Мое чужое имя

Однажды ко мне на прием привели 14-ти летнюю девочку. Сильная, волевая, бледная и молчаливая. Мимика и жесты напоминали мужские. Родственница, которая привела девочку, сообщила, что у нее мигрени с раннего детства. Ничего не помогает. Лечат всю жизнь, но боли остаются, лишь варьируется их интенсивность.
На мою просьбу рассказать самое важное о своей семье, девочка поведала: “…мама такая грустная…папа пьет…, а у меня болит голова и мама переживает из-за этого”.
- А в честь кого тебя так назвали? (У девочки было редкое мужское имя)
- В честь брата. Он погиб.
Тогда я предложила девочке нарисовать свою семью.




Кратко поясню нарисованное.
Нет ладоней, глаза закрыты (то есть нет эмоционального контакта и в системе есть что-то тяжелое, на что не хотят смотреть), нет стоп (нет ощущения опоры и поддержки). Ребенок стоит между родителями (т. е. соединяет их между собой как пару)… и др.
- А что здесь семья делает?
- Стоит…
- А кому здесь всех лучше?
- Никому… всем одинаково.
- Всем одинаково КАК?
- Ну, грустно немного…
- А о чем они все грустят?
- Что у меня голова болит вечно…
По ходу беседы я прошу девочку нарисовать свой симптом так, как она его ощущает. На что именно похожа боль, которая “живет” в ее голове. Через некоторое время она нарисовала рисунок:




- Что это?
- Это моя головная боль. Как будто мужчина и женщина злятся друг на друга, обвиняют... уже дерутся…
- А что это за молния?
- Стучат по головам друг другу, как молния бьет.
- Ты говоришь об этом так, как будто это уже происходило в твоей жизни…
- Да… это мои мама и папа… они все время ругаются.
(Родители девочки испытали огромную боль, потеряв первого ребенка. Этот факт сильно осложнил их отношения в паре. Они не смогли пережить эту боль вместе. Каждый проживал ее по-отдельности, закрывшись в себе. Но боль рвется наружу через конфликты и взаимные обвинения. Дочь ощущает боль родителей, как свою собственную. И из рисунка можно сделать предположение, что именно это и послужило причиной появления симптома у дочери).
- …Сейчас мы с тобой очень хорошо видим твоих родителей…, а где же твоя головная боль?
Тогда девочка на отдельном листе рисует следующее:





Я прошу ее рассказать немного о симптоме.
- Он грустный, у него много ног, а рук нет.
- А что случилось?
- Такой родился, а может… сломались.
- Как это?
- Ну, барахтался, барахтался, вот и сломались.
…
- Ты сказала, что он грустный…
- Да, плачет и плачет, его все забыли, бросили…


В процессе беседы выясняется, что девочку назвали в честь старшего брата, утонувшего в детском возрасте. Мама девочки в этот момент была беременна вторым ребенком (этой девочкой). Была опасность выкидыша и лишь надежда мамы, что родится ребенок, который сможет заменить ей погибшего, придала силы выносить плод. По словам девочки, ей постоянно ставят брата в пример. Мама говорит: “Носи это имя гордо!” или “Твой брат никогда не плакал”… и т. п., корректируя ее поведение в соответствии с привычками, характером и темпераментом брата.
Другими словами, сестра вынуждена замещать первого ребенка для родителей. Но, став другим человеком, невозможно оставаться собой. Отказ девочки от себя вылился в появление симптома, который выполняет очень важную роль – возвращает погибшего брата в семейную систему. Вместе с тем, как родители не могут смотреть на боль утраты, они не могут смотреть и на сына, т. к. для них их сын – это боль. Т. о. место брата в системе остается пустым и его занимает симптом дочери. И дочь как бы говорит родителям: “Если вы не можете смотреть на моего брата, тогда это буду делать за вас я. Я вместо него для вас”.
Выяснив главную причину ее болезни, я предлагаю девочке нарисовать ее семью полностью так, как она есть на сегодняшний день: родители, она и симптом.
Рисунок получился таким:




Если сравнить рисунки, то главное становится очевидным – семья ожила. Все улыбаются. Глаза открыты, но зрачки нарисованы только у девочки. Единственный, кто ясно видит происходящее – это дочь.
- Что произошло теперь, когда ты нарисовала симптом?
- Я теперь веселая и все улыбаются.
(Системе всегда становится легче когда появляется симптом, каким бы тяжелым он не был. Теперь система снова в равновесии. Потерянный брат возвращен в виде симптома.)
- А кому всех лучше?
- Маме. Она от симптома всех дальше.
(Душевная боль такой силы, что мать не может принять гибель сына. “Она…дальше всех”. Тогда за нее на сына смотрит ее дочь.).
- А кому всех хуже?
- Папе. Потому что он к симптому всех ближе.
(Горе от потери сына отец “заливает” водкой. Он не доглядел тогда за сыном и не может себе этого простить. Видна тенденция к уходу из жизни вслед за умершим сыном).
- А что с симптомом происходит теперь?
- Теперь он как человек. Ему примерно 15 лет.
- А какого он пола?
- Он мужского пола, но он пищит, как маленький ребенок (девочке сейчас 14 – очевидна идентификация с братом).
- А о чем же он пищит?
- О помощи… может он тонет… вот и кричит, чтобы его спасли.
(Связь симптома с братом очевидна – брат утонул).
…
- Это похоже на историю с твоим братом?
- Наверное…да…
…
- Мама о нем почти не говорит, а если говорит, то всегда очень сильно плачет.
- А папа?
- Он вообще ничего не рассказывает. Бабушка говорила, что папа с братом вместе были…папа ушел…, а когда вернулся – брат уже захлебнулся.

Тогда становится понятно, что именно происходит на рисунке № 2.



Жена обвиняет мужа в гибели ребенка. Муж в глубоком чувстве вины. В позе жены – правота. В паре “сверкают молнии”.
Становится понятным стремление девочки – стать такой же хорошей, как ее погибший брат, чтобы наконец-то мама с папой увидели ее саму. Но мама с папой глубоко в своем..
Во время следующей консультации я предложила ей нарисовать рисунок с “несуществующим” животным.





Она нарисовала двухголового кота. И рассказала такую историю:
- Это такое животное – кот, который носит на себе другого кота.
- А имя?
- Когда их сразу двое… у них не может быть одного имени… или пусть будет такое – “Гизма”.
- Наверное, не легко одному коту носить на себе другого кота?
- Да уж, но он с детства носит – привык уже…
- Как так получилось, что он с детства носит на себе другого кота?
- Его, наверное, заставили…или попросили…вообще… им обоим плохо.
- Почему обоим?
- Когда тебя всегда с собой таскают, как своей жизнью жить?
- Как?
- Разделиться надо. Чтобы у каждого свое тело, своя голова, свои ноги. Имя свое – хорошее…
- … а какие три заветные желания у Гизмы?
- У него только одно заветное желание – чтобы их разъединили и они стали две отдельные кошки. И каждая кошка стала бы делать все, что захотела. Стала бы жить по-своему.


На этом примере ярко видно, как тягостно воспринимается ноша чужой судьбы, данной с именем. В России очень часто называют детей в честь умерших первенцев. Причем по нескольку раз, до того ребенка, который все-таки выживет. (Например, трое первых младенцев умерли. Они все были названы в честь первого ребенка. Рождается четвертый – и его снова называют в честь первого ребенка. Он чудом остается жить, но ни его жизнь, ни жизнь его детей не складывается).

Опыт общения с такими детьми и взрослыми людьми показал, что депрессия – это их обычное состояние, им очень тяжело взаимодействовать с жизнью, они редко создают супружеские семьи, а если создают, то чувствуют себя в них глубоко несчастными. Кроме того, чаще это очень болезненные люди, вялые и подавленные, либо крайне агрессивные.

В детском и подростковом возрасте бывает трудно распознать депрессию, потому что такие дети воспринимаются родителями, воспитателями и учителями положительно: вдумчивые, спокойные, тихие, скромные, воспитанные, уступчивые; могут сами себя занять, и т. п. Определенная пассивность в поведении ребенка одобряется и поддерживается.

Наблюдение из психологической практики: из каждых 5 человек, обратившихся за психологической помощью, примерно четверо названы в чью-то честь.

Тяжело не иметь своего имени, своей судьбы, собственного места в роду. Давая ребенку имя в честь дорогого человека (это могут быть и собственные родители, бабушки и дедушки, дяди и тети, первая любовь, друзья, умершие дети и т. п.), мы вкладываем в его звучание определенный смысл, ожидания, т. е. программу.

И теперь на уровне подсознания наш ребенок начинает нам замещать (возвращать) того человека, в честь которого он назван. То есть, когда в жизни родители смотрят на ребенка и обращаются к нему, на самом деле, в своей душе, их устремления направлены совершенно к другому человеку – к тому, в честь кого назвали ребенка.

И теперь все ожидания, претензии, не состоявшиеся отношения будут реализовываться в общении с этим ребенком. Другими словами, если нам, например, не хватало отца, то наш сын, вместе с его именем, психологически заменит нам дорогого родителя. Например, мать может предъявлять массу претензий и требований к сыну, а на самом деле все ожидания в её душе направлены совершенно к другому человеку – её отцу, и не имеют к сыну ни какого отношения. И единственное, что хочет душа мамы, это реализовать недополученную любовь в отношениях с собственным отцом. Так же и от девочки, названной в честь бабушки или прабабушки, скорее всего будут ожидать доброго материнского отношения. В отношениях с ней родственники будут пытаться реализовать ту любовь, которую не получили от собственных матерей.

Ребенок мастерски мимикрирует под требования своей семьи – это условия выживания. С самого первого дня своей жизни он точно чувствует, за что его действительно ценят. Взрослея, ребенок будет всячески стараться соответствовать поставленной “задаче”. Ведь это то, за что он получает любовь, принятие и право на принадлежность семье. С тем лишь отличием, что это место не его, а того человека, в честь которого его назвали. Как себя будет чувствовать ребенок круглосуточно находящийся на чужом месте в роли и обязанностях человека, который на несколько поколений старшего его самого? Конечно, плохо! И тогда глубоко в душе у ребенка возникает чувство одиночества и страха (“меня самого нет, и со мной никого нет”), чувство огромной вины, ведь как он ни старается – он не может заменить того человека, в честь которого его назвали. И тем более не в силах справиться с его функциями по отношению к членам своей семьи. Такие дети на приеме говорят: “У меня чувство, что я никому не нужен… я плохой, неудачник”, или: “Все, что я делаю – я делаю не так”, или: “Меня никто не понимает. Я одинок”, или: “…меня вроде бы все любят, а чувствую, как будто меня не любят”. И тогда наступает депрессия. Хотя внешне все выглядит с точностью до наоборот. Такие дети, как правило, не остаются незамеченными в своей семье. Их очень сильно любят. В них очень нуждаются, их ценят, только вот, их ли?

Однажды ко мне на прием привели девочку-подростка 13 лет. Мама сообщила, что девочка очень болезненная, перестали помогать любые препараты. А обратиться за психологической помощью им посоветовал их лечащий врач. Кроме того, маму сильно беспокоило неадекватное отношение девочки к самой себе – она себя ненавидела. Девочка поведала о том, что ненавидит все, что хоть как-то связано с ней самой. Это все ее вещи: одежда, школьные принадлежности, тарелка из которой она ест и т. п. “Представляете, я даже ненавижу то место в автобусе, на котором сижу, потому что на нем сижу я”.

В процессе работы выяснилось, что девочку назвала бабушка в честь своей матери, т. е. прабабушки девочки (бабушка девочки рано потеряла свою мать). А главное послание семьи для девочки звучало так: “Ты должна быть доброй, нежной, заботливой и любящей”. (Т. е. идеальной матерью). В семье девочку называли “наше счастье”. На мой вопрос: “Что ты делаешь, когда чувствуешь злость?”. Девочка сказала: “Злиться нехорошо…вообще я не злюсь”.
- а бывает ли тебе обидно?
- недолго…иногда… меня все очень любят…

У девочки, на момент нашей встречи, было семь хронических заболеваний, постоянная тревога, страхи, сонливость, повышенная утомляемость, головные боли и беспричинные слезы. В школе девочка училась неделю через две – две недели она болела. И это не считая двух месяцев в году, когда она лежала в больнице. Как потом выяснилось, более половины заболеваний девочки точно такие же, как у ее прабабушки, причем среди них такие, которые обычно появляются только во взрослом возрасте. В процессе психотерапевтической работы с мамой и дочкой психологическое состояние ребенка значительно улучшилось. Девочка сама стала выбирать себе одежду в магазине, у нее появились любимые вещи. Улучшилось настроение, тревога стала управляемой и значительно снизилась. А через некоторое время при очередной встрече мама сообщила: “Все заболевания как будто бы разом поутихли, они есть, но перестали так активно атаковать организм дочери. А препараты, ранее назначенные врачами, вдруг начали действовать”.

Хочется прокомментировать данный случай, т. к. он ярко иллюстрирует процессы, происходящие у людей, названных в чью-то честь.

Вместе с прабабушкиным именем девочка иерархически заняла уровень на три поколения выше ее самой, но ее природных, личных ресурсов не хватило для обслуживания этого места в родовой системе. Ведь закон жизни гласит: родители дают ресурс детям. Те, вырастая, дают ресурс своим детям. И только так продолжается жизнь в роду.

Иерархически, занимая место прабабушки, девочка начала давать ресурс бабушке, как дочери, и матери, как внучке. Теперь это была ее неосознанная позиция по отношению к жизни вообще. (В итоге, девочка стала мамой не только для бабушки, мамы и всех домашних, но и для каждого, с кем она встречалась в жизни). Эта ситуация осложнила и ее отношения с собственными родителями, ведь заняв место прабабушки, для своих родителей она стала незаметной. А ее родителям было непонятно, почему их дочь постоянно спрашивает у них: “Вы действительно меня любите?”.

Замещая в родовой системе прабабушку, девочке пришлось отказаться от самой себя. Вместе с именем у нее появилась другая судьба и другая миссия, а соответственно и другие задачи. Но, поскольку, ребенок с младенчества включен в процесс замещения и другого он не знает, то на уровне сознания все воспринимается как должное. А на бессознательном уровне накапливается гнев за лишение собственной судьбы, злость на того человека, который дал “тяжелое” имя, и на мать за то, что согласилась с этим. Выражение подобной злости в обществе табулировано. Тогда она переходит в аутоагрессию, т. е. злость, направленную на себя. У девочки она проявилась в куче заболеваний. Ресурсов на здоровье и учебу не стало. Ситуация двоякая – с одной стороны ребенок существует, все его любят, ценят, уделяют много внимания, но с другой стороны – девочки самой как будто нет, о ней словно никто не знает, а ее домашние, через взаимодействие с ней, на самом деле взаимодействуют с ее прабабушкой. Т. е. все внимание, направленное к ребенку, на самом деле уходит в другое место, проходя транзитом.

Ребенок очень хорошо чувствует, что ему не хватает внимания и энергии любви. Получить это как ребенок, т. е. просто так, он не может, потому что в силу имени (переплетения) ребенком больше не является. Теперь внимание и любовь необходимо заслужить, а заслужить ее можно только ценой идеального исполнения роли того человека, в честь которого тебя назвали.

У бабушки не сложились отношения с ее матерью – поток любви прервался. Это означает, что мама девочки тоже не имела достаточно любви в отношениях со своей матерью, поэтому ей тоже сложно что-либо передать дочери. Тогда, назвав ребенка в честь прабабушки, бабушка как бы восстанавливает прерванный поток любви, “вернув” прабабушку на свое место – внучка теперь замещает бабушке ее мать. Только теперь, чтобы получить любовь и внимание от мамы и бабушки, девочка должна была исполнять роль прабабушки так, чтобы мама и бабушка получили от нее все то, что не получили от своих матерей – заботу, внимание, радость, понимание, поддержку и любовь. Здесь то круг и замыкается. Чем больше у ребенка потребность в ресурсе, в энергии (а с возрастом эта потребность растет), тем усерднее он служит, чтобы получить одобрение, внимание, но вся энергия проходит мимо него, она уходит в те проблемные отношения (переплетения), в которые ребенок оказался включен. Т. о. получается, чем больше ребенок отдает, тем меньше он получает. Все эти процессы происходят бессознательно и доступ к ним затруднен. Поэтому самостоятельно человек от них отказаться не может. И, кроме того, вся ситуация осложняется еще тем, что она поддерживается, как позитивная, всеми членами семейной системы (“Это очень хорошо, что ты назван в честь того-то”).

На приеме мамы таких детей, как правило, говорят о сниженном иммунитете, вялости, подавленности, сонливости, рассеянном внимании, сниженной самооценке, склонности к раздражению, медлительности. Либо это дети с высокой травматичностью, обидчивые, раздражительные со вспышками агрессии. Со взрослыми такие дети чувствуют себя на равных и выше. В семье это могут быть диктаторы или чрезмерно заботливые и все понимающие, но крайне болезненные дети.

Важно отметить, что не зависимо от того, в честь кого назвали ребенка, а так же в честь живого или уже умершего человека, состояние депрессии (и постоянное желание спать) или неадекватные проявления агрессии встречалось почти у всех детей и взрослых, которые были названы в чью-то честь.

Конечно же, любые из этих симптомов встречаются и у детей, и у взрослых, не названных в чью-то честь, – их проблемы связанны с другими темами, но среди людей носящих “чужое” имя такие симптомы связанны именно с их именем. Т. е. имя стало источником, платформой для дальнейших проблем.

Не всегда ребенок полностью повторяет судьбу человека, в честь которого его назвали. Но практика показала, что судьба человека, чье имя носит ребенок, накладывает серьезный отпечаток. Причем повторяются ключевые моменты судьбы: болезни, смерти, ранние потери, одиночество, разводы, материальное состояние, профессия, ситуация в своей семье и т. п.

Кроме того, в обществе ребенок будет действовать согласно той роли, которую он имеет в своей семье (например, “мать” по отношению ко всем). Эта роль иерархически значимее его биологического возраста. Поэтому, как следствие, возникают проблемы в общении со сверстниками. Такие дети ощущают себя намного значимее и старше одноклассников, что в итоге приводит к одиночеству.


О

днажды ко мне на прием привели мальчика 8-и лет. На мой вопрос, что беспокоит маму, она заплакала и сказала: “Все”. Оказалось, что первое сотрясение мозга ее сын получил в десять месяцев, второе через год. На счету ребенка девять переломов, бессчетное число вывихов, ожогов, порезов, различных травм вследствие непрекращающихся несчастных случаев. На мой вопрос к мальчику: “Что тебя больше всего увлекает и радует?” - он нераздумывая ответил: “Рисковать!”
- а как ты рискуешь?
- прыгаю с крыш гаражей, под водой долго не дышу, с мальчишками боль терпим, кто больше выдержит – волю вырабатываем.

Оказалось, папа мальчика потерял своего лучшего друга на войне. По словам мамы, ее муж до сих пор с огромной болью говорит об этой потере. Своего сына он и назвал в честь лучшего друга, погибшего в “горячей точке”. Теперь мальчик всеми своими травмами показывает движение в смерть. Он словно замещает для папы его лучшего друга. После расстановки папа и мама мальчика многое пересмотрели. Через два месяца мама мальчика сообщила, что за этот период ребенок ни разу не повредился, а самое главное – перестал играть в игры, связанные с риском. Кроме того, отец стал относиться к сыну менее критично.




Аналогичные случаи очень часто встречаются и в групповой работе со взрослыми людьми.

Женщина 53 лет. Никогда не была замужем, не имела детей и до сих пор страшилась парных отношений. В работе выяснилось, что ее назвали в честь ее родной тетки, которая умерла в молодом возрасте от болезни, оставив четырех несовершеннолетних детей. Ее тетя, понимая что умирает, оставляя малолетних детей, - была в отчаянии. В итоге, с именем тети женщине перешла главная программа: “Не выходи замуж, не рожай детей, чтобы снова не пережить эту боль”. После нескольких расстановок женщина сообщила, что теперь у нее есть друг и изменилось настроение: “Только сейчас почувствовала себя живой. Дышу полной грудью, без страха”.

Мужчина 47 лет обратился с проблемой депрессии, бессонницы и беспричинной агрессии. В процессе работы выяснилось, что больше всего мужчину тяготило ощущение “зря прожитой жизни”. Он не состоялся в профессии – получил специальность, которая ему не интересна, и занимается делом, которое тяготит его и забирает много сил. Мужчина рассказал, что всегда мечтал стать врачом и даже четыре раза поступал в медицинский институт, но не получилось. Оказалось, что мама назвала его в честь одного врача, которого очень уважала – он ей очень нравился. Вместе с данным именем, сам того не подозревая, мужчина всеми силами стремился повторить судьбу того врача. Он не мог выбрать профессию, которая была бы ему по душе, потому что его программа говорила: “Твоя жизнь сложится только тогда, когда ты станешь врачом. Только это имеет смысл. Только тогда можно заслужить уважение людей и принятие матери”.

После расстановки, примерно через месяц, мужчина сообщил, что состояние его значительно улучшилось, а самое главное – он сменил работу.
Достаточно часто встречаются случаи, когда отцы или матери называют дочерей или сыновей в честь своей первой любви. Такие дети, повзрослев, испытывают большие сложности в создании собственной семьи, т. к. их миссия в том, чтобы быть “партнером” для любимого родителя.
Частая история, когда сыновей называют в честь отцов. Такие клиенты говорят о том, что их жизнь – это вечное следование по стопам отца, зачастую против собственной воли. Или, наоборот, вечная борьба с его авторитетом.

Мужчина 36 лет обратился с проблемой невероятной усталости (чтобы выспаться, ему было необходимо примерно 14 часов), постоянной сонливости, депрессии, невозможности найти работу и жену. В процессе работы выяснилось, что его назвала бабушка в честь своего отца, т. е. прадедушки мужчины (“Потому что тот был очень хорошим”). Мужчина постоянно проживал жизнь своего прадеда, т. е. психологически он был отцом для своей бабушки, а так же дедом и отцом для своей матери (муж бабушки рано умер, т. е. мать мужчины росла без отца). Кроме того, ситуацию усугубил развод родителей мужчины в его раннем возрасте. Это означало, что место мужа для своей матери пришлось занять тоже ему. Понятно, что ресурсов для такой “работы” не хватало. А сил на свою жизнь не было вообще.

После первой расстановки, через несколько дней, мужчина сообщил, что просыпаться стал легко, появилось чувство радости. Еще через некоторое время расстановочной работы (прошло примерно четыре месяца) появилась работа, а жить он стал отдельно от матери.


Традиция называть “в честь” в России достаточно распространена. Эта тенденция обусловлена исторически – слишком много было потерь во время войн. Поэтому, давая ребенку имя в честь отца, матери, или другого погибшего родственника, пытались как бы вернуть этого человека для себя в жизнь. А боль потери была так велика, что все остальное уже не имело значения.

Во все времена жизнь в стране была непредсказуемой и тяжелой. Детей стали называть в честь людей, у которых судьбы сложились удачно: долгожители, хороший характер, удачный брак, хорошее благосостояние или был здоровым, мудрым, веселым, красивым и т. п. Матери (или родственники) словно хотели обезопасить родившегося ребенка от его непредсказуемой судьбы. Обезопасить себя от трагедий в его жизни. Словно с именем передавался иммунитет выживания.

Но имя, данное в честь кого бы то ни было, даже самого любимого и замечательного человека, предполагает отказ ребенка от своей собственной судьбы, миссии и силы. Поэтому, живя судьбой чужого имени, жизнь ощущается как неприподъемный груз, а человек пытается найти этой тяжести оправдание – “это моя карма” и подбадривает себя словами: “А кому сейчас легко?”. Продолжая откликаться на чужое имя, как на свое собственное, он глубоко в душе точно знает цену обладания чужой судьбой.
И как блестят слезы радостного освобождения, когда человек, наконец, обретает собственное имя, свою судьбу, свое место в жизни. Потому что легко и радостно дается лишь то, что принадлежит только тебе. Тебе одному!




Автор: Луковникова М. В.
Детский, семейный психолог.
http://xn----7sbai4alteaesnao.xn--p1ai/public4.php