катерина мурашова

Молодые родители сидели рядышком и смотрели смущенно. Ребятенок приблизительно полутора лет деловито покопался в ящике с игрушками, извлек оттуда большого резинового динозавра самого свирепого вида и ткнул пальчиком в его морду, призывая меня к совместному восхищению:
— Зюбки!
Я улыбнулась малышу и перевела взгляд на его родителей.
— Слушаю вас.
— Понимаете, он крошит хлеб, — сказал молодой папа.
— Крошит, — повторила я. — И что?
— Мы не знаем, что делать! Читать далее»

Привлекательная женщина жаловалась на сына-подростка: прогулы, драки, учет в детской комнате милиции, хамство в школе и дома, какие-то уже довольно безобразные алкогольные эпизоды. А меня не покидало странное ощущение, что в развертывающейся передо мной «киноленте» есть какой-то 25 кадр, которого я не улавливаю, но который в корне меняет содержание и даже жанр фильма. Мои уточняющие вопросы ничего не проясняли. В куцей медицинской карте Максима не было никаких интересующих меня диагнозов. Читать далее»

— У моей лучшей подруги большие проблемы…
«…Прыщи!» — подумала я, вспомнив старую рекламу средства от прыщей. Ирония заключалась в том, что передо мной сидела отнюдь не девочка-подросток, а полноватая женщина средних лет с залитой лаком укладкой.
— Может быть, вашей подруге лучше самой ко мне обратиться? — спросила я вслух.
— Она не пойдет. Стесняется. Но у нее с сыном действительно полный завал. Я ей все передам.
— Что вы передадите? Мое видение ее проблемы с ваших слов? Не странно ли? Читать далее»

Мать, тихая, красивая. Назвалась Надей. Сын-подросток и двое младших — девочки. С сыном все плохо.
Началось все (сообразили уже потом, задним числом) почти два года назад. До этого тоже не было гладко: мальчик с самого начала рос подвижным, шкодливым, драчливым. Но было терпимо. За драки и шкодничество наказывали. По совету педагогов отдавали то в одну, то в другую спортивную секцию. Читать далее»

Маленькая, аккуратная немолодая женщина с отчетливой сединой в гладко зачесанных назад волосах. Двое мальчишек увлеченно возятся на ковре с игрушечным грузовиком и огромным экскаватором. Задаю им вопросы (отвечают, но не сразу), листаю карточки. Сережа Гамсахутдинов — 11 лет, органическое поражение головного мозга. Юлий Гамсахутдинов — 6 лет, врожденные проблемы с почками, уже было две операции, одна совсем недавно. Читать далее»

Костя умер в пять с половиной месяцев — синдром внезапной смерти младенцев. Муж ушел через год. А через тринадцать лет я получила от нее письмо
Женщина показалась мне молодой и в общем-то привлекательной. Есть в русском языке слово «растрепанная», относящееся, как я понимаю, в первую очередь все же к прическе. В моей посетительнице мне увиделась какая-то общая «растрепанность» облика, даже непонятно в чем выражающаяся (как раз с волосами все было более-менее в порядке). Ребенка с ней не было. Читать далее»

Давно я не задавала читателям «психологических загадок». Можно на досуге немного поупражнять мозги. Загадка не из простых, предупреждаю сразу
— Она бьет моих детей, и я не знаю, что мне делать!
У мужчины было молодое лицо, обширные залысины и длинные нервные пальцы. Оставшиеся волосы забраны сзади в хвост. Он пришел один.
— Кто такая «она»? — спросила я.
— Моя жена, Эля, — пальцы сплетались и расплетались, как маленькие змейки или толстые макаронины. Казалось, в них вообще не было костей. Читать далее»

Когда невозможно повлиять на ситуацию, надо измениться самому, и тогда обстоятельства подстроятся сами
- Значит, так, - мальчик поерзал в кресле, усаживаясь поудобнее. - У моего отца есть другая семья. Там моя сестренка, ей года четыре, как я понимаю. Мама делает вид, что об этом как бы не знает. Но та женщина все ждет, что отец уйдет к ней, потому что он, по всей видимости, обещал. И иногда ставит вопрос ребром. Тогда он срывается из дома и едет ее уговаривать. Иногда даже ночью. Читать далее»