Иллюзия жизни или последняя надежда Альдазара. Часть 17

1 часть https://www.stranamam.ru/post/9514921/
16 часть https://www.stranamam.ru/post/11430410/
Продолжение:


  Просыпалась я медленно. Сознание еще витало во снах, когда слух уловил легкий шум ветра и приятный стрекот насекомых. Медленно потянувшись, почувствовала каждую мышцу в своем теле. Хорошо-то как. Улыбнувшись новому дню, открыла глаза и резко села. Воспоминания лавиной нахлынули, ввергая меня в панику. Дыхание моментально сбилось и я начала задыхаться. Нет, так не годиться. Закрыв лицо руками, постаралась успокоиться. Один, два... глубокий вдох, выдох. Три, четыре... все хорошо, я жива. Пять, шесть... у меня ничего не болит. А действительно же не болит, и чувствую себя хорошо. Открыв во второй раз глаза, внимательно осмотрелась.

   В небольшой светлой комнате я была одна. По-видимому, это спальня хозяйки. Я сидела на возвышенности застеленной довольно грубым бельем. Меня окружали голые стены, напротив кровати было окно, открывающее вид на местные джунгли, в одной из стен была арка занавешенная куском ткани. Ни стульев, ни шкафов. И где мои вещи? То, что на мне надета длинная рубашка, и она не моя, увидела сразу. Задрав подол, попыталась рассмотреть как там моя спина. Ничего не видно. Пришлось действовать на ощупь. Удивительно, но судя по всему, на спине остался только небольшой рубец. Вообще-то, если бы дали добраться до моей аппаратуры и его бы не было, но... у местных же нет технологий, чтобы ускорить процесс заживления. Или есть, а мы просто не знаем? Так же как не знали, что они строят дома и перетаскивают на расстояние нескольких километров огромные плиты. Что-то, чем больше я о них узнаю, тем больше возникает вопросов. Пора попытаться получить на них ответы, как и потребовать объяснения по поводу произошедшего несколько часов назад.

   Поднявшись с кровати сделала несколько шагов по комнате оценивая свое состояние. Не тошнит, голова не кружится, никакой слабости не чувствую. Вроде как со мной ничего и не произошло. Но было же, я точно помню, и рубец это подтверждает. Новый вопрос, как знахарка смогла за такое короткое время справиться с заражением? Даже с антибиотиками, это было бы не так быстро и просто. То, что прошло всего несколько часов с моего появления в этом доме, была уверена. Иначе тут уже был бы Захаров с ротой своих солдат. Кстати, не помешало бы связаться с базой, вот только коммуникатора, как и моей одежды в комнате не наблюдается.

   Выглянув в окно замерла, заворожено рассматривая открывшуюся картину. Сквозь листву пробивались лучи оранжевого света. Они падали на стволы деревьев, кусты и траву, землю, переплетаясь между собой, скрещиваясь и создавая потрясающую картину. Только сейчас, расслабившись, смогла оглядеться спокойно, никуда не торопясь, ничего не выискивая и главное, не боясь окружающей природы. Действительно, страха не было. С чего бы это? Возможно, потому что находилась в доме с толстыми стенами? Подсознательно мозг воспринимает это место как убежище? Хотя, если вспомнить что здесь со мной делали... Но, страха все равно не было. Еще на мое спокойствие могло повлиять то, что на меня сейчас никто не охотился, над душой никто не стоял, ни к чему не принуждал. Я ни от кого не убегала и просто стояла, смотрела и слушала. Когда такое было в последний раз? Даже не знаю, было ли вообще.

   Джунгли казались живыми. Привыкшей к тишине лабораторий, мне было непривычно слышать все эти шорохи, постукивания, шелест, стрекот. Всего-то надо было остановиться и перестать суетиться, оглянуться и прислушаться. И тогда красота окружающего мира откроется. Я поняла, что не боюсь пролетающего мимо окна огромного жука, так же как и проползающей в метре от стены дома сороконожки с довольно большой парой клешней и шевелящимися на голове пятью стебельками-отростками с фиолетовыми шариками глаз.

   - Уже поднялась? Как самочувствие?

   - Хорошее, - обернувшись, посмотрела на вошедшую женщину. Злости на нее не было. Как и на тех, кто ей помогал. Хотя, по идее, должна была бы быть. У меня вообще, на удивление, было хорошее состояние. Что-то мне подсказывает что это побочный эффект от лечения. Судя по уставшему виду, не очень-то легко ей было привести меня в норму. Можно было бы поблагодарить, если бы не методы ее лечения и то, что могла бы и сама справится со своим здоровьем, если бы меня отнесли туда, куда попросила. Тогда и проблем было бы у них меньше.

   - Не расскажете, что вы со мной делали и чем лечили? - мало ли, а вдруг все же в виде извинения квииде исполнит мою просьбу. Хотя... мало верится. Ну а вдруг.

   - Нет, - что и требовалось доказать. Аборигены все свои знания берегут и не хотят с нами делиться.

   - А зачем было это делать таким... методом?

   - Ты отказывалась от лечения, а времени на уговоры не было.

   Скорее желания. Отвернувшись назад к окну, горько улыбнулась.

   - Что такое сатэйра тоже не скажете?

   Это было скорее утверждение чем вопрос. Женщина промолчала.

   - Где мои вещи?

   Как я ни старалась сдержаться, всё же в голосе проскользнули нотки обиды.

   - Сушатся. Они были грязные и в крови. Не могла же я разрешить положить тебя в таком виде к себе в кровать.

   Медленно развернувшись, посмотрела в глаза пожилой женщины. Она не силач, а я не пушинка. Вспомнила, как в меня заливали ту гадость, и пришла к неутешительному выводу: меня не только переодели, но и помыли.

   - Кто это делал?

   - А для тебя это важно? - возле глаз квииде появились морщинки, а уголки губ приподняла лукавая улыбка.

   - Нет. Просто неприятно.

   Произойди что-то подобное на Земле или даже на базе, мне было бы безразлично. Потому что это делали бы обученные люди, выполняя свою ежедневную работу. Сейчас же... ну да ладно. Это уже неважно. Думаю, ничего нового они не увидели.

   - Мне надо связаться с базой. Где мой коммуникатор?

   Достав устройство из кармана передника женщина протянула его мне. Я тут же нацепила его на руку и нажала на вызов, отмечая, что проспала семь часов. Значит, до возвращения осталось два. Квииде не уходила. Подойдя к кровати, она стала ее заправлять, время от времени бросая на меня косые взгляды. Переживает, не доложу ли о них? Скорее всего. Но если я расскажу начальству о самоуправстве знахарки и главы, то пострадают не только они. А этого я не хотела.

   - Фролова? - прищуренный взгляд полковника впился в мое лицо, что-то выискивая там. Но по-видимому не нашел, так как недовольно сжав губы он резко поинтересовался. - В чем это вы?

   - Это местная одежда. Мне ее дали на время сна.

   Брови полковника удивленно поднялись вверх. Не ожидал. Если подумать, то получается, у меня состоялся самый близкий контакт с аборигенами. До этого, дело дальше разговоров ни у кого не заходило. Вот только я не была уверена, что мне нравится наше сотрудничество.

   - Даже так?! Когда вернетесь на базу, первым делом жду полного отчета. А сейчас работайте. Связь через полчаса.

   И все? Ни как ваше состояние, все ли хорошо, нужна ли помощь? Облегченно вздохнув, нажала отбой. Оно конечно же хорошо, вот только...

   - Смотрю, заботливый он у вас, - не скрывая ехидства в своем голосе, хозяйка озвучила мои мысли. Ее слова хоть и соответствовали истине, точнее то, что она хотела этим сказать, но все равно вызвали раздражение. Поэтому не удержалась от ответной реплики.

   - Такой же, как и ваш.

   По моему мнению и Захаров и Наумов одинаковые. Оба привыкли командовать. Оба считают, что их решение и выводы единственно верные и правильные. Мнения и желания окружающих их не интересуют. Да им, в общем-то, наплевать на этих других, если это не задевает их сферу интересов. Главное, только чтобы все вокруг беспрекословно слушались и не мешались под ногами, выполняя очередной приказ.

   - В этом ты неправа девочка. Твоего жизненного опыта не хватает, чтобы увидеть и понять различия между ними.

   - Возможно, спорить не буду. Вот только, если ваш такой заботливый, почему же не подпишет соглашение с Землей? Предпочитает держать своих людей в полудиком состоянии, только чтобы все подчинялись?

   - А зачем нам это? Всех вполне устраивает жизнь, которой мы живем.

   Знахарка смотрела на меня как на неразумное дитя. Снисходительно и даже с жалостью. Это меня разозлило. Да как же они не понимают?!

   - Что вас устраивает? То, что дети вместо того чтобы учиться работают? То, что мужчины бегают по лесу с луком, чтобы добыть пропитание, рискуя каждую минуту погибнуть. Вот я смотрю вы живете в доме, а остальные в пещерах, как звери! Все ходят грязные. Почему? Потому что нет элементарных условий для нормальной жизни. Таких, как водопровод и канализация. Вы же с каждым поколением деградируете, теряя знания которые человечество собирало на протяжении многих тысячелетий. Это я еще не знаю что у вас со смертностью от болезней. А ведь мы с этим всем можем помочь. Мы бы могли предоставить вам новейшие технологии. Люди давно освоили космос, а вы корешки выкапываете. Сегодня, если бы мы не проходили мимо, погиб бы Яков и, я подозреваю, такие несчастные случаи не редкость. Неужели вам не жаль своих людей и детей? Неужели не хочется жить лучше и знать больше?

   - Говоришь жить лучше? - квииде задумчиво посмотрела на меня. Возможно, мне удалось до нее достучаться? Хотелось бы надеяться. - Признаю, многие знания своих предков мы утеряли. Одни нам были бесполезны, другие... другие не подходили под условия жизни на Альдазаре, третьи не было возможности реализовать здесь. Но вот что сохранилось, так это воспоминания о, как ты говоришь, праматери. О той, которая выкинула наших предков из дома. Большинство из колонистов не имели навыков и знаний для выживания в условиях дикой неосвоенной планеты. Их отправили в космос, без необходимы умений, без возможности отказаться или вернуться, в случае ошибки в расчетах и невозможности выжить.

   Я бы и хотела возразить, да вот только нечего было. Сама об этом узнала не так давно. Правительство, в то время, кардинально решало проблему перенаселения. Предоставляя одним возможность выжить, за счет других. С возможностью использовать их дальше на благо Земли.

   - Остановишь меня, если я окажусь неправа. Возможно, за эти столетия что-то поменялось. Хотя, судя по вам - нет. Наша праматерь перенаселена и полностью истощена. Уничтожена природа. Жизнь ее жителей контролируют от момента зачатия и до времени смерти. Вы не решаете в своей жизни ничего, все только с разрешения вышестоящих органов. Живете по понятиям человек для общества, а не общество для человека. Ютитесь в маленьких клетушках, всю жизнь оплачивая их. Едите полусинтетическую еду, да и той не хватает. Чтобы создать полноценную семью должны у кого-то просить разрешения и не факт что позволят! Потому что кто-то решит, что ваши гены не подходят друг другу и конечный вариант не будет полезен для вашего общества. Все у вас привязано к деньгам, ради которых всю жизнь работаете с утра до вечера, так как если их не будет, то умрете с голоду на улице, и всем будет на это наплевать, так как в вашем мире каждый сам по себе.

   - Вы неправы, все не так, - я попыталась опровергнуть ее обвинения.

   - Да? И в чем же я неправа? Ты можешь себе позволить все что хочешь и у вас всё доступно всем?

   - Нет, конечно. Каждый получает только то, что заслужил, на что заработал и что ему необходимо.

   - Вот видишь? Одни всю жизнь работают с утра до вечера, но при этом все равно влачат нищенское существование, выживая на минимуме. Зато другие могут себе позволить все, потому что стоят на вершине власти. Хочешь сказать, что я ошибаюсь?

   Нахмурившись, я внимательно смотрела на женщину. Она все рисовала в темных красках. Да у нас были определенные правила, ограничения и законы. Но они необходимы чтобы не было анархии, чтобы люди могли спокойно жить, не боясь за себя, своих родных и близких каждую секунду. Им подчиняются все без исключения. За нарушение идет наказание. Они дают фундамент и уверенность в завтрашнем дне. Позволяют строить планы на будущее, выходя из реалий настоящего. Благодаря им, человечество выжило и развивается.

   - Ошибаетесь! Человек, у нас сам выбирает свой путь. А тот, кто приложил усилия и смог получить все необходимые знания во время обучения, получает более высокооплачиваемую работу. Благодаря которой имеет возможность приобретать все, что ему необходимо и расти по карьерной лестнице достигая ее вершин. И чем больших высот он достигнет на выбранном пути, тем лучше сможет обеспечить себя и своих родных. Так что все зависит от человека.

   - Допустим. Возьмем тебя. Ты хорошо училась?

   - Да, конечно. Я было одна из лучших.

   - А что тогда ты делаешь здесь? Мне кажется это место не предел твоих мечтаний.

   Недавнее воодушевление, с которым пыталась объяснить устои нашего мира, моментально прошло. Ну да, училась, стремилась. И все для чего? Чтобы оказаться на задворках вселенной, на затерянной в космосе планете? Одна и никому не нужная. Интересно, вспоминают ли обо мне родные? Понимают ли, чего лишили? Как папа отреагировал, когда узнал о случившемся? По-прежнему ли мама считает, что поступила правильно, отдав меня на откуп конфедерации, за ошибку Алины и Дениса? Что они сломали мне жизнь? Обидно что, скорее всего, они этого не оценят и посчитают, что все так и должно быть. Надеюсь, ребенок родится здоровый и главное здравомыслящий! Отвернувшись, сжала кулаки. А я? А я не сдамся! Пусть это и задворки, но здесь я столкнулась с невероятной интересной загадкой. У меня появились друзья. Здесь я приобрету навыки, которых никогда бы не получила сидя в лаборатории. Будет что вспомнить лет через пятьдесят. Если выживу. Все у меня еще будет. Все у меня получится и жизнь наладится! Что такое десять лет, если впереди еще почти сто?

   - Квииде, - мои мысли прервал крик Питера, - там срочно нужна помощь.

   Женщина выскочила из комнаты и я тут же рванула за ней. В комнате с камином стоял мужчина, держа на руках хнычущего ребенка. На меня он бросил мимолетный взгляд и тут же переключился на знахарку.

   - У Темы со вчерашнего дня живот болит. И чем дальше, тем сильнее. Ему даже разогнуться больно.

   - На стол его быстро. На спину. Освободить живот от одежды. Я буду дотрагиваться, а ты мне скажешь, где болит.

   Ребенок, испугавшись, заплакал еще больше.

   - Артем, ты ж парень. Что это за сырость и не стыдно тебе? Я не смогу тебе помочь, если ты будешь так себя вести. Когда он ел последний раз? -вопрос был предназначен отцу.

   - Вчера утром. Днем разболелся живот и после этого он отказывался от всего.

   Ребенок был очень бледным, все время пытался согнуть ноги в коленках и особенно громко вскрикивал, когда ему надавливали на правый бок, при этом говорил что болит весь животик. Малышу было лет пять. Я смотрела на него и слезы на глаза наворачивались. Если бы Наумов не был бы такой непробиваемый, ребенку не пришлось бы терпеть боль. Уже давно Борисов осмотрел бы его и оказал необходимую помощь. Судя по его реакции на пальпацию и напряженный живот, могу предположить, что у Артема аппендицит. Для нас это не представляет проблем. Простейшая операция. Как с этим справится знахарка, даже не представляю.

   Тем временем закончив с ощупыванием квииде, закрыв глаза, замерла у ребенка, вроде как прислушиваясь к чему-то. Потом начала водить над ним руками. А это еще что такое? Чего она тянет? Не выдержав, предложила.

   - Я могу вызвать хеликоид, и малыша отвезут на базу. Через несколько часов он будет здоров.

   Отец ребенка недовольно зыркнув на меня перевел взгляд на знахарку, которая по-прежнему стояла, не шевелясь с закрытыми глазами. Возможно, она просто не знает, что с мальчиком и тянет время? В комнате тихо, кроме всхлипывания ребенка, ничего не слышно. Все молчат. Минуту, вторую. Неожиданно ребенка начало рвать. Папа перевернул сына набок. Квииде продолжала стоять не шевелясь. Я уже готова была вызвать помощь, не спрашивая желания у аборигенов. Наблюдать за мучением ребенка было выше моих сил. Когда женщина резко открыла глаза и, посмотрев на меня, бросила.

   - Поможешь мне.

   В ответ неуверенно кивнула.

   - Питер ставь воду греть. Назар, возвращайся за сыном через два дня.

   Отец обеспокоенно посмотрел на ребенка.

   - Не переживай, все с ним будет хорошо.

   - Хорошо, квииде.

   Мужчина ушел, Питер вышел, а я по-прежнему растерянно стояла посередине комнаты с приподнятой рукой с коммуникатором, так и не успев послать вызов.

   - Присмотри за ним, пока я соберу все необходимое.

   И вот я уже осталась одна с больным плачущим ребенком. И что делать? Малыш лежал на боку, прижав колени к животу. Его больше не тошнило. Стол был большой. Поэтому первым делом передвинула мальчика подальше от рвотных масс. Встав на колени около него чтобы мое лицо было с его на одном уровне и начала гладить по голове. Убрала упавшие на лицо волосы. Аккуратно вытерла мокрое от слез личико. Артем продолжал скулить. От переживаний у меня побежали слезы по щекам. Я говорила малышу какой он молодец, что осталось потерпеть совсем немного, что скоро ему помогут. Мальчик схватил мою руку, и прижал ее к животику, жалуясь, что у него там очень болит, и он хочет к маме. В этот момент вернулись Питер и квииде. Мужчина убрал на полу и на столе, после чего разбросал новую порцию трав. Женщина принесла свернутый кусок ткани и положила его на дальний от мальчика край стола.

   - Пошли, поможешь мне, - взяв меня за руку, квииде потянула из комнаты. Но раньше, чем успела подняться, Артем вцепился во вторую руку и заплакал еще громче.

   - Не уходи, пожалуйста! Не оставляй меня! Пожалуйста...

   Растерянно посмотрела на пожилую женщину, не зная, что делать. Оставлять плачущего малыша не хотелось.

   - Тема, с тобой Питер побудет, - попыталась она уговорить его, отпустить меня. Но мальчик только сильнее сжал мою руку, постоянно повторяя ’Пожалуйста, не уходи’.

   - Ладно, оставайся с ним.

   Через несколько минут она вернулась с кружкой. Вручив ее мне, знахарка посмотрела на ребенка, строго проговорила.

   - Артем, ты должен это выпить иначе тетя уйдет.

   Малыш только шмыгнул носом, растирая слезы по лицу.

   - Саша, с ним на руках сядь на пол. Так тебе будет легче его поить, - тут же вспомнилось, как не столь давно меня поили здесь же, и так же. По-видимому, у них это обычная практика. - Проследи, чтобы выпил все.

   Аккуратно взяв мальчика на руки, села на пол. Питер подал мне глиняную кружку. Тема морщился от вкуса питья, смотрел на меня жалостливо, но делал то что ему сказали. В скором времени он заснул у меня на руках. Баюкая его, всматривалась в напряженное лицо малыша. Даже во сне боль не давала ему расслабиться. Маленький... Прижав его голову к себе поняла, что не жалею о своем поступке. Что такое десять лет по сравнению с новой зарождающейся жизнью?

   - Положи его на стол.

   Задумавшись, я не заметила как вернулась квииде. Она уже застелила стол странным материалом и развернула кусок ткани принесенный ранее. Положив ребенка, внимательно стала рассматривать странные предметы на ней. Они больше напоминали остатки от насекомых, чем инструменты для операции. Но, по-видимому, именно ими и были.

   - У меня в сумке есть кое-какие инструменты. Они изготовлены из лучших материалов и имеют молекулярную заточку. Их только надо простерилизовать.

   Нет, я не носила с собой хирургические приспособления, но ножницы, скальпель, пинцет и еще парочка инструментов, были. С их помощью я брала анализы и собирала материал на исследования.

   - Мне своими привычнее.

   Я начала сомневаться в положительном исходе происходящего и моем желании участвовать в этом.

   - Раздень ребенка и оботри его.

   Сглотнув подступивший к горлу ком сняла с малыша длинную рубашечку. Штанишек на нем не было. Скорее всего, не одели, чтобы не давили на животик. Питер тут же вручил мне миску с теплым отваром и кусочек белой ткани. Как только я обмыла мальчика, его ручки и ножки привязали к ножкам стола лентами. Смотреть на маленькое тельце, распростертое на огромном столе, было страшно. У нас так, давно не делают операций. Да у нас люди вообще их не делают, только управляют механизмами, занося необходимые параметры.

   - Мне нужно, чтобы кто-то стирал кровь. Сможешь?

   На меня смотрели серьезными глазами требуя ответа. Неуверенно кивнула в знак согласия. Мне тут же в руки сунули небольшого размера квадраты ткани.

   Все движения квииде были уверенными, четкими и быстрыми. Она точно знала что делает. К моему удивлению, инструменты, несмотря на их непрезентабельный вид, выполняли те функции, которые от них требовалось. Рассекали, зажимали, отрезами, зашивали. Никакой суеты. Сейчас я поверила, что не все знания утеряны. Я даже неуверенна, что те врачи, которых знаю, смогли бы здесь эту простейшую операцию руками. Настолько мы привыкли полагаться на механизмы. По требованию я стирала губкой кровь. Через минут двадцать Питер уже уносил прооперированного мальчика на кровать.

   Убирая инструменты знахарка посматривала на меня.

   - Ну как впечатления? - задавая вопрос, она улыбалась, при этом в ее глазах лучилось веселье. Только сейчас сообразила, а ведь после того как проснулась никто ко мне агрессивно не относился! С чего бы это?

   - Необычный опыт. У нас давно никто не делает операции вручную.

   - Знаю. Вы полностью доверяете технике. Для чего тогда нужен врач, непонятно. Смогут ли ваши эскулапы самостоятельно определить, что с больным, выбрать метод лечения. И главное, смогут ли сделать сами все, что необходимо для выздоровления? Я имею в виду не только операции, но и составление лекарств.

   Печально улыбнулась, признавая правдивость слов квииде. Даже подбор необходимых препаратов делает не врач, а диагностическая машина. Поэтому когда-то и ушла в генетику. Она интереснее. Там я сама ищу, делаю выводы, экспериментирую. Имей я возможность лично помогать людям, а не быть придатком аппаратуры, возможно и не сменила бы профессию. А так, как только поняла что к чему, а после еще и побывала в исследовательском центре бабушки, сделала свой окончательный выбор в пользу генетики.

   - Поэтому мы и не стремимся с вами сотрудничать. Вам нечему нас учить. Мы не хотим зависеть ни от вашей техники, ни от вас. Нас не устраивают ваши порядки и стиль жизни. Мы хотим быть свободными.

   Я начала понимать, зачем она позволила мне присутствовать на операции. Как я надеялась до нее достучаться, чтобы она объяснила положительные стороны сотрудничества аборигенов с людьми, так она и поступила. Вот только преследовала другие цели.

   - Вы должны понимать, как раньше уже не будет. Вы как-то правильно сказали, Земля истощена. Эта же планета полна полезных ископаемых. Редких полезных ископаемых. Вас не оставят в покое. Сейчас у Наумова еще есть возможность выдвинуть какие-то свои требования и выторговать условия получше. Если он будет тянуть, то все может измениться и не в лучшую сторону. Правительство Земли очень жесткое. Так же как и наши законы. Иначе не удержать правопорядок. И я неуверенна, что жителям этой планеты это понравится.

   - Не все так просто как вы думаете, - я не заметила, когда новый собеседник появился в доме. Глава местных задумчиво меня рассматривал. - Есть факторы, которых вы не знаете и соответственно не учитываете. На самом деле у нас нет выбора.

   - Почему? Возможно, если вы объясните причину, получится найти какой-то компромисс, который устраивал бы и вас и представителей Земли.

   - Вы в это верите? В то, что земляне пойдут на компромисс, - губы Наумова искривила скептическая улыбка. Верю ли я? Последнее время, точнее с момента как подписала соглашение в центре планирования семьи, начала сомневаться во многих вещах, которые раньше казались непоколебимыми постулатами. Уверять в том, в чем не уверенна сама я не собиралась. Наумов это понял, поэтому сменил тему разговора. - Как вы себя чувствуете?

   - Хорошо, и это несмотря на ваши методы лечения.

   - Тогда собирайтесь. Нам пора возвращаться.

   Квииде вернула мне мою одежду и я пошла переодеваться. Выходя из комнаты, уловила тихий вопрос.

   - Как долго продлится действие сатейры?

   - Дня через четыре эффект начнет ослабевать, после этого дня через два-три полностью выйдет из организма.

   Отлично, значит, у меня есть несколько дней, чтобы определить, что они со мной сделали. Как только я была готова, мы отправились в обратную дорогу. В этот раз я шла самостоятельно. Странное воздействие залитого в меня препарата почувствовала еще в доме. У меня явно изменилось восприятие окружающего. И зрение, и обоняние, и слух. С энтузиазмом оглядывалась по сторонам, подмечая то, чего раньше не замечала. Но главное, я не чувствовала агрессии от окружающей среды и страха перед ней. Осторожность и чувство самосохранения остались. Я понимала, что представители местной фауны опасны. Но не боялась необъяснимых нападений, которые случались с теми, кто живет и работает на базе.

   Закончив очередную связь с базой, я неожиданно вспомнила проскользнувшее в нашем в квииде разговоре слово.

   - Вы называете эту планету Альдазар?

   Идущий впереди Наумов резко остановился и, недовольно нахмурившись, посмотрел на меня.

   - Да, а что?

   - Ваша речь не изменилась со времени первой колонизации. Мы отлично понимаем друг друга. Вот только это слово новое. Нет, я понимаю, что вы могли назвать какими-то новыми именами растения и живность этого мира, но планете-то чего такое название дали? Оно же должно что-то означать? Вот только я не могу понять что. Не могу ни с чем его соотнести.

   Мужчина несколько минут внимательно смотрел на меня, а потом, отвернувшись, продолжил свой путь. Уже и не надеялась получить ответ на свой вопрос, когда прозвучало.

   - Два в одном.

   - Что? - не совсем поняла, о чем это он.

   - Название означает: два в одном, Аль - да- зар.

   Он произнес название по складам, разделяя их. Да я получила ответ, но он вызвал еще больше вопросов.

   - А на каком это языке? Я не могу вспомнить аналогов ему. И что оно значит? Ведь не просто так было дано именно это имя.

   Ответа на этот вопрос я так и не получила. Дальнейшее путешествие прошло в тишине. Когда прибыли в селение, там уже стоял хеликоид. Хотя отмеренные мне десять часов не прошли, меня все равно посадили в аппарат и отправили домой. Правда, перед этим я все же получила свои анализы от Лина и Питера. А что? Они думали, что я забуду? Нет! Такие вещи я не забываю. Я вообще мало что забываю, так как имею привычку записывать. Чем я и занялась, пока летела на базу.

Продолжение https://www.stranamam.ru/post/11503872/