Раймон Седьмой. Печальное. плюс ссылка на продолжение.

Предыдущая история:https://www.stranamam.ru/post/10620760/
На кладбище пошёл мелкий, противный снег. Я стоял немного поодаль, и мял в руках четыре белые гвоздички. Проститься с Еленой Сергеевной пришло не очень много народа, и я чувствовал себя несколько неуютно. На меня всё время оглядывался кто-нибудь из родни, наверное, пытались понять, кто я есть вообще и зачем сюда припёрся и стою. Маргарита Егоровна подошла ко мне, взяла за рукав.
-Подойдите, проститесь…
-Да неудобно,- я поёжился,- я ж её и не знал почти.
-Всё равно,- она потянула меня к могиле. Я положил свои гвоздички, помолчал немного…а что говорить? Я видел Елену Сергеевну всего два раза за всю свою жизнь, и косвенно стал причиной её смерти, ведь если бы мы не полезли чемодан открывать, так и жила бы она себе ещё…сколько? Ну, не знаю, но наверно не хоронили бы её сегодня. К могиле подошёл священник, я на всякий случай переместился подальше. Мало ли…

-Извините, а вы кем покойнице приходитесь?- незнакомая женщина. В возрасте, глазки, как буравчики.
-Я внук её первого мужа,- честно признался я. Она отошла от меня, явно переварить информацию. Я извинился перед Маргаритой Егоровной, и пошёл к своим, настроение было паршивое, я решил навестить Серафимушку, ну, и деда заодно.

Могилы их были рядом, но за дедовой могилой я ухаживал без фанатизма, я его совсем не знал, и особо тёплых чувств не испытывал. На месте меня ждал неприятный сюрприз: у могил стоял какой-то незнакомый мужик в чёрном плаще до пят. Что ещё за хрен с горы на мою голову? Я подошёл поближе- да этот гад тут никак колдовать собрался! Вокруг памятников разложены какие-то хреновины…
-А не пошёл бы ты нах отсюда, мил человек!- ласково попросил я. Он обернулся, что-то прошипел сквозь зубы и махнул в мою сторону сушёной куриной лапкой, зажатой в кулаке.
-Я что, непонятно говорю?- удивился я,- вали с моих могил, а? Я тут не за тем порядок навожу, чтоб всякие –разные своим хламом хламили!
-Твоих могил?- он картинно расхохотался,- да знаешь ли, кто тут лежит? И кто я?
-Знаю,- я разозлился,- ты, урод, вот ты кто, а лежат тут мои бабка с дедом. И я тут не за тем памятники ставил и могилы обихаживал, чтоб ты, урод, тут беспорядки наводил. Всё, вали, пока я добрый, а то я не хочу с одних похорон на другие попасть.
Он посмотрел на меня с каким-то нехорошим интересом…потом зашипел что-то непонятное, размахивая руками, как мельница. Опять убогий намою голову, тоскливо подумал я, подошёл к дедовой могиле и ногой сгрёб разложенную хрень в кучу. Мужик точно подавился, а я начал так же, ногой, сдвигать хлам с Серафимушкиной могилы. Он вдруг, безо всякого предупреждения, кинулся на меня, нелепо замахиваясь кулаком с зажатой в нём лапкой. Драться это убогий явно не умел, так что я немного ему помог…за руку помог и пинком под зад ускорил. Он упал, как мешок, приподнялся на полусогнутой руке и посмотрел на меня с такой обидой, что мне его даже жалко стало. ЧСВ я ему хорошо поправил.

-Иди отсюда, убогий, и барахло своё забери,- сказал я, поднимая это чучело и отряхивая с его чёрного кожаного плаща снег.- Мусорка у дороги.
Он принялся складывать в пластиковый пакет с эмблемой «Магнита» своё добро, тихо приговаривая что-то сквозь зубы, то ли здоровья и счастья мне желал, то ли наоборот, не знаю.
Я смахнул перчаткой снег с Серафимушкиного памятника, поздоровался. Она улыбнулась, как всегда. Я немного порассказал ей про наше житьё- бытьё, пожаловался на жизнь. Вроде поотпустило, и я пошёл к деду. Почистил от снега памятник … с памятника на меня смотрел пожилой, усталый человек.
-Здравствуй, дед,- сказал я, почему-то говорить с ним было трудно, не так как с Серафимушкой. Наверно потому, что я лично его не знал. –Сегодня жену твою похоронили, первую. Вот ведь какие дела выходят…и чего вы все так со своими тайнами сквалыжничали, не понимаю, а мне теперь отдувайся за всех. И ещё ходят всякие…ладно, дед, пойду я. Ты это, ну, пришёл бы, что ли…а то я тупой, ничего не понимаю.

Тип в чёрном маячил неподалёку. Небось ждал, когда я уйду, чтобы опять продолжить. Ага, ща, разбежался! Я подошёл к нему.
-Так, дорогой мой, ты чего-то не понял? Я ж тебе ясно сказал- мусорка вооон там! А кто тупой и не понял, я того лично сопровожу! Прямо в мусорку головой. Я сегодня добрый!
Мужика аж перекосило от моей доброты. Он шагнул назад, оступился, я схватил его за локоть и повёл к мусорке. У ящика отобрал пакет и забросил внутрь. Потом так же, за локоть вывел на центральную аллею кладбища и развернул к воротам.
-Всё, дорогой. Я для тебя всё, что могу, сделал! А теперь сам, сам…могу только ускорить, пинком под зад.
Он вырвался и пошагал к воротам. На его плаще, в районе задницы красовался отпечаток моего ботинка. Что- то везёт мне в последнее время на неадекват, подумал я.

Маргарита Егоровна подошла ко мне.
-Ну, куда же вы пропали? Уже всё, ехать собрались.
-Да я сам доеду,- удивился я, на поминки-то я не собирался.- И вроде бы вы меня на «ты» называли…
-Да? А, точно…-она потёрла лоб,- тогда да, было. Не знаю, что на меня нашло…
-Да я не возражаю,- успокоил я её,- только ну, зачем мне ехать? Я ведь по сути человек посторонний. Никого не знаю, и меня никто не знает, ну, кроме вас, конечно.
-Леночка просила вам альбом с фотографиями отдать,- сказала Маргарита Егоровна,- Ира, её дочь, принесла с собой. Она очень переживала, что вас, то есть тебя, найти не сможет, я ей обещала. Пойдёмте уже.
-Ну, я тогда альбом возьму и пойду,- я облегчённо вздохнул,- а вы уж как-нибудь без меня, ладно?
Она покачала головой, но ничего не сказала. Мне показалось, что она что-то недоговаривает, но я промолчал, зачем мне чужие тайны? Своих хватает.
Мы шли по заснеженному кладбищу к автобусу. Я подумал, что как-то тоскливо, что мы сейчас уедем, а покойники останутся…в холодной, мёрзлой земле. Не все же они такие шустрые, как мои.
Около автобуса толпились люди, дети, внуки…
-Тётя Рита,- к нам подошла немолодая женщина, очень похожая на Елену Сергеевну, наверно та самая дочь,- ну где вы ходите, только вас и ждём. Садитесь, сейчас поедем.
-Извините,- вмешался я,- просто мне не совсем удобно, время…
-Пожалуйста,- она шмыгнула носом,- вы ведь внук Евгения Романовича, верно? Ненадолго…мама бы была рада. Она просила вам передать альбом, там их фотографии с вашим дедушкой. Немного, правда, они ведь недолго прожили вместе. Наверное, года два.
-Ну…-честно, мне совершенно не хотелось ехать на поминки, сидеть за столом с незнакомыми людьми, которые будут переглядываться и шушукаться…и я их понимаю, вид у меня был не совсем поминочный. Нет, я знал, что косуха, чёрные джинсы и гриндера до колен не та одежда, которую носят на похороны, но другого зимнего гардероба у меня не было, а мёрзнуть не хотелось. С другой стороны, меня просила немолодая женщина, только что потерявшая мать, и потерявшая её отчасти по моей вине, так что я решил-таки поехать. Заберу альбом, посижу немного, может рюмку выпью и потихоньку сбегу.

В довершение всего, в автобусе напротив меня разместился священник. Нет, я всё понимаю, работа у человека такая, но зачем на меня-то глядеть с таким пренебрежением? Я отвернулся к окну, почему-то вспомнилось, как хоронили бабушку. Мать потом говорила, что я весь аж почернел тогда. В памяти остались какие-то отрывки, то, как постоянно гасли свечи в церкви, и у меня кружилась голова от ладана. Петрович выволок меня на улицу, за ограду и сунул сигарету. Потом я ещё пару раз заходил в церковь, но как только голова начинала нестерпимо болеть, бежал к катафалку, курить.

Потом вспомнился забавный случай…как мы, студенты, попёрлись в какое-то село, смотреть в церкви фрески. Фрески, по словам препода, были очень древние, чуть ли не времён Киевской Руси, а церковь доныне действующей. И была там некая, вроде как чудотворная, икона, тоже невообразимо древняя, и чудесным образом всё исцеляющая, и все желания исполняющая, в пределах разумного, конечно. Явились мы туда, разумеется, не во время службы, но храм был открыт. Нас только попросили не шуметь и приличия соблюдать, а кто хочет святыне поклониться, купить свечку. Было нас человек пятнадцать, и в самой церкви ещё человек пять, поклонялись, значит. Ну, я зашёл, и, раз прилично себя вести обещали, бандану с головы снял и в рюкзак засунул. Тут меня за рукав дёргает монашка в возрасте и говорит:
-Девочка, ты платочек-то одень, не подобает в храме с непокрытой головой…
-Он мальчик!- громогласно заявил наш староста, - ему можно!
Монашка вспыхнула как маков цвет и мигом ретировалась. Мы осматривали фрески, что-то пытались зарисовать. Время от времени народ на меня поглядывал и ехидно хихикал. Мне и самому было смешно…
Потом решили поклониться чудотворной иконе и желания загадать. Зачем я, некрещёный и вообще неизвестно к какой конфессии принадлежащий решил ввязаться в сие действо, до сих пор не понимаю, наверно сработал пресловутый стадный инстинкт, или моё неуёмное любопытство. Но я купил вместе с остальными свечку и встал в очередь к иконе, лихорадочно вспоминая, как надо креститься. Очередь шла быстро, люди по одному поднимались по лесенке к иконе, стоящей в застеклённом ящике-киоте, крестились, кланялись, ставили свечку и спускались с другой стороны. Наконец настала моя очередь, я поднялся, перекрестился, вроде руки не перепутал, ага, специально взял свечку в левую руку, поклонился…бамммм! Треснулся лбом в стекло киота, ну кто же знал, что оно так вперёд выступает! А я, как идиот, поближе подошёл, икону разглядеть. Народ тихо постанывал, громко ржать никто не решался, учитывая святость места и торжественность момента. Я приткнул свою свечку и быстро спустился.
-Граф, а граф, - веселился народ, выходя из церкви,- это как же ты нагрешить успел, что тебе в церкви богородица в лоб дала? Чуешь ли ты вразумление божие?
Мне было смешно, и немного обидно.
-Нам, лангедокским катарам, это нипочём,- гордо заявил я, и кто-то из девчонок пожертвовал мне монетку, которую я торжественно налепил себе на лоб.

Я, конечно, рассказал эту историю Маргарите Егоровне, и она тихонько посмеялась.
-Спасибо, кажется, я даже знаю, где это было,- улыбнулась она,- село Журавкино, верно? Мы тоже туда ездили, в церковь, и нам про студента, который лбом стекло разбил, рассказывали.
-Вот вруны!- возмутился я,- стекло целое осталось, оно противоударное, попробуй выбей! А икона там интересная была, на строгановские письма похожа. Только я не разглядел как следует, очередь же.

Наконец мы приехали. Дочь Елены Сергеевны на входе в столовую отдала мне небольшой альбом с розочкой на обложке. Я поблагодарил и убрал его в рюкзак. Поминки не обманули моих ожиданий, на меня оглядывались, ну и ладно. Зато моя персона, надеюсь, немного скрасила людям печальный повод. При первом же перекуре я потихоньку ушёл, Маргарита Егоровна торжественно заверила меня, что её довезут на такси со всеми удобствами и совесть моя была чиста. А мне хотелось скорее попасть домой и посмотреть, что же такое передала мне Елена Сергеевна.


-Дальше-тут: https://www.stranamam.ru/post/10727166/