Сосед

Я влюбилась в него с первого взгляда. Не могу сказать, что он был красавцем, но в его глазах было нечто магнетическое: вроде бы обычные, серые, но не тусклые, а как будто светящиеся изнутри, о таких говорят "лучистые".

Виталий был моложе меня лет на тринадцать. Среднего роста, с фигурой, еще не потерявшей мальчишеской стройности, с прямой гордой осанкой. На вид ему вряд ли было более тридцати лет, и он был похож на птенца, едва научившегося летать - только-только выбравшегося из родительского гнезда и уже считавшего, что весь мир у его ног.

Это было забавно, это было удивительно, это было странно и даже отчасти неприятно - я в свои сорок влюбилась как четырнадцатилетняя, и эта любовь стала для меня глотком свежего воздуха после катастрофического расставания с мужем. Она как будто открыла передо мной дверь в другую жизнь, дала мне главное - надежду.

Надежду - на что? Он был женат. Пару раз я видела его с женой и ребенком лет трех. И Виталий строил на участке дом для семьи.

И все равно каждый день, каждую минуту, каждую секунду я думала о нем. Думала и искала, мучительно искала повод поговорить с ним. Просто поговорить. Обратить на себя его внимание. Еще раз встретиться с ним взглядом. Может быть, поймать его улыбку. Услышать голос. Выезжая по делам в город, я невольно напрягалась при виде автомобилей такой же марки и такого же цвета, как у Виталия и напряженно всматривалась в номер: а вдруг это он? Наши участки граничили, и я стала чаще выходить в сад. Безо всякой причины - просто каждый раз я надеялась, что увижу его. Даже если мне надо было выйти в сад по делу, мой взгляд невольно обращался в сторону соседнего участка. А если мне случалось заметить Виталия на участке, то мое сердце замирало, а в висках начинало стучать от волнения.

Тяжелее всего было зимой - зимой он не появлялся, и я с волнением ждала наступления тепла, чтобы вновь увидеть моего возлюбленного. Не знаю, как хватило у меня сил пережить эту зиму. Снег сошел, повсюду пробивалась молодая зелень, я по несколько раз на дню, едва мне казалось, что кто-то приехал на соседний участок, выходила в сад, но - увы, каждый раз напрасно. Почему-то в этот год Виталий не приезжал. Весна закончилась, и наступило лето, а его все не было. Я совсем не думала о том, что у него может быть плохой характер, что он может оказаться эгоистом или подлецом, что, возможно, после двух минут общения меня постигнет глубокое разочарование. Я была влюблена, и я стремилась к нему всей душой, как говорится - главное - любить, а там будь, что будет. Я ходила по дому и разговаривала сама с собой, улыбалась своим мыслям, в моей голове роились картинки и образы. Я ходила по дому и все время повторяла его имя: Виталий...

Виталий...

В один из теплых летних вечеров я вышла в сад посмотреть на молоденькие груши, и неожиданно услышала странные звуки. На слух определяя направление, я пошла искать источник и оказалась прямо перед забором, которым разделялись наши участки. В углу у забора на старом пне сидел Виталий. Он плакал.
- Виталий, что случилось? - спросила я, но он, глянув на меня, отвернулся. Я вернулась домой, налила в бутылку воды, взяла упаковку носовых платков, стакан и прошла на соседний участок.

Услышав мои шаги, Виталий посмотрел на меня с досадой и опять отвернулся. Я протянула ему стакан с водой.
- Не надо, - тихо и с недовольством ответил он, не глядя на меня. Да, я все понимала. Я застала его в минуту слабости, ему это было неприятно. Я стояла рядом, не зная, что делать, но тут он повернулся ко мне и взял стакан.
Мое присутствие помогло ему справиться со слезами - молодому мужчине было стыдно лить слезы в присутствии женщины. Он вернул мне пустой стакан, взял салфетки, вытер лицо.
- Я предлагаю вам пойти ко мне, умыться, - сказала я, едва сдерживая внутренний трепет: Виталий был совсем рядом, и я могла сделать для него хоть что-то. Он окинул меня взглядом, взвешивая мое предложение, и в какой-то момент я подумала, что он откажется...
- Пойдемте, - тихо сказал он. Поднялся и двинулся за мной.

Виталий умылся, помыл руки, я подала ему полотенце. Не глядя на меня, он вытер лицо. Я обратила внимание на то, что, вытирая руки, он придирчиво смотрел на свое отражение в зеркале, наверное, был недоволен своим внешним видом. Наконец, Виталий вернул полотенце. Возникла пауза. Ему надо было либо уходить, либо найти повод остаться.
- Можно водички? - спросил, наконец, он и неуверенно глянул на меня. Он хотел остаться, но не знал, соглашусь ли я оставить его.
- Конечно. Идемте на кухню.

Я пригласила его сесть за стол, подала стакан холодной воды. Голова слегка кружилась от того, что объект моей влюбленности был так близко от меня, от того, что я имела возможность хорошо видеть его лицо, от того, что мы сейчас были вдвоем одни и могли просто поговорить...
- Хотите, я вам чай сделаю?
- Если можно.

Я поставила чайник и посмотрела на своего гостя. Совсем молодой, полон сил и энергии. Он еще в том возрасте, когда одна только молодость, одно только то, что у человека еще все впереди, делает его привлекательным. И даже сейчас, в минуту тяжелых переживаний, его взгляд не утратил живости, хотя выражение его лица и было очень грустным.
- Как вы? - спросила я.
- Голова очень болит, - признался Виталий.
- Плохо себя чувствуете?
Он кивнул.
- Может быть, надо прилечь?
Виталий неуверенно пожал плечом. Мне показалось, что он боится принимать от меня помощь. И я взяла инициативу в свои руки.

Я застелила диван, который стоял тут же, в холле, проводила до него соседа и вышла из комнаты, чтобы он мог раздеться. Вернувшись, я увидела, что Виталий, укутавшись в одеяло, лежит на диване. Услышав, что я подошла, он открыл глаза.
- Вы из-за чего-то сильно переживаете. Что-то случилось?
Он опять не ответил.
- Что-то личное... Не буду расспрашивать. Поспите, если сможете. Вам надо отдохнуть.
Он посмотрел мне в лицо.
- Вам меня жалко? - спросил он. Вопрос был странный, но, как мне показалось, Виталий задал его не из любопытства - он искал сочувствия.
- Конечно, - ответила я и погладила его по плечу. Какое-то время он смотрел мне в глаза, но больше ничего не сказал, уткнулся носом в подушку и задремал.

Виталий проснулся почти в десять вечера.
- Лучше себя чувствуете?
Он кивнул и спросил:
- Можно в ванную умыться?
- Конечно. Идите.

Мне опять пришлось выйти в другую комнату, теперь, чтобы он оделся. Стоя за дверью, я услышала, как он прошел в ванную. Я вернулась в холл, поставила чайник.
Виталий вернулся через десять минут и опять лег. Я подошла к нему, погладила его по голове. Он был очень бледен.
- Виталий, а когда вы кушали последний раз?
Он наморщил лоб, припоминая, а потом ответил:
- Вчера вечером.
- Это вы сутки без пищи? - удивилась я.
- Да, - подтвердил он. - С женой поругался и уехал сюда.
Все-таки сказал. И поругался, видимо, крепко, раз дошло до слез.
- Давайте, я вам что-нибудь приготовлю. Нельзя быть голодным.
Он ничего не ответил, видно, стеснялся просить, но и отказаться не мог.

Я приготовила омлет с сыром и подала ему. Он поел, правда, без энтузиазма, скорей просто для того, чтобы совсем не лишиться сил от голода.
- Может быть, еще хотите? - спросила я.
- Нет, спасибо. Хватит.
Я подала ему чай. Чай был горячим, и Виталий некоторое время просто сидел, обхватив ладонями бокал, как будто хотел согреться. Он, задумавшись, смотрел в какую-то точку на полу, и скоро я заметила, что у него по лицу опять текут слезы. Я села рядом, он немного смутился.
- Ну что, так сильно поругались? - спросила я.
- На развод подала, - коротко ответил он.
- Что, прямо вот так подала?
- Сказала, что подаст.
- Сказала - это еще не значит, что сделала. Я думаю, что она просто хотела вам боль причинить. Чем-то вы ее задели сильно.

Он смутился, отвел взгляд в сторону и нервно смахнул с края бокала несуществующую пылинку. И тут я все поняла. Интуитивно, руководствуясь только своим шестым чувством...
- Виталий... У вас есть подруга...
Он посмотрел мне прямо в глаза. Так и есть.
- Можете рассказать мне, я никому не скажу.
- Есть, - ответил он, как мне показалась, с ноткой вызова в голосе. У меня кольнуло в груди, я как будто заново окунулась в собственную ситуацию.
- И теперь вы мечетесь между двух женщин... С одной - семья и дети, а с другой?
Он опустил глаза.
- Сердце-то к кому тянется?
Виталий долго молчал, а потом ответил, не глядя на меня:
- Не знаю...
Бедный парень. Запутался в отношениях.
- Виталий, в молодости люди часто подменяют понятия. "Хочу" понимают как "люблю". Из этих двух женщин вы, все-таки, какую любите?
Он опять ответил после долгого молчания:
- Жену я люблю.
- Понятно. А с той - качественный секс. Так?
Он опять глянул на меня глазами, от взгляда которых захватывало сердце:
- Да.
- И вы не знаете, что выбрать.
- Да выбрать-то я выбрал... - нахмурился он. - Просто...
- Не можете оставить ту.
- Да.

Я смотрела на него и думала о том, что я сейчас испытываю. Разочарование? Самую малость. Молодой, интересный, полон энергии... В его возрасте подобные приключения - норма.
- Я думаю, что у вас все будет хорошо. Помиритесь с женой, объяснитесь, попросите прощения. Скажите ей, в конце концов, чего вы хотите. Ну... Вы поняли... Пейте чай, а то он скоро остынет.

Виталий выпил чай, поставил пустой бокал на стул, стер слезы ладонями и сказал:
- Спасибо... За чай и вообще за все... Пойду я...
- Ну а куда вы сейчас? Под небо на травке поспать? Еще простудитесь. Домой, я так понимаю, вам тоже сейчас возвращаться лучше не стоит. Оставайтесь. Успокоитесь, соберетесь с мыслями, и утром поедете к жене, обсудите все со свежей головой.
- Неудобно напрягать вас.
- Мне не сложно, - ответила я.

Он колебался. Мое предложение было, конечно, оптимальным в сложившейся ситуации, но с другой стороны - его смущала перспектива ночевки у малознакомой женщины, которая была еще и старше на тринадцать лет. Возможно, он опасался сплетен. Это я напрягала его, мое присутствие: скорей всего, он боялся, что я потребую от него благодарности в определенной форме, а это добавит сложностей в его отношения с женой.
- Я никому не скажу, - заверила я. - Просто переночуете.
Виталий глянул на меня, как будто хотел узнать, говорю я правду или лукавлю. Это было не очень приятно, а если быть точнее - обидно, ведь фактически это означало то, что я как женщина не привлекаю его. Ну а чего я хотела? Я хотела помочь... Вот и помогаю теперь.
- Если вы не против...
- Я не против. Настаивать не буду, но, если вы хотите остаться, то вы меня не стесните.
- Тогда я останусь, - сказал он. - Мне на самом деле ехать некуда. Мы с родителями моими живем, а если к друзьям - сразу начнется... Расспросы, советы давать полезут...

Я обрадовалась. Он хочет остаться, значит, ему здесь хорошо, и я стала для него человеком, которому он доверяет. И я смогу еще какое-то время побыть рядом с ним.
- Может, еще чаю?
- Нет, спасибо. Я лучше спать...
- Конечно, ложитесь, поздно уже, а у вас такой тяжелый день был.
Я погасила свет и ушла к себе.

Стоит ли говорить, что в эту ночь я долго не могла заснуть, и лежала, прислушиваясь к тому, что происходит в холле. Я слышала, как Виталий укладывался на диване, как несколько раз тяжело вздохнул, как задел стул. А потом все стихло. Он заснул.

Я лежала и смотрела в темный потолок. Мой первоначальный восторг уже поутих, и, анализируя ситуацию и поведение Виталия, я вновь и вновь приходила к простому, но такому горькому выводу: я его не привлекаю. Скорей всего, он любит свою жену. Конечно, любит, если ссора с ней и замаячивший развод вызвали у него такие эмоции. Да, я ему посочувствовала, да, я ему помогла. Он проживет у меня день или два, но потом... Он не останется. Надо смотреть правде в глаза. Он не останется у меня, он уедет к своей жене, они помирятся и будут жить дальше, и он скоро вообще забудет о своей соседке, протянувшей ему руку помощи в трудную минуту... Видел ли он, что я неравнодушна к нему? Трудно сказать. Почему-то мне казалось, что да. Иначе с чего он так напрягался бы, когда я к нему подходила? "Прекрати фантазировать! Прекрати! - твердила я себе. - Он уедет, и все закончится. Ты для него всего лишь соседка..." Так я и заснула: глотая слезы, зажимая рукой рот, чтобы не разрыдаться в голос...

Утром меня разбудили шаги. Мой гость ходил по кухне, наверное, искал что поесть. Я оделась и вышла к нему.
- Доброе утро. Как вы себя чувствуете?
- Лучше, - ответил он. - Мне надо ехать.
- Вам надо поесть, а то опять разболится голова. Я сейчас.
Я наскоро умылась, причесалась, и пошла на кухню готовить завтрак. Ах, как же мне хотелось удержать его около себя!
- Чем помочь? - спросил Виталий.
"Да ладно, я сама", - чуть было не ответила я, но тут же спохватилась: а пусть поможет. На душе опять стало тепло и сладко от того, что он рядом, что вызвался помочь.
- Порежьте, пожалуйста, хлеб и сыр. Нож можно взять вон там.
Вдвоем мы быстро приготовили завтрак. Виталий неплохо управлялся с кухонными принадлежностями, было видно, что ему не в первой стоять у кухонного стола, и я подумала, что повезло же его жене - такой мужчина, да еще и помогает...

Сам Виталий как будто оживился и повеселел. Он бодро поглядывал на меня, и мне даже показалось, что в его взгляде появилась какая-то заинтересованность. Неужели он оценил заботу, понял, что может дать ему зрелая женщина, в отличие от молодой взбалмошной девчонки? Но во время завтрака я увидела, что он опять задумался, а его лицо опять обрело выражение отчаяния.
- Спасибо, - тихо сказал он, поставив на стол наполовину недопитый чай.
- Вы можете остаться, если вам некуда ехать, - сказала я.
- Мне надо ехать, - повторил он.
- Домой поедете?
Он не ответил: немного посидел, низко опустив голову, а потом сказал:
- Спасибо вам за все. Спасибо, что посочувствовали.
- Не за что. Будьте аккуратнее. Берегите себя.
- Я должен поговорить с ней, - ответил он, и эти слова похоронным колоколом загудели в моей душе... Нет, он ее любит и хочет вернуться. Что я могла сделать? Умолять, просить остаться? Унижаться перед ним? Кричать "Останься со мной, забудь ее"? Нет.

И он ушел. Вернувшись на кухню, я обнаружила на подоконнике две тысячи, оставленные им в благодарность. "Ну что же ты наделал, - подумала я. - Свел все к деньгам. Ну зачем?"

Я рыдала весь день, я выла и металась по дому. Я уговаривала себя не зацикливаться на Виталии, но в то же время, я чувствовала себя уязвленной: я ему не понравилась. Возраст, возраст! Куда ж его девать? Да, сорок это не двадцать пять и даже не тридцать пять. В его глазах я, наверное, выглядела пожилой хорохорящейся матроной. Как же обидно!

Успокоилась я только под вечер, и то после того, как посмотрела на себя в зеркало. Постаревшая, с опущенными уголками рта, со сдвинутыми к переносице бровями... Те две тысячи, которые он мне оставил, я отнесла в церковь, бросила в коробочку для пожертвований и перед иконой попросила у Бога счастья моему соседу.

И я опять осталась одна. Забрезжившая надежда растворилась в воздухе. Я осталась одна... Поначалу я вопреки здравому смыслу ждала, что вот сегодня утром или завтра Виталий придет ко мне и скажет, что хочет быть со мной. И каждое утро я просыпалась с этой надеждой. Но дни проходили, я вскакивала на каждый звонок, но это были почтальон, электрики, продавцы кастрюль и пуховых платков... Одним словом - кто угодно, только не он.

И все-таки Виталий пришел ко мне. Через три недели. Посвежевший и бодрый, с букетом цветов.
- Здравствуйте, - сказал он. - Можно?
Пахнуло весной... Я впустила его, проводила на кухню.
- Это вам. Спасибо, что помогли, - он передал мне букет.
- Спасибо. Такой красивый, - я поставила цветы в вазу. - Как ваши дела?
- Разводимся, - ответил он, и я уловила в его голосе слабую нотку переживаний.
Я развернулась к нему:
- И... как же вы теперь?
Ну скажи, скажи, что ты пришел ко мне! Ну скажи это! Ну скажи...
Он пожал плечом, отвел взгляд в сторону.
- Придется начинать все сначала. Ничего не поделаешь. Сейчас так каждый второй живет... - сказал он, как будто хотел утешить сам себя.
Я обернулась, и наши взгляды встретились... Я никогда не умела скрывать своих чувств. Он подошел ко мне, положил руки мне на плечи... Его теплые губы коснулись моих губ... Голова закружилась, чувство полета охватило меня... Я открыла глаза. Он смотрел на меня, и в его глазах я не видела ничего, кроме равнодушия.
- Оставайся, - тихо сказала я.
- Я не могу, - сказал он. - Меня не поймут.
И вышел в коридор.
Я вышла следом. Он уже стоял у открытой двери и обернулся на звук моих шагов.
- Извини, - сказал он так, как просят извинения, не чувствуя за собой вины.
И закрыл дверь.

Я долго стояла в коридоре и смотрела на эту дверь. Было такое чувство, что вместе с ней закрылось что-то светлое и теплое, дававшее сил жить... Слезы катились по щекам и капали на пол. Сердце сжималось, а потом часто вспархивало в груди: больно... больно... больно...

Зачем все это было? Для того чтобы сейчас стоять и плакать, переживать разочарование и боль? И винить-то некого, я сама позволила себе влюбиться, я упивалась своими фантазиями, не пресекла их в зародыше, позволила себе увязнуть в этой глупой любви! На что я рассчитывала? Что двадцатисемилетний парень вот так возьмет и влюбится в сорокалетнюю женщину? Проникнется к ней чувствами только потому, что она оказалась рядом и протянула руку помощи?

Несколько дней я боялась выйти в сад - чтобы не увидеть Виталия. Но по привычке я все еще нет-нет, да и выглядывала в окно, через которое был виден соседний участок. Но Виталий не появился ни через неделю, ни через месяц, ни через два...

Я бродила по дому, уговаривая себя не страдать и не мучиться. Ничего и не могло быть, это же очевидно. Кто я для него? Соседка, просто соседка, он, скорей всего, даже и имени моего не знает. Но я никак не могла справиться с беспокойством - почему Виталий не приезжает? Не случилось ли чего-нибудь с ним? Здоров ли он? Живой ли? Я пыталась избыть свою тоску по Виталию другими знакомствами, но неизменно в мыслях возвращалась к нему, сравнивала всех мужчин, встречавшихся в моей жизни, с Виталием и... уходила. Уходила в свою безнадежную, безответную фантазийную любовь, с которой мне было лучше, чем с любым из этих мужчин...

Закончилось лето, прошли осень и зима, растаял снег. Не то чтобы время залечило мои раны - скорей, это я привыкла к постоянной душевной боли. Нет, я не перестала думать о Виталии, только теперь мои мысли были проникнуты не надеждой, а скорбью. Сколько раз я ругала себя за свою слабость, что открыла ему свои чувства, но теперь уже ничего не изменить, что произошло, то произошло. Пугало еще и то, что за все время он ни разу не появился на своем участке и сруб будущего дома так и стоял заброшенным. Или Виталий после развода потерял к нему интерес, или... Или что-то случилось.

Прошел год с того дня, как Виталий переночевал у меня. Я стояла у окна, разглядывая молоденькие завязи на яблоне, как вдруг мне показалось какое-то движение за забором. Сердце подпрыгнуло и замерло, я заметалась у окна, а потом выскочила в сад, напряженно пытаясь разглядеть сквозь листву, что делается на соседнем участке. И мгновение спустя я увидела его. Виталий стоял около забора. Я едва не бегом кинулась к нему, но, сделав буквально два шага, осеклась. Он был не один. Рядом с ним стояла девушка, и они оживленно о чем-то беседовали. Мне захотелось спрятаться в доме и одновременно тянуло посмотреть - кто же она, его избранница? Кого он предпочел? И я вышла из-за дерева.

Рядом с Виталием стояла его жена. Та самая, из-за которой он плакал и переживал. Судя по их лицам, у них все было хорошо, а выпирающий живот его супруги более чем красноречиво свидетельствовал о том, что отношения между молодыми наладились самым наилучшим образом.

Я стояла опустошенная. Да, в душе я была готова к тому, что рано или поздно увижу Виталия с женщиной, но... Но все равно это причинило неожиданно сильную боль. Я почувствовала, что мое лицо горит, наверное, и щеки у меня были красные. Я хотела развернуться и уйти, но тут Виталий поднял голову и увидел меня. Его равнодушный взгляд скользнул по мне, чуть задержался на лице, и он сухо поздоровался со мной. Поздоровался так, как будто ничего не было, как будто он не рыдал у меня в комнате, как будто я не утешала его, как будто он не приходил ко мне с букетом, как будто он не целовал меня.

Его жена тоже бросила в мою сторону раздраженный взгляд и сдержанно кивнула мне - видимо, я помешала их личной беседе. И они оба развернулись и ушли к срубу, недвусмысленно дав понять, что мое общество их напрягает. Я стояла и смотрела им вслед. Ну как же так? Он плакал у меня в комнате, а теперь я удостоилась всего лишь холодного кивка... Горькое чувство обиды захлестнуло меня. Может быть, он при своей жене так себя повел? Не хочет давать ей повода для ревности?

Я ушла в дом и поднялась на второй этаж. Сама не знаю, зачем, я подошла к окну и смотрела за тем, что происходит на участке Виталия. Я видела, как они с женой ходили вокруг сруба, как о чем-то разговаривали, потом она куда-то ушла, а он направился к выходу.

Кровь ударила мне в голову. Сама не понимая, зачем, я мигом слетела на первый этаж и выбежала на улицу и тут же увидела Виталия около автомобиля.
- Виталий! - окликнула я его и запнулась, потому что не знала, что сказать. А он, глянув на меня, нахмурился.
- У вас все наладилось? - спросила я, тщетно пытаясь унять дрожь в голосе.
- Да, у нас все наладилось, - подчеркнуто официальным тоном ответил он, и в эту секунду к нам вышла его супруга.
Виталий сразу повернулся к ней, заулыбался, обнял, открыл дверь автомобиля.
- Там калитку надо запереть, - сказала девушка. Виталий ушел, а она приблизилась ко мне.
- Зачем вы преследуете моего мужа? - спросила она. - Неужели не понятно, между вами ничего не может быть? Он все рассказал мне. И я его простила. Это была его ошибка, что он связался с вами, а вы-то о чем думали? На молоденького потянуло? Найдите себе ровесника. А к нам не лезьте. У нас все хорошо, если вы заметили.

Я, опешившая, смотрела на нее и не знала, что сказать. Даже смысл услышанных слов с трудом доходил до меня. Выходит, Виталий, чтобы выгородить себя, наплел жене с три короба и преподнес все так, как будто я соблазнила его. Ну конечно, куда как выгодная позиция - зрелая матрона воспылала страстью к молодому мужчине. А я еще и вышла сейчас к нему, и все выглядит так, как будто я и впрямь домогаюсь его. Тут к нам подошел Виталий, который, безусловно, слышал слова своей супруги в мой адрес. Я посмотрела на него, отчаянно надеясь, что он хоть как-то прояснит ситуацию, но взгляд молодого человека был холоден. Обида захлестнула меня. Я развернулась и быстро ушла в дом, чтобы они не видели моих слез.

В этот же день я подавала объявление о продаже дома. Покупатель нашелся сразу, и как только сделка была оформлена, я уехала в другой город, чтобы больше никогда не встречаться с виновником моего позора.

Спустя полгода от знакомых я узнала, что Виталий погиб - во время ссоры жена ударила его ножом. Спасти его не смогли.