Дилетантки. Глава 7

6 https://www.stranamam.ru/post/11581639/

7

За долгие часы дороги до Флоренции Саша устала от щебета Мишель. Та рассказывала о своем женихе и о его семье. Саша узнала о том, что мама Генри – замечательная леди, с которой у Ринальди сразу сложились доверительные отношения. Отец Генри был спокойным, молчаливым, серьезным человеком, который никогда не вмешивался в отношения сына. Миша поджала губы, заметив, что мистер Клиффорд считает увлечение Генри очередным пустым романом и не верит, что их свадьба с Мишель когда-нибудь состоится.
– И уж совсем никак не хочет принять меня в семью его младшая сестрица. Джосселин невероятно занудная, постоянно ходит в джинсах и безвкусных футболках. Хотя при ее-то богатстве и прекрасном вкусе матери она могла бы быть одной из самых очаровательных молодых леди Англии.
Поток излияний итальянки не вызвал сочувственных откликов, от чего она вскоре начала раздражаться. И, наконец, не выдержав, она задала-таки вопрос, почему «голубки» сегодня ведут себя так странно.
Саша, которая не любила выносить сор из избы, просто промолчала и отвернулась к окну, наблюдая за проносившимися пейзажами. А за окном виднелись высокие горы и узкие полоски водопадов, небольшие итальянские города и виноградники. То и дело перед глазами мелькали купола католических церквей, стоявших на возвышенности, и стены каменных крепостей. Саша жалела, что не может посетить каждую из них и насладиться архитектурой, которая была ей близка и интересна. Но дорога итак была слишком длинной, и было решено не задерживаться в маленьких городах, а посетить только Флоренцию, Верону и, переночевав в одном из гостиных домов, отправиться в Венецию.
Когда Мишель еще раз повторила свой вопрос об их сегодняшнем молчаливом игнорировании друг друга, Паоло бросил быстрый взгляд на Александру и, поняв, что она не собирается отвечать, решил сам все рассказать дотошной кузине.
Как только Миша услышала историю, которая произошла вчера, она залилась звонким смехом.
– Чуяло мое сердце, что она вытворит что-нибудь подобное. Только я не понимаю, вы-то почему друг с другом не разговариваете?
Мишель была в искреннем недоумении.
На этот раз Саша не выдержала. Она оглянулась на заднее сидение, где Мишель возлежала на декоративной подушке, небрежно закинув ноги на спинку своего кресла.
– Мне вот интересно, – прищурилась Покровская, – как бы ты отреагировала, застав Генри с полуголой девицей?
Мишель фыркнула.
– Смеешься? Генри никогда не променяет меня ни на какую девицу. А если бы хоть одна и покусилась на него, то я разбиралась бы с ней, а уж никак не с ним.
Миша села, достала из сумочки пачку сигарет, открыла окно и закурила, принципиально выпуская дым в сторону Паоло и Саши. Покровская поморщилась.
– Для меня до сих пор остается загадкой, – разглагольствовала Миша, – почему кузен обратил внимание на тебя, когда вокруг него всегда вьется столько симпатичных и доступных женщин.
Теперь Саша еще и закашлялась, но не от запаха сигаретного дыма, а от наглости своей новой подруги.
– Спасибо, сестренка, ты всегда знаешь, как исправить ситуацию. И корректна до безобразия.
Паоло снял руку с переключателя скорости и взял Сашу за руку.
– Не слушай ее. Ты очень красивая.
Мишель повторно фыркнула.
– Избавьте меня от ваших приторных фраз. Кажется, вы мне нравитесь куда больше, когда находитесь в ссоре.
– Могу высадить тебя на ближайшей заправке. В конце концов, эту романтическую поездку я устраивал в первую очередь для Алексы.
Мишель красочно представила себя идущей по автостраде в коротком платье и на каблуках. Взвесила варианты и решила, что пойти на попятную сейчас для нее будет гораздо безопаснее.
– Ну, я же не говорю, что там совсем все плохо. Предоставьте мне пару недель, и она будет не намного хуже меня.
Саша снова повернулась к ней и спросила:
– Ты не забыла, что я тоже в машине и все слышу?
На это Мишель выпустила густую струю дыма прямо в лицо Покровской.
– Фу! – высказалась Саша и поспешно отвернулась.
– Мишель, прекрати курить в машине, – приказал Паоло.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Саша. От ее обиды на Паоло уже не осталось и следа.
– Какие вы скучные, – отозвалась Ринальди и затушила сигарету.
Во Флоренции долго задерживаться не стали. Осмотрели главный собор Санта-Мария-дель-Фьоре, пообедали в сердце города и пофотографировались на узких улочках, сплошь и рядом усыпанных магазинчиками. Молодые люди хорошо проводили время и смеялись над шутками Мишель, пока на одном из ее язвительных замечаний Паоло не выдержал и, подняв ее на руки, не потащил к фонтану. Он на полном серьезе пообещал ей купание в нем, если она не прекратит издеваться. Мишель верещала и брыкалась. Саша хлопала в ладоши и умоляла Паоло исполнить задуманное, предлагая и вовсе оставить ее там. Однако Паоло, зная мстительность кузины, прямо перед фонтаном передумал и поставил ее на землю. Прохожие улыбались, смеялись и огорченно вздохнули, когда шоу внезапно отменилось. А один высокий привлекательный молодой человек и вовсе предложил Мишель свою защиту. Она, не задумываясь, поцеловала в щеку рыцаря, заступившегося за нее, а потом так же быстро отмахнулась от него и побежала за друзьями. Те уже спешили в сторону стоянки, где оставили свой снятый на прокат минивен.
По пути до Вероны Мишель опять вспомнила про Витторию и снова высказала предположение, что та вполне могла украсть картину и оставить Франческу умирать на полу. Паоло тут же нахмурился и попросил сестру избавить его в дальнейшем от подобных разговоров и нелепых предположений. Саша многозначительно посмотрела на Мишель, и та, понимая скрытую просьбу подруги, притихла. Но прошло совсем немного времени, и итальянка снова стала нетерпеливо крутиться на заднем сидении. Она то и дело беспокойно поворачивалась назад и оглядывала проезжающие мимо автомобили. Паоло видел, что она суетится, но ничего не говорил, понимая, что кузине с ее гиперактивностью просто сложно усидеть на одном месте.
Вскоре Мишель не выдержала и попросила остановиться у ближайшей заправки. Паоло спорить не стал и, как только появилась возможность, припарковал автомобиль. Миша выскочила наружу, распахнула Сашину дверь и позвала ее с собой.
– Но я не хочу, – сопротивлялась Покровская.
– Пойдем, одной мне грустно.
– Ты всегда грустишь, когда ходишь в дамскую комнату одна?
– Всегда, если туалет общественный.
Мишель схватила Сашу за руку и потащила из машины. Та тяжело вздохнула, но пошла следом за подругой. Ринальди, громко топая каблуками по асфальту, побежала в магазинчик при заправочной станции, впорхнула внутрь и резко затормозила. Саша столкнулась с ней и ойкнула. Мишель схватила ее за руку и произнесла шепотом:
– Видишь эту машину? – Она указала рукой на остановившийся вдали невзрачный «Фиат».
– Да, и что?
– Он следует за нами по пятам.
– Мишель! – возмутилась Саша. – Ты опять о своем дилетантском расследовании?
– Нет, я серьезно. Я обратила внимание на эту машину еще во Флоренции.
– Может, они путешествуют по тому же маршруту?
– Во-первых, не они, а он! – поправила Мишель. – А во-вторых, вряд ли он бы стал останавливаться в тех же местах, что и мы.
Саша хотела что-то возразить, но Миша внезапно толкнула ее в сторону стены и сама спряталась там же.
– Кажется, он видел, что мы смотрим, – закусила губу Ринальди.
– Будем надеяться, что нет, – прошептала Саша, потирая запястье, которым ударилась о стену. – Как ты думаешь, зачем он следит за нами?
– Кто бы знал! – отозвалась Мишель. Она уверенной походкой отправилась в сторону туалета, даже не взглянув в окно. Покровская неотступно следовала за ней, борясь с желанием посмотреть на серый «Фиат».
– Может, у тебя есть хоть какая-то идея? – спросила Саша, когда они заперлись в одной из кабинок.
– Я единственная наследница Черной Мадонны. Кто знает, что им от меня нужно?
– Много народу вообще знает об этой реликвии?
– Нет, только семья и некоторые друзья.
– А так как семья у вас немаленькая, то, как минимум, десять человек, – резюмировала Саша. – А ты разглядела водителя? Может, это кто-то из твоих знакомых?
Миша отрицательно покачала головой.
– Я впервые его вижу.
– Его же могли нанять, чтобы просто следил за тобой. Мало ли, куда и когда ты захочешь сбыть с рук Черную Мадонну?
– От этого и страшно. Все знают, что завещание еще не было зачитано. И никто, кроме меня, пока не хватился картины.
– Или мы просто об этом не знаем, – предположила Саша, – может, в отличие от нас, этот человек скрыто наблюдает, а не изображает бурную деятельность.
– Как только останемся без Паоло, надо будет написать список подозреваемых, – решила Миша, вымыла руки и отправилась наружу. Саша за ней.
В машину сели тихо, как мышки. Паоло сразу обратил на это внимание и спросил, ничего ли не случилось. Обе покачали головами и не произнесли ни слова. Паоло не стал допрашивать, включил зажигание и нажал на газ. Теперь и Саша стала крутиться на месте, то и дело норовя заглянуть назад и проверить, продолжает ли их преследовать серая машина. Но либо Мишель ошиблась, и водителю «Фиата» не было до них никакого дела, либо он ехал где-то вдалеке, чтобы больше не попадаться им на глаза. Тем не менее, Саша чувствовала постоянное беспокойство до тех пор, пока они не въехали в Верону. Этот красивый старый город встретил их тепло. Первое, что посетили Паоло, Мишель и Саша, это музей, в котором, по преданию, находилась гробница Джульетты. И пусть современный мир давно уже знает, что история, записанная Шекспиром, и наполовину неправда, все равно все стремятся сюда, чтобы ощутить этот незыблемый дух любви. Саша испытывала непонятное чувство благоговения, когда смотрела на фрески, рассказывающие о двух влюбленных, и когда стояла над открытым гробом, где Джульетта, опоенная лекарством, ожидала своего Ромео.
Старые улочки Вероны, дома с мансардами, каменные мостовые, мимы, сплошь выкрашенные золотой краской, – все это западало в душу туристу, который, побывав в Вероне, уже никогда не мог забыть этот город.
У балкона Джульетты столпилось множество народу. Одни спешили сфотографироваться со статуей женщины, символизирующей младшую, безвременно ушедшую Капулетти, другие на ее балконе.
Мишель бесцеремонно растолкала очередь и провела кузена и Покровскую на балкон. А сама побежала вниз, чтобы сфотографировать парочку. Они, нежно прильнув друг к другу, позировали Ринальди, а она только указывала, как им лучше встать и что делать.
Напоследок Саша накропала на клочке бумаги письмо Джульетте с просьбой о счастливой любви и сбросила его в ящичек, висевший на стене этого маленького уютного дворика.
Они долго гуляли по улицам города, пока не решили, что пора поужинать. Нашли небольшое кафе в закоулке, где местные попивали коктейли, и уселись за круглый столик на улице. Высокий полный повар спустя всего каких-то пятнадцать минут принес им большую, пышущую жаром пиццу на тонком тесте. Все трое с удовольствием жевали острую пепперони [10] с огромным количеством вкуснейшего сыра. Он тянулся длинными толстыми нитями от куска и до рта. Молодые люди смеялись, а Паоло даже попытался собрать губами такую ниточку, повисшую на подбородке у Саши. Мишель тут же скривилась и обвинила Паоло в излишней романтичности. В чем, собственно, ее поддержала и Саша. Обе уже выпили коктейли и были в хорошем настроении. Паоло огорчился, что его не оценили, и насупился. Еще пара шуточек от Мишель – и молодой человек и вовсе разозлился.
– Ну, все, девочки, я смотрю, вам тут и без меня весело. Тогда сидите, буду ждать вас в машине.
Саша, до этого с удовольствием хихикавшая, напряглась и даже испугалась.
– Паоло, постой! А если мы не найдем дорогу? – спросила Покровская, понимая, что сюда они шли кругами и закоулками, и она вряд ли вспомнит этот путь. Однако Мишель, которой спиртное уже ударило в голову, замахала руками на кузена.
– Иди! Иди! Хоть полчаса без тебя провести и поговорить между нами девочками. Найдем дорогу… как-нибудь. Чао!
Паоло обиженно вскинул голову, резко встал со своего стула, вынул наличные из портмоне, отдал их Саше, чтобы она расплатилась по счету, и ушел.
Мишель перехватила деньги из рук Покровской, пересчитала и, довольная, заказала еще коктейлей. Мишель было так хорошо и пьяно, что ее и без того болтливый язык развязался еще больше. Никто, кроме Саши, здесь не понимал по-русски, и она могла позволить себе расслабиться и поделиться секретами. Покровская не поспевала ни за ходом ее мысли, ни за тем, как быстро исчезал алкоголь из ее бокала.
– Пора бы нам уже в машину, – напомнила Саша и поняла, что подруга уже не слишком хорошо владеет ситуацией. Пришлось забрать у нее назад деньги, которые дал Паоло, расплатиться и, взяв под руку Мишель, идти в ту сторону, в которую уверенно указывала Ринальди, продолжая делиться сокровенными мыслями. Покровская слушала ее вполуха и во все глаза смотрела по сторонам. Центр Вероны казался ей таким старым, что чудилось – вот-вот, и они перенесутся в прошлое. Сейчас она бы нисколько не удивилась, выскочи из-за поворота всадник в доспехах или фраке и галифе. Уже смеркалось, и город казался ей еще куда более таинственным, чем раньше.
– Мне кажется, я его не люблю, – вдруг сказала Мишель, заканчивая какую-то душевную речь, которую Саша пропустила мимо ушей, потому что была занята осмотром архитектуры.
– Угу, – машинально ответила она.
– Чего – угу?! – возмутилась Мишель. – Иногда мне кажется, что ты меня совсем не слышишь!
Она вывернулась из Сашиной хватки, отошла на пару шагов назад и подняла руки к небу, потрясая ладонями. Повезло, что позади нее никто не шел, иначе она точно бы споткнулась и столкнулась с кем-нибудь.
– Меня никто-никто не любит в этом мире! – громко кричала итальянка.
Покровская закатила глаза. На лицо была пьяная истерика, которую как-то надо было пресечь.
– Как это никто? Я тебя люблю, – призналась Саша, чувствуя, что пожалеет о своей излишней откровенности.
– Правда? – обрадовалась этой новости Мишель, словно ребенок рождественскому подарку. Она подошла к какой-то машине, облокотилась на нее спиной и подозвала Сашу. – Меня очень тревожит, что я ничего не чувствую к Генри. Он такой красивый, такой умный и воспитанный… не мужчина, а мечта! Я пытаюсь заставить себя что-то чувствовать, но… ничего, понимаешь?
Она подняла на подругу потерянный взгляд. Покровская никак не ожидала, что в глубине души у этой уверенной в себе девушки творится подобное. Со стороны казалось, что у Мишель все схвачено. Прекрасная жизнь, интересная работа, хороший молодой человек. Как оказалось, все было не так-то просто. Многое оказалось фикцией и игрой на публику.
– Я думаю, ты просто запуталась, Миша, – сказала Саша. – Тебе надо хорошенько все обдумать и разложить по полочкам.
– Да ты психолог, – хмыкнула та, вновь становясь похожей на саму себя. – Пошли искать моего непутевого братца. И где же он умудрился припарковаться?
Они долго плутали по улицам, пока, наконец, совсем не запутались. Даже навигатор, установленный в телефоне итальянки, никак не хотел им помочь.
– Ну что же ты, – трясла его Мишель в порыве отчаяния. – Тупая машинка, говори, где спрятался Паоло?
– Ты еще подыши на него, – упрекнула Покровская. – Так с ним обращаешься, что он сам уже опьянел от испуга. Предлагаю просто позвонить Паоло, хватит мучаться.
– Вот еще, – возмутилась итальянка. – Признаться ему в том, что мы потерялись, означает проиграть его мужскому эго.
Саша не слушала ее. Она выхватила у подруги мобильный и набрала номер возлюбленного. Обе подскочили, когда услышали звук его рингтона рядом с собой. Паоло, коварно и торжествующе улыбаясь, вышел из машины, стоявшей неподалеку. Более того, приглядевшись, девушки поняли, что это был тот самый автомобиль, на который опиралась Миша в порыве признания.
– А я сижу тут и гадаю, сколько еще кругов вы навернете прежде, чем заметите меня.
– Я же говорила, что мы ходим кругами, – пихнула Саша Мишель. – Говорила же, что здания одни и те же!
– Говорила, говорила, – передразнила ее та. – Ты вообще у нас самая умная! Именно таких девушек выбирают такие мужчины, как Паоло! Теперь я поняла, за что!
Она со злостью дернула за ручку дверцы, но та не поддалась. Рука Мишель соскользнула, и девушка завыла, причитая, что сломала несколько ногтей. Паоло, вздохнув, открыл ей дверь, и та, обиженная на судьбу, забралась на заднее сидение и притаилась там.
– Я тоже тебя люблю, сестрица, несмотря ни на что, – сказал вдруг Паоло, тем самым подтверждая, что слышал их разговор. Он закрыл дверцу и отправился на свое место.
Саша, не успевшая забраться в автомобиль, бросила случайный взгляд в один из закоулков и вздрогнула. Ей показалось, что оттуда на нее смотрит человек в чумной маске, которого она до этого видела в Риме. Паоло заметил, как побледнела девушка, и вышел из машины.
– Что-то случилось?
Саша, одеревенев от ужаса, указала пальцем на проулок, но там уже никого не было. Паоло вопросительно посмотрел на Покровскую, а она, с трудом шевеля губами, произнесла:
– Чумная маска.
Теперь уже вздрогнул Паоло. Он, ни слова ни говоря, бросился в ту сторону, куда указала Саша, заглянул в узкую улочку между домами и, не найдя ничего странного, вернулся назад.
– Тебе показалось, – сказал он задумчиво и сел в машину. У Саши отлегло от сердца. Она снова обрела возможность двигаться и тоже возвратилась на место. Мишель даже не заметила, что друзья задержались. Она была погружена в собственные печальные мысли и обиды.
До гостиного дома ехали в молчании. Ринальди, нахохлившись, сидела сзади и хмуро смотрела в окно. Саша не знала, как утешить подругу, и поэтому тоже не произносила ни слова. Паоло чувствовал предгрозовую атмосферу и благоразумно помалкивал. Он высадил девушек около гостиницы и попросил зарегистрировать его. Сам же сослался на дела, которые неожиданно образовались в Вероне. Мишель, презрительно фыркнув ему вслед, заявила, что он просто испугался сейчас находиться в стане женщин.
Им быстро выдали ключи, и уже вскоре они искали свои номера. Гостиный дом представлял собой одноэтажные апартаменты, соединенные общими террасами. На одной из них, той, что примыкала к их номерам, уже сидела пара европейцев в возрасте. Они уставили столик маленькими стаканчиками и неспешно попивали напитки. Увидев их, Мишель обрадовалась, а Саша ужаснулась. Судя по тому, в какое состояние привели подругу странные оранжевые коктейли, которые они пили в центре Вероны, добавка и вовсе могла ввести ее в состояние коллапса. Жаль, что Паоло уехал, подумала Покровская, возможно, он помог бы ей справиться с самовольной итальянкой.
Та тем временем уже присела за столик европейцев и вытянула ноги, скинув туфли. Она всем видом показывала, что намеревается остаться здесь надолго. Впрочем, мужчина и женщина, кажется, были только рады компании. Они представились как Николь и Олаф, сообщили, что приехали из Германии, чтобы посмотреть их чудесную страну. Мишель, как истинная итальянка, тут же уцепилась за эту мысль, начала расспрашивать их, где уже были и все ли нравится.
Саша, которую пока не пригласили за столик, переминалась с ноги на ногу, все еще в бесполезном ожидании, что подруга вот-вот поднимется и отправится спать. Но тут Олаф оглянулся, поднялся с места и усадил ее, сопротивляющуюся, на свой стул. Перед опешившей Покровской тут же оказался бокал с шампанским. Она неуверенно схватила его и взглянула на Мишель – той явно было хорошо. Щеки ее раскраснелись, локоны растрепались. Она хохотала над тем, как Олаф пытается произносить итальянские слова и на английском, который был для них общим, объясняла, где он допустил ошибку.
Спустя час полстолика опустело. Олаф заботливо сгреб стаканчики на поднос и куда-то уволок, возможно, в сторону бара. Саша застонала, когда увидела, что обратно он несется с уже наполненными. Сама она почти не пила, чем вызывала бурные негативные отклики у новоявленных друзей. Как оказалось, перепить немца простой русской девушке не представлялось возможным. Олаф и его жена на вид оставались совершенно трезвыми, хоть и употребляли внутрь не меньше Мишель. Ту же совсем развезло. Видимо, итальянка решила, что залить свою печаль будет проще всего, и принялась это делать с преувеличенным усердием. Саша с ужасом смотрела, как в утробе хрупкой девушки исчезает одно содержимое стаканчика за другим, и качала головой.
Еще через час Мишель совсем разошлась. Она призналась немцам, что имеет наполовину русские корни, и пообещала Николь научить ее варить борщ. Учитывая, что уже минут пятнадцать она разговаривала с европейцами на чистом русском, те ее, разумеется, не понимали. Тем не менее, Николь упорно с оттяжкой повторяла слово «борщ», будто бы осознавая, что оно означает. Немцы послушно кивали головами на ее тирады и радовались. Миша металась от одного языка к другому и периодически терялась, с кем и на каком говорить, но это ее не останавливало. Она, делая вид, что совсем не путается, говорила с немцами на русском, с Сашей на немецком, с возмущенными соседями, которые пришли угомонить буянов, на чистом английском.
Тем не менее, всех пришедших встречали восторженными возгласам и гостеприимно усаживали за все тот же столик. Так два англичанина все-таки присоединились к веселым посиделкам, и после их прихода стало еще шумнее.
В полночь Саша начала волноваться, почему так долго не возвращается Паоло. Она даже вышла, чтобы позвонить ему на сотовый, но тот был выключен. Когда она вернулась, вечеринка достигла своего апогея. Мишель, Николь и Олаф во все горло распевали песню известной группы под названием «We will rock you», а англичане пытались танцевать лезгинку.
В этот момент на террасу вошел Паоло в компании хозяина гостиницы. Их лица надо было видеть. Так как из-за веселья их появления никто не заметил, им пришлось откашляться. Англичане, как были вприсядку, свалились на пол, немцы замолчали, а Мишель подавилась и закашлялась. Саша с облегчением подскочила к Паоло. После объяснения недовольный хозяин гостиницы ушел, а вслед ему дебоширы продолжили петь свою песню, но только уже шепотом.
Вдвоем с Моретти Саше удалось утащить Мишу в ее номер. Она громко возмущалась и кричала оставшимся европейцам:
– Друзья! Вы самые лучшие! Позвоните мне! Я знаю рецепт оливьэ.
С трудом им удалось уложить итальянку, хоть она и вопила, что в голове у нее карусель. На это Саша заявила, что «заземлит» ее по старой русской традиции, о которой она, имея наполовину русские корни, должна обязательно знать. Покровская поставила одну ногу Ринальди на пол, после чего подруга заявила, что ей сразу же стало легче, и что русские кое в чем таки знают толк.
Как только дотошные друзья ушли, Миша медленно поднялась с кровати, прошла через номер, открыла дверь и выглянула наружу. Новые знакомые все еще сидели здесь. Увидев ее, они радостно вскрикнули. Мишель улыбнулась. Вечер продолжался.

[10] пепперони — острая разновидность салями итало-американского происхождения.

8 https://www.stranamam.ru/post/11600089/