Юлия Сысоева Записки попадьи Особенности жизни русского духовенства (продолжение11)

РАЗВОД



Все слышали о католических страстях по разводу. В православии с разводом дела обстоят проще. Конечно, развод в религиозной семье – это всегда большая трагедия, и сопровождается он некоторыми каноническими затруднениями, например, при желании одной из сторон вступить в повторный брак.

Один наш знакомый священник работает в Патриархии в канонической комиссии, которая занимается, в частности, и бракоразводными делами. В эту комиссию в основном приходят женщины (большинство из которых нерелигиозные), некогда венчавшиеся со своими мужьями и желающие получить церковный развод. Беседа происходит примерно так:

– Батюшка, мне необходимо развенчаться.

Батюшка отвечает, что такого понятия, как «развенчание», в Церкви не существует.

– Как не существует, – недоумевает барышня, – но мне надо развенчаться!

Батюшка отвечает, что Церковь не развенчивает, но существует благословение на второй брак.

Такие беседы происходят каждый раз, когда наш знакомый дежурит в Патриархии.

Существует множество причин для развода, перечислять их мы не будем, так как все это прописано в специальных документах, одним из которых являются «Основы социальной концепции РПЦ».

В отличие от мирян, священник в случае развода во второй брак вступить не может. Правда, в единичных случаях (а иногда и не в единичных) в отдаленных епархиях и на Украине встречаются неканонические второбрачные священники. Архиереи, допускающие подобное в своих епархиях, объясняют это так называемой икономией (послаблениями). Мол, приходится снисходить и на многое закрывать глаза, а что делать, когда служить некому. Когда служить некому – это проблема серьезная. В середине девяностых во всех епархиях массово открывались храмы, а священников катастрофически не хватало. Тогда-то и нарукополагали кого попало – и второбрачных, и юнцов, у которых молоко на губах не обсохло, и прочих сомнительных личностей, – а потом расхлебывали. Что было, то было, чего греха таить.

Нарушение канонов в православии считается тяжким грехом, поэтому оставим его на совести тех, кто его совершает.

Очень часто задают вопрос, может ли жена священника вступить в повторный брак. Конечно, она может выйти замуж и во второй, и в третий раз, но вернуться обратно к супругу-священнику не сможет, а если он пожелает принять бывшую супругу, то по канонам он должен оставить священство. То же касается и супружеских измен. Если жена изменила мужу-священнику, то муж больше не сможет с ней жить. А супруги-миряне в аналогичной ситуации вполне могут простить друг друга, помириться и жить долго и счастливо. Всякое же в жизни случается.

Я знаю случай, когда жена оставила мужа буквально в день перед рукоположением – не хотела разделять с ним «прелести» поповской жизни. Вот и поставила супругу ультиматум: либо она, либо сан. Муж выбрал последнее. Батюшка так и остался один, и уже лет десять служит в одном очень известном московском приходе.

Еще одна история – про бракоразводный процесс в гражданском суде, еще в советское время. Судья спрашивает матушку, почто она желает с мужем расстаться. А жена отвечает: мол, я же женщина, мне, дескать, и как женщине тоже хочется. А у них (у попов) все службы, им, видите ли, не всегда можно. Вот такие курьезы бывают в поповской жизни, ничего не поделаешь.

Но все же развод в священнической среде большая редкость. Многие супруги, у которых отношения не сложились и давно перешли в разряд, мягко говоря, совсем не теплых, все же предпочитают терпеть друг друга. Проще разойтись по разным комнатам и заниматься каждому своими делами, чем идти на столь непопулярные в духовной среде меры. И таких семей, именно священнических, очень много. Внешне они могут выглядеть вполне счастливо и благополучно, так что даже самые близкие люди зачастую не знают, как на самом деле у супругов обстоят дела. Внешне благочестивая семья, множество детей, дом полная чаша, про них могут даже в газете написать как про образец для подражания. Вот, мол, сколько лет, сколько лет вместе, поднимем за них кружки с парным молоком, а реально у супругов давно уже нет ничего общего, кроме детей и служения на приходе.

Конечно, есть и очень счастливые исключения, есть и любящие супруги, дружно преодолевающие все тяготы совместного и священнического бытия, но, увы, много и печальных примеров.

Все знают, что в советское время, если дипломат или партийный работник разводился с женой, то на его карьере можно было ставить жирный крест. Похожая ситуация существует и в церковных кругах, но только похожая. Церковное начальство всегда учитывает обстоятельства развода. В тех случаях, о которых я говорила выше, священнику в плане карьеры ничего не грозит. Более того, избавившись от жены, батюшка, наоборот, может рассчитывать на серьезный карьерный рост, если примет монашество. Женатому священнику дальше священства путь закрыт, а вот для монаха открываются серьезные горизонты. В Русской Церкви есть архиереи (очень и очень известные и высокопоставленные), которые в свое время, разведясь с женами, приняли монашество. А не развелись бы они – так и оставались бы в попах на своих приходах. Так что для священника развод – это палка о двух концах.

Теоретически существует и канонический развод, правда стоит оговориться сразу – канонические разводы в истории практически не случались. Канонический развод – это когда священник обязан оставить жену ради Церкви, например, если его выбирают в кандидаты на епископство. В таком случае после развода оба бывших супруга должны постричься в монашество, а затем новоиспеченного монаха рукополагают в епископы. С бывшей супругой он обязан прекратить даже дружеские отношения, дабы избежать соблазнов. Но, повторяю, история канонических разводов практически не знает; видимо, для кандидатов в епископы хватало и неженатых претендентов.

А вот если священник пил горькую и жена оставила его на почве пьянства, и об этом узнает начальство, то священнику грозит если не запрещение в служении, то в лучшем случае «заштат». Что такое «заштат»? Это лишение прихода.

«Заштат» далеко не всегда является наказанием. Как правило, клирики уходят за штат по болезни или по старости, – такого понятия, как пенсия, в Церкви не существует. Хотя пенсия ему в таком случае положена. Ныне, в новой экономической системе, каждый гражданин имеет право на пенсионное обеспечение. Любой приход, как и любая организация, обязан производить отчисления в государственный пенсионный фонд. В советское время Церковь имела собственный пенсионный фонд, который обеспечивал служителей пенсиями, а вдов клира – пособиями в связи с потерей кормильца.

Встречаются заштатные батюшки, которые ранее служили в некой своей епархии, а потом ушли по собственному желанию без отпускной грамоты архиерея, вот и оказались «за штатом». В таком случае священник лишается права самостоятельного служения, несмотря на то, что священный сан за ним сохраняется. На церковном сленге таких еще называют «шаталова пустынь». Не путать с теми, которые ушли за штат по благословению архиерея.




«ШАТАЛОВА ПУСТЫНЬ»



«Шаталова пустынь» в церковной среде явление патологическое. К представителям сего класса относятся заштатные клирики, болтающиеся из храма в храм и непонятно чем занимающиеся, или запрещенные в служении за различные провинности, но при этом дерзающие служить, проповедовать и заниматься духовничеством. Обычно такие люди находятся на грани раскола и ереси. Кроме запрещенных встречаются самозванцы и сумасшедшие. К «шаталовой пустыни» относятся и монашествующие обоих полов, не приписанные ни к какому конкретному монастырю, так называемые монахи в миру, или тайные монахи. Как правило, все они собирают вокруг себя достаточно приверженцев и адептов, именуют себя старцами, провидцами, прозорливцами, духовниками, представляя собой большой соблазн для людей неискушенных.

Несколько лет назад на Болгарском подворье в Москве произошел курьезный случай. В алтарь во время службы вошел человек в священнической одежде. Представился каким-то там священником, сказал, что ему срочно нужны Святые дары (причастие), дабы причастить тяжелобольного, и вытащил из кармана майонезную баночку с крышкой! Увидев эту банку для причастия, служители алтаря выгнали самозванца, не став разбираться, кто он и откуда пожаловал.

Для несведущих поясню, чем вызвана такая реакция клириков. Святые дары, то есть причастие, священник может взять только в своем храме – это первое. Я уже не говорю о том, что каждый клирик имеет удостоверение, подтверждающее его сан, где указано, клириком какого храма он является.

Второе – причастие помещается в специальный ковчежец, называемый дароносицей. Но и это не все; дароносицу носят только на груди и только поверх епитрахили (часть облачения, без которого не совершается никакое священнодействие), ее не кладут ни в карман, ни в портфель, так как Святые дары являются величайшей святыней.

Мне кажется, что подобные явления встречаются еще и потому, что на них существует определенный спрос, ведь спрос рождает предложение.

В конце девяностых на Волгоградском шоссе, в районе Кузьминок, один ловкий пройдоха открыл маленький духовный бизнес. Прямо на трассе стояли будка с крестом и рекламный шит с надписью «Освящение машин». Рядом носился человек в облачении и с кропилом, и, похоже, клиентов, желающих освятить машину прямо на обочине, у него было предостаточно. Хорошо еще, что там не отпевали и не венчали, – а то как удобно, в церковь заезжать не надо.

Еще один пример самозванства и «шаталовой пустыни». В метро Коломенская, в подземном переходе, на простой кухонной табуретке несколько лет восседала одна очень колоритная личность. Она была одета в куцый линялый подрясничек, имела огромную лохматую бороду, такую же шевелюру, эффектно сбившуюся в причудливый колтун, и испитое лицо. На коленях у нее стоял деревянный резной ящичек для подаяний. Глядя на подобный типаж, понимаешь, что имиджмейкеры отдыхают. Человек поминутно протягивал руку и громко театрально произносил: «Падайте на храм Божий». Меня всегда удивляло не то, что ему подавали (у нас в стране подают всем, кто просит, такая традиция), а то, что к нему постоянно подходили люди, преимущественно женщины, и подолгу беседовали, советовались, брали благословение...




ЧИНОВНИКИ, ИЛИ VIP-ПОПЫ



Может, эта глава и покажется суховатой, но на взгляд автора она необходима.

Любая организация, общественная структура и, конечно, само государство не может существовать без чиновников. А учитывая, что Церковь – это государство в государстве, то и чиновников в ней предостаточно. Только они не надевают официальные костюмы и галстуки, а носят, как и все остальные священнослужители, рясы и бороды.

Обратимся к истории. Патриаршество на Руси было упразднено Петром I, а восстановлено в ноябре 1917 года, когда в России грянул большевистский переворот. Во времена упразднения патриаршества Церковь обросла различными чиновничьими структурами. Именно тогда культивировалась главная болезнь Церкви – сословность. Функции патриархии выполнял постоянно действующий Синод. Интересно, что в бывшее здание Синода собирается переезжать Конституционный Суд. С восстановлением патриаршества Синод был упразднен.

Ныне управленческая структура РПЦ построена следующим образом: это, говоря светским языком, головной офис – патриархия, во главе с патриархом, и региональные представительства – епархиальные управления, во главе с правящими епископами. Правящие епископы подчиняются непосредственно патриарху, а клирики, в свою очередь, подчиняются епископам. Существуют еще викарные епископы, которые являются помощниками и замами правящих. Министерство иностранных дел в Церкви называется Отделом внешних церковных сношений (ОВЦС). Хозяйство огромное, нужны чиновники. Чиновники в церкви – это священники, которым приходится заниматься не столько своим служением и паствой, сколько бюрократическими делами. Без этого никак. Начнем с того, что у любого епископа доложен быть секретарь, референт, специалист по связям с общественностью – пиарщик проще говоря, и т. д. В Церкви существует свой суд, который занимается рассмотрением различных канонических преступлений со стороны клира – например, нарушения устава, второбрачие священства, совершение таинств над лицами, не принадлежащими к православной церкви, и многое другое.

Епархиальный совет решает вопросы о рукоположениях. Ведь прежде чем получить решение о рукоположении, будущему ставленнику необходимо пройти епархиальный совет; не факт, что его пропустят, это как экзаменационная комиссия в вузе. Каноническая комиссия ведет бракоразводные процессы, то есть дает разрешения на повторные браки, решает вопросы со спорными отпеваниями, например самоубийц. Комиссия собирает материалы к канонизации, то есть прославлению в лике святых.

Ну и конечно, церковные чиновники, как и все чиновники в мире, должны получать свои блага. Это банкеты с официальными приемами, поездки с различными визитами и на различные мероприятия, должность настоятеля богатого храма (это уже только церковная специфика). А что делать? Такова жизнь. Кто такой настоятель кафедрального собора? Это, как правило, чиновник, особо приближенный к своему архиерею.