Дети на литургии: Как объяснить детям литургию: Материнские заметки Анна Сапрыкина

«Мама, когда же Причастие?» – наверное, основной вопрос ребенка, которого привели в храм не к самому концу литургии.

Литургия – «общее дело», общее богослужение, во время которого совершается Евхаристия, хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Христово. Таинство, тайна Жизни. А глазами ребенка – что это такое? Красиво поет хор, красивые иконы, росписи. То поют – то читают. Иногда кадят. Священнослужители в красивых одеждах входят и выходят. Если ребенок не понимает, что это значит, что именно поют, что читают, почему и зачем «входят и выходят», то все богослужение действительно превращается просто в ожидание: «когда все это закончится». Пойти погулять, почитать книжку в церковной лавке, поиграть с друзьями – переждать бесконечную службу. Если гулять не пускают, стоять, переминаться с ноги на ногу, снова и снова ждать. Иногда и не видно ничего – одни спины вокруг. Иногда понятно, что именно поют, иногда – нет…

Для большинства детей богослужение оказывается весьма скучным занятием

Безусловно, есть такие дети, которые внимательно следят за богослужением. Есть дети, которые уже в 7–8 лет могут, стоя на службе, даже не понимая происходящего, сосредоточиться на молитве, если не на общей – то на своей. Но для большинства детей богослужение оказывается весьма скучным занятием. Часто просто потому, что им ничего не понятно.

А ведь научиться понимать происходящее на богослужении, в первую очередь на литургии, – может быть, важнейшая задача образования и воспитания наших детей!

Литургия как образование

Когда дети научатся хоть немного понимать литургию, будет шанс не маяться, не скучать на самой главной службе. Не воспринимать служение Богу, время совершения Евхаристии, величайшего чуда и тайны нашей жизни, как время бесконечного ожидания.

Когда дети научатся хоть немного понимать литургию, будет шанс во время богослужения думать о происходящем в храме, чаще обращать душу и сердце к Богу.

Когда дети научатся хоть немного понимать литургию – тогда богослужение само собой будет учить наших детей, даст им самое настоящее образование. Безусловно, даже не способные ничего понимать младенцы получают благодатное освящение, приобщаясь Святым Тайнам. Как говорил тот же преподобный Паисий, даже скучая присутствовать в храме – это уже плыть на церковном корабле. Но чем старше становится человек, тем важнее для него осознанное участие в богослужении.

Русский философ Иван Киреевский писал:

«Наше богослужение заключает в себе полное и подробное изложение не только тех догматов, которые преподаются в школах, но даже почти всех вопросов, которые вообще могут тревожить любознательность ума просвещенного. Следовательно, если бы народ наш, ходя в церковь, понимал службу, то ему не нужно бы было учение катехизиса, – напротив, он знал бы несравненно более, чем сколько можно узнать из катехизиса, и каждую истину веры узнавал бы не памятью, но молитвою, просвещая вместе и разум и сердце»[1].

Все это касается и взрослых, и детей. Участие в богослужении, участие разумом и сердцем – это воспитание в вере, обучение вере. Образование, которое учит и ребенка, и взрослого во всех возможных образовательных смыслах, со всех сторон одновременно.

Праведный Николай Кавасила в своем «Изъяснении Божественной литургии» напоминает, что все происходящее во время богослужения освящает нас «двояким способом»:

«Первый способ тот, что мы получаем пользу от самих молитв, псалмов и чтений. Молитвы обращают нас к Богу, испрашивают нам отпущение грехов...

А с другой стороны, и чрез это, а вместе и чрез все, что совершается в священнодействии, мы получаем освящение и другим способом – тем, что во всем этом мы созерцаем здесь образ Христа, Его дела в отношении к нам и Его страдания. Ибо и в псалмах, и в чтениях, и во всем том, что совершается священнослужителем во все продолжение священнодействия, изображается домостроительство Спасителя… так что у тех, кто смотрит на это, все те (обстоятельства) находятся как бы пред глазами»[2].

Но если наши дети едва слышат слова молитв, едва улавливают какие-то знакомые словосочетания, если даже не представляют, какие во время богослужения происходят священнодействия, как это все может «изображать домостроительство Спасителя»? Если это все для наших детей – темный лес, пусть и в сияющем храме?..

Рассказать ребенку, как устроено богослужение

Верующие родители готовят детей к участию в богослужении, и делают это по-разному. Первое решение – дома или при помощи воскресной школы объяснять ребенку устройство церковных служб. Начать можно, когда малышу лет семь, и возвращаться иногда к такому уроку, когда ребенок станет старше.

Если заниматься дома, можно сделать так. Для начала самому прочитать что-то, например, учебник Закона Божия, где все просто, понятно и коротко. Затем своими словами пересказать это детям, просто поговорить с ними. Такое «классическое» занятие можно растянуть на несколько дней, за один «подход» разбирая какую-то часть богослужения. Чтобы закрепить этот «материал», хорошо смотреть иллюстрации, картинки в книжках и в Интернете. В церковных лавках уже лет 30 продается популярная дореволюционная раскраска «Литургия» – можно предложить детям раскрасить эти замечательные рисунки и так еще раз закрепить пройденное.

Другой или следующий вариант – посмотреть вместе с детьми документальные фильмы о богослужении вообще и о главном богослужении, о литургии, в частности. В сети есть неплохие сюжеты, где очень подробно комментируется ход богослужения, объясняется происходящее в храме.

Но такие уроки, даже когда они наглядные, доступные, при всей их важности, часто «в одно ухо влетает, в другое вылетает». Это свойство любого организованного школьного или вместо-школьного урока. Информация всегда усваивается только частично (иногда не усваивается вообще…). Теорию всегда необходимо соотнести с жизнью, в нашем случае – с реальным богослужением, на которое в данный момент попал ребенок.

Теорию всегда необходимо соотнести с жизнью, с реальным богослужением

Поэтому даже заранее «обученному» ребенку все равно нужно помогать, иногда – прямо во время службы объяснять ему происходящее. Уже не первое поколение родителей просто во время службы шепчут своим детям: сейчас будет Евангелие; сейчас Херувимская; послушай, поют «Достойно есть»; сейчас наклони голову... В таком случае ребенку легче соотнести теорию и реальность, конечно. Но невозможно бесконечно шептать во время службы. Невозможно шептать, когда у мамы трое, четверо желающих, а тем более не очень желающих, понять происходящее на службе. И каждую службу – невозможно шептать. И еще: если объяснять что-то, пересказывать содержание песнопения, то сами молитвы не услышит ни мама, ни ребенок.

Еще вариант – давать ребенку в руки книгу с текстом богослужения. Мне самой родители давали в храме тексты служб, и потом я сама стала брать в храм такие тексты для своих детей. И дети, особенно старший, уже с восьми лет вполне серьезно и усердно следили за ходом богослужения, стоя неподалеку от алтаря. Но, как это было и у меня самой в детстве, – текст перед глазами помогал услышать в пении хора слова, помогал отследить даже невнятный возглас священника в алтаре. Но обычно в текстах литургии написано одно, а хор часто поет совсем другое (изменяемые части богослужения), – и ребенок сбивается. Сразу идет с книжкой в руке: «Тут должны были петь ‟Блаженны”, а они поют что-то не то!» И еще – книжка с текстом не объясняла, почему, зачем все это. Наши домашние уроки в храме легко забывались… Снова шептать, снова объяснять?

А потом я поняла, что нам может помочь. Нужна книга, которая прямо во время службы объяснила бы детям происходящее в храме. В которой был бы текст литургии, набранный крупным шрифтом. Если в ходе богослужения могут быть какие-то изменения – чтобы это было сразу ясно. Но мало того, чтобы был текст – надо, чтобы было объяснение: что в это время, прямо сейчас происходит в алтаре? Ведь далеко не всегда это видно. Вот вынесли Чашу на Великом входе – а куда ее отнесли после этого? А зачем и почему? Я хотела, чтобы все это коротко объяснялось бы сразу, сейчас, в этот самый момент службы. Чтобы в картинках, чтобы наглядно и интересно. Так, чтобы ребенок взял в руки такую книгу, встал бы впереди, у алтаря – и все понимал бы. Вернее, чтобы был шанс начать понимать.

Такую книгу я не нашла, поэтому я решила сама сделать ее для своих детей.

Как мы с детьми клеили книжку про литургию (посмотреть вот здесь
https://pravoslavie.ru/135460.html)

Несколько месяцев я собирала материал для этой книжки. Старалась рассказать о литургии так, чтобы было понятно семилетнему ребенку и интересно – подростку. Подобрала картинки – чтобы показать, как соотносятся те или иные моменты богослужения с евангельскими сюжетами. С помощью рисунков рассказала – что в каждый момент литургии происходит в алтаре, чем заняты священник, диакон. Не просто сведения, сразу – изображение. Диакон повязывает орарь крестообразно, подражая серафимам – и тут же изображение этого диакона, и огненного серафима тоже.

Привела переводы некоторых непонятных слов и молитв. Постаралась наглядно объяснить все непонятное. А самое особенное здесь – необычное устройство самой книги: на каждом развороте с одной стороны – текст, набранный крупным шрифтом, с другой стороны – наглядное объяснение этого конкретного момента богослужения. То есть каждый разворот – самостоятельное объяснение соответствующего момента.

Тот материал, что я собрала, мы распечатали на простом принтере. Всю эту гору бумаг мы вместе с детьми вырезали, склеивали и раскрашивали примерно полгода. В итоге у нас на руках оказались два экземпляра самодельных «путеводителей по литургии». Эти книжки несколько лет служили нам верой и правдой: мы брали их с собой на службу, и когда мы входили в храм, я сразу открывала эти книжки на том месте, на котором сейчас оказывалась литургия. Старшие дети проходили ближе к алтарю с этими книгами, а я оставалась следить за младшими детьми.

Эти книжки несколько лет служили нам верой и правдой: их использовали и мои дети, и дети наших друзей

Старшие дети выросли, книжки перешли «следующему поколению» наших детей… Можно сказать, что эти книги действительно прошли самую настоящую «апробацию». Ведь эти книжки использовали и мои дети (а они очень разные люди), и мои младшие сестры, которые немного старше моих детей, и дети наших друзей. Я даже не ожидала, что этими книжками детям будет интересно пользоваться настолько долго. Я рассчитывала на то, что книжка поможет детям – но то, что эта идея действительно «сработала», и продолжает «работать» больше семи лет – для меня до сих пор нечаянная радость. Но секрет довольно прост. Служба продолжается полтора, два, два с половиной часа. Если ребенок пришел в храм, если он уже в храме, то ему гораздо интереснее следить за происходящим в храме, чем все это время просто ждать Причастия. В целом, это просто текст службы с простыми объяснениями. Необычно то, что объяснения наглядные и рассчитанные на чтение прямо в храме. А значит – очень короткие и учитывающие конкретный момент богослужения.

С этой книжкой ребенок может просто следить за ходом богослужения, изредка отвлекаясь на объяснения. А может, наоборот, только отслеживать момент службы по тексту, а в основном – разглядывать картинки, читать объяснения. Этот последний вариант – тоже совсем неплохо! Ведь если ребенок даже не следит за текстом, не молится, а просто смотрит объяснения – он все же внимателен именно к богослужению, именно к храму.

Ребенок, который «вырастает» на этой книжке, через несколько лет уже перестает брать ее в руки: он уже изучил эту книжку «вдоль и поперек». А значит, хотя бы в общих чертах представляет себе богослужение, многое знает наизусть. И это самый чудесный результат. Наши дети расставались с этой книжкой года через 2–3 регулярного использования, то есть лет в 13. Но другие дети, дети наших друзей, с помощью этой нашей книги следили за богослужением и в пятнадцатилетнем, и в восемнадцатилетнем возрасте. И это тоже замечательный опыт, очередная «апробация». Интересно, что даже выпускники православных гимназий, которые, по идее, довольно серьезно изучали литургику, с помощью этой простой книжки совершали свои собственные открытия. Самое милое, наверное – это открытие одного «церковного» подростка: оказалось, что он всегда считал возглас «да никто от оглашенных, елицы верни» требованием удалиться из храма… всем лицемерам. «Да никто от оглашенных и лицемерных»… Чтобы обнаружить настоящее значение привычных, вроде бы с младенчества знакомых фраз, необходимо вот это, простое – иметь перед глазами текст. А когда текст еще и объясняется, если все в картинках – это реальный шанс, что ребенок будет действительно следить за этим самым текстом. И потом – поймет, представит, запомнит, и может быть, сможет правда в храме обратит свои мысли и свое сердце к Богу…

Конечно, мне очень хотелось поделиться со своими друзьями и вообще со всеми людьми, со всеми детьми этой книжкой-помощницей. Но не могу же я предложить: «Потратьте несколько месяцев, склейте со своими детьми вот такую книжку, образец прилагается». Решение было очевидным: книжку надо просто издать.

Но это «просто» оказалось совсем непростым. Весь проект пришлось несколько раз полностью переделать. Непростой была работа художника, ведь нужно было красиво, ярко, при этом грамотно и благоговейно нарисовать десятки, сотни иллюстраций к этой книжке. И не просто иллюстрации – а наглядное объяснение. Приходилось снова и снова переписывать тексты – так, чтобы все объяснения были максимально лаконичными, понятными, и чтобы все картинки соотносились с текстом, чтобы каждый разворот был отдельным, завершенным образом, чтобы каждый разворот отвечал моменту богослужения. Так что понадобилось еще несколько лет, чтобы «перевести» нашу самодельную книжку в печатную. И вот теперь я готова рассказать об этом необычном и таком драгоценном для меня проекте, который я вынашивала гораздо дольше, чем всех своих детей. Мне даже не верится, что этот «малыш» наконец родился!

Теперь можно не переживать о том, что мы потеряем наши самодельные книжки (а ведь одну мы все-таки потеряли – потерять легко, если брать книжки с собой в храм). Теперь не будет такой проблемы – книжки всего две, а детей значительно больше. Теперь можно дарить эту книжку крестникам и детям моих друзей. Теперь я могу поделиться, и с огромной радостью делюсь этой идеей со всеми родителями, которые хотели бы помочь своим детям узнать и полюбить самое главное богослужение нашей жизни – литургию.

О том, какие замечательные люди помогали в работе над этим проектом, о том, какой получилась эта книжка, как она устроена и как «работает», я расскажу в следующей статье.

Анна Сапрыкина

20 ноября 2020 г.
https://pravoslavie.ru/135460.html________________________________


Дети на литургии: зачем приходить с детьми в храм каждое воскресенье?
Материнские заметки

Анна Сапрыкина

Богослужения в храме совершаются каждый день, и даже не единожды. Есть на свете люди такого уровня и образа жизни, которые бывают в храме ежедневно. Но большинство наших сограждан бывает в храме гораздо реже. Какова же «норма», и можно ли вообще в таком случае говорить о норме? Священное Писание, Предание и даже постановления Соборов эту норму утверждают: как минимум один раз в неделю.

Сделать один из дней недели «днем Господним», освятить каждую неделю года – это заповедь, данная нам Богом:

«Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой – суббота Господу Богу твоему» (Исх. 20, 9–10).

Со времен апостольских христиане встречали день Господень, день Воскресения Спасителя, литургией. Необходимость участвовать в церковных богослужениях именно по воскресеньям была определена в 80-м правиле VI Вселенского Собора[1].

Как помочь детям полюбить дом Божий?

Если мы спрашиваем сами себя, зачем каждую неделю приводить детей в храм, это положение само по себе может быть ответом. Но, как ни крути, вопросы остаются, и вопросы непростые. Например: может быть, все это история про взрослых, а не про детей? Все-таки малыши – люди маленькие, не способные к благочинному поведению, зато способные быстро уставать и утомлять окружающих. А подростки? Они выглядят достаточно большими, но устают иногда ничуть не меньше малышей, и чинное поведение тоже не всегда про них. А ведь хотелось бы не просто присутствия детей на службе, но чтобы они постепенно научились понимать, сознательно принимать происходящее в храме. А как помочь детям полюбить дом Божий?..

Не думаю, что могу предложить готовые универсальные ответы. Попробую в нескольких статьях поразмышлять над этими вопросами, посмотреть на некоторые возможные решения этих непростых, но жизненно важных моментов. Начнем, конечно, с теории и истории.

Дети участвовали в богослужениях с древних времен

Иногда можно услышать такое мнение: церковное богослужение вообще не предполагает присутствия детей, по крайней мере маленьких. «Таскать детей на службы» – явление новомодное и «неблагочинное».

Но, каким бы сложным ни был этот вопрос, все-таки можно утверждать: с древних времен детей приводили ко Христу, и дети принимали участие в церковных богослужениях. О многих святых мы знаем, что они, будучи детьми, любили богослужения. Так, преподобный старец Паисий Святогорец говорил о себе, что он «с детства приходил в храм раньше пономаря»[2].

О многих святых мы знаем, что они, будучи детьми, любили богослужения

В древнейшем памятнике христианской письменности, «Постановлениях апостольских» (подписаны именем святителя Климента Римского, составлены не позднее IV века), описываются молитвенные прошения об оглашенных и дается такое пояснение:

«На каждое из этих возглашений диакона народ, как мы прежде сказали, пусть говорит: Господи, помилуй, – и прежде всех дети»[3].

Как детский пост – это заступничество невинных детей за виновных взрослых, так и детская молитва за кающихся взрослых оказывается особенно важной для всей Церкви. Святитель Иоанн Златоуст говорит об этом, описывая церковное богослужение:

«…в первой молитве, которую приносим за бесноватых, мы испрашиваем милости; потом во второй – за кающихся – просим для них великой милости; наконец, и в третьей – за самих себя, в ней же из среды народа указываем на невинных детей, – умоляем Бога о милости. Так как мы сами сознаем свои прегрешения, то за тех, которые много погрешили и достойны осуждения, молимся сами, а за себя самих представляем молящимися детей, подражающих простоте, которых ожидает Царство Небесное»[4].

В Постановлениях апостольских описана очень упорядоченная организация церковного богослужения, расписано – кто, когда и что должен делать, чтобы во время службы соблюдалось благочиние. И вот каков этот порядок во время Евхаристического канона:

«Между тем дети пусть станут к амвону, и при них пусть стоит иной диакон, чтобы они не производили беспорядка. Другие диаконы пусть обходят и смотрят за мужчинами и женщинами, чтобы не было никакого шума, и чтобы никто не кивал, не перешептывался или не дремал. Диаконы также пусть стоят при дверях мужчин, и иподиаконы при дверях женщин, чтобы никто не выходил, и во время возношения дверь не отворялась, хотя бы пришел кто-нибудь из верных»[5].

От лица апостола Иакова начало этого центрального момента богослужения описано так:

«Да никто из оглашенных, да никто из слушающих, да никто из неверных, да никто из иноверных! Молившиеся первой молитвой, выйдите. Матери, возьмите к себе детей»[6].

К сожалению, не совсем ясно, какой возраст детей имеется в виду, ведь границы детства в разное время, в разных ситуациях были разными. Детям, стоящим у амвона, может быть и 7, и 12 лет (вряд ли больше 12, так как, например, в IV веке в Римской Империи 12 лет для девочки – обычный возраст обручения, это уже начало юности). И все-таки призыв к женщинам взять детей на руки показывает, что дети достаточно маленькие. Не углубляясь в дебри истории педагогики и истории Церкви, забывая о том, что был период отказа от Крещения младенцев, остановимся на этом: церковное богослужение, причем богослужение очень «чинное», с древних времен предполагало присутствие достаточно маленьких детей.

Участие в богослужении – часть религиозного образования детей


То, что можно условно назвать «религиозным образованием детей», складывается из многих вещей. Начало этого образования – жизнь самих родителей, жизнь по вере и в Церкви, и, соответственно, устроение всего дома в этих ценностях. Затем – обучение вербальное, обучение основам веры, Священному Писанию, Закону Божию. И вот еще одна, неотъемлемая часть этого образования: участие детей в церковном богослужении.

Святитель Феофан Затворник писал:

«Большое влияние имеет на детей частое ношение в церковь… вообще все церковное чудным образом возгревает и питает благодатную жизнь дитяти»[7].

И еще:

«Церковь, церковность и Св.Тайны – как скиния для детей, под коею они должны быть неисходно… Даже одним этим могут быть заменены… все средства воспитания»[8].

Святитель Иоанн Златоуст призывает родителей, в первую очередь, конечно, отцов, наставлять детей в вере, изучать с ними Священное Писание. Посещение церкви в учении святителя оказывается частью домашнего обучения Писанию, завершающим этапом «занятия» дома:

«в церковь веди его <ребенка>, взяв за руку, и стремись привести его туда в особенности тогда, когда читается этот самый рассказ <перед этим изученный дома>. И увидишь, как он веселится, прыгает и радуется, что знает то, чего не знают все остальные, что он предвосхищает, узнает наперед и получает великую пользу. И тогда дело это запечатлеется в памяти на будущее»[9].

Здесь и прямой призыв – «веди ребенка в церковь». И вот это милое: «взяв за руку». И еще важное: посещение богослужения – в радости. И практичное, о чем я подробно рассказывала не раз, описывая подготовку детей к праздникам: дома мы изучаем некий сюжет из Священного Писания, а в храме это же сюжет прочитывает диакон во время чтения Евангелия и объясняет священник во время проповеди.

О том, что детей необходимо брать с собой на богослужения, о том, что детей приводить в храм должны именно родители, о необходимости соединять домашнее и церковное образование в самом широком и глобальном смысле – об этом святитель также говорил:

«На зрелища ходить мы часто позволяем им, а в церковь (&#7952;&#954;&#954;&#955;&#951;&#963;&#943;&#945;&#957 – не заставляем никогда; если же однажды или дважды дитя придет туда, то остается там напрасно, тщетно, без пользы и для забавы. Нет, не так должно быть; но как, посылая в училище, мы требуем от них отчета в науках, так должны мы поступать, и в церковь посылая, или, лучше, приводя их.



Ибо не другим вверять их, но самим с ними надобно приходить сюда, и требовать, чтобы помнили слышанное и преподаваемое здесь. Таким образом, для нас было бы легко и удобно исправление детей; ибо если бы и дома они постоянно слышали от нас беседы о любомудрии и советы о том, что должно делать, и здешние беседы присоединялись бы у них к тамошнему, тогда скоро они явили бы нам зрелые плоды добрых семян»[10].

Здесь, по-моему, святитель исчерпывающе объяснил, зачем детей приводить в храм, и зачем «не другим вверять их, но самим с ними надобно приходить».

Посещение ребенком церковного богослужения – необходимый элемент образования ребенка. В первую очередь детей, конечно, таинственным образом в буквальном смысле образовывает Дух Святой участием в таинствах. Также во время богослужения любые «религиозные» знания не просто закрепляются, а буквально оживают. И еще важный момент: домашнее обучение, домашняя молитва – это область частная; церковное богослужение выводит все это из частной сферы в общественную.

Воскресная литургия и ритм жизни

«Ритмичность жизни – необходимое условие для нормального физического и духовного развития семьи и ее членов», – писал профессор, протоиерей Глеб Каледа[11]. О том, что ритмичность, упорядочивание жизни – важная составляющая воспитания детей, говорил и святитель Иоанн Златоуст[12].

Упорядоченность жизни – это много всего разного. Но, в числе прочего, это определенный режим, упорядоченность-ритмичность жизни семьи. Например, простые циклы жизни: день, неделя, год. Привести эти циклы в порядок, задать этим циклам вектор – обратить их к Богу, освятить.

Освятить день – начинать и заканчивать день молитвой.
Освятить неделю – прийти в воскресенье в церковь.
Освятить год – жить в ритме церковных постов и праздников.

Когда человек один, он освящает свою личную жизнь. Когда человек живет в общности семьи, то задача – освятить жизнь всего дома. Как можно все это делать всей семьей, как учесть особенности и способности каждого члена семьи в таком «освящении» – это вопрос очень важный, но… второстепенный. Главное здесь – все-таки расставить приоритеты. Решить: мы хотим, мы постараемся освятить каждый день своего дома, каждую неделю, каждый год. А как именно мы это сделаем, чтобы это было сейчас нам всем по силам, чтобы не сломало никого из нас, не сломало отношения в семье, а наоборот, укрепило, – это уже решается индивидуально, по ситуации.

Однозначно решить для себя: каждое воскресное утро мы встречаем в храме

Чтобы регулярность была регулярной, часто достаточно этой уверенности, этого решения: приходить в храм каждую неделю. Например, однозначно решить для себя: каждое воскресное утро мы встречаем в храме. Не планировать никаких дел на это время: ни папе, ни маме, ни детям. У каждого из нас свои ситуации в жизни, но один из вариантов – не записывать детей на занятия, которые проходят по утрам в воскресенье, искать альтернативу на субботу, на вечер четверга и т.п. Если у родителей, у старших детей планируется какое-то мероприятие, встреча – назначать их на время после богослужения; для этого можно приехать в какой-то храм поближе к месту этого важного мероприятия. Если предстоит поездка куда-то далеко – искать, где поблизости от нашего маршрута будет находиться храм. Пару лет назад в жизни нашей семьи случилось настоящее приключение – мы всей семьей ездили на машине в Европу. И, составляя план этого «галопом по Европам», мы все воскресные планы подстроили под воскресные литургии. Это был совершенно замечательный опыт – в других странах видеть не только знаменитые памятники, фьорды, музеи и заповедники, но побывать в наших родных храмах, и не как туристы – а как свои…

Впрочем, даже если есть большое желание освящать богослужением каждую неделю жизни, не всегда это бывает возможно. Совсем недавно мы столкнулись с явлением, которое Священный Синод Русской Православной Церкви назвал «беспрецедентным»: это ограничение участия людей в богослужении во время «вредоносного поветрия»[13].

«Особым испытанием для православных христиан стало ограничение доступа мирян к участию в общественном богослужении и даже невозможность посещения храмов. Это обстоятельство побуждает всех нас вновь задуматься о том, какое значение в нашей жизни имеет храмовое богослужение, совместная молитва собрания учеников Христовых», – говорится в послании Синода.

Послание, адресованное и клиру, и мирянам, предупреждает:

«Очевидно, что трансляции ни в коем случае не могут быть заменой личного участия в богослужении, не говоря уже о том, что никакие технические средства не обеспечивают возможности участия христианина в большинстве таинств Церкви, и особенно в важнейшем из них – Божественной Евхаристии. Личное присутствие апостолов в горнице Тайной Вечери – вот неотменяемая евангельская норма воспоминания о животворящей смерти Христовой и исповедания Его Воскресения в таинстве Его Тела и Крови. Эта норма никогда, ни при каких условиях не может быть забыта нами»[14].

А еще, конечно, бывает и так, что храмы закрываются в принципе, и в пределах досягаемости вообще нет храмов. А еще мы можем болеть, да и вообще, неотменимые и непереносимые дела тоже случаются в нашей жизни, и иногда они случаются по воскресеньям. А бывает и так, что пойти в храм всей семьей нереально, потому что это ценность – только для папы, а для взрослых детей и для мамы это не ценность вообще.

Но если мы говорим о православной семье, а не о семье, в которой кто-то из членов верующий, то имеет смысл сразу, с самого начала составлять расписание семьи в соответствии с ритмом церковной жизни. Иначе участие в богослужении перестанет быть для нас нормой, оно станет исключением.

Воскресное богослужение как привычка

«Просто привычку» в области духовного модно осуждать. Но привычка – это невероятно важная вещь. Особенно с педагогической точки зрения. Привычка становится частью «природы» человека, с привычкой невероятно тяжело бороться. Моя бабушка говорила: «Посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». Не только взрослый человек, но и ребенок может с помощью регулярного повторения приобрести привычку материться, привычку давать подзатыльники младшей сестре, привычку высмеивать или унижать людей, привычку играть в компьютерные игры, привычку просто держать в руках смартфон и проверять раз в две минуты, а «вдруг новый лайк» или «сообщение». Привычки незаметно цементируют нашу жизнь, а в случае с ребенком они буквально формируют личность взрослеющего человека.

Именно поэтому так важно прививать детям и самим себе привычки хорошие. Не так уж и страшно, когда это «просто привычки». Привычка говорить «спокойной ночи» вроде бы не добродетельная, мы и не объясняем ее детям – просто сами с ними прощаемся, просто приучаем детей: скажи папе спокойной ночи. На автомате, просто так ребенок привыкает желать доброй ночи родителям. Но это уже – определенная культура, это ежедневное соотнесение себя со своими родителями, это просто доброе движение в сторону окружающих людей. Это уже – формирование личности.

Психолог и невролог Виктор Франкл писал о привычке такие важные слова:

«Из постоянного совершения добра в конце концов вырастает добродетель… Что же касается нравственного поступка, то человек, совершающий его… продолжает совершать его снова и снова, превращая таким образом акт в привычку. Что однажды представляло собой нравственный поступок, становится со временем нравственной позицией»[15].

Безусловно, здорово и правильно, когда религиозная жизнь осмысленная, когда она идет одновременно от ума, устремленного к Богу и от сердца, горящего ко Христу. Но когда и «просто по привычке» – это уже добро и благо, а не «ужас и вообще профанация».

Для малыша привычка бывать в храме помогает не бояться блестящих бородатых священников, странных звуков и запахов. Практичная привычка, которая поможет просто самим родителям находиться в церкви. Привычка, которая поможет приводить ребенка и к духовному, – в первую очередь регулярно причащать малыша. Конечно, это не значит, что привыкший к храму малыш никогда не испугается чего-то, никогда не устроит истерику на службе. Но все же, если ребенок с рождения в храме, он «от сосцов матери» воспринимает храм как пространство жизни.

Для детей постарше привычка каждое воскресенье бывать в храме – это уже формирование культуры. Определенная культурная парадигма, которая именно в этом возрасте, для детей 5–10 лет, формирует то, что называется «родной культурой» человека. Да, это не личная встреча с Богом, это совсем не духовная жизнь маленького человека. Но когда ребенок растет в подобном ритме жизни, то это формирует его как человека православной культуры. Куда бы ни пошел дальше в своей жизни этот человек, но храм, церковное богослужение навсегда останутся в его сознании и подсознании как его детство, его родная среда. Даже его Родина.

Когда ребенок растет в подобном ритме жизни, то это формирует его как человека православной культуры

Не совсем так, но похоже привычка работает и по отношению к взрослым членам семьи. Если нет привычки регулярно, всей семьей приходить в храм, если мы приходим на службу не каждое воскресенье, то посещение церковного богослужения оказывается… особенным событием в нашей жизни. И это, конечно, здорово. Но в случае с простыми, не особенно высокодуховными людьми, вроде меня самой, может происходить совсем другая история. Когда в идее «ходить в храм и причащаться совершенно необходимо, но не обязательно делать это по расписанию, каждую неделю» ключевым оказывается не обязательно.

И получается: сегодня я не выспалась, в следующий раз малыш капризничает, потом слишком холодно, а потом, конечно, жарко... Вообще: каждый день не высыпаемся – хоть в воскресенье бы высыпаться! Или наоборот: всю неделю на работе, едва до дома дойдешь – спать пора, так хоть в воскресенье какие-то домашние дела переделать бы: полы перемыть, огородом заняться, машину на сервис отогнать…

Кажется, идея ходить в храм по расписанию слишком приземленная и не духовная? Но именно расписание задает ритм. Именно расписание позволяет регулярно, всей семьей приходить на богослужение. Иначе всегда найдутся причины – непридуманные, важные причины не прийти в храм.

Ни в коем случае не пытаюсь сказать, что уважительных причин не бывает. Еще как бывает. Но среди наших сограждан регулярно бывают в храме, участвуют в таинствах, по разным подсчетам, от 3% до 5% людей, в то время как считающих себя православными в 10 раз больше. И похоже, что чаще всего люди не посещают регулярно храм просто потому, что не считают это важным или обязательным.

С подростками все, конечно, сложнее. О подростках мы поговорим отдельно. Но стоит заметить такой момент: привычка к регулярному посещению храма может сыграть здесь свою добрую роль. Если в семье психологически комфортно, спокойно, если отношения с родителями хотя бы «нормальные», подростки просто продолжают двигаться вместе с родителями, с младшими и старшими братьями и сестрами по… привычным рельсам. Если в семье принято каждое воскресенье, каждый праздник встречать в храме, то обычно утром просто все проснулись, все оделись, все сели в машину, все приехали в храм. Обсуждают «что надеть», «что брать с собой», «куда пойти после храма» – но не вопрос «пойти ли в храм». Не говорю, что это прямо рецепт, и прямо универсальный – но все же это может помочь.

Литургия – мост в жизнь Вечную

Вся эта ритмичность, регулярность посещения храма нужна в первую очередь для того, чтобы по-настоящему постоянно участвовать в церковном богослужении и приобщаться всей семьей Святых Таин.

Конечно, молиться можно и дома. И нужно молиться дома, и иногда бывает полезно церковные службы прочитывать дома. В недавней карантинной истории опыт домашнего богослужения оказался невероятно важным для многих и многих православных семей. Но все же в нашей жизни должно быть и церковное, общественное богослужение, о чем нам только что напомнил Священный Синод. Об этом говорили, писали многие богословы, отцы Церкви. Приведу только простые слова преподобного старца Паисия:

«Гляди, частная молитва есть приготовление к общей. Совместная молитва с точки зрения качества может быть ниже частной, потому что в храме не чувствуешь себя свободно, как когда находишься наедине с самим собой. Но с точки зрения силы она выше, потому что молятся все вместе: у одного в молитве больше силы, у другого больше теплоты и т. д. И в эти два–три часа, пока длится служба, и ты должна быть в церкви, чтобы молиться вместе со всеми. Что сказал Христос? &#8223;Идежебоеста два или триесобрани во имя мое, ту есмъ по среде их” (Мф. 18, 19–20)»[16].

Бывать на богослужениях в храме, приобщаться Святых Таин, приводить детей в храм – это просто… жить

Во время главного церковного богослужения, во время общего дела – литургии, на которую мы, собственно, и приходим в храм воскресным утром, совершается таинство возрождения и бессмертия, как назвал Евхаристию святой праведный Иоанн Кронштадский[17]. Как говорил святитель Иларион (Троицкий), «истинная жизнь возможна лишь при тесном природном или, как говорят, реальном единении со Христом в таинстве Евхаристии». Да и вообще, «литургия – это жизнь»[18]. Бывать на богослужениях в храме, приобщаться Святых Таин, приводить детей в храм – это просто… жить. И это тоже – ответ на вопрос: зачем приходить в храм вместе с детьми.

Но, конечно, вопросов еще очень и очень много. Ведь даже если мы регулярно приходим в храм, если приносим в храм малышей с самого рождения – это не значит, что все будет просто. Как справиться с грудным ребенком во время службы? Чем занять скучающего четырехлетнего малыша? Что делать, если старшеклассники учатся 6 дней в неделю по 18 часов в сутки, и воскресенье – единственная возможность поспать подольше? И, в конце концов, мы же не просто постоять, поприсутствовать приходим в храм – как же объяснить детям значение происходящего во время богослужения? Попробуем разобраться в следующих статьях. Так что продолжение следует.

Анна Сапрыкина

6 ноября 2020 г.

______________________________________________________________________

Дети на литургии: как привести детей в храм, просто привести
Материнские заметки

Анна Сапрыкина
В первой статье ( смотрите выше) я привела некоторые замечания о теории и истории пребывания детей на церковных богослужениях. А теперь – несколько слов о практике.

Служба глазами ребенка

Из самых первых воспоминаний детства – церковные службы. Удивительное, совсем живое Распятие в храме Знамения на Рижской. Можно сесть на колени у ног Спасителя, и это почему-то не страшно, а спокойно. Как будто Христос надо мной, защищает меня. Именно меня. Когда мне было лет шесть, младшему брату, соответственно, четыре, мы с папой и с моим младшим братом иногда ездили в храм к самому началу литургии. Темным зимним утром, почти ночью, мы выходили из дома и даже подходили к храму – все еще темно было. Что мы с братом делали всю службу – даже не знаю. Но помню дорогу, теплый и ярко освещенный храм, темный левый клирос. И, конечно, помню яркие фрагменты – праздники. Помню, как добрый владыка Питирим (Нечаев) в храме Воскресения Словущего раздавал на Пасху детям крашеные яички. Помню, как я сидела на больших холодных плитах главного собора Донского монастыря во время ночной Рождественской службы. На мне новое белое платье с кружевным воротником-стойкой, которое мама сшила по выкройке из журнала «Бурда». Помню, как огромный хор поет – густо, с переливами, под самый купол, так, что сердце замирает, – мне кажется, я помню каждое слово. Сейчас пишу – и слышу оттуда, из своего семи-восьмилетия: «От юности моея мнози борют мя страсти…». Меня совсем не беспокоило то, что юность у меня еще впереди. Даже не думала о таких вещах: понятно или непонятно. Было – красиво, ярко. Некоторые слова, словосочетания, образы «цепляли», крутились в голове, и совершенно точно – начинали жить внутри меня какой-то своей жизнью. А в той самой юности однажды увиделись уже как слова, имеющие смысл.

А пока ты маленькая девочка, иногда служба – это стоишь, зажатая теплыми и душными людьми, видишь вокруг только спины, и наверху – фрески, паникадила. И ждешь: ну, когда же Причастие… Или где-то в полутемном приделе бесконечно заплетаешь бахрому на аналое в косички (как же мне нравилось повсюду заплетать косички!): «Что же так долго, все поют и поют». Или в церковной лавке читаешь журнал, какие-нибудь рассказы…

Когда мне было восемь, я часто оказывалась на службах в Донском монастыре. Литургия бывала в храме Архангела Михаила, белом, почти пустом, в котором было множество скульптур. Пел маленький «будничный» хор. И как-то раз регент, белоснежный и пушистый отец Даниил, позвал меня на клирос. Я должна была петь ответные возгласы на ектеньях, все простое и короткое, а во время «длинного и сложного» должна была молчать. И я любила крошечного, с меня ростом, отца Даниила, и любила стоять около аналоя с нотами, и любила ектеньи. Вот пропоют долгое, взрослое, и потом – «мои»: «Господи, помилуй!», «Подай, Господи!» Потом я еще не раз пела на клиросе, в разных монастырях и в храмах, и даже свою первую в жизни зарплату я получила в 12 лет, за это пение.

«Стоять столбом» на службе маятно. Когда у ребенка есть какое-то занятие во время богослужения, то посещение храма становится интересным, и этот интерес сам по себе помогает лучше и глубже узнавать службу. Какое бы то ни было занятие помогает «чувствовать» богослужение, понимать – и со временем учит любить его. С другой стороны, участие детей в богослужении должно проходить под чутким руководством взрослого, верующего и благоговейного человека, ведь сонмы почти беспризорных мальчишек в подрясниках – это отдельная тема… Но вообще-то, и по моему личному опыту, и по опыту моих друзей, можно сказать, что и «просто так», даже когда «скучно и непонятно», бывать в храме для ребенка, в перспективе взросления – хорошо.

Даже когда «скучно и непонятно», бывать в храме для ребенка – хорошо. Так храм становится родным для ребенка

Следить за подсвечником, сидеть всю службу на лавочке – это не «профанация», это не «лучше бы ребенок дома остался». Ведь так храм становится родным для ребенка. Снимаешь теплый наплывший воск со свечек, а хор в это время поет: «Свете тихий, святыя славы». Из детства помню это песнопение именно так – с теплым воском в руках. За всю эту службу, которая так долго тянется, хотя бы несколько раз, но душа ребенка поворачивается к Богу. Может быть, всего однажды за всю литургию, вместе с диаконом, с хором, ум и сердце повторит:

– Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим!

– Тебе, Господи…

Эта единственная молитва – уже драгоценность, которая оправдывает вот это: «притащили-ребенка-в-храм».

Сознательное отношение к богослужению, молитва, а не просто присутствие, понимание происходящего в храме, то, что называется «личная встреча с Богом», происходит у каждого человека в разное время. Святитель Феофан Затворник говорил об этом:

«Нельзя определить, когда человек приходит к сознанию себя христианином и самостоятельной решимости жить по-христиански. На деле это бывает разновременно: в 7, 10, 15 лет и позже»[1].

Святитель говорит это о детях, которых растили верующие родители, растили в «церковности». В этом утверждении святителя Феофана можно увидеть несколько важных моментов.

Во-первых, даже семилетний ребенок может сознательно прийти к Богу, и духовная жизнь семилетнего ребенка – вовсе не обязательно «ролевая игра в Православие».

Во-вторых, у каждого человека свой путь, и ребенок, может, несознательно, просто по привычке приходит в храм в 7, в 10 лет – и это не помешает ему сознательно «присягнуть на верность Богу» в 15.

В-третьих, даже «правильно» воспитанные дети совсем не обязательно сознательно придут ко Христу в детстве, в юности и вообще. Это просто – данность. Просто потому, что все мы – свободные, и даже наши дети – свободные. Просто потому, что у каждого человека свой путь. Далеко не всегда правильная среда, правильные наставления приводят к положительному результату. Ярчайший тому пример – Иуда Предатель, который жил среди святых апостолов, рядом с Самим Христом, и который в течении нескольких лет слушал наставления не просто самого лучшего Воспитателя и Учителя, Который когда-нибудь жил на земле, но был учеником Самого Бога. Так что не всегда в «неправильном» выборе воспитанника «виновато» воспитание.

Но, конечно, и воспитание бывает виновато. В случае с «церковным» воспитанием виноват, конечно, не факт «церковности», а то, какими способами и кем ребенок воспитывался. Часто именно верующие родители способствуют тому, что их дети не хотят искать встречи с Богом. Нередко дети, отказываясь от веры, уходят не от самой веры, а от жестких, унылых или агрессивных родителей, с которыми ассоциируется Церковь. Уходят от проблем в семье или от конкретного священника, прихода…

Часто именно верующие родители способствуют тому, что их дети не хотят искать встречи с Богом

Как привести детей в храм? Физически привести. Ответ на этот вопрос зависит от множества самых разных обстоятельств. В одной семье в храм идут все вместе – папа, мама, дети, а то и бабушки с дедушками. В другой семье с детьми приходится справляться одной маме. И так бывает не только в тех случаях, когда папа отказывается от богослужения, но и тогда, когда папа служит в храме. В одной семье дети вообще тихие: посадишь – сидит, поставишь – стоит. А в другой – в силу самых разных причин, педагогических, психологических, неврологических – дети не в состоянии постоять спокойно и десяти минут. В одном случае ребенок сам стремится в храм, готов к богослужению во всех отношениях лучше самих родителей. А в другой ситуации ребенок предпочел бы остаться дома. Храмы у нас тоже разные, и приходы разные.

Так что снова и снова: невозможно предложить универсальные рецепты для каждой семьи, или хотя бы для большинства. Я не буду и пытаться. Просто предложу некоторые не универсальные – но все же решения.

В храм с грудным малышом

Чтобы прийти в храм на службу с младенцем на руках, придется учитывать и возможности своего малыша, и необходимость соблюдать «благочиние» богослужения. Но вообще брать с собой в храм грудного малыша легче, чем привести в храм детей более старшего возраста. Месяцев до шести, а то и дольше, дети могут во время службы просто спать. Бывает, малыш с рождения, с утробы матери настолько привыкает к богослужению, что родная атмосфера храма сама по себе успокаивает и буквально убаюкивает его. Мне самой далеко не всегда удается спокойно постоять на службе хотя бы полчаса: дошкольники, младшие школьники, да и подростки по самым разным поводам требуют внимания. Но когда у меня на руках двух-трехмесячный младенец, иногда получается, «как в юности», подольше помолиться на службе: малыш спит со мной в храме, а муж следит за остальными детьми.

Иногда может выручить автокресло. Родители-автомобилисты переносят спящего в кресле малыша из машины прямо в храм. Малыш мирно спит, родители мирно молятся. Когда нет машины, ребенок может заснуть в коляске по дороге в храм, и тогда также коляску просто завозят в храм. Конечно, далеко не всегда план работает, бывает, что именно сейчас малыш никак не засыпает, или хорошо спит – а при входе в храм просыпается. И тогда можно молиться по очереди: папа в храме – мама с малышом на улице, потом поменялись.

Иногда малыш легче засыпает у мамы на руках. Когда мы едем в храм к началу службы (что случается не так часто), я беру с собой складной стул со спинкой, и если повезет, малыш будет тихо лежать на руках или спать всю службу. Если малыш хорошо уснул, даже во время Евангелия и Анафоры придется сидеть, чтобы не потревожить сон ребенка. Но так и мама сама сможет помолиться, и окружающим людям малыш не помешает.

Но часто помолиться с малышом на службе почти невозможно по архитектурно-техническим причинам. Груднички не всегда по расписанию хотят есть и совсем не по расписанию пачкают подгузники – и во многих храмах эти проблемы почти неразрешимы.

Тут, конечно, большой вопрос к настоятелю, к приходу, к служителям при храме: насколько они готовы помочь в таких ситуациях. При желании практически всегда храм мог бы предложить родителям с малышами хоть какое-то помещение, хоть сторожку какую-то, где пусть с неудобствами, но можно будет переодеть или покормить малыша. Сейчас, при наличии всяческих влажных салфеток, даже раковина не обязательно нужна – просто отдельное помещение, любой стол и пара стульев, или старенький диван. Это, конечно, не мое предложение и не моя идея – в некоторых храмах такие помещения выделяются: трапезная, «крестилка» или другое помещение может стать «комнатой матери и ребенка».

Храм мог бы предложить родителям с малышами хоть какое-то помещение, где можно переодеть или покормить малыша

Когда при храме есть помещение, куда могут пустить с малышом, то это еще и возможность помочь другим людям спокойно помолиться. Ведь если это помещение прямо в храме, то сюда можно быстро занести раскапризничавшегося малыша и здесь попытаться его успокоить. Людям, которым мешают крики малышей во время службы – впрочем, как это может не мешать? – можно предложить подумать об организации такого помещения при храме.

В храм с детьми от года до трех лет

Самый непростой возраст для посещения любого общественного места. Малыш уже не спит на службе, не готов сидеть долго на руках. Родителям требуется неограниченное терпение, вместе с неограниченной фантазией и неограниченной же готовностью принимать нестандартные решения ежеминутно.

Иногда дети и в этом возрасте способны посидеть и даже постоять тихо. Ребенок может сидеть у мамы или у папы в ногах. И пусть сидит, лишь бы малыш никому не мешал. Но вообще дети 2–5 лет с трудом могут больше 15 минут тихо сидеть или стоять на одном месте, возрастные особенности развития никто не отменял. Приучать ребенка к благоговению – можно и нужно, но ждать этого благоговения в трехлетнем возрасте – не слишком адекватно. Приучать ребенка к соблюдению тишины, к спокойному стоянию на одном месте – тоже можно и очень даже нужно. Но при этом учитывать возможности конкретного ребенка. И еще понимать, что для ребенка необходима смена деятельности: для маленького – через каждые минут 10, для десятилетнего – через каждые минут 40.

Например, поступают так: с трехлетним ребенком заходят в храм. Показывают, как надо перекреститься, поклониться. Затем родитель встает так, чтобы малыш встал или сел рядом с ним, не рискуя быть раздавленным окружающими. Иногда малыш ведет себя тихо – и папа или мама ловят возможность, стараются помолиться, пусть 5–10 минут. А когда малыш начинает проявлять слишком неподобающую активность или громкость, можно переключиться на ребенка и предложить ему «организованную» активность. Например, поставить вместе с малышом свечку, помочь ему перекреститься, приложиться к иконе, бросить монетку в ящик для пожертвований. Это уже смена деятельности. Может быть, малышу этого окажется достаточно, и он снова окажется способен тихо посидеть рядом с мамой или на руках у папы еще 5 минут – и так родителям удастся еще помолиться.

Когда малыш не в состоянии тихо себя вести, его придется увести из храма

А когда малыш не в состоянии так тихо себя вести, неважно по какой причине, его придется увести из храма. В этой ситуации больше всего везет тем, кто может приходить на богослужение вместе с каким-то другим взрослым. Пока один из родителей молится в храме, другой выводит активного малыша на улицу.

Иногда около храмов специально делают детские площадки. Если служба транслируется на улицу, то родители могут, поглядывая за детьми, все же слышать слова богослужения. Или можно увести ребенка в то самое помещение при храме, ориентированное на детей. Трапезная, крестилка, большой притвор, помещение воскресной школы – место, где дети могут порисовать, иногда поиграть. Это очень удобная вещь, и это снова – возможность для взрослых членов семьи приехать в храм не к самому Причастию, а хотя бы на часть службы.

В храм с детьми старше 5 лет

У площадок и тем более у специальных помещений для детей есть много плюсов. Но есть и проблема: мне кажется, если речь идет о детях старше 5–6–летнего возраста, не всегда уместно во время богослужения, в ожидании «когда же, наконец, Причастие», раскрашивать рыбок, собирать Лего и кататься с горки. Конечно, так дети никому не мешают – но зачем они в храм пришли? Ребенок катается-кувыркается, рисует и играет 40 минут, а то и час. Потом идет к Причастию – и снова к друзьям на улицу или в игровой уголок? Не говорю, что это прямо плохой вариант. Привести детей на прогулку около храма – лучше, чем не приводить вообще. Привести детей на такую прогулку – дать возможность другим членам семьи побыть на службе, и это очень дорогого стоит. Но все же, мне кажется, лучше, хотя бы иногда, если есть возможность, приводить ребенка не на площадку, не в отлично оборудованную комнату, а… на богослужение. Конечно, пятилетнему, да и семилетнему ребенку тяжело всю службу простоять в храме. Говорю о другом: иногда будет лучше прийти в храм только на часть богослужения, но привести детей именно на службу.

Лучше прийти в храм только на часть богослужения, но привести детей именно на службу

Даже «пережидание» на улице или в особом помещении для детей можно развернуть в сторону подготовки к богослужению. Например, если обычно ребенок рисует и читает книжки в детской комнате при храме, то предложить ему… все то же самое, но ориентированное на богослужение или сегодняшний праздник. Дать раскраску соответствующего содержания, предложить самому нарисовать рисунок, написать что-то. Например, если сегодня праздник Входа Господня в Иерусалим, можно, приехав на службу и отпустив папу со старшими детьми на молитву, тихо войти в храм с ребенком-дошкольником, приложиться к праздничной иконе, поставить свечку. Потом уйти с ним в детскую комнату, там предложить малышу нарисовать пальмовую ветку или ослика, которого мы только что видели на иконе.

Еще во время этого «пережидания» в детской комнате ребенок может раскрасить или обвести подготовленный дома тропарь дня – о том, как это можно сделать, я уже не раз рассказывала. И когда после литургии священники выйдут на середину храма петь этот тропарь, ребенок будет готов и слушать, и подпевать этому песнопению. Во время красивой, но долгой пасхальной службы мои дети не раз обводили или писали пасхальные стихиры или тропари из пасхальных часов. К пению этих самых часов тропарь готов, можно пойти в храм и ловить момент – когда споют это песнопение.

Это время в детской комнате можно использовать для любого «религиозного образования» детей. То самое, на что часто не хватает времени: может быть, почитать житие сегодняшнего святого, потом предложить нарисовать что-то по теме. Может, рассказать что-то о храме, например, об иконах в иконостасе, об облачении священников и т.п. Так наши старшие помолятся, а младшие – позанимаются. Так малыши будут не просто «пастись» в ожидании Причастия, не просто бегать вокруг храма или рисовать принцесс, а смогут как-то готовиться к богослужению, к празднику. Это знакомство с храмом, которое – прямо в храме. Потом младших приведем в сам храм, может, к Символу Веры, может, к пению молитвы Господней – зависит от того, какого возраста дети, сколько их на одного взрослого приходится.

Лет с пяти можно и нужно приучать детей к соответствующему поведению в храме. Вести себя тихо, не ходить без нужды, не разговаривать… Это вопрос привычки и дисциплины в целом. Приучать словами: не разговаривай громко, не бегай, постой тихо, посиди тихо. Смотреть: когда ребенок явно устал, не справляется сам с собой – просто по-доброму вывести его из храма. Может быть, немного побегает, как «на переменке», и снова сможет вести себя тихо. Если ребенок задает вопрос «по делу» (Что делает этот священник? Зачем принесли столик? А в руках у батюшки Евангелие?) – шепотом ответить, если это уместно. Если не по делу – напомнить, что в храме нельзя разговаривать: «Поговорим потом», – или выйти из храма и обсудить с ребенком волнующий его вопрос. Это все понятно, конечно. Как понятно, наверное, и то, что здесь важен личный пример родителей: если мы сами ходим по храму, если болтаем с подругами во время службы – не сможем научить детей благоговению.

Сложнее другой момент: благоговейное и вообще тихое поведение детей во время богослужения в первую очередь зависит явно не столько от поведения родителей, сколько от поведения других прихожан. Трудно научить ребенка не разговаривать во время службы, когда в храме все люди ходят, все разговаривают в полголоса, а то и в голос. В иных храмах говоришь ребенку: веди себя тихо. А все вокруг ходят, даже толкают друг друга и этого самого ребенка. И гул голосов стоит такой, что священника не слышно… А если все взрослые ведут себя в храме благоговейно – это, само собой, помогает и детям, и родителям, и самым случайным «захожанам» учиться соответствующему поведению в доме Божием.

Привести в храм подростка

Подросток – это уже не про то, «как привести в храм наших деток», а про то, «как позвать на службу своего взрослого родственника». Принципиальная разница. И еще: сегодня мы не можем ориентироваться на то, как вели себя с подростками, со взрослыми детьми «раньше». В XVII веке ребенку уходить было некуда. А сейчас, если подросток захочет уйти – он уйдет. Если не физически – то душевно и духовно. И от родителей, и от храма. Не в 15, так в 18. «Раньше» все общество, все родственники – все были в едином культурном пространстве, единой системе ценностей. Карьера, личная жизнь, быт – все было в этом едином пространстве, и взрослеющим детям деваться было некуда. Разве что в разбойники податься. А сейчас? Даже среди родственников подросток может найти активную поддержку «против храма» и «против родителей».

При этом далеко не всегда подростки из «церковных» семей уходят или даже отходят от Церкви. В 12 лет нормальный живой ребенок может сам захотеть пойти на всенощную, даже если его верующие родители не планируют идти в храм. В 15 может стоять по два, по три часа в храме, просто в толпе, и молиться всю службу – без настояния и даже без ведома родителей. Семнадцатилетний студент может перед занятиями отстоять литургию, и потом бегом – в институт. Так что во многих семьях посещение храма всей семьей по воскресеньям, а то и по субботам, и по праздникам – не проблема, это органичная часть жизни, и не одной семьи, а нескольких поколений. С другой стороны, если наш подросток сам с радостью приходит в храм, это не значит, что он не уйдет из Церкви в 20, в 30 лет. Увы, даже монахи могут стать расстригами, священники – отречься от веры. Это всегда истории горькие, тяжелые, но они имели место быть во все времена. Это просто стоит иметь в виду, и просто… следить в первую очередь за собой.

Разговор о том, как приводить в храм своих детей-подростков, конечно, гораздо сложнее, чем разговор о младших детях. Слишком много индивидуального и слишком мало универсального. Я сама была «церковным подростком», мои друзья, мои братья и сестры, мои дети – тоже были такими подростками или являются ими прямо сейчас. И все это – очень разные истории, и многие – с открытым финалом. Так что попробую обозначить всего лишь несколько практических моментов на тему того, как привести подростка на службу (не о том, как привести ребенка к вере).

Бывает, что подростку почему-то «не подходит» духовник или приход родителей, при этом у ребенка наметился «свой» приход и «свой» батюшка. Если это так, то, я уверена, не стоит настаивать и требовать, чтобы мы «всегда и обязательно вместе». Желательно вместе – это муж и жена, а не родители и взрослые дети. А еще бывает, что отношения с родителями тяжелые и жесткие, и нередко родители – особенно мамы – почитают себя духовниками своих детей, и взрослеющий человек сбегает от гнета этого «тотального контроля» в другой храм, «независимый от мамы». И я уверена – пусть сбегает! Хотя бы потому, что родители все равно не смогут ничего изменить. И вообще: если человек хочет уйти в другой храм – радоваться надо, что наш ребенок уходит именно в храм. Ведь задача – привести ребенка к Богу, а не удержать его рядом с собой.

Дети взрослеют и неизбежно отделяются от родителей. И обязательно происходит переосмысление ценностей. Иногда, как говорит тот же святитель Феофан Затворник, дети верующих родителей «присягают на верность Христу», а иногда от Христа отрекаются. Иногда вроде бы из Церкви уходят, но «не совсем», остаются «в поиске».

Бывает достаточно спокойно выяснить, в чем причина нежелания ребенка идти на службу

А часто у подростков, которые вдруг отказываются идти в храм с родителями, может не быть никаких «идеологических мотивов», они вообще, к сожалению, могут не думать об «идеологии». И в 18 лет наши дети могут быть очень незрелыми в эмоциональном и в духовном плане. Бывает достаточно спокойно выяснить, в чем причина нежелания ребенка идти на службу. Быть готовым к очень «неуважительным» причинам. Одна девочка-старшеклассница из верующей семьи, как выяснилось, не хотела идти в храм… из-за колготок. Ведь в храм женщины носят юбку, а значит, в холодное время года придется надевать колготки, а она колготки просто ненавидела. Другая девочка отказывалась выходить из дома иначе как в джинсах. Из серии «одежда может быть любой, если это джинсы». Если дело в таких «глупых», таких «низменных», но важных для подростка вещах, я уверена, можно и нужно найти какой-то компромисс.

Порой подросток отказывается идти в храм потому, что он просто-напросто хочет спать. Нормальное и естественное желание, ведь нынче старшеклассники учатся почти круглосуточно. Воскресенье – единственная возможность выспаться. Как быть? Снова все индивидуально, конечно, и я снова не пытаюсь давать какие-то рецепты.

Если все-таки не только воскресенье свободно, но еще и суббота – использовать эту субботу как день «всем отоспаться». Пусть спят до 12 – а мы поможем, организуем малышей так, чтобы не помешали старшим спать. Но это далеко не всегда возможно, ведь часто старшеклассники учатся и по субботам. Как быть в этой ситуации?

Уже не раз слышала, как в таких случаях советуют: просто не приводить детей в храм каждое воскресенье. Пусть отсыпаются в свой единственный выходной день, приходят в храм раз в месяц, например. Но я уверена: ради того, чтобы дети высыпались, не стоит пропускать еженедельные службы. Ходить в храм хорошо бы регулярно, раз в неделю. Почему – об этом речь шла в предыдущей статье.

И я уверена: выход можно найти. Можно – и высыпаться, и каждую неделю бывать в храме со всеми своими детьми. Например, вставать рано, приходить к началу литургии пореже: только раз в три недели, или раз в месяц, или по праздникам. А в остальные воскресные дни давать детям отсыпаться, вставать попозже и приезжать в храм как успеем – хотя бы к концу поздней литургии. В некоторые московские храмы можно приехать к 12 дня и успеть к Причастию. Да, это значит, что мы пропустим собственно литургию. Но мы причастили наших младенцев, хоть немного помолились, послушали проповедь, приложились ко кресту – это все же лучше, чем остаться дома. Лучше, чем смотреть телевизор, делать уроки и мыть полы утром в день Господень. Даже если приехали в храм после отпуста, только приложились к иконе праздника, поговорили со священником – все лучше, чем ничего! Ведь мы все равно буквально привели детей в дом Божий, этим вхождением встретили воскресный день.

Есть еще вариант: в случае острой нужды читать дома так называемую обедницу, встречать воскресенье особой, торжественной домашней молитвой. Но все же, если есть возможность, лучше побывать в храме. Так сохраняется ценность седьмого дня, так сохраняется ритм жизни дома, так освящается храмом, молитвой наша жизнь.

В храм как на праздник

Звучит дико, но некоторые верующие родители будят детей в храм криками, обвинениями. Угрожают детям: не пойдешь в храм – вырублю Wi-Fi/не пущу ночевать к подружке/не дам денег и т. п. Вообще, позволяют себе говорить о вере, о Церкви в раздражении, даже в ярости и в настоящей злобе. Наверное, это основной антирецепт религиозного воспитания. И это отлично работающий антирецепт.

Помимо этой абсурдной попытки сделать детей христианами, нарушая основные христианские заповеди, есть и такой момент. На что мы работаем? На ближайшую перспективу (сегодня, 18 октября, привести Васю в храм к Проскомидии) или долгосрочную (отношения с Васей в ближайшие 10–20 лет; создание условий, которые помогут ребенку захотеть «присягнуть на верность Спасителю» или хотя бы принять христианскую культуру как ценность)?

Чтобы наши дети хотели приходить в храм (снова говорим не про веру, а просто про посещение храма), мне кажется важным запустить «радостные» ассоциации. Не путать это с «платой за посещение храма»: пойдешь в храм – куплю телефон/поедешь в любимый лагерь/дам 1000 рублей. Такие «пряники» немногим лучше «кнутов», ведь так родители внушают детям: храм нужен мне, а не тебе; пойти в храм – сделать одолжение маме или папе; посещение службы – способ что-то получить от родителей, хотя бы и просто похвалу. Положительные ассоциации – это другое. Это – сделать посещение храма особенным событием, праздником.

Например, когда дети маленькие, надевать им в храм что-то особенно нарядное. Покупать что-то специально «для храма». Брать с собой перекусить после службы что-то вкусное. Если живем на окраине – ездить в храм в центр, после службы гулять, ходить в кафе, в гости. Или ездить на службу в интересные, важные для детей места – в монастыри, например, в красивые соборы. Бывать в храме, в который приходят наши друзья, знакомые, особенно здорово – наши друзья с детьми, ровесниками наших детей. Если есть активная и здоровая приходская жизнь, общение после богослужения, со временем у наших детей могут появиться друзья среди прихожан. Сформируется круг общения, близкий и родной для наших взрослых детей[2]. Это такая радость, когда тебе 17, и в храме вместе с тобой молятся твои друзья, и все вокруг – знакомые и дорогие!.. Так или иначе, но хорошо бы, чтобы по воскресеньям, по праздникам, у нас бывало что-то особенное, что-то необычное – не будничное, то, чему бывают рады наши дети, именно наши. Тогда и для маленьких, и для взрослых детей поездка в храм будет в любом случае чем-то положительным, ожидаемым, праздничным.

В храм как на корабль

Здесь я пыталась немного сказать о том, как можно «просто привести детей в храм», и не затрагивала вопрос о сознательном участии детей в богослужении. Ведь как бы ни был важен момент сознательности, нужно и это, простое, – физически оказываться в доме Божием. Даже когда дети «не понимают» службу, когда они приходят в храм «просто с родителями», когда «просто стоят» или «просто сидят» – они уже… на корабле, который плывет к Богу. Об этом говорил преподобный старец Паисий Святогорец:

«Входя в церковь, представляй, что взошла на корабль, предай себя в руки Божии, пусть везёт тебя куда хочет… И когда зеваешь, и когда клюёшь носом, корабль всё равно плывёт. На корабле один глазеет по сторонам, другой зевает, третий спит, а корабль всё равно плывёт к заданной цели. А ты старайся не спать»[3].

Если дети присутствуют на службах, даже «зевая», – это уже не бессмысленно, не бесполезно

Так что, если наши дети присутствуют на службах, даже «зевая» или «глазея по сторонам», – это уже не бессмысленно, не бесполезно.

Но, безусловно, гораздо лучше, когда дети как-то участвуют в богослужении, когда они во всех отношениях бодрствуют. Учатся молиться. Сознают, что именно происходит в храме, а не просто «никому не мешают».

О том, как рассказать детям о богослужении, как научить их понимать происходящее в храме, – об этом поговорим отдельно, в следующей статье.

Анна Сапрыкина

13 ноября 2020 г.
https://pravoslavie.ru/135293.html