«Вы были в черном и плакали — я все понял». Почему надо говорить с ребенком о смерти родителя

Вероника Словохотова 27 октября, 2022

И как выстраивать жизнь после утраты

От ребенка нельзя скрывать смерть родителя — он все равно поймет, что случилось, а молчание в будущем может сказаться на отношениях в семье, считает Лариса Пыжьянова, специалист в области экстремальных ситуаций, в прошлом — психолог МЧС, сейчас — психолог подмосковного хосписа «Дом с маяком». Почему ребенку важно быть на похоронах и что происходит с ним после потери самого близкого человека — в материале «Правмира».

Почему нельзя скрывать смерть родителя? Скрывать смерть от ребенка нельзя. Во-первых, он все равно поймет, что произошло. В моей частной практике была одна женщина, у которой без вести пропал муж. Во время командировки он из одного места уехал, в другое не прибыл. Семья как-то держалась на отрицании: может, в больницу попал, память потерял, но где-то он есть. А потом его нашли погибшим.

Пятилетний сын знал, что папы по нескольку месяцев не бывает дома. Мама, бабушка плакали: «Мы переживаем. Где же папа?» Но когда они узнали, что случилось, и даже когда его привезли, когда хоронили, мальчику ничего не сказали. Они были уверены, что он ни о чем не догадывается. Через три-четыре месяца мама мне говорит: «Надо сказать, но я сама не смогу. Скажите, пожалуйста, вы». Она вся в темной одежде, под глазами — круги. Я ответила: «Поймите, он знает».

Следующий раз они пришли вдвоем. Я заранее попросила маму, чтобы она посадила сына на колени. У него на лице было написано все. — Скажи, у тебя папа часто уезжал в командировки, его подолгу не было, потом он приезжал? — Да. — И сейчас папы долго нет. Ты его ждешь? Он молчит. Я опять спрашиваю: — Ты продолжаешь ждать своего папу? Он молчит. И мне стало совершенно очевидно, что ребенок знает. И я ему говорю: — Папа больше не приедет, он не вернется. — Почему? — Папа умер. — Я знаю, — он кивнул головой.

И потом он задал единственный вопрос — как умер папа. Я сказала: «Папу убили». Он опять кивнул, обнял маму, уткнулся в нее, посидел и сказал: «Мама, пойдем домой».

По сути, он уже прожил свое горе за те месяцы: «Ну вы же все были в черном и плакали. А я знаю, что черное надевают, когда кто-то умер». Во-вторых, если вы не будете говорить с ребенком о смерти родителя, это потом отразится на ваших отношениях.

В одной семье от онкологии умер отец, его похоронили. Мальчику было 8 лет, он болел, и ему ничего не сказали — просто закрыли дверь в его комнату. Сейчас ему около 20. Они с мамой так и не поговорили про отца. Просто не проронили ни слова. Он даже не был на кладбище. В семье постоянные конфликты, у мамы очень много обиды на сына: «Ну как же так, я ему всю жизнь отдала, а он меня ненавидит! Я не понимаю, за что».

Мои попытки как-то ее подвинуть в сторону разговора про отца ничего не дают. Она не может — не знает, как. Тогда она не сказала, потому что ребенок серьезно болел, она его берегла. А дальше она горевала сама и не понимала, как жить дальше. Она действительно любила своего мужа, там до сих пор много обиды на тему «как ты мог нас бросить». Тогда она, по сути, сосредоточилась на ребенке, сместила на него весь смысл жизни и не то что перестала горевать — а отложила горевание. А теперь с этим настолько страшно соприкасаться, что она просто не хочет.

Как рассказать о смерти отца или матери? Как бы мы ни сказали о смерти отца, матери, бабушки, дедушки и любого другого, кого ребенок любил, мы должны понимать, что после этого сообщения привычный мир маленького человека изменится. Это надо четко осознать, чтобы потом не было чувства вины по поводу того, что вы сказали как-то не так. Жизнь будет разделена на «до» и «после», потому что это шоковая травма, которая разрушит внутренние бессознательные убеждения о том, что мир доброжелателен, справедлив и безопасен.

Первая реакция — шок, отрицание, потом будут агрессия, депрессия и принятие, через все эти этапы придется пройти. Чем меньше ребенок, тем важнее ему телесный контакт. Маленького ребенка нужно взять на руки, посадить на колени, обнять. Подростку — хотя бы положить руку на руку. Это такой невербальный посыл: «Я с тобой».

На самом деле ребенок уже по вашему лицу все поймет. Поэтому в идеале новость должен сообщить человек, который лучше может себя контролировать. Иногда это именно тот, кто пока находится в фазе отрицания и еще не начал горевать: «Ну это же может быть ошибка. Вдруг все хорошо?» И ребенку можно сказать так же, не нужно сразу обрушивать на него самое страшное. Например: «Сейчас мне передали, что с нашим папой что-то случилось. И даже возможно, что он погиб. Но мы пока точно не знаем».

Когда я работала на горячей линии МЧС и нам приходили списки людей, которые находились на борту упавшего самолета, мы не говорили, что человек погиб. Погибшим он может считаться только после того, как родственники опознали его под протокол и проведена генетическая экспертиза. В моей практике было несколько раз, что попадался однофамилец — искали одного, а погибшим оказывался другой. И мы говорили: «Да, человек с такими данными находится в списках тех, кто был на борту. Вам надо приехать на опознание».

И хотя я абсолютный приверженец того, что ребенку нужно говорить правду, на этой фазе отрицания возможны и такие слова: «Давай подождем, пока все выяснится». И это даже не ложь, а этапы принятия. Это не значит, что вы должны быть в этот момент железобетонно-оптимистичными. Если текут слезы, то пусть. Очень важно не напугать ребенка своей реакцией и постараться сдержать истерику. Если не сдержались — ну не сдержались. Потом просто объясните: «То, что со мной сейчас было, мои слезы, крики — это мое горе. Но я твоя мама, и ты знаешь, что я всегда буду рядом».

Почему важно взять ребенка на похороны? Вспоминается еще одна история из практики в МЧС. В Сирии погиб военнослужащий, к нашим психологам в регионе обратились, чтобы они на прощании поддержали вдову, его мать и ребенка — мальчику было 7 или 8 лет. Но его семья отправила к родственникам: «Он очень чувствительный, для него это будет страшная травма». Психологи пытались объяснить, что отец — офицер, на проводах будут соответствующие ритуалы, мальчику важно видеть, что его папу будут провожать как героя. Не убедили… И потом были проводы, на которых про погибшего рассказывали его сослуживцы, его командиры, был прощальный салют. Там все рыдали. Это было как-то очень торжественно, трагично и одновременно очень величественно. Если бы мальчик был там, это стало бы его опорой на всю жизнь. Дети же видят родителей как родителей, а тут была возможность увидеть отца с другой стороны, и то уважение, та любовь у него остались бы в памяти как сила.

Ребенка нужно брать на похороны, потому что похоронные ритуалы дают возможность уйти из отрицания, осознать, что это действительно смерть, и начать горевать. Если ты начал, ты и закончишь. Если ты никак не можешь начать и отрицаешь, твое горе будет очень долгим. И дальше три дня, девять дней, сорок: опять все собрались, вспомнили, попрощались. Вот так по этапам ты понимаешь, что потерял человека навсегда. Ты еще и голос слышишь, и цепляешься за образ, а тебя раз — и к этому возвращают: да, мы любим, помним, но его уже нет.

Это большая трагедия, если поехать на похороны невозможно — например, человек пропал без вести или похороны в другой стране. Родные очень долго не смогут принять его смерть и будут жить с мыслью, что он вернется. Нельзя подталкивать семью, чтобы она считала человека умершим. Они сами к этому в конце концов могут прийти, просто из года в год живя на качелях от отчаяния к надежде.

Что происходит с ребенком после смерти родителя? Дети и подростки переживают смерть близких тяжелее, чем взрослые. У взрослых есть возможность обратиться к прошлому опыту, а для ребенка это может быть первая история. Но дети воспринимают все острее еще и в силу своей пока не совсем зрелой нервной системы: лобные доли, которые отвечают за контроль, полностью созревают к 11–12 годам, а до этого над контролем преобладают импульсы. Читайте на Правмире: https://www.pravmir.ru/kak-skazat-rebenku-o-smerti-otcza-ili-materi-psiholog-larisa-pyzhyanova/