Роман ужасов "Молчание", глава двенадцатая

Предыдущие главы:

Первая: https://www.stranamam.ru/post/11654481/
Вторая: https://www.stranamam.ru/post/11657772/
Третья: https://www.stranamam.ru/post/11659615/
Четвёртая: https://www.stranamam.ru/post/11666392/
Пятая: https://www.stranamam.ru/post/11689423/
Шестая: https://www.stranamam.ru/post/11697749/
Седьмая: https://www.stranamam.ru/post/11702018/
Восьмая: https://www.stranamam.ru/post/11705209/
Девятая: https://www.stranamam.ru/post/11711681/
Десятая: https://www.stranamam.ru/post/11714989/
Одиннадцатая: https://www.stranamam.ru/post/11718822/

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. Борьба с тишиной.

1.

Тротил схватил Круглову за подбородок. Глаза его засверкали яростью.
- Три секунды тебя отделяют от смерти, - спокойным голосом заговорил он, - и ты смеешь при этом плевать мне под ноги?
Круглова не отвела взгляда от Тротила.
- Иди в жопу, шарик! - произнесла она, чувствуя, что её начинает основательно трясти.
Тротил ухмыльнулся
- Да я тебя сейчас разорву, как половую тряпку, - тихо прошептал он. - Кишки обмотаю вокруг твоей шеи, матку натяну тебе на голову.
Толстяк, встретившись взглядом с разгневанным качком, моментально загадил воздух ужасной вонью. Старик на всякий случай отошёл от него на шаг.
На лице Жанны отразилась вся её ненависть к Тротилу.
- Матку ты натянешь! – закричала она. - Конечно! Папку свою счас жрать будешь!
Бывшая спортсменка выскочила вперёд и встала в боевую стойку. Тротил, тяжело переваривая её слова, медленно повернулся к ней.
Жанна нанесла сильный удар ступнёй по его колену.
- М-мать твою!!! – выругался Тротил и осел на повреждённое колено.
- Как, понравилось, урод? – спросила его Жанна.
Круглова, воспользовавшись моментом, отскочила от Тротила в сторону.
«Надувной шарик», стиснув зубы, взглянул на Жанну. Он поднялся на ноги и тут же получил повторный удар от бывшей спортсменки по тому же колену. Уже не чувствуя боли из-за ярости, пожирающей его мозг, он с рёвом бросился на неё и обхватил своими мощными руками.
- Оружие хватайте со стола! – заорала Жанка.
Тротил сделал спортсменке подсечку и повалил её на плитку. Опустившись на колени, он нанёс сильнейший удар кулаком по лицу женщины. Она сразу же закатила глаза, а под её головой растеклась лужица крови. Со своего места сорвался худой мужчина, которого все звали Казиком. Он побежал к столу.
В дверях появился Громила, улыбнулся во весь рот и в два шага достиг стола. Казик оказался у этого стола буквально на полсекунды позже. Тупой Громила схватил одной рукой сразу две «электрические палки», а Казик только одну. Пока Громила соображал, что делать сразу с двумя «электрическими палками», Казик нажал кнопку на своей и, удерживая её, стал ждать результата. Но ничего не произошло.
Громила вновь улыбнулся. Казик отпустил кнопку, и на тупицу обрушился очень сильный электрический заряд. Громилу отбросило метра на два от «электрической палки», и он после этого ещё несколько секунд дёргался в конвульсиях. Казик, потеряв дар речи, стоял и смотрел на это завораживающее зрелище.
Круглова бросила испуганный взгляд на Тротила. Он быстро встал и повернулся к ней.
- Эй, баран! – закричала Елена Степановна Казику. - Что стоишь и смотришь?! Кидай мне оружие.
Тротил шагнул в сторону Кругловой. Казик швырнул ей то, что она просила. Елена Степановна вытянула руку, чтоб это схватить, но Тротил оттолкнул её к стенке.
Круглова сильно ударилась об неё. Ноги её подкосились, и она по этой же стенке съехала вниз. «Электрическая палка», которую швырнул Казик, упала на пол, покатилась по нему и оказалась у самой руки Ваньки.
Мальчишка не растерялся и схватил оружие. Тротил сделал шаг в его сторону.
Мужественный паренёк улыбнулся ему прямо в лицо.
- Я ж тебе говорил: пошёл ты в жопу, надувной шарик!
Ванька направил «электрическую палку» на Тротила и нажал кнопку. Ничего не произошло. «Надувной шарик» вырвал из рук Ваньки оружие и произнёс:
- Закрой глаза, говнюк, и считай до одного.
За спиной Тротила раздался голос Казика:
- Один! – сказал худой мужчина, в каждой руке у него было по «электрической палке».
Казик нажал на кнопки, подержал их несколько секунд и отпустил. Тротил взвизгнул как свинья, которую режут, и головой налетел на стену. Он немного подрыгался на одном месте, затем повернулся лицом к Казику и уставился на него залитыми кровью глазами.
Казик с удивлением взглянул сначала на «электрические палки», а затем на Тротила, и, заикаясь, спросил:
- Что м-мало б-было?
Тротил покрутил головой, мол, нет, немало и упал вниз лицом прямо в ноги Казика. Его тело ещё несколько раз дёрнулось в судорогах и замерло.

2.

«Зверь» не сдавался, он всё шептал и шептал какие-то труднопроизносимые шипящие слова. Из головы несчастного существа торчал металлический штырь. По его лицу было видно, что ему мучительно больно.
Вся голова «Зверя» покрылась жёлтой слизью, на самой его макушке бурлила жёлтой пеной большая рана. Сжав тонкие пальчики в кулачки, он положил их на тяжело вздымающуюся грудь.
Внезапно до слуха «Зверя» добрались шум и возня. Он широко открыл глаза и посмотрел куда-то перед собой, но шептать при этом не перестал. Из шахты в коридор вылез Сергей. Парень повернулся спиной к «Зверю», наклонился внутрь шахты и протянул кому-то руку.
Сергей помог выбраться Ольге из шахты. Она прижала к груди руку, запястье которой было перемотано окровавленной повязкой, сделанной из её одежды.
- Ну, как ты? – спросил Сергей.
Оля поправила повязку на руке и ответила:
- Никак. Я до сих пор не могу поверить, что это происходит со мной.
Сергей бросил взгляд на шепчущего Зверя, шагнул к нему и пнул его в колено. «Зверь» громко застонал в ответ.
- Убью тебя! – закричал Сергей. - Гнида ты этакая!
Оля мгновенно схватила Сергея за плечо.
- Не тронь его! – сказала она. - Он и так уже не жилец.
Сергей с возмущением взглянул на Олю.
- Да из-за этой суки погиб весь мой отряд! – завыл он. - А ты его жалеешь.
- Не спеши, - попросила Оля. - Мы не знаем, кто он такой, а уже готовы его убить. Это неправильно.
Она наклонилась к «Зверю».
- Скажи, кто ты такой и кто тебя ранил?
«Зверь» завертел головой и перестал шептать.
- Я тебе ничего не скажу, - отчётливо произнёс он, - потому что с тобой Чёмча.
Оля резко перевела взгляд на Сергея и улыбнулась:
- Смотри, а он ещё и по-нашему балаболит.
- Идите своей дорогой, туда, куда шли,- прошептал «Зверь». - Оставьте меня в покое.
Он закрыл глаза, положил кулачки на свою грудь и вновь что-то зашептал. Оля взяла Сергея за локоть и попросила:
- Пошли отсюда. Пожалуйста!
- Ладно, живи пока, тварь! – сказал Сергей «Зверю». – Твою судьбу я решу чуть позже, когда окончательно пойму, кто ты, и что тебе нужно.
Сергей и Оля двинулись по длинному коридору в сторону лестницы. «Зверь» уставился им в спину, улыбнулся и зашептал какую-то скороговорку.
Оля резко остановилась и схватилась за пострадавшую руку.
- О боже, как сильно у меня горит рука, - взвизгнула она. - И чешутся пальцы, которых у меня нет…
Сергей дотронулся губами до её лба.
- Бедная, ты вся горишь.
- Я не могу терпеть этот огонь в руке! – закричала Оля, она быстро раскрутила повязку и бросила её на бетонный пол.
Оля уставилась на свою руку. Запястье руки было всё красное, и, что самое главное, на этой руке каждый на своём месте красовались новенькие красные пальчики. Оля с неописуемым удивлением рассматривала их.
Запястье и пальцы прямо на глазах приобрели телесный цвет. Оля обернулась и посмотрела в сторону «Зверя». Тот моргнул ей и улыбнулся доброй улыбкой.

3.

Проблема Николаева была в том, что он большую часть времени находился в ординаторской ожогового отделения. И поэтому найти его никому не составляло большого труда. Он сидел в кресле спиной к окну, за которым ярко мерцала «ледяная плёнка».
В руках у Николаева был большой кухонный нож, у ног его лежал топор. Он подкинул нож, поймал его за ручку и бросил изо всех сил. Нож воткнулся в дверь.
- Нож хорош тем, что его можно успеть бросить, - сказал Павел Петрович, - прежде чем мозги разлетятся по сторонам. Пока он скажет «хоп», я уже кину нож…
Николаев наклонился, взял в руки топор и повернулся к Петру Алексеевичу.
- Погодин, скажи «хоп».
Пётр Алексеевич закрыл лицо руками, готовясь к худшему.
- Успеешь, успеешь – я не спорю! – заскулил он.
Резко открылись входные двери, и на пороге ординаторской появился главврач больницы.
- Вот ты где прячешься! – крикнул Хмельницкий.
Павел Петрович резко развернулся и бросил топор в его сторону, но тот ударился о дверную раму и упал на пол.
- Почти получилось, - заметил Иван Сергеевич и сделал два шага в сторону Николаева, шатаясь при этом, как пьяный.
Хмельницкий резко вытянул руки вперёд, растопырив пальцы.
- Сдохни, тварь! – закричал он, но ничего не произошло.
Главврач с удивлением посмотрел на свои руки. Павел Петрович улыбнулся и наклонился вперёд.
- Что, что-то не так?
Хмельницкий, озверев не на шутку, вновь вытянул вперёд руки и топнул ногой.
- Сдохни, я сказал! – завопил он.
Николаев быстро вскочил и схватил Ивана Сергеевича за воротник рубашки.
- Ну что, попил чайку? – спросил Павел Петрович.
Главврач весь сжался и трусливо осел на пол. Голос его стал писклявым:
- Да, а что?
Николаев приподнял Хмельницкого за воротник и ответил:
- А ничего! Тебе привет от Николаича. Он рад, что ты любишь пить чай с конфетами в тесной и тёплой компании. На это он и рассчитывал, когда просил у меня снотворное.
- Отпусти меня, я тебя умоляю, - завыл Хмельницкий. - У меня что-то с головой не в порядке… Я ничего не соображаю…
- Увы, я не имею на это никакого морального права, - закричал Николаев. - Погодин, хватай топор и руби его голову, пока она ничего не соображает!
Погодин подскочил к Николаеву, поднял с пола топор, замахнулся и резко опустил его вниз, на голову главврача. На лице Погодина и на стене рядом с ним появились желтые брызги.
- Фу, Погодин, как неаккуратно! – возмутился Павел Петрович.
На лице завхоза и автора романов ужасов появилось виноватое выражение.
- А как надо было? – спросил он.
Николаев уставился на мёртвое существо, которое он держал за воротник рубашки. Это существо было похоже на «Зверя», правда, половины головы у него уже не было, она валялась где-то на полу. На её месте красовалось сплошное жёлтое месиво.
- Как?! Как?! – пробубнил Павел Петрович. - Надо было не спешить! Я у него, между прочим, хотел ещё кое-что спросить.

4.

Чёмча дожевал кусок пирога с красными ягодками наверху, запил квасом и выпустил на волю громкую отрыжку. Эмирта и Касхен переглянулись и заулыбались.
- О, Чёмча! – простонала мерзкая толстая тварь.
- Это ещё не всё, о чём мы хотели с тобой поговорить, Чёмча, - сказала Эмирта голосом Анны. - Ты готов слушать?
Чёмча очень громко испортил воздух, кивнул и медленно, с каким-то блаженством, закрыл свои глазки.
- Чёмча! – пробормотал он.
- Я хочу довести до твоего сведения, Чёмча, что ситуация медленно выходит из-под контроля. Один из наших ведёт себя очень странно. Из-за его действий ледяная плёнка поднялась до четвёртого этажа и поднимается ещё выше. А ведь это в наши планы совсем не входило.
Толстая тварь вздохнула и открыла глазки.
- Чёмча знает, - заявил он.
Эмирта наклонилась и опёрлась локтями на стол.
- И ещё одна проблема: наши воздуховоды не справляются со своей работой. Концентрация кислорода катастрофически снижается, и это уже чувствуется.
Чёмча вытер салфеткой выступивший на лбу жирный пот. По его лицу было видно, что он серьёзно задумался. Он взглянул на Эмирту и почесал свой грязнущий мешок-подбородок, от которого тут же отвалились сухие куски куриного мяса.
- Чёмча приказывает подниматься всем наверх, - сказал он строгим голосом. - Кто бы ни был наш враг – он блефует… И он не накроет всё здание ледяным покрывалом – ему же тоже хочется жить.
- Но зачем всем наверх?! - заволновался Касхен. - Это тоже не выход!
Лицо Чёмчи стало красным.
- Чёмча сказал наверх! - завопил он.
Касхен отскочил на шаг назад и прошептал:
- Хорошо-хорошо, Чёмча! Ты только не злись.
Чёмча сделал жест рукой, показывая, что аудиенция окончена.
Эмирта и Касхен кивнули ему в ответ, развернулись и, молча, двинулись в сторону выхода.
Чёмча сладко закрыл глаза, приложил свои жирные ладони к груди и противно заныл на одной ноте.
5.

Нытьё Чёмчи стало слышно и на четвёртом этаже, оно представляло собой монотонный мычащий звук: «мы-ыы-мы-ыыы…». В коридор из палат вышли люди, девяносто процентов из которых были с большими вздутыми животами.
Затрясся пол, с потолка посыпалась побелка, со стен - краска и штукатурка. Люди попадали на колени.
Чёмча сидел и ныл всё в том же кресле, перед ним дребезжал стол и звенели пустые грязные тарелки. Чёмча вытер пот со лба - нытьё ему не так легко давалось. Он заметно худел. По всей видимости, на это противное нытьё уходило колоссальное количество энергии.
По лестнице, ведущей с четвёртого этажа на первый, мимо стоящих на коленях людей, спускался Магамединов. Он был единственным, кто не слышал нытья Чёмчи. Его глаза были мутными.
- Хорошо-хорошо! - вдруг закричал он. - Я иду к тебе, мой покровитель!

6.

«Зверь» понял, что силы скоро покинут его, и он не сможет больше бороться с разрушением своего организма. Металлический штырь зацепил ту часть мозга, что отвечала за регенерацию. И поэтому восстановительные процессы в его голове шли медленно, а разрушительные с каждой секундой всё сильней и сильней давали о себе знать.
- Я здесь, мой покровитель! – заорал издалека Максим Викторович. – Я здесь! Я иду к тебе!
«Зверь» еле открыл глаза, грустно посмотрел на Магамединова и снова их закрыл. Сжав кулаки изо всех сил, он зашептал с двойным рвением.
Максим Викторович осторожно снял голову «Зверя» с металлического штыря. Несчастное существо сразу же задрожало из-за дикой невыносимой боли, но шептать, правда, не перестало.
Никто из людей не смог бы даже представить, сколько силы воли и энергии прикладывал «Зверь» для того, чтобы находиться в сознании и раньше времени не покинуть эту новую жестокую реальность.
Магамединов взял «Зверя» на руки и занёс его в тёмное помещение, в котором горел слабый розовый свет. Он осторожно уложил «Зверя» на кучу тряпья за тепловыми трубами.
- Я прекрасно тебя понимаю, мой покровитель, - произнёс Максим Викторович.
«Зверь» зашептал громче. Вскоре он чуть ли не кричал. Все звуки, которые он издавал – большинство из них шипящие, - походили на ругательства и отчитывания.
- Ще-ще-ще… А-я-яй! - громко бормотал «Зверь». - Ще-ши-ши…
Внезапно Магамединов схватился двумя руками за голову, бросил испуганный взгляд на «Зверя» и упал перед ним на колени.
- А-а-а!!! – закричал он. - Мне больно!
В ответ «Зверь» широко открыл рот и заорал изо всех сил, его голос напомнил воинственный клич.
- А-а!!! – не унимался он.
Максим Викторович, не опуская рук, завопил вместе со «Зверем». Лицо его перекосилось от боли, зрачки тут же закатились, и он рухнул на пол и забился в приступе, похожем на эпилепсию. Его крутило и колбасило настолько сильно, что он просто потерялся во времени и пространстве, всё происходящее казалось ему сплошным адом.

7.

Николаев проснулся у стены, недалеко от выхода из ординаторской. Он, как и в прошлые разы, не мог вспомнить тот момент, когда лёг спать. На его голову падали какие-то капли, они громко шлепались ему на лоб. Павел Петрович открыл веки, и одна капля попала прямо ему в глаз. Он повернулся набок и вытерся рукавом белого халата.
Павел Петрович взглянул на рукав: он был испачкан кровью. Николаев, ещё полностью не отойдя от сна, посмотрел туда, откуда капала кровь, и резко вскочил. С ужасом он уставился на стену, рядом с которой лежал.
То, что увидел заведующий хирургическим отделением, морально чуть не убило его. На стене, прикрученный шурупами, висел Погодин. И над его головой кровью было написано: «Это участь ждёт каждого, кто попытается нам противостоять».
Николаев заскулил, как больная собака. Он бросился к стене и стал руками вырывать шурупы. Павел Петрович опустил Погодина на пол, с горечью и состраданием посмотрел на его серьёзное лицо и закрыл ему глаза.
- Прощай, дружище, и прости! – закричал он и громко зарыдал, словно потерял самого дорого друга.
После чего Николаев выскочил из ординаторской со словами:
- Всё! Моё терпение лопнуло! Лучше я погибну, чем буду терпеть весь этот беспредел!

8.

Сергей и Оля проснулись на самом дне шахты, похожей на лифтовую. На бетонном полу шахты лежал Беленький с огромной дыркой в голове. Рядом с ним валялся пистолет, из которого он пустил себе пулю в висок.
Сергей и Оля сидели на длинной металлической балке. Сергей держался за живот и корчился от боли.
Оля с сочувствием посмотрела на него и тяжело вздохнула.
- Я опять не помню, как я заснула, - прошептала Оля. - Мы снова провалились в этот тупой сон…
Сергей выпрямился и, держась одной рукой за живот, заметил:
- Да, но вот, что странно. Мы каждый раз просыпались в том месте, где приблизительно находились перед сном. В этот же раз всё по-другому. Последнее, что я помню, - как мы поднимались наверх.
- И я...
- А очнулись здесь.
Сергей слез с металлической балки и поднял пистолет с бетонного пола.
- Ладно, - сказал он. - Раз мы оказались здесь, давай узнаем, что находится там, за этими дверями…
Сергей встал на металлическую площадку. Сразу же загорелось электронное табло и начало отсчитывать цифры: пять, четыре…
- Оля, иди сюда! – крикнул парень и протянул девушке руку.
Она запрыгнула на металлическую площадку.
Электронное табло отсчитало: один, ноль. И двери разъехались в стороны. Сергей осторожно выглянул.
- Вроде тихо, - сказал он. - Никого нет!

9.

Магамединов пришёл в себя только ранним утром. Странное существо, лежащее за трубами в куче тряпья, поманило его пальцем. Он дополз до него и сел рядышком.
- Ты чего ползком? – удивился «Зверь». – Что, ходить разучился?
Максим Викторович схватил за руку умирающего «Зверя» и закричал с мольбой в голосе:
- Скажи мне, кто ты? И почему я так плохо всё помню?
- Я твой покровитель, - ответил слабым голосом «Зверь». - И тебе помогаю, потому что ты мне нужен. Я отдал последние силы на то, чтобы вытянуть твой мозг из той трясины и мути, в которую он погрузился. И всё это я сделал для того, чтобы заключить с тобой сделку…
«Зверь» застонал и закрыл глаза. Магамединов наклонился к нему и сильно сжал его руку.
- Ты можешь мне сразу рассказать, о какой сделке идёт речь?
- Не спеши, я начну всё по порядку, - прошептал «Зверь». - Но постараюсь быть
кратким, так как силы мои на исходе.
Максим Викторович погладил его по плечу.
- Держись, я тебя умоляю! – попросил он. – Мне очень надо знать, что происходит.
«Зверь» кивнул и тихо заговорил:
- Нас с вами разделяют миллионы лет умственного и эволюционного развития. Когда-то мы были такие же, как вы. Глупые и чересчур эмоциональные. Но это было давно… Ой, как давно…
- Я правильно понимаю? - уточнил Магамединов. - И выглядели вы тоже как мы?
«Зверь» вновь кивнул.
- Да… У нас с вами общий создатель… Только вы были созданы, скажем так, позже нас на несколько миллионов лет. В настоящее время моя раса превосходит вашу чуть ли не в миллиарды раз в умственном развитии.
- А поконкретнее можно?
- Мы практически всё делаем при помощи работы своего мозга, не утруждая себя лишними телодвижениями. А вы даже не можете взглядом передвигать обычные предметы, воспламенять их. Для нас это детская шалость. Мы способны строить целые миры при помощи работы своего мозга. Мы без пяти минут боги. Мы создатели новых жизнеспособных реальностей.
- Круто, конечно! – воскликнул Максим Викторович. - Но что вам надо от нас, и зачем вы меняете нашу реальность?

10.

Николаев встал посередине вестибюля пятого этажа, и вокруг него начали быстро собираться люди. За пять минут набралась целая толпа. Взгляд у Павла Петровича был как у дикого зверя, которого серьёзно потревожили, - лютый, полный ненависти ко всему вокруг.
- Всё, хватит ждать лучших времён! – заорал Николаев. - Они не наступят сами по себе. Кто-то сказал, что я трус. Я добавлю: все вы трусы, такие же, как и я! Но я вас не осуждаю, сила, с которой мы столкнулись, настолько ужасна, что леденеет кровь в жилах.
Из толпы людей раздался голос Лебедя:
- Командир, говори, что надо делать. Надоела вся эта демагогия.
Павел Петрович поднял топор к верху и повысил голос:
- Пришло время вооружиться и действовать. Хватит терпеть беспредел!
Со стороны лестничной площадки донёсся топот, и в вестибюль ворвался Теплицын, а за ним ещё девять человек. У каждого из них в руках было оружие: лопаты, топоры, ножи – у кого что.
- Павел Петрович, - закричал Теплицын, - это все, кто в состоянии взять оружие и противостоять. На шестом, седьмом и восьмом этажах эпидемия покосила девяносто процентов людей. Там полный мрак…
Николаев посмотрел на всех собравшихся в вестибюле. Среди них он увидел Хонкина-младшего, Чернова, Белоусову, Лебедя и Теплицына. Взгляды у всех были усталые, потухшие. Люди даже не переговаривались между собой.
- Нас, конечно, очень мало для того, чтоб давать отпор силе, которая нам будет противостоять. Но и ждать, когда нас станет ещё меньше, мы не можем, - стал объяснять Николаев. - Те, с кем мы будем воевать, нам кажутся людьми, но на самом деле они на нас не похожи, они хилые, они совершенно не развиты физически.
Павел Петрович дотронулся до своей головы рукой и легонько хлопнул по ней.
- Сила их спрятана в голове, - продолжил он. – Они гипнотизируют нас и заставляют видеть их такими, какими они хотят.
Из толпы вышел Хонкин-младший.
- Говорят, что каждый, с кем нам придётся сражаться, способен убить кучу людей сразу. Не кажется ли вам, что всё то, что вы задумали - это верная смерть? Не будет ли так, что вы встанете, как вкопанный, при первой же стычке с врагом? Мне лично страшно идти с вами в бой!
- Я не люблю глупую смерть, - ответил на речь Хонкина Николаев. - Но это не значит, что я способен подвести тех, кто в меня поверил. Я готов отдать жизнь ради победы. Готовы ли вы?
- Давно уже готовы! – заревел басом Теплицын.
- Тогда все за мной! – закричал Николаев и устремился в правое крыло. - Никакой пощады врагу. Я знаю, где находится каждый из них. И один находится здесь - на этом этаже. Делаем всё по возможности быстро, душим этих тварей, как тараканов. Вы хоть помните, где спрятана их смерть?
Николаева догнал Лебедь.
- В яйце, что ли? – тихонько спросил он.
Павел Петрович улыбнулся ему и ответил:
- Этот вариант я не проверял. Но если кому-нибудь из них дать топором по башке, то верную смерть гарантирую.

11.

Сергей и Оля продолжили свой путь по коридору самого низкого подземного этажа, в котором стояли концентрированные запахи человеческого пота, мочи и кала. По обеим его сторонам располагались железные двери с решётчатыми окнами. Через окна хорошо просматривались камеры, в которых содержались пленные люди.
Пленники камер лежали на полу или сидели, прислонившись к стене, и прислушивались ко всем шорохам и звукам. Никто из них не подходил к дверям. Видимо, понимая, чем это чревато для них. И только в одном из окон внезапно появилось лицо седой женщины.
- Люди вы или нелюди?! – закричала она. – Откройте двери! Хватит держать нас взаперти и в холоде!
Оля тут же бросилась к окну, в которое выглядывала женщина.
- Мы пришли спасти вас! Но мы не можем открыть двери. Полчаса провозились у самой первой – и ничего не добились!
- Я поясню, как они это делают, - заявила седая пленница. - Они подходят к дверям – твари эти – и смотрят на них несколько секунд, и двери открываются сами.
- Увы, у нас так не получается, - пояснила Оля.
Из другого конца коридора раздались чьи-то голоса.
- Сергей, кажется, мы здесь не одни… Кто-то идёт нам навстречу.
Сергей встал вплотную к двери, в окошко которой выглядывала женщина, и достал из-за пояса пистолет.
- Кто бы это ни был, он приятно удивится, когда я ему пущу пулю в лоб…
Оля спряталась за спиной Сергея и схватила его за плечо.
- Не спеши! – прошептала она. - А вдруг это простые люди, такие же, как и мы.
- Глупости не говори, - пробормотала седая. - Простые люди здесь так не разгуливают.
Голоса стали слышны громче, и Сергей увидел, что по коридору к нему приближаются старик со старухой, толстяк, Круглова и Казик с Ванькой на руках.
Седая женщина посмотрела на Сергея и отчаянно завертела головой.
- Не верь своим глазам, сынок, и ничего у них не спрашивай! – сказала она, и в голосе её появились визжащие нотки. - Стреляй в них, не задумываясь! Не подпускай их к себе близко, не позволяй ковыряться в твоих мозгах. Это равносильно смерти!
Сергей прицелился.
- Хорошо-хорошо! – крикнул он. - Я всё понял!
После чего парень нажал на курок, и прогремел выстрел.

12.

Егор сидел на стуле в центре палаты, а за его спиной стояли три невольных слушателя истории, которую он рассказывал: Андрей, Александр Евгеньевич и Олег Олегович.
Молодой рассказчик испуганными глазами уставился на дверь, за которой раздался крик: «Где этот гадёныш?! Давай его сюда!».
Егор обречённо опустил голову.
- Вот и всё! – прошептал он. - Они пришли за мной!
Дверь резко распахнулась, и в палату с топором в руке ворвался Николаев, а за ним толпа разгневанных людей.
- А ну иди, животное, сюда! – закричал Павел Петрович, схватил за шиворот рассказчика и швырнул его в толпу. Люди тут же набросились на хилого парня, каждый старался ударить ногой, и не просто так, а как можно сильней, вкладывая в свой удар всю злость, накопившуюся в душе.
- Дайте, я этой твари отрублю голову! – заревел Лебедь.
- Подождите, - вдруг сказал Павел Петрович. - Мне надо напоследок у него кое-что спросить.
Люди послушно расступились. Перед ними на полу лежал «Гадёныш», он был очень похож на «Зверя», только ростом поменьше и лицом помоложе.
«Гадёныш» прикрыл лицо рукой, и у него заметно затряслись плечи.
- Ответь мне, тебе страшно? – спросил Павел Петрович.
«Гадёныш» кивнул и ответил голосом Егора:
- Да, мне страшно. Прошу вас, не убивайте меня, я вам не враг.
- Ага! - усмехнулся Николаев. - А кто же ты тогда? Друг, да?
Люди захохотали, будто услышали до слёз смешную шутку. Хонкин-младший, издеваясь, хлопнул мерзкое существо по плечу.
- Привет, дружище! - крикнул он, и вновь раздался дружный хохот.
Хонкин-младший нанёс сильный удар кулаком по уху «Гадёныша»:
- Получай, скотина!
- Ва-у-у!!! - жалобно вскрикнуло мерзкое существо и ударило рукой по полу.
Вокруг руки на полу появились трещины. В толпе людей послышались испуганные возгласы.
- Поймите же вы! – заговорил «Гадёныш» голосом Егора. - Рассказчика ни в коем случае нельзя убивать! Если вы его убьёте, то взамен на свет появится столько рассказчиков, сколько у него было слушателей. И тогда всё, что хотел поведать рассказчик, воплотится в реальность намного быстрее.
- Хватит трепаться! – крикнул кто-то из толпы. - Наслушались уже!
«Гадёныш» приподнялся и осторожно сел.
- Есть только один выход, - сообщил он. – Надо заставить рассказчика замолчать.
Николаев не выдержал и толкнул ногой его в грудь.
- И как же это сделать? – поинтересовался Павел Петрович.
«Гадёныш» распластался на полу и посмотрел на людей с надеждой.
- Я расскажу вам об этом, - заявил он. – Если вы меня отпустите…
Хонкин-младший шагнул вперёд и нанёс ещё один удар по уху «Гадёныша».
- Даже не надейся на это! – прошипел сквозь зубы Евгений. - Всё, что мы можем пообещать тебе - это быструю смерть.

13.
Магамединов крепко сжал руку умирающего «Зверя», вокруг головы которого
растеклось много жёлтой жидкости и слизи.
«Зверь» слегка приоткрыл глаза и вновь заговорил:
- Эта шайка уродов, прилетевшая на Землю, виновата в гибели почти всей моей огромной семьи. Они истребили её ради захвата власти на моей планете. Правда, власть они не захватили. Нашлись смельчаки, которые сумели дать им отпор. И эти подлые твари удрали сюда, чтобы построить себе новый мир, в котором они собираются жить.
«Зверь» закрыл глаза и тяжело вздохнул.
- Я могу тебе чем-то помочь? – спросил Максим Викторович.
На что инопланетянин отрицательно мотнул головой.
- Мне уже ничем не помочь, - сказал он. - У меня повреждена та часть мозга, которая не поддаётся восстановлению. Пожалуйста, дослушай меня… Я прилетел сюда с целью отомстить им. Но в результате неудачного приземления получил серьёзное ранение, несовместимое с жизнью, и понял, что не смогу выполнить задуманное. И поэтому я решил передать тебе все свои знания с условием, что ты отомстишь за меня и мою семью.
- Почему ты выбрал именно меня?
Зверь приподнялся и схватился за голову. По его лицу покатились крупные жёлтые капли, он вытер их своей маленькой ладошкой.
- Мне трудно сейчас анализировать свои действия. Ты просто первый серьёзный человек, который мне попался на пути… Этим бездарным уродам, которые поселились в вашей больнице, ужасно повезло. Они нашли комнату, в которой было столько ценного для них материала. Я говорю о комнате вашего гения, Бориса Анатольевича Беленького! На поиски такой идеальной фантазии, как у него, могли уйти годы. За такое её количество даже я продал бы душу дьяволу. Ему пообещали подарить огромную власть и процветание, лишь бы он согласился фантазировать для них.
- Ты что-то путаешь! – воскликнул Максим Викторович. - Фантазиями у нас заведует Погодин.
Зверь тихонько засмеялся.
- Я знаю. Мои враги быстро догадались, что не Борис Анатольевич всё это придумал, и, надавив на него, выяснили, что он уже давно планировал заработать на произведениях Погодина, которые тот сам дал ему почитать. У Бориса Анатольевича были хорошие связи, чтобы использовать данный материал по назначению.
- Кто бы мог подумать, - пробормотал Магамединов, - что фантазии Погодина такие ценные.
- О! Ещё какие! – хохотнул «Зверь». - Ради того, чтобы уничтожить оригиналы, хранящиеся в ноутбуке Петра Алексеевича, Беленький продал свой старенький «Мерседес». И деньги, вырученные за него, отдал старшей медсестре, которая взамен дала ему дубликат ключей от каморки Погодина. А когда мои враги случайно застали Бориса Анатольевича в каморке, они приняли его за автора хранящихся в ней бесценных творений. Вот такая получилась каша.
- Да, такую можно без соли и масла сожрать, - прошептал Магамединов.
- Мы-гы… Когда тварюги выяснили, что Беленький - пустышка, они стали над ним издеваться и, в конце концов, сделали его начальником скрытых этажей, где он окончательно свихнулся, не выдержав того, что там происходит.
Голова Магамединова разбухла от множества вопросов.
- А что это за скрытые этажи? - поинтересовался он. - И что там такое происходит?
- Не спеши! – попросил «Зверь». - Не всё сразу. Мне надо успеть сказать самое главное, а остальное - как получится… Со мной прилетел мой сын. Он очень молод и не справится с этими тварями в одиночку, даже несмотря на то, что он очень смелый, заставил одного из рассказчиков замолчать и занял его место, чтобы сломать всю задуманную этими подлецами стратегию…

14.

- Всем стоять на месте! – закричал Сергей, он всё ещё прижимался спиной к двери, в окошко которой выглядывала седая женщина. Он целился из пистолета в людей, которые остановились в нескольких метрах от него.
Круглова, старик со старухой, толстяк (он держался за ухо, с которого капала кровь) и Казик с Ванькой на руках застыли перед ним, как манекены. Никому из них не хотелось погибнуть от глупой пули.
- А мы что делаем?! - возмутилась Елена Степановна. - Успокойся, парень. Мы тебе не враги.
Толстяк взглянул на руку, которой держался за ухо. Ладонь была вся в крови. Он показал её Казику.
- Я убит, - сообщил жирдяй, закатил глаза и рухнул в обморок.
- Сергей, опусти оружие! - приказала ему Оля. – Это нормальные люди.
- Нам удалось выбраться из мясорубки, - пояснила Круглова.
- Брешут гады! - заверила седая женщина.
Неожиданно для всех Сергей вскрикнул и схватился руками за живот.
- Чёрт! С каждым разом всё больнее, - пожаловался он.
- Может, я могу вам чем-то помочь? - спросила Елена Степановна. - Я врач…
Сергей кое-как распрямился и спрятал пистолет за пояс.
- Нет пока на это времени. Какая тварь здесь заведует всеми камерами? Может, она нам подскажет, как их открыть, если я ей пущу пару пуль в лоб?
Круглова пожала плечами и ответила:
- Мы здесь видели только одну спящую тварь посередине какого-то большого зала.
- Ну и?
- Что «ну и»? – не поняла Елена Степановна смысла вопроса.
На лице Сергея появилось удивление.
- Увидели и ничего не спросили?
- Как-то побоялись.
Сергей шагнул вперёд.
- Ладно, - сказал он. - Тогда пойдём все вместе и спросим…

15.

«Гадёныш» закрыл лицо руками. Вокруг него расположилась кольцом толпа людей. Они шумели, и из-за этого ему становилось всё хуже и хуже. Голова его разрывалась на части от криков и воплей.
- Почувствуй, уродина, сколько в нас накопилось злости, - заорал Хонкин-младший. – Страшно тебе, скотина?! А?
«Гадёныш» убрал руки от лица и осторожно взглянул на Хонкина-младшего.
- Да, мне очень страшно, - ответил он голосом Егора. - И обидно за то, что я пришёл помочь, а мне никто не верит.
Хонкин тут же нанёс удар по лицу Егора и закричал, что есть мочи, с губ его брызнула пена:
- А мы тебя не звали! Не нужна нам твоя помощь! Сыты мы ей по горло.
Инопланетянин проглотил ком, подступивший к горлу.
- Не спешите судить меня! – попросил он. – Пусть время вынесет справедливый приговор. Давайте я вам расскажу, кто я такой и зачем я здесь.
Николаев завертел головой. Он рассчитывал действовать быстро и чётко и поэтому сразу отказал «Гадёнышу» в его просьбе.
- Нет у нас времени играть в ваши игры.
Инопланетянин опустил голову и сжал свои хилые пальцы в кулачки. Лицо его стало очень серьёзным и отрешённым.
В толпе людей раздался крик:
- Так, кончайте уже с ним! Хватит цацкаться!
- Они с Борыгиным не цацкались, - закричал кто-то другой. - Хоп и готово!
«Гадёныш» прижал кулачки к груди и зашептал что-то похожее на молитву.
- Ха-ха! - заржал Хонкин. – Смотрите, он молится!
- Вот же урод! – произнёс сквозь зубы Лебедь.
«Гадёныш» повысил свой голос и зашептал намного громче.
Пол в палате затрясся, как при землетрясении. С потолка посыпалась побелка, со стен полетела краска и штукатурка. «Ледяная корка» на стене разгорелась ярко-синим пламенем.
Перепуганные люди стали оглядываться по сторонам.
- Ах ты… сволочь! – громко вскрикнул Лебедь.
Он резко замахнулся топором и опустил его на голову «Гадёныша». В стороны полетели жёлтые брызги. И тут же на окно наползло что-то тёмное, и в палате стало темно. Через стекло ударила яркая голубая вспышка. Раздались крики людей. Человек шесть попадало на колени, в том числе и Хонкин-младший. Все они держались за глаза и орали из-за боли, проникшей в их мозг.
Хонкин-младший убрал руки от глаз, зрачков его не было видно - глаза застилала молочная плёнка.
- О боже, я ничего не вижу! – завыл он.
- Что же мы натворили?! – прошептал Николаев, он был бледный и держался руками за голову. - Мы вынесли себе окончательный приговор.
Лебедь всхлипнул.
- Получается, этот мудак был прав, - пробормотал он. - Рассказчиков нельзя убивать.

16.

От земли до седьмого этажа огромное здание больницы покрылось «ледяной плёнкой», которая периодически сверкала ярко-синим цветом. Эта плёнка быстро ползла вверх, она уже достигла окон седьмого этажа. Неумолимо приближалась печальная развязка для всех обитателей больницы. «Молчание», придуманное Петром Алексеевичем Погодиным, терпеливо ждало своего часа.

17.

Магамединов понял, что «Зверь» вот-вот умрёт. Бедный инопланетянин даже не пытался открывать глаза и говорил очень слабым голосом.
В какой-то момент он вообще замолчал.
- Прошу тебя, не умирай! – закричал Максим Викторович. - Дай мне побольше информации, чтоб я мог хоть что-то предпринять. Расскажи мне о девушке в чёрном платье… И о всех этих гадах: о наших с тобой общих врагах…
- Это я принимал вид девушки в чёрном платье с вороном на плече, - тихо произнёс «Зверь». - Глупая это была затея. Но я не мог появляться в своём истинном виде, это было очень опасно… И поэтому я влился в осуществляемую фантазию Погодина в придуманном им образе. Все рассказчики, таким образом, думали, что я создан кем-то из них…
Магамединов наклонился над «Зверем».
- Но объясни тогда, зачем ты пугал людей?
- Вообще-то я пугал только женщин, я добивался того, чтоб они покинули больницу. Не женское это дело - участвовать в такой страшной войне… А вот с мужчинами я, наоборот, пытался пойти на контакт. Но ничего толкового из моей затеи не вышло.

18.

Сергей, Оля и Елена Степановна вошли в огромный зал с розовым светом, посередине которого сидел в кресле и громко сопел Чёмча, опустив голову на руки.
Они встали напротив него.
- Спит, падла, беспечным сном, - заметила Оля.
Сергей смело шагнул к Чёмче, который очень сильно изменился. Он стал ужасно худым, чуть ли не живым скелетом.
- Ничего, я сейчас его разбужу, - сказал парень и подошёл ещё ближе к главному инопланетянину.
Чёмча осторожно открыл глаза и прислушался. Сергей шагнул ближе, и тогда тот резко поднял голову.
- А… Это ты… Чёмча! – воскликнул инопланетянин.
Сергей от неожиданности отскочил назад, выхватил из-за пояса пистолет и направил его на Чёмчу.
- Я не понял, что ты сказал?! Повтори!
Чёмча широко открыл рот и сладостно зевнул.
- Чёмча устал, - сказал он. - Ему нужно отдохнуть и набраться сил.
Сергей направил пистолет в ногу инопланетянина.
- На том свете отдохнёшь. Скажи, как нам открыть камеры? Как выпустить людей на волю?
Чёмча хитро улыбнулся и ответил парню:
- Чёмча не знает.
- Это неправильный ответ, - произнёс Сергей и нажал на курок.
Прогремел выстрел, и в ту же секунду Сергей согнулся пополам. Он уронил пистолет и, схватившись руками за живот, упал на колени.
Из ноги Чёмчи, из того места, куда попала пуля, потекла жёлтая жидкость. Чёмча посмотрел спокойным взглядом на Сергея, который корчился на полу из-за невыносимой боли в животе.
- Больно же как! – стонал парень - Мамочка моя!
Круглова молнией бросилась к пистолету, схватила его с пола и направила на Чёмчу.
- Не надо! – закричал Сергей. - Я прошу!
- Кто бы ты ни был – умри! – громко сказала Круглова.
Раздался выстрел, и пуля попала в голову Чёмче, желтые брызги разлетелись по сторонам. И в этот же момент Сергей заорал благим матом. Чёмча резко закрыл глаза и завалился на ручку кресла, свесив руки вниз.
- А-я-яй, твою мать! – прокричал парень.
Взгляд у него стал ошарашенным, лицо задёргалось. Из носа вылетели брызги крови.
- А-а-ах! – прошептал Сергей и, держась за живот руками, лёг на спину. Всё вокруг него закружилось в дикой карусели.
- Ох! – простонал напоследок парень, и его конкретно выгнуло назад, словно что-то пыталось сломать его буквально пополам.
Сергей вздрогнул, и на его шее напряглись мышцы. Он сделал неожиданно резкий громкий вздох и затих.
Оля бросилась к Сергею.
- Что это с ним? – закричала она.
Круглова уставилась на Сергея, не понимая, что произошло. В зал ворвался толстяк и закричал:
- Двери в камерах сами все открылись!
Оля обхватила Сергея руками и заплакала.
- Я не могу понять, - произнесла она, - что с ним…
Круглова опустилась на корточки рядом с Сергеем, взяла его руку и попыталась нащупать пульс, затем подняла веко и взглянула на закатившийся зрачок.
- Он умер, - сообщила Елена Степановна горькую правду, и Оля громко, не сдерживая себя, зарыдала.

19.

Магамединов поднялся и стал ходить взад-вперёд возле умирающего «Зверя», который лежал на куче тряпья и тяжело дышал. Вокруг его головы растеклось много жёлтой жидкости и слизи. В самой голове – в нескольких местах, в том числе и на макушке - бурлила жёлтая пена. Глаза у «Зверя» были слегка приоткрыты.
- Мы уже давно не люди, – сообщил он. - Мы сами себя назвали рассказчиками. Ну, а по правде говоря, мы почти боги во вселенной.
Магамединов сел возле «Зверя» и взял его за руку.
- Ты только так не волнуйся, - сказал Максим Викторович. – Я тебя прекрасно слышу и всё понимаю.
«Зверь» вырывал свою руку и заговорил с гордостью в голосе:
- Ты только вдумайся: мы используем колоссальную энергию своего мозга для
строительства новых реальностей, а также энергию мозгов всех своих слушателей. Тут главное - понять, что есть разница между простыми рассказчиками и такими, как Чёмча. Простые могут использовать энергию мозга пяти-шести человек, а такие, как Чёмча, используют энергию сотен или даже тысяч людей.
«Зверь» резко выпятил глаза и громко ахнул.
- Ну, вот и всё, - прохрипел он. - Пришёл мой час. Прощай, друг! И запомни: рассказчиков нельзя убивать - этим вы сделаете только в тысячу раз хуже.
Магамединов прижал руку «Зверя» к своей груди.
- Так как же тогда с ними бороться?! – спросил Максим Викторович.
Глаза «Зверя» стали медленно закрываться.
- Их надо заставить замолчать, - ответил он.
- Но как это сделать? – закричал Магамединов.
«Зверь» издал последний мучительный стон и полностью закрыл глаза.
Магамединов поднялся на ноги.
- Прощай, - произнёс он дрогнувшим голосом. - Я сделаю всё, что в моих силах. Считай, что мы с тобой договорились.

20.

Все пленники собрались в длинном холодном коридоре напротив своих камер. Они обнимались, целовались, кричали, смеялись. Многим из них казалось, что освобождение означает и победу над врагом, но это было далеко не так.
- Тихо все! – закричала Оля. - Расшумелись, как на базаре!
Она встала около металлических дверей, ведущих в огромный зал. В двух метрах от неё остановились Круглова и толстяк.
Шум не стихал. Ей даже показалось, что люди стали говорить ещё громче.
- Я сказала: замолчали все и слушаем только меня! Рано радуетесь! Подняться наверх нам будет не так-то легко. Вы должны знать, с чем столкнётесь и как на это надо реагировать.
Люди стали поворачиваться к ней, некоторые даже подвинулись поближе, чтобы услышать, что она говорит.
- Прекратить разговоры! – закричала Оля, что есть мочи. - С этой минуты вы все являетесь членами одного большого отряда. И этим отрядом буду руководить я. Я поведу вас наверх, но перед этим каждый из вас пройдёт короткий курс подготовки.
Люди зажужжали. Одни пытались доказать другим, что глупо доверяться какой-то девчонке. На плечо Оли положила руку Круглова, она взглянула на разгалдевшуюся толпу и заговорила хриплым голосом:
- Если кто-то ещё не понимает, что происходит, я объясню: это война, в которой несколько очень разумных существ уничтожают нас и нашу реальность с целью, чтобы построить себе здесь новую. И у них это здорово получается… Они выращивают в телах живых людей себе армию, сила и мощность, которой несравнима ни с чем.
Сквозь толпу людей протиснулся Магамединов.
- Самое страшное то, что этих несколько существ нельзя убивать просто так, - сообщил он.
Магамединов подошёл к Кругловой и уставился в её яркие и жгучие глаза. На лице Максима Викторовича появилась улыбка.
- Я услышал голоса людей и решил спуститься сюда, - пояснил он. - Чтоб узнать, что тут творится.
- Господи, Максим, как я рада тебя видеть живым, - сказала Елена Степановна.
Магамединов обнял её за плечи и прошептал, стараясь не разрыдаться на глазах у всех:
- Поверь мне, я тоже рад нашей встрече.

21.

Николаев с топором в руке вышел из палаты, в которой казнили «Гадёныша». Он быстрым шагом пошёл по коридору, и за ним двинулся весь его немногочисленный отряд.
- Если их нельзя убивать, то что мы будем делать? – спросил Лебедь.
- Не переживай, я что-нибудь придумаю, - ответил ему Павел Петрович.
А сам внезапно задумался, куда он всех ведёт и на что надеется. Люди доверились ему, а он затеял какую-то глупую игру, выиграть в которой шансов у него было чуть больше, чем ноль целых ноль десятых. Он только теперь понял, что мало всё взвесил, практически не рассчитал ни одного возможного варианта и рванулся в бой раньше времени.
Неожиданно из вестибюля навстречу отряду Николаева вышли три рассказчика: Фёдор Иванович, Анна и Валентина Петровна.
- Скажи мне, несчастный, неужели ты в самом деле думаешь уничтожить всех нас, используя силу этой группки людей? - поинтересовался Фёдор Иванович.
- И вас, я вижу, не так уж много, - заметил Николаев.
- Не совсем так, - произнёс старик, и из вестибюля вышли невольные слушатели рассказчиков: Пузырь, Василий, Сарнацкая, Вика, Василиса, Чеславовна, Ира, Света и Степановна – все они встали за спинами своих учителей, скрестив руки на груди и широко расставив ноги.
Николаев повернулся к своему отряду.
- Отступаем назад, господа, – крикнул он.
- Это же глупо, - прошептал Лебедь на ухо Николаеву.
- Я сказал: отступаем! – рявкнул Павел Петрович.
Весь отряд Николаева стал послушно отступать. Фёдор Иванович со своей компанией двинулся в сторону отступающего отряда.
- Может, прекратим этот цирк? – предложил старик. - Нам достаточно минуты, чтобы уничтожить вас всех.
- Нам тоже хватит ровно одной минуты, - ответил Николаев. - И я не советую прибегать к вашим способностям, потому что это будет сигналом верной смерти. Вашей смерти.
Фёдор Иванович огляделся вокруг, а затем взглянул на Николаева. Тот со своим отрядом продолжал отступление. Он прошёл мимо дверей палаты номер один, затем мимо дверей палат номер два, три и четыре и остановился возле дверей процедурного кабинета.
Открылись двери одиннадцатой палаты, и в коридор вышли Андрей, Александр Евгеньевич и Олег Олегович – невольные слушатели рассказчика, которого отряд Николаева казнил на их глазах.
- Что-то ты мутишь воду, - заметил старик. – Я уже начинаю злиться на самого себя, что позволяю тебе говорить.
- Так убей меня, чего стоишь? – крикнул Николаев. - Ваша беда в излишней самоуверенности. Один из вас за это уже поплатился.
- Хорошо, - сказала Анна, - выкладывай свой козырь.
- Я могу убить вас всех разом, - заявил Павел Петрович. - В течение одной минуты. Вы верите в это или нет?
- Сказать можно, что угодно, - ответила на это Анна.
Николаев кивнул.
- Хорошо. Я так понимаю, что вы все исключаете такую возможность. Что ж, давайте поспорим, что я убью вас всех силой своей мысли.
Рассказчики переглянулись и прыснули со смеху. Ученики, стоящие за их спинами, тоже засмеялись.
- Николаев, вы что, сдурели? – прошептал Лебедь. – Это и есть ваш план?
Павел Петрович нажал на ручку дверей процедурного кабинета и подумал: «Вот и всё, я сам себе подписываю смертный приговор».
- Я один бросаю вам всем вызов, - сказал он и вошёл в процедурный кабинет.
Он встал посередине его и заговорил так, чтоб его было слышно всем. - Я уверен в том, что смогу убить вас силой мысли быстрее, чем это сделаете вы.
Фёдор Иванович и Анна осторожно заглянули в процедурный кабинет, пытаясь понять, в чём же подвох, и несмело вошли в него. За ними через проём дверей еле протиснулась Валентина Петровна.
- Он блефует, - сказала она.- И скорее всего, зачем-то тянет время.
- Хватит нам морочить голову! – строгим голосом сказала Анна.
На пороге кабинета появились Андрей, Александр Евгеньевич и Олег Олегович. За их плечами показались головы учеников Фёдора Ивановича, Анны и Валентины Петровны.
- Давайте-давайте, заходите все неверующие, - пригласил их Николаев. - Представление дважды повторять не буду.
Приглашённые не заставили себя долго ждать и вошли в кабинет.
- Согласитесь, любопытство - это такая заразная штука! – произнёс Николаев и закрыл дверь. - Вы все здесь столпились и смотрите на меня. Вам всем до одного интересно, что же будет дальше.
- Кончайте его, - приказал Фёдор Иванович. - Мне не нравится то, что он нас всех, как маленьких, заманил в одно небольшое помещение.

22.

Николаич, Игоревич и Жабраков вновь собрались на кухне за столом. В этот раз они наполнили кружки свежезаваренным кофе. Жабраков треснул ладонью по затылку Игоревича.
- Давай чайку попьём! Присоединяйся к нам! - вспомнил он его слова. - Ишь, какой ты добрый!
Игоревич виновато улыбнулся.
- А я… А что я? Я добросовестно проводил рекламу чая, чтоб он никаких подозрений не вызывало. Даже лишнюю кружку выпил.
- Я… я… головка от …я, - искренне возмутился Жабраков. - А я вижу взгляд Ивана Сергеевича, такой тяжёлый, мрачный. Он смотрит на меня нехорошо, и мне становится всё хуже и хуже… Ну всё, думаю, писец! Приплыли!
За входными дверями раздались голоса людей, и прогремел голос Максима Викторовича:
- Не переживайте, я обо всём договорюсь.
Дверь распахнулась, и на кухню вошли Магамединов, Круглова и Оля.
За ними остановилась большая толпа людей, которые о чём-то оживлённо разговаривали и пытались через плечи и головы впереди стоящих заглянуть внутрь помещения.
Максим Викторович сделал несколько шагов вперёд.
- Николаич, привет! – крикнул он.
Начальник мастерской вскочил со стула, схватил со стола пустую кружку и замахнулся ею на Магамединова.
- Пошёл вон отсюда, говнюк! – заорал он. - Я тебе в прошлый раз хотел голову открутить… Да не успел.
- Ты чего это, Николаич? – растерялся Магамединов.
Николаич грозно махнул кружкой перед его носом.
- Он ещё спрашивает, подлец! - возмущался начальник мастерской. - Говорит мне: Николаич, дай хлеба, и как-то озабоченно смотрит по сторонам. Я только отвернулся, чтоб отрезать ему кусочек, а он уже на стул запрыгнул. Я поворачиваюсь, а эта скотина поливает в кастрюлю с борщом. Затем застегивает ширинку и говорит: ладно, Николаич, хлеба не надо, я, в принципе, не голодный. Ну, вы представляете, какое чмо…
Магамединов смущённо улыбнулся и виновато посмотрел по сторонам. Круглова с удивлением на лице уставилась него.
- Я, наверное, много чего интересного пропустила. Да, Максим?
- Да… Да это… Николаич, тебе померещилось, наверное, - промямлил Магамединов.
- Конечно… Мне ж всегда всё мерещится. Я кастрюльку отставил, если хочешь, давай разогрею.
- Нет, не надо! Спасибо!
- Да ладно, с кем не бывает, - встряла в бурный разговор Круглова. - Поругался, Николаич, и хватит. Люди голодные, как черти… Давай для них что-нибудь придумаем…
За её спиной неожиданно для всех собравшихся раздался голос Варвары Семёновны:
- Хватит тут ему хозяйничать, пускай вымётывается отсюда к чёртовой матери. Я сама есть приготовлю…
Николаич застыл на месте с открытым ртом, пустая кружка выскользнула из его рук, упала и раскололась на несколько частей.
- Как тебе не стыдно?! – зажужжала поседевшая женщина. - Я пропала, а ты даже не волнуешься. Я проторчала столько много времени в гниющей подземной камере - мог бы хоть поискать меня что ли…. Сидишь тут и чаи распиваешь!

23.

Николаев встал у окна, которое снаружи было покрыто ледяной плёнкой, мерцающей неприятным ярко-синим светом.
- Не спешите меня убивать. Моя гибель вам не даст никаких преимуществ. Я уже поставил вам мат в три хода. И погубили вас, друзья мои, две вещи: элементарная самоуверенность и нежелание считаться с обыкновенными правилами техники безопасности.
Фёдор Иванович взглянул на Анну, та улыбнулась ему и покрутила пальцем у виска. Сей жест означал, что их клиент с перепугу начал бредить.
Мудрая Валентина Петровна сразу же стала смотреть по сторонам. Кушетка, рабочий стол, шкаф с медикаментами, мусорное ведро, наполненное какой-то бумагой и ватой. Ничего подозрительного она не увидела.
- Знаете, мы ведь тоже этим постоянно грешим, - продолжил раскрывать свою мысль Николаев, - милиционеры не всегда надевают тяжёлые бронежилеты, надеясь, что перестрелки не будет. Токари не надевают очки, а химики - противогазы. Ай, ничего не случится, уверен каждый из них. Сто раз ничего ни случалось, и в этот раз не случится.
- Всё, мне надоело смотреть на твой дохлый номер, - заорал Фёдор Иванович.
Павел Петрович быстро поднял руки к верху.
- Секундочку! Я тоже умею, как и вы, - выкрикнул он и хлопнул в ладоши. - Хоп!!! Мои хорошие!
Ничего не произошло. Все замерли в замешательстве. На серьёзных лицах трёх рассказчиков стали медленно появляться улыбки. А на лице Николаева - отчаяние и страх.
- Бобров, врубай музон! – заорал он, что есть мочи. - Ты, что совсем оглох?!!
За стеной раздался голос Боброва.
- Никак нет, Павел Петрович! Желаю удачного прослушивания.
Тишину кабинета резко разорвала оглушительная музыка. Со свистом открылась дверца шкафчика для медикаментов, и все рассказчики успели увидеть в нём огромный динамик, из которого ревела какая-то рок-группа.
- На ваши чувствительные ушки я бы посоветовал надевать что-то посерьёзней, - пояснил своим врагам Николаев.
Рассказчики и их ученики, а также ученики «Гадёныша» мгновенно схватились за уши. При таком уровне шума эти твари уже ничего не могли изменить. Они согнулись пополам и завизжали, как свиньи на бойне.
Оглушённый таким ужасным рёвом, Николаев поднял кушетку и заметил под ней ещё целую кучу вопящих динамиков. Он схватился за уши и закричал вместе с рассказчиками. Ему показалось, что с каждой секундой рёв становится всё громче и громче.
Рассказчики и их ученики попадали на пол и затряслись, как ударенные током. Впервые в их жизни «правило первого колебания» сработало против них. Невероятных масштабов энергия, выработанная для резкого реагирования на угрозу, оказалась закрытой естественной защитой от шума в той части мозга, что её выработала, и нанесла непоправимый урон всему, что находилось внутри черепной коробки. Фёдор Иванович, Анна и Валентина Петровна стали такими, какими они были на самом деле. Из их носов и ртов потекла жёлтая пена…
Николаев развёл руками перед их наполненными безграничной болью глазами.
- Рок-группа «Раммштайн». Последний концерт, - объяснил он. - Ещё та сила мысли…

24.

«Ледяная плёнка», покрывшая практически всё восьмиэтажное здание больницы, задрожала. По ней покатилась струйками талая вода. Лёд стал лопаться и разлетаться на мелкие осколки…

25.

В коридоре урологического отделения стоял и чего-то ждал отряд Николаева. Все бойцы этого отряда молча смотрели на дверь процедурного кабинета. Она открылась, и к ним наконец-то вышел Павел Петрович.
- Ну, вот и всё: они замолчали, - сообщил он.


ЭПИЛОГ

А на одиннадцатом подземном этаже, в большом зале с розовым светом, открыл глаза и уставился в потолок Сергей. В кресле всё ещё сидел худющий до жути мёртвый инопланетянин.
- А в этом теле мне намного удобней, - сказал Сергей голосом Чёмчи. - Хе-хе, Чёмча!
Сергей поднялся на ноги и стал руками ощупывать своё тело. Он внимательно посмотрел по сторонам и добавил к сказанному:
- Только в этом теле я смогу выжить на этой планете. И, я так понимаю, пришло время открывать скрытые этажи.

КОНЕЦ….

Дорогие женщины, если Вам понравился роман ужасов "Молчание", оставьте, пожалуйста, отзыв на литрессе. Для того, чтобы там оставить отзыв, покупать саму книгу не надо, достаточно просто зарегистрироваться. Плюс к тому, каждому зарегистрировавшемуся литресс дарит 10 книг. Я очень хочу, что по моему роману поставили фильм, и поэтому хочу привлечь к нему внимание продюсеров. Вот ссылка, где надо оставлять отзыв: https://www.litres.ru/aleksandr-bulahov/molchanie/