Полбуханки черного хлеба: протоиерей Александр Дьяченко

Рассказ одной знакомой мне женщины:

"В начале девяностых годов уже прошлого века наша семья жила очень и очень скудно. Зарплату на заводе постоянно задерживали, а если и давали, то не полностью. Идёшь в магазин, а сама все монетки в кошельке пересчитаешь.
Однажды выхожу из магазина. В сумке немного сахару, подсолнечного масла, муки два килограмма и половинка буханки черного хлеба. Выхожу и нос к носу сталкиваюсь со своей знакомой, даже можно сказать подругой. Еще совсем недавно она заводная и как сейчас говорят, "креативная", была душой всей нашей компании. Заводская художественная самодеятельность, конкурсы, весёлые старты для детей, всё это проходило при её непосредственном участии.
Был у неё сын. Единственный и разумеется любимый. Когда у нас в стране началась перестройка, он всей головой окунулся в бизнес. Брал деньги в долг под большие проценты, но прогорел и стал скрываться от кредиторов. Сам-то он скрылся, а мама осталась. Вот к маме и стали регулярно наведываться коротко стриженные парни в кожаных куртках с увесистыми цепями на шеях. Выгребали всё, что находили, и уезжали до следующего раза. Если ничего не находили, то били нещадно.
Вот стоит эта моя знакомая. Со стороны, точно издыхающая бродячая собака. Жалкая, согбенная и смотрит на меня умоляющими глазами.


- Прости, Валечка. Прости, что обращаюсь к тебе с такой просьбой. Я знаю, сейчас всем тяжело, но мне совсем нечего есть. Глаза прикрываю и вижу чёрный хлеб. Мягкий пахучий. Умоляю, дай мне денег на полбуханки чёрного хлеба!
Понятно, мне её жалко. Но у меня в кошельке совсем ничего не осталось.
- Катя, милая, да я бы с радостью! Но сама посмотри ни одной копеечки. - Открываю кошелёк, переворачиваю, трясу - совсем пусто.
Она извинилась, повернулась ко мне спиной и пошла прочь от магазина. А утром следующего дня её нашли висящей в петле.


Это же сколько лет прошло с того дня. Считай четверть века. И только сейчас я вдруг подумала: как же я тогда ей ничем не помогла? Да, на самом деле в кошельке не осталось ни копейки. Но в моей сумке лежал хлеб. Полбуханки черного хлеба, о которых мечтал голодный замученный бандитами человек. Ей же можно было отдать мой хлеб.


Она долго сопротивлялась обстоятельствам. Всё терпела, и бандитов и постоянный страх за судьбу сына, а рухнула, когда я, близкий ей человек, не поделилась с ней хлебом".