Тяжёлая жизнь 63

ОХОТНЫЙ РЯД.


Манежная Площадь, находилась рядом с Красной Площадью, так что этот путь был хорошо знаком Тае, и она без труда нашла огромный, подземный, торговый комплекс, крышей которого и являлась та самая Манежная площадь, с красивыми стеклянными куполами и фонтанами на ней.

Торговый комплекс уходил вглубь на три этажа и имел многочисленные бутики, всевозможные прилавки и пункты питания для посетителей, такие как Макдональдс и Ресторанный Дворик.

Тая вошла в центральный вход «Охотного Ряда» и подошла к стоящему неподалёку охраннику.

-- Я пришла узнать по поводу вакансии уборщицы. – сказала она этому молодому крепкому парню. – К кому мне можно обратиться?

-- Минуточку! – любезно ответил охранник и сразу же связался по рации с отделом кадров торгового комплекса. -- Алексей Палыч, здесь одна женщина по поводу работы уборщицей интересуется. Что мне ей ответить?

Выслушав ответ, он отключил рацию и сказал:
-- Подождите здесь. Сейчас за Вами придут.

Тая ждала. Оттуда, где она стояла, в огромном проёме были видны, уходящие вниз, все три этажа торгового комплекса.
Тая стояла недалеко от эскалаторов, по которым вверх и вниз непрерывным потоком ехали люди. Были видны и два стеклянных лифта, которые тоже перевозили множество посетителей вверх и вниз, а перед ними на минус третьем этаже центральное место занимал фонтан со статуей, работы Зураба Церетели.

А сам комплекс занимал огромную площадь. С того места, где стояла Тая, его противоположного края и видно-то не было.

--Как же это всё перемыть можно? Тут и недели не хватит, чтобы один раз всё вымыть. Наверно и правда тяжело очень здесь работать. – изумлялась Тая, вспоминая слова Ольги Ивановны. И ей стало страшно.

Тут к ней подошла приветливая женщина.

-- Здравствуйте! Я Марина Львовна. – представилась она Тае. – Пойдёмте со мной. Я провожу Вас в отдел кадров.

Подойдя к двери, ведущей в служебные помещения, Марна Львовна открыла её при помощи именной магнитной карточки и повела Таю по длинному техническому коридору до двери с надписью «Отдел кадров».

-- Знакомьтесь! Это начальник отдела кадров, Алексей Палыч! – указала Марина Львовна, на сидящего за столом, слегка лысоватого мужчину средних лет.

Алексей Палыч провёл с Таей собеседование и сказал, что завтра она может уже приступать к работе в дневной смене, но предварительно она должна подойти к нему со всеми необходимыми документами, для оформления трудового договора и получить, рабочий инвентарь и личную магнитную карточку.

-- Как Вы хотите у нас работать? Два через два, или каждый день с одним выходным? -- спросил Таю Алексей Палыч.

-- Каждый день, конечно. – не раздумывая ответила Тая.

-- Выдержите?— оглядев её хрупкую фигурку, с сомнением воскликнул начальник отдела кадров.

-- Конечно!—уверенно подтвердила Тая.

Что ещё ей оставалось делать, как не выдерживать, непосильно тяжёлый, труд? Она только этим и занималась всю свою сознательную жизнь.

-- Ну вот и всё. – подумала Тая, выходя из «Охотного Ряда». – Вот я и нашла вполне денежную работу. Буду каждый месяц по двадцать тысяч получать. Только бы дожить теперь до первой зарплаты.

Приехав домой, она рассказала обо всём дочке, и та, конечно, обрадовалась.

-- Это же здорово! – воскликнула Арина. – Теперь мы заживём! Семь тысяч из двадцати отдаём Ладе, а тринадцать нам будет оставаться.

И вот для Таи начались трудовые будни. Она вставала в полшестого утра, завтракала, и захватив с собой две пачки Ролтона и пакет с печенюшками для обеда, отправлялась на работу, преодолевая получасовой путь пешком до метро, потом на метро с одной пересадкой и снова десять минут пешком до «Охотного Ряда».

Вставать ей пришлось бы гораздо раньше, если бы они с Ариной не позаботились купить самый дешёвенький электрический чайник. В нём вода закипала за пару минут и Тае уже не надо было ждать двадцать минут, пока чайник закипит на электрической плитке.

Рабочий день дневной смены начинался в восемь утра. Начинался он с развода. Его проводил один из дежурных начальников смены. Именно он распределял штат уборщиц на нужные позиции и именно к нему могли обратиться уборщицы за помощью, если возникали какие-то непредвиденные ситуации.

Начальников было четыре. Это были Игорь, Виктор, Александр и Сергей. Они работали поочерёдно сутки через трое и руководили как дневной, так и ночной бригадами уборщиц. Так же руководили они и мужской бригадой грузчиков и уборщиков, которые вывозили накопившийся мусор от всех бутиков, а так же мыли в ночную смену большими моечными пылесосами просторные холлы «Охотного Ряда».

Все начальники смены были нормальными не слишком придирчивыми и самое главное – не позволяли себе кричать на своих подчинённых. Тае они понравились. Но больше всех ей нравился Виктор. Он был самым добрым из начальников, но не только это привлекало в нём Таю, а его внешняя схожесть с покойным Славиком. Только черты лица Виктора были мягче, чем у Славика, что делало его более симпатичным. Из-за этой схожести Тая чувствовала даже какие-то родственные чувства к нему.

По счастью, как выяснилось, дневным уборщицам «Охотного Ряда» предстояло отмывать не всю территорию торгового комплекса. Не все бутики подписали договор на предоставление услуг из их штата и нанимали своих.

Бутики же, находившиеся на обслуживании «Охотного Ряда» были распределены между дневными уборщицами, и должны были быть вымыты ежедневно до открытия торгового комплекса посетителям, то есть до одиннадцати часов утра. После одиннадцати, убирались уже те помещения, которые предназначались для обслуживания торгового комплекса, такие как мониторная, со множеством экранов, отражающих все уголки «Охотного Ряда» при помощи камер видеонаблюдения, склады и другие технические помещения, включая и место обитания самих уборщиц и грузчиков, в которое входили две раздевалки, мужская и женская, с индивидуальными шкафчиками для одежды и столами для обеда, большой склад, находящийся позади раздевалок , в который имели выход, как мужчины, так и женщины, и который был предназначен для хранения рабочего инвентаря, а так же территория перед раздевалками, где в углублении пола стояли огромные контейнеры для мусора. К ним имелся тоже углублённый подъезд для спецмашины, которая увозила, забитые мусором контейнеры и оставляла взамен пустые.
В эти контейнеры, мужчины-грузчики свозили мусор со всего «Охотного Ряда», запакованный в большие чёрные пластиковые мешки.

После одиннадцати часов утра, когда открывался торговый комплекс, и толпа народа заполняла все коридоры и бутики, уборщиц ставили на позиции по всем этажам, человека по два-три на каждый с целью, чтобы они ходили по огромным коридорам и холлам, внимательно глядя на пол, и заметали щётками в совок, любой мусор, брошенный посетителями на пол, потому как выкидывать его, кроме как на пол, было некуда.

-- Мы, словно ходячие урны! – оценивала Тая свою работу. – И на Губку Боба похожи. – с юмором отнеслась она к форменной одежде странного фасона, делающей фигуры уборщиц квадратными.

В двенадцать часов дня у уборщиц начинался первый обед. Это была недолгая возможность для них, присесть за стол и хоть немножко, в процессе еды, отдохнуть от постоянной, утомительной ходьбы по огромному торговому комплексу.

Первый обеденный отдых длился у уборщиц сорок минут. Но присесть за стол удавалось не сразу. Чтобы воспользоваться кипятком и заварить Ролтон и чай для обеда, Тае приходилось караулить электрический чайник, на эксплуатацию которого в это время возникал сильный ажиотаж среди работников. Кипяток был нужен всем и сразу, и полутора литров, которые в него помещались, явно было недостаточно для всех обедающих. Чайник кипятили по нескольку раз и занимали очередь на его использование. Всё это сильно сокращало время обеденного отдыха.

В связи с этим Тае пришлось купить полуторалитровый металлический термос, чтобы брать на работу свой кипяток. Это значительно облегчило её обеденный отдых, потому как не нужно уже было занимать очередь к чайнику, а тут же приготовить себе обед и спокойно кушать.

Ну а потом снова за работу, всё так же убирать мусор с пола, нарезая бесчисленные километры по длинным коридорам «Охотного Ряда».

В шесть часов вечера уборщицы отправлялись на второй, получасовой, обеденный перерыв. К этому времени у всех уже сильно начинали болеть ноги. Они подкашивались и отказывались двигаться.

Таю выручало ещё то, что её обычно ставили на позицию по уборке технических коридоров. Эти коридоры располагались позади бутиков и туда не было доступа для посетителей «Охотного Ряда», в связи с чем там было малолюдно. По этим коридорам грузчики подвозили нужный товар в бутики, а так же увозили скопившийся мусор. По одному из них Тая впервые шла за Мариной Львовной до отдела кадров.

Технические коридоры находились по обе стороны торгового комплекса. Для перехода из одной половины в другую, а так же, чтобы попасть в свою раздевалку, на каждом этаже имелись кодированные двери. Чтобы открыть их, у каждого работника «Охотного Ряда» имелись индивидуальные магнитные карточки.

В технических коридорах были организованы многочисленные места для курения. Там стояли стулья или скамейки и большие пепельницы.
Тая в одиночку обслуживала все эти коридоры на трёх этажах, хотя на каждый этаж должна была быть выделена отдельная уборщица. Но из-за нехватки рабочих кадров и из-за не слишком большой важности относительно наведения чистоты в технических коридорах Таю ставили на эти три позиции одну. В её обязанности входила уборка мусора, появляющегося в процессе разгрузки товара и вывоза мусорных мешков от бутиков, а так же мест для перекуров. Пепельницы достаточно быстро заполнялись окурками, а весь пол вокруг был усыпан пеплом. Всё это необходимо было подмести и убрать в большой мусорный мешок, с которым Тая бродила по трём этажам «Охотного Ряда», а что-то где-то и подтереть влажной тряпкой.

Самым противным и вонючим местом в технических коридорах был небольшой отрезок, проходящий за Макдональдсом, потому как все жидкие и не жидкие отходы от этого ресторана быстрого питания, запакованные в чёрные мусорные пакеты, грудились там высокой кучей. Некоторые из мешков протекали и мутные, плохо пахнущие жидкие фастфудовские отходы растекались по всему полу, делая его жутко липким.

Тая, задержав дыхание и перешагивая через лужи, каждый раз быстро проскакивала этот участок технического коридора, благо ей не нужно было собирать там мусор и вытирать этот вонючий липкий пол. Это делали работники Макдональдса, хотя и не сильно добросовестно.
Тае нравилась работать на позициях в технических коридорах тем, что она чувствовала себя там более свободно, чем в залах, заполненных покупателями. Тем более, что на каждом этаже технических коридоров имелось укромное местечко, не охваченное наблюдающей видеокамерой, где Тая могла чуток передохнуть, присев на, стоящий там, стул или скамейку.

И ещё один важный момент - она могла, уходя на обед, оставить свой пост, ни с кем не согласовывая право очерёдности. В торговых залах такое было не допустимо. Поэтому на тех позициях работало по два-три человека на этаже и на обед они уходили по очереди.

В технические коридоры никто из уборщиц особо не рвался из-за вонючего участка за Макдональдсом и из-за сильного запаха табачного дыма в курилках. Тае он тоже не нравился, но она терпела этот отвратительный запах во время очистки пепельниц, стараясь дышать через раз. К концу рабочего дня вся её одежда была пропитана этим запахом. Но из-за небольших моментов отдыха и не слишком строгого контроля бригадиров за качеством работы на этой потайной позиции она терпела такие неудобства.

На ряду с дневным существовал ещё и ночной штат уборщиков, у которого была своя рабочая специфика. Мужчины там чистили обширные залы и длинные коридоры «Охотного Ряда» огромными моющими пылесосами, а женщины мыли перила и стены в этих залах и коридорах. Пересекались дневная смена с ночной только утром и вечером, когда одна уходила домой, уступая место другой.



ЗАРОДИВШИЕСЯ СОМНЕНИЯ.

Работа в «Охотном Ряду» действительно была тяжёлой. Тая, каждый раз, после двенадцатичасовой смены, проведённой в постоянной ходьбе по техническим коридорам, еле приползала домой. Её теперь очень напрягал утомительный получасовой переход пешком от метро до дома, но трамваем она пользоваться не могла, потому что запас денег был уже на исходе, а первая зарплата пока ещё маячила где-то за горизонтом. К тому же придя домой, Тая сталкивалась с напором Арины, требовавшей сходить с ней куда-нибудь. Она-то в отличии от матери весь день сидела дома, уставившись в телевизор, и ей хотелось размять затёкшие от долгого сидения ноги.

Выйти куда-то днём самостоятельно из дома Арина не могла, потому что Лада так и не принесла второй комплект ключей от квартиры, как обещала. Тая уходила на работу, пока дочка ещё спала, и закрывала её в квартире на ключ, сильно рискуя при этом, в случае (не дай, Бог!!!) внезапного пожара в доме.

Тая и сама могла бы заказать дубликаты ключей, для Арины, но этому мешало всё тоже безденежье. Те жалкие гроши, оставшиеся от некогда приличной суммы, были распределены поровну на каждый день, до предполагаемой зарплаты, и купить на эти деньги, что-нибудь толковое даже из еды, не представлялось возможным.

Чтобы дать Арине шанс маленько развеяться от долгого пребывания в помещении, Тае приходилось идти с ней, заплетающимися от усталости ногами, в дешёвую «Копейку» за продуктами, на следующий день. Покупали они в основном «Ролтон» и печенюшки или булку к чаю.

Готовить хотя бы даже быструю в приготовлении еду типа какой-нибудь каши Тае ой как не хотелось из-за сильнейшей усталости. К тому же на некачественной электрической плитке даже, чтобы приготовить кашу, требовалось раз в пять больше времени, чем на газовой плите. Да и разогреть её потом тоже не представлялось возможным. Поэтому мама с дочкой предпочитали питаться «Ролтоном», который готовился очень быстро, благодаря купленному недорогому электрическому чайнику. Вода в нём закипала минуты через две, а не через полчаса, как на плитке.

Только лишь в выходной Тая с Ариной варили себе лёгкий, совсем не сытный супчик без мяса, потому что денег на мясо у них уже не было.
Первую зарплату Тая получила только через полтора месяца от начала работы в «Охотном Ряду». Ей даже пришлось звонить Ладе и договариваться об отсрочке арендной платы на неделю. Слава Богу, Лада вошла в Таино положение и разрешила отсрочку платежа.

Розовые очки, по поводу выхода из нищеты, находясь на заработках в Москве, уже давно упали с Таиных глаз. Она и дочка жили сейчас, в куда как большей нищете, чем в Старой Руссе. Тая устала от тяжёлой работы, после которой она не успевала отдохнуть за ночь, и с больными ногами вновь и вновь выходила в двенадцатичасовую смену, подолгу добираясь из дома на работу и с работы домой. Вот если бы Арина могла работать с ней, то они выходили бы в смены два через два. Это было бы не так напряжённо. Было бы достаточно времени для отдыха, и Тая не так бы уставала, как теперь. Да и Арина не жаловалась бы, что ей надоело днями валяться на диване перед телевизором.

Конечно же, в надежде получить согласие, она снова попыталась поговорить об устройстве на работу своей шестнадцатилетней дочери уже в «Охотном Ряду», но и здесь ей категорически в этом отказали.

-- Не положено! – твёрдо ответил на Таину просьбу Алексей Палыч. – Виктор Петрович (директор «Охотного Ряда») не разрешит.

Получив наконец-то первую зарплату, Тая отдала Ладе сразу две арендные платы, погасив задолженность за прошлый месяц и расплатившись за нынешний. На жизнь маме с дочкой осталось шесть тысяч рублей, из которых две предназначалось тратить на проездные карточки метро, чтобы ездить в течение месяца до работы и обратно, и являлись неприкосновенными.

Не смотря на сильную усталость Тая в свой выходной снова наведалась с Ариной в агенство «Ред Берри», желая попасть на съёмки и немного поправить своё финансовое положение, но там им сказали, что заказов на набор массовки у них пока нет. Зря только они тратили деньги на дорогу и оторвали столько времени от Таиного отдыха.

И так, на питание мамы с дочкой осталось только четыре тысячи рублей на месяц, что было ничуть не больше, чем при жизни в Старой Руссе. Только там ещё добавлялись заботливо выращенные Шурочкой картошка, лук и морковка, а здесь всё это предстояло купить в магазине.

Тая начала уже жалеть о своём необдуманном, спонтанном решении переехать в Москву, и каждый день это чувство в ней росло и крепло. Она начала проводить беседы с Ариной, о возможном возвращении домой, и даже получила дочкино согласие, потому что той тоже надоела затворническая жизнь в Москве, без возможности продолжить образование. Она днями сидела в тесной квартирке, пялясь в до чёртиков надоевший телевизор, а в долгожданный Таин выходной, ей едва удавалось уговорить маму на поход всё в ту же «Копейку».

В свой единственный выходной Тая предпочитала сидеть или лежать в кресле, вытянув, измученные работой, ноги. Но целый день ей посидеть всё равно не удавалось, так как предстояла стирка, скопленного за неделю, грязного белья.

Процесс стирки был очень трудоёмким в Ладиной квартирке. Хоть в то время уже вовсю продавались машинки-автомат, и купить их можно было беспроблемно, особенно в Москве, Лада не стала тратиться на такую дорогую покупку для своих жильцов. Да и поставить её в такой крохотной квартирке было совершенно некуда.

В Таино распоряжение была предоставлена Ладой стиральная машина «Малютка». Белья на один цикл стирки в неё влезало очень мало. Приходилось делать несколько запусков. Потом всё постиранное необходимо было прополоскать вручную в маленькой сидячей ванне и развесить для просушки.

Именно просушка белья являлась для Таи наитруднейшей частью постирочного процесса, так как места для этого в квартире не было никакого. Были протянуты лишь три верёвки над ванной, каждая из них в метр длинной. И вот на этих трёх несчастных метрах нужно было развесить два пододеяльника, две простыни, две наволочки, не считая нескольких футболок, свитеров, брюк и нижнего белья.

В других местах квартиры верёвки натянуть не представлялось возможным, равно как и поставить напольную сушилку, загромоздив ею, оставшееся свободным, крохотное пространство в комнате. К тому же отжатое вручную Таей бельё оставалось сильно мокрым и с него долго капала вода. Повешенное в ванне, оно целую неделю сохло, мешая полноценно мыться. Когда это бельё наконец-то высыхало, уже пора была вешать вновь постиранное. Бельё в ванной висело постоянно. В связи с этим стирка являлась сильной головной болью для Таи в её единственный выходной день. Переложить этот трудоёмкий процесс на дочку она не могла и не хотела.

И ещё в этот день у неё была одна святая обязанность. Она писала Шурочке не слишком подробные письма. Писала только то, что всё у них хорошо, а о подробностях обещала рассказать, когда приедет в гости. В каждое письмо Тая вкладывала их с Ариной фотки, которые они сделали, гуляя по Москве, в самые первые дни, после переезда. От Шурочки же Тая получила только одно письмо с просьбой поскорее приехать к ней в гости, потому что она очень соскучилась.

Сам бог велел Тае отпроситься на два дня с работы и, приплюсовав эти дни к своему законному выходному, поехать домой, что она и собиралась сделать, но через девять дней, после очередной зарплаты. Она всё ещё раздумывала, стоит или не стоит им с дочкой уезжать из Москвы, но тут произошло событие, едва не стоившее ей жизни, которое укрепило в ней желание вернуться домой.



НА ВОЛОСОК ОТ СМЕРТИ.

В тот страшный день, Тая, как обычно пошла на работу. Она, закрыла спящую Арину на ключ, который так и оставался у них в единственном экземпляре. Тая знала, что опасно, вот так, закрывать дочку, чтобы она не имела возможности выйти из квартиры в случае пожара, или другой какой-нибудь беды. И эта беда не заставила себя долго ждать.

Рабочая смена подошла к концу, Тая, как обычно доехала до станции метро Шоссе Энтузиастов и, выйдя на улицу, пошла по направлению к дому. Она всё так же продолжала экономить деньги на трамвае, который довёз бы её минут за пятнадцать от метро до самого дома, но на это ей пришлось бы откладывать каждый месяц на дорогу уже не две тысячи рублей, а все четыре. Где ей было взять такие деньги? Трещащий по всем швам, семейный бюджет не позволял ей этого сделать, вот и шла бедная Тая поздним вечером по безлюдной холодной улице домой, еле волоча свои сильно уставшие ноги, а мимо неё, грохоча колёсами по рельсам, проезжали, набитые пассажирами, трамваи, и сплошным потоком неслись легковушки.

Как уже упоминалось, от метро до поворота на проспект Будёного простиралась обширная промзона. Шоссе Энтузиастов – трасса очень оживлённая, имеющая по 4 полосы движения в одну и в другую стороны, и плюс к тому два трамвайных пути. Над этой широкой дорогой, рядом с поликлиникой, где совсем недолго работала Тая, был построен широкий железнодорожный мост, держащийся на толстых бетонных опорах. Её путь пролегал под этим мостом.

Вот и сейчас она как раз шла под ним, как вдруг из-за опоры вышел коренастый, плотный мужчина в светло-серой куртке с, накинутым на лысую голову, капюшоном. Он подошёл к Тае и одной рукой схватил её за воротник. В другой руке он держал бутылку с пивом, а во рту, зажатая зубами, мерцала сигарета.

Тая замерла, парализованная ужасом. Она глянула в глаза мужчины. Это были безумные глаза маньяка. Они светились злобой, и по ним было видно, что обладатель этих глаз не знает, что такое жалость и пощада.

Маньяк крепко держал Таю за воротник, вытянув руку на всю длину. Этим действием он обезопасил себя, в случае если жертва вдруг не испугается и надумает защищаться, пытаясь вцепиться в его лицо руками, или захочет ударить ногой в пах или по коленке. Видать опытный маньяк попался.

-- Что Вам надо? Отпустите меня, пожалуйста! – еле слышно, прошептала Тая, так как потеряла голос от ужаса.

Маньяк ничего не ответил, а стал с размаху бить её о бетонную стену опоры. Тая поняла, что насиловать её, по крайней мере, живую, он не собирается, иначе действия его были бы совсем другими. Он собирался её убить, что уже практически и начал осуществлять.

Удары спиной о бетонную стену были бы возможно очень болезненными для Таи, если бы она не находилась в очень сильном шоке от, охватившего её, ужаса, лишившего её тело болевой чувствительности. Чисто инстинктивно, она наклонила голову, к самой груди, чтобы не стукнуться ею о бетон и не потерять сознание. Тогда это действительно был бы для неё конец, хотя именно его она и так уже ожидала и этим действием только продлевала свою жуткую агонию.

Впервые в жизни, Тая оказалась на волосок от смерти и даже почувствовала её запах – реальный, липкий запах смерти. Она уже не думала, что выйдет живой из-под этого моста, но тревожилась сейчас не за себя, а за Арину.

-- Она там одна, закрытая в квартире! Она ждёт меня, но уже не дождётся! Кто откроет ей дверь? Кто успокоит и пожалеет? Кто поможет пережить большое горе? Кто отправит к родным? Она останется одна в этом чужом ужасном городе! Что теперь будет с нею? Выживет ли она? Это я виновата, что привезла её сюда и подвергла такой опасности! Жили бы дома – не случилось бы такого! – такие мысли беспрерывным потоком текли в Таиной голове.

А маньяк, сверля её холодным, полным злобы взглядом, не предвещающим ничего кроме смерти, продолжал бить об стену. Тае стало трудно дышать из-за этих ударов, и уже начал мутиться разум.

Мимо них, урча моторами, мчались автомобили. Прогрохотал по рельсам, набитый людьми, трамвай. Люди были так близко. Тая тянула к ним руки. Она кричала «ПОМОГИТЕ!!!», но голос её тонул в шуме машинных двигателей.

Видели ли люди, проезжающие мимо этой страшной сцены под мостом, что там происходит убийство? Скорее всего, видели. Такое трудно не заметить. Но ни одна из машин не остановилась. Никто не спешил к бедной Тае на помощь. Всем было всё равно, а кто-то может и радовался, что это происходит не с ним.

Маньяку, видать, надоело бить свою жертву об стену, или же он опасался, что привлечет к себе большое количество свидетелей, в проезжающем транспорте, и он решил покончить с ней другим, более быстрым, способом. Он с размаху швырнул Таю на асфальт. Она упала, снова не почувствовав никакой боли, из-за сильнейшего, парализующего её мозг, ужаса.

Маньяк же, тем временем, поставил на её грудную клетку свою ногу в огромном, мощном сапожище, с намерением встать на неё всем своим немалым весом и раздавить. Оставались считанные доли секунды, до того, как под весом маньяка начнут ломаться её рёбра вонзаясь и давя лёгкие и сердце, но… Случилось чудо!

Тая даже не поняла, кто руководил в это время её разумом и действиями, уж явно не она сама, возможно, что всевышние силы пришли ей на помощь, но ей удалось-таки, без участия своих, парализованных из-за творящегося ужаса, мозга и тела вывернуться из под ноги маньяка. Было такое чувство будто какая-то неведомая сверх сила вытащила её оттуда. Какими-то немыслимыми, не подчинёнными ей усилиями Тая встала и побежала вперёд, по направлению к дому. Она бежала, не чуя ни ног, ни земли под ними. Бежала, будто летела.

Маньяк, видя ускользающую от него жертву, запустил в Таю бутылку с пивом, которую во время всей экзекуции продолжал держать в руке. Лишь по счастливой случайности, бутылка пролетела мимо её головы, задев при этом вскользь только ухо, и разбившись об асфальт перед бегущей Таей, обдала её кучей стеклянных осколков и фонтаном пивных брызг.

Тая продолжала свой быстрый бег, спасаясь от страшной смерти, и слышала топот ног, не желающего упустить свою жертву, маньяка за спиной и его тяжёлое дыхание.

Впереди находился перекрёсток с выстроившейся большой вереницей машин, ждущих сигнала светофора, разрешающего им выезд на шоссе Энтузиастов. Именно такой сигнал он и выдал, когда Тая подбежала к перекрёстку, преграждая, тем самым, ей дальнейший путь на две минуты, которые стали бы для неё роковыми, так как маньяк был уже совсем близко. И Тая не остановилась.

Она выбежала наперерез, успевшему уже резво тронуться с места, потоку транспорта. Её всё равно ждала смерть, и она предпочитала лучше погибнуть под колёсами машины, чем от рук безжалостного маньяка. Слышался визг тормозов автомобилей, при виде бегущей через дорогу женщины, и тут же звук их разгона с места, уже за её спиной, так как водители стремились поскорее выскочить на шоссе Энтузиастов и мчаться дальше по своим делам.

Ежесекундно рискуя жизнью, Тая пересекла все четыре полосы движущегося, наперерез ей, транспорта. Она скакала, как сайгак, между шустро разгоняющимся транспортом, не замечая даже, что до столкновения с автомобилями, перед которыми она внезапно оказывалась, оставались чуть ли не миллиметры.

Маньяк на такой смелый подвиг не отважился. Это Тае было нечего терять, а он побоялся за свою поганенькую жизнь. Он остановился у перекрёстка, пережидая, когда вновь загорится для него зелёный светофор, который остановит этот нескончаемый поток машин, стремящихся поскорее выехать на шоссе и откроет ему путь для дальнейшего преследования своей жертвы.

Таким образом, Тая выиграла некоторое время, чтобы успеть скрыться от злобно-холодных глаз убийцы. Она бежала, не оглядываясь, боясь тратить на это драгоценное, спасительное время. К тому же, обзор назад ей загораживали кусты, посаженные вдоль длинной сплошной полосой посреди широкого тротуара для ограждения территории предприятия, мимо которого бежала Тая. Они же скрывали её и от глаз маньяка. Лишь только при повороте с шоссе Энтузиастов на проспект Будёного, она позволила себе обернуться, но маньяка видно не было. Всё те же кусты мешали Тае хорошо обозревать окружающее пространство. Но и топота его ног тоже слышно не было.

-- Неужели спаслась?! Неужели спаслась?! – стучало в её мозгу при каждом шаге.

Тае не верилось в это чудо, ей казалось, что маньяк обязательно выскочит откуда-нибудь из кустов наперерез ей, поэтому она, не чуя усталости в, измученных работой, ногах продолжала свой быстрый бег до самого дома. Пулей взлетев на свой этаж, она, трясущимися от дикого ужаса, руками открыла дверь в свою квартиру, вскочила в прихожую, тут же с грохотом её захлопнула, и, повернув дважды в замочной скважине ключ, мешком рухнула на пол.

К ней подскочила перепуганная Арина.

-- Мам, что с тобой? – закричала она, увидев грязную, с белым, как мел, лицом, всю трясущуюся Таю.

-- Потом, доченька! Потом! – только и смогла вымолвить та.

Арина поняла по виду матери, что произошло что-то очень страшное, и решила не тревожить её своими расспросами до утра. Тая с помощью дочки, кое как, доползла до своего кресла, разделась, рухнула в него и забылась тяжким полусном, в котором она по-прежнему была в руках маньяка и тщетно пыталась от него вырваться. Она вздрагивала и кричала при этом, чем очень пугала Арину.


Ссылка на пост для комментариев https://www.stranamam.ru/post/14944962/

Начало https://www.stranamam.ru/post/14937081/

Продолжение https://www.stranamam.ru/post/14946605/