Зеркало чужой души - 10 Часть

1 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105247/
2 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105536/
3 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15105751/
4 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106048/
5 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106400/
6 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15106676/
7 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15107644/
8 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15107921/
9 Часть - https://www.stranamam.ru/post/15108175/

10 Часть

… Рейнальдо нажал кнопку, сбрасывая вызов, повернулся к сыну:

- Я запрещаю тебе, слышишь, - он захлопнул дверь своего кабинета со всей силы, - запрещаю нападать на Оливию!

Максимилиано уставился на отца:

- Ты не имеешь права запрещать мне, – он развел руки, - не имеешь!

- Я твой отец и у меня есть такое право! – Рейнальдо нервно расхаживал по кабинету.

- Она убила мою мать! – закричал Максимилиано.

- Она отсидела за это! – Рейнальдо вновь повысил голос. – Отсидела, - уже тише добавил он.

Максимилиано не понимал отца:

- Ты считаешь, что я должен ее простить? – он смотрел на него, бросил взгляд в окно – ее кабинет был пуст. – Она сбежала! – он указал на окно ее кабинета. – Она даже не занялась документами, ее снова нет!

- У тебя есть время, - Рейнальдо подошел к сыну, - у тебя оно есть, и ты прекрасно об этом знаешь.

- Почему же ты там, в ее кабинете не сказал об этом? – Максимилиано указывал на кабинет Оливии.

- Не хотел унижать тебя, ты не понимаешь? – Рейнальдо готов был взять сына за грудки и встряхнуть. – И Оливия тебе об этом не сказала.

- Мне за это ее поблагодарить? – в его голосе послышалась ирония.

- Тебе нужно научиться контролировать свои эмоции, - дал совет Рейнальдо. – Я не узнаю тебя, - он взял очки со стола. – Я не воспитывал тебя так, как ты сейчас ведешь себя.

- А ты не унижаешь самого себя, общаясь с ней спокойно? – Максимилиано отошел от Рейнальдо.

- Если ее отпустили, значит на то были причины, - начал Рейнальдо.

- Какие причины? О чем ты говоришь? Исабель наговорила тебе? – он сжал руки в кулаки.

- Исабель сделала свою работу, так же, как ты делаешь свою! – напомнил Рейнальдо. – Имей смелость признать, что она поступила честно.

- Честно? – взорвался Максимилиано. – Где честность и справедливость, если она жива, а моей мамы нет? Это справедливо?

- Справедливо то, во что ты веришь, и у каждого своя справедливость, - Рейнальдо открыл дверь.

- И где же твоя справедливость? – Максимилиано вышел за ним следом.

Рейнальдо нажал кнопку, вызывая лифт:

- Не справедливо поднимать руку на женщину, - Рейнальдо зашел в лифт.

- Я ее не трогал, - Максимилиано последовал за ним.

- Что имел ввиду тот парень, - Рейнальдо нахмурился, вспоминая его имя, - Хорхе, кажется так его зовут. Где вы встречались?

- Мне все равно, как его зовут, - Максимилиано прислонился спиной к стенке лифта.

- Ты не хочешь просветить меня, как именно вы познакомились и где? – спросил Рейнальдо и вышел из лифта.

- Тебе это не понравится, - гонор Максимилиано стал спадать.

- Мне многое не нравится, - Рейнадьдо подошел к машине и снял ее с сигнализации.

- Может и я тебе не нравлюсь? Может быть ты хотел себе другого сына? – сказав, Максимилиано замолчал.

Рейнальдо надел очки, сел в машину и опустил стекло в своей двери:

- Максимилиано – ты мой сын, - тихим голосом сквозь зубы произнес Рейнальдо. – Оливия Торрес – твой компаньон, нравится тебе или не нравится, но вам вместе работать долгие годы, - он завел двигатель.

- Но я не хочу, - Максимилиано не хотел, чтобы Рейнальдо уезжал, не хотел, чтобы вот так, когда они поругались, когда он наговорил ему много лишнего.

- Не все в жизни так, как хочется, но приходится мириться, - Рейнальдо захлопнул дверь.

- Сколько же в тебе смирения и спокойствия?! – Максимилиано чертыхнулся.

- Ты когда-нибудь думал, каким трудом дается мне все это? Я не хочу с тобой ругаться, сын, у нас итак мало времени, чтобы тратить его таким образом, извини, мне нужно по делам, - Рейнальдо закрыл окно.

- Тебе все дается легко. Ты как всегда невозмутимо спокоен, - Максимилиано с осуждением смотрел на отца. - Раз все уезжают, занимаются своими делами, я тоже свободен, - он отошел от его машины.

Рейнальдо покачал головой и уехал. Максимилиано снова чертыхнулся. Он сунул руки в карманы. Вот и зачем, зачем он поругался с Рейнальдо. Максимилиано медленным шагом направился к своей машине. Что могла такого сказать Исабель отцу, что он даже защищал Оливию, защищал за глаза, а перед всеми не позволял ему нападать на нее. Что они знали такого, чего не знал он?

Максимилиано сел в свою машину и откинулся на спинку кресла. Почему Рейнальдо запрещал ему нападать на Оливию? Почему сам Максимилиано хотел обвинять ее вновь и вновь? Он закрыл глаза. Он боялся, боялся остаться один. Рейнальдо просто пытался донести до него, что именно ему, Максу придется с ней работать долгие годы, поэтому он так стремился к миру, нравилось ему это или нет.

Максимилиано завел двигатель. Он все понимал и не понимал одновременно, почему, почему он должен был смириться с таким положением дел? Почему Исабель помогла выйти ей на свободу? Что было в Оливии Торрес такого, что не позволило ему ударить ее там у ворот тюрьмы. Не смогла и она ударить его сегодня несмотря на его оскорбления. Кто она? Убийца его матери, и ему придется работать с ней бок о бок, придется смириться с тем, что ему нужно будет считаться и с ее мнением тоже. Максимилиано медленно выехал со стоянки, не понимая куда же ему ехать, но на работе он не мог больше находиться…

…
- И где он может находиться? – Эва остановилась около стола Кармен.

- Кого именно ты ищешь? – тихо спросила она.

- Конечно же Рейнальдо, моего жениха, он не отвечает на мои звонки, он больше никуда меня не приглашает, - Эва пододвинула стул и присела на него. – Он не звонил мне с субботы.

Кармен тихо вздохнула и опустила голову.

- Ой, только не говори мне, что тебе это знакомо, - отмахнулась Эва, задумчиво глядя на дверь кабинета отца. – А папа на работе?

- Нет, сеньор Артуро уехал еще утром и больше не возвращался, - Кармен открыла почту.

- Эва, - Глория вышла из своего кабинета, - милая, - она подошла к дочери и поцеловала ее макушку.

- Мама, а где папа? Вы решили с карточками? – Эва встала со стула.

Кармен уткнулась в монитор. Серхио мельком посмотрел на Глорию. Глория же пользуясь моментом, пока Эва не видит, а Кармен отвлечена проверкой почты, послала ему воздушный поцелуй, и кивнула в сторону Кармен, подавая намек.

- Милая, - она взяла дочку под руку, - мы со всем уже разобрались, это было просто недоразумение, - они вместе зашли в ее кабинет. – Переоформление, - махнула она рукой.

- Ничего себе переоформление, - возмутилась Эва и нахмурилась, - вы точно от меня ничего не скрываете? – в ее голосе послышались подозрительные нотки.

- А что скрывать? – пожала плечиками Глория. – На твоей карточке уже должны быть средства.

Эва плюхнулась на диван:

- Значит вы подарите мне машину на день рождение, - обрадовалась она.

- Видишь ли, - Глория присела с ней рядом, - машину пока приобретает Оливия.

Эва села прямо.

- Да, милая, сначала все твоей тете, потом уже нам, - она выдавила из себя улыбку.

- Если в порядке очередности, - Эва вздохнула, - то я согласна, хотя мне конечно не очень приятно это слышать, - призналась она. – По старшинству, я так понимаю.

Глория нахмурилась и тут же улыбнулась. Ей совсем не понравилась реакция дочери. Она надеялась вызвать в ней бурю протеста, а не это простое смирение.

- Вообще, я приехала к Рейнальдо, а его нет, - Эва вновь откинулась на спинку дивана.

- Рейнальдо стал сдавать, милая, ты уверена, что хочешь за него замуж? – спросила Глория.

- Он что заболел? – Эва выпрямилась, она смотрела на мать с беспокойством. – Что-то серьезное?

- Что ты милая, это просто возраст, - улыбнулась она. – Вот Максимилиано молод, богат.

- Если дело в богатстве, то Рейнальдо богаче, но меня это мало интересует, хотя я думаю, что Рейнальдо бы уже давно подарил мне машину, - она вскочила с дивана. – Он же мой крестный, может попросить у него подарок или это будет слишком дорогой подарок для крестного?

- Родная, ты сама признаешь, что он твой крестный, обрати внимание на Максимилиано, - пыталась дать совет Глория, – тем более сейчас, когда он в соре.

- Мама, это подло, - возмутилась Эва, - Исабель помирится с Максом, они отличная пара, и потом, она моя подруга, несмотря на наши разногласия. Не переубеждай меня, моя судьба – Рейнальдо.

- Хорошо, милая, - улыбнулась Глория, - знаешь, - она посмотрела на часы, - у меня есть пара часов, можем с тобой пообедать, - предложила она.

Эва сомневалась всего лишь мгновение. Рейнальдо уехал, возможно больше не вернется, ждать его было глупо.

- Хорошо, - согласилась она, принимая приглашение, - но сначала нужно проверить карточку.

- Твой отец уже обо всем позаботился, у нас есть такая возможность, - успокоила она дочь.

Пока есть, подумала про себя Глория, но уже завтра деньги могли закончиться, Оливия не назвала точную дату, когда она разблокирует их счета. Выходя, Глория еще раз многозначительно посмотрела на Серхио, слегка кивнув головой в сторону Кармен.

- До свидания, сеньора, сеньорита, - попрощался с ним он.

- До свидания, - Кармен смотрела на стол.

- Пока, - помахала рукой Эва, и они вместе с матерью вышли на лестницу…


… он спустился по лестнице, перешел дорогу и остановился около салона. Толкнув дверь, зашел во внутрь.

- Максимилиано, - удивился Матиас.

- Привет, - буркнул Макс, осматривая салон.

Исабель не было, как и ее машины. Он взглянул на себя в зеркало и сел в кресло.

- Подстрижешь? – спросил он.

- Ты же недавно стригся, - Матиас подошел к нему, осматривая его волосы.

- Зарос, можешь подровнять? – он явно не собирался уходить.

Матиас взял расческу и провел по его волосам.

- Ты серьезно решил расстаться с Исабель? – он задал вопрос в слух, который тревожил его и не давал ему спать. – Вы же так сильно любили друг друга, - напомнил он ему.

- Я не хочу о ней говорить, - слишком резко ответил он.

- Жаль, - Матиас взял ножницы, - она очень сильно переживает.

Максимилиано молчал. Значит переживает, значит он не безразличен ей, но почему тогда она так поступила, почему ничего не сказала ему?

- Ее поступок перевернул всю мою жизнь с ног на голову, - признался он. – Я все время спорю с отцом.

- Она делала свою работу, - теперь Матиас был на ее стороне, тем более, что сеньора Оливия оплатила все их счета, погасила кредит.

- Я понимаю, - согласился с ним Макс, - но почему именно дело Оливии Торрес? Почему именно ее, неужели не было других интересных дел? Неужели она не знала, что именно эта сеньора убила мою маму?

- Это было так давно, - Матиас продолжал стричь Максимилиано.

- И ты туда же, - сорвался Маскс, - я приехал к тебе, как к другу.

- Ты совсем недавно отрекся от моей дружбы, - напомнил Матиас.

- Почему ты стал таким смелым, дерзким? – в его голосе послышалось сомнение. – Ты тоже заодно со своей сестрой? И где сейчас твоя сестра, ты знаешь?

- Она с сеньорой Оливией, - спокойно ответил Матиас, убирая ножницы.

- И где они? – Максимилиано встал и достал бумажник.

- Я не знаю, но могу позвонить Хорхе, спросить, - предложил он.

- Хорхе, - Максимилиано вытащил пару купюр и положил на столик, - не нужно никому звонить, - рассердился он. – Все вы заодно.

- Что тебя так волнует? – спросил Матиас.

- Она убила мою маму! – он засунул бумажник в карман.

- У нас с Исабель нет ни мамы, ни папы, - напомнил он.

- Ваших родителей не убивали, - он снова начал злиться.

- Не знаю, - Матиас сел в кресло, - мама умерла, а вот папа, - он замолчал, - может быть Иса права.

- Что папа? – не понял Максимилиано.

Дверной колокольчик зазвонил, и в салон зашел пожилой мужчина:

- Вы свободны? – спросил он.

- Да, - Матиас вскочил, - проходите, - пригласил он, указав на кресло. – Извини, - обратился к Максимилиано, - я занят.

- Тоже мне друг называется, - в сердцах произнес Максимилиано и вышел на улицу.

Он направился к лестнице, легко взбежал по ней. А вот папа… что папа? Что произошло с их отцом, вроде бы он умер от сердечного приступа, именно об этом говорила Исабель, неужели она и в этом обманывала его?...

…не сказать, потому что они его не спросили, это же не значит – обмануть. Хорхе ехал по указанному адресу, не понимая, почему они направлялись туда. Исабель сидела с ним рядом, Оливия расположилась на заднем сиденье и молчала. Она ни слова не сказала о выборе его машины, а ведь он так хотел, чтобы она оценила его старания. Даже не кивнула, а он как мальчишка ожидал ее одобрения. Хорхе ехал так аккуратно, соблюдая все дорожные знаки, и снова от сеньоры он не дождался ни слова.

Хорхе включил музыку. Он впервые находился в таком шикарном автомобиле, чувствовал себя так, словно попал в какой-то космический аппарат. Разве мог он даже предположить, что когда-нибудь это вообще станет для него возможным – быть за рулем автомобиля такого класса.

- Нет, - прошептал он, - нет, - он так резко надавил на тормоз, сворачивая на обочину, что Оливии едва успела схватиться за спинку сиденья, чтобы не удариться.

Исабель удержал ремень безопасности. Они еще не пришли в себя, а Хорхе уже выскочил и побежал к дому, у которого стояла скорая помощь. Оливию пронзила такая острая боль, что она зажмурилась, наклоняясь к переднему сиденью. Исабель не понимала, почему Хорхе, который вел так осторожно машину, резко затормозил и выпрыгнул из нее, даже не закрыв дверь.

- Что случилось? – спросила Оливия, справившись с приступом боли.

- Мы приехали, - Исабель повернулась к ней, - я не знаю, что с Хорхе, куда он убежал так стремительно

- Приехали, - Оливия открыла дверь машины и медленно сползла с сиденья.

Она потом спросит у Хорхе, сейчас ее интересовало совсем другое – были ли у напарника отца Исабель какие-нибудь сведения по ее делу или нет. Была ли вероятность того, что она могла быть невиновной в том давнем преступлении. Оливия потихоньку выпрямились, мысленно задвигая боль в самый дальний угол, пыталась не обращать на нее внимания, ведь в камере у нее это получилась, на воле выходило с трудом, и она не понимала, почему это происходило.

- Сеньора, - Исабель закрыла дверь водителя и подошла к ней, - с вами все в порядке?

Оливия помахала на себя рукой и кивнула. Нет. С ней было не все в порядке, но она потом выпьет таблетку, сейчас ее интересовал другой вопрос, не касающийся ее здоровья.

- Какой дом? – спросила Оливия.

- Вот этот, - указала Исабель на дом, у ворот которого стояла карета скорой помощи.

Оливия, чувствуя, как к горлу подкатил ком, сглотнула, справляясь с легким подташниваем. Она сделала шаг и протянула руку Исабель.

- Сеньора, - девушка схватила ее за руку.

- Все хорошо, - прошептала Оливия и взяла ее под руку.

Медленно, шаг за шагом они приблизились к воротам. Дойдя до порога, Оливия отпустила руку Исабель, распрямила спину и зашла сама, без ее помощи.

- Нет, нет! – Хорхе стоял около женщины, - тетя, как же так? Почему именно сегодня?

- Извините, мне очень жаль, - врач вышел из дома и направился к воротам.

Он прошел мимо Оливии, даже не взглянув на нее.

- Я не верю, - прошептала Исабель, стоя за ее спиной, - это не может быть простым совпадением.

Хорхе обнял свою тетю, утешая ее, он сам чуть не плакал. Оливия поняла все без слов. Тот, к кому они ехали, больше ничего не мог им сказать. Она стояла и не двигалась, не понимая, что теперь ей делать. Забыть и отказаться? Или продолжить свое расследование?

- Он не мог умереть, - Исабель прошептала это ей практически на ухо.

- Хорхе, сынок, ему уже несколько дней не здоровилось, - тетя Хорхе пыталась утешить и его. – Ты же знал, что у него больное сердце. Мы все знали, но, - она не договорила, обняла Хорхе сильнее и заплакала у него на плече.

- Знали, - прошептал Хорхе, шмыгнув носом, он едва сдерживал слезы.

Почему сегодня? Почему? Он поднял голову вверх. Почему именно тогда, когда он нашел работу, почему именно в тот день, когда он приехал на шикарной машине, пусть она была не его, а он сам лишь выступал в качестве водителя, но у него появилась работа, все, как просил дядя. Дядя, который воспитал его после смерти родителей. Его единственный родной человек умер. Умер тогда, когда у него начиналась новая жизнь, та самая, о которой говорил его дядя, а он не верил, что она у него будет.

Оливия вздохнула. Опоздали. Почему она не поехала в тот день вместе с Исабель? Почему она послушала ее? Почему осталась дома? Столько разных почему, и на них не было ответа. Она медленно побрела вдоль дома, оставляя Хорхе и его тетю побыть наедине, не желая становиться невольным свидетелем их горя. Исабель шла за ней следом, шепча, что она не верит. А во что можно было верить? Врачи констатировали смерть и причину - остановка сердца. Полиция засвидетельствовала, что смерть была естественной. Они в тени большого дерева наблюдали за происходящим, не трогая Хорхе, теперь уже понимая его резкое торможение и спешное бегство из машины.

- Сеньора, я не верю, - снова повторила Исабель.

- Перестань, - одернула ее Оливия, - здесь не место и не время!

Она не хотела слушать ее, не хотела, потому что тогда Оливия вновь и вновь начинала думать, что совершила ошибку, не поехав с ней в субботу к напарнику ее отца, осознавала и начинала себя винить. Оливия вздохнула. Слышать плачь женщины, муж которой умер, утешения Хорхе, она больше была не в состоянии, Оливия медленно пошла по дорожке, обходя дом, стиснула зубы. Боль когтистыми лапами впивалась в низ живота, и ей казалось, что внутри нее что-то распирало и жгло огнем.

- Сеньора, - Исабель брела за ней следом.

- Принеси мою сумочку, - попросила Оливия, увидев скамью у стенки, она направилась к ней.

- Сейчас, сеньора, - девушка тут же убежала.

Оливия выдохнула. Она хотела побыть в тишине, хотела подумать, но над чем? Она присела и опустила голову. Она только и могла, что думать, это единственное, что у нее не могли отнять. Они отняли почти все: свободу, волю, желания, мечты. На миг, всего на одно мгновение ей показалось, что все могло быть иначе, но нет, она ошиблась.

- Нет, - услышала она голос Хорхе и глухой удар. – Нет! – шептал он снова и снова, - отчаянно что-то пиная.

Оливия медленно поднялась и направилась в сторону, откуда слышался шум. Она не могла жалеть себя, Хорхе в данный момент было гораздо хуже. Обойдя цветущие кустарники, она вышла на бетонированную площадку под крышей.

- Я так мечтал, чтобы он подарит мне, так мечтал, - услышала она, но не понимала.

Оливия остановилась, как вкопанная. Черный лексус с наклейкой на лобовом стекле со стороны пассажира предстал перед ее глазами.

- Сеньора, - Хорхе, увидев ее, остановился, перестав пинать колесо лексуса.

Он смахнул выступившие слезы и шмыгнул носом.

- Извините, просто, - он показал рукой в сторону дома и не договорил.

Оливия слышала его, но не понимала, она смотрела на лобовое стекло, а перед глазами стояла картина, как ее маленький Санти в нетерпении подпрыгивал у нее на руках, они вместе смеялись с ним, и она наклеила эту наклейку на стекло. Его любимый герой – Бетмен, и он никогда не плакал, когда садился в ее машину. Ее машина. Оливия не слышала, что говорил Хорхе, она не обратила внимания на подошедшую к ней Исабель. Оливия подошла к машине и смотрела на наклейку. Это же не шутка? Это не чья-то замысловатая игра?

Она взялась за ручку двери и попыталась открыть.

- Закусывает, - донесся до нее откуда-то из далека голос Хорхе, - дайте я сам.

Оливия не слушала его, продолжая дергать дверь, пока та не открылась. Кожаная обивка салона черного цвета, Оливия легко, действуя на полном автомате, опустила пассажирское сиденье, и снова наклейка на сиденье.

- От прежних хозяев осталось, решил пока не трогать, - голос Хорхе пробивался сквозь гул в ушах. – Про эту машину говорил, что дядя обещал подарить, когда найду работу, старенькая, но классная, отремонтировал ее практически.

Оливия медленно повернулась к нему:

- Что ремонтировал? – спросила она.

- Весь перед отрихтовал, покрасил, - в его голосе послышались нотки гордости. – С вами все в порядке, сеньора?

Оливия тяжело дышала. Она покачала головой, не зная толи ей радоваться, толи плакать, но перед ней стояла ее собственная машина, та самая, на которой она совершила преступление.

- С тормозами повозиться пришлось, - голос Хорхе заставил ее вздрогнуть.

С ее лица мгновенно пропали все краски, в ушах загудело так, а в глазах потемнело, ей пришлось схватиться за капот, чтобы не упасть. Она почувствовала, что ее подхватил Хорхе с одной стороны, а с другой поддержала Исабель. Они вместе подвели ее к скамье и усадили. Хорхе принес бутылочку с водой, Исабель же стояла и махала на нее руками, стараясь привести ее в чувство.

- Вот, выпейте, - попросил он, подавая ее бутылочку.

Оливия кивнула, она не могла произнести ни слова. В висках стучало, отдавая в затылок, а в голове билась одна единственная мысль – она нашла свою машину, у нее есть ориентир, она могла двигаться дальше. Оливия выпила всю воду, жадно хватала ртом воздух, словно бежала.

- Сеньора, - Исабель присела с ней рядом.

Оливия повернулась к ней. Девушка больше не говорила, что смерть напарника не была случайной. Почему? Почему она не говорила этого сейчас, когда все факты были на лицо!

- Я отремонтирую ее, - Хорхе сунул руки в карманы, - теперь у меня будет постоянный заработок, так ведь, сеньора?

Оливия подняла голову и кивнула. Да, он совершенно прав, у него есть работа. Она медленно встала со скамьи.

- Хорхе, как-то можно перевезти ее на ранчо? – спросила она.

- Машину? – удивился Хорхе. - Зачем? – в его голосе послышалась странные нотки, которых она не слышала ранее.

- Зачем она вам, сеньора? – не понимала ее и Исабель.

Оливия сделал глубокий вдох, распрямила плечи. Медленно к ней возвращалась способность разумно мыслить, действовать. Она пока не понимала, как, но знала, что машину оставлять тут нельзя. Оливия взглянула на Исабель:

- Ты была права, - прошептала она.

- Права? – нахмурилась девушка.

- В чем? – насторожился Хорхе.

- Хорхе, я оплачу похороны, Исабель, - она лишь взглянула на девушку, и та кивнула. – Решите, как переправите машину на ранчо.

Оливия повернулась и пошла. Ей безумно хотелось вернуть к машине, сесть на пассажирское сиденье, чтобы прикоснуться к наклейке, чтобы стать на мгновение ближе к Санти, которого уже нельзя было вернуть, в ее ушах зазвучал детских смех, глаза наполнились невыплаканными слезами. Сына нельзя вернуть, а машину можно. Ее орудие преступления она перевезет на ранчо. Это необходимо было сделать.

- Сеньора, - Хорхе преградил ей путь, - я не понимаю, зачем мою машину перевозить на ваше ранчо?

Оливия посмотрела ему прямо в глаза. Она не ошиблась в ней, в который раз убеждалась.

- Ты работаешь на меня, время не лимитировано, а так у тебя будет своя комната и машина, которой ты сможешь заниматься в свободное от работы время, - спокойным голосом ответила Оливия.

Хорхе всего лишь мгновение смотрел на нее, а потом на его губах заиграла улыбка:

- Вы невероятная, - он чуть было не схватил ее в объятия, но в этот раз она успела остановить его.

- Жизнь – невероятная, - прошептала Оливия, повернулась и пошла к воротам.

Сердце гулко стучало в груди, сжималось от невыносимой тоски по сыну, разрывалось от боли, что никогда, больше никогда ее жизнь не станет прежней.

- Сеньора, - Исабель догнала ее.

Оливия открыла дверь машины и посмотрела на нее:

- Ты была права, напарник твоего отца умер не просто так, - прошептала Оливия. – Это моя машина, именно на ней в тот день я врезалась в машину мужа.

Исабель ахнула и прижала руку ко рту. Она растерянно обернулась к дому и снова посмотрела на сеньору.

- Ты сама слышала, что Хорхе чинил тормоза, я не хочу пугать его, тем более сегодня, но мы выясним все, что произошло в тот день, - Оливия забралась в машину, устроившись на сиденье, она продолжила, - у меня есть для тебя задание.

Исабель просто кивнула, внимательно слушая ее...


… она снова услышала долгие гудки. Никто не отвечал, опять не брали трубку. Кармен всхлипнула и бросила мобильный на диван. Сегодня она пораньше ушла с работы, успела даже пройтись с Серхио по парку, они поели мороженное. Он снова рассмешил ее, но сейчас ей было совсем не смешно. Кармен взяла телефон и набрала вызов, в ответ раздались долгие гудки. Он не отвечал.

Кармен с телефоном в руках подошла к холодильнику. Ее маленькая квартира-студия на 17 этаже была для нее убежищем. Она любила приходить домой, любила, когда к ней приходил он, когда они оставались вдвоем, наедине, вдали от всей суеты, она хотела, чтобы он приехал сегодня, он так давно был у нее в последний раз, что она даже не могла вспомнить… но нет, зачем обманывать, она помнила, она помнила все дни, когда он к ней приходил.

Достав из холодильника графин с апельсиновым соком, она не успела наполнить стакан, как к горлу подкатила тошнота. Ей пришлось быстро поставить графин и бросить в туалет. Немного апельсинового сока вылилось на белую столешницу, сок расползся, оставляя неровное оранжевое пятно и такие же капли.

Вернувшись из туалета с полотенцем в руках, она прижала его ко рту и носу, убрала графин в холодильник, вытерла со стола и только тогда, когда выбросила салфетку, она опустила руку с полотенцем. Вдохнув воздух, она присела на диван и взяла мобильный. Набрав номер, прижала его к уху.

- Ты обещал прийти, - жалобно начала она. – Да, как всегда, у тебя даже нет времени поговорить, - она с раздражением отключила вызов и выключила телефон.

Кармен сидела на диване, обхватив себя руками, но хватило ее ненадолго. Мысли – а вдруг он позвонит, не давали покоя. Она потянулась, взяла телефон и включила его. Кармен смотрела на экран, ожидая сообщений, что ей звонили, но телефон молчал – ей никто не звонил, никто ее не искал. Кармен всхлипнула, упала на диван и расплакалась, уткнувшись в подушку…


…надо будет попросить Хорхе, чтобы положил подушку в машину, подумала Оливия. Она тогда смогла бы прилечь, поджать ноги, надо будет сказать ему, но не сегодня, сегодня у него итак много забот. Оливия старалась успокоить себя, старалась не давать себе ложных надежд, но слова Хорхе о том, что он чинил тормоза, не оставляли ее. Она все время прокручивала их в голове, невольно думая о том, что это могло значить для нее… ничего, пока у нее не будет освидетельствования, она не могла думать о том, что невиновна, и в тоже время думала, предполагала, и только одна мысль, что она могла быть невиновна – бросала ее в ужас. Двадцать лет она провела в тюрьме, потому что кому-то это было нужно?

Всю дорогу до ранчо никто из них троих не проронил ни слова. Хорхе был очень напряжен, постоянно посматривал в зеркало заднего вида, следил, чтобы эвакуатор не отстал. Исабель что-то смотрела в телефоне, с кем-то переписываясь.

Оливия распорядилась, чтобы машину выгрузили за домом. Работники закатили ее в подсобное помещение, где стояла газонокосилка и прочий инвентарь. Только тогда, когда на двери был повешен большой замок, а дверь закрыта на ключ, она немного успокоилась. Оливия несколько раз осмотрелась, проверяя, видел ли кто-нибудь, понимая, что все могли видеть, ведь машину на эвакуаторе просто так не спрячешь. Привезли. Главное, что у нее появилось хоть что-то, от чего она могла оттолкнуться.

- Сеньора, - Хорхе подошел к ней, - я не понимаю, зачем мою машину закрывать на ключ, думаете что-то кто-то может ее украсть? Она же не на ходу, да и у вас охрана, - напомнил он.

- Хорхе, я, - Оливия держала ключ в руке, - могу я купить у тебя эту машину?

Она всё-таки спросила его, несмотря на то, что мысленно твердила себе – не спешить.

- Сеньора? – Хорхе насупился, он сунул руки в карман. – Эта машина не продается! Это мой подарок от дяди, который воспитал меня, который сегодня умер.

Оливия мысленно застонала, он был полностью прав. Она слишком торопилась, ей так хотелось получить свою машину назад, что она не считалась с его утратой, но как объяснить ему, что в этой машине находился ответ на ее вопрос. Мог находиться, она не могла быть уверенной.

- Если вы хотели ее купить, то нет, - категорично заявил он. – Нет и нет! Я верну эвакуатор и отправлю ее назад к тете, - он указал в сторону, куда уехали грузчики.

- Не нужно, - Оливия кивнула, - вот, - она протянула ему ключ, - это помещение в твоем распоряжении.

Она повернулась и пошла в сторону дома, слегка согнувшись, шла медленно, чувствуя, как боль возвращалась с новой силой.

- Сеньора, - Хорхе не понимал ее, - зачем вам моя машина? Сеньора.

Оливия слышала, что он звал ее, но не могла остановиться. Если она остановится, то она не сможет идти. Она с трудом делала шаг за шагом, ощущая невыносимую усталость. Она ведь ничего толком не сделала за день, почему у нее совсем не осталось сил, не понимала она? Оливия прижала руку к животу, сгибаясь, она держалась за поручень.

- Пожалуйста, - она добралась до ступенек, - положи подушку на заднее сиденье, пусть всегда там будет, - распорядилась она, не поворачиваясь к нему.

- Сеньора, - растерялся Хорхе.

- Сеньора, - Исабель была очень встревожена ее состоянием.

- Сеньора, - из дома вышла Марта, - сеньора Оливия, что с вами, - она спустилась вниз.

- Вызвать врача? – шепотом спросила Исабель.

- Я быстрее вас отвезу, - Хорхе осторожно поднырнул под руку Оливии, вынуждая ее опереться на него.

- Я сейчас позвоню, - Марта чуть было не бросилась вверх по лестнице в дом.
- В больницу, - прошептала Оливия, позволяя Исабель, подхватить ее с другой стороны.

- Вы вся горите, - Исабель ощутила жар, идущий от Оливии.

- Я быстро, я смогу, вы только держитесь, пожалуйста, - голос Хорхе дрогнул. – Пожалуйста, - они медленно шли к машине, стоящей у ворот, - пожалуйста, только не…, - он не договорил, - пожалуйста.

- Чем помочь? – навстречу выбежал охранник.

- Дверь открой, - попросил Хорхе, - подушку принеси, быстро! – скомандовал он.

Оливия если бы могла, улыбнулась – в Хорхе проявлялся стержень, представляющий целостную натуру. С трудом и с их помощью она забралась в машину. Хорхе нервно посматривал по сторонам, не дождавшись, побежал к дому.

- Исабель, - Оливия сразу же воспользовалась его отсутствием, - у Марты, - она с трудом дышала, жадно хватая ртом воздух, - есть еще ключ, - застонав, она опустила голову, - вызови мастера и проведи осмотр, - закончила она, прижавшись лбом к пассажирскому сиденью, она обхватила его руками.

- Сеньора, я не могу оставить вас одну, - растерялась Исабель.

- Так, чтобы Хорхе не заметил ничего, - продолжила Оливия.

- Но сеньора, - Исабель гладила ее по спине, не зная, что еще сделать.

- Этим ты мне поможешь, - Оливия закрыла глаза и просто дышала.

Рядом с ней зазвонил телефон в сумочке. Оливия даже не шелохнулось, боясь вызвать новый приступ боли.

- Вот, сеньора, - Хорхе открыл дверь с другой стороны и положил подушку.

- Сеньора, - к ним подбежала Марта, - возьмите.

Она протягивала плед. Оливия рукой нащупала подушку, Хорхе встал на колено. Она просто завалилась на бок, придерживаемая Хорхе. Исабель накинула на нее плед и назвала адрес.

- Езжай, - она захлопнула дверь, - я позвоню в клинику, вас будут ждать.

- А ты? – Хорхе уже садился в машину.

- Я все сообщу, - Исабель вытащила телефон.

Хорхе нахмурился и завел двигатель. Он не собирался расспрашивать Исабель, почему она решила не ехать с ними.

- Сеньора, вы только держитесь, хорошо? – он завел руку назад и прикоснулся к ее колену.

Оливия не вздрогнула, не шевельнулась, она куталась в плед, сотрясаемая сильнейшим ознобом…


… его скоро начнет трясти от этих звонков. Рейнальдо скинул очередной звонок из больницы. Сколько можно было названивать, разве не понятно, что он не хотел ничего слышать о своей болезни, он имел на это законное право, он сам так решил, не продолжать больше лечение. Его осознанный выбор, как бы не злился Максимилиано, какой бы страх не испытывал его сын, он не передумает.

Зайдя в свой кабинет, он по привычке бросил взгляд в окно. Шторы открыты, но Оливии не было видно. Рейнальдо сел за стол, открыл программу, бросил взгляд на календарь и покачал головой. Со всеми этими проблемами, они совершенно забыли о работе. Достав мобильный, набрал номер.

- Исабель, где Оливия? – спросил он сразу же, как только девушка ответила.

- Сеньора, она очень занята, да-да, я сейчас открою, минутку подождите, - параллельно с ним она разговаривала с кем-то другим.

- Она мне очень нужна, где вы? – он не собирался отступаться.

- Сеньоры со мной нет, она уехала на встречу, - в трубке раздался скрежет и скрип, - да, проходите, это здесь.

- Исабель, что у тебя там происходит? – на его лбу появилась морщинка.

- Все в порядке, сеньор, если у вас больше нет вопросов, - начала она, собираясь с ним попрощаться.

- У меня есть один единственный вопрос – как и где я могу найти Оливию? – потребовал он.

- Сеньора Оливия, осторожнее, не сможет сейчас с вами поговорить, свет? Она очень занята, - Исабель отвечала и ему, и еще кому-то. – Сейчас найду, где включается. Сеньор, извините.

- Исабель, дай мне номер Оливии! – потребовал он.

- Сеньора, - замялась девушка.

- У нее что нет до сих пор мобильного? – рассердился Рейнальдо.

- Я пришлю вам номер, - сразу же ответила Исабель.

- Жду, - Рейнальдо сбросил вызов.

Он смотрел на экран мобильного, пока тот не стал тусклым, а потом окончательно погас. Завибрировав в его руках, мобильный подал световой сигнал. Рейнальдо включил мобильный и чертыхнулся.

- Так не может продолжаться, - он встал из-за стола и вышел из кабинета быстрым шагом, совершенно забыв о работе…


…это его работа, но почему же он так волновался за сеньору Оливию. Хорхе давил на газ, спеша поскорее добраться до клиники.

- Вы же не умрете? – долетели да нее его слова. – Скажите, что нет, - молил он.

Оливия медленно поднялась на сиденье, она не должна была пугать его, ему итак, сегодня было не просто.

- Нет, я буду жить долго, - прошептала Оливия и коснулась его плеча.

- Пожалуйста, - он тут же сжал ее ладошку, - я прошу вас, держитесь, мы уже рядом, - он бросил взгляд на навигатор и свернул налево. – Сейчас объедем пробку, и почему, - он ударил рукой по рулю, выпуская ее руку, потому что она отпустила его плечо, - почему пробки, уже же так поздно.

- Не торопись, - попросила его Оливия, убирая плед с колен. – Мне немного лучше.

- Что с вами? Что у вас болит? – он смотрел на нее в зеркало заднего вида.

Она лишь качнула головой. Оливия не собиралась рассказывать ему, что ее беспокоило. Он просто ее водитель, несмотря на странную близость, возникшую между ними и доверие на едва ощутимом уровне, она не могла посвящать его в свои личные проблемы. Еще несколько дней назад он хотел вместе с приятелями воспользоваться ею, а сейчас спешил отвезти ее к врачу и молил, чтобы она не умирала. Что это? Насмешка судьбы?

- Я не умру, - просто ответила она.

Почему сейчас она так отчаянно цеплялась за жизнь, ведь совсем недавно лежала между могилами родителей и сына, моля о смерти? Что с ней происходило? Она ведь могла остановиться, ничего не делать, и тогда… если решила, иди, вспомнились слова Леонардо… Леонардо. Она не позвонила ему, а ведь обещала рассказать о своей поездке к напарнику отца Исабель.

Оливия потянулась к сумочке и достала телефон. Снова она на него смотрела, не понимая, что нажать, куда войти, как найти нужный контакт, почему она никак не могла запомнить эти простые функции?

- Сеньора, – Хорхе обернулся к ней всего на мгновение, - ложитесь пожалуйста, - попросил он.

- Все хорошо, не беспокойся, - ее голос был полон боли, которую она с трудом терпела. – Я выпью таблетку.

Таблетка. Она ведь хотела выпить обезболивающее, но так и не успела, увидев свою машину, наклейку, которую они приклеили с Санти. Санти, ее маленький сынок. Оливия сжала губы, так предательски задрожав.

- Мы через пять минут приедем, - Хорхе надавил на газ и объехал машину.

Оливия достала коробочку, выдавила капсулу и положила ее в рот.

- Возьмите, - он умудрился на ходу открыть бутылочку с водой и подать ей, не поворачиваясь.

Оливия кивнула и взяла, она молча поблагодарила его. Врач, ей нужен врач, чтобы избавил ее от боли, чтобы она смогла попытаться забыть насилие… насилие, освидетельствование? Она готова была опустить руки, только чтобы избавиться от боли? А как же тюремщик.

Она держала мобильный, так и не включив его, медленно пила воду маленькими глотками, успокаивая приступ тошноты, возникающий при каждом остром спазме внизу живота.

- Вы извините, что я так вел себя, - Хорхе остановился на красном сигнале светофора, - вы из-за меня, что я так резко на тормоз надавил?

Оливия не сразу поняла, что он имел ввиду. Она посмотрела ему в глаза.

- Там у дяди, я когда увидел скорую, - начал он, но позади раздались возмущенные клаксоны нетерпеливых водителей.

- Поехали, - попросила Оливия.

Он не должен был объясняться, но ее молчание заставляло его нервничать, думать, что она злилась на него или обвиняла в чем-то.

- Твоя дядя болел? – она задала вопрос, волновавший ее.

- Да, сердце, мы ждали сердце, в очереди стояли, - признался он.

Мы. Дядя был очень дорог ему. Оливия прикусила губы, чтобы не задать еще вопросы. Она знала, что его ответы могли заставить ее отступиться, могли лишить ее толики надежды, но ведь сам Хорхе и его слова – тормоза чинил, вселяли уверенность, что в тот день произошло все совсем не так, как было представлено на суде, не так, как она думала все эти годы. Нужно только разобраться во всем, помаленьку распутывая этот клубок.

Она смотрел на Хорхе, кто знал, что выйдя из тюрьмы, она столкнется с ним, с тем, кто невольно окажется замещенным в том давнем преступлении.

- Приехали, - с облегчением выдохнул Хорхе и выпрыгнул из машины, - я сейчас позову, сидите, - распорядился он.

- Хорхе, - Оливия открыла дверь и остановила его. – Хорхе, - она медленно сползла с сиденья, стараясь не поморщиться, - я сама, жди здесь, - распорядилась она.

- Но сеньора, - Хорхе запустил руку в волосы, - я, - он указал в сторону дверей.

- Я сама, - она уже подошла к нему, - мне действительно уже немного лучше, я дойду, жди здесь.

Сказав, Оливия направилась к входу. Обходя неаккуратно припаркованный черный джип. Почему в городе столько черных машин, неужели никому не нравились другие цвета? Хорхе пытался что-то возразить, но она его не слушала. Он ей не нянька, не родственник, а она не ребенок, чтобы он как квочка заботился о ней. Она сама справится. Оливия подошла к администратору.

- Оливия Торрес, мне назначено, - сказала она, держась за стойку.

- Минутку, сеньора, - девушка в нежно-голубом костюме набрала что-то на клавиатуре. – Да, действительно, - она замялась, водя мышкой по экрану, - первый этаж, 15 кабинет. Вас проводить?

- Да, пожалуйста, - согласилась Оливия.

Она бы попросила кресло-каталку, но не смогла, лишь кивнула и отошла от стойки. Девушка в розовом костюме сразу же подошла к ней. На этот раз другой кабинет, с облегчением вздохнула Оливия, она ведь так и не поговорила с Исабель на счет врача. Они шли по полупустому коридору до двери, около которой стояла тележка для уборки.

- Минуточку, - остановила ее девушка.

Она уже практически взялась за ручку, но дверь распахнулась, и из кабинета вышел медицинский работник с щеткой и совком, он бросил пакетик в ведро, и покатил тележку вперед по коридору, по пути подметая невидимый мусор на полу.

- Сюда, пожалуйста, - девушка шире открыла перед ней дверь.

- Спасибо, - Оливия зашла в кабинет и, взглянув на врача, остановилась.

- Пожалуйста в смотровую, - сразу же произнес Камило Рамос, увидев ее, решил перейти к делу.

Оливия не верила своим глазам, он же утром принимал в другом кабинете. Почему снова этот врач? Она не успела поговорить с Исабель, не успела ей сказать, попросить ее.

- Вы проведете освидетельствование? – Оливия выпрямилась, чувствуя, как боль отступала, желание получить то, что она хотела, захватило ее.

- Я предельно честен был с вами утром! – Камило встал. – У меня нет никаких оснований проводить освидетельствование.

- Вы врач, я пришла к вам за помощью, вы отказываете мне в осмотре! – заявила Оливия.

- Что вы себе позволяете? Я вам не отказываю! – его лицо пошло красными пятнами. – Я как врач, предлагаю оказать вам медицинскую помощь, но вы требуете то, что не в моей компетенции!

- Это ваша работа! – голос Оливии становился громче. – Вы обязаны выдать мне заключение!

- Я не намерен играть в ваши игры! – он поморщился, взявшись за плечо, потер левую руку, непроизвольно массируя ее. – Знаю я таких сеньор, от которых страдают невинные люди!

- Жертва здесь я, - Оливия указала на себя, - Я! Меня изнасиловал начальник тюрьмы, он насиловал меня в течении двадцати лет, а вы отказываетесь помочь мне в том, чтобы доказать это.

- Послушайте, это невозможно и бессмысленно, и потом, - начал говорить Камило.

- Я ничего не хочу слышать! – перебила она его и отступила к двери. Открыв, продолжила. - Вы должны ответить за свое отношение к пациентам! – она вышла в коридор. - Вы заплатите! Я этого так не оставлю! – ее голос эхом пронесся по полупустому коридору.

- Сеньора, - к ней тут же поспешила девушка в розовом костюме, - что-то случилось?

- Да, ваш врач, - она повернулась к нему, - некомпетентен! – ее голос дрожал от эмоций, переполнявших ее.

Она совершенно забыла о боли. Камило же держался за левую руку, присел на стол.

- Вы не будете вести прием! Вы не врач! – она уже не контролировала себя. – Вы больше не будете работать!

Оливия направилась к администратору, видимо не только у нее были проблемы.

- Я требую, чтобы вы прекратили мне звонить! – она узнала этот голос.

Оливия остановилась. Что в больнице делал Рейнальдо Домингес? Почему ему тоже не нравилась эта клиника? Неужели в таком большом городе, они умудрились обратиться за помощью в одну и туже?

- Сеньор, вам нужно пройти к врачу, и он вам все объяснит, пожалуйста, - просила его девушка в голубом костюме.

- Я не хочу разговаривать с доктором! – Рейнальдо ударил кулаком по стойке. – Не звоните мне больше.

- Я уже сообщила доктору, он сейчас подойдет и заберет вас, - девушка пыталась улыбаться, но грозный вид Рейнальдо пугал ее.

Оливия прислонилась к стене.

- Милый, ты уже все? – голос Глории заставил ее повернуться направо. – Я в полном порядке, можно даже, - она не договорила, увидев Оливию, взяла под руку Артуро.

- Помогите, на помощь! – истошный крик заставил всех замолчать.

Рейнальдо обернулся, заметив Оливию, желваки заиграли на его скулах. Артуро поправил повязку, они вместе с Глорией направились к Оливии. Она не понимала, почему они шли к ней, когда помощь требовалась кому-то другому, в том коридоре, откуда она пришла.

- Врача, - истошный женский крик казался каким-то абсурдом.

Они находились в клинике, здесь полно было врачей, какой врач им еще требовался.

- Мертв. Мертв, - они шепотом передавали новость.

Оливия вжалась в стену. Рейнальдо что-то грубо ответил администратору и подошел к ней. Они втроем смотрели на нее. Что они хотели? Оливия прижималась к стене? Почему они так странно смотрели на нее?

- Камило Рамос мертв, - прошептала девушка в розовом костюме, пробегая мимо них.

Оливия побледнела. Она повернулась в сторону, откуда пришла. Как мертв? Почему мертв? Он был жив, когда она вышла из кабинета. Внутри нее все похолодело, когда она увидела, что девушка, что-то шепнув охраннику, указала на нее.

- Оливия, – Рейнальдо подошел ближе, - с тобой все в порядке?

Он стоял так близко, практически заслоняя все, но он не мог скрыть того, что охранник приближался к ним.

- Сеньора Оливия Торрес, прошу вас, пройдите со мной, - обратился к ней мужчина в форме.

Рейнальдо придержал ее, когда ее повело, но она отбросила его руку, словно обожглась. Все они, все трое смотрели с осуждением, но почему? Она ничего не сделала, ничего, она просто пришла на прием.

- Сеньора Оливия Торрес, - охранник начал проявлять нетерпение, - пройдите со мной, нам нужно задать вам несколько вопросов, и вам придется дождаться офицера полиции.

Она бы упала, но стена не позволила. Все словно повторялось, ее пока не арестовывали, но почему задерживали? Она ведь не сделала ничего, она просто поспорила с врачом.

Рейнальдо смотрел на нее, доставая мобильный.

- Оливия, - Артуро подошел ближе, он встал рядом с ней, и она уперлась в его плечо своим.

Глория молчала, на ее губах скользнула улыбка и сразу же исчезла.

- Сеньора, - охранник взял ее за руку.

- Без рук, - вмешался Рейнальдо. – Попрошу без рук!

- Что вы тут все делали? – Оливия боялась отойти от стены, она боялась потерять опору плеча брата. – Что вы тут все делали? – она громче задала вопрос.

Оливия вздрогнула, не могла сдержаться, услышав вой полицейских сирен…

... продолжение тут https://www.stranamam.ru/post/15109552/

PS самый активный читатель получит личный подарок от меня (отправка только Россия надеюсь на понимание )