Тяжёлая жизнь. 29

ВСТУПИТЕЛЬНЫЕ ЭКЗАМЕНЫ.


Этим учебным заведением оказалось НМУ – Новгородское Медицинское Училище.

Почему Таин выбор пал именно на НМУ? Да потому что, получив не слишком радостный аттестат (без единой пятёрки, примерно треть четвёрок, а остальные тройки), она не могла рассчитывать поступить в то учебное заведение, где вступительный балл играет огромную роль, то есть туда, где несколько человек приходится на одно место. Таю там сразу бы отсеяли.

Было всего два училища в Новгороде, которые почти не имели конкурса. Это были НМУ и кулинарное училище.

Таина подружка Маша решила поступать на повара. Именно в этом училище всегда был почему-то недобор студентов, так что туда поступали все, даже самые отпетые двоечники (хотя Маша к таковым не относилась). Как они потом там учились это уже отдельный вопрос. Вступительные экзамены в кулинарное училище были чисто символическими, потому как даже завалившие их зачислялись в студенты из-за недобора.

Маша и Таю стала уговаривать поступать вместе с ней.

-- Прикинь! Вместе учиться будем и жильё вместе снимать!— говорила она.

Это был весомый аргумент для Таи, но дело в том, что готовить она не любила. Еду Тая предпочитала и готовить и есть ту, что попроще, безо всяких там, не нужных ей, кулинарных изысков и наворотов. К гурманам её причислить было трудно.

-- Нет. – ответила она Маше. – Я лучше в медучилище пойду. Кулинария – это не моё. Давай лучше ты со мной на медсестру.

-- О, нет! Только не это! Никакой медицины в моей жизни! – тут же запротестовала Маша.

-- Ну вот видишь? Значит нам нужно учиться каждой на свою профессию. – сделала заключение Тая. -- А жить мы всё равно можем вместе. Кто нам помешает-то?

-- Ладно. Будь по-твоему. – согласилась подруга.

Тая съездила в Новгород, посетила, имеющее довольно обшарпанный вид, двухэтажное здание НМУ и подала документы для поступления, на медсестринское отделение.



Конкурс в НМУ, конечно, был, но на фельдшерское отделение, на медсестринское же в том году оказалось только двадцать человек лишних, которых приёмной комиссии предстояло отсеять.

Вступительные экзамены в училище проходили в конце июня, так что Тая после школьных экзаменов не очень-то расслаблялась. Сдать предстояло два экзамена - диктант по русскому и математику устно, плюс решить задачу. За диктант Тая не очень боялась, а вот математика это другое дело. Были для неё в этой точной науке некоторые камни преткновения.

И вот в нужное время Тая приехала в Новгород. Всех абитуриентов на время экзаменов разместили в общежитии культпросветучилища, так как НМУ своего не имело. А это, как и любые другие общежития, существующие при учебных заведениях, в летний период пустовало.

Для поступающих в НМУ был выделен весь третий этаж, пятиэтажного здания. Длинный коридор общежития слабо освещался малочисленными источниками света, возможно в целях экономии электричества, поэтому сильно смахивал на подземный туннель. Отличало его от последнего только наличие множества дверей по обе стороны, ведущих в комнаты.

В каждой из этих многочисленных комнат стояли по четыре кровати. Тая вошла в одну из них вслед за тремя девушками. Её соседками по комнате оказались – миниатюрная веснущатая Тамара, кругленькая пышечка Валя и высокая, плотного телосложения, Ирина. Тамара и Валя приехали из разных городов Новгородской области, а Ирина с Украины из города Донбаса. Девушкам предстояло познакомиться друг с другом.

Ирина оказалась жутко противной особой. Тая отнесла её в этот разряд из-за того, что та при вселении в комнату сразу стала строить из себя крутую, пытаясь подчинить соседок своей воле. Кровать она себе выбрала самую удобную, находящуюся в уютном закутке комнаты, а не напротив входной двери. Если Ирина спала, все обязаны были говорить шёпотом и ходить на цыпочках, а если все спали, а Ирина нет, то она могла даже песни в голос распевать. И никто ей был не указ.

Тая старалась не вступать с наглой девицей в бесполезные дискуссии по поводу её «крутого» поведения. Просто держалась от неё подальше. Этому её учила Шурочка с малых лет. Тамара с Валей тоже старались не нарываться и не спорили с Ириной. Это были две спокойные и доброжелательные девочки.

Соседями по комнате им предстояло быть не долго, так что перетерпеть возникшие разногласия было не трудно. Да и все мысли абитуриенток были сейчас заняты предстоящими экзаменами. Поступить в НМУ хотелось каждой. Для этого они сюда и приехали.

И вот наступило время первого экзамена , коим являлся диктант.

Тая, из-за того, что очень любила читать, обладала хорошей зрительной памятью в написании слов. Единственным слабым звеном у неё в грамматике были знаки препинания.

Диктовала экзаменационный текст учительница по литературе -- Надежда Владимировна, и делала она это так, что только круглый дурак мог наделать в диктанте ошибок. Каждое слово учительница чётко и правильно проговаривала и делала паузы на знаках препинания.

На следующий день в фойе училища были вывешены результаты первого экзамена. У Таи была пятёрка. Радости её не было предела, но впереди её ждал ещё один экзамен по математике, которого она боялась гораздо больше, чем диктанта.

Не сказать, чтобы Тая плохо знала математику, хотя в аттестате у неё по этому предмету была тройка. Просто школьные учителя уже предвзято относились к ней и, как бы она не ответила урок, или сделала домашнее задание, ей всегда ставили привычную тройку.

Тая старалась понять математику, а не зазубривать её. И, в принципе, она её понимала, на школьном уровне, конечно. Самым трудным моментом в этой точной науке были для неё тангенсы - котангенсы и синусы – косинусы из-за трудно запоминающихся навороченных формул.

Учась в школе, Тая никогда не пользовалась шпаргалками, а тут решила, на всякий случай, накропать одну малюсенькую, вписав туда эти тригонометрические формулы.

Она села за учебники и конспекты, чтобы повторить то, что было ею плохо усвоено или уже слегка подзабылось. Её же соседки по комнате после первого, успешно сданного, экзамена решили расслабиться и отправились на местные танцы. Они звали и Таю с собой, но уж если она дома не посещала эти сомнительные места, то в чужом городе и подавно не собиралась.

Девчонки вернулись с танцев около полуночи. Они ворвались в комнату запыхавшиеся и испуганные, и буквально в ту же секунду, где-то рядом зазвенело разбитое оконное стекло, наделав переполоху в общежитии.

Причина была проста. Оказалось, что Тамару пригласил на танец какой-то местный паренёк и она, не подозревая ни о чём плохом, пошла с ним танцевать. После танца к ней подошла группа из пяти девчонок.

-- Ты зачем с моим парнем танцевать пошла? -- грубо толкнув Тамару, прорычала одна из них.

Глаза этой девчонки светились неподдельной злобой, и было видно, что это та ещё оторва, и что она на многое способна, как, впрочем, и вся её компания. Даже крутая Ирина струхнула рядом с этими воинственно настроенными фуриями.

-- Пошли отсюда и побыстрее. – шепнула она на ухо Тамаре и, схватив подруг за руки рванула с ними к выходу.

Танцплощадка находилась недалеко от общежития, и девчонки всю дорогу во всю прыть, на какую только были способны, мчались до него, пока не скрылись за спасительной входной дверью. Преследующая их, воинственная компания в общежитие не сунулась, потому что там дежурил вахтёр, но вот бросить камень и разбить какое-нибудь окно им никто не помешал. Услышав звук бьющегося стекла, они удовлетворились своей местью и быстренько удалились.

Больше Таины соседки на танцы не рвались, но и не рвались они садиться за учебники, чтобы освежить свои знания перед предстоящим экзаменом, который должен был состояться через два дня. Эти дни пролетели быстро, и вот Тая со своими новыми подружками снова приехала в здание НМУ. В кабинет, у которого толпилась куча абитуриентов, пригласили пять человек, а остальные остались сидеть в коридоре, дожидаясь своей очереди.

Тая пошла сдавать экзамен в первой пятёрке, потому что не хотела переживать и нервничать, в долгом ожидании. За отворотом рукава, одетого на ней, свитера, лежала заветная, крохотная шпаргалочка с тригонометрическими формулами.

Тая потянулась за экзаменационным билетом и тут, о ужас!!! Шпаргалочка выскользнула из своего укрытия на глазах у всей приёмной комиссии и упала прямо перед ними на стол. Тая в ужасе застыла, ожидая, что её сейчас выгонят из кабинета и больше не допустят до экзамена.

-- Это что такое? -- строго спросила одна из преподавателей, поднимая маленький, сложенный вчетверо листок бумаги, и разворачивая его. – Иди! Готовься! А это мы выбросим! – сказала она.

Шпаргалочка полетела в мусорную корзину, а Тая на ватных ногах пошла за ближайший стол, готовиться к ответу на вытащенный билет. В нём было два устных вопроса. Тая знала ответы на них, а вот задачка оказалась такая, которую она боялась. Там присутствовали тангенсы.

Пришлось Тае напрячь память, вспоминая ту формулу, которую она недавно писала в шпаргалку. Она решила задачу, но не была уверена в правильности её решения. Так и вышло. Устно Тая всё ответила хорошо, а задачу решила не правильно.

-- У тебя в формуле ошибка. Ну-ка вспомни, правильную формулу. – сказала та самая учительница, которая подобрала её шпаргалку.

Тая даже не поняла как, но её рука, не дожидаясь сигнала от мозга, сама написала вдруг нужную формулу.

-- Ну вот. И без шпаргалки ведь знаешь. А теперь решай задачу.– удовлетворённо сказала учительница.

Тая повторно всё правильно решила, но получив за экзамен тройку, она расстроилась, потому что эта оценка не давала ей уверенности в том, что её не отсеют. Оставалось только расслабиться и ждать завтрашнего дня, когда всё прояснится. Больше от неё ничего не зависело. Она поехала в общежитие, чтобы переночевать там последнюю ночь.

Скоро в комнату вошли и девушки-соседки. Тамара была вся в слезах.

-- Что случилось? – испуганно, подбежала к ней Тая.

-- Я математику завалила! Двойка у меня! – прорыдала Тамара. – Сейчас соберу вещи и домой поеду!

-- Да не торопись ты! Подожди до завтра! А вдруг недобор будет, и ты в списках окажешься! – утешала подругу Тая.

-- Нет! Не будет такого! И даже надеяться не стоит! — шмыгая носом, сказала Тамара, и принялась складывать свои вещи в сумку.

На следующий день, с утра пораньше, в училище толпились все абитуриенты. Там были уже вывешены списки новых студентов зачисленных в НМУ. Тая, протиснувшись сквозь толпу к этим спискам, судорожно искала свою фамилию и вскоре нашла.

-- Я поступила! Поступила! Ураааа! – закружилась она по фойе.

Поступили и Валя с Ириной. А Тамариной фамилии в списках не было, так что не зря она вчера уехала домой.

В училище новых студентов предупредили, что занятия у них начнутся с первого октября, а весь сентябрь им предстоит потрудиться на уборке урожая картофеля, в ближайших от Новгорода колхозах.

Ну всё. Теперь можно было наконец-то расслабиться, поехать домой и провести оставшиеся летние дни в своё удовольствие.



НАЧАЛО НОВОГО ЖИЗНЕННОГО ЭТАПА.


Лето, как это обычно бывает, летело очень быстро. После того, как Тая приехала домой с радостной новостью, что она теперь является студенткой НМУ, в Новгород засобиралась и Шурочка, чтобы выполнить важную миссию по аренде жилья для дочки. Анна (Машина мама) тоже присоединилась к ней, и они обе поехали в Новгород, пообещав дочкам, что снимут им совместное жильё. Мамам и самим будет спокойнее за девочек, если те будут жить вместе в чужом городе.

Поразузнав про стоимость аренды жилья в Новгороде, и выяснив, что на окраине города в частном секторе комнаты стоят пятнадцать рублей в месяц, а в домах в центре города – от двадцати до двадцати пяти, обе мамы, не сговариваясь, выбрали частный сектор.

Кулинарное училище, куда поступила Маша, находилось, как раз, рядом с районом города, сплошь застроенным частными домами. Туда-то и направились Шурочка с Анной. Они расспросили у попавшихся им на пути местных жителей, не сдаёт ли кто-нибудь здесь комнатку двум студенткам, и получили определённое направление к дому бабы Мани.

Баба Маня жила в одном из многочисленных переулков частного сектора в доме одна и брала к себе на проживание студентов из кулинарного училища, которое находилось минутах в пятнадцати ходьбы от неё.

И вот Шурочка с Анной подошли к обветшалому, неопределённого цвета, слегка покосившемуся дому бабы Мани и постучались. Дверь им открыла хозяйка - очень полная, старая женщина.

-- У Вас сдаётся комната?—поспешила спросить её Анна.

-- Да, сдаётся! Проходите! Проходите! – любезно пригласила та неожиданных гостей.

Внутри дома, как и снаружи, тоже всё было в очень запущенном состоянии. Баба Маня в силу своего возраста и слабого здоровья, не могла следить за домом так, как он того требовал, но она и не заморачивалась над этим, занимаясь лишь текущей уборкой жилья.

-- На мой век хватит. – говорила она. – Много ли мне жить-то осталось?

Дом начинался с небольшой веранды. Из неё в помещение вели две двери. Войдя в ближайшую из них, можно было попасть в туалет, коим являлась маленькая кладовочка с дыркой в полу. Вторая дверь вела на кухню, в которой самое видное место занимала большая, сложенная из кирпича, плита, отапливаемая дровами, предназначенная для готовки еды и обогрева помещения.

Из кухни вела дверь в комнату бабы Мани, самую большую и самую благоустроенную. В двух других маленьких комнатушках, находящихся по обе стороны от бабы Маниной комнаты, даже дверей не было. Дверные проёмы были просто завешены старыми, застиранными до дыр шторами. Именно эти комнатушки и были предназначены для проживания студентов.

В каждой из них был минимум комфорта. Из всей мебели там стояли только по две односпальные кровати. Не было ни шкафов, ни даже столов.

В одной из комнат уже жили две студентки-второкурсницы из кулинарного училища – Алла и Надя, а в, недавно освободившуюся, вторую комнатку баба Маня собиралась поселить новых студентов. Ими оказались Тая с Машей, так как, пожалев платить больше денег за более благоустроенное жильё для дочек, обе мамы согласились на аренду комнаты для них в доме у бабы Мани, не взирая на то, что находился он в самой грязной и глухой части Новгорода, заселённой в основном цыганами.

Скорее всего, если бы Тая с Машей поехали с мамами для выбора жилья, они бы только по внешнему и внутреннему виду дома отказались бы там жить. Но девочкам ещё предстояло оценить в скором будущем всю «прелесть» проживания в этом районе города, как и узнать то, что цивилизация явно обошла его стороной, даже не взглянув в ту сторону.

В доме бабы Мани, как, впрочем, и во всём районе в целом, было печное отопление, вместо нормального туалета -- дырка в полу, а вода в колонке на улице, аж за полкилометра от дома. Этот район был когда-то отдельной деревней, теперь примкнувшей к окраине областного города, в связи с тем, что Новгород постепенно разросся в процессе строительства. Ещё многие неудобства этого района обнаружатся позже, а пока Тая и Маша радовались тому, что будут жить самостоятельно и вместе.

Огорчалась Маша только по поводу, что Тая в начале учебного года, на целый месяц уедет на обязательные колхозные работы. Кулинарное училище такая участь почему-то благополучно миновала. Тая тоже была огорчена этим событием, потому что не горела желанием отправляться в колхоз на тяжёлые полевые работы, да к тому же и жить там вместе со всеми своими однокурсницами, которых совсем ещё не знала, бок о бок целый месяц, но ничего не поделаешь. Раз -- надо, значит – надо.

И вот подошёл сентябрь. Тридцать первого августа Тая и Маша приехали в Новгород. Им предстояло найти бабы Манин дом. Маша знала, что он находится недалеко от её училища в, расположенном рядом, частном секторе, поэтому вызвалась быть провожатой для Таи. От вокзала в тот район автобусы не ходили, поэтому девочки пошли пешком.

До кулинарного училища они дошли за полчаса, а потом им понадобилось ещё полчаса, чтобы найти дом бабы Мани, наружный вид которого их явно не впечатлил. Но делать было нечего. Они находились в чужом городе и имели в лице бабы Маниного дома хоть какую-то крышу над головой, поэтому поселились в, заботливо арендованной для них мамами, комнате. Алла и Надя, которые снимали вторую комнату, были уже здесь.

Тае с этими девочками даже знакомиться не пришлось. Они тоже были из Старой Руссы и учились в одной с ней школе, только классом старше. А Маша хоть и училась в другой школе, но с Надей и Аллой знакома была по танцам. Они постоянно встречались на Пятачке. Что ни говори, а Старая Русса – город маленький.

Новые квартирантки познакомились с хозяйкой дома – бабой Маней. Это оказалась вполне себе приятная старушка . Алла с Надей уже год жили у неё и не жаловались.

На следующий день Тая встала раньше всех, потому что медучилище находилось далеко от её места жительства, аж в другом конце города. Добираться до него нужно было полчаса на единственном автобусе, который проходил в этом районе по расписанию один раз в час.

Проснулась вместе с Таей только баба Маня, чтобы растопить плиту и приготовить себе завтрак.

-- О! Ранняя пташка! – воскликнула она, увидев Таю. – Что так рано поднялась?

-- Мне до училища далеко добираться. Я же не в кулинарном, а в медицинском учусь. А оно в другом конце города находится. – ответила Тая.

-- А почему ты себе поближе жильё не нашла? – удивилась баба Маня.

-- Мы с Машей вместе жить хотим, а она в кулинарное поступила. Да и не мы ведь жильё искали, а наши мамы. -- тяжело вздохнув, сказала Тая.

-- Ну может ты сама себе ближе потом жильё найдёшь, так переедешь. – с сочувствием сказала баба Маня.

-- Не знаю. Там посмотрим. – расплывчато ответила Тая.

Она-то знала, что Шурочка не раскошелится на более близкую к её училищу, но более дорогую квартиру, если есть возможность арендовать что-то пусть даже у чёрта на куличках, но дешевле.

-- Сейчас я, всё равно, на месяц в колхоз уезжаю. – со вздохом добавила она, быстренько собралась и, даже не позавтракав, потому что было нечем, побежала на автобусную остановку.

Она чуть ли не на ходу вскочила в отъезжающий автобус, хотя по расписанию он должен был быть на остановке только через десять минут.

-- Не очень пунктуальное здесь транспортное сообщение, однако. А ну как опоздала бы? А следующий автобус только через час. -- ужаснулась Тая.

До НМУ автобус ехал полчаса и остановился на глухом пустыре недалеко от училища. Это была его конечная остановка.

-- Хоть это хорошо. Далеко идти не надо. – подумала Тая, входя минут через пять в, битком набитое студентами, фойе училища.

Там были вывешены списки вновь зачисленных студентов, распределённых уже по группам. Тая была зачислена в двенадцатую медсестринскую группу. Она ещё не была знакома ни с кем из своих однокурсников, и поэтому ходила между сотнями студентов, как слепой котёнок, не зная, к какой из множества сформировавшихся отдельных кучек, ей примкнуть.

-- Как будто первый раз в первый класс. – усмехнулась Тая.

Но тут она увидела, стоящих в сторонке, единственных хорошо ей знакомых Валю и Ирину. Обрадовавшись девочкам, Тая подошла к ним.

-- Вы в какую группу зачислены? -- спросила она у них.

-- В двенадцатую! – в один голос ответили Валя с Ириной.

-- Вот здорово! И я тоже! -- воскликнула Тая.

Потом всё пошло по привычному, как и в школе, сценарию. Студентов пригласили в актовый зал, где мелом была произведена разметка с указанием номеров групп для построения на линейку.

Наконец-то Тая увидела свою группу целиком, состоящую из двадцати шести разномастных и разнохарактерных девчонок во главе с Надеждой Владимировной, той самой учительницей, под диктовку которой проходил их первый экзамен. Тая была рада, что именно Надежда Владимировна руководила их группой. Ну а однокурсниц своих она сразу, конечно, не запомнила. Знала пока только Ирину с Валей и этого, на данный момент, ей было вполне достаточно.

Перед студентами выступили преподаватели и директор, поздравили с началом учебного года, а потом, сообщив во сколько завтра нужно прийти к училищу, с вещами для работы в колхозе, линейку распустили.

-- Я думала, нас сегодня повезут в колхоз. – расстроенно сказала Валя.

-- Чего это ты так торопишься? – с издёвкой в голосе спросила Ирина. -- Успеешь ещё наработаться за месяц-то.

-- Да я ещё жильё себе не нашла. После колхоза хотела. Мне ночевать негде.— ответила Валя, и, вздохнув, добавила.— На вокзал пойду наверно. Там и переночую.

-- Какой вокзал? Ты, что? – воскликнула Тая. – Пошли со мной. Я с бабой Маней поговорю. Надеюсь, она разрешит тебе одну ночь переночевать у нас.

Баба Маня разрешила. Правда, Тае с Валей пришлось кое-как умещаться вдвоём на односпальной кровати, но в тесноте, да не в обиде.



СЛУТКА.


На следующее утро, поплескавшись у рукомойника, повешенного на стене в прохладном тёмном коридоре, почистив зубы и смыв со своих мордашек остатки сна, а так же перекусив пирожками, купленными вчера по дороге домой, девочки приехали в назначенное время к училищу. Там уже стояло несколько автобусов, если можно так назвать старые, до безобразия разбитые «пазики», возле которых толпились преподаватели и студенты.

Тая с Валей нашли свою группу, и присоединились к ней. Девочки ещё не познакомились со всеми одногрупницами, поэтому старались держаться вместе, а Ирина нашла себе других подруг и уже пыталась ими командовать, только её мало кто слушал. Крутых там и без неё хватало.

Вскоре объявили посадку, и Таина группа расселась по местам в одном из автобусов. И вот старенький «пазик», дребезжа всеми своими железками, повёз их в некую деревню под названием Слутка. Выбравшись за Новгород, сначала автобус шустро ехал по ровной трассе около получаса, а затем свернул на грунтовую просёлочную дорогу, где резвость его значительно уменьшилась.

Минут через сорок езды по ухабистой дороге «пазик» въехал в Слутку и затормозил у самого большого здания в деревне. Это здание являлось клубом, но сейчас на время уборки урожая, его отдали в распоряжение студентам, для проживания. Минут через пять туда же подрулил ещё один «пазик», который привёз параллельную одиннадцатую группу медсестёр и трёх преподавателей. Надежды Владимировны среди них не было. Она лишь посадила свою группу в автобус, а сама осталась в Новгороде.

Клуб, в котором студенткам предстояло жить целый месяц, был очень просторным, но совсем не жилым помещением. Посреди обширного зала стояла круглая металлическая печь, а по всему периметру стен были построены из досок временные нары для спанья. Часть клуба занимала сцена, которая была приподнята на метр выше уровня пола. На ней тоже разместились нары.

Уюта в помещении не было и в помине. Не прикрытые занавесками окна обнажали свою грязную сущность, на полу валялись скомканные клочки бумаги вперемешку с опилками и мелкими обрезками досок, оставшимися от постройки нар, а сами нары были устелены старыми ватными, кое-где дырявыми, матрасами. За постельным бельём студенткам велено было прийти к председателю колхоза, куда все сразу дружно и отправились. Тая с Валей, решив не разлучаться, заняли себе места на ближайших нарах с краешку. Они вместе со всеми сходили за постельным бельём , чтобы застелить свои постели.

В клубе шло активное обустройство помещения и спальных мест в более приемлемое состояние. Девчонки копошились, как муравьи в муравейнике.

Часа через два клуб было не узнать. Чисто вымытый пол источал слабый аромат хлорки, все постели были застелены свежим постельным бельём, которое прикрыло собой неприглядные матрасы, а на сверкающие чистотой окна повешены импровизированные, из оставшихся свободных простыней, занавески. В клубе сразу стало по-домашнему уютно. В печи весело потрескивали берёзовые поленья, согревая и подсушивая слишком влажный воздух в помещении, и это ещё более придавало жилью уюта.

Потом студенток пригласили в столовую, которая находилась через дорогу от клуба. Там их накормили обедом и провели собрание по всем бытовым вопросам, начиная от дежурств по клубу и в столовой, до выбора трёх добровольцев из них на должность поваров, которые, ежедневно, на протяжении всего месяца должны будут готовить своим сокурсницам еду. Повара освобождались от работы в поле.

Работать студенты должны были шесть дней в неделю с восьми утра до пяти вечера, с часовым обеденным перерывом. В субботу только до обеда, а воскресенье был выходной. Свободными от работы оставались полтора дня, и тем, кто недалеко живёт, можно было даже съездить домой.

Трое преподавателей, приехавшие со студентками, устроились жить отдельно. Они были расквартированы в более подходящие для них условия у местных жителей, но обязывались приходить в клуб каждый день, чтобы проверить всё ли у студенток в порядке.

И вот начались трудовые будни. Тая хоть и привыкла к тяжёлому физическому труду, но уборка картофеля в поле, да ещё восемь часов подряд, показалась ей очень трудоёмким делом.

Студентки должны были собирать картошку по, вскопанным трактором, бороздам. Разномастные клубни лежали на поверхности, и их нужно было, сортируя по величине, собирать в вёдра и затаривать в мешки по четыре ведра в каждый. Мешки, в достаточном количестве, кучей лежали на краю поля. За будний день, каждой студентке, нужно было, собрать по тридцать мешков картофеля, а в субботу только по пятнадцать. Такова была норма.

-- Рекомендую вам разбиться на пары! Так легче будет сортировать картошку, и высыпать её из вёдер в мешки! – советовал девчонкам местный агроном.

Девчонки, разбиваясь по парам и, захватив побольше мешков, занимали свободные борозды с картофелем. Тая хотела встать в пару с Валей, но тут вдруг Ирина тоже выказала свою заинтересованность в подруге и вцепилась в неё мёртвой хваткой так, что та даже вздрогнула от неожиданности.

-- Мы с тобой будем работать вместе! – не спрашивая саму Валю, заявила она.

Пообщавшись с однокурсницами, Ирина поняла, что не одна она здесь крутая, что многие ей не по зубам в плане подчинения, а Валя тихая девочка и безоговорочно подчиняется ей, поэтому Ирина и решила, что будет проще работать в паре с ней, а не с какой-нибудь новой неуправляемой подружкой. Валя и тут не посмела перечить Ирине, а послушно пошла за ней.

Тая осталась одна. Кого-то другого из незнакомых сокурсниц искать она не стала, поэтому, набрав себе мешков, сколько могла унести за один раз, встала на свободную борозду и принялась собирать картошку в ведро. Она ещё не успела затарить мешок, как к ней подошла Людмила Сергеевна -- одна из преподавателей училища.

-- У тебя есть пара? – спросила она Таю.

-- Нет. Я одна. – ответила та.

-- Марина, иди сюда! – обратилась Людмила Сергеевна к девушке, стоящей у края поля.

Девушка подошла.

-- Вот тебе напарница. Работайте. – сказала Людмила Сергеевна студенткам и ушла.

Тая с Мариной стали работать вместе. В процессе работы они познакомились. Оказалось, что Марина живёт в Новгороде, недалеко от вокзала, а значит, примерно в получасе ходьбы от бабы Маниного дома. Между девочками в первый же трудовой день завязалась крепкая дружба, благо они обе оказались в двенадцатой группе.

Первые пару дней, пока шло привыкание к новой обстановке, новому коллективу и к тяжёлой работе, девочки-студентки жили спокойно, но потом к клубу потянулись местные парни.

Ну, а как же иначе! Из города приехали девочки. Много девочек. Все они будущие медсестрички. Парней, ясно дело, потянуло к клубу, как магнитом. Ну разве могли они пропустить такое? А многим девочкам только этого и не хватало для полного счастья. Они тоже потянулись к парням и стали зазывать их в дом.

Тае это очень не понравилось, потому что из-за визга девчонок и басовитого гогота парней, стоящего по вечерам в клубе, она не могла полностью расслабиться и отдохнуть. Но она молчала. Что она одна могла сделать против целого коллектива? Да и не умела она командовать, и крутую из себя строить. Тая привыкла терпеть неудобства, поэтому и здесь она лишь, молча, заползала на свои нары в уголок и, укрывшись одеялом, читала, взятую из дома книгу, которая, хоть как-то, отвлекала её от, творившегося в клубе.

А творилось там вот что. Молодёжь затеяла игру, под названием «Ремешки». Игра эта заключалась в том, что посреди клуба ставили стул и на него клали ремень, вытащенный из брюк одного из парней. И вот какой-нибудь парень, обычно его хозяин, первым брал ремень, подходил к понравившейся ему девушке легонько, но войдя в раж в процессе игры и не всегда легонько, хлестал её этим ремнём и бросал его на стул. Если ремень падал при этом на пол, то парочка выходила из клуба целоваться.

Парни, естественно, целенаправленно кидали ремень на пол, а не на стул и тащили свою «жертву» из клуба для страстного поцелуя, обуреваемые желанием, перецеловать, как можно больше, девчонок. Эта игра продолжалась каждый вечер.

Вскоре деревенскими парнями были перецелованы почти все девчонки, корме не особо востребованных, не принимавших участия в игре, в чьё число входила и Тая.

В результате такого раскованного общения очень легко формировались парочки, которые покидали клуб и общались уже наедине, гуляя по деревне. Игроков становилось всё меньше, и парни начинали подходить к не очень востребованным девчонкам, которые до этого спокойно лежали на нарах и в игровом процессе не участвовали. Подходили они и к Тае.

-- Я не играю! – отвечала каждый раз Тая на удары ремнём по её ногам.

-- Как не играешь? – возмущались, и парни, и девчонки. – Здесь играют все! Или иди тогда отсюда, на улицу!

Тая сначала возмущалась и сопротивлялась, но потом ушла-таки, от греха подальше, во двор и села на деревянную лавочку возле клуба. Она сидела и смотрела, как, то и дело, из дверей выбегали парочки и сливались в страстном поцелуе, а потом, довольные, возвращались обратно.

-- Когда же это всё закончится? – стонала её душа, требующая привычного покоя в одиночестве.

Тая не любила такие вот молодёжные сборища и всегда сторонилась их, а тут вынуждена целый месяц жить в таком вот борделе, и никуда ей от этого не деться.

Из клуба вышла и присела рядышком с ней Марина.

-- Да не бери ты в голову всё, что здесь происходит. – обняв её за плечи, сказала подруга.— Меня вон тоже ремнём хлестали, я выходила, но не целовалась. Предупреждала всех сразу, что у меня парень есть, которого я люблю, и он очень ревнивый.

-- А у тебя есть парень? – заинтересовалась Тая.

-- Ну, да! Мой сосед, Колька! Хотя мы с ним ладим, как кошка с собакой! – ответила Марина и весело засмеялась.

-- А почему? – удивилась Тая.

-- Да мне нравится бесить его, а он этого жуть как не любит! Обижается! – продолжая смеяться, ответила подруга.

-- А как ты его бесишь? – снова спросила Тая.

-- А вот как! – сверкая весёлыми искорками в глазах, начала свой рассказ Марина. – Как я уже сказала, Колька – мой сосед. Наши с ним спальни находятся рядом, через стену. Слышимость у нас хорошая, и когда он приходит домой, я тут же включаю на максимальную громкость на магнитофоне песню: « Ой беда, беда! Как летят года! Полюбила бы соседа, только некогда!» Знаешь, как он беситься начинает, когда эту песню слышит?!

-- А зачем ты так делаешь? – удивилась Тая.

-- А пусть не задаётся! – воскликнула Марина. – Пусть знает своё место!

Тая поняла, что у Марины с Колькой отношения не простые, поэтому и вникать в них не стала. У неё-то вообще пока ни с кем никаких отношений не было. Первая её детская непутёвая любовь к Петьке не считается.

-- Да ты ещё увидишь моего Кольку. Ведь ты придёшь ко мне в гости? Я тебя приглашаю.– спросила Марина Таю.

-- Спасибо за приглашение! Приду, конечно! – ответила Тая.

Она была рада, что у неё появилась такая замечательная подружка. Марина очень нравилась Тае, не смотря на то, что была чересчур взбалмошной выдумщицей, и искательницей приключений на свою попу.

Как-то по окончании рабочего дня, возвращаясь с поля в клуб, и проходя по мосту через узкую речушку, протекающую по деревенской окраине, Марина вдруг воскликнула:

-- А пошли, искупаемся!

-- Ты что? – удивилась Тая. – Холодно же!

Сентябрьские деньки хоть пока и радовали солнышком, но оно уже грело слабовато, не так как летом. «Солнышко с зубами» , как говорится. А по утрам даже бывали небольшие заморозки.

-- Да мы только окунёмся! – упрямо тянула Марина Таю за руку к речке.

-- Нет. – решительно отказалась Тая. – Я не люблю холодную воду.

-- Ну как хочешь. – беспечно махнула рукой Марина. – Подожди тогда меня на берегу.

-- С ума ты сошла! – пробовала Тая отговорить от опрометчивого поступка подругу, но та и слушать ничего не стала. Она желала купаться, и в всё тут, не смотря на то, что на улице было достаточно свежо.

Марина разделась на берегу до нижнего белья и, хоть её обнажённая кожа сразу покрылась мурашками, беспечная девушка полезла в воду.

Речка была мелкая. В самом глубоком месте вода доставала взрослому человеку до пояса. Марина весело взвизгнула и присела под водой. Тая вся покрылась мурашками, глядя на подругу.

-- Вылезай! – крикнула она ей. – Простудишься!

-- А, подумаешь! – беспечно махнула рукой Марина, однако вскоре направилась к берегу. Клацая зубами, она с трудом натянула одежду на мокрое тело и они с Таей продолжили свой путь до клуба уже бегом.

Как и ожидалось, это купание для Марины даром не прошло. Весь вечер она никак не могла согреться, хотя и куталась в два одеяла – своё и Таино. А на утро у неё поднялась температура, и заболело горло. Тае в этот день пришлось одной работать в поле, а вечером она провожала больную подругу к автобусу.

Марина уехала домой, лечиться. Как же тоскливо стало Тае без неё.

-- А что если и мне заболеть? – пришла в её голову такая же чумная мысль, как и в Маринину.

Вот только купаться Тая не решилась. Она поступила по-другому. Намочив носки в холодной воде, и одев, мокрыми, на ноги, Тая ходила в них весь день, время от времени смачивая их в обширной луже на краю поля. Она по страшному мёрзла, но терпела. И вот результат этой пытки не заставил себя долго ждать.

На следующий день у Таи поднялась температура до тридцати восьми градусов и заболела голова.

Преподаватель и терапевт по совместительству, Людмила Сергеевна осмотрела её.

-- Собирайся домой. Лечись. – сказала она после осмотра.

Таю уговаривать не пришлось. Быстренько собрав свои вещички, она рванула к автобусу, который повёз её в Новгород.

Начало https://www.stranamam.ru/post/14937081/

Продолжение https://www.stranamam.ru/post/14941153/