Кредиторы Богов (роман). Часть 2. Гл.5

Глава V

Трепетные струны задеваешь
Не перстами - голосом своим,
Не на лютне, на душе играешь,
Дар бесценный твой неповторим.
Стыдно, право: на моих ресницах
Задрожала чистая слеза.
А в твоих невидящих глазах
Полыхали яркие зарницы.

Атмосфера безысходной тоски и печали царила в подземелье пленниц. Они бродили словно тени, натыкаясь на стены, предметы и друг на друга. То и дело слышались всхлипывания и вздохи. Тихий шепот прерывался рыданием и мольбой. Новые глаза жертв ненависти Гарлиты еще не были в состоянии различать что-либо, кроме сильных источников света на близком расстоянии. Легче других это несчастье переносила сабрийская принцесса Белана. Еще за два года до похищения бедная девушка ослепла из-за неудачного падения с лошади во время королевской охоты. С тех пор она успела свыкнуться со своей бедой и теперь лучше остальных ориентировалась в пространстве, пользуясь слухом и осязанием. С детства Белана обладала музыкальным слухом и прекрасным голосом. После потери зрения слух ее еще больше обострился, а пение стало единственной радостью и смыслом ее жизни. Ее нельзя было назвать красивой: рыжеватые волосы, немного резкие и не совсем правильные, хотя и тонкие черты лица. Но в ее серо-зеленых не видящих глазах светилась внутренняя красота нежной возвышенной души. Она исполняла сказания менестрелей, и сама сочиняла наполненные любовью и радостью песни о прекрасных девичьих мечтах, о бесконечной красоте мира, увидеть которую уже не могла. Белана была ровесницей сиенских двойняшек. Казалось, что могло бы быть общего между динамичной, бойкой, независимой Тали и беззащитной, ограниченной в возможности передвижения, тихой калекой Беланой. И, тем не менее, если несклонная к пустой девичьей болтовне Тали и считала кого-то из знакомых принцесс подругой, то именно Белану. Хотя Сабрия не граничила с Сиеной, старшая сиенская принцесса часто навещала сабрийскую подругу в годы после несчастья, благо, что между их королевствами лежали только дружественные страны. Слепой певице поверяла Тали секреты девичьей души, те, которыми не могла поделиться с братом. Она искренне восхищалась стихотворным и музыкальным талантами подруги и очень любила слушать волшебный голос Бели. Их связывали задушевные беседы, в которых каждая черпала необходимое тепло и понимание.

Визиты Тали были отдушиной в невеселой жизни сабрийской принцессы. Брат Беланы, король Сабрии Натило, мало интересовался сестрой-калекой. Этот мрачный жестокий человек не был старшим сыном покойных короля Даварона и королевы Палитии. Натило с детства ненавидел старшего брата Вариотта, наследника короны. Вскоре после смерти Даварона Вариотт, недавно ставший королем, погиб на охоте. Королевская охота превратилась в проклятие этой семьи. После несчастного случая с Беланой гибель Вариотта казалась следствием злого рока, как будто тяготевшего над королевской фамилией. Натило запретил впредь устраивать традиционные охотничьи выезды. Белана, одна из немногих, была убеждена, что дело здесь не в проклятии: смерть Вариотта была подстроена младшим братом. Вариотт всегда относился с большой любовью к "маленькой певунье", как называл сестру, особенно после того, как девушка лишилась зрения. Его гибель стала чудовищным ударом для несчастной. Только дружба Эталии помогла Белане перенести это горе. С той поры сестра братоубийцы была убеждена, что ничего худшего случиться уже не может.

Белана спокойнее других перенесла похищение и более мужественно выдержала страдания, выпавшие на долю пленниц. Она была рада тому, что Тали, единственная, избежала этой страшной судьбы. Если другие принцессы лелеяли надежду на то, что их возлюбленные или братья однажды спасут их из этого ада, Белана знала, что Натило ради нее не пошевелит и пальцем. Возлюбленного же у ставшей в семнадцать лет калекой девушки просто не было, и она давно потеряла надежду когда-нибудь обрести любовь. Теперь Бели как могла, помогала подругам по несчастью приспособиться к существованию во мраке. Она не испытывала такого панического страха перед Владыкой Тьмы, как остальные пленницы. Обостренный слух и привычка воспринимать окружающее по преимуществу с помощью этого органа чувств подсказали Белане то, чего не могли различить другие. Многие пленницы считали, что угодили в лапы к дракону. Сабрийская принцесса могла бы поклясться, что шаги, дыхание и шелест одежды скорее указывают на существо очень похожее на человека. Но, не желая спорить с другими, Белана держала свои впечатления при себе. Привыкшая находить утешение в пении, девушка стала негромко напевать сначала в своей комнате, потом у фонтана. Звуки ее голоса поддерживали и успокаивали пленниц.

Однажды ее услышал Фьёрно, зашедший проверить, как справляются ложницы с возложенными на них обязанностями. Заслышав непривычные шаги, Белана замолчала.
- Отчего вы прервали пение? - раздался мягкий баритон. Этот голос принадлежал не Танаэлю, а кому-то другому. Девушкам уже приходилось несколько раз слышать, как он отдавал распоряжения ложницам.
- Я опасаюсь вызвать гнев Владыки Тьмы, - ответила певица.
- Я только управляющий Великого Владыки, меня зовут Фьёрно, - представился баритон. - Ваши жалобы, слезы или пение не интересуют Повелителя. Вы можете делать, что угодно, Владыке Тьмы это совершенно безразлично.
- Тогда могу я попросить, чтобы мне дали лютню? - воспользовалась случаем Белана.
- Что такое лютня? - спросил потомок богов.
- Музыкальный инструмент. Я подумала, что если пение не вызывает гнева Владыки, то и музыка его не побеспокоит, - ответила рыжеволосая принцесса.
- Как выглядит этот инструмент? Представьте себе его, как будто он перед вами, - подсказал Фьёрно.

Белана представила свою любимую лютню.
- Если Великий и Всемогущий Танаэль позволит, вы получите инструмент.
Голос смолк, и шаги удалились.
- Зачем ты сделала это, Белана? - накинулась на певицу Эрли, - Пока нас не трогают, лучше не напоминать о себе. Из-за твоей глупой просьбы мы все можем пострадать. Или тебе не терпеться стать наложницей чудовища?
- Перестань, Эрли, - приструнила подругу Католина. - Как ты можешь серьезно думать, что чудовище забыло о нас? А вот если у нас будет лютня, сразу станет веселее. Никто не сравнится с Беланой в игре и пении, но кто захочет, может присоединиться к ней.
- У меня нет желания веселиться, - вступила в разговор Тинерия, она всегда была склонна видеть во всем самые темные стороны.
- Мы выплакали уже все новые глаза. Слезы дают облегчение, но невозможно плакать всю жизнь, - заговорила Белана. - Мы будем вспоминать баллады менестрелей о храбрых рыцарях, спасающих своих возлюбленных. Это нас поддержит.
- Или раздразнит чудовище, - вставила замечание до сих пор молчавшая Ванетта.
- Вы же слышали, ему безразлично, что мы тут делаем, - защищалась Бели.
- Тогда почему мы вообще здесь? - задумчиво спросила Эберта.
- Тише, я слышу шаги, - предупредила девушка с обостренным слухом.

Вернулся Фьёрно. Он подошел к Белане:
- Возьмите. И спойте что-нибудь.
Девушка протянула руки, Фьёрно вложил в них инструмент. Белана проверила натяжение струн и попробовала их звучание. Затем стала наигрывать грустную, протяжную мелодию, постепенно ритм немного убыстрился, и она запела:

За синею далью, у снежных гор
В холодной башне своей,
За синею далью, у снежных гор
Коварный живет чародей.

Его ненавидят и стар, и млад,
Для всех он - жестокий рок.
Пугают им матери юных чад.
Но, боги, как он одинок!

За синею далью, у снежных гор
В пустынной башне своей,
За синею далью, у снежных гор
Всесильный живет чародей.

Покорны ему и пламень, и лед,
Подвластны скала и металл.
А в сердце разбитом его живет
Любовь, что давно потерял.

За синею далью, у снежных гор
В замшелой башне своей,
За синею далью, у снежных гор
Жестокий живет чародей.

Кто знает, как это было давно,
Когда он мечтал и любил,
Когда они двое были - одно.
Он сам уж почти позабыл.

За синею далью, у снежных гор
В высокой башне своей,
За синею далью, у снежных гор
Надменный живет чародей.

С тех пор пролетели века и века,
Любовь не вернуть назад.
И ночи чернее его тоска,
И страшен потухший взгляд.

За синею далью, у снежных гор
В волшебной башне своей,
За синею далью, у снежных гор
Несчастный живет чародей.

Со смешанным чувством изумления и восторга слушал балладу слепой певицы бессмертный потомок богов. Такого чудного голоса и вдохновенного исполнения ему никогда не приходилось слышать. Говоря откровенно, людское пение ему повезло услышать всего пару раз в жизни, большую часть которой он провел в царствах Владык Тьмы. Но он хорошо помнил, как пела Дильесса, дочь Хранителя Колорно. В мире магов все признавали, что ее голос гораздо лучше многих людских голосов, и это было справедливо. Но, по мнению Фьёрно, дар Дильессы не шел ни в какое сравнение с даром Беланы Сабрийской. Сейчас потомок богов как никогда понимал волшебника Колорно, отдавшего свою любовь представительнице этой краткоживущей Формы - человеку. Фьёрно поразило и само содержание баллады.

Откуда эта девушка могла узнать одну из самых печальных реалий мира обладателей магической силы? В какой-то степени эта история напоминала судьбу Колорно и других эффирских Хранителей, но еще больше соответствовала судьбе старого волшебника Ифарго, доживающего пятое тысячелетие в своем горном царстве Готаре. Ифарго был одним из сильнейших среди темных владык, 11-ый уровень силы позволял ему претендовать на титул Владыки Тьмы. Однако старый колдун предпочитал затворничество, и когда после смерти волшебника Марлора между темными владыками началась борьба за титул, Ифарго остался в стороне. Тогда, около полутора тысяч лет назад, этот титул оспаривали два стихиида - воздуха и земли, драконид огня, фибиид земли и дракофибия. Победителем вышел фибиид земли Катаранг. Но даже он, став Владыкой Тьмы, не посмел потребовать от Ифарго принесения формулы подчинения. Танаэль также не стал трогать старого волшебника, в неприступном одиночестве оплакивавшего свою умершую любовь. Дошел ли до людей отголосок истории жизни Ифарго в виде легенды, или же Белана чувствительной душой поэтессы угадала трагедию неравной любви, Фьёрно не знал. Скорее всего, и то, и другое вместе. Певица смолкла и только перебирала струны, продолжая извлекать из лютни щемящие душу звуки. В ее невидящих глазах отражалась чужая печаль. Белана исполнила балладу с такой силой душевного сопереживания, что вызвала слезы на глазах забывших о своих несчастьях принцесс. Эта некрасивая, рыжеволосая, с бесцветными бровями и ресницами, давно потерявшая надежду на счастье любить и быть любимой, привыкшая к жизни во мраке слепоты девушка не могла даже догадываться, какой пожар загорелся в сердце потомка богов.

продолжение https://www.stranamam.ru/post/10304795/