в очередной раз убеждалась, что она на свободе, что в данный момент именно от нее зависело – зайдет девушка к ней или нет. Именно она решала, что позволить сделать Кармен. Оливии не нужно было ждать одобрения, просить услышать ее, молить об отправке письма... письма, которое никогда бы не добралось до своего адресата – ее Санти был мертв.

- Да, - прошептала Оливия, испытывая огромное желание обнять сына и понимая, что этому никогда не бывать.

Кто-нибудь живой, она должна была пообщаться с кем-нибудь, чтобы отодвинуть мысли отчаяния в сторону, так далеко, чтобы не позволять ей вновь и вновь испытывать это желание забиться в угол, обхватить ноги, поставить подбородок на колени и молчать. Оливия поняла, что ей необходимо было с кем-нибудь поговорить, услышать родной голос.

- Сеньора? – Кармен зашла в кабинет. – Свет включить? – поинтересовалась она.

Да - прошептала она, но с губ не слетело ни одного звука. Она всего лишь подумала, она снова разговаривала, молча, не произнося слова вслух.

- Вам плохо? – Кармен явно встревожилась.

- Нет, - ответили губы, а душа кричала – да.

Она молила и требовала открыть шторы, распахнуть окно, чтобы дневной свет проник в кабинет. И свет вспыхнул, стоило Кармен нажать включатель. Всего одно простое маленькое действие – и мрак темных воспоминаний стал медленно отступать. Почему она сама не решилась включить свет? Оливия не понимала, почему она позволяла темноте подступать, а ведь от нее требовалось одно простое несложное движение?

- Сеньора, вызвать врача? – девушка подошла поближе.

Оливия медленно подняла голову и посмотрела на нее. Нет. Ей не нужен был врач. Ей нужен был родной человек.

- Позови сеньора Артуро, - Оливия обхватила себя руками и поморщилась.

Максимилиано был прав, как и Рейнальдо – вены ужасно ломило – слишком большая нагрузка с капельницами.

- Сеньор Артуро уехал, - Кармен посмотрела на шторы. – Есть сеньор Рейнальдо.

- Нет, - Оливия сразу же вскочила с кресла.

Она не хотела видеть его, не хотела, чтобы он в очередной раз убедился в ее слабости, ведь он даже не согласовал с ней, необходимую им двоим, встречу, сам съездил и все решил, если так пойдет и дальше, то он легко и просто отстранит ее от дел.

Оливия взяла папку и положила в нее документы. Никого нет в офисе. Может быть для кого-то это могло показаться странной мыслью, но для Оливии именно так все и представлялось. Родной человек – ей требовалась компания близкого человека, а в этом офисе не осталось никого, кто мог бы сыграть эту роль. Сыграть, Оливия качнула головой. Нет, ей не нужны были игры. Это просто минутная слабость, вызванная недомоганием.

- На сегодня все, - сухим голосом произнесла Оливия, закрыла папку и направилась к выходу.

Кармен, пропуская ее, сделала шаг назад, и ее повело.

- Ой, - девушка схватилась за спинку стула.

- Что с тобой? – Оливия выронила папку, придержала Кармен.

Только сейчас она внимательно посмотрела на нее. Бледная, отекшие глаза, как будто бы она плакала. Почему Оливия стала такой невнимательной к людям? Неужели сказались годы одиночества в камере. Что она теперь не обращала ни на кого внимания, старалась избежать проблемы других людей. Разве избегала? Она же помогла Исабель и ее брату, взяла на работу Хорхе. Эти люди стали для нее близким кругом общения. Именно они знали многое о ее жизни, сопереживали ей, а она просто механически решала проблемы, не задумываясь, а чего хотели именно они. Так и с Кармен, она просто требовала от нее выполнения обязанностей, забыв о том, что она тоже простой человек со своими мыслями и желаниями. Оливия усадила девушку на стул и присела рядом с ней на другой.

- Серхио, - крикнула она.

- Он тоже уже ушел, - Кармен шмыгнула носом, опуская глаза.

Девушка все время порывалась встать, но Оливия покачала рукой, не позволяя ей этого.

- Ты плакала? – Оливия спросила напрямую.

- Нет, что вы, - Кармен все-таки вскочила со стула.

Теперь Оливия смотрела на нее снизу наверх. Девушка опустила взгляд, пальцы привычно сжали край блузки.

- Хорхе, - начала Оливия.

- Он спустился вниз, - прошептала Кармен.

Оливия нахмурилась. Всего минуту назад Кармен была уверенной в себе, но стоило ей заикнуться о Серхио, как она сразу же занервничала.

- Вы поругались? – Оливия пыталась понять причину поведения Кармен.

- Нет, - слишком быстро ответила она и нагнулась, подняла папку и протянула ее Оливии. – Я могу уйти?

Оливия кивнула. Девушка не шла на контакт, не собиралась с ней откровенничать. А с чего бы ей откровенничать, если Оливия использовала Серхио, ее жениха. Оливия покачала головой. Откровенность Кармен ей не особо и была нужна, но хотя бы какое-то общение, чтобы она хоть немного начала понимать девушку, если бы могла – помогла бы… она уже помогла – Кармен из-за нее страдала. Оливия хотела поставить Серхио между собой и Рейнальдо, а принесла лишь огорчение Кармен. Она шла по коридору, направляясь к парковке, практически не издавая шума, благодаря мягкой подошве мокасин. Она не пыталась ходить тихо, да и не требовалось ей этого, просто не могла пока ходить в туфлях.

Оливия вышла на парковку и остановилась, слегка согнувшись, попав в туман пыли. Звук ремонтных работ просто оглушал. Прикрыв ладошкой рот и нос, она пыталась осмотреться, но сквозь столпы пыли невозможно было что-то увидеть. Кто работал без согласования? Почему ее никто не предупредил? Оливия уже хотела было развернуть и вернуться, как кто-то схватил ее за руку и дернул в сторону, обхватил за плечи, и она устремилась на пол, приземляясь на чье-то большое тело. Тупая боль пронзила низ живота, и стон сорвался с ее губ. Все еще оглохшая и не понимающая, что происходило, она боковым зрением заметила, как мимо них промчалась машина на огромной скорости, скрываясь в стене пыли.

Не до конца осознавая, что случилось, она попыталась встать, но большие руки крепко держали ее, не позволяя ей этого. Сквозь едкий запах пыли пробился аромат запомнившегося ей парфюма, только потом она ощутила его тепло, становившееся уже более знакомым.

- Не ударилась? – она с трудом расслышала его вопрос, но руки ощутила мгновенно, когда он пробежался ладошками по ее спине, плечам.

Оливия лежала на Рейнальдо. Ее грудь прижалась бы к его груди, если бы не папка с документами между ними.

- Как твой шов? – он не просто спросил, а аккуратно перекатился на бок, утягивая ее за собой, и тут же его ладонь опустилась на ее живот.

Оливия не могла произнести ни слова. Она уже забыла – что такое нежность. Именно с нежностью пальцы одной руки бережно проникли под брюки, второй он придерживал ее за спину. Оливия вздрогнула, позволяя ему ощупать ее живот, понимая, что между его пальцами и ее телом оставалась тонкая преграда ее трусиков.

- Не разошлись, - он аккуратно вытащил пальцы и поправил ее блузку.

Оливия молчала. Она смотрела на него не в силах произнести ни слова. Она только что позволила мужчине залезть к ней в брюки, при этом даже не попыталась остановить его. Словно громом пораженная от того, что произошло, она не двигалась. При этом Рейнальдо не только поправил брюки, но и выдернул папку из ее руки, положил ладонь чуть выше груди. Отодвинув пальцами краешек блузки, прикоснулся к небольшой царапине на коже.

- Где еще болит? – спросил он, не убирая руку с груди.

Оливия понимала, что опусти он ладонь чуть ниже, то почувствовал бы бешенный стук ее сердца. Только сейчас она осознала, что произошло – ее чуть не сбили. Рейнальдо снова спас ее, но для чего ему было это нужно? Они лежали на холодном бетоне, укутанные серыми клубами пыли, а внутри нее поднималась волна гнева, его забота и игра в врача начала раздражать ее. Еще минуту назад она принимала его прикосновения, пораженная его нежностью, а сейчас она хотела, чтобы он прекратил все это. Оливия пошевелилась в его руках и уперлась в его грудь, попыталась встать, но Рейнальдо не позволил ей этого. Он продолжал удерживать ее, невольно прижимая к себе.

Она бы должна испугаться, но внутри нее появилось странное опустошение – кто-то явно желал ей смерти, но кто? Оливия посмотрела ему в глаза. Неужели Рейнальдо хотел ее смерти, слишком быстро он появился, среагировал, как будто бы знал, что появится машина, а если знал, значит, была договоренность? Почему он так странно смотрел на нее? Испугался? Рейнальдо испугался за нее? Что-то совершенно не вязалось. Если он хотел ее смерти, то почему испугался? Испугался, что решился на ее устранение и в последний момент все изменил?

Рейнальдо сел, потянув ее за собой. Оливия безвольно подчинялась ему, погрузившись в размышления. Она просто позволила Рей нальдо поднять себя с пола. Была безучастна, пока он приводил в порядок ее одежду, отряхивал пыль. Оливию затрясло, когда он вдруг обнял ее и крепко прижал к себе. Его рука опустилась на ее затылок, пальцы зарылись в ее волосы.

- Я так испугался за тебя, - донеслись до нее его слова. – Боялся, что швы разойдутся.

Оливия поморщилась и закрыла глаза от спазма в желудке. Ком подкатил в горлу, ее жутко затошнило, дыхание стало тяжелым и частым. Ее тошнило от Рейнальдо, от его дружеского поведения, от того, что он обнимался с той блондинкой в своем кабинете, сейчас же обнимал ее, но при этом это было просто объятие, ничего не значащее ни для него, ни для нее. Тошноту сменила волна злости. Оливия оттолкнула его, вернее попыталась, так как Рейнальдо не отпускал ее, продолжая прижимать к себе.

- Нашли место для романтики, - голос Эвы заставил Рейнальдо разжать руки.

Оливия сразу же отошла в сторону. Она была рада появлению племянницы, не понимая, что вообще с ней происходило, она не понимала, что хотела от Рейнальдо, и почему ее так раздражало его дружеское участие. Эва выговаривала им обоим в своей привычной манере, всем своим существом показывая ревность. Неужели Эва действительно была влюблена в Рейнальдо?

- Прекрати, - вдруг оборвал ее тираду Рейнальдо. – Оливия, где Хорхе?

Она наклонилась, чтобы поднять папку, и зажмурилась от боли. Эва и Рейнальдо сразу же подбежали к ней. Рейнальдо взял за локоток. Эва подняла папку.

- У вас недавно была операция, вы бы подумали о своем здоровье, а не о том, чтобы обниматься с чужим мужчиной, да еще на парковке в грязи! – сказав, Эва сунула ей папку в руки. – Я понимаю, что вам хочется мужского внимания, но не в данный момент! Я вообще вас не понимаю, - в ее голосе послышалась злость, - вы такая элегантная женщина и парковка?!

Оливия сначала побледнела, потом ее лицо приобрело багровый оттенок. Ее собственная племянница отчитывала в том, что она бегала за мужчинами? Мужчиной? Она прижала папку к груди, боясь своей собственной реакции – огромного желания влепить Эве пощечину. Но за что? Разве Эва была неправа? Она была неправа в одном – Оливия не собиралась обниматься и валяться на грязном бетоне, если бы не машина. И ее машина остановилась около них, освещая их фарами.

- Сеньора, - Хорхе буквально выпрыгнул из машины и подбежал к ней. – Кармен сообщила, что вы вышли.

Оливия сразу же взяла Хорхе за руку, опираясь на нее, перенесла вес.

- Поехали, - это были ее первые слова с момента попытки наезда на нее.

- Оливия, - Рейнальдо сжал ее руку, - вызвать врача? – поинтересовался он.

Она искоса посмотрела на него. С губ готовы были сорваться слова: вызывай врача себе, Максимилиано, оставьте меня в покое, но вместо этого произнесла:

- Я в полном порядке, едем, - она отвернулась от него, и ему пришлось отпустить ее руку.

- С вами все хорошо? – тихо спросил Хорхе, помогая ей забраться в машину.

Нет. Со мной все очень плохо. Живот напоминал о себе тупой тянущей болью. Оливия устроилась на заднем сиденье, и Хорхе тут же укрыл ее колени пледом, опустил подлокотник, пододвинул поближе подушку.

- Если нужно, мы заедем в больницу, - прошептал он.

Оливия покачала головой. Ей не требовалась больница, Рейнальдо уже проверил – швы не разошлись. Она видела, что Эва взяла его под руку и прижалась к нему. Он же смотрел на ее машину хмурым взглядом. Ему что-то не нравилось? Оливия с трудом отвернулась, пусть сначала разберется со своей жизнью и женщинами… почему ее это так волновало? Почему она думала о его женщинах, почему ее раздражало его дружеское участие и эта грань странной заботы? Он был предельно вежлив и тактичен, так что же не нравилось ей?

- Сеньора? – Хорхе выехал с парковки.

В глаза ударил дневной свет. Наконец-то она покинула полумрак, наконец-то она могла отправиться туда, куда хотела, и она назвала адрес, прикрыв глаза, только в этот момент поняла, что чуть было не погибла под колесами. Оливия подтянула плед выше, укутываясь сильнее, старалась скрыть дрожь во всем теле…


… ее трясло, но при этом она держалась за руль так крепко, что Серхио с трудом оцепил ее пальцы.

- Сеньора, зачем? – не понимал он. – Зачем вы хотели задавить сеньору Оливию?

- Почему ты все время с ней? Тебе мало меня, Кармен? – она смотрела перед собой, с трудом контролируя себя. – Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Почему все время отказываешь мне?

Серхио пригладил волосы, его дыхание уже успокоилось. Мужчина с трудом пришел в себя. Он так перепугался, когда увидел, как Глория выехала на Оливию, даже не успел среагировать, чтобы вывернуть руль, но кто-то отдернул Оливию в сторону, иначе... ему не хотелось думать о том, что было бы, если Глория совершила задуманное.

- Я не отказываю, - пошел на попятную Серхио. – Вы сами дали мне задание, - напомнил он.

- Тебя устраивает Кармен? Тебе ее хватает? Ты можешь ее сравнить со мной? – она надавила на газ, мотор зарычал, но машина не двинулась с места, находясь на нейтральной скорости.

- Слишком много всего произошло, - неуверенно произнес Серхио и расстегнул пуговицу на рубашке.

Несмотря на работающий кондиционер в машине, на его лбу выступила испарина, по вискам покатились капельки пота, стекая на шею.

- Ровным счетом, - Глория ударила руками по рулю, - это никаким образом тебя не касается.

Серхио повернулся к ней. Касалось. Его все касалось. Он зависел от работы, а сеньора Оливия очень красивая женщина, намного элегантнее Глории. Зачем ему была нужна Кармен, если можно было бы обратить внимание сеньоры Оливии на себя, тем более, что у нее не было мужчины, но и от Кармен Серхио не желал отказываться, так как сама Глория не раз откладывала их встречи или отменяла, а он мужчина, у него были свои собственные потребности и желания.

- Что ты так смотришь на меня, - Глория продолжала давить на газ, заставляя мотор рычать.

- Вот в тот проулок, - Серхио указал налево, - прямо сейчас, сеньора, - попросил он.

Бровь Глории приподнялась, изгибаясь. Она сняла перчатки и бросила их на заднее сиденье.

- Ты редко бываешь решительным, Серхио, - она облизала губы, снимая машину с нейтральной скорости.

Ладонь Серхио легла на ее бедро, забираясь под юбку.

- Быстрее, сеньора, я не могу больше ждать! – потребовал он, сжав ее бедро.

Он не собирался ни от кого отказываться, понял Серхио, слишком многое было поставлено на кон. Лавируя, он выберет ту, которая обеспечит всю его жизнь. Он смотрел на Глорию, представляя совершенно другую женщину с черными волосами…


…какие волосы были бы у ее сына сейчас. Оливия положила оранжевые цветы на могилу сына. Какую прическу бы он носил? Что ему бы нравилось? Может быть у него уже была бы девушка или даже ребенок. Оливия опустилась на колени перед могилой, ощущая непосильную ношу своего бессилия перед жизнью и смертью.

Она отдала распоряжение Хорхе ехать на кладбище, поняв, что сама была в шаге от нового пристанища. Она сама могла бы оказаться под такой же плитой. Оливия касалась холодной могильной плиты, несмотря на теплые лучи солнца, ее стало знобить. Почему она все время ощущала холод, словно она никак не могла согреться. Снова появилась мысль, что если бы Рейнальдо не отдернул ее, то она бы могла сейчас быть с сыном, наконец-то увидеть его.

Оливия чуть повернулась и присела, поджав ноги, держалась за плиту. Холод проник в каждую ее клеточку. Где-то на подсознании она понимала, что ей нельзя сидеть на холодном, сыром, но в этот момент появилось желание позволить тишине кладбища принести ей долгожданный покой. Позволить ей обрести понимание всего происходящего, осознать, куда же двигаться дальше. Она выжила после операции, она выжила сегодня. Она продолжала жить, несмотря на потребность закрыться на ранчо и никуда не выходить.

Она не выходила несколько дней, работала, а вот с расследованием не продвинулась больше ни на шаг. Ее машина, в которой она сидела в день смерти ее мужа и любовницы, стояла на ранчо, но сама Оливия боялась приблизиться к ней, боялась вспоминать, боялась и страстно этого желала.

Родные, близкие, Оливия посмотрела на могилы родителей. Вот и вся ее семья. Она очень хотела бы увидеть сегодня и Артуро, но не получилось. Что бы он сделал, узнав, что она чуть было не погибла под колесами машины? Что принесла бы эта новость ему? Обрадовался или расстроился бы? Оливия закрыла глаза и наклонилась, положила голову на могильную плиту сына. У нее не было даже слез. Она просто лежала с закрытыми глазами, стараясь не думать о Рейнальдо, о его поступке, о том, почему ее он так злил и раздражал.

Звук шагов заставил ее приподняться и открыть глаза. Она несколько раз моргнула, чтобы удостовериться, что ей не мерещилось. Нет, не мерещилось. Перед ней стоял Рейнальдо Домингес.

- Что ты тут делаешь? – рассердилась Оливия.

Он нигде не давал ей проходу. Почему он был везде, даже у могилы ее сына он не позволял ей оставаться одной. Она смотрела на него, вставая. Он даже не снял очки, держал в руке букетик оранжевых цветов, и явно был озадачен, словно не ожидал ее увидеть тут.

- Могила твоей жены в другой стороне, - Оливия встала. – Что тебе нужно от меня? – ее затрясло. – Что ты тут делаешь? – прокричала она свой вопрос ему…

... продолжение тут https://www.stranamam.ru/post/15111520/

PS самый активный читатель получит личный подарок от меня (отправка только Россия надеюсь на понимание )