Сезонное обострение (1 часть, главы 9-12)

Начало истории тут: https://www.stranamam.ru/post/14566331/

9.

В глазах Жабы блеснул огонёк. Он легонько стукнул пальцами по столу.

– Стой, Денис. Дай подумать. Получается, что Женька могла стать свидетелем этого убийства, и из-за этого убийца от неё избавился.

Денис сделал глубокий вдох и выдох. На его лбу выступили капельки пота.

– Что нет так? – спросил Дмитрий.

– Воды бы мне. Душно здесь как-то.

– Воды принесите, – громко сказал Жаба.

Денис кивнул. И вновь шумно втянул в себя воздух. И так же шумно выдохнул.

– Могла. Запросто. Только вот я вам ничем не могу помочь. Я ничего насчёт Женьки не помню.

– Рассказывай то, что помнишь. Кто как себя вёл? Что подозрительного ты заметил?

– Да, всё как в тумане. Я пытался во всём разобраться. Потом сеструха моя подключилась…

Открылась дверь, и в комнату для допросов вошёл младший инспектор следственного изолятора в камуфляже с графином и стаканом в руках. В графине была вода. Инспектор поставил графин на стол. Жаба налил воды в стакан и протянул его Денису. Тот осушил стакан жадными глотками и попросил ещё. Жаба налил ему ещё. Денис выпил и второй стакан. Младший инспектор забрал графин и стакан, и удалился.

– Не нравишься ты мне, – сказал Жаба. – Тебя врач смотрел?

– Смотрел.

– Ну и что он сказал?

– Пить меньше надо. Это отходняк у меня такой тяжёлый.

– Слишком уж тяжёлый, – очень громко сказал Дмитрий, так, чтоб Перова обратила внимания на его слова.

– Траванулся я. Отойти никак не могу. Намешал всякого говна.

– Тебе надо к врачу! И немедленно!

– Был я в медчасти. Мне даже две капельницы ставили. Ничего не помогает. Хреново мне и всё. И никому до этого нет дела.

Лицо Жабы стало багровым.

– Значит надо к другому врачу! Тот, что тебя смотрел – он валет тупой! Ветеринар с купленным дипломом!

– Чего вы так кричите? – испугался Денис. – Я же не могу вызвать другого врача.

– Ты – нет! Но я попробую для тебя что-нибудь сделать. Только и ты для меня постарайся во всю. Напряги свои мозги как следует. Вы на вечеринки не курили ничего?

– Нет! Не знаю… Я точно ничего не курил.

– Хорошо, проехали пока… Рассказывай дальше. Вспоминай любые мелкие детали.

Жаба взглянул прямо в камеру и вновь повысил голос:

– Перова, организуй парню толкового врача! И немедленно! Не тяни резину! С ним что-то не так! Сдохнет пацан, будут у тебя проблемы. Тебе это надо?!

– А дальше со мной стало твориться что-то непонятное, – сказал Денис.

– Конкретику мне давай!

– Вы мне не поверите…

– Давай, рассказывай. Не тяни кота за яйца.

Зазвонил мобильный телефон Жабы. Он подумал, что это звонит Мария Владимировна по поводу его реплики в камеру, поэтому даже не взглянул на номер.

– Ну! – рявкнул он в трубку.

– Ты даже не открыл дело двести сорок четыре, – раздался в мобильнике голос мудака, который угрожал Дмитрию. Жаба этот голос хорошо запомнил: он был слегка писклявый, вкрадчивый, педерастический, сразу же вызывающий неприязнь к человеку. И уж точно, старик, адрес которого дала Косыгина, не говорил таким голосом.

Жаба вскочил со стула:

– Чё тебе надо? Кто ты такой вообще?

– Я Манипулятор. Не слыхал о таком?

– Нет, не слыхал! Чего тебе надо, Манипулятор?

– Я свои требования тебе уже выдвинул.

– Не звони мне больше! – выкрикнул в мобильник Жаба. – Достал ты уже!

Жаба не просто сбросил вызов, он полностью отключил свой мобильник. Сердце его забилось так сильно, что он несколько минут просто тяжело дышал и смотрел на Дениса.

Лицо Дмитрия опять стало бордовым, лысина и руки взмокли от пота.

– Давай, продолжай! – произнёс он сдавленным голосом. – День какой-то дурацкий. Я сегодня всем нужен.

Денис продолжил свой рассказ, но ему показалось, что Жаба его совершенно не слушает, что он погрузился в свои мысли.

10.

То, что ещё успел рассказать Денис Жердин.

Я двигался домой со скоростью черепахи и с полным опустошением, как физическим, так и душевным. Я не ощущал в себе ни капельки энергии. Мне даже дышать и то было тяжело.
Я пересёк парк «Влюблённых», который когда-то хотели назвать «Парижским», но так почему-то и не назвали. Перешёл дорогу и присел на остановке возле сигаретного киоска. Меня мучило сильное отравление. Голова кружилась. Но больше всего давило на психику то обстоятельство, что я убил человека. Хотя сам я в это не верил.

Меня подставили и причём удачно, внушал себе я. Но сомнения тут же начинали грызть мою душу. Как же так получилось, что я совершенно ничего не помню? Неужто мне на самом деле сорвало башню, и я с отвёрткой накинулся на Полину Дорину? Она ещё та штучка – постоянно меня доставала, пыталась унизить и перед Женькой выставляла не в лучшем свете.

Да, я вспыльчивый. Горячий по натуре. Если меня зацепить, могу обложить хорошим матом. Но вот бить кого-то, убивать – это не из моей оперы. Не мог я убить Полину! Не мог! Хотя кому сейчас это докажешь?! Надо бежать, решил я. Садиться на поезд и уезжать куда-нибудь очень далеко. А потом подумал: может, пронесёт? Я с пацанами спрячу труп Полины, и всё обойдётся.

Я заскулил, не веря в удачный исход дела. Кирилл и Петя могли уже позвонить в милицию. Возможно, они специально послали меня за деньгами в качестве предлога, чтоб я ушёл. Ну, не хотели они звонить при мне.

В висках вновь застучало.

«Тихо! Тихо!», – стал успокаивать себя я. – «Это только домыслы! Кириллу нужны «бабки». Есть вероятность, что он рискнёт. Рогов влез в такие огромные долги, что ради денег может согласиться на многое».

Внезапно я почувствовал резкий запах испорченного сыра. Я повернул голову и увидел, что на скамейке рядом со мной сидит полный мужик в тёмно-синей болоньевой куртке и рваных джинсах.
Стопроцентный бомж, правда, с оригинальным запахом. Точнее, с оригинальной вонью.

Я ощутил, как сжимается желудок. Я подорвался со скамейки и бросился за киоск. Меня долго и мучительно выворачивало наизнанку, и из-за этого я даже опустился на колени.

– Денис, ты покойник, – раздался шёпот за моей спиной.

Я тут же обернулся, но никого не увидел. Мурашки забегали по моему телу. Что это было? Послышалось что ли?

Шмыгнув носом и вытерев слёзы, выступившие на глазах, я поднялся с колен и побрёл домой. Я больше ни о чём не думал, просто тупо шёл.

– Жердин! – позвал меня кто-то. – Жердин!

Я остановился. Голос был незнакомый и принадлежал мужчине. Я обернулся. Какой-то старик переходил дорогу напротив аптеки, две женщины разговаривали возле пешеходного перехода. Пацан лет двенадцати катил на велосипеде под горку. Всем, кого я видел, плевать было на меня, они уж точно не могли меня звать. Тот голос, который я слышал, мог принадлежать человеку, который пытался меня догнать. Но никто меня не догонял.

Так кто ж тогда меня звал?

Я опять ощутил затхлый запах, напоминающий запах испорченного сыра. Этот запах становился всё более и более ощутимым. Через каких-то пару секунд уже невозможно было дышать – всё вокруг воняло этим мерзким гнилым сыром. Меня затрясло, заколотило. Преодолевая тошноту, я двинулся в сторону своего дома. До него оставалось минут пять ходьбы.

Меня вдобавок к тому, что затрясло, ещё и зашатало. Я споткнулся на ровном месте и подбородком проехался по заасфальтированной дорожке.

– Да что ж это такое?! – чуть не заплакал я тогда с досады. – Всё в говно и всё в один день!

Я поднялся и без приключений дошёл до своей квартиры. Я открыл дверь и приготовился выслушивать нотации матери, которую не предупредил вчера о том, что не приду домой ночевать. Она уже привыкла к подобным моим выходкам, но повода почистить мне мозги никогда не упускала.
Меня встретила тишина. И я вздохнул с облегчением, понимая, что её нет дома.

Я зашёл в свою комнату и снял с полки книжку-шкатулку. В ней лежало пять тысяч долларов – ровно та сумма, которую я выручил за продажу «Мерседеса». Эту машину подарил мне отец, когда ещё не был разведённым с матерью. Я собирался купить другую – попроще – c прицелом на то, что у меня останутся деньги на личные расходы.

Я сложил деньги во внутренний карман куртки. Увидев себя в зеркале, я чуть не потерял дар речи. Краснющие глаза, лицо осунувшееся и небритое, губы синие, подбородок в свежих ссадинах – видок ещё тот. Настоящий маньяк-убийца, только отвёртки в руках не хватает. Интересно, а что я ожидал увидеть после алкогольного отравления и убийства девушки? Явно же не жизнерадостную и пышущую здоровьем физиономию.

– Не убивал я! Не убивал! – закричал я в зеркало.

– Кого не убивал? – раздался голос Лили.

Я от неожиданности подпрыгнул на одном месте. В зеркале я увидел отражение сестры, стоящее за моей спиной. Ещё секунду назад этого отражения не было. А теперь откуда-то появилось.

На Лиле красовался махровый халат. Голова её была замотана полотенцем. Странно, почему я не услышал, как льётся вода в ванной? Скорее всего, я вошёл в квартиру, когда Лиля уже помыла голову и выключила воду.

– Это я так, – промямлил я. – Со своего «видона» прикалываюсь.

– Ладно, проехали, – уткнув руки в бока, произнесла Лиля. – Скажи, брательник, где ты пропадал двое суток? Мобила твоя не отвечает. Мы уже как-то и волноваться начали.

У меня отвисла челюсть.

– Сколько суток? – переспросил я и повернулся к Лиле лицом.

11.

Жаба опять стукнул пальцами по столу. И Жердин замолчал, понимая, что тот хочет что–то у него спросить.

– Подожди, Денис! Меня всё мучает вопрос про эту вонь. Почему ты её ассоциировал с запахом испорченного сыра? Мне вот это совсем непонятно. Ты так хорошо разбираешься в запахах испорченных продуктов? Я, например, не могу описать, как пахнет испорченный сыр.

– Тут нет ничего непонятного, – стал пояснять Жердин. – Мне этот запах запомнился. Не так давно у нас на даче отключили электричество. На целую неделю. А мы в холодильнике сыр оставили, когда приехали и открыли холодильник, там была такая вонь, что меня чуть не вывернуло наизнанку.

– Мы – это кто?

– Я, мамка и сеструха.

– А отца с вами не было? – тут же поинтересовался Жаба.

– Зачем вам всё это? Отец с нами уже как полгода не живёт. Я же вам говорил об этом. Он с новой своей бабой укатил в Америку. Мне машину оставил. Я её не так давно продал с прицелом купить подешевле и, чтоб деньги остались на личные расходы.

– Ну, хорошо… А вот мать твоя и сестра, они знают, что ты здесь?

– Нет!

– Как так?! Тебе, что, не дали им позвонить?

– С этим как раз–таки не было проблем. Но никто из них не отвечает на мои звонки.

– Дай мне их номера телефонов и свой домашний адрес.

Денис Жердин кивнул и продиктовал мобильные телефоны матери и сестры. А затем и домашний адрес. Жаба записал всё это в свою тетрадь.

– Знаешь, что, дай мне ещё адрес Петьки Гедича.

Денис почесал затылок, вспоминая точный адрес Петьки.

– Проспект Янки Купалы двадцать шесть или двадцать восемь, по–моему. Квартира восемь. Короче там четырнадцатиэтажка, вы её найдёте. Она одна там.

Жаба встал из-за стола. Он потёр руками свои щёки, они у него очень сильно раскраснелись.

– Прежде, чем мы продолжим разговор, расскажи мне вот о чём: где находится твоя дача и как мне попасть внутрь дачного дома.

– Зачем вам это?

– Не поверишь, мне так хочется заглянуть в ваш холодильник, из которого воняет испорченным сыром.

– Воняло, сыр я выбросил.

– Хоть убей меня, но я не могу ни о чём думать, кроме этого холодильника. Мысли о нём не дают мне покоя.

– Бывает, – произнёс Денис Жердин и дал Дмитрию информацию насчёт дачи и, где лежит ключ от дачного дома.

– Давай, рассказывай, что там было дальше.

Денис даже не успел собраться с мыслями, чтобы продолжить свой рассказ. Внезапно открылась дверь, и в комнату для допросов ворвалась Перова.

– Что там с вашим телефоном? Почему он у вас отключён?

– Что-то случилось? – испугался Жаба.

– Рябов вас срочно вызывает к себе. У вас там ЧП. Бубнова вашего убили.

– Чего?! – вскрикнул Дмитрий, не веря свои ушам. В глазах его аж всё потемнело. – Повтори! Я не понял, это шутка какая-то, что ли?

– Не знаю! Я не думаю, что Рябов будет так шутить.

Жаба дрожащими руками вытянул из кармана свой мобильник и включил его. Мобильник тут же зазвонил. Жаба машинально нажал ответить.

– Дима, так ты приедешь? – раздался в трубке голос Дашки. Он был какой-то тихий, очень слабый.

– Дашка, мне сейчас не до тебя, прости, пожалуйста.

– Мне кажется, что я сейчас умру. Меня так трясёт.

– Глупости какие! Ты не умрёшь. Успокойся, сделай глубокий вдох.

– Очень сильно болит сердце, – вскрикнула Даша. – Очень-очень!

– Скажи, чтоб кто-то позвал медсестру с поста.

– Я не в палате. Я тут у реки.

– На нашем месте?

– Да, папочка, на нашем месте. Мне очень тяжело дышать.

– Что ты сказала? Я не понял!

– Мне важно тебе это сказать. Я знаю, что ты мой папа. Приезжай, пожалуйста, ты мне очень нужен.
Жаба шагнул вперёд по направлению к двери. Его очень сильно повело в сторону, в глазах на миг потемнело, и он схватился рукой за стену.

– У-у, – заскулил он.

Дмитрий жалобно посмотрел на Перову и Жердина, и с тяжёлым вздохом опустился на стул. Только теперь он понял, почему к нему вдруг полгода назад приехала Светка. Попросилась пожить немного со своей двенадцатилетней дочкой. Светка была серьёзно больна. Она знала, что скоро умрёт. И приехала сообщить ему о том, что Дашка его дочь. Всё так легко сложилось в одну картину. Она сразу не решилась это сделать, а потом, наверное, передумала, увидев то, как он живёт, и какой он безответственный или просто не успела…

Мысли Жабы переметнулись к сообщению Перовой о том, что убили Бубнова. Не может быть этого! Не может быть! Всё это развод! Кто-то затеял дурную шутку и именно с ним.

Мобильник Жабы вновь зазвонил. Номер был неизвестным. Дмитрий почему-то сразу догадался, кто это звонит. Он нажал кнопку «ответить».

– Скажи, кого мне ещё надо убить, чтобы ты взглянул на дело двести сорок четыре?

12.

От двух неожиданных новостей у Жабы подскочило давление. В висках застучало, на затылок и плечи навалилась неприятная тяжесть. Глаза его раскраснелись. Лоб и лысина покрылись потом. Он громко задышал, словно только что передвинул с одного места на другое шкаф с книгами и из-за этого никак не мог отдышаться.

Что же делать: выполнять требование этого телефонного мудака, который постоянно меняет мобильные телефоны (каждый раз звонит с нового номера) или же прямо сейчас садится в машину и нестись на помощь Дашке?

Дашка важнее! Но, если он вновь проигнорирует требования психа, назвавшего себя «Манипулятором», то тот убьёт кого-нибудь ещё.

Жаба резко поднялся со стула.

– Перова, помоги мне! – выпалил он.

– Что?

– Мне нужна твоя помощь.

– Что случилось?

– Я по дороге всё объясню. Это касается жизни ребёнка.

– Хорошо, спускайтесь вниз. Я вас догоню.

– Медлить нельзя!

Денис Жердин схватил Дмитрия за руку.

– Подождите, а я? Вы же обещали помочь.

Жаба ничего не ответил парню. Он грозно глянул на него и зашагал к двери.

– Сержант! – крикнула Мария Владимировна. – Уведите подозреваемого!

В комнату для допросов зашёл тот же младший инспектор, что приносил Денису воды. Он вывел парня из комнаты и повёл его длинным коридором к лестнице. Жаба проводил их взглядом и повернулся к Перовой.

– Пацану врач нужен. Он совсем плох.

– Может ему ещё путёвку в санаторий выписать, чтоб он поправил своё здоровье? Дмитрий Алексеевич, не лезьте туда, куда вас не просят. Я вам прямо скажу, я вам оказываю всяческое содействие только потому, что майор Рябов об этом лично попросил моего начальника полковника Хильницкого. Ни для кого это не секрет, что они дружат ещё со студенческих времён. А так цирка и клоунады мне и без вас хватает.

– Не понял?!

– Да, что тут непонятного! Там, где вы находитесь, всегда слишком много шума. А толку – ноль целых, ноль десятых. Вот вы сюда уже пришли и тут же обросли какими-то проблемами. Зачем спрашивается вообще приходили.

– Бубнова убили, – напомнил Жаба. – Ладно, проехали! Сам разберусь!

Он хлопнул дверью и, скрипя от злости зубами, двинулся по длинному коридору. Перова догнала его, когда он подходил к своей машине – старому чёрному «форду».

– Извините, – произнесла она на ходу, – сорвалась я что-то. День сегодня с самого утра не задался.

Жаба ей ничего не ответил. Они уселись в салон машины: он за руль, она рядом. «Форд» выехал со стоянки и вклинился в поток машин. В глазах Жабы блеснули слёзы.

– Одна маленькая вредина назвала меня своим папой. Понимаешь… и ей сейчас совсем плохо.

– Что с ней?

– У неё больное сердце. Она уже больше месяца находится в больнице. Требуется операция. У неё мать умерла – и её слабое детское сердечко дало сбой. Врачи за её жизнь несколько суток боролись. Они её с того света несколько раз вытаскивали.

– Где она? Я чем могу помочь?

– Я пока не знаю.

– А что тут знать?! Вызывай скорую туда, откуда она тебе звонила.

– В том-то и проблема, что машина скорой туда не подъедет. Там спуск такой хитрый.

Жаба стал пояснять Перовой, где может находиться Дашка. Та сообразила, где это находится, и сама набрала номер скорой помощи. И стала объяснять ситуацию, которую описал ей Дмитрий.

– Мужики, как дети малые, – сказала она Дмитрию, после того, как объяснила врачам, куда им надо подъехать и, где может находиться девочка с больным сердцем.

Жаба набрал Дашку. Та разрыдалась прямо в трубку.

– Прости меня. Пожалуйста.

– За что? – удивился Жаба и ему показалось, что он услышал какой-то хлопок.

– Приезжай сюда! – давясь слезами, выкрикнула Даша. – Приезжай, мне плохо!

– Не клади трубку, не отключайся! Говори что-нибудь.

Но Дашка отключилась. И когда Дмитрий ей перезвонил, она оказалась недоступной в сети. После нескольких неудачных попыток ей дозвониться, Жаба набрал номер Бубнова. Ну, ответь, ну, пожалуйста, дружище, стал мысленно умолять он. Пускай всё это будет шуткой. Но мобильник Бубнова молчал. Тогда Жаба набрал номер майора Рябова. И когда тот ответил, тут же закричал в трубку:

– Паша! Скажи, что ты пошутил!

– Не понял, – ответил удивлённым голосом Рябов. – О чём ты?

– Я о Бубнове!

– Что о Бубнове?

Жаба кинул взгляд на Марию..

– Так ты не звонил Перовой совсем недавно? Не сообщал о том, что Гошу убили?

– Бред какой-то. Конечно, не звонил.

– И телефон твой всё время с тобой был рядом?

– А где же ему быть?!

– Твою мать! – выпалил в трубку Жаба, и нажал кнопку сброса вызова. И опять набрал номер Бубнова.

Длинные гудки резали нервы больнее ножа. Георгий не отвечал. Жаба бросил мобильник на приборную панель.

– Так кто тебе звонил насчёт Бубнова? – спросил он у Перовой.

– Звонили точно с мобильника Рябова. У меня в мобильнике его номер в вызовах сохранился. Слышимость была не очень. Возможно, это был и не он. Теперь уже я не уверена.

– А он говорит, что не звонил.

Жаба перестроился с первой полосы во вторую, а затем в третью и вдавил в пол педаль газа. Превышая скорость, его «форд» проскочил пешеходный переход на жёлтый свет светофора. Возле второй больницы он свернул направо и стал спускаться в сторону Левонабережной.

Жаба остановил машину возле широких ступеней, ведущих к берегу. Вместе с Перовой они быстро спустились по этим ступеням. Миновали недостроенный двухэтажный дом и площадку для игры в волейбол. Минут пять шли по тропинке вдоль берега. Перовой в это время позвонил врач скорой помощи и сообщил, что они уже подъехали туда, куда она сказала. Перова попросила их подождать. Сообщила, что сами ищут девочку. Даши на месте, с которого она звонила, не оказалось. Жаба затравленным взглядом осмотрел всё вокруг: поваленное дерево, два громадных камня, кустарник, песчаную полосу берега.

– Даша! – закричал он. – Дашуля!

Не получив никакого ответа, он набрал её номер, но она всё ещё была недоступной. Жаба хотел уже опустить мобильник в карман, но тот сам зазвонил. На экране определился номер телефона Бубнова.

– Гоша, слава богу! – заорал в трубку Жаба.

– Ты занят не тем чем надо, – раздался в ответ голос Манипулятора. – Неужели твоя жизнь для тебя ничего не значит?

Жаба от злости и нервного перенапряжения заскрипел зубами.

– Убью тебя сука! – завопил он в трубку, и с его губ сорвалась пена. – Найду и убью! Достал ты меня!

– Тихо-тихо, – ответил на это своим педерастическим голосом звонивший. – Твоя дочь у меня. Если ты в течение пятнадцати минут не взглянешь на дело двести сорок четыре, я её убью. Время пошло! Я не буду больше ждать ни одной лишней минуты! Я очень много о тебе знаю, Жабин Дмитрий Алексеевич. Больше даже, чем ты сам.

– Если с ней что-то случится...

– Торопись, Жаба! Беги со всех ног! С этой минуты ты будешь делать всё, что я тебе говорю, – голос мудака резко стал агрессивным. – И не надо меня пугать! Я сам решу, какое и когда будет «если». Ты понял меня?!

Дмитрий ничего ему не ответил, он сорвался с места и рванул в обратном направлении. Перова, не спрашивая ничего, побежала вслед за ним. Догнав его, она указала на тропинку, ведущую вверх:

– Тут короче, – произнесла она.

Жаба кивнул ей и стал очень быстро подниматься вверх. В какой-то момент его ноги заскользили по грязи, он повалился на колени и уперся руками в землю. Но это ему не помогло, его потянуло вниз. Метра два он проехал точно. Мария подскочила к нему и схватила за локоть.

– Осторожно! А то сейчас вас спасать придётся.

Жаба обрёл устойчивое положение, он поднялся с колен, шагнул в сторону и продолжил подъём.

– Может, вы мне объясните, что происходит.

– Кто-то трепит мне нервы. Псих какой-то.

– Давно?

Жаба тормознул практически на самом верху склона и обернулся.

– Знаешь, сегодня с утра… он начал меня доставать, как только я согласился помочь найти
Евгению Кабардину. Сейчас он заявил, что моя дочь у него и требует, чтоб я взглянул на дело двести сорок четыре.

– Больной на голову какой-то.

По дороге в РОВД Жаба вспомнил про старика, с телефона которого первый раз звонил Манипулятор. Попытался проанализировать его поведение. К нему пришла такая мысль, что старик произнёс несколько заученных фраз: «время тикает», «ты очень легкомысленно ко всему относишься», «я озвучил тебе свои требования». Он явно боялся кого-то больше, чем Жабу и Бубнова. Боялся, потому что тот мог его убить, если б он ляпнул что-то не так. Старик хохотал и вёл себя как-то неадекватно, потому что это было что-то вроде страха, перемешанного с истерикой. Он играл роль для того, кто его заставил под страхом смерти, это делать. И этот кто-то возможно был рядом, и наблюдал за всем происходящим.

– Он каждый раз звонит с чужого телефона, – сообщил Дмитрий Марии. – Своим не пользуется.

– Психопат какой-то.

– Очень многое на это указывает. Он ведёт какую-то очень сложную и понятную только ему игру. Такое ощущение, что он развлекается. Это всё ему доставляет удовольствие.

– В моей практике впервые, чтоб психопат доставал именно милиционера.

– И что в этом смешного?

– Да, ничего, извините… Возможно дело двести сорок четыре касается кого-то из его близких. И он решил обратить ваше внимание именно на это дело.

Жаба хмыкнул. Он остановил машину возле входа в здание Октябрьского РОВД. Для этого ему пришлось проехаться по тротуару.

На полпути к своему кабинету он столкнулся со страшим лейтенантом Тереховым. Тот ехидно улыбнулся.

– Ох, Жаба, ты весь в работе. Тудоголик прям.

Терехов заржал своим противным смехом.

– В отличие от тебя в носу не ковыряюсь и соплей не жую¸ – ответил ему Жаба.

– Квакаешь там у себя на болоте. Мух распугиваешь.

– Нет, какаю у тебя в кабинете, чтоб они на твой стол слетались.

Перова еле сдержала улыбку.

Жаба вставил ключ в дверь своего кабинета, открыл её и вошёл внутрь, больше никак не реагируя на возмущения и угрозы старшего лейтенанта. Перова зашла вслед за ним. Первое, что бросилось в глаза Дмитрию, это то, что на его рабочем столе лежал смартфон Бубнова. Второе – это то, что его компьютер был включен. Жаба сел за стол и запустил программу с рабочим названием «Д–16».

Задав в поисковике номер дела двести сорок четыре, он стал ждать, когда оно загрузится. Перова встала за его спиной и тоже уставилась на экран монитора. Через несколько секунд программа выдала сообщение, что дела с таким номером в базе нет. И тут же из динамиков компьютера раздался смех Манипулятора. По всей видимости вместе с программой загрузился параллельно какой-то звуковой файл и сам запустился.

– Жаба, ну разве так можно, что в твой компьютер может залезть кто угодно? Учи-учи, одни двойки. Какой же ты тупой, Жаба. Как легко тобой манипулировать. Нет никакого дела двести сорок четыре. Вы всего набрали двести тридцать восемь дел. Позвони своей доченьке, она обязательно ответит, и Бубнову позвони, передай ему привет.

И опять смех – такой заливной, прямо от души.

– Это всё шутки. Не принимай их так близко к сердцу. Улыбнись! Не один ты можешь шутить. Пока-пока!

Затем тут же из динамиков раздался голос майора Рябова:

– Ну, это Жаба, товарищ подполковник… Ну, он такой, какой есть. Его не исправить.

А затем голос подполковника:

– Гнать этого дурня отсюда надо! Я его здесь терплю только из-за тебя. Только из-за твоих заслуг.

– А как же отдел «Дэ – шестнадцать»?

– О! Вот туда его и отправь, чтоб мои глаза его не видели. И сам неси за него ответственность. И Бубнова к нему прикрепи. Пускай там два эти дурака и рулят. Всё равно отдел экспериментальный. Чем быстрее они там всё завалят, тем быстрее мы эту тупую генеральскую идею закроем.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ: https://www.stranamam.ru/post/14568378/