Девочке медведя подарили…

В детстве у меня не было папы.
У меня был отчим.
Собственно, папы не было и потом, и во взрослой жизни.
Просто, как и у многих других детей, в моей жизни имел место развод родителей.
При котором один из родителей исчезал из детской жизни…
Помню запись на магнитофоне: мы о чем-то разговариваем с мамой. Так, о чем-то не существенном.
И вдруг я спрашиваю: «мама, а где папа?» И мамин не естественный голос…
Что она говорила, я не очень отчетливо помню, что-то про какую-то командировку.
Если бы не эта запись, я бы, наверное, тоже, как многие, не осознала бы, как мне его не хватало.

А та запись сохранилась в моей памяти. Она не мешает мне жить. Просто она помогает мне в моей семейной жизни не принимать поспешных решений.

Потому что, много лет спустя, когда я была уже взрослой, из одного разговора с мамой я поняла, что она горько сожалеет о том, что не сумела сохранить свой брак с человеком, которого любила до конца своей жизни.
А я расплатилась за ее поспешность тем, что у меня не было папы.

С папой я знакомилась по фотографиям, по коротким встречам на мой день рождения, когда он забегал на минуточку, чтобы «отметиться», по планшету, найденному на антресолях, и по двум картинам, которые он нарисовал по клеточкам. И по рассказам мамы. Они у нее невольно получались такими, что я хотела быть с ним.

Но у него вскоре появилась новая семья. А потом и дети…
И моя бабушка Зина стала еще чье-то бабушкой, и мой дедушка Паня любил теперь не меня, а какого-то другого ребенка. И я знаю о том, что у меня были бабушка с дедушкой только по фотографиям.

А в моей жизни появился другой мужчина – отчим.
Я однажды утром вошла в столовую и увидела на диване спящего мужчину. Это было для меня очень диковинно. Я его долго рассматривала.

А потом был какой-то не понятный праздник в доме.
Я тогда так и не поняла, что это была их свадьба.

Нет, я не могу сказать о нем ничего плохого. Это достойный человек. Я уважаю его. И во многом то, чем я являюсь – его заслуга. И я ему благодарна за то, что он был в моей жизни. Даже и не знаю, стала бы я менять, если бы это было возможно, его на настоящего папу.

Все в жизни очень не просто.
Наверное, папа дал бы мне то, чего не смог дать отчим: теплоту, любовь, ощущение родственной принадлежности, потому что я – его ребенок.

А папа никогда бы не дал того, что дал отчим: любовь к литературе, воспитанность, предупредительно-уважительное отношение к людям.

У отчима брак с мамой был вторым. Он тоже был разведенным мужчиной. И в первом браке у него была дочь.

Я это знала. Но не понимала, что это такое. Где-то какая-то абстрактная дочь. Я уже воспринимала его, как папу. И даже называла его папой.
Но в один прекрасный момент я поняла, что я – не его, а он – не мой.

Он пришел домой с игрушкой. Замечательно красивый медведь!
Я так обрадовалась!
А он сказал, что это – не мне, а для его дочери.

Я ничего не могла понять. Все в голове перевернулось. Я же его приняла, я поверила, что я его. А, оказывается – нет! Это только слова.

Он так и не понял, что со мной случилось. А у меня опора вылетела из-под ног, и мир стал таким не устойчивым! Исчезла уверенность в чем-то незыблемом. Я поняла, что в какой-то момент все, в чем ты была уверена, может разрушиться и к этому надо быть готовой…

Потом он принес мне медведя. Почти такого же. У того было сочетание коричневого с желтым. А у моего – коричневого с белым.

Этот мишка живет у меня до сих пор. Теперь он на даче вместе с другими игрушками.

Я его любила. Играла с ним. Обнимала.
Я его стирала, когда он становился грязным: вытряхивала начинку, а потом опять набивала. Пришила ему другие глаза, потому что фабричные сломались.

И не всегда, глядя на него, я вспоминаю историю его появления в моей жизни.

Просто сейчас это почему-то всплыло в памяти.

Когда просматривала фотографии и наткнулась на эту.