Тяжёлая жизнь 77

ТРАГЕДИЯ В ЛИКИНОЙ СЕМЬЕ.

Тае позвонила Лана.

-- Мам, Лика с Тёмой в реанимации! – рыдая в трубку телефона, сообщила она.

-- Что случилось! – перепугалась Тая, хватаясь за сердце, так как начало Ланиного сообщения не предвещало ничего хорошего. И дочка, непрерывно рыдая, рассказала, о том, что у них произошло.

Ликин непоседливый, трёхлетний сынишка Артём, как уже упоминалось, родился недоношенным, с кучей диагнозов. Один из диагнозов, а именно гиперактивность, не давал Лике ни минуты покоя с ним. Она только тем и занималась, что снимала его откуда-нибудь или вытаскивала, а маленький карапуз искал всё новые места и способы развлечения, норовя каждую минуту самоубиться. Его нельзя было ни на долю секунды терять из поля зрения, иначе могла случиться беда. И она случилась.

В тот страшный день Лика была на кухне. Она собралась варить суп. В кастрюле уже вовсю кипел жирный мясной бульон, а Лика, отвернувшись к столу, нарезала овощи. Тёма как обычно крутился рядом и был постоянно у неё на глазах.
Но не пошло и нескольких секунд, как этот неугомонный мальчишка умудрился подойти к плите и потянуть на себя кастрюлю с кипящим бульоном.

Раздался грохот от падения Тёмы вместе с кастрюлей на пол и его душераздирающий крик, от которого у Лики кровь застыла в жилах.
Она оглянулась. Увиденная картина, заставила её закричать громче сына. Тёма лежал в огромной жирной луже, растёкшейся по полу. От неё, и от мокрой одежды ребёнка шёл густой пар. Малыша била судорога, он кричал и весь извивался, лёжа на полу.
Лика схватила сына и обжигая свои руки об его одежду, побежала в ванную комнату. Поставив кричащего малыша в ванну, Лика включила душ и стала поливать его холодной водой.

-- Что у вас случилось? – нёсся тревожный крик Веры из её комнаты.

Будучи давно не ходячей, она не могла прибежать, ни на помощь Лике, ни для того, чтобы узнать, что за беда случилась с её внуком.

-- Тётя Вера! Вызывай скорее скорую! – закричала Лика свекрови из ванной, и та сразу набрала номер скорой помощи.

Тёма кричать перестал. Он потерял сознание от болевого шока. Зато Лика выла, как раненая волчица, держа на руках обмякшее тельце сына.

-- В скорой спрашивают причину вызова! – снова крикнула из своей комнаты Вера, но тут она увидела появившуюся в дверях Лику, несущую на руках бесчувственного малыша.

С правых ручки и ножки ребёнка лохмотьями свисала сваренная кожа, обнажив большие участки голого мяса на его маленьком тельце.
Вера, увидев эту жуткую картину, тоже закричала.

-- Приезжайте поскорее! У ребёнка сильный ожог! Он без сознания! – нашла она в себе силы крикнуть в трубку телефона диспетчеру скорой помощи.

До приезда врачей Лика не выпускала Тёму из рук, глядя на его, по счастью не пострадавшее милое личико, искажённое сильной болью.
Скорая приехала через пятнадцать бесконечно долгих минут.
Малыша завернули в чистую простыню и вместе с Ликой повезли в ближайший ожоговый центр. Врачи сразу забрали Тёму в операционную, а Лика осталась ждать в коридоре приговора медиков, спасающих сейчас жизнь её маленькому сыну.

-- Это я виновата! Это я виновата! Недоглядела! -- корила она себя, метаясь по этому коридору в течении часа, пока из операционной не вышел врач.

-- Состояние вашего ребёнка, очень тяжёлое и нестабильное. – сказал он бледной и трясущейся Лике. – Мы постараемся сделать всё, что в наших силах. У ребёнка ожог второй степени, который занимает тридцать процентов его тела , а на правой ручке и ножке есть очаги третьей степени. Именно они меня больше всего беспокоят.

Вскоре из операционной выкатили на каталке Тёму, всего обёрнутого белоснежными бинтами. Его отвезли в реанимацию и уложили на кровать. Малыш находился под действием наркоза. Медсестра подключила к нему разные провода и трубочки, и на экране монитора поползли, скачущие то вверх, то вниз, зелёные полоски. Тёме поставили капельницу в здоровую левую ручку, и стали вести наблюдение за ним.

Лику не прогнали из палаты. Она была в таком состоянии, что и бетонная стена сейчас не была бы для неё преградой, для того, чтобы не разлучаться с малышом. Лика осталась в реанимации, расположилась рядом с сынишкой, пристроившись на краешек его кровати, и не отходила от него ни на секунду. Она гладила его тёмную чёлочку, закрывающую лобик и молила Бога, чтобы тот не забирал у неё любимого сыночка.

Молилась всем Богам в это же время и Тая. Она просила, что если Господь хочет забрать кого-то из их семьи к себе, то пусть лучше её заберёт, а не маленького внука, не успевшего ещё пожить на этом свете.

Этот кошмар длился трое суток, когда ещё было неясно, выживет ли малыш, справится ли его маленький организм с интоксикацией, вызванной ожогами. Тёме ежедневно делали перевязки под наркозом, но когда кончалось его действие, то, не смотря на обезболивающие препараты, вводимые ему через капельницу, он просыпался и плакал от боли.

-- Гаятя! Гаятя! (Горячо! Горячо!) – стонал малыш, и у Лики сердце разрывалось на части от этих стонов.

Она не отходила от сына в эти дни ни на шаг. Только, когда приходила медсестра, чтобы сменить капельницу, Лика быстренько бегала в туалет, и сразу же возвращалась обратно. Она почти не ела и не спала в эти дни. Иногда только забывалась в тревожной дрёме, но тут же просыпалась. Личико её почернело и осунулось. Но по прошествии трёх дней, поле очередной перевязки, осмотра и взятия анализов, врач сказал Лике радостную весть.

-- Угрозы для жизни у ребёнка больше нет. Мы переводим вас в ожоговое отделение, где вам теперь предстоит пройти дальнейший курс лечения.

Для Лики и это сообщение было уже великим счастьем. В этот же день её с Тёмой положили в отдельный бокс ожогового отделения. Теперь Лика со страдающим малышом была не одна, их в любое время мог навещать Лёша.

Тёме с каждым днём становилось лучше. С него была снята большая часть бинтов, кроме тех мест на ручке и ножке, где появились ожоги третьей степени, обещающие в последствии оставить пожизненную метку в виде шрамов на его теле.

Лёша иногда заменял Лику в больнице, пока та ездила домой, чтобы принять душ и переодеться. А через месяц их выписали домой. Повязки с ручки и ножки ещё сняты не были. Тёме предстоял долгий процесс восстановления, глубоко поражённых тканей и множество процедур, для, хотя бы частичного рассасывания рубцов, чтобы они не остались уродливыми и грубыми.

Таю радовали хорошие вести из Питера о восстановлении здоровья внука. Она часто звонила Лике и была в курсе всего происходящего. Но вскоре и у них с Ариной случилась беда, которую доставила им хозяйка квартиры - Лада
.

В БЕСПРОСВЕТНОМ ТУПИКЕ.

В эти дни, попутно с переживаниями за внука, у Таи было и ещё одно беспокойство о том, что через пару дней ей предстоит оплатить дальнейшую аренду квартиры, а у них с Ариной в этот раз, из-за отсутствия постоянного заработка, денег не было совсем.
Съёмки – работа интересная, но не прибыльная. На еду и дорогу хватало, а отложить нужную сумму на оплату жилья – нет. Остальные, периодически появляющиеся у них, работы приносили, пусть в редких случаях неплохой, но лишь временный доход, который тратился весь без остатка в безработный период.

-- Как же мне с Ладой этот вопрос уладить? – давно уже страдала головной болью Тая. – Это ведь не кратковременная задержка, как, допустим из-за, не вовремя выплаченной, зарплаты. Зарплаты у нас, как таковой, вообще в ближайшее время не будет.

Да и как тут договариваться? Как ни договаривайся, а бесплатно жить в арендованной квартире никто им не позволит. Найдутся куда более денежные люди, которые с удовольствием захотят вселиться в Ладину квартиру.

Тая понимала, что даже если они с Ариной и устроятся на какую-нибудь работу в ближайшем будущем, то первую зарплату они получат, как минимум, через полтора месяца, а то и вовсе через два, а хозяйка квартиры столько ждать не будет.

-- Что же нам делать? Как договориться с Ладой о долговременной отсрочке, и если договоримся, то где нам потом сразу столько денег взять, чтобы выплатить ей весь накопившийся долг по аренде? – ломала Тая голову.

Она до последнего откладывала разговор с хозяйкой квартиры по этому поводу, но тут вдруг Лада позвонила сама.

-- Я очень извиняюсь перед вами! – заговорила она, не предвещая ничего хорошего таким началом разговора.

И действительно. Хорошего, в том, что она сообщила Тае, не было совсем. Дело в том, что у Лады имелся племянник, живущий в Калуге, который решил приехать в Москву, чтобы продолжить учёбу в московском колледже. Он благополучно поступил в один из них и уже начал обучение. Но в этом колледже не было общежития, и все его студенты вынуждены были снимать жильё или пользоваться гостеприимством своих московских родственников.

Племянник поселился у Лады, а так как она жила с мужем и двумя маленькими детьми в двухкомнатной квартире, то её семья стала испытывать ужасные неудобства, из-за постоянного присутствия у них студента-родственника. Единственным выходом, который увидела Лада, оказавшись в данной ситуации, был такой -- выселить Таю и Арину из, занимаемой ими, квартиры и заселить туда племянника. Она, конечно, лишалась при этом, хорошего заработка, который ей ежемесячно отстёгивала Тая, но ради спокойствия семьи, она решила пойти на эти убытки. Именно об этом Лада и повела с Таей беседу по телефону.

-- Последний месяц проживания вы мне оплатили три года назад, когда мы, в присутствии риелтора, оформляли договор об аренде. – напомнила она ей, про то, о чём Тая начисто забыла, и это явилось для неё хоть и небольшим, но утешением в сложившейся ситуации. – Так что вы живёте у меня последний месяц в счёт той оплаты. За этот срок вам необходимо будет найти другое жильё. Я думаю, что тех денег, которые вы приготовили для меня, хватит на его аренду. – продолжила Лада.

Тая с угрюмым лицом и не менее угрюмыми мыслями выслушала хозяйку квартиры. Всё бы было хорошо в Ладином плане, но она-то не знала, что Тая никаких денег не приготовила ей для дальнейшей оплаты аренды, потому что не было у неё этих денег, а значит, не было и возможности снять другое жильё. Что можно было сделать в сложившейся ситуации, Тая не имела представления. Они с Ариной предпринимали отчаянные попытки найти хоть какую-то постоянную работу, но безуспешно.

Перед смертью, как говорится, не надышишься. Они, в плане работы, уже успели перепробовать всё возможное и невозможное. Даже если бы они и нашли подходящую вакансию, то первая зарплата всё равно обещала бы быть не скоро. И, если бы Лада не собиралась отказать им в аренде квартиры из-за племянника, то наверняка отказала бы из-за долгой отсрочки платежа. Тае с Ариной в любом случае грозила реальная участь оказаться на улице.

А время шло, причём шло достаточно быстро. Вот уже две недели, из обозначенного Ладой срока на поиски нового жилья, пролетели незаметно. Ещё пойдёт столько же дней, и Тае с Ариной нужно будет выселиться из её квартиры вместе со всеми вещами на улицу, потому что им никто не сдаст даже комнату без предварительной оплаты, хотя бы на один месяц вперёд.

Даже о таком жилье, про которое рассказывала им Оля, когда в период работы в Ростиксе она делила съёмную десятиметровую комнату с семью совсем незнакомыми ей женщинами, платя за аренду только тысячу рублей, мама с дочкой не могли мечтать. Чтобы жить в такой комнатушке, из вещей нужно было иметь лишь необходимый минимум. Никто бы их не пустил в такое жильё со всем их скарбом да ещё и с кошкой.

Тая уже так измучилась, хлебнув более, чем достаточно трудной, московской жизни. Чего только они с дочкой не натерпелись, чего только не пережили! До сего момента, они всегда с честью выходили изо всех затруднительных ситуаций. Но теперь они оказались в беспросветном тупике, из которого Тая видела только один самый правильный выход, это вернуться домой, в Старую Руссу.

-- У нас там две квартиры, из которых нас никто не выгонит. А работу мы и дома найдём! – говорила она дочери.

-- Ты права. – соглашалась Арина. – Надо вернуться домой. Но как? Как мы поедем домой со всеми нашими вещами? Их ведь у нас так много!

Тая понимала, что вернуться домой при теперешнем безденежье они не смогут. У них не было денег, чтобы купить билеты на поезд, даже если бы они ехали налегке, а ведь им предстояло ещё перевезти весь их не хилый багаж, состоящий из вещей и техники, скопившихся за три года жизни в Москве. Многое мама с дочкой перевозили постепенно из дома, периодически наведываясь туда, а кое-что было куплено здесь.

Тая с Ариной хорошо помнили, чего им стоила перевозка компьютера в Москву, и такие же трудности их ждали с его перевозкой обратно. А ведь теперь, кроме компьютера, нужно было перевезти ещё и не менее громоздкий телевизор, и кучу одежды, и любимые Таины книги, которые она любила читать в свободное время, а так же посуду и музыкальный центр с кучей кассет, и причём сразу, а не постепенно.

Для перевоза такого багажа, по-хорошему, требовался небольшой грузовичок. Если бы были деньги, Тая наняла бы перевозку и их перевезли бы от подъезда до подъезда со всем их скарбом, но цена вопроса равнялась десяти тысячам рублей, которых у мамы с дочкой не было. Тая с Ариной впервые в жизни оказались в таком беспросветном тупике.

-- Что делать? Что делать? – этот вопрос, в последнее время, был прямым текстом написан на озабоченном Таином лице.

В невесёлой задумчивости, она возвращалась с двумя пачками Ролтона из «Копейки» домой и шла по узкому коридору своего подъезда, как вдруг её схватил и прижал к стене, шедший навстречу, кавказец Саша. Это был тот самый кавказец, который до недавнего времени бегал к молдаванке Марии, но потом расстался с нею и обратил своё внимание на Таю, которую часто видел в компании своей бывшей любовницы.
Он, с недавних пор, стал откровенно заигрывать с ней, пытаясь соблазнить на любовные отношения. Но Тае не нужны были эти отношения, и она каждый раз успешно отбивалась от всех Сашиных приставаний. Но тут она потеряла бдительность из-за всех, свалившихся на неё в эти дни, переживаний, вот и попала так неожиданно в его жаркие объятия.

Саша пытался поцеловать Таю в губы, но она, что было сил, стала вырываться от него.

-- Пусти! -- шипела она на кавказца. – Пусти, а то так закричу, что все соседи выскочат!

Саша разжал объятия и Тая, тут же выскользнув из его рук, отошла на безопасное расстояние.

-- Я тебе совсем не нравлюсь? – огорчённо спросил кавказец. – Ты присмотрись ко мне! Я ведь могу тебя так приласкать, как не ласкал никто другой!

-- Мне сейчас не до ласк! – ещё более огорчённо ответила Тая.

-- У тебя что-то случилось? – озабоченно поинтересовался кавказец. – Может, я могу тебе чем-нибудь помочь?

-- Случилось! Мне очень нужны деньги, а взять мне их неоткуда! – сразу напрямую выложила свою проблему Тая.

-- А сколько нужно? – спросил Саша.

-- Много. – обречённо изрекла Тая.

-- У меня сейчас много нету. Только пять тысяч рублей. Тебе хватит на первое время? – участливо спросил кавказец.

-- Мне надо в два раза больше и, причём, срочно. – ответила Тая.

-- Задолжала кому-то, что ли? – хитро прищурившись, стал интересоваться Саша.

-- Нет, не задолжала. Это для другой цели. – вздохнув, ответила она, не желая, однако, говорить ему о намечающемся скором отъезде.

-- Ну, на! Держи! Это всё чем я могу тебе сейчас помочь! – без долгих раздумий, вытащив из нагрудного кармана рубашки пятитысячную купюру и протянув её Тае, сказал Саша.

-- Но как я смогу вернуть тебе долг? Это, скорее всего, произойдёт не очень скоро! – предупредила она кавказца.

-- Не надо возвращать! Я от тебя другого жду! И ты знаешь, что именно! – подмигнув, ответил тот.

Не будь Тая сейчас в таком безвыходном положении, она тут же вернула бы деньги кавказцу, чтобы не быть ему обязанной именно тем, на что он намекает, но она лишь поблагодарила его и пошла домой радовать Арину, что половина нужной суммы на переезд домой у них уже есть. Осталось где-то раздобыть ещё столько же. Но где? Этот вопрос оставался открытым. Они с дочкой практически не приблизились к намеченной, спасительной для них цели, отъезду домой, так как пяти тысяч на переезд явно не хватало. Что делать, чтобы им не оказаться через две недели на улице, Тая, по-прежнему, не знала.

В Москве ей не к кому было обратиться со своей бедой. Но в Питере жили две её старшие дочки Лана и Лика, у которых она могла попросить недостающую сумму денег, но откладывала это на самый крайний случай. Как раз сейчас этот случай и наступил.

К Лике Тая, рассудив трезво, обращаться за помощью не стала. Если у дочки и были деньги, то они необходимы ей для восстановления здоровья Артёма после полученного ожога, а вот к Лане обратиться было вполне возможно. Приняв такое решение, Тая позвонила своей старшей дочери.

-- Мам, ты немного опоздала с просьбой! – сказала Лана. – Я позавчера ноутбук себе купила. Он мне очень нужен для работы. Теперь у меня осталось только две тысячи рублей до следующей зарплаты, а она только через три недели будет. А зачем тебе, так срочно, столько денег? – поинтересовалась она.

Тая рассказала дочке о, сложившейся у них с Ариной, безвыходной ситуации. Лана пообещала помочь найти какой-нибудь выход для них, но Тая не была уверена, что у неё что-то получится.

А время шло, и до конца аренды оставалось чуть больше недели.
Вскоре снова позвонила Лада, чтобы напомнить Тае о скором выселении из квартиры. Она не поинтересовалась даже, нашли ли мама с дочкой новое жильё, а просто озвучила дату, когда она приедет к ним за ключами и, нудно жалуясь на свою невыносимую жизнь с племянником, сказала, что уже дни считает до его выселения.

Тая понимала, что Лада не потерпит ни дня отсрочки и безжалостно изгонит их с Ариной из квартиры даже в никуда, и это очень пугало её. Таю одолевали бессонные ночи с невесёлыми думами.

-- Жаль, что у нас так ничего и не получилось в Москве, и что мы с Ариной оказались здесь вот в таком ужасном положении! Наверно мы неправильно делали, что увольнялись с более-менее денежных работ, когда возникали временные трудности, вместо того, чтобы потерпеть немного! Ну подумаешь, две тысячи на «Салюте» бы оставались! Подработку бы нашли! И на АСТ тоже можно было бы не обращать внимания на недружелюбных коллег! Работали бы и получали хорошие деньги! Так нет ведь! Уволились! Подумаешь, неженки какие! И что нам теперь делать? Как выбраться из этого кошмара с наименьшими потерями? – запоздало корила она себя, глядя в темноту, окутывающую комнату.

Тая больше не надеялась ни на чью помощь. Она начала строить планы, исходя из сложившейся ситуации. Когда они будут вынуждены выселиться из Ладиной квартиры, то просто возьмут с собой кошку Джессику и ещё то, что смогут унести, оставив остальное здесь, и уедут в Старую Руссу на поезде, так как заначка на этот случай у неё была в виде Сашиных пяти тысяч рублей.

Но и тут её ждало великое разочарование, так как, решив забронировать два билета на поезд на дату их выселения, она пучила отказ. Билетов в плацкартный вагон ближайшие две недели на их поезд уже не было. Оставались лишь билеты в купе, но они были очень дорогие, по четыре тысячи рублей за место. Опять всё упиралось в деньги, вернее в их отсутствие.

У Таи ужасно разболелась голова, потому что её мозги уже устали решать неразрешимое.

-- Вот и смерть наша пришла. – с ужасом думала она, так как понимала, что для них с дочкой наступил безвыходный жизненный тупик.

Им осталось только выселиться из Ладиной квартиры и замёрзнуть, сидя на улице среди кучи своих вещей, потому как на дворе стоял не слишком тёплый октябрь.

Арину бы Тая смогла отправить в Старую Руссу одну, ей на билет в купе денег бы хватило, но дочка даже слушать о такой ужасной перспективе не захотела.

-- Я одна никуда не поеду! Что я буду делать без тебя в Руссе? У меня не будет денег и нет там никого, кто мне поможет! Я там так же умру, как и ты здесь! Лучше мы здесь вместе умрём, чем по разным городам! – с горечью сказала она, приготовившись уже к печальной участи.

-- Вот новый поворот! Что он нам несёт! Пропасть или брод! – снова всплыли в Таиной голове строчки известной песни. – Нам он принёс пропасть! Смертельно опасную пропасть! Ещё один шаг и мы полетим в неё! – лежа, в тёплой постели, которой скоро уже не будет, с ужасом думала она.

Ссылка на пост для комментариев https://www.stranamam.ru/post/14944962/

Начало https://www.stranamam.ru/post/14937081/

Продолжение https://www.stranamam.ru/post/14949050/