Как верить после всего?

На сайт стало поступать много вопросов о том, как верить в Церковь и доверять священникам, видя явные грехи некоторых из них. На эти вопросы отвечает клирик Иркутской епархии диакон Андрей Белоус.


Диакон Андрей Белоус

Такой вопрос задают очень часто. Почти всегда, когда кто-то из людей Церкви поступает не очень хорошо, а уж тем более, когда кто-то из священников совершает преступление или тяжкий грех. «Как люди могут верить РПЦ, если они прятали часы Патриарха?» «Как мне ходить в церковь, если поп — пьяница?» «Как меня поймет священник, машина которого дороже, чем все, что у меня есть? Как мне ему исповедаться?»

И хорошо бы сказать, что все это ложь и клевета, да вот нельзя. На все эти и многие другие вещи больше нельзя закрывать глаза. И не только потому, что их нельзя скрыть. Тайное становилось явным всегда. Прежде всего, потому, что это вызов нам самим. И, думаю, не только современного мира, но и Бога.

Почему мы не такие, какими должны быть христиане и священники? Мы говорим, что таинства совершаются и недостойными ради веры прихожан. Говорим, что действует Христос, а священник лишь возглавляет службу Ему. Все это так. Но не стали ли эти слова такой утонченной индульгенцией, которую мы выдаем себе? Так как можно после этого верить священникам? Как не потерять веру?

Для этого есть несколько причин. Первую из них, думаю, понять может даже атеист. Просто потому, что она не религиозная, а историческая: так было всегда.

И когда Моисей был на Синае, то Аарон, первосвященник Господа, приносил жертву золотому тельцу. И когда преподобные Сергий Радонежский и Серафим Саровский жертвовали всем ради Бога, по столице на дорогих упряжках разъезжали местные настоятели. И когда преп. Амвросий Оптинский день и ночь принимал у себя всех — от писателей-вольнодумцев до простых крестьян, — его собрат по монашеству шел на «чаепитие в Мытищах».

Грешить или нет – выбор каждого человека. И если бы после принятия священства или монашества этот выбор Бог отнимал, то Он лишал бы человека свободы. Он превращал бы священника не то в ангела, не то в робота, а священник должен оставаться человеком.

Другое дело, что не каждый человек может стать и оставаться священником. Монах, священник, епископ, увы, может довести себя до такого состояния, когда у Церкви не будет другого выбора, кроме как лишить его сана. Но без этой свободы воли не было бы ни преп. Сергия, ни преп. Амвросия.

Есть и те, кто говорит, что верит в Бога, но не верит священникам и Церкви. Ведь среди них бывают недостойные. Не стала ли Церковь слишком терпима к их грехам? Не потеряла ли она из-за этого дух Евангелия, Дух Христов? Почему, в самом деле, мы все время медлим с наказаниями? Неужели все дело в коррупции? Может быть, тогда это уже «Церковь жуликов и воров», и нужно найти другую, истинную?

В этих размышлениях есть своя правда. Но лишь частичная. Да. Иногда Церковь не торопится с наказанием, не спешит лишать сана, запрещать в служении или переводить на другой приход. Но это не всегда коррупция, корпоративная солидарность или боязнь скандала. Иногда и очень часто это любовь и забота о согрешившем чем-то священнике.

Ведь суть церковного наказания не в том, чтобы покарать человека как можно жестче и неотвратимее, а в том, чтобы он исправился и не грешил больше. И опытный епископ может понимать, что если сейчас запретить священника в служении, то он погибнет. И в материальном отношении, и в духовном. Ведь это значит одним росчерком пера перечеркнуть всю жизнь человека, разрушить ее. И именно дух Любви порой подсказывает отложить «Книгу правил» и увещевать грешника, пока это возможно.

Скажете, что это не справедливо, но именно так священники поступают с нами. Многих ли священник отлучил от Причастия за их грехи? Например, за нарушение Великого поста? Простому человеку это даже может показаться абсурдным, но закон требует именно этого. Из любви и снисхождения к людям священники заменяют суровые приговоры чтением канонов или кроткой беседой.

Вот и получается, что и их самих судят тем судом, каким судили они, а ведь так обещал судить Сам Христос (Матф.7:2). Да разве Он Сам не терпел рядом с Собой Иуду, который воровал пожертвования, хотя и был апостолом? Но почему-то никто не говорит, что нельзя верить Богу, если рядом с Ним был Иуда. В свое время Бог делает так, что тайное становится явным, и нераскаявшиеся грешники лишаются сана. Ради их же спасения нельзя позволять им и дальше служить, получая все большее осуждение от Бога. И вот в этом вызов нам.