свиснуто

Нёма Зорензон больше всего на свете ненавидел скрипку. А больше всего на свете любил этот Нёма- свою бабушку Гиту Ароновну. И эти две вещи не давали ему покоя, потому, что бабушка хотела, чтобы Нёма Зорензон был скрипачом. И Нёме приходилось им быть.
Каждый день после школы он шёл к Алику Хайкину, который учил Нёму этой самой скрипке. А Алик Хайкин таки такой учитель скрипки, что все знают какой. Он учил Нёму Зорензона так, что бабушка Гита Ароновна было очень довольна. Читать далее»

Арончик Перельман был тот человек, которого приходилось стесняться всем родственникам. Нет, Арончик не был плохо воспитан, наоборот, он всегда говорил вежливо и тихо, не повышал голоса, был безупречно одет, любил классическую музыку, шелковые шейные платки, хорошие дефицитные книжки и никогда никому не отказывал в помощи.
Кстати, не смотря на то, что Арончика Перельмана стеснялись родственники, за помощью к нему они обращались регулярно.
И Арончик всем помогал. Читать далее»

Вы знаете Беню Шойхеса? Нет, ну вы должны знать Беню Шойхеса. Его покойный папа, дай ему бог здоровья, был еще тем фармазоном, так красиво торговал старой посудой, что наторговал Бене на учиться дантистом. И Беня таки выучился и теперь имеет хороший шахер-махер на керамических коронках.
Так вот этот самый Беня женился на Софочке Зускинд и они имели шикарный променад в Европу. Ну, так пусть у них все будет хорошо в голове. Я когда женился на своей Циле, тоже имел Гагры. Читать далее»

Фирочке Хаймович таки очень сильно повезло. Вы будете смеяться, но она наконец вышла замуж. Нет, сначала ей, конечно не то чтобы не везло, сначала Фирочку Хаймович никто за невесту не считал. Когда выдавали замуж ее двоюродную сестру Хасю и пришло время бросать букет невесты, Фирочка даже не подняла свой тухес от стула и продолжала кушать куриную ножку.
— Ай, я вас умоляю, мне почти сорок и за всё это время если мужчины и смотрели на меня, то только за спросить сколько стоит эти биточки. Читать далее»

Когда Йося Шулькин пошел работать главным балабузом на строительный склад, его мама Циля Залмановна сразу поняла, что ничем хорошим это не кончится.
— Этот идиёт хочет трепать мне последний нерв! Мальчику только тридцать пять, а на складе сплошной дефицит и большие деньги! Это надо было растить его всю жизнь, кормить бульоном и любить больше жизни, чтобы дожить до такого? Вэйз мир! Я с этим Йосей, дай ему бог здоровья, скоро умру и даже не надо мене уговаривать!
— Так за что же вы будете умирать? Читать далее»

Марик Лейбович больше всего на свете любил две вещи. Ну, если не считать родную маму Песю Яковлевну. Песю Яковлевну можно не считать, потому что любой еврейский мальчик из хорошей семьи, любит свою маму и ничего удивительного в этом таки нет. Тоже мне «агицен паравоз»!
Так вот Марик Лейбович больше всего на свете любил две вещи. Первая вещь, это фотоаппарат.
Эту вещь он любил так сильно, что в свои тридцать два никак не мог полюбить ещё какую-нибудь третью вещь. Читать далее»