Тяжёлая жизнь 74

ОТПУСКНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ.

Впервые за всю жизнь в Москве Тая с Ариной на заводе «Салют» доработали до отпуска. Они может быть и не брали бы его, но Анна Алексеевна настояла, чтобы мама с дочкой отпуск отгуляли. Она прямо-таки настырно выпихнула их в этот отпуск.

Была середина февраля. Морозно-ветреная погода на улице прогулкам не способствовала. Всё, что сейчас можно было себе позволить , это короткие марш-броски до «Копейки» за продуктами и обратно. Маму с дочкой даже на съёмки в этот период не тянуло , так как поход до телецентра был дальний, так что отпуску они вовсе не обрадовались.

Увидев хмурые лица Таи и Арины их коллеги по цеху поинтересовались, по какому случаю у мамы с дочкой сей траур.

-- Да в отпуск нас прогоняют, а мы не хотим! – пожаловалась Тая.

-- А почему не хотите-то? Это же такое счастье отдохнуть месяцок от работы! – удивлялись коллеги.

-- А мы не хотим отдыхать! Что нам делать-то в этом отпуске? На улице холодно, не погуляешь! А в тесной квартирке сидеть целый месяц, какое же это счастье? – продолжала жаловаться Тая.

-- Так вы можете домой поехать на целый месяц, а не на пару дней, как обычно! – стали советовать женщины.

-- А что нам дома-то делать? Из родных, кто бы ждал нас там, никого не осталось. Телевизор и компьютер здесь в Москве. На улице так же холодно. Не погуляешь. Там нам и заняться будет нечем. Разве что лежать в кровати и на потолок пялиться. Да и кошку оставить не с кем на такой долгий срок, а таскать её по поездам туда и обратно тоже не лучший вариант. -- огорчённо ответила Тая. – Нет. Мы конечно съездим домой, но опять-таки на пару дней. Не больше. – добавила она.

Но огорчайся-не огорчайся, а отпуск наступил. Неделю, почти безвылазно, мама с дочкой просидели в московской квартире, а потом поехали в Старую Руссу.

Дома погода от московской почти не отличалась. Разве что ветер был ещё сильнее. Но Тая с Ариной нашли чем в эти два дня заняться. Они перебрали свои вещи и кое-что решили забрать с собой в Москву. В результате получились две большие, тяжёлые сумки.

Для экономии денег мама с дочкой на вокзал отправились пешком. Чтобы сократить путь они пошли по более короткой дороге, которая у самого вокзала пролегала через железнодорожные пути, а длинная вела в обход до шлагбаума. Переходить железнодорожные пути у шлагбаума было намного безопаснее, но это удлиняло дорогу на полкилометра. Без багажа пройти лишнее расстояние было бы не трудно, но сейчас не тот случай.

Тая, сгибаясь под тяжестью сумки, перешагивала через рельсы. Её толстая вязанная шапка растянулась из-за длительного ношения и постоянно съезжала на глаза, закрывая собой и так не слишком хорошую видимость в темноте. Но тут Тая зацепилась ногой за рельс и, потеряв равновесие грохнулась со всего размаха коленями прямо на мёрзлый гравий, насыпанный на путях между бетонными шпалами.
На коленях она не устояла и по инерции упала вперёд, сильно стукнувшись лбом о параллельный рельс. Если бы Таина шапка не съезжала на глаза, то лоб пострадал бы здорово. Скорее всего он был бы разбит до крови, потому что даже при смягчившей удар шапке, на нём вскоре выросла огромная шишка.

Острая боль в коленях и лбу заставила Таю громко вскрикнуть. Шедшая впереди, Арина обернулась.

-- Ну, мам! Ну как же ты так? Под ноги же смотреть надо! – восклицала она, помогая Тае подняться. – Идти хоть сможешь? – поинтересовалась она.

-- Попробую! – простонала Тая.

Она сделала шаг-другой и поняла, что идти она может, хоть эти движения и причиняли ей сильную боль. При таком ударе Тая вполне могла повредить коленные чашечки, чего она сильно боялась, но в этом случае она не смогла бы идти. А раз идёт, то значит всё не так уж плохо.

-- Слава тебе, Господи! – мысленно молилась Тая – Спасибо, что не допустил, чтобы я покалечилась.

Кое-как мама с дочкой доплелись до вокзала. Вскоре подошёл их поезд и они наконец-то расположились на своих местах Арина быстро уснула, а Тае мешала это сделать всё та же пульсирующая боль в коленях. Ну и шишка на лбу тоже побаливала. Всю дорогу Таю била мелкая дрожь от полученных ушибов.

Но вот и Москва. Тая еле встала со своей полки, чтобы с дочкиной помощью идти на выход. Колени болели очень сильно. Преодолев путь от вокзала до дома, Тая сняла наконец-то брюки, чтобы посмотреть на свои пострадавшие ноги. То, что она увидела, повергло её в шок. Колени оказались сильно распухшими и чёрно-фиолетовыми.

-- Хорошо, что мы в отпуске, хоть отлежишься дома! Какой бы из тебя работник сейчас был? – говорила Арина матери.

Отлёживалась Тая недолго. С каждым днём ей становилось лучше. А тут и март наступил. Морозная погода сменилась слякотной оттепелью. И Тае вдруг в голову пришла отличная мысль, как разнообразить свой отпуск.

-- Слушай, Ариночка! Десятого марта нам уже на работу выходить, а мы нигде, кроме Руссы, не были. А не съездить ли нам в Питер на Ликин День Рождения? Раз он выпал на период нашего отпуска, надо воспользоваться.

-- А что! Это идея! Я не против! Поехали! – обрадовалась Арина.

Мама с дочкой тут же наведались на вокзал и купили билеты на питерский поезд туда и обратно.
Выезжали они в ночь на пятое марта. Приезжали в Питер рано утром. День им отводился для празднования, а вечером снова на поезд в Москву.
Тая с Ариной купили подарки для именинницы Лики, и для двухлетнего Тёмы.

Время в пути до Питера было как и до Руссы – семь часов. Только здесь Тая уже не сидела у окна, со старательным упорством отгоняя от себя сон, чтобы не проехать свою станцию. Питер являлся конечным пунктом назначения.

Хорошенько выспавшись, рано утром мама с дочкой были уже в Питере. Заранее предупреждённая, Лана встретила их на вокзале и повезла в Красное Село.

Ликина семья радостно встретила гостей уже накрытым столом. Тая мило беседовала со своими сватами, а малыш Артём, сначала было испугавшийся своей неожиданно объявившейся второй бабушки, уже осмелел и с удобством расположился у неё на коленях.

-- Вы бы почаще приезжали, а то Тёма вас и помнить не будет. – сетовала Лика.

-- Доченька, это уж как получится. Просто мы сейчас в отпуске, вот и решили наведаться к вам. А до этого мы надолго ни на одной работе не задерживались и отпуск не гуляли. – ответила Тая.

Ей и самой бы хотелось ездить к старшим дочерям почаще, но всё упиралось в финансы, которыми они с Ариной были не очень богаты.

За душевными беседами день промчался быстро. И вот снова поезд и, ставшая уже родной, Москва. Время прибытия оказалось не очень удобным для Таи с Ариной. В час ночи они вышли из поезда даже не на Ленинградском, а на Курском вокзале, так как Москва не была его конечным пунктом назначения. Метро и городской наземный транспорт только что закончили свою работу до полшестого утра. Такси, особенно в такой поздний час, стоило сильно дорого. А домой попасть как-то надо.

Ещё сидя в Питере в гостях, Тая с Ариной обсуждали эту ситуацию, выразив намерение идти от вокзала до дома пешком. Дорогу они хорошо знали, и даже знали, что путь этот займёт у них чуть больше часа, так как им приходилось уже просто так, ради прогулки по городу, отправляться в пеший поход до Курского вокзала. Но то было днём да к тому же летом, а как идти двум барышням по Москве глубокой, почти ещё зимней ночью, не опасаясь нападения маньяка?

Лана с Ликой советовали им не пускаться в такое опасное путешествие, а переждать ночь на вокзале. Но это был не лучший вариант для мамы с дочкой. Там они вынуждены были бы провести бессонную ночь, сидя в жёстких креслах, без возможности принять горизонтальное положение. К тому же не было никаких гарантий, что на территории вокзала не шастают ловкие мошенники. Поэтому, скрепя сердце, Тая с Ариной всё-таки отправились в дальний путь пешком.

Тая с опаской оглядывала ближайшие окрестности, чтобы не попасть в лапы маньяка неожиданно, как с ней это однажды случилось, и вдруг заметила на противоположном тротуаре большую собаку. Поцокав языком, чтобы обратить на себя внимание животного, Тая добилась успеха. Собака перебежала дорогу и стала сопровождать маму с дочкой в этом их опасном путешествии.

Вид у неё был не очень презентабельным. Собака была тощая с выступающей вверх, в виде горба, холкой. Шерсть на её боках торчала редкими, но длинными клочьями. Всё это делало её больше похожей на гиену, чем на собаку. Мама с дочкой так её и прозвали Гиеночкой. Но нрав у собаки оказался вполне дружелюбным. Она шла рядом с, позвавшими её, людьми, будто понимая, что им требуется её помощь в плане охраны. Теперь Тая с Ариной уже более смело шагали вперёд.

-- А вдруг она к нам домой запросится? Как нам от неё избавиться, причём ласково? Просто прогнать - не вариант! Ведь она нам оказывает такую неоценимую услугу! Нельзя с ней будет так невежливо поступить! – высказывала по дороге свои опасения Арина.

-- Не знаю. Придумаем что-нибудь. Отвлечём как-то. – рассуждала Тая.

Но опасения мамы с дочкой оказались напрасными. Проходя мимо проходной «Салюта», там, где обитали местные собаки -- Рыжий, Дина и Василиса, Гиеночка обратила на них своё пристальное внимание, и оставив компанию Таи с Ариной, потрусила к ним мелкими шажками для знакомства.

Как собаки поладят, маме с дочкой наблюдать было не досуг. Оказавшись в двадцати минутах ходьбы от дома в уже хорошо знакомом районе, они поспешили побыстрее преодолеть это расстояние. Но Гиеночке они были очень благодарны за охрану во время длительного путешествия.

К великой радости они потом частенько встречали Гиеночку у той проходной в компании новых друзей. Она бегала и резвилась с ними. И Лидия Ивановна не жаловалась на драки. Из чего Тая с Ариной сделали правильный вывод – собачки поладили. Хоть Гиеночка и не жила постоянно у проходной, но в гости наведывалась часто.

Отпуск у мамы с дочкой подходил к концу. Тая с Ариной вернулись на свой завод и вновь плавно потекли их рабочие будни.
Закончилась весна, незаметно промелькнуло лето, наступила осень.


ВЕЛИКИЙ ПРАЗДНИК.

Вместе с этой осенью для завода «Салют» наступил великий праздник . На днях ему исполнялось девяносто пять лет, и это событие руководство завода решило отпраздновать с грандиозным размахом.

Вначале предполагалось устроить небольшое празднество в заводском доме культуры, расположенном на территории «Салюта», но имеющим выход за пределы завода. В нём находился маловместительный, не более чем на пятьсот мест, зрительный зал и небольшая сцена. А так как на заводе работало пятнадцать тысяч человек, то на это празднество была приглашена лишь небольшая часть работников.

Таю удивило то, что был приглашён весь их пятьдесят третий цех, сплошь состоящий из обслуживающего персонала, тогда как работники других, более значимых в создании самолётных двигателей, профессий, остались не приглашёнными.

-- Надо же какое уважение нам оказано. – удивлённо говорила она дочке.

-- И не говори! – подхватывала Арина.

Празднество заключалось в том, что перед всеми собравшимися в заводском доме культуры людьми, происходило награждение, наиболее выдающихся своими успехами, работников «Салюта». Им вручали почётные грамоты и денежные премии, а женщинам дарили ещё и огромные букеты цветов. Среди выдающихся оказалась и мастер пятьдесят третьего цеха Анна Алексеевна. Может именно из-за этого их цех удостоился чести быть приглашённым на сию церемонию.

На празднество были приглашены и некоторые известные артисты, среди которых Тая вдруг увидела Игоря Офицерова, того самого, который когда-то в пору далёкой молодости завлёк её за декорации на сцене в летнем театре, с целью поразвлечься. С тех пор прошло много нелёгких лет, но Тае было приятно видеть Игоря, хотя она его не сразу узнала. Он заметно постарел, но не утратил в своём взгляде ту кобелиную искорку, избалованного славой и вниманием женского пола, мужчины.

Вот и сейчас, исполняя свой давнишний хит «Кто тебе сказал», Игорь сошёл со сцены и прошёлся по проходу зрительного зала, скользя глазами по лицам прекрасного пола, в надежде увидеть в них обожание к себе. Скользнул он глазами и по Тае, но не задержал на ней свой взгляд. Игорь её уже не помнил, как не помнил и тот малозначительный эпизод в его жизни, затерявшийся среди множества других таких же эпизодов, возможно закончившихся для него более плодотворно, чем с ней.

-- Мам! Что это ты на него так заинтересованно смотришь? – удивлённо спросила Арина, перехватив устремлённый на артиста, пристальный Таин взгляд.

-- Да так! Ничего! – спохватилась Тая. – Просто артист знакомый! Мы с ним даже пообщались маленько, но давно, ещё в молодости! Когда я на каникулах в Москву ездила! Помнишь, я тебе рассказывала?

Она, конечно же, не собиралась говорить дочери, к чему свелось это общение.

Кроме Игоря перед ними выступали и другие артисты, среди которых Тае был известен только ещё один Игорь, но только Саруханов. Присутствовали там так же и танцоры и музыканты , но Тая их не знала.

В общем, мероприятие по празднованию заводского юбилея прошло весело и интересно. Но это было только началом праздника, так сказать, его прелюдией. Основное празднество должно было состояться через неделю в Кремлёвском Дворце Съездов, который был полностью арендован заводом на праздничный вечер.
Там, в более торжественной обстановке в огромном кремлёвском концертном зале, снова должна была состояться церемония по вручению наград уже высшему заводскому начальству -- директору, инженерам разных цехов, конструкторам и прочим влиятельным деятелям завода, сопровождаемая хорошим концертом с участием заслуженных артистов и с последующим фуршетом для всех приглашённых заводчан.

Тая с Ариной даже боялись мечтать попасть на этот грандиозный праздник в Кремле, думая, что им хватит и местного празднества, что они будут не достойны приглашения на основное торжество.

На их дополнительном объекте готовились именные пригласительные билеты, для избранных на этот праздник шести тысяч человек, которых мог вместить в себя одновременно большой концертный зал Кремлёвского Дворца Съездов, что составляло только чуть больше трети всех работающих на заводе. Билеты были изготовлены в типографии и доставлены на завод . Туда только от руки вписывались фамилии, имена и отчества приглашённых и номера цехов, в которых те работали.

-- Эх! Каким-то счастливчикам вручат эти билеты! Я тоже в Кремль хочу!– с завистью в голосе произнесла Арина.

-- Да ладно! Хорошего понемножку! – успокаивала дочку Тая. – Мы уже попраздновали и хватит! А Кремль это не для нас! Рылом, как говорится, не вышли!

Однако, каково же было их удивление, когда всему их пятьдесят третьему цеху снова вручили уже именные пригласительные билеты в Кремль. Значит, праздник продолжается и для них. Радости по этому поводу у Таи с Ариной не было предела. Но если бы они знали, чем это мероприятие обернётся для них в недалёком будущем, они бы вовсе не радовались, свалившемуся на них, событию.

На таком грандиозном празднике Тае с Ариной предстояло побывать впервые. Этот день не был выходным, но всех тех, кто был приглашён в Кремль, отпустили с работы на два часа раньше положенного времени, чтобы они успели вовремя добраться до Кремля.

И вот толпа из шести тысяч человек одновременно ломанулась через заводские проходные на улицу, создавая огромные очереди у турникетов, имеющих слабую пропускную способность, явно не рассчитанную на такой одновременный наплыв народа. А этот народ, с тем же воодушевлением продолжал штурмовать все автобусы и трамваи, шедшие маршрутом до ближайшей станции метро Семёновская. Транспорт тоже не справлялся с перевозкой такого количества людей, поэтому толпы заводчан тесно заполнили все ближайшие остановки.

-- Пошли-ка мы до метро пешком! Быстрее доберёмся! – предложила Тая Арине, и мама с дочкой, привычным маршрутом, быстро пошагали к Семёновской.

А у входа в метро, тоже творилось нечто страшное. Народа у дверей, рвущегося проникнуть вовнутрь, было намного больше, чем пчёл у летка в улей. Пропускная способность турникетов в метро оказалась даже менее приспособлена к такому одновременному наплыву граждан, чем на заводе. Количество турникетов в метро было в разы меньше чем на «Салюте». К тому же каждому, через них проходящему, нужно было ещё и оплатить вход в метро, что в общей сложности изрядно тормозило весь пропускной процесс.

Люди со стороны, не сведущие по какому поводу на эту, обычно, не слишком загруженную станцию метро, даже в самый час-пик, возник вдруг такой ажиотаж, удивлённо таращились на толпу, но сами туда особо не лезли, предпочитая податься до ближайшей станции Электрозаводской, которая находилась в пятнадцати минутах пешего хода от Семёновской.

Из-за неожиданно случившегося аврала, по приказу свыше, все турникеты на станции метро Семёновская открыли для бесплатного прохода людей, и толпа повалила туда, беспрерывной рекой, штурмуя эскалаторы и вагоны подземных поездов. В вагоны, после остановки на Семёновской, некуда было даже палец сунуть, а не то чтобы принять на других станциях, хоть одного человека.

Тая с Ариной, преодолев изрядную давку, вышли наконец-то с кучей народа из переполненного вагона метро на станции Площадь Революции и поднялись наверх. Они не знали куда идти, но следуя за толпой коллег-заводчан, прошли мимо центрального входа в « Охотный ряд», спустились по ступенькам вниз и очутились в Александровском саду. Здесь Тая с Ариной присоединились к хвосту одной из длиннющих очередей к пропускным рамкам, с дежурившему возле них отряду полиции, через которые им, будучи обследованными на безопасность, надлежало пройти в Кремлёвский Дворец Съездов.

Погода в этот день была глубоко осенняя, ветреная, бросающая в открытые людские лица маленькие колкие снежинки, заставляющие прикрываться или отворачиваться от них. Очередь к рамкам двигалась медленно, но их было достаточное количество, поэтому через полчаса мама с дочкой прошли сквозь одну из них и, трясясь от холода, быстро зашагали к Дворцу Съездов, надеясь вскоре окунуться в теплоту помещения.

Тая с Ариной впервые в жизни попали в Кремлёвский Дворец Съездов, и он поразил их своим великолепием. Заводчане раздевались в гардеробе и плавной рекой перетекали в концертный зал, рассчитанный на шесть тысяч посадочных мест, которые нужно было занимать согласно номеру, указанному в пригласительном билете. Тая с Ариной уселись на свои места. Они оказались далековато от сцены, но хорошо хоть не в самом заду.

Началась торжественная часть праздника с поздравлениями и вручениями наград, перемежающаяся выступлениями известных артистов. Перед зрителями выступали Иосиф Кобзон, Ирина Аллегрова и Иванушки. Хоровод «Уральские Кружева» зачаровывал всех своими плавными танцевальными движениями, а напоследок выступила Елена Степаненко.

Торжественная часть закончилась, и всех заводчан развели по разным этажам шестиэтажного здания Дворца Съездов, для продолжения празднества, в виде фуршета. На каждом этаже было накрыто множество шведских столов, рядом с которыми не было, привычных Тае с Ариной, стульев. Приём пищи должен был осуществляться стоя.

Место для фуршета пятьдесят третьему цеху был выделено на шестом этаже. Небольшую часть помещения занимала сцена, на которой играл духовой оркестр, остальное пространство было занято столами. В центре всех столов стояли бутылки с вином, шампанским и газировкой, а по краям была разложена всевозможная закуска. Многое, из этих щедрых угощений, было совсем незнакомо Тае с Ариной, и они пробовали всё, что лежало на столах, соблазняя их своим запахом и сервировкой.

Обслуживание фуршета шло на высшем уровне. У столов шустро суетились официанты, убирая уже опустевшие бутылки и, заменяя их новыми. Вскоре Тая краем глаза заметила, что бутылки, убираемые официантами со столов, не всегда были пустыми, и в некоторых из них было более половины алкогольного содержимого.
Заводчане уже успели употребить спиртное и, будучи навеселе, не обращали внимания на сей факт. Даже Арина выпила бокал шампанского, и только Тая была трезвая, вот и заметила это воровство со столов.

-- Официанты, после такой напряжённой работы, тоже хорошо расслабятся! – подумала она.

Выпивших заводчан, под ритмы духового оркестра, потянуло к танцам, но тут примчался какой-то мужчина, видать ответственный за проводимое мероприятие, и запретил сие действо, мотивируя это тем, что Кремлёвский Дворец и так переполнен народом, и дополнительную нагрузку в виде дёргающихся в танце тел, он может не выдержать и рухнуть. Возможно это была шутка, но заводчане всё же присмирели и снова стали оккупировать столы с алкоголем и яствами.

Наевшись всего вперемешку, до колик в животе, весёлые и довольные, мама с дочкой вернулись домой.

-- А представляешь, какой праздник нас ждёт через пять лет, когда завод будет праздновать своё столетие? – говорила Арина.

-- Да! Доработать бы здесь до этого момента! – мечтательно соглашалась Тая.

-- Да, доработаем! Куда денемся! Я не хочу отсюда увольняться! Мне здесь нравится! – воскликнула Арина, наконец-то вполне довольная нынешней жизнью в Москве.

Но вскоре неприятные отголоски щедро отмеченного праздника, коснулись почти всех работников завода, задавив в корне мечту мамы с дочкой.

Дело в том, что завод сильно потратился на этот грандиозный праздник. На его проведение, и на аренду Кремлёвского Дворца Съездов ушли миллионы рублей. Прошёл даже слух о том, что завод оказался в больших долгах из-за этого.

Заводское начальство недолго думало, как исправить возникшую проблему с долгами, оно решило погашать их с помощью работающих на заводе людей, бывших ли на празднестве или не бывших, всё равно.

Недели через две после праздника, Анна Алексеевна собрала своих подчинённых пятьдесят третьего цеха на первом этаже раздевалки и озвучила распоряжение заводского начальства о том, что с этого месяца всем работникам увеличивается почасовая оплата труда аж на целых пять рублей.

Громогласное «УРА!» было успешно погашено следующим объявлением мастера о том, что наряду с повышением почасовой оплаты процент премии у них снижается, и вместо пятидесяти процентов премиальных, получаемых до сего дня, им будет выплачиваться теперь только десять. А это означало значительное уменьшение зарплаты у работников завода. Если повышение почасовой оплаты давало работникам рублей по семьсот надбавки ежемесячно, то снижение премиальных грозило им потерей в зарплате до пяти тысяч в месяц. И ничего с этим нельзя было поделать, негде обжаловать, так как решение о выплате премиальных процентов принималось чисто заводским начальством. Они могли бы и вовсе лишить своих работников премии, но, во избежание повального их увольнения с завода, десять процентов всё же оставили.

Естественно, эта ситуация вызвала волну недовольства среди рабочих. Все тут же принялись, кто вслух, а кто и в уме, подсчитывать свои убытки в зарплате, но у всех получались разные результаты. Единственное, что сходилось, так это то, что зарплата должна ощутимо уменьшиться.

-- Это что же получается? -- послышался недовольный ропот, собравшихся перед Анной Алексеевной, подчинённых. – Повысили, блин, зарплату, так зачем же премиальные понижать? Что мы от этого выигрываем? Ничего! А вот проигрываем много!

-- Это чтобы, типа, заткнуть наши недовольные глотки! Увеличили почасовую оплату, чтобы мы не выступали по поводу сильно срезанных премиальных! – послышался от кого-то разумный ответ.

Так в результате и получилось. Путём этих денежных махинаций, зарплаты у всех работников завода чувствительно уменьшились. Тая с Ариной получили очередную зарплату вместо пятнадцати тысяч на каждую только по десять. В общей сложности они теряли десять тысяч рублей в месяц, что было очень чувствительно для их, и так очень скромного, бюджета.
Получив двадцать тысяч рублей на двоих, они должны были отдать Ладе за аренду комнаты восемнадцать, оставив себе на жизнь только две тысячи. Выходило так, что они только на Ладу и будут работать, и это было, по их мнению, очень несправедливо. Тая с Ариной и так не очень роскошно жили, во многом себе отказывая, а теперь они лишались самого необходимого. При такой зарплате они не могли даже домой в Старую Руссу наведаться.

Ссылка на пост для комментариев https://www.stranamam.ru/post/14944962/

Начало https://www.stranamam.ru/post/14937081/

Продолжение https://www.stranamam.ru/post/14948345/