Кредиторы Богов (роман). Часть 3. Гл.10

Глава X

Чем смогу -
помогу:
Защитить
жизни нить,
Поддержать,
отстоять,
Что по праву твое.
Не вернуть -
позабудь,
Счастья нет,
так секрет
Ты, Покой,
нам открой
И даруй утешенье свое.

Сообщение из Багрии пришло перед самым отъездом в Атрейю, куда правители Сиены и Латрии были приглашены в качестве почетных гостей на коронацию принца Карлота. Вся церемония носила суровый отпечаток недавнего двойного траура, новый король вступил на престол Атрейи в обстановке торжественной, но лишенной пышности и блеска.
На следующий день уже состоялся королевский Совет Союза. После обсуждения последних разведданных о положении дел у беспокойных восточных соседей, речь зашла о Багрии. Тали изложила основные сведения, почерпнутые ею из письма кузины:

- Мне кажется, настал подходящий момент для осуществления давних планов, которые лелеял еще наш покойный отец. Я говорю о привлечении в состав Сиенского Союза Багрийского герцогства.
- Герцогиня Офелия приходится нам двоюродной сестрой по матери, наш долг предложить помощь и защиту молодой вдове и ее малолетним детям, ведь юному герцогу недавно исполнилось пять, - поддержал сестру принц-правитель.
- Согласен. Багрия занимает важное стратегическое положение. Дружба Вернта с Натило последнее время стала вызывать порядочную головную боль, особенно когда этот глоров братоубийца своротил оглобли к Алтурису, - несколько грубовато, но верно высказался король Карлот.
- Латрия граничит с Багрийским герцогством, для нас особенно важно иметь северным соседом друга, а не врага. Наши дружеские отношения с Тароной вызывали серьезные трения между Латрией и Багрией. Признаюсь, я, как человек пожилой и по большей части мирный, не без внутреннего содрогания ожидал скорого образования еще одного вражеского союза у наших рубежей. Слава Великому Алагору! Сама судьба приходит нам на помощь. Мы должны сделать все возможное и невозможное, чтобы сейчас привести Багрию в Сиенский Союз, - с жаром подхватил идею король латрийский.

Выполнение этой дипломатической миссии взяла на себя Эталия. Все согласились, что визит кузины не должен привлечь особого внимания, даже если сиенская принцесса прибудет в сопровождении довольно значительной свиты из числа рыцарей Сиенского Союза. Ведь путешествовать стало небезопасно, чудовища пошаливают, знаете ли. Официально Тали отправлялась выразить соболезнования родственнице по поводу гибели супруга. Кроме того, сама герцогиня писала кузине: "Не представляю, что мне теперь делать. Все обрушилось на меня как снежный ком, а я ровно ничего не понимаю в управлении. Вернт никогда не подпускал меня к делам. Большинство его ближайших советников и помощников погибли вместе с ним. Старый барон Гадари, бывший первым советником еще при отце Вернта, а при моем муже находившийся в ссылке, слаб здоровьем. Он очень любезный старичок, с радостью принялся помогать мне в моих затруднениях. Но долго ли он протянет? А больше мне не на кого положиться".

Собственный опыт Эталии в управлении государством был совсем не велик, но все же был. К тому же за ней стояли все государи Союза: и умудренная королева Ванерия, и осторожный король Прамелон, и вполне компетентный в военно-стратегических вопросах король Карлот, и Ромео, которому предстояло взять на себя руководство политико-дипломатическими проблемами и возглавить Союз.
Эталия выехала в Багрию на следующий же день после возвращения из Атрейи, так как некоторые строки из письма кузины внушали немалую тревогу, на что действительно имелись причины. По стечению обстоятельств сводный брат герцога - граф Марент не участвовал в последнем военном предприятии Вернта и остался жив. Марент был чуть более бледной копией сводного брата, ожидать от него можно было чего угодно. Поэтому, опасаясь за жизнь двух сыновей Офелии и за ее собственную судьбу, сиенская принцесса поспешила навестить кузину в сопровождении эскорта с небольшую армию.

За жизнь дочерей покойного герцога пока беспокоиться не приходилось, Маренту они не мешали. Последний, пятый ребенок этой четы родился мертвым, по-видимому, истощенный организм герцогини оказался не в состоянии выносить этого ребенка нормальным. Шестая беременность закончилась выкидышем уже на третьем месяце. Таким образом, Офелия осталась с четырьмя детьми погодками и небольшой, но богатой страной на руках. Марент, перед которым неожиданно открылись радужные перспективы, уже истекал слюной, теперь занять место сводного брата казалось ему совсем не сложным делом, достаточно принудить его забитую вдову к браку с собой. Единственное, что задерживало осуществление этого простого и гениального решения - это необходимость соблюдать приличия, то есть дождаться окончания срока траура. С прибытием Эталии все планы полетели к черту.

К своему несчастью, Марент был лишен возможности в настоящий момент попросить помощи у короля Натило, вступившего в войну с Тароной незадолго до нападения чудовища на багрийские алмазные копи. Правитель Сабрии сам рассчитывал на поддержку Вернта, а теперь попал в тяжелое положение, так как на стороне Тароны выступила Истеклия. Итак, графу пришлось отложить свои планы и смирно дожидаться отъезда сиенки. Тем временем, следуя советам кузины, Офелия объявила себя герцогиней-регентшей до совершеннолетия юного герцога Галера, а через несколько дней подписала договор о вступлении Багрии в состав Сиенского Союза. Теперь Марент кусал локти, понимая, что герцогиня и герцогская корона ускользают от него. Офелия больше не была одинокой и беззащитной, только смерть обоих сыновей Вернта могла расчистить дорогу сводному брату покойного.

Эталия находилась в Багрии уже больше месяца. Вместе с Гадари она помогала Офелии освоиться в новой роли. Впрочем, и управление, и финансы у Вернта оказались на должном уровне, в этом на покойника нельзя было пожаловаться. В гораздо худшем состоянии находилась сама герцогиня. За те шесть лет, что она была замужем за извращенцем, Офелия разучилась говорить громко и смотреть людям в глаза, издевательства и унижения, которым она постоянно подвергалась, превратили ее в затравленную лань, вздрагивающую от любого резкого звука или неожиданного шороха.
- Не оставляй меня одну, Тали, - умоляла герцогиня, - что правительница из меня никакая - это еще полбеды, Гадари обязательно подберет надежных советников, с твоим приездом я немного успокоилась... Но я боюсь другого: одного появления Марента в поле моего зрения достаточно, чтобы меня затрясло, как в лихорадке. От его наглых взглядов я почти теряю сознание. Понимаешь, он почти всегда присутствовал при том, что называется интимной близостью супругов. Вернт получал особое наслаждение, заставляя меня выполнять супружеские обязанности при посторонних. К счастью мало кто из его сотоварищей остался в живых. Но Марент и граф Альберт - свидетели моего позора. Я не переношу их присутствия, издевательских взглядов и гнусных ухмылок.

- Пора тебе перестать трястись, ты уже не рабыня мужа-извращенца, а герцогиня-регентша. Этих скотов ты можешь просто отправить в ссылку. Кто такой этот Марент? Всего лишь незаконный сын твоего покойного свекра. Об этом как-то позабыли благодаря его близкой дружбе со сводным братом, - убеждала ее Эталия.
- Уж ближе не бывает, - мрачно добавила Офелия, намекая на несколько необычные отношения братьев.
- Тем более. Надо напомнить Маренту, где его место.
- Но если он вернется, когда тебя здесь не будет? Я не смогу противостоять ему.
- Не говори глупостей, ты совсем помешалась от страха. Теперь Багрия входит в Сиенский Союз, здесь останется гарнизон наших войск, на него ты можешь положиться. Тебя защитят от любого как внешнего, так и внутреннего врага. Если Марент посмеет самовольно вернуться из ссылки, то согласно закону его просто бросят в темницу.

Но граф не желал легко отказываться от трона, убийство племянников стало его навязчивой идеей. Указ о высылке из столицы лишь подхлестнул амбиции Марента. Как и Вернт, он не отличался особой щепетильностью и осторожностью, обычно поступая по принципу "победителей не судят". Рассчитав, что чем дольше герцогство будет находиться в Союзе, тем больше союзных войск появятся в Багрии, и вскоре герцогский замок станет просто недоступен для него, Марент ускорил события. Однако яд, предназначенный для Галера, был вовремя обнаружен, а подкупленная убийцей нянька младшего сына герцогини была застигнута в тот момент, когда пыталась во сне задушить подушкой трехлетнего малыша. Исполнители попали в руки палачей и сознались во всем. Сам Марент был пойман на границе Сабрии. В конце мая состоялась казнь. Граф был обезглавлен, остальные участники покушения - колесованы.
- Я пробуду у тебя еще две недели, - сообщила кузине на следующий день Тали, - через месяц назначена коронация Ромео, а затем состоится моя свадьба с Карлотом.
- Я искренне сочувствую тебе, дорогая, - вздохнула Офелия, - замужество - это ужасно. За что только нам уготована такая судьба?
- Ты судишь, исходя из своего горького опыта. Конечно, я не рассчитываю обрести в этом браке счастья, я не люблю Карлота. Но вряд ли меня ожидает что-либо подобное твоим мучениям, - возразила Эталия.

- Ты же сама говорила: он такой же, как Вернт. Говорила, что боишься его грубости.
- Когда это было. Я наслушалась твоих рассказов. Карлот был не прав, но и я тоже хороша. В общем, теперь я уверена, что между твоим мужем и моим женихом мало общего, разве что привычка добиваться своего. Но Карлот всегда пользовался славой покорителя женских сердец, а не извращенца. Говорят, некоторые дамы даже теряли рассудок из-за того, что он покидал их.
- Мне этого не понять. Тебе я могу признаться, что самым счастливым днем в моей жизни был тот, когда я получила известие о смерти Вернта. Но только теперь, после казни его сводного брата и графа Альберта, я наконец-то могу спокойно вздохнуть.

Тали сочувственно смотрела на молодую вдову. Офелии еще не исполнилось двадцати двух. Изможденное лицо, почти неестественная худоба и еле заметная на фоне светлых волос седина на висках.
- Бедная моя, бедная, - Тали подошла к сидевшей в самом дальнем уголке комнаты женщине (сиенка так и не смогла отучить кузину забиваться подальше от света и людских взоров).- Что с тобой сделал этот подонок! Он не только надругался над твоим телом, он убил твою душу. Если б я только могла излечить тебя от воспоминаний о нем и его мерзостях! Увы, это выше моих сил. Но время лечит, ты еще молода. Знаешь, Эрлина стала очень похожа на тебя, какой ты была до замужества.
- Естественно. Наши матери были близнецами, как вы с Ромео, только вы пошли в отца. А как теперь Эрли?
- Трудно сказать. В письмах всего не расскажешь. Ей тоже не повезло: она была влюблена в Альбани, а досталась в жены Бравору. Что за проклятье нас преследует? Ведь ты тоже когда-то была влюблена, Офелия. Помнишь? Пусть это была детская влюбленность, но если бы тебя выдали за Карлота, а не за Вернта, все было бы иначе.
- Не говори мне о любви, Тали. Даже не упоминай этого слова. Мужчины выдумали и воспели его, чтобы опутать нас липкой паутиной обмана. Но все это длиться до первой ночи так называемой любви, будь она проклята! - лицо герцогини передернула гримаса отвращения.
- Ты не права, Офелия. Успокойся. Лучше подойди сюда, - Тали направилась к окну в сад, потянув за руку кузину.

Закат раскрасил небосклон нежнейшими оттенками палитры: легкие перистые облачка отражали последние лучи заходящего солнца насыщенными розовыми пятнами, а вокруг них небо переливалось от темно-голубого до светло-бирюзового тонов.
- Посмотри, нельзя все видеть только в черном цвете. Мир прекрасен и любовь прекрасна, иначе не может быть. А что касается первой ночи, то далеко не все выглядят после нее несчастными, Католина, например, буквально млела при каждом взгляде Ромео. Нельзя похоронить себя заживо из-за этого ублюдка Вернта, чтоб земля была ему раскаленной плавильной печью! Ты должна надеяться.
- Это не для меня. Чудовище, напавшее на нас, принесло людям много горя, но я благодарю судьбу за то, что спаситель явился после гибели Вернта.

- Да, я все хотела расспросить тебя о нем, но все было не до того. Какой он был этот рыцарь? - оживилась Тали.
- Я видела его всего несколько минут. При других обстоятельствах я даже и не взглянула бы на него, ты меня понимаешь. Ведь и Вернт далеко не был уродом. Что тебя, собственно, интересует?
- Как он выглядел, вел себя? что говорил?
- Говорил? - задумалась Офелия. - Не помню даже. Я так нервничала. Что же он сказал? Он нас остановил... и сказал, да, сказал, что ехать дальше нет необходимости. Сначала я даже подумала, что его послало чудовище получить выкуп. А потом рыцарь заявил, что сейчас все уладит. Тогда Гадари спросил его: "Каким образом? Не собирается ли храбрый рыцарь, простите, не имею чести знать вашего имени... не хотите ли вы сразиться с монстром?" Он ответил, что его имя - Ларинэ, и что он именно так и намерен поступить. Тогда все стали отговаривать его. Я сказала, что не стоит приносить бесполезных жертв. Ларинэ только улыбнулся и сказал, что он - не жрец, и жертвоприношения не входят в круг его обязанностей. И больше ничего. Тронул коня и поскакал к руднику. Странная фраза, никогда не слышала, чтобы рыцари так выражались.

- Это волшебник, я уверена, они еще и не такое могут сказать, - со знанием дела заявила Тали. - Опиши его внешность.
- Я как-то не умею. Могу сказать, он был ошеломляюще красив, - Офелия наморщила лоб и вперила взгляд в потухший небосклон, словно надеясь там рассмотреть образ прекрасного рыцаря. - На нем не было шлема, темные вьющиеся волосы до плеч были зачесаны назад, темные глаза, прямой нос, четко очерченные губы и такая улыбка... с ямочками на щеках... Вот и все. Впрочем, зачем тебе его описание?
- Как тебе объяснить? У меня такое странное чувство, что я встречала его где-то, в Свободных землях, должно быть. Мне знакомо имя, и, в общем-то, портрет кого-то напоминает. Вспомнить вот не могу. Ты ведь слышала историю нашего похищения. Все, кто побывал в царстве Владыки Тьмы, страдают провалами памяти. Может это и к лучшему, тебе бы тоже не помешал небольшой провал.

- Нет уж, спасибо. Я предпочитаю все помнить. Никто никогда больше не дотронется до меня. Клянусь! - Офелия стиснула зубы, ее глаза горели ненавистью ко всей сильной половине человеческого рода. И Тали подумалось, как тяжело будет жить этой несчастной женщине, как трудно будет ее сыновьям, к которым Офелия не испытывала ни капли материнской любви. К дочерям она чувствовала, по крайней мере, жалость.
В середине июня Эталия вернулась в Сиену. Она блестяще выполнила свою миссию, но общение с кузиной не доставило ей особой радости. Ей было бесконечно жаль Офелию, но больше Тали ничем не могла ей помочь. Приближалась ее, Эталии, собственная свадьба с нелюбимым человеком. Самое время пожалеть саму себя. Но сейчас мысли Тали были заняты другим: приблизительно через месяц Эрлина должна стать матерью. Одна в чужой стране, без любви и поддержки близких людей.

Когда Карлот с сестрой и мачехой прибыл на коронацию Ромео, Тали решилась поговорить с ним. Она пригласила его пройтись по саду, Карлот был рад ее неожиданному предложению.
- Карлот, у меня есть к тебе одна просьба, - немного смущаясь, начала девушка, - я хотела бы отложить дату нашей свадьбы еще на месяц.
Лицо атрейского короля вытянулось.
- Почему? Мы откладываем ее уже почти год. Неужели я настолько тебе противен как мужчина, Тали?
- Не будем об этом. Я обращаюсь к тебе, как к другу. Просто после коронации Ромео я бы хотела съездить в Грабар, навестить Эрли. Она вот-вот должна разрешиться от бремени, кто-то близкий должен быть рядом с ней. Полагаю, ей не сладко живется в стране наших врагов.
- Хорошо, как друг, я не буду возражать, - согласился Карлот, - заодно посмотришь, как обстоят дела у наших милых соседей. Из тебя получился прекрасный дипломат, думаю, и лазутчик выйдет не хуже.
- Благодарю за комплимент и за терпение.
- Ты кого угодно научишь терпению, но ты его стоишь.
Вопрос о переносе даты свадьбы был решен.

продолжение https://www.stranamam.ru/post/10343203/