Он думает, что ножки убежали...

Замира Хамраева из Узбекистана в 28 лет осталась вдовой с четырьмя детьми на руках. Муж погиб два месяца назад. Четырехлетний сын, вместе с которым он попал под колеса поезда, остался без обеих ножек. Что делать? Как жить? Как вернуться домой? Ей очень нужна помощь, очень.

Мне не хочется мучить ее вопросами. Слишком велико горе, слишком свежа рана, слишком безвыходной кажется ситуация.

– Нет-нет, – говорит она и начинает тихонько плакать. – Мне легче становится, когда со мной говорят, когда расспрашивают. Так кажется, что мы совсем никому не нужны, совсем одни.

Да, когда плачешь, часто становится легче. В другое время глаза Замиры сухи и горячи. Она даже пытается улыбаться, держа на коленях четырехлетнего Озодбека. Ей сейчас никак нельзя раскисать, ей надо быть очень-очень сильной.

Чуть больше двух месяцев прошло с того страшного дня, когда муж Замиры поехал в магазин – как всегда, на велосипеде. Жили они в подмосковном поселке Быково. Уже на чемоданах практически сидели: в июле собирались подаваться домой, в родной Самарканд. Сколько можно по чужим дворам шабашить? Атабек – мастер на все руки. Был.

Как он мог не заметить электрички, переезжая через пути? Кто теперь ответит… Сам глава семьи погиб на месте. 4-летний сынишка остался без обеих ног.

– Суббота была, – говорит Замира. Ей это очень важно сейчас – выговориться. Она рассказывает, как не могла получить нужные справки: в выходные все закрыто, вот и не получилось похоронить в тот же день, как положено. Как собирала по родственникам да знакомым деньги на похороны, на билет до Самарканда.

Похоронили Атабека в понедельник. А спустя несколько дней Замира родила, чуть раньше срока: стресс. Она ж на девятом месяце была, когда все случилось…

Это у 28-летней вдовы – четвертый ребенок, она его называет «лялечка». С ним все хорошо, крепенький, здоровенький. Старший учится в Ташкенте, ему 13, он талантливый боксер, участвует в соревнованиях. 9-летняя дочка живет вместе с ней. «Лялечку» пришлось оставить в Самарканде с родителями, как ни рвалось сердце. В московской больнице ждал Озобдек.

– Он сам теперь как лялечка, – вздыхает Замира. – Ходить не может.

Она долго рассказывает о сыне. По-русски Замира говорит не очень хорошо, понимаю только «упал» – и плачет, плачет… А что может сказать больше материнских слез?

В больнице Озодбек встретил ее холодно. Даже обнять не захотел. Ему было очень плохо одному. Ему просто было очень плохо. Выписка из истории болезни 4-летнего малыша – длинная и страшная. А ведь случилось все в одну секунду… Он и не понял ничего. Думает сейчас, что его ножки просто куда-то убежали и все ждет, когда они вернутся.

– Кто поможет? Кто поможет? – причитала Замира. Чужая страна, чужой поселок, все вокруг чужое. Таких, как она, называют «мигрантами» и не очень, как слышала, любят. А что делать ей с маленьким инвалидом на руках, с брошенной дома «лялечкой», с дочкой, которая все понимает, но помощница из нее никакая пока, без своего угла, без денег. Чем кормить детей, чем платить за жилье, как отдавать деньги, которые назанимала на похороны, на что купить билет домой, и как лечить Озодбека? Прежде она подрабатывала на рынке, убиралась в палатках, насобирала бы денег на билеты, но пока не вернет долга, об этом нечего и думать. Да и когда теперь работать?..

Но мир не без добрых людей. Хозяин отказался брать с нее плату за жилье. Другие люди рассказали о службе помощи «Милосердие». Мол, можно прийти в Марфо-Мариинскую обитель на Большой Ордынке – там помогут. Хоть детей будет чем накормить. Замира набралась смелости, приехала. Попросила детского питания, пеленок, памперсов – для новорожденного и четырехлетнего. Ничего не рассказала о трагедии своей. Лишь когда поняла, что ее слушают, что готовы помочь – потекли ручьем слезы и слова. Все оказалось не так страшно. Ей написали адреса, куда нужно ехать, чтобы помогли. Она и не знала, что такое возможно, что у нее есть права, что есть благотворительные фонды… Завтра Замира едет оформлять малышу инвалидность. Его уже выписали из больницы, у него есть (спасибо фонду «Солидарность») инвалидная коляска, ему будут делать протезы. Этого неприятного слова он пока не знает.

– У меня будут ножки! – воскликнул Озодбек, узнав о предстоящей выписке и первый раз за два месяца улыбнулся и обнял маму. – Я пойду домой.

О том, что не все так просто, что ножки прирастают только в сказках, ему еще только предстоит узнать. Два месяца будет длиться процедура изготовления протезов, примерки, подгонки и т. п. А после он будет учиться ходить на них – но это уже другая история.

Пока им надо как-то прожить эти два месяца, отдать тот злополучный долг и купить билеты в Самарканд. Замира ни о чем не просит. Она только плачет и говорит, что не знает, как жить. Как? Только с помощью добрых людей – иначе вдове с четырьмя детьми, один из которых – тяжелый инвалид, просто не выжить. Сейчас ей удается как-то продержаться, но билеты, питание, долг – это очень большая сумма.

Замира Хамраева нуждается в материальной помощи. Очень остро. 100 тысяч рублей всех расходов не покроют, но помогут вернуть долг, купить билеты, прокормить детей в ожидании отъезда.

Помочь можно здесь, информация и реквизиты:

http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=2&s=17&id=19962