Яркая Жизнь Натаван

Дочь последнего правителя Карабаха Мехтигулу хан Джаваншира, внучка Ибрахимхалил хана. Она была из рода Гянджинского правителя Джавад хана по матери. Её мать Бедирджахан бейим же была внучкой Зия хана, дочерью Угурлу бека. Хуршидбану была единственным ребёнком семьи и последней наследницей Карабахского ханства, поэтому её во дворце называли «Дюрру йекта» (Единственная жемчужина), а в народе «Хан гызы» (дочь хана).


Хуршидбану Натаван была личностью, обладающей ярким талантом и передовыми идеалами. Она оставила глубокий след в культурной и социальной жизни Азербайджана.
Хуршидбану Натаван была выдающейся личностью своего времени, прославившаяся своим благородством и меценатством не только в Азербайджане, но и во всём Закавказье. Она поддерживала бедных, провела водопровод в город Шуша. Родник, проведённый Х. Натаван известен под названием «Хан гызы».
Хан гызы, приняв во внимание предложение поэтов, создала в городе Шуша «Меджлиси-унс» (дружеский, искренний меджлис, собрание друзей). Руководство этим кружком и все материальные затраты на него Хан гызы взяла на себя. Именно в этот период, Хуршидбану (она носила имя своей бабушки – родной сестры Гянджинского Джавад-хан Зийад оглу Гаджара) взяла себе псевдоним «Натаван», то есть «беззащитная», «беспомощная». На Меджлис-унсе участвовали наряду с прославленными карабахскими поэтами и известные ханенде(исполнитель мугама) и сазенде (ашуг, исполнитель на сазе).
Творчество Натаван не ограничивается одними стихами. Она также занималась и художеством, имела изысканные рукодельные работы, вышивки в различных жанрах. Доказательствами её художественных вышивок являются рисунки в альбоме под названием «Цветочная тетрадь» (1886)

Рисунок, сделанный Натаван





Вспоминает правнучка Натаван Хуршудбану, профессор Азербайджанской музыкальной академии, директор средней специализированной музыкальной школы МНБ Азербайджанской Республики, заслуженный педагог АР Наида Сеид гызы Мамедова.

Кто она - Хуршудбану Натаван, чей памятник украшает одну из центральных улиц Баку? Поэтесса, очаровательная женщина, политический деятель, общественная фигура, посвятившая себя благотворительности или первая азербайджанская феминистка? Однозначно на этот вопрос ответить невозможно, потому что все это ипостаси одной и той же удивительно цельной и в тоже время удивительно разносторонней личности. Она вышла из семьи потомственных шушинских ханов, и вся ее жизнь была связана с Карабахом, который всегда был для нее главным источником радости, любви и тревог. В служении родной земле видела она свое предназначение, которому она оставалась верна всю жизнь. А жизнь ее была яркой, наполненной и событиями, и встречами.

Совсем юной девушкой она знакомится со знаменитым Александром Дюма, который в то время путешествовал по Кавказу. Великий француз очарован восточной красавицей, он видит в ней и явный литературный дар, и подлинный талант живописца. Всю жизнь она будет работать над миниатюрами, заниматься декором, великолепно вышивать бисером. Но главным творческим идеалом останется поэзия.

Счастливым был для нее второй брак с известным шушинским поэтом Сеид-Гусейном, которому она родила пятерых детей. Именно на этот период и приходится расцвет ее творчества. Мне кажется, что одним из лучших ее произведений стал лирический сборник «Цветочная тетрадь», великолепно иллюстрированный самой Натаван. Это поэтически красочная амальгама в полной мере претендует на то, чтобы считаться самостоятельным видом искусства. Продолжая традиции восточной миниатюры как художественного так и литературного жанров, она идет значительно дальше. Ее литература перекликается и с арабскими мукабами, и с фарсидскими рубайи. Она смела, раскрепощена в своей поэзии, но это не просто литературная форма. Это стиль ее жизни, ее характер.

Богатая, умная, утонченная поэтесса никогда не жила в «башне из слоновой кости». Ее социальная активность выходит за пределы обычной благотворительности в понимании того времени. Да, конечно, она охотно помогает неимущим, сиротам. Ее благословляют, за нее молятся обездоленные. Но она ставит своей целью приобщить к знаниям как можно больше молодых азербайджанцев. У Натаван прекрасные связи в Тифлисе, Петербурге, за границей. На ее деньги десятки молодых людей обучались в семинарии в Гори. Среди них был и будущий композитор, прославленный Узеир Гаджибеков. Пройдут годы, и в жестокое время сталинских репрессий Узеир Гаджибеков будет помогать семье своей благодетельницы, выведет ее из-под жестокого маховика арестов, ссылок, расстрелов. Но все это будет позже, а пока Натаван, единственная из тех, кто занимаясь благотворительностью, посылает азербайджанских юношей учиться в кадетских корпусах Петербурга.

Но и просветительская деятельность - только часть ее по-настоящему кипучей жизни. Натаван Хуршудбану строит первый в Карабахе, да и вообще, в сельских районах Азербайджана, водопровод длиной десять километров. Когда мы говорим о состоятельных людях, «построивших» что-то для своих соотечественников, мы, прежде всего, имеем в виду факт их каких-то материальных затрат, инвестиций, как сказали бы сейчас. Но энергичная, образованная Натаван ханум, не только вложила в строительство свои личные капиталы, но выступала в роли проектировщика и даже непосредственного начальника строительства. А сколько она сделала для прокладки горных дорог, связавших села шушинского района с центром! Вот почему шушинцы боготворили ее, а когда она ушла из жизни, восприняли ее смерть как тяжелейшую личную трагедию.

Все мы знаем, как изменчива людская память, как быстро уходят из нее бывшие кумиры, как разнятся оценки одних и тех же событий в глазах отцов и детей. Мне вспоминается, как в восьмидесятых годах прошлого века, я приехала на открытие памятника Бюль-Бюля в Шушу. Кто-то из местных случайно узнал, что я правнучка Натаван. И вот каждое утро ко мне в гостиницу незнакомые люди приносили мед, гаймаг, молоко, а на базаре никто не хотел брать с меня денег. Мне кажется, что столь трогательный эпизод свидетельствует о народной любви к этой удивительной женщине Натаван Хуршудбану не меньше, чем памятник на центральной площади азербайджанской столице.

И немного стихов.
Стихотворение посвещённое смерти сына Натаван

О, было б лучше, если б я всю жизнь была слепой,
Не любовалась бы твоей небесной красотой!
Как рано высох светлый ключ и кипарис увял,
И вот, мой мальчик, ты лежишь в земле, в траве густой.

И только камень говорит о том, что это – ты,
А солнце яркое горит над каменной плитой.
Увидеть бы тебя на миг счастливым женихом,
Что ты, потупившись, глядел в смущении кругов.

Отдать бы очи навсегда за взгляд твоих очей,
Не может сердце ни на миг подумать о другом.
Живу я в тесном уголке печали и тоски,
И слёзы Натаван текут прозрачным родником

***


Не знают горя моего ни близкий друг, ни брат родной,
А горе горькое давно владеет мной, владеет мной.
И ты не ведаешь о нём, мой яркий луч, звезда моя,
Ты не пришёл, я день за днём влачу с тоской, влачу с тоской...
Я словно нищенка бреду, и сгорбилась моя спина,
В лохмотьях руку протяну к тебе с мольбой, к тебе с мольбой.
Мечты мои и дни мои - огнём разлуки сожжены,
Тоска для бедной Натаван - удел земной, удел земной.

Мне сердце губит расставанье, потому я плачу.
Всем видно это состоянье, и потому я плачу.

Душа в развалинах разлуки, свидание с тобой
Им восстановит это зданье, и потому я плачу.

Невыносимо мне терпеть разлуку до конца,
Но недоступно мне свиданье, и потому я плачу.

Что ж, сердце, радуешься ты мучениям своим?
Есть, видно, радость и в страданье, и потому
я плачу.

Опять соперницу почтил он милостью своей,
А я в забвенье, как в тумане, и потому я плачу.

И пусть отрадно мне стенать,
томясь в разлуке с ним,
Но ни к чему мое стенанье – и потому я плачу.

Я, немощная Натаван, в разлуке пропаду,
Коль друг мне не протянет длани, - и потому я плачу.