Факты или вымыслы??? " Пушкина-Павлищева Ольга Сергеевна. Старшая сестра А. С. Пушкина . Окончание.
Всем приветик
Начало было здесь https://www.stranamam.ru/post/13859849/
В январе 1828 года дружеские отношения брата и сестры приняли новый оборот.
27 января 1828 года, в Петербурге, Ольга Сергеевна поутру тихонько вышла из родительского дома и села в сани, где ее уже ждал будущий муж - соученик брата Ольги Сергеевны, Льва, по Благородному пансиону при Царскосельском лицее.
Возможно, Ольга Сергеевна и познакомилась с ним, навещая брата, или позднее, на одном из вечеров или званных ужинов.
Николай Иванович Павлищев был образованным человеком, переводчиком, автором научных трудов, издателем, чиновником Департамента народного просвещения.
Впоследствии, откомандированный в Варшаву, он становится управляющим канцелярией генерал-интенданта Царства Польского, сенатором и тайным советником (Л. Черейский. Пушкин и его окружение. Биографический справочник. М. "Наука" 1988 г.).
Должности немалые и тем более удивительно читать постоянные жалобы г-на Павлищева на безденежье в письмах к Александру Сергеевичу и Сергею Львовичу Пушкиным.
Именно его мелочность и скаредность доставила немало неприятностей поэту и отравляла и без того нелегкую жизнь Ольги Сергеевны.
Но тогда романтическое начало брака - тайное венчание - не предвещало будущих несчастий и недоразумений.
Любимый брат выступил в роли посаженного отца, Анна Петровна Керн - в роли посаженной матери, барон Антон Дельвиг предоставил для званного ужина свою квартиру.
Там Александр и благословил сестру иконой Иверской Божьей матери от имени родителей.
Трудно сказать, почему они так решительно противились браку дочери с Павлищевым, особенно Сергей Львович...
Не думаю, что их останавливала бедность жениха или его возраст... (Он был на пять лет моложе Ольги Сергеевны, ей к тому времени было тридцать.)
Скорее, они, как люди умудренные опытом светской жизни, почувствовали почти сразу и критически восприняли те черты в ее муже, о которых мы уже упоминали.
Добавим сюда еще и зависть, и черствость.
Они будут видны в письмах Паавлищева в дальнейшем.
Но пока... Надежда Осиповна, скрепя сердце, соглашается с поступком дочери, отец упрямится еще два часа, но после уговоров Александра сдается.
Ольга Сергеевна становится Павлищевой, сохранив родственные связи.
Новым родственникам трудно приходилось уживаться с зятем.
Николай Иванович требовал сначала приданного, а затем, в 1835-36 гг., когда уже не было Надежды Осиповны, раздела имущества, выделения части наследства для Ольги Сергеевны и продажи Михайловского.
После того, как постаревший и измученный болезнями Сергей Львович передал все бразды правления имуществом сыну-поэту, г-н Павлищев измучил последнего бестолковыми и нудными письмами, заполненными подсчетами и расчетами. Александр Сергеевич писал по этому поводу жене, Наталье Николаевне, в откровенном письме от 11 июня 1834г: "А делать нечего. Если не взяться за имение, то оно пропадет же даром. Ольга Сергеевна и Лев Сергеевич (брат поэта, служивший на Кавказе) останутся на подножном корму, а придется взять их мне же на руки, тогда-то и наплачусь и наплачусь (Пушкин горько каламбурит!), а им и горя мало. Меня же будут цыганить. Ох, семья, семья!"
Горя, однако, было много.
Ольга, безмерно любившая брата и очень тонко понимавшая все то, что творилось в его душе, жалеющая отца, одинокого и старого, металась между двух огней.
Она то жила в Варшаве, то разъезжалась с мужем.
Содержание он ей в этом случае выплачивал нерегулярно, а то и вовсе не платил.
Ей надо было жить в Петербурге - городе очень дорогом - на деньги брата или отца.
Чаще брата.
Неоднократно Наталья Николаевна и Александр Сергеевич приглашали Ольгу Сергеевну жить в свой дом, но она отказывалась.
Это было неудобным, неэтичным, как она считала, хотя невестку свою не то, что любила - боготворила, также как брат, защищая от непомерных притязаний высшего света!
Значит ей с малышом-сыном надо было снимать жилье.
И снова помогал брат-поэт...
Она пыталась умерить материальные притязания своего мужа, но все было тщетно.
Кроме того, здоровье Ольги Сергеевны после тяжелых родов стало неважным, болезни отнимали много сил.
Начали беспокоить глаза.
Несколько раз врачи находили ее состояние очень опасным.
Созывались консилиумы, врачи настаивали на строгом режиме без сердечных волнений и нервных срывов, но Ольга Сергеевна лишь вздыхала: разве это было возможно!
И по осенней распутице (в 1836 г) с малолетним сыном ехала из Михайловского в Варшаву, а оттуда неслись к брату Александру письма с просьбой: "заложить булавку и фермуар или продать по вашему усмотрению" - денег на жизнь не хватало.
Или муж делал вид, что не хватало...
Она как-то скажет ему с горечью: "Мой бедный брат готов осквернить свой поэтический гений и осквернить его единственно для того, чтобы удовлетворить насущным материальным потребностям!" (О.С. Павлищева - мужу 28 апреля 1832 г. Петербург)
Она опять была едва ли не единственным человеком, кто понимал всю тяжесть груза, лежащего на плечах поэта...
Но была и всего лишь женщиной, любящей сестрой, "небесным созданием", и не могла защитить и уберечь.
Февральская трагедия 1837 застала Ольгу Сергеевну в ее доме, в Варшаве, на Медовой улице.
Она ждала появления на свет второго ребенка (в мае1837 у нее родилась дочь Надежда.)
Даже годы спустя она не могла без слез вспоминать те дни!..
Множество знакомых и незнакомых людей приезжали на Медовую, чтобы выразить соболезнование сестре великого поэта, разделить с нею ее горе.
С опухшими от слез и бессонницы глазами она принимала всех безотказно, несмотря на самочувствие, а потом, оставшись одна, долго перебирала листочки писем, стихотворений, которые бережно хранила в шкатулках, не в силах поверить во все случившееся!
Она обвиняла красавицу-невестку в легкомыслии и беззаботности, опомнившись, ругала себя, плакала, и снова обвиняла и прощала!
И так было каждое 10-е февраля...
Шли годы.
Вырос ее сын Левушка, учащийся в Петербурге и неуловимо походивший на любимого брата.
Он пропадал все дни напролет в семье невестки Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской, где его любили и баловали.
Она поручила сына заботам невестки, зная, что щедрое и горячее сердце "Мадонны" Александра не оставит мальчика без материнской заботы и внимания.
Так оно и было.
Раздоры с мужем все продолжались.
Он втягивал больную Ольгу даже в споры с биографами покойного брата - Анненковым и Бартеневым - о точности воспоминаний.
Он обвинял их в искажении фактов, подделке воспоминаний...
Следы этих раздоров сохранились в переписке Бартенева и Анненкова с душеприказчиком Пушкина Сергеем Соболевским.
К счастью, у П. Бартенева в руках была тетрадь с собственноручно записанными воспоминаниями Ольги Сергеевны.
Она подарила эту тетрадь Бартеневу в 1851 году и вместе с Соболевским - искренним другом и почитателем Пушкина, человеком чрезвычайно порядочным - они сумели ответить на несправедливые и обидные упреки "щепетильного" родственника.
Все эти споры и недоразумения плохо отражались на слабом здоровье Ольги Сергеевны. В 1862 году она фактически потеряла зрение.
Постоянно нуждалась в посторонней помощи.
Но находила силы диктовать своему сыну Льву отрывки из воспоминаний, семейные предания, легенды.
Она ведь не могла проверить, что он пишет, и не знала, что обожаемый сын умышленно исказит не только многие факты из биографии своего гениального дяди, (которого, кстати, любил и очень хорошо помнил), но даже и отрывки из семейной переписки, а некоторые письма и вовсе - придумает, да так похоже, что не отличишь от подлинных!
Талант к сочинительству передался по наследству.
Хорошо, что подлинники писем сохранились и попали в музей, иначе никогда не знать бы нам правды о поэте!
Зачем Лев Николаевич Павлищев пошел на такую сознательную фальсификацию - неизвестно и непонятно.
Но это - другая тема.
Ольга Сергеевна Пушкина-Павлищева скончалась 2 мая 1868 года, после долгой болезни.
Муж ее почти сразу же женился на женщине, с которой был связан отношениями уже много лет.
Дети жили своей жизнью.
А ей оставалась слава "бесценного друга", "милой сестры", "небесного создания"...
Слава, которую мы ищем и находим в куплетах ранних стихов русского гения, в строчках его первых и почти самых последних писем.
Она навсегда осталась рядом с ним.
Большего ей нельзя было бы и желать.
Такую память и такую любовь ничто затмить не может.
Даже быстротечное время..
Собрано в сети.
Спасибо что зашли.
Начало было здесь https://www.stranamam.ru/post/13859849/
В январе 1828 года дружеские отношения брата и сестры приняли новый оборот.
27 января 1828 года, в Петербурге, Ольга Сергеевна поутру тихонько вышла из родительского дома и села в сани, где ее уже ждал будущий муж - соученик брата Ольги Сергеевны, Льва, по Благородному пансиону при Царскосельском лицее.
Возможно, Ольга Сергеевна и познакомилась с ним, навещая брата, или позднее, на одном из вечеров или званных ужинов.
Николай Иванович Павлищев был образованным человеком, переводчиком, автором научных трудов, издателем, чиновником Департамента народного просвещения.
Впоследствии, откомандированный в Варшаву, он становится управляющим канцелярией генерал-интенданта Царства Польского, сенатором и тайным советником (Л. Черейский. Пушкин и его окружение. Биографический справочник. М. "Наука" 1988 г.).
Должности немалые и тем более удивительно читать постоянные жалобы г-на Павлищева на безденежье в письмах к Александру Сергеевичу и Сергею Львовичу Пушкиным.
Именно его мелочность и скаредность доставила немало неприятностей поэту и отравляла и без того нелегкую жизнь Ольги Сергеевны.
- Поделиться
Но тогда романтическое начало брака - тайное венчание - не предвещало будущих несчастий и недоразумений.
Любимый брат выступил в роли посаженного отца, Анна Петровна Керн - в роли посаженной матери, барон Антон Дельвиг предоставил для званного ужина свою квартиру.
Там Александр и благословил сестру иконой Иверской Божьей матери от имени родителей.
Трудно сказать, почему они так решительно противились браку дочери с Павлищевым, особенно Сергей Львович...
Не думаю, что их останавливала бедность жениха или его возраст... (Он был на пять лет моложе Ольги Сергеевны, ей к тому времени было тридцать.)
Скорее, они, как люди умудренные опытом светской жизни, почувствовали почти сразу и критически восприняли те черты в ее муже, о которых мы уже упоминали.
Добавим сюда еще и зависть, и черствость.
Они будут видны в письмах Паавлищева в дальнейшем.
Но пока... Надежда Осиповна, скрепя сердце, соглашается с поступком дочери, отец упрямится еще два часа, но после уговоров Александра сдается.
Ольга Сергеевна становится Павлищевой, сохранив родственные связи.
- Поделиться
Новым родственникам трудно приходилось уживаться с зятем.
Николай Иванович требовал сначала приданного, а затем, в 1835-36 гг., когда уже не было Надежды Осиповны, раздела имущества, выделения части наследства для Ольги Сергеевны и продажи Михайловского.
После того, как постаревший и измученный болезнями Сергей Львович передал все бразды правления имуществом сыну-поэту, г-н Павлищев измучил последнего бестолковыми и нудными письмами, заполненными подсчетами и расчетами. Александр Сергеевич писал по этому поводу жене, Наталье Николаевне, в откровенном письме от 11 июня 1834г: "А делать нечего. Если не взяться за имение, то оно пропадет же даром. Ольга Сергеевна и Лев Сергеевич (брат поэта, служивший на Кавказе) останутся на подножном корму, а придется взять их мне же на руки, тогда-то и наплачусь и наплачусь (Пушкин горько каламбурит!), а им и горя мало. Меня же будут цыганить. Ох, семья, семья!"
Горя, однако, было много.
Ольга, безмерно любившая брата и очень тонко понимавшая все то, что творилось в его душе, жалеющая отца, одинокого и старого, металась между двух огней.
Она то жила в Варшаве, то разъезжалась с мужем.
Содержание он ей в этом случае выплачивал нерегулярно, а то и вовсе не платил.
Ей надо было жить в Петербурге - городе очень дорогом - на деньги брата или отца.
Чаще брата.
Неоднократно Наталья Николаевна и Александр Сергеевич приглашали Ольгу Сергеевну жить в свой дом, но она отказывалась.
Это было неудобным, неэтичным, как она считала, хотя невестку свою не то, что любила - боготворила, также как брат, защищая от непомерных притязаний высшего света!
- Поделиться
Значит ей с малышом-сыном надо было снимать жилье.
И снова помогал брат-поэт...
Она пыталась умерить материальные притязания своего мужа, но все было тщетно.
Кроме того, здоровье Ольги Сергеевны после тяжелых родов стало неважным, болезни отнимали много сил.
Начали беспокоить глаза.
Несколько раз врачи находили ее состояние очень опасным.
Созывались консилиумы, врачи настаивали на строгом режиме без сердечных волнений и нервных срывов, но Ольга Сергеевна лишь вздыхала: разве это было возможно!
И по осенней распутице (в 1836 г) с малолетним сыном ехала из Михайловского в Варшаву, а оттуда неслись к брату Александру письма с просьбой: "заложить булавку и фермуар или продать по вашему усмотрению" - денег на жизнь не хватало.
Или муж делал вид, что не хватало...
Она как-то скажет ему с горечью: "Мой бедный брат готов осквернить свой поэтический гений и осквернить его единственно для того, чтобы удовлетворить насущным материальным потребностям!" (О.С. Павлищева - мужу 28 апреля 1832 г. Петербург)
Она опять была едва ли не единственным человеком, кто понимал всю тяжесть груза, лежащего на плечах поэта...
Но была и всего лишь женщиной, любящей сестрой, "небесным созданием", и не могла защитить и уберечь.
Февральская трагедия 1837 застала Ольгу Сергеевну в ее доме, в Варшаве, на Медовой улице.
Она ждала появления на свет второго ребенка (в мае1837 у нее родилась дочь Надежда.)
Даже годы спустя она не могла без слез вспоминать те дни!..
Множество знакомых и незнакомых людей приезжали на Медовую, чтобы выразить соболезнование сестре великого поэта, разделить с нею ее горе.
С опухшими от слез и бессонницы глазами она принимала всех безотказно, несмотря на самочувствие, а потом, оставшись одна, долго перебирала листочки писем, стихотворений, которые бережно хранила в шкатулках, не в силах поверить во все случившееся!
Она обвиняла красавицу-невестку в легкомыслии и беззаботности, опомнившись, ругала себя, плакала, и снова обвиняла и прощала!
И так было каждое 10-е февраля...
- Поделиться
Шли годы.
Вырос ее сын Левушка, учащийся в Петербурге и неуловимо походивший на любимого брата.
Он пропадал все дни напролет в семье невестки Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской, где его любили и баловали.
Она поручила сына заботам невестки, зная, что щедрое и горячее сердце "Мадонны" Александра не оставит мальчика без материнской заботы и внимания.
Так оно и было.
Раздоры с мужем все продолжались.
Он втягивал больную Ольгу даже в споры с биографами покойного брата - Анненковым и Бартеневым - о точности воспоминаний.
Он обвинял их в искажении фактов, подделке воспоминаний...
Следы этих раздоров сохранились в переписке Бартенева и Анненкова с душеприказчиком Пушкина Сергеем Соболевским.
К счастью, у П. Бартенева в руках была тетрадь с собственноручно записанными воспоминаниями Ольги Сергеевны.
Она подарила эту тетрадь Бартеневу в 1851 году и вместе с Соболевским - искренним другом и почитателем Пушкина, человеком чрезвычайно порядочным - они сумели ответить на несправедливые и обидные упреки "щепетильного" родственника.
- Поделиться
Все эти споры и недоразумения плохо отражались на слабом здоровье Ольги Сергеевны. В 1862 году она фактически потеряла зрение.
Постоянно нуждалась в посторонней помощи.
Но находила силы диктовать своему сыну Льву отрывки из воспоминаний, семейные предания, легенды.
Она ведь не могла проверить, что он пишет, и не знала, что обожаемый сын умышленно исказит не только многие факты из биографии своего гениального дяди, (которого, кстати, любил и очень хорошо помнил), но даже и отрывки из семейной переписки, а некоторые письма и вовсе - придумает, да так похоже, что не отличишь от подлинных!
Талант к сочинительству передался по наследству.
Хорошо, что подлинники писем сохранились и попали в музей, иначе никогда не знать бы нам правды о поэте!
Зачем Лев Николаевич Павлищев пошел на такую сознательную фальсификацию - неизвестно и непонятно.
Но это - другая тема.
Ольга Сергеевна Пушкина-Павлищева скончалась 2 мая 1868 года, после долгой болезни.
Муж ее почти сразу же женился на женщине, с которой был связан отношениями уже много лет.
Дети жили своей жизнью.
А ей оставалась слава "бесценного друга", "милой сестры", "небесного создания"...
Слава, которую мы ищем и находим в куплетах ранних стихов русского гения, в строчках его первых и почти самых последних писем.
Она навсегда осталась рядом с ним.
Большего ей нельзя было бы и желать.
Такую память и такую любовь ничто затмить не может.
Даже быстротечное время..
Собрано в сети.
Спасибо что зашли.
Комментарии
Рада что Вам понравилось.
Большое спасибо.
Рада что понравилось.
Невеселая судьба у Пушкиных.
"Небесное создание" - штамп о женщине из общества, который вбивался в головы тогдашним мужчинам.
Ну а продолжение будет?
Как сложилась жизнь младшего брата Пушкина?
Племянника Павлищева?
Рада что Вам понравилось.
К сожалению - это Жизнь.
Вставка изображения
Можете загрузить в текст картинку со своего компьютера: