Любовный роман часть 3 (пародийный роман)

Часть 1 https://www.stranamam.ru/post/9991015/
Часть 2 https://www.stranamam.ru/post/9993929/


Отец Макса, Аристарх Ширяев, был крупным золотопромышленником. Довольно поздно, уже перейдя на шестой десяток лет, он пламенно влюбился в восемнадцатилетнюю студентку Леночку Осокину, пришедшую работать лаборанткой к нему на рудник. Плодом этой любви и стал Макс.

В детстве Макс боготворил родителей, хотя видел их нечасто: отца занимал бизнес, мама вела насыщенную светскую жизнь. Молоденькая девчонка быстро сделала честь своему мужу, стала его гордостью. Макс чаще видел ее в элегантных вечерних платьях, с умопомрачительными прическами, когда она перед очередным великосветстким раутом приходила в детскую поцеловать его на ночь, и слышал мелодичное позвякивание бриллиантового колье и сапфировых серег, если мать наклонялась к нему. В доме стараниями мамы то и дело устраивались музыкальные вечера, давались благотворительные балы. Навсегда врезалась в память ее точеная фигурка саксонского фарфора в вечернем туалете от Живанши, встречающая гостей на парадной лестнице.

Близкой дружбы отец ни с кем из окружения принципиально не водил, исключение делал только для своего бывшего однокурсника Николая Селецкого, урановая шахта которого располагалась неподалеку от его золотоносного рудника. Сидя у камина, они частенько потягивали коньяк 1957 года и обменивались деловыми новостями. Дочь Селецкого, Яна, была старше Макса и училась в Кембридже на факультете прикладной математики.

Аристарх боготворил жену и рожденного ею сына. Макс рос послушным и ласковым ребенком. Окончив гимназию с золотой медалью, уехал доучиваться в Сорбонну, но вернулся, не закончив курса. Катастрофа, разрушившая его планы, была поистине ужасна. Отца в одночасье сразил сердечный приступ. Все его активы были арестованы, на счетах не оказалось ни копейки денег. Все эти несчастья тяжело ударили по матери. Елена Сергеевна слегла и даже не смогла подняться навстречу приехавшему сыну. Исполняя сыновний долг, Макс тщетно пытался напасть на след несметных отцовских сокровищ, но они как в воду канули. В одночасье Ширяевы лишились шахты; дом в Париже, дачи на Кипре и Сардинии пришлось продать в уплату долгов.

Максим пытался накормить себя и маму торговле лесом, но это занятие с трудом покрывало содержание скромного четырехэтажного домика на Рублевском шоссе. Необходимость оплачивать визиты врачей, медикаменты, сиделок, лечение в Израиле, а так же услуги садовника и стилиста и вовсе повергали его в отчаяние. Он был уже готов вернуться в Париж, чтобы броситься в Сену с моста Пон-Неф, но провидение сжалилось над ним.

Однажды вечером к ним заглянул Селецкий. Пробыв несколько минут в комнате обездвиженной Елены Сергеевны, он попросил затопить камин и подать коньяк, затем неспешно изложил суть дела: не смотря на разорение, Макс все еще оставался на шахте компаньоном с мизерной долей акций. Николай Юрьевич был готов помочь ему толково распорядиться этим небольшим капиталом. Все это требовало сил и времени, которых было немного для сына старого приятеля, но не жалко было бы потратить на родственника. Селецкий предлагал руку своей дочери Яны в обмен на финансовую поддержку и заботу о Елене Сергеевне. Как горячо любящий мать сын, Максим не посмел отказаться.

***

Полина ехала в автобусе. Кондиционер не работал, и девушка задыхалась от жары и обиды. Машинально повернув голову, она увидела на соседнем сиденье два черных глаза, похотливо пожиравших ее нескромными взглядами. Мужчина лет пятидесяти арабской наружности явно имел к ней нецеломудренный интерес. «Мерзавцы! Им нужно только мое юное крепкое тело!», - гневно подумала Полина и оттолкнула соседа локтем. Раздался взрыв, девушка ощутила толчок, и тут же ее мозг заволокло густым туманом.

Когда она очнулась, пустыня была озарена последними лучами заходящего солнца. Вокруг дымились обломки автобуса, подбитого ракетой средней дальности. К счастью, никто серьезно не пострадал. Пассажиры бродили среди клубов дыма, тщетно пытаясь спасти свой багаж. Полина увидела свой догорающий чемодан красной крокодиловой кожи от Гуччи. Все. Это был конец. Девушка всей кожей почувствовала на себе горящий взгляд араба-спасателя, рассматривающего то, что вставало перед ним из-под обгорелого платья, и быстро закрылась, как плащом, своими густыми струящимися волосами. Из всего имущества у Полины оставалось три доллара, полученные от невесты Максима, судорожно зажатые в нежном кулачке, которые даже не пострадали в катастрофе.

На ломанном английском спасатель, облизнув темные чувственные губы, спросил девушку:
-Are you injured?
Полина, в совершенстве владеющая языком Шекспира, недовольно, больше по привычке, заметила про себя, как некрасиво звучал его акцент, но тут же, одернув себя, ответила:
-I think I’m not. What has happened?
Но араб промолчал. Сверкнув черными, как тонна угля, глазами, он помог ей подняться. Видимо, на этом его знания английского исчерпывались. Или же он просто не желал вдаваться в подробности. Или же просто потерял дар речи от ее красоты, что, кстати, нередко случалось с особями противоположного пола. Последний вариант устроил бы Полину больше.

На месте катастрофы уже метались доктора, спасатели выносили людей из завалин. Раздавались стоны поврежденных, на разных языках разносились мольбы. Кто-то цепко ухватил девушку за руку и сильно притянул ее к себе. Это был тот самый старичок, который так похотливо ее разглядывал в автобусе. Сейчас же, лежа на носилках "скорой помощи", в его глазах пляскались ужас, боль и отчаяние. Кровь стекала с его рук и лица, бордовыми ручейками запекаясь на земле. Полине стало ужасно стыдно и жаль одновременно, и она захотела извиниться за то, что толкнула его в автобусе. Надо же было как-то утешить страдальца. Она приблизила лицо к нему, намереваясь ободрить добрым словом, но странный человек прервал ее:
- Слушай сюда – хриплым порывистым шепотом на чистом русском сказал «дедулька», притянув девушку к себе еще сильнее, - тебе надо передать кое-что одному арабу, он будет ждать тебя на границе. Он тебя узнает и сам подойдет. Я из последних сил послал ему твою фотографию, чтобы он знал, как ты выглядишь.

Полина ощутила, как какой-то странный предмет перемещается ей ладонь, больше похожий на камень, завернутый в тряпку. Она от неожиданности хотела его бросить, но старик крепко сжимал ее локоть и сдавливал другой рукой ладонь. В этот момент от боли и страха в его глазах ничего не осталось. Его глаза смотрели на нее с такой угрозой, что казалось, еще чуть-чуть, и жалкие обломки автобусы вспыхнут новым пожаром. И вдруг странный проситель дрожащей кровавой рукой вынул телефон, больше похожий на тонкую пластинку, и на глазах изумленной девушки из самых последних сил бросил его на землю. Телефон, ударившись о сухую каменистую почву, разлетелся на несколько десятков деталей, которые теперь ни на что не годились.
- Улики я уничтожил. ОНИ не знают, что я передал товар тебе. А вот тот, кто тебя ждет – старичок мерзко засмеялся, - он тебя узнает, тебя ни с кем не перепутать! Смотри, не смей убежать. А то плохо будет, найти – найдут, и всю твою молодую красоту попортят, – он опять глухо рассмеялся и тут же разразился спазматическим кашлем. Задыхаясь кровью, он еще немного побился в судорогах и вдруг затих. Взглянув в его закатившиеся глаза, стало ясно, что он затих навсегда.

Окаменелая, Полина стояла посреди всего этого ужаса, и не могла взять в толк: ну почему старик выбрал именно ее? Кто этот араб? И, вдруг, спохватившись, она решила посмотреть, что же передал ей умерший. Медленно осмотревшись вокруг, она убедилась, что никто на нее не обращает внимания. Лишь спасатель, который первый с ней заговорил, изредка бросал на нее пылающие страстью взгляды. Открыв ладонь, она не смогла сдержать возглас удивления. Завернутый в грязную тряпочку, перед ней лежал черный алмаз. В камнях девушка разбиралась неплохо, и, судя по тяжести, алмаз весил 67-68 карат. Приглядевшись, Полина увидела маленькие зазоры на камне – камень был до этого в оправе! Что-то показалось ей знакомым в этом камне, но что... она не могла вспомнить. Черные алмазы очень редки и красивы, но алмазы как алмазы, а этот как магнит тянул взгляд внутрь, завораживая и очаровывая. Полина не знала, что старик ей передал черный алмаз, который пользовался репутацией проклятого. Это был легендарный алмаз "Черный Орлов".

Бессилие и отчаяние сковали Полину. По прокопченному лицу заструились слезы, которые пробуравливали себе дорожки на толстом слое грязи, покрывавшем ее щеки. «Как могло это произойти со мной? – беззвучно шептала она. – Разве о такой жизни я мечтала? За что!» Она подняла воспаленные глаза на мрачно темнеющее небо. Трагедия подходит к концу… занавес… ей остается только устало подчиниться безжалостной судьбе, влекущей ее к полному и окончательному падению. И в этот самый миг солнце послало разоренной пустыне свой последний луч, как знак надежды! Полина гордо выпрямилась, вскинув подбородок, и протянула стиснутые кулаки туда, где багрец и золото боролись с мраком. «Пешка ли я? – воскликнула она. – Я не позволю, слышите?!» Она потрясала то мятой трешкой, то камнем, вдохновенная, как древняя жрица, ударяя себя в грудь и встряхивая волосами.


Часть 4 https://www.stranamam.ru/post/10001925/