Михаил Исаевич Танич "Мы выбираем, нас выбирают"…

Я люблю иногда открыть сборники этого великолепного поэта- песнника. Я отдыхаю душой с этими сборниками. Практически все знают песни на стихи Михаила Исаевича Танича.

Аннотация

[
Всех наград Михаила Танича не перечислить: лауреат премии МВД России (1997), лауреат Юбилейного конкурса «Песня года», посвященного 25-летию этой передачи, лауреат почти всех фестивалей «Песня года», Национальной музыкальной премии «Овация» (1997); в 1998 году Михаил Танич награжден орденом Почета, в сентябре 2003 года ему было присвоено звание народного артиста России. Но главной, самой дорогой наградой для поэта во все времена является всенародная любовь и признание…

Мои любимые стихи:

«Стихи выдумывать…»

Стихи выдумывать
Не надо,
Они приходят
Вновь и вновь,
Как поощренье,
Как награда
За верность им
И за любовь.
Слова особенного
Склада,
У них – свой звук
И свой раскрас!
Стихи выдумывать
Не надо —
Они выдумывают нас!


«Ломается все…»

Ломается все,
Не только часы,
Не только
Смесители в ванной.
От белой до черной —
Чуть-чуть полосы
На нашей,
На обетованной.
Бессмертен один
Бессмертный Кощей,
И не на кого
Обижаться —
Нет вечных людей
И вечных вещей,
Но хочется
Подзадержаться.


«Я был с семнадцати при деле…»

Я был с семнадцати при деле —
Я увлеченно воевал,
И напрягался на пределе,
И через край переливал.
Потом, когда войны не стало,
И мы приехали с войны —
Мы были люди из металла
И рядовые пацаны.
Когда свалилась эта глыба,
Подрастерялся я слегка,
И воздух ртом ловил, как рыба
На дне рыбацкого дубка.
За напряженку голосую,
Мне надо, чтобы я гудел!
Когда вполсилы – я буксую,
Мой средний уровень – предел!

«Я ничего от вас не скрою…»

Я ничего от вас не скрою,
Не много в памяти храня,
Военной тайны не открою —
Все это лично про меня.
На всем пути моем былинном
Одной из первых тайн войны
Была бутылка с керосином,
А танкам было хоть бы хны!
Еще – сто грамм,
Глоток отваги,
Ну, за вождя,
За отчий дом!
Мы скоро, верные присяге,
И эту тайну унесем.

«Заключенных прошу не писать…»

Я газетки люблю разбросать,
Полистать объявленья и фотки!
«Заключенных прошу не писать»,
Ну зачем же так грубо, красотки?!
Ах, тетенька, тетечка, тетя,
Ну надо же соображать,
Когда объявленья даете,
Зачем же людей обижать?
Видно, не с кем попеть-поплясать,
Вот и кличет, и мы ее слышим!
«Заключенных прошу не писать»,
Ну не хочет, а мы и не пишем!
Чем заблудшие души спасать,
И ваще это будет не скоро,
«Заключенных прошу не писать»,
Может, ищет она прокурора?
После будете локти кусать,
Но меня ваша доля колышет!
«Заключенных прошу не писать».
Пусть вам кто-нибудь все же напишет!
Ах, тетенька, тетечка, тетя,
Ну надо же соображать,
Когда объявленья даете,
Зачем же людей обижать?


Погода в доме

Какой прогноз
У нас сегодня, милый?
С чем ты опять
Проснулся не в ладу?
Скажи мне просто,
Господи помилуй,
Какую блажь
Имеешь ты в виду?
Главней всего —
Погода в доме,
А все другое – суета!
Есть я и ты,
А все, что кроме,
Легко уладить
С помощью зонта!
Какой прогноз —
Дожди или туманно?
Не ждет ли нас
Нечаянно беда?
Тебя,
Как извержение вулкана,
Я предсказать
Не в силах никогда!
Какой прогноз?
Покуда небо звездно,
Чего нам ждать —
Весны или зимы?
Скажи мне все,
А если будет поздно,
То виноваты будем
Только мы!
Главней всего —
Погода в доме,
А все другое – суета!
Есть я и ты,
А все, что кроме,
Легко уладить
С помощью зонта!


Комарово

На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово
Поглядеть отвыкшим глазом
На балтийскую волну.
И на море буду разом
Кораблем и водолазом —
Сам себя найду в пучине,
Если часом затону.
На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово
Поглядеть отвыкшим глазом
На балтийскую волну!
На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово,
Где качается на дюнах
Шереметьевский баркас!
И у вас в карельских скалах
На общественных началах,
Если только захотите,
Будет личный водолаз!
На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово
На воскресной электричке
К вам, на краешек земли!
Водолазы ищут клады,
Только кладов мне не надо —
Я за то, чтоб в синем море
Не тонули корабли!
На недельку, до второго,
Я уеду в Комарово
Поглядеть отвыкшим глазом
На балтийскую волну!

Черный кот

Жил да был черный кот за углом,
И кота ненавидел весь дом!
Только песня совсем не о том,
Как не ладили люди с котом.
Говорят – не повезет,
Если черный кот дорогу перейдет!
А пока – наоборот:
Только черному коту и не везет!
Целый день на дворе суета—
Прогоняют с дороги кота!
Только песня совсем не о том,
Как охотился двор за котом.
Даже с кошкой своей за версту
Приходилось встречаться коту!
Только песня совсем не о том,
Как мурлыкала кошка с котом.
Черный кот от усов до хвоста
Был черней, чем сама чернота!
Да и песенка, в общем, о том —
Как обидно быть черным котом!
Говорят – не повезет,
Если черный кот дорогу перейдет!
А пока – наоборот:
Только черному коту и не везет!




Узелки

Полюбила парня
И не угадала —
Вовсе не такого
Я во сне видала!
Я его слепила
Из того, что было,
А потом что было,
То и полюбила.
Узелок завяжется,
Узелок развяжется,
А любовь она и есть
Только то, что кажется.
Все у нас связалось
В узелки тугие,
У него – проблемы,
У меня – другие.
Я его слепила
Из того, что было,
А потом что было,
То и полюбила.
Это лишь минутка,
Как слеза, упала,
Я же не сказала,
Что любовь пропала.
Я его слепила
Из того, что было,
А потом что было,
То и полюбила.
Узелок завяжется,
Узелок развяжется,
А любовь она и есть
Только то, что кажется.

Подорожник

Там, где стежка проторенная
Зарастает лебедой,
Есть трава заговоренная,
Подорожник молодой.
Подорожник-трава!
На душе – тревога,
Может, вовсе у нас
Не было любви?
От тебя до меня —
Долгая дорога,
От меня до тебя —
Только позови!
Подорожник-трава!
Мне бы догадаться —
Может, вовсе у нас
Не было любви?
От тебя до меня —
Ждать и не дождаться,
От меня до тебя —
Только позови!
Пыль дорожная уляжется,
Отлетит, как не была,
Оглянусь – и мне покажется,
Это я с тобой прошла.
Позову – и мне аукнется
Сорок трав, и среди них —
Та одна трава-заступница
От печалей от моих.
Подорожник-трава!
На душе – тревога,
Может, вовсе у нас
Не было любви?
От тебя до меня —
Долгая дорога,
От меня до тебя —
Только позови!
Подорожник-трава!
Мне бы догадаться —
Может, вовсе у нас
Не было любви?
От тебя до меня —
Ждать и не дождаться,
От меня до тебя —
Только позови!


Аты-баты, шли солдаты
…
Аты-баты, шли солдаты
С песней на парад,
Может, сто, а может, даже
Двести лет назад.
Левой-правой, гренадеры,
Выше кивера!
Короче – ситуация
Достаточно стара.
И стояли барышни у обочин,
Им солдаты нравились очень-очень!
И в каком столетии ни живи —
Никуда не денешься от любви!
Аты-баты, шли солдаты,
Знамя над полком,
В неком царстве-государстве,
Все равно в каком.
Выделялись гренадеры
Писаной красы,
По-модному, на шомполе,
Закручены усы.
Аты-баты, шли солдаты,
И от пап и мам
С ними барышни делили
Тайны пополам!
И косились гренадеры
В сторону едва —
На шляпках от волнения
Дрожали кружева!
И стояли барышни у обочин,
Им солдаты нравились очень-очень!
И в каком столетии ни живи —
Никуда не денешься от любви!

Текстильный город

Подмосковный городок,
Липы желтые – в рядок,
Подпевает электричке
Ткацкой фабрики гудок.
Городок наш – ничего,
Населенье таково:
Незамужние ткачихи
Составляют большинство.
В общежитии девчат
Фотокарточки висят,
Дремлют ленты на гитарах,
И будильники стучат.
А в хороший вечерок
Заглянул на огонек
В нашу комнату девичью
Бывший флотский паренек.
Вышло так оно само —
Написал он мне письмо,
И девчонки к новоселью
Подарили нам трюмо.
Мы на фабрику вдвоем
Утром рядышком идем.
То ли, может, он со мною,
То ли, может, я при нем.
Фотографии висят,
И будильники стучат,
Но одной гитарой меньше
Стало в комнате девчат.
Ходят девочки в кино,
Знают девочки одно —
Уносить свои гитары
Им придется все равно!

Любовь – кольцо

Нагадал мне попугай
Счастье по билетику.
Я три года берегу
Эту арифметику.
Любовь – кольцо,
А у кольца
Начала нет
И нет конца!
Любовь – кольцо.
Ты поплавай по реке,
Песня безответная,
Про зеленые глаза
И про разноцветные.
От себя не убегай —
Никуда не денешься!
Что же ты, моя печаль,
Пополам не делишься?
Любовь – кольцо,
А у кольца
Начала нет
И нет конца!
Любовь – кольцо.



Голос поэта

…На Великую войну Михаил Танич ушел, считай, мальчишкой. И, как сам пишет: «…остался нечаянно цел». В другом своем стихотворении он вспоминает:
Я был с семнадцати при деле,
Я увлеченно воевал,
И напрягался на пределе,
И через край переливал.
У него немало таких строк-воспоминаний. Именно строк, а цельных произведений про те памятные годы у поэта совсем мало. Да и они представляются мне какими-то «невоенными». Тревожные, пронизанные болью и – редко – ненавистью или спокойным бесстрашием. Но без фейерверка сигнальных ракет и без другого киношного антуража сражений. Главное там иное – то, что звучит в таком, например, признании Михаила Танича:
Потом, когда войны не стало,
И мы приехали с войны,
Мы были люди из металла
И рядовые пацаны.
Эти слова – словно бы ключ к последующим годам его жизни, к тому, что пришлось пережить, и перечувствовать, и выразить будущему поэту: простота и сложность, сдержанность и горячая искренность – они всегда были и остаются рядом в его творчестве.
Существовала такая статья в Уголовном кодексе Российской Федерации – 58-я, снабженная, в частности, десятым пунктом: антисоветская пропаганда и агитация. Ее и «пришили» студенту – будущему архитектору, парню, за плечами которого были фронт, госпитали, Берлин, встреча на Эльбе, отразившиеся как в зеркале в его многих орденах и медалях, среди которых меня, мальчишку военных лет, до сей поры больше всего потрясает и тревожно волнует орден Славы. Это была высшая несправедливость по отношению к солдату, который написал о себе:
…учиться приличным манерам
Затруднительно, глядя в прицел.
Так вот и живу неученый,
Иногда чересчур грубоват,
Иногда чересчур кипяченый,
Ничего не попишешь – солдат.
«Благодарность» страны выразилась в шестилетнем сроке на лесоповале, а затем и справкой, не разрешавшей проживать солдату Великой войны в тридцати девяти городах страны. И каким же надо обладать характером, какой любовью к своей земле, способностью прощать и верить, если под пером Михаила Танича со временем родились такие мудрые – улыбчивые и грустноватые – слова:
Мы – здешние.
Мы – родом из России,
И чьей-то не завидуем
Судьбе,
Стихи про наши избы
Ветровые
Мы пишем в утешение
Себе.
И я, хоть что сулите —
Мы – такие, —
Как не сменяю
Город на село,
Так тверд
В моем пристрастии к России —
Не повезло
Так уж не повезло!
Эта книга Михаила Танича шестнадцатая или семнадцатая, я уж и не припомню. Михаил Исаевич из тех редких поэтов, которые, пройдя огонь, воды и медные трубы, ищут новые испытания.
Танич экзаменует себя все тем же, что применял последние полвека: он пишет стихи. Талант его не убывает, просто в разные времена жизни поэта заостряются одни грани, вспыхивают с новой силой другие… Что неизменно, так это мудрость, невычурность, своеобразие его гражданской лирики, в которой смысл и детали одинаково понятны, важны и трогательны как для снобов, так и для широчайшего круга «простых» любителей поэзии. Стоит прочитать этот сборник, и каждый найдет свое, с удивлением поразится новому, порадуется уже известному, ощутит душевное тепло.
Михаил Танич – поэт всенародно признанный. Его стихи живут в книгах. Слившись воедино с музыкой, они звучат в концертных залах, сопровождают кинофильмы и театральные действа, притягивают нас к телевизионным экранам. Они давным-давно стали «песнями нашего дома». Они – на старых, допотопных кассетах и самых продвинутых CD. А главное, они в нашей памяти, в наших сердцах, они по отдельности для каждого и для всех вместе. Я не стану занимать время читателя перечислением или цитированием произведений, вошедших в эту книгу (для этого существует «Содержание»). Мудрый Голос поэта по-прежнему звучит молодо, проникновенно, с присущей только ему, Таничу, интонацией. Так пусть дольше века длится Михайлов день.
М. Каминский