Зеркало чужой души - 5 Часть

1 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105247/
2 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105536/
3 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105751/
4 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106048/

5 Часть

«Так хочу жить», слова Рейнальдо эхом отдавались в ушах Максимилиано.

- Живи, - Макс сжал запястья отца. – Я всегда говорил тебе, чтобы ты жил полной жизнью, - напомнил он. – Именно ты, отказывался от всего.

- Я умираю! – повторил Рейнальдо. – Ты не слышишь? Рак вернулся, - он отпустил плечи Макса и отошел от него.

- Мы найдем лучших врачей, - начал Максимилиано.

- Нет, - резко оборвал его Рейнальдо. – Больше – нет! – категорично заявил он. – Я устал от больниц, капельниц. У меня были самые лучшие врачи, но и она не боги, они не могут вернуть мне мое здоровье.

- Это не оправдание, папа, - Максимилиано шагнул к нему. - Ты не можешь, просто так отступиться, отказаться от лечения, - он завел руки за голову, - ты никогда так не поступал.

Рейнальдо отступил в сторону от сына:

- Ты забыл сколько времени я провел в больницах? Ты мой сын, ты подростком научился ставить мне капельницы, снимать их, я не хочу больше всего этого, - признался он. – Думаешь, что я такое детство желал тебе? Думаешь, я никогда не хотел жить полной жизнью, жениться, чтобы у тебя появился брат или сестра? Ты думаешь, что я никогда об этом не думал? – Рейнальдо стоял на расстоянии и спрашивал его. – Я страстно желал этого, но всегда осознавал, на что обрету женщину, какую жизнь могу дать ребенку.

- Я же здоров, - возразил ему Максимилиано. – Я полностью здоров, - он развел руки в сторону, - я все время прохожу обследование, сдаю анализы. Все, как мы с тобой договорились. У меня нет рака.

- У тебя нет, - согласился Рейнальдо, - но мы ни от чего не застрахованы.

- Ты абсолютно прав, мы ни отчего не застрахованы. С нами может случиться, что угодно, но это не значит, что мы должны ограничивать себя в своем желании жить и наслаждаться жизнью! Мы не знаем, когда придет наш час. И ты не можешь этого знать! Ты не можешь обрекать себя на смерть, не попробовав, - Максимилиано преодолел расстояние между ними. – Ты не имеешь права сдаваться.

- У меня есть такое право, - обреченно произнес Рейнальдо. – Я все решил, я передам тебе управление.

- Нет! – взорвался Максимилиано. – Нет. Я не приму этого! – он сжал кулаки так, что побелели костяшки.

- У тебя нет другого выбора, сын. Это твое предприятие, это твое наследие, - развел руки Рейнальдо. – Что бы ты не говорил, это твоя судьба. Я всегда готовил тебя к этому. Я не скрывал, что болен.

- Думаешь, что мне от этого легче? – глаза Максимилиано покраснели. – Думаешь, легко жить, и знать, что твоего родного человека в любой момент может не стать?

Рейнальдо вздохнул. Вспышка гнева прошла, оставив бессилие, но он еще был жив, мог еще что-то сделать. Он подошел к креслу и откатил его к окну. Присел и стал собирать документы, разлетевшиеся на полу.

- В тебе сейчас говорит эгоизм и не желание отпускать меня, принимать мое решение, - произнес Рейнальдо, - я все это понимаю, может быть на твоем месте я поступал и действовал бы точно также, - кивнул он головой и встал, держа в руках пачку документов.

- Ты не понимаешь! – Максимилиано категорически отказывался принимать решение отца. – Я понимаю, как ты говоришь, - его глаза немного сузились, - что ты готовил меня к этому, к тому дню, когда тебя не станет, - Максимилиано покачал головой, - но к этому невозможно подготовиться! У меня никогда не было мамы, ты стал всем для меня, ты хочешь, чтобы я перестал бороться за тебя? Ты хочешь, чтобы я допустил, чтобы ты мучился от боли? Ты хочешь, чтобы я позволил раку пожирать тебя изнутри?

- Это не в твоей власти, сынок, не в твоей, - Рейнальдо положил документы на подоконник и подошел к перевернутому столу и присел. - Мне тоже больно осознавать, что конец близок.

- Медицина шагнула далеко вперед, - Максимилиано присел с ним рядом.

Они вместе подняли стол и поставили его на место. Вместе собрали все то, что рассыпалось по полу.

- И все же, - Рейнальдо достал платочек и вытер испарину на лбу, - она не всесильна.

- Мы этого не знаем, - Максимилиано сунул руки в карманы брюк, копируя любимую стойку Рейнальдо. – Мы не узнаем, не попробовав, - пожал он плечами.

- Никто ничего не будет пробовать, тем более сейчас, - Рейнальдо взял со стола вибрирующий телефон. – Слушаю, Артуро, - ответил он на вызов.

- Я уже в офисе, документы готовы? – услышал он в трубке голос Артуро.

Рейнальдо посмотрел на часы – всего лишь два часа дня.

- Еще пока нет, - спокойно ответил он.

- У тебя было столько времени, а ты не подготовил документы? – Артуро высказал свое нетерпение. – Именно ты настаивал на сделке. Когда все будет готово?

- Сейчас узнаю, - Рейнальдо вышел из своего кабинета, прошелся по приемной, поднял руку, увидев, что Эва подскочила с кресла, и зашел назад в кабинет, плотно закрыв за собой дверь. – Думаю, что нам нужно еще несколько часов.

Максимилиано внимательно слушал и смотрел на отца. Он не понимал… нет, он понимал все, что происходило. Документы были готовы, и Рейнальдо, по известным только ему причинам, почему-то затягивал процесс. Максимилиано нахмурился, он явно чего-то не знал. Невольно подошел к окну и посмотрел. Шторы все также были закрыты. Ее не было в офисе, но она уже незримо присутствовала, она уже незримо вмешивалась в уклад и заведенный порядок ведения дел. Убийца его матери была не свободе.

- Сразу же сообщу, - ответил Рейнальдо и отключил вызов.

Максимилиано повернулся к нему.

- Ты не смеешь меня оставлять одного в этот самый момент, когда убийца моей матери вышла на свободу! – заявил он.

Рейнальдо молчал, задумавшись о чем-то.

- Ты меня слышишь? – Максмилиано подошел к нему.

- Я не уволю Исабель, - вдруг ответил Рейнальдо. – Тебе нужно изучить документы, которые она подготовила, я все проверил, но хочу, чтобы и ты просмотрел еще раз, - Рейнальдо подошел к своему столу и сел в кресло.

Максимилиано следил за ним взглядом. Все такой же спокойный, немного отстраненный, словно не было этой вспышки неконтролируемых эмоций. Перед ним снова появился всем знакомый Рейнальдо, со слегка грустно-уставшим взглядом и легкой полуулыбкой. Максимилиано прекрасно понимал, каких трудов это стоило его отцу.

- Папа, я сделаю кофе, - хриплым голосом прошептал Максимилиано, - и вернусь. Мы вместе посмотрим документы.

Он отвернулся, скрывая выступившие слезы на глазах. Его отец все еще сидел за своим столом, но завтра его могло уже там не быть. Время. Они не знали, сколько у них осталось, но Максимилиано понимал одно, что он должен был быть с отцом рядом, чтобы попытаться убедить вновь начать лечение. Не сегодня, но возможно уже завтра. Если бы не Оливия Торрес, Рейнальдо бы не тратил последние силы, стараясь привести все дела в порядок, возможно они бы вдвоем отправились в путешествие. А куда бы хотел поехать отец? Максимилиано вышел из кабинета.

- Макс, - Эва кинулась к нему, - как там мой Рейнальдо? Он такой грозный сегодня, к нему не подступиться.

Максимилиано смотрел на Эву, но не видел ее. «Думаешь, я не хотел жить полной жизнью? Думаешь, я не хотел жениться, думаешь я не хотел, чтобы у тебя появился брат или сестра?».

- Макс, - Эва потрясла его за руку. – Вы же не уволите Исабель? – она все же задала свой вопрос, ради которого приехала.

Несмотря на то, что Исабель была груба с ней, она твердо верила в закон дружбы и поддержки. Эва должна была помочь, пусть Исабель и не просила ее об этом.

- Потом, Эва, - отмахнулся от нее Макс.

- Что потом? – она держала его за руку. – Вы уволите ее потом?

- Пока нет, - недовольно ответил он.

Максимилиано вдруг осознал, что проблема с увольнением Исабель казалась ему такой ничтожной по сравнению с новостью, которой огорошил его Рейнальдо. Его отец умирал. Прямо в этому минуту рак пожирал его изнутри.

- Эва, не жди, отец сегодня будет занят, не до тебя, извини, - он пожал ее руку и подошел к кофемашине.

Он мог попросить секретаря сделать кофе, мог отдать распоряжение – принести им в кабинет самый вкусный ростбиф, но все было не то. Макс поставил чашечку и нажал кнопочку.

- Сеньор Рейнальдо ел что-нибудь? – поинтересовался он у секретаря.

- Я не знаю, сеньор, - ответил Диего.

- Я съезжу и привезу, - вызвалась Эва. – А может лучше давайте все вместе пойдем и пообедаем? – предложила она.

- Не сегодня, Эва, - отказался Максимилиано.

Он не хотел ни с кем делить отца. Не в этот момент. Максимилиано отставил одну чашечку и поставил другую. Эти дни он хотел быть с отцом все время, не зная и не ведая, сколько времени осталось у отца.

- Вы же голодные, - Эва топталась около него.

Она могла не послушать Артуро, могла противоречить Глории, но Максимилиано и Рейнальдо слушалась с полуслова. Если они сказали – нет, значит – нет. Кроме одного момента – она не принимала слова Рейнальдо о том, что он для нее как отец.

- Я решу этот вопрос, - Максимилиано не смотрел на нее.

- У вас все в порядке? - Эва понизила голос. – Вы так спорили.

Максимилиано вздрогнул. Он так глупо вел себя в кабинете отца. Указывал ему, за что сейчас ему стало стыдно. Их время в мгновение стало ограниченным, будущего не существовало, было только настоящее.

- Да, у нас все в порядке, - Максимилиано взял две чашечки в руки. – Отец не освободится, ты не сможешь с ним поговорить.

- Тогда успокой меня и скажи, что вы не уволите Исабель! – потребовала Эва.

Максимилиано смотрел на нее:

- Эва, у нас сейчас полно других проблем, не мешай, прошу тебя, - он повернулся и подошел к кабинету Рейнальдо.

- Как всегда, - фыркнула Эва, - отгородились ото всех, сугубо мужской клуб, - недовольно произнесла она, скрестив руки на груди.

- Сеньор, - Диего открыл дверь перед Максимилиано.

- Спасибо, Диего, - поблагодарил Макс.

Он ничего не ответил Эве, Диего закрыл за ним дверь…

…она придержала дверь и вышла из подсобного помещения. Оливия полностью переоделась в то, что Леонардо дал ей: спецодежду рабочего, рубашку и брюки. Простоя ткань, даже приятная. Оливия пыталась стянуть ворот, так как одной пуговицы не хватало. Он внимательно смотрел на нее. Все пуговицы, кроме одной были застегнуты наглухо, практически под самое горло, и все же ее волновало, что самая последняя отсутствовала.

- Мартина, - попросил он, указав головой в сторону Оливии.

- Сеньор, - слегка кивнула девушка.

Оливия практически согрелась. Одежда не по размеру, вновь напомнила о тюрьме, но в этот раз ткань не царапала кожу, а сама Оливия находилась на свободе. Она подошла к Леонардо, сидящему за столиком в углу, и положила свои дорогие очки на столик.

- Садись и выпей, - он указал на стакан с виски. – Мартина, чай с имбирем и лимоном, омлет, тосты с джемом и масло, - попросил он.

Оливия отодвинула стул и присела. Незнакомец, который уже не был таким уж и незнакомцем, она рассказала ему практически все о себе, а он несмотря на ее признания, продолжал заботиться о ней. Она робко взяла стакан, поднесла к губам и поморщилась. В нос ударил резкий запах алкоголя. Оливия судорожно сглотнула. Пить совсем не хотелось.

- Ты должна выпить, чтобы не заболеть, - Леонардо сидел очень прямо.

Он совсем не старый, поняла Оливия. Примерно ее возраста, может немного старшее ее, но почему вел себя так покровительственно, словно она годилась ему в дочери? Оливия сделала глоток, она была готова к тому, что горло перехватит, втянула воздух и выпила все до дна, всю порцию, что была в стакане. Олвиия поставила стакан на стол, другой рукой все еще придерживала ворот. Она прекрасно понимала, что одна единственная пуговица у самого горла, вернее ее отсутствие, не оголяют ее тело, но ничего не могла с собой поделать. Стягивая ворот рубашки, она чувствовала себя более защищенной.

- Возьми, - к ней подошла официанта и протянула булавку.

- Спасибо, - поблагодарила Оливия.

- Сеньора, - остановил официантку Леонардо, - Сеньора Оливия Торрес, - громко произнес он.

Оливия замерла, не успев закрепить булавку на вороте. Девушка побледнела и повернулась к Оливии:

- Извините, сеньора - она слегка поклонилась ей. – Извините, - снова прошептала она, отмечая дорогие очки на столике. – Я не знала.

- Одежда – не показатель, Мартина! – Леонардо нахмурился.

Оливия кивнула девушке, принимая ее извинения. Она сама еще не привыкла к своему новому старому статусу. Статусу – сеньоры Торрес. Еще вчера утром она была заключенной Торрес, которой пользовался начальник тюрьмы. Он называл ее сеньорой, и то, как произносил он, звучало унизительно. Оливии стало не по себе, она все-таки закрепила булавку и посмотрела на Леонардо. Они едва знакомы, а он уже отчитывал из-за нее свою работницу. Кто такой Леонардо? Почему он решил ей помочь?

- Почему? – задала она свой вопрос.

- Принеси мне кофе с корицей, сеньоре, все, что я попросил ранее, - отпустил официантку Леонардо.

- Почему, Леонардо? – щеки Оливии слегка порозовели.

Она чуть наклонила голову, прислушиваясь к незнакомым звукам. Мимо их столика сновали официанты и официантки. Заходили и выходили посетители, кто-то просто брал кофе с собой на вынос, кто-то присаживался за столик. Со всех сторон слышались разговоры людей. Мир в буквальном смысле обрушился на нее, вокруг нее кипела жизнь, та самая, о которой говорил Леонардо, сказав ей на кладбище – значит живи, прими и двигайся дальше.

- Кого потеряли вы? – спросила она.

Не будет же человек просто гулять по кладбищу.

- Жену, - признался Леонардо, - много лет назад.

Оливия сидела на удобном кресле с прямой спиной, не в состоянии расслабиться, не позволяя себе откинуться на спинку кресла. Она смотрела на него.

- Ты до сих пор скорбишь по ней? – спросила она.

- Всегда, - коротко ответил он.

Оливия взглянула на него. Он так сильно любил ее, что до сих пор горевал. Неужели существовала такая любовь, когда можно было любить спустя года, даже если человека уже не было в живых? Оливия уже не любила мужа, любовь прошла, но не в тот день, когда она узнала о его измене и предательстве, нет, она прошла гораздо позднее, в небольшой камере.

- Я не хотела убивать мужа и его любовницу, - прошептала она. – Не хотела, я не желала им смерти, - призналась она.

- Ты скорбишь не по мужу, - заметил он.

Оливия покачала головой.

- Что ты думаешь делать? – задал он вопрос, на которой у нее не было ответа.

Оливия пожала плечами:

- Я даже не знаю, куда двигаться дальше, а главное зачем? - призналась она, вновь опуская взгляд.

Сидеть за одним столом и говорить на равных оказалось непросто. Когда-то она легко находила тему для разговора, сходилась с людьми. Сейчас же просто хваталась за этого мужчину, понимая, что только он протянул ей руку помощи, хотя она пока и не понимала, зачем она приняла ее. Леонардо повернулся к ней лицом и положил руки на стол. Он стал для нее тем спасительным мостиком из одной жизни в другую, и она все еще балансировала на мосту, не понимая, в какую же сторону двигаться.

- У тебя есть семья? – спросил он.

- Моя семья вся на кладбище, - странно, но у нее не появились слезы, когда она это произнесла вслух.

Порция виски слегка расслабила ее. Голова немного поплыла, а в животе заурчало.

- Сейчас принесут еду, - он все-таки услышал эти звуки. – Ты когда последний раз ела?

Оливия нахмурилась и подняла голову. Она смотрела на него, словно не верила, что ее спрашивали о таких банальных вещах: замерзла, заболеешь, ела.

- Вчера утром в тюрьме, - прошептала она.

Тарелки на подносе звякнули. Леонардо бросил строгий взгляд на Мартину. Оливия побледнела. Вот и эта девушка узнала, что она была в тюрьме. Сеньора, так представил ее Леонардо. Сеньора, которая сидела в тюрьме. Она втянула голову, спина сгорбилась, словно Оливия хотела стать меньше. Сердце сжалось в груди, а низ живота пронзила тупая боль, заставив ее вздрогнуть и прижать руку к животу. Мартина быстро поставила тарелки на стол и ушла. Оливия не стеснялась Леонардо, но почему-то перед девушкой ей стало стыдно за свое прошлое. Рядом с Леонардо она не боялась своего прошлого, не боялась того, кем она была.

- Что болит? – даже это не укрылось от Леонардо.

- Пройдет, - прошептала Оливия, - всегда проходит, - пожала она плечами. – Так после выкидыша – все двадцать лет тянет и болит.

- Он насиловал тебя беременную? – зачем-то уточнил Леонрадо, словно спрашивал сам для себя, словно это было важно для него.

Оливия кивнула:

- Он хотел своего ребенка от меня, хотел ребенка от сеньоры, - она зажмурилась от нового приступа боли, слегка наклоняясь вперед. – Насиловал, - ее голос сел, - пока я не потеряла ребенка. Знаешь, он все время угрожал, что пустит по кругу.

Леонардо протянул руку. Оливия смотрела на его раскрытую ладонь. Такой простой жест вызвал в ней целую бурю эмоций. Она все еще сомневалась, боясь довериться, боясь поверить, но что ей было от него скрывать – он знал уже все о ней. Оливия мысленно застонала, вытерпев новый приступ боли, и положила руку на стол.

- Ты больше не одна, - ответил Леонардо и сжал ее ладонь.

Оливия встретила взгляд его серых глаз. Он был примерно одного с ней возраста, но вел себя так, словно годился ей в отцы. Он словно взял опеку над ней, и Оливия приняла ее.

- Тебе нужно поесть, потом я дам тебе обезболивающее, и тебе нужно будет сходить к врачу, - сказал Леонардо.

Оливия не могла отвести взгляда. Поесть, таблетка, врач – сразу столько дел в ее серой и скудной на события жизни, и что самое главное, ей приятна была эта опека о ней.

- Ешь, - Леонардо пододвинул тарелку с омлетом, а сам взял тост и намазал масло. – Вот в прикуску. Не торопись, по чуть-чуть.

Оливия снова почувствовала себя маленькой девочкой, о которой заботился отец. Точно также он сидел с ней рядом в детстве, следил, чтобы она поела. И Оливия взяла вилку, наколола кусочек омлета и поднесла ко рту. У нее выступили слезы. Она давно не ела такой вкусной еды. Никто не делал для нее тост. Она съела все, запивая чаем, и впервые за все это время позволила себе откинуться на спинку кресла. Она смотрела на людей, сидящих неподалеку, никому не было до нее дела. Каждый был занят своими собственными делами. Никто не стоял позади нее, контролируя каждый ее шаг, больше не было тяжести на запястьях. Она была свободна. Она слышала, что Леонардо попросил стакан с водой, назвал какое-то лекарство. Оливия приняла таблетку и глубоко вздохнула. Еще час назад она ничего не хотела, лежала на могильной плите сына под дождем, моля о смерти, а сейчас

- Если спросишь, куда я сейчас, то я не знаю, - призналась она, понимая, что ей не хотелось двигаться, мир уютной кофейни ее полностью устраивал.

Она не хотела терять это ощущение теплоты и заботы, которое не чувствовала уже много лет. Леонардо допил кофе, отодвинул чашечку в сторону и положил руки на стол, скрепив пальцы.

- У тебя есть дом? Родные? – спросил он.

Оливия кивнула.

- Они осуждают тебя? – осторожно спросил он.

- У меня есть, где жить, - призналась она. – Есть брат, у него семья, дочь, - она вздохнула. – Ему сейчас не до меня, у него полно проблем на работе, - вспомнила она слова Артуро. – Мы с ним не очень хорошо ладим. Он не принял моего проступка.

Леонардо кивнул, слегка повернул голову:

- Если у него есть проблемы, возможно ты сможешь ему в этом помочь, - сказал он. – Ты что-то понимаешь в его работе?

Оливия моргнула и нахмурилась:

- Нет, - покачала она головой. – Я двадцать лет не занималась управлением. Я ничего не знаю, меня удивляют эти большие телефоны, словно телевизоры, - она указала на соседний столик, за которым молодая девушка общалась по видеосвязи. – И это только одно, а что еще поменялось за эти годы? Я не смогу ему помочь, - сразу же отказалась она. – Я так отстала от жизни.

Леонардо чуть подался к ней:

- Можно все наверстать, если у тебя есть желание, - спокойно произнес он.

Оливия все еще хмурилась. Выйти на работу, вернуться в офис, в свой кабинет? А вообще был еще ее кабинет?

- Нет, ты что, - она приподняла плечи и развела руки. – Кто я такая, чтобы указывать брату, как вести дела, когда я отсутствовала столько лет. Это невозможно.

Леонардо откинулся назад, скрестил руки на груди:

- Я просто предлагаю варианты, ты сказала, что не знаешь, что дальше и главное зачем, - напомнил он ей ее слова.

- Я понимаю, - Оливия поставила локти на стол и опустила голову, - но посмотри на меня? Чем я могу помочь? Что я могу сделать? – она говорила, смотря в стол. – Я ничего не знаю о современном мире.

- Не попробовав, не узнаешь, - спокойно заметил он.

Оливия подняла голову и посмотрела на него:

- Что пробовать? – переспросила она.

- Вернуться в жизнь, стать ближе к своим родным, - Леонардо пожал плечами. – Предложи другие варианты, и мы их обсудим, - попросил он.

Оливия отвела взгляд в сторону. Она смотрела на кирпичную кладку стены. Что она могла? Такой простой вопрос выбил почву у нее из-под ног.

- Я когда-то мечтала посадить дерево, - призналась Оливия.

Леонардо пожал плечами:

- Одно другому не мешает, посадить дерево – это просто занять время на день, - она смотрела на него, не понимая. – Определить место, решить какое дерево и где купить саженец, поехать за ним, привезти, посадить, дальше ухаживать. Находиться около него постоянно не нужно, - перечислил Леонардо. – Если ты хочешь сажать деревья, то это благородное дело, - согласился он.

Оливия приподняла бровь. Таблетка начала действовать, принося с собой облегчение, сытость позволила расслабиться. Сажать деревья – он обрисовал ей картину в целом. Оливия покачала головой:

- Я говорила об одном дереве, - призналась она. – Посвятить этому всю свою жизнь? – она покачала головой, - наверное нет.

Леонардо молча смотрел на нее. Помогать брату? Оливия задумалась – может Леонардо был прав. Таким образом она искупит свою вину перед ним, поможет ему противостоять Рейнальдо.

- Что ты со мной делаешь? – Оливия нахмурилась. – Еще час назад я не думала о работе, а сейчас она не выходит у меня из головы.

Леонардо наклонился в ее сторону:

- Просто нужна цель, - и он впервые улыбнулся.

Оливия невольно улыбнулась в ответ. Впервые за все эти годы. Она улыбалась другому человеку, который бескорыстно помог ей, ничего не преследуя взамен, позаботился, практически направил ее.

- Может быть ты и прав, надо подумать, - вздохнула Оливия, - мне все равно нужно чем-то заниматься.

Леонардо кивнул:

- Мартина, повтори, еще чай и кофе, - попросил он.

Оливия откинулась на спинку стула. Ей стало хорошо, не хотелось пока ни о чем больше думать. Она просто расслабилась, вытянув ноги под столом, скрестила их, положила руки на подлокотник кресла. Да, ее сын был мертв, она не увидит его больше, но Леонардо был прав, жизнь продолжалась, и если она вышла на свободу, значит суд посчитал, что она искупила свою вину. Маркуса и Веронику не вернуть, как и Санти, но она все еще была жива…

… она все еще не знала, где сеньора Оливия. Исабель успела поговорить с Кармен, но та четко ответила, что сеньор Артуро уже в офисе, приехал один, что никакой сеньоры тут не было. Сеньора Глория тоже в офисе, Эва с ней в кабинете, все работали, словно ничего не происходило. Исабель поставила телефон на подставку. Происходило. Она хотела закричать в голос, что все изменилось именно с того момента, как Оливия вышла из тюрьмы, почему никто никак не реагировал? Почему никто не говорил о сеньоре?

Она прекрасно понимала, что уже закрутились все колесики, просто может быть Кармен этого не знала, а сеньоры не доводили до сведения своих подчиненных, занимаясь тем, чтобы навсегда отстранить сеньору дел.

Исабель сидела в машине, стоящей на обочине, не понимая, куда же ей ехать, где искать сеньору Оливию. Телефон завибрировал и полилась мелодия. Исабель поморщилась, вот только разговора с Матиасом ей сейчас и не хватало.

- Привет, - сухо поздоровалась она.

- Ты не пришла ночевать, помирилась с Максом? У вас все в порядке? – с надеждой спросил он.

- Нет, не помирились, я работала всю ночь, - устало ответила Исабель.

- Работала, значит тебя не уволили, - обрадовался он. – У меня сегодня срок по займу, - напомнил он.

- Мое увольнение – вопрос времени, - она взяла бутылочку с водой. - Я помню про займ, но у меня пока нет всей суммы для погашения, - Исабель открутила пробку и сделала глоток воды.

- Мы потеряем все, - взорвался Матиас, - ты обещала поговорить с сеньором Рейнальдо.

- Ты считаешь, что сейчас то самое время, когда я должна обратиться к нему со своими проблемами? – не выдержала Исабель.

- Если бы ты не подала документы, - начал Матиас.

- Я их подала, Оливия Торрес на свободе, и она уже где-то в городе, - перебила его Исабель. – И мне крайне важно встретиться с ней, иначе завтра будет поздно.

- Ты бы лучше думала о себе, обо мне, а не о какой-то незнакомой сеньоре, - рассердился Матиас, - именно из-за тебя, у нас сейчас такие проблемы.

- Проблемы у нас из-за того, что не знаешь, как прорекламировать свой салон, - вздохнула Исабель. – ты совершенно не думаешь о том, как продвигать и, - она не договорила.

- Ты обещала подумать над этим, - напомнил ей Матиас.

- Я, - Исабель отпила еще немного воды, - я, у меня просто не было времени, - призналась она, смирившись.

- У тебя никогда нет времени на то, что действительно важно, - снова обвинил ее Матиас.

- А что ты сделал, чтобы привлечь клиентов, чтобы люди узнали о тебе, как о мастере? – не выдержала Исабель, забыв о своем смирении. – Многие ведут соцсети.

- Не нужно делать из меня блогера, - тут же перебил ее брат. – Если у нас не будет всех денег через час, то я возьму с кредитки, - объявил он о своем решении.

- Даже не вздумай, - Исабель поперхнулась водой и закашлялась. – Не смей активировать карту! У нас не будет возможности погасить ее, - Исабель хотела еще что-то сказать, но услышала в телефоне второй звонок. – Я сейчас приеду, - быстро произнесла она и сбросила звонок брата. – Да, сеньор, - ответила она.

- Ты нужна мне в офисе, - сказал Рейнальдо и отключил телефон.

Исабель даже не успела ничего ему ответить. Она закрыла глаза, застонала и ударила несколько раз руками по рулю. Вот и куда ей ехать: на работу или к брату? И где же сеньора Оливия? Она посмотрела на часы и завела мотор…


… за окном, практически рядом проревел мотор мотоцикла. Оливия повернулась и посмотрела на мотоциклиста. Нет, это был совершенно незнакомый мужчина. Тот парень, что подвозил ее, она даже не знала его имени. Записка, он оставил ей записку. Надо не забыть вытащить из брюк, прежде, чем выкинуть их.

- Пугают звуки? – голос Леорнардо вырвал ее из размышлений.

- Извини, - она повернулась к нему. – Я привыкла к молчанию, ты прав, звуки пока меня еще пугают. – она смотрела на него.

- Пока, - заметил он, и в его голосе послышалось удовлетворение.

Пока, повторила она мысленно про себя. Он прав, она каким-то невероятным образом нащупывала что-то, за что могла ухватиться. Она еще всего не осознавала, но понимала, что движется, она куда-то движется, понять бы в каком направлении.

- Почему ты не прошел мимо? – спросила она. – Почему остановился? Почему заботишься обо мне?

Леонардо пожал плечами:

- Не все же проходят, - ответил он.

- Знаешь, - Оливия поставила локти на стол. – Я один раз проехала мимо беременной женщины, она стояла у обочины, - Леонардо смотрел на нее, не моргая. - Я просила Маркуса остановиться, но он так спешил, та женщина долго не выходила у меня из головы.

Леонардо молчал.

- Я часто вспоминала ее в тюрьме, не знаю – почему, вот и сегодня вспомнила, ты не прошел мимо меня, а я не смогла в тот день убедить мужа остановиться, - Оливия вздохнула.

Леонардо коснулся трости и сжал рукоять.

- Ты же тоже мог пройти, - продолжила Оливия. – Спасибо, - поблагодарила она его, - спасибо, что остановился. Вот если бы я смогла тогда проехать мимо своего мужа с его любовницей, - она опустила голову, - все было бы совсем иначе.

- Ты понесла наказание, - ответил он, - тебя освободили, - напомнил Леонардо.

- По закону может это итак, но мне с этим жить всю мою жизнь, - Оливия закрыла глаза.

- Есть отличный способ, чтобы не думать – Леонардо коснулся ее руки.

Оливия подняла голову и посмотрела на него.

- Быть занятой, - спокойно произнес он.

Оливия вздохнула. Быть занятой, легко сказать, но как решиться? Оливия понимала, что отняла у Леонардо очень много времени, что ей нужно было попрощаться и уйти, но она не могла встать, не хотела терять это новое ощущение безопасности, появившееся рядом с ним.

- Ты говоришь о том, что я помогла брату? – спросила она.

- Это тебе решать, - он переставил пустую чашку из-под кофе. – Тебе решать, как распорядиться своей жизнью. Ты можешь похоронить себя в четырех стенках, а можешь что-то сделать полезное.

- Ты думаешь, что он захочет, чтобы я работала с ним? – неуверенно спросила Оливия.

- Ты можешь это узнать, ты можешь просто предполагать, только твой выбор, твое решение, - ответил Леонардо.

Она посмотрела на Мартину, нетерпеливо вышагивающую в сторонке, на бармена, требующего внимания Леонардо. Она явно мешала ему работать, она уже злоупотребляла его вниманием.

- Я могу пойти? – спросила она и встала с кресла.

Леонардо изменился в лице. Он поднялся и оперся об трость:

- Ты не должна спрашивать меня о разрешении, - заметил он.

- Мне сложно привыкнуть, - смутилась Оливия. – Я пойду, - кашлянув, сказала она.

- Хорошо, я провожу тебя, - он указал рукой в сторону двери.

- Я постираю одежду и принесу, - Оливия неуверенно двинулась к двери.

- Можешь не беспокоиться об этом, - отмахнулся Леонардо.

Находясь в кофейне, сидя с ним за одним столиком, все казалось иначе. Теперь же, стоя около двери, она боялась сделать шаг на улицу, боялась оказаться один на один со своими демонами.

- Смотри, и дождь закончился, - Леонардо распахнул дверь.

- Да, уже теплее, - она держалась за косяк двери.

Лучи солнца коснулись ее лица. Уже не так непривычно, уже знакомо, практически не страшно, но это пока он стоял рядом, пока она еще находилась в теплой обстановке кофейни.

- Ты далеко живешь? У тебя есть деньги, чтобы добраться? – вдруг спросил Леонардо, видя, как она колебалась около выхода. – Я вызову такси?

- Нет, - Оливия повернулась к нему и улыбнулась, - спасибо, ты итак очень много сделал для меня, - прошептала она со слезами на глазах, - дальше я уже должна сама. Я пройдусь немного.

Леонардо сжал ее руку:

- Ты запомнила мой адрес, моя кофейня всегда открыта для тебя, ты можешь прийти в любой день и час, - выпалил он на одном дыхании.

Она не хотела уходить, а он не хотел ее отпускать. Они стояли и смотрели друг на друга на пороге, мешая людям выходить и заходить.

- Извините, - кто-то настойчиво попросил их.

- Увидимся, - прошептала Оливия.

- Обязательно, - ответил Леонардо и отпустил ее руку.

Оливия сделала шаг и вышла на улицу. Она направилась в свою новую жизнь. Вернее медленно шла по тротуару в сторону окраины. Все еще помнила или припоминала окрестности. Несколько раз обернулась, встречая взгляд Леонардо. А она просто пыталась запомнить, где именно была расположена кофейня. Обернувшись в последний раз, она помахала ему рукой, и свернула направо.

Тротуар убегал вниз по склону, на котором выстроились дома неровными рядами, утопая в кронах деревьев. Пара раз она испуганно шарахалась в сторону, пропуская велосипедистов и людей на электросамокатах, которые видела впервые. Она остановилась около одного яркого баннера, засмотревшись на рекламных ролик. Мир действительно изменился до неузнаваемости, ей многое предстояло узнать.

Работать? Нет, она не готова была пока возвращаться и приступать к работе. Может Леонардо и был прав, что ей требовалось занятие, но она обязательно его найдет. Проходя мимо большой витрины, она взглянула на свое отражение. Растрепанные волосы с поседевшими прядями рассыпались по ее плечам, чужой костюм скрывал ее фигуру. Она выглядела большим серым пятном, никто не обращал на нее внимания, а кто случайно сталкивался, спешил пройти мимо.

Оливия замерла, услышав детский плачь. Внутри нее все оборвалось. Санти. Ее сын умер. Она как будто бы на какое-то время забыла об этом. «Научись жить с этим», всплыли в памяти слова Леонардо.

- Научись, - прошептала она и прошла мимо, стараясь не смотреть на молодую маму с ребенком.

Ей многому придется научиться, понимала Оливия. Она шла в тени деревьев, разглядывая вывески магазинов, дома…


…Дома мелькали за окном, а Исабель вновь и вновь набирала номер брата.

- Да возьми же ты трубку, - закричала она и резко затормозила.

- Что? - услышала она голос брата.

- Не смей брать кредит! – она кричала. – Не смей, мы не сможем его выплатить.

- Это ты виновата, что мы с тобой в таком положении! – закричал в ответ Матиас. – Ты, - он посмотрел на клиента, сидящего в кресле, повернулся и выскочил на улицу. – Ты виновата, что нам нечем платить! Не нужно было вытаскивать Оливию Торрес из тюрьмы!

- Ты прекрасно знаешь, почему я это сделала! – кричала в ответ Исабель. – Она может быть невиновна!

- Если бы она была невиновной, ее бы не посадили! Она не провела бы в тюрьме двадцать лет! – Матиас уже не сдерживался в выражениях. – Суд признал ее виновной! А ты утверждаешь обратное?! – он встретился взглядом с женщиной средних лет.

Она приподняла очки и посмотрела на него. Матиас окинул ее взглядом. Серая, блеклая как мышь, ей бы стилиста, чтобы привел в порядок, но у нее явно не было денег. Матиас отвернулся от нее, утратив к ней интерес, при этом успел отметить ее дорогие очки.

- Дай мне слово, что не возьмешь кредит! – потребовала Исабель.

- И где ты? Ты сказала, что приедешь, - напомнил ей Матиас и пнул пустую бутылку.

Она покатилась с гулким звуком по мостовой. Он готов был перевернуть урну, но потом самому бы пришлось собирать мусор, и только это остановило его.

- Меня вызвали на работу, - ответила Исабель уже более спокойно.

- У тебя так всегда, то работа, то Макс, то сеньор Рейнальдо, теперь еще эта сеньора Оливия свалилась на нашу голову, когда у тебя будет время для меня? Я твоя семья между прочим! – Матиас снова повернулся и буквально столкнулся с незнакомой женщиной, она подошла к нему еще ближе.

Он скривился и отошел назад.

- Дай мне слово, что не активируешь кредитку, и я даю тебе слово, что все решу сегодня, - Исабель тяжело вздохнула.

Она поняла, что ей придется попросить у сеньора Рейнальдо помощи.

- Если я не смогу расплатиться сегодня, то это будет только твоя вина, - Матиас увидел, как его клиент выходит из салона. – Подождите, - кинулся он к нему.

- Извините, в другой раз, я спешу, - мужчина быстрым шагом перешел дорогу.

- Из-за тебя я потерял своего клиента, ты мешаешь мне работать! – Матиас сбросил вызов и чертыхнулся.

Он ударил кулаком по рекламной стойке, снес ее. Сжал кулаки, поднял и поставил на место. Женщина все не уходила, смотрела на него, она явно слушала разговор.

- Представление окончено, - буркнул Матиас и зашел в салон, громко хлопнув дверью.

Он метался по небольшому помещению, не в состоянии успокоиться. Взгляд постоянно возвращался к часам, стрелки спешили вперед, катастрофически быстро приближая крайний час погашения займа.

Позади него раздался скрип двери, наверху забренчали колокольчики. Матиас выпрямился. Новый клиент, он не упустит этого клиента. Нацепив дежурную улыбку, повернулся. У двери стояла все та же женщина в серой робе с поседевшими волосами, она держала темные очки в руке.

- Боюсь, что у вас нет денег, чтобы расплатиться за услуги, - сквозь зубы произнес Матиас, - а в долг я не работаю, извините.

Оливия, не поворачиваясь, закрыла дверь, дернула ручку, удостоверяясь, что дверь закрыта, перевернула табличку на двери.

- Что вы делаете? – возмутился Матиас и шагнул к ней. – Что вы себе позволяете? Кто вы такая?

Он хотел ее выставить на улицу. Однако она уронила очки на пол, совершенно не заботясь о них, наступила, раздавив их. Единственная дорогая вещь, и Матиас поморщился, когда она прекратила свое существование. Женщина уперлась в его грудь руками и толкнула назад, придерживая за рубашку, направила его. Матиас, не ожидавший толчка такой силы, не устоял, он плюхнулся в кресло, как она и предусмотрела. Женщина наклонилась и схватилась за ручки кресла, не позволяя ему встать. Она посмотрела ему прямо в глаза:

- Почему Оливия Торрес может быть невиновной? – задала она свой единственный вопрос, который чуть не сбил ее с ног, когда она шла по тротуару и услышала свое имя. – Почему ты сказал, что Оливия Торрес может быть невиновной? Отвечай немедленно! – потребовала она…


…
- Ты не можешь требовать, - спокойно заявил Рейнальдо Артуро. – Ты не в том положении, чтобы ставить условия.

Все собрались в кабинете Артуро. Максимилиано стоял позади Рейнальдо. Исабель сбоку от него. Глория положила руку на плечо мужа. Эва сидела на диване, наблюдая за всеми. Сделка, о которой они говорили уже не первый год, наконец-то должна была состояться.

- Я четко обозначил свои позиции! – заявил Артуро и поправил повязку на глазу. – Мы заключаем договор, и ты сразу же продаешь мне часть акций, акции на мое имя. Акции, которые будут принадлежать только мне!

Рейнальдо пожал плечами:

- Ты сказал, что ты принимаешь мое предложение, я подготовил документы, - он пододвинул ручку поближе к Артуро. – Сейчас придет нотариус и засвидетельствует наше соглашение.

Рейнальдо посмотрел на часы. На часы смотрела и Исабель. Она не успела найти сеньору Оливию, а ведь именно в этот момент решалась ее судьба. Она все потеряет, если Артуро подпишет документы. Рейнальдо не пошел ему на уступки. Он выкупал все акции и тут же передавал все права Максимилиано. Именно этот второй пакет документов и смущал Исабель, она не понимала, почему Рейнальдо так поступал.

Исабель взглянула на Макса. Он стоял, как стена рядом с отцом, ни единой эмоции, ни единого взгляда. Она так боялась новой разборки с ним, но приехав в офис, он отдал ей документы с пометками, сказал, чтобы все было готово к шести. И вот уже без пяти минут шесть. Они все в офисе сеньора Артуро. Исабель посмотрела на него. Ведь только сеньор Артуро знал, где была его сестра, но не могла же Исабель спросить его об этом, а теперь было уже поздно. Слишком поздно.

Рейнальдо поправил рукав, бросив взгляд на часы, он приподнял бровь.

- Артуро, мы совершаем сделку или нет? – спросил он, размяв шею.

Исабель понимала, что сеньор Рейнальдо не уходил из офиса со вчерашнего дня, на нем был все тот же костюм и рубашка. Артуро расслабил галстук. Этого он не предусмотрел. Он не подумал, что Рейнальдо не захочет заниматься вторым договором. Подписав, он потеряет фирму отца, теперь уже навсегда. Первую часть акций продал Маркус, муж сестры, вторую – он сам, Артуро.

В приемной послышались звуки раздвигающихся дверей лифта. Никто не никак не прореагировал, а Кармен была предупреждена. Она должна была встретить нотариуса и проводить в кабинет. Рейнальдо наклонился к Артуро, пододвинул ручку еще ближе к нему. Артуро постукивал пальцами по столу. Глория легонько поглаживала плечи мужа. Эва покачивала ножкой, скрестив руки на груди, отчего вырез разошелся сильнее. Маскимилиано стиснул зубы.

- Добрый вечер, вы к кому? – услышали все приглушенный голос Кармен. – Извините, вам туда нельзя, - тон ее голоса стал выше.

- Хорошо, - Артуро взял ручку, занес над документом.

Максимилиано глубоко вздохнул и закрыл глаза. Это был один документ, а в кабинете Рейнальдо лежал другой, который он не хотел подписывать, не хотел, чтобы Рейнальдо передавал ему правление. Ведь после этой сделки, они с нотариусом должны были переместиться в кабинет отца, и тогда его жизнь полностью изменится.

- Туда нельзя, - голос Кармен стал ближе и громче.

Дверь распахнулась, и все обернулись. В кабинет зашла ухоженная женщина с идеально уложенными волосами в черном костюме тройке, единственное, что бросалось в глаза – это черные кроссовки вместо туфель. Артуро вздрогнул, стиснул зубы, и смотря на нее, поставил подпись прямо на ее глазах. Максимилиано нахмурился, он не сразу узнал ее в новом облике, но это была она. Оливия Торрес предстала перед ними. Рейнальдо словно окаменел. Он смотрел на нее и никак не реагировал. Глория впилась ноготочками в плечи мужа. Исабель с интересом разглядывала женщину. Лишь Эва с интересом оценивала костюм незнакомки и ее прическу.

- Сеньор, - Кармен посмотрела на Артуро, - я не смогла ее остановить. Пожалуйста, сеньора, - она попыталась взять ее за руку, но женщина отдернула руку.

Оливия молча подошла к столу Артуро. Легкий аромат парфюма шлейфом скользил за ней. Она остановилась около стола. Артуро поставил последнюю подпись и начал поворачивать документ к Рейнальдо, но Оливия придавила документ рукой, не позволяя ему этого.

- Поздно, сделка совершена, - заявил Артуро, поднимая на нее голову.

Оливия взглянула на часы. Взяла договор со стола, внимательно посмотрела на присутствующих.

- Документ подписан в 17:58, вы все это можете засвидетельствовать? – ее уверенный голос заставил Кармен вздрогнуть.

- Ты опоздала, - первой опомнилась Глория. – Документы подписаны! Сейчас сделку подтвердит нотариус!

Эва медленно поднялась с дивана. Она начала понимать, кто ворвался в кабинет ее отца, так вот как выглядяла ее тетка. Максимилиано сделал шаг, но Рейнальдо поднял руку, останавливая его, не позволяя сыну приблизиться к Оливии.

- Сеньорита, - Оливия обратилась к Кармен, - прошу вас сказать – сколько сейчас времени, - потребовала она.

Кармен покачала головой, она смотрела на Артуро, ожидая от него какого-нибудь знака.

- Сейчас 18:00, - решилась Исабель.

Все тут же повернулись к ней. Максимилиано смерил ее презрительным взглядом.

- Предательница, - выдохнул он, желваки играли не его скулах.

- Спасибо, - поблагодарила Оливия и порвала договор на глазах у всех присутствующих пополам.

Рейнальдо кивнул головой, принимая ее действия. Артуро вскочил с кресла, его лицо пошло красными пятнами.

- Ты не имеешь права, это все равно ничего не изменит, ты сама лично отправила меня решать вопросы, и я их решил! – закричал он. – Ты дала мне это право! Кармен, распечатай! – закричал он.

Эва с удивлением посмотрела на отца. Таким она его еще не видела. Оливия подошла ближе к Артуро.

- Можешь взять свой договор, если он так тебе нужен, - она взяла его руку и вложила порванный договор. - Сейчас 18:00, я отозвала свою доверенность два часа назад, этот договор не имел бы никакой юридической силы! Ты можешь подписывать его снова и снова и все безрезультатно! Нотариус, который будет здесь через пять минут подтвердит это, - все смотрели на нее с некоторой долей недоверия. – Я встретила его внизу и попросила немного задержаться.

Артуро тяжело дышал. Рейнальдо молча встал. Исабель с облегчением выдохнула. Она не ошиблась в ней. Оливия Торрес была не так проста, Исабель думала, что ей потребуется помощь, по Оливия не нуждалась в помощи. И самое главное – она успела.

- Как тебя зовут? – Оливия обратилась к Кармен.

- Кармен, - пролепетала девушка, совершенно ничего не понимая, никто эта женщина, ни что тут вообще происходило.

- Кармен, подготовь мой кабинет немедленно! – распорядилась Оливия.

- Сеньора? – Кармен побледнела.

- Да, - Оливия подошла к ней ближе, - я твоя сеньора! И впредь прошу мне не препятствовать! На сегодняшний момент именно я твоя законная начальница!

- Хватит, - Артуро захлопал в ладоши. – Ты устроила прекрасно представление, но пока все это только слова.

- Я прошу всех выйти! – потребовала Оливия. Она взглянула на брата. – Я воспользуюсь твоим кабинетом, пока готовят мой, - предупредила она брата.

- Я не собираюсь оставлять свой кабинет, - возразил Артуро.

Глория продолжала стоять за спиной мужа. Максимилиано скрежетал зубами. Он смотрел на нее и не узнавал. При первой их встрече, к нему обратилась неуверенная женщина, сейчас же она готова была любому закрыть рот одним лишь взглядом. Полная метаморфоза произошла всего за одни сутки. Что от нее следовало ожидать дальше? Рейнальдо коснулся руки сына и кивнул в сторону двери. Максимилиано уставился на отца, он категорически не хотел подчиняться Оливии Торрес, женщине, которая убила его мать, но не посмел ослушаться отца при всех. Сама Оливия не посмотрела на них ни разу, словно избегала их двоих.

- Эва, - Рейнальдо указал ей на дверь.

Девушка тут же поспешила следом за Максимилиано и Рейнальдо. Она не хотела перечить своему любимому, хотя страстно желала остаться и помогать родителям. Исабель никто не звал и никто не останавливал, она вздохнула и направилась следом за ними, она бы хотела остаться, чтобы поговорить, но не могла ослушаться ее распоряжения. Оливия смотрела на брата, не обращая внимания, что происходило за ее спиной, она вела себя так, словно все были обязаны слушаться и исполнять ее распоряжения. И ведь выполнили, кроме Артуро и Глории.

- Я прошу предоставить мне твой кабинет, - повторила Оливия. – Это временно.

- Теперь ты меня просишь, - он ходил за столом, оставляя эту невидимую преграду между ними.

- Пока прошу, - спокойно объявила Оливия.

Артуро остановился и посмотрел на сестру:

- Что ты хочешь этим сказать? – Глория взяла мужа под руку.

- Пока у тебя есть кабинет, но его может не стать, - спокойно заявила Оливия. – Поэтому я еще раз прошу, выйти вас, - она не оборачивалась, но понимала, что кто-то уже покинул кабинет.

- А все уже вышли, - подала голос Глория, подтверждая ее мысли. – Остались только мы.

- Вы заставляете себя ждать! – Оливия явно не намеревалась уступать им.

Не хотел уступать и Артуро.

- Этой мой кабинет, мне, - он ударил себя в грудь рукой, - сам отец выделил его, и сейчас ты хочешь его забрать?

Оливия вздернула подбородок:

- Ты понимаешь, что даже этот кабинет сейчас не принадлежит тебе, у тебя есть должность, которую я могу ликвидировать. Ты этого хочешь? Чтобы я прилюдно тебя унизила?

- Разве не это ты сделала пять минут назад? – Артуро пытался убрать руку Глории. – Это разве не унижение?

- Я не хочу прибегать к силе, - спокойно произнесла Оливия.

- Ты хочешь вызвать охранников? – Артуро смотрел на нее своим единственным взглядом.

- Ты хочешь, чтобы я это сделала? – Оливия прикоснулась к спинке стула, на котором сидел Рейнальдо, но тут же убрала.

- Милый, - Глория крепко держала мужа под руку, - пройдем в мой кабинет, - попросила она, слова Оливии немного пугали ее и настораживали. – Мы дадим твоей сестре немного успокоиться, она же просто попросила – пока не подготовят ее кабинет.

Глория не хотела терять теплое место в офисе, не хотела удаляться от Серхио. Объявлять открытую конфронтацию тоже не имело никакого смысла.

- Я хочу с тобой поговорить наедине, - Артуро не двигался.

Оливия искоса взглянула на него:

- Я двадцать лет ждала, теперь подожди ты, - спокойно ответила она.

- Идем, - Глория потянула его за руку. – Не сейчас, всем нужно немного успокоиться.

Артуро поджал губы. Он смотрел на сестру своим единственным глазом, на втором красовалась черная повязка – ее клеймо на его лице, но Оливия не хотела больше испытывать угрызения совести. Это случилось много лет назад, она уже сполна заплатила за все. И теперь стоял вопрос – а должна ли она была вообще расплачиваться? Оливия встретила его взгляд, в этот раз не отводя свой взгляд, она смотрела ему прямо в лицо. Артуро вздрогнул. Еще утром она сидела в его машине затравленной мышкой, что с ней случилось? Что заставило ее пересмотреть свое решение и объявить о своем восстановлении на работе? Он хотел поговорить с ней, прямо сейчас, чтобы она… не сейчас, Глория была права, всем нужно было время, чтобы успокоиться. Он покачал пальцем, словно предупреждал, что не оставит все это просто так, и они с Глорией вышли.

- Кармен, - Оливия остановилась на пороге, но из кабинета брата не выходила, - немедленно найди мне Исабель Гарсия!

Артуро и Глория повернулись к ней. Они стояли на пороге кабинета Глории. Артуро хмыкнул – это ее слово – немедленно. Как будто бы не было двадцати лет, она совершенно не изменилась. Она всегда все требовала – немедленно.

- Сейчас, сеньора, - Кармен взяла трубку, ее рука слегка тряслась.

- Не нужно, Кармен. Я здесь, сеньора, - из комнаты отдыха вышла девушка.

Оливия внимательно посмотрела на нее. На ту, которую должна была благодарить за свое освобождение.

- Исабель? – все же спросила Оливия, желая удостовериться, что это именно она, а не кто-то другой, она никому не верила, больше никому.

- Да, сеньора, это я, Исабель Гарсия, - кивнула она.

- Иса? – Эва выбежала за ней следом. – А ты откуда ее знаешь?

Оливия мельком взглянула на племянницу.

- Прошу, - она встала боком в дверном проеме, приглашая ее войти в кабинет брата. – Кармен, никого не впускать, и пожалуйста, без оплошностей!

Оливия быстро вспоминала старые манеры общения. Она действовала на полном автомате, ноги помнили, руки знали, распоряжения вырывались сами. Это был офис ее отца. Она выросла в нем, знала каждый уголок. Кабинет отца был левее, тот самый, который стал ее в последствии и который она попросила подготовить. Оливия плотно закрыла дверь, проверила несколько раз ручку, и только потом повернулась к Исабель.

На ее лбу выступила испарина, ее слегка потрясывало. Она прислонилась спиной к стене. Оливия отдала все своим силы, чтобы выиграть это свое первое сражение в череде предстоящих. Она всем объявила войну. Оливия смотрела на невысокую стройную девушку, стоящую посредине кабинета, девушку, которая бросила вызов всем, не побоялась никого и ничего. Оливия медленно сползла по стене, сев на пол, обхватила колени руками.

- Сеньора, - Исабель кинулась к ней и встала перед ней на колени. – Сеньора, что с вами? – она прикоснулась к ее голове. – Вызвать врача?

- Все хорошо, - севшим голосом прошептала Оливия, не поднимая головы, - все хорошо. Я просто отвыкла, - призналась она. – Я отвыкла говорить так много. За последние часы я сказала больше слов, чем за весь год.

Оливия не боялась показать слабость перед этой незнакомой девушкой. Девушкой, которая пожертвовала всем, ради нее.

- Что мне сделать? – Исабель перешла на шепот.

Еще минуту назад перед ней стояла сеньора с высокоподнятой головой, уверенная в себе, сейчас же она представляла собой маленькую испуганную женщину, забившуюся в угол.

- Ты уже многое сделала для меня, - прошептала Оливия.

Исабель на коленях переместилась и села точно также рядом, облокотившись спиной об стену, обхватила руками колени, поставила подбородок на колени.

- Это правда, что я невиновна? – тихо, практически едва слышно спросила Оливия, не поднимая головы.

Исабель судорожно сглотнула. Она открыла и закрыла рот. Посмотрела на Оливию, отвернулась. Она целый день искала ее, и теперь Оливия сидела с ней рядом, а слова никак не шли. Она кусала губы, словно боялась сказать. Оливия подняла голову и посмотрела на девушку. Та смотрела на нее испуганным взглядом. Оливия закрыла глаза, неужели она совершила такую ошибку, вновь поддалась эмоциям, ворвалась в кабинет, устроила скандал и все ради чего?

- Думаю, что да, сеньора, - наконец-то услышала она шепот Исабель. – Я думаю, что дело против вас было сфабриковано.

Оливия запрокинула голову. Слезы покатились по ее щекам, а с губ сорвался протяжный стон…

... продолжение тут https://www.stranamam.ru/post/15106676/


PS самый активный читатель получит личный подарок от меня (отправка только Россия надеюсь на понимание )