Исправленные сказки гнома Барбатоша. Сказка 1. Капризная принцесса и нищий. Гл.7

Глава VII

Переполненные злобой,
Знать, людей отвадить чтобы,
То ли духи, то ли гномы, ту подстроили беду.
Говорили так повсюду,
Только правды не забуду,
Хоть в рассудке помутненном, хоть в горячечном бреду.

- Смотри, Вален, здесь дверь в горе, - взволнованно и удивленно закричала она, оборачиваясь к брату.
Темноволосый, черноглазый подросток, натянув поводья лошади, также заворожено смотрел на таинственное явление: часть скальной породы растворилась прямо на глазах у пораженных детей, открывая проход вглубь Ушастой горы. Дыра не зияла чернотой, проем изнутри освещался мягким голубовато-серебристым светом, словно там пряталась покинувшая днем небосклон луна.
- Ух, ты! - девочка не могла выразить свое изумление. - Давай, слезем, посмотрим, что там.
Брат медлил с ответом. С одной стороны ему самому было ужасно интересно, а с другой - это могло быть небезопасно, он ведь отвечал за сестру. И опять же его воспитывали в рыцарских традициях доблести и отваги, он мог бояться, но не смел трусить.
- Держи, - он протянул сестре поводья, - я сам.
Он соскочил на землю, поправил перевязь (мальчик был при шпаге) и, положив руку на эфес, подошел к загадочному месту. Не успел он толком заглянуть внутрь, как его нетерпеливо окликнула малышка.
- Ну, что там, Вален?
- Погоди, Тия, я еще ничего не вижу, - досадливо отмахнулся он.

Нужно было торопиться, пока их не хватились родители и не отправили назад кого-нибудь из свиты или отряда сопровождения. У мальчика было странное чувство, будто при появлении взрослых дверь непременно должна исчезнуть. Проем был невысок, всего на голову выше его роста и в ширину локтя полтора, не больше. Набрав в легкие побольше воздуха, словно собирался нырнуть в озеро, мальчик ступил в тоннель, стены которого, как оказалось, истекали нежным серебристым сиянием. Через два десятка шагов коридор резко сворачивал вправо, мальчик дошел до поворота и заглянул за угол. Там не было ничего нового: такой же отрезок светящегося тоннеля.

- Вален, - позвал сзади тоненький, срывающийся от страха голосок, - Вален, подожди меня, мне одной страшно.
Мальчик обернулся и сделал несколько шагов назад.
- Ты как слезла с Ветра? Я же сказал, подожди, - напустился он на сестренку.
- Ага, подожди, - захныкала девчушка, - там что-то ка-а-ак грохнет!
- Где грохнет? - удивился мальчик, он не слышал никакого шума.
- Да, там. Ой! - девочка вытаращила глазенки, уставившись на что-то за спиной брата.

Вален резко обернулся. В двух шагах от детей стоял маленький человек, ростом до плеча мальчику, в чудесном сине-зеленом колпачке с роскошной золотой кисточкой, отороченном мехом горностая лазоревом камзоле, синих штанах и изумительных золотых туфлях с длинными загнутыми носками. Длинная борода с едва пробивающейся сединой была аккуратно расчесана и закрывала грудь почти до пояса. Он важно опирался на резной посох из темного дерева.
- Здравствуйте, - мальчик произнес первое слово, оказавшееся на языке.
- Здравствуйте, - вслед за братом еле слышно пискнула Тия.
- И вам доброго здоровья, - со вздохом ответил человечек. - А вы вежливые детки, хоть и королевские. Это хорошо.
- А откуда вы знаете? - насторожился юный принц.
- Как же мне не знать, юноша. Я ведь здесь живу уже сколько лет. Помню как ваш прадед, король Антеран, приказал выстроить в горах тот замок, куда вы ездите теперь каждое лето. Так вот. Ах, простите, я забыл представиться! Меня зовут Барбатош. Я - горных дел мастер и ювелир. Гном-ювелир, - добавил, с достоинством кланяясь, маленький человечек.
- Правда?! - не удержался от возгласа изумления мальчик. - Вы тот самый гном, который сделал ожерелье нашему прапрапрадеду королю Каритано, когда он собирался сватать нашу прапрабабушку принцессу Лилию?
- О, ты знаешь историю, принц! Очень, очень умный мальчик. Да, это был я, - гном расплылся в довольной улыбке. Вдруг он наморщил лоб, как будто его посетила какая-то неприятная мысль, вид стал озабоченным, но гном постарался сохранить на лице натянутую улыбку.
- Да, король Каритано щедро расплатился со мной, и король Антеран заказывал у меня кое-что для украшения замка, я тоже на него не в обиде. Идемте, я покажу вам замечательные вещицы. Хочешь бусики, Антия?
- Хочу, - кивнула малышка.

Гном повернулся и пошел впереди, дети двинулись по неширокому коридору за ним, Вален держал сестру за руку. На душе у мальчика было неспокойно. Что-то здесь не так, и дело даже не в том, что гном из старых легенд, записанных в генеалогической книге королевского рода, был жив и здоров. С чего бы гному-ювелиру зазывать к себе в гости детей, они ведь не станут заказывать у него короны, браслеты или броши. Да и сам Барбатош, как видно, был не в своей тарелке.
Шли недолго, два раза свернув, оказались в средних размеров пещере, обжитой, чисто убранной и обставленной богато и со вкусом.
- Вот, вот иди сюда, деточка, - позвал Тию Барбатош, и поставил на широкую скамью небольшой, но, по-видимому, тяжелый сундучок. - Поиграй с камешками.

Гном нажал на какой-то рычажок, и железная шкатулка с тихим звоном открылась. Она была полна отшлифованных драгоценных камней самых разных размеров и форм.
- Камешки, камешки. Какие красивые, - захлопала в ладоши девочка. Мама не разрешала ей играть со своими драгоценностями, боясь, что ребенок может что-нибудь отломить и засунуть в рот. "Еще проглотит, не дай бог", - испуганно говорила королева и запирала свой ларец.
- Ну, вот и поиграй, - повторил гном. - А тебе я должен кое-что сказать, принц, - в полголоса обратился гном к мальчику, - пошли.
Девочка даже не заметила, что осталась одна, она увлеклась игрой. Барбатош вывел ничего не понимающего мальчика наружу, туда, где оставался Ветер. Коня на месте не оказалось. Принц растеряно оглянулся:
- А где мой конь?
- Забудь о нем, Вален. Конь - это совсем не важно, совсем, - вздохнул гном.
- Что это значит? - предчувствие беды перехватило горло, слова прозвучали капризно и требовательно.
Гном укоризненно покачал головой:
- Нехорошо говорить в таком тоне со старшими, молодой человек. Я только хочу вам помочь.
- Простите, я просто волнуюсь. Скажите, пожалуйста, что случилось, господин Барбатош?
Мальчик не сразу понял, о чем забормотал гном Барбатош.
- Да, вот, сейчас они уходят с карниза, в ущелье будут не раньше, чем через час...

Вален, наконец, понял, что гном смотрит на большую поясную бляху с огромным агатом, которая почему-то красовалась у того не на поясе, а была пристегнута с помощью золотого браслета на правом запястье. Он обратил внимание на эту странную вещь еще при появлении гнома. Сейчас внутри камня что-то двигалось, и мелькали крошечные человеческие фигурки.
- Что это?
- Магический глаз. Эти люди, что сейчас скроются за гребнем, они совершили злое дело. Несколько дней возились на карнизе, а я все не мог понять, что они там делают и зачем. А когда понял, было уже поздно. Хорошо, что вы отстали от кортежа.
- Какое дело сделали эти люди? - голос мальчика дрожал, не смотря на усилия говорить твердо.
- Они разрушили часть скалы, специально, так, чтобы камни засыпали дорогу и тех, кто на ней окажется, - мрачно пояснил гном.
- Но там, там же наши родители! - Лицо юного принца исказили ужас и боль. - Скорее, надо бежать на помощь.
- Да, может быть, еще можно кому-то помочь. Пойдем напрямик.

Гном несильно стукнул посохом по скале в том направлении, где ущелье и дорога должны были огибать скалу, открылся еще один ход. Вален вслед за гномом бросился внутрь нового тоннеля. В голове его звенели слова "злые люди... специально... обрушили камни". Он был уже достаточно большим, чтобы понять: их хотели убить, их всех, всю королевскую семью. Но кто? Кто мог решиться на такое ужасное преступление? Отец непременно велит разыскать и казнить злодеев. Отец...
Барбатош снова стукнул посохом по скале, в которую уперся коридор, проем открылся и они выскочили в ущелье. Прямо перед ними громоздились большие обломки, перекрывшие всю дорогу, пыль густо зависла в воздухе, она мешала видеть и затрудняла дыхание.
- Мама, отец!
Отчаянный крик утонул в пыльном мареве. Вален рванулся к завалу и упал, споткнувшись о какую-то железяку. Это оказалась искореженная золотая пластина с королевским гербом, отскочившая от дверцы кареты.
- Мама, папа! - еще раз закричал он.

Слезы сами собой покатились из глаз юного принца, он метался по каменной осыпи, взбирался на валуны, обдирая руки и пачкая дорогую одежду. Поминутно он натыкался на страшные свидетельства гибели людей: руку со скрюченными пальцами, торчащую из-под завала, окровавленный сапог, лошадь с перебитой спиной, еще дергающуюся в предсмертной агонии. Мальчик старался не замечать всего этого, надеясь на бог весть какое чудо. Вот сейчас родители отзовутся, они непременно должны быть где-то по ту сторону этих проклятущих глыб. И тут он расслышал слабый стон. Вален бросился на него, снова споткнулся и на этот раз до крови разбил колено, но не обратил на боль внимания. За большим камнем скрючилась окровавленная фигура с неестественно вывернутой левой ногой. Кровь хлестала из раны на голове, заливая лицо стонущего человека. Но мальчик узнал раненого.

- Доренбал, вы живы, Доренбал!
- Ваше Высочество, это вы, - прохрипел человек и закашлялся.
- Это порох, Валентио. Скалу взорвали порохом. Я говорил вашему отцу, чтобы он не доверял герцогу Адварту. Вот возьмите, эти бумаги, печать, - раненый снова захлебнулся кашлем и едва не потерял сознание.
- Доренбал, не умирайте, пожалуйста.
Мальчик попытался приподнять человека, чтобы тот не захлебывался кровью, тонкой струйкой сочившейся изо рта. Маркиз Доренбал, первый министр и хранитель королевской печати, с трудом шевеля рукой, сделал движение в сторону торчащей из-под каменной крошки седельной сумки.
- Достаньте ее принц. Там есть бумага, я напишу кровью.
Пока Вален вытаскивал сумку, к ним подоспел хозяин Ушастой горы.
- Они будут здесь через полчаса, - напомнил гном.
- Убийцы, - сразу понял маркиз. - Мой принц, послушайте верного слугу вашего отца. Вам нужно скрыться, и пусть проклятый герцог думает, что вы с сестрой были в карете. Только так вы сможете отомстить. Бегите, бегите в Вилецию. Дайте, скорее дайте мне бумагу, я напишу моей сестре. Силы покидают меня.
- Но мама, отец... Маркиз, они погибли?
- Да, мой мальчик. У нас мало времени. Дайте же мне бумагу.

Вален вытащил сумку, но с трудом соображал, что же нужно с ней сделать. Барбатош открыл ее и нашел чистый лист. Он протянул маркизу бумагу, вложил в слабеющую руку умирающего собственное перо смоченное в чернилах (чернильница болталась на поясе у гнома, а перо было заткнуто за пояс). Маркиз вывел несколько слов, гном снова обмакнул перо. С каждой строкой слова становились все менее разборчивыми, но Доренбал продолжал выводить на бумаге букву за буквой. Принц не принимал участия в этой процедуре, он сел прямо на каменную осыпь немного в стороне и словно окаменел. Он больше не плакал, он только чувствовал, что вместо сердца у него в груди образовалась огненно-черная дыра, как уголь в потухающем камине.
-- Принц, - негромко окликнул Барбатош, - он умирает. Проститесь с ним.
Мальчик очнулся и, сделав пару шагов, наклонился над умирающим.
- Я написал здесь все, отдайте это моей сестре... потом... покажите герцогу Агранте, ему можно верить. Спасайтесь, берегите принцессу. Сохраните эти бума...

Голова маркиза откинулась назад, глаза закатились.
- Пора, принц. Они уже рядом.
Гном потянул мальчика за собой. Вален шел как в тумане, прижимая к груди седельную сумку маркиза Доренбала, предсмертное письмо министра забрал Барбатош. Гном подвел осиротевшего принца к скале и открыл проход. Только скала сомкнулась за ними, в ущелье послышались голоса.
- Смотрите, чтобы не осталось ни одной живой души.
- Да кто тут мог уцелеть, все завалило. Чистая работа.
- Уж герцог будет доволен.

* * *
Невыносимая мука давила грудь, сердце рвалось на кусочки. Погибли, они погибли, мама и папа, а она играет, забавляясь цветными камушками! Она закричала и проснулась. Несколько мгновений Ариана чувствовала себя оглушенной и не могла понять, кто она и где находится. И даже тогда, когда ей удалось осознать, кто же она такая (неллийская принцесса, странствующая в странной компании по белому свету) она никак не могла найти ответа на второй вопрос. Низенькая комната без окон с единственной дверцей освещалась масленой лампой, она лежала на кровати, составлявшей всю обстановку небольшого помещения. Ариана чувствовала себя разбитой, ей приснился тяжелый сон, и глаза все еще были мокры от слез. Но что же именно ей приснилось? И как она попала в эту комнату? Тут она вспомнила, что Ленти с помощью дьяволова корня превратил ее в рыжую девчушку, но сейчас она была своих обычных размеров, и золотистые локоны плащом покрывали плечи. Или превращение ей тоже приснилось? Но, может быть, ей приснился и сам трубадур? От этой мысли кожа на руках пошла пупырышками и по спине пробежал неприятный холодок.
- Ленти, - робко позвала она.

Ответом была тишина. Ариана более внимательно осмотрелась вокруг. Несмотря на отсутствие меблировки, комната вовсе не казалась бедной: пол со сложным узором из цветного мрамора, кровать мореного дуба, тончайшее батистовое белье с кружевной отделкой, резные стены с множеством драгоценных камней, вправленных в ткань рисунка, потолок не высок, но также весь изукрашен искусной резьбой и драгоценностями. На одном из столбиков кровати был прикреплен золотой шнур. Ариана протянула руку к шнуру и замерла в нерешительности. Стоит ли дергать за него? Куда она попала, и кто придет на ее зов? Поколебавшись несколько мгновений, она все же потянула за шнур. Почти сразу дверь открылась и комнату быстро вошла Яла.

- Вы очнулись! Какое счастье. Мы все так испугались за вас.
- Что случилось, Яла? Где это мы?
- Ой, что было, Ваше Высочество. Вы сидели на тележке, а потом так наклонились в сторону и чуть не упали. Господин Саваль еле удержал вас. Мы подумали, что вы заснули, но вы ничего не слышали и не просыпались, сколько мы не пытались вас разбудить. Господин трубадур очень, очень волновался. А тут еще вдруг гора открылась, а он приказал зайти всем внутрь и вас занести.
- Так мы в горе?
- Да, тут живет настоящий гном. Ужас, да и только! - округлила глаза Яла.
- Почему ужас?
- Разве вы не знаете? Говорят, это горные гномы завалили дорогу на Вилецию, тогда еще убило короля, королеву, принца с принцессой и всю свиту с охраной, - служанка понизила голос и нервно оглянулась. - А ваш муж, он с этим гномом давно знаком, я сразу смекнула, - Яла совсем перешла на шепот. - И вообще он - страшный колдун, по всему видать. А какие песни-то пел, заслушаешься. Ох, боязно мне, госпожа. И за себя, и за вас боязно. Не на кого нам рассчитывать. Граф этот тоже из их колдовской шайки. Я, когда гору-то открывающуюся увидала, так чуть рядом с вами не свалилась, а им хоть бы что, как будто так и надо, чтобы в горе дыры открывались.
- Успокойся, Яла. Чего тебе бояться?

Известие о том, что они попали в жилище гнома, было уже не столь удивительно после рассказа Ленти о драконе (хотя ей было неизвестно, правду или выдумку поведал ей трубадур). Опасность не могла грозить им со стороны друзей Ленти, кем бы они ни были. Но на сердце у нее лежала тяжесть. Скорее всего, это было связано с исчезнувшим из памяти сном.
- Мало ли чего, - растерялась бывшая нищенка.
- Лучше узнай, нельзя ли как-нибудь достать платье.
На Ариане была только кружевная сорочка, не могла же она выйти из комнаты в таком виде.
- Ах, какая я глупая, - спохватилась Яла. - Я сейчас, сейчас принесу платье.

Она выбежала за дверь и быстро вернулась с одеждой для Арианы. Когда туалет принцессы был завершен, девушка попросила служанку проводить ее к Ленти. Они шли по коридорам со светящимися волшебным сиянием стенами, к удивлению самой Арианы это чудо казалось ей знакомым, хотя она могла поклясться, что никогда в жизни не бывала в гостях у гномов. Впереди послышались мужские голоса, принцесса сразу узнала голос трубадура, но не разобрала слов. Она махнула служанке, чтобы та возвращалась назад, и, ступая как можно тише, подошла ближе к разговаривавшим. Конечно, Ариана знала, что подслушивать не очень хорошо, и все же не могла побороть любопытства.
-... то было совсем другое дело, Барбатош. У Гмерфа не было шпионов, палачей и армии. Сила против ловкости, один на один.
- Ты тоже теперь не один, Вален. Раньше ты никогда не сомневался. Не нравится мне твое настроение, мой мальчик, - недовольно проворчал незнакомый принцессе баритон.
- Это все любовь, - встрял голос Саваля. - Говорил я ему: сначала - корона, потом - королева. Так нет же. Совсем измучил бедную девушку и сам раскис.
- Не мели чепухи, Саваль. По твоему, мне нужно было пойти к Вилетриссе и предложить ей подождать год-другой с замужеством Арианы?
- Ладно, это я так. Отвезем ее к моим и вернемся. Надо быть осторожнее, Адварт не дурак, его нос уже чует неладное.
- Я беспокоюсь, что там - в Ирнаве. Адварт может испортить мне все дело, - мрачно изрек Ленти.
- Твое дело может испортить только твоя смерть, особенно сейчас, после Ирнава, - многозначительно заявил граф. - Или твое дурное настроение.
- Я в ответе за этих людей. Особенно сейчас, после Ирнава, - Ленти с нажимом повторил слова друга.

Принцесса мало что поняла из сказанного и решила обнаружить свое присутствие, она пошуршала платьем и пошла в сторону голосов. Завернув за угол коридора, девушка оказалась в большой пещере с ярко пылающем у стены камином и столом в центре, вокруг которого стояли низкие кресла. При ее появлении присутствующие встали. Саваль и Ленти, также как и она, уже обрели свой собственный облик. Третьим собеседником оказался маленький бородатый человечек, на голове которого красовался колпачок с кисточкой.
- Добрый день или вечер, - Ариана слегка запнулась, так как не знала, какое сейчас время суток.
- Скорее, доброе утро, скоро рассвет, Ваше Высочество, - ответил первым, отдавая поклон, граф Таленрот.
- Вот как, - удивилась она, - я так долго спала.
- Доброе утро, Ариана. Позволь представить тебе нашего хозяина, - Ленти смотрел на нее странным взглядом, как будто ее появление смутило его. - Это - гном Барбатош, лучший мастер ювелирного дела по обе стороны Катрант.
Гном важно поклонился:
- Рад приветствовать Ваше Высочество в своем скромном жилище.
- Здравствуйте, - Ариана сделала реверанс. - А я вас, кажется, уже видела.

Трубадур вопросительно посмотрел на гнома, затем перевел недоумевающий взгляд на друга. Таленрот только пожал плечами, хозяин очевидно был также удивлен. Видя всеобщее замешательство, Ариана пояснила:
- Я точно видела вас сегодня во сне. Сначала я совсем ничего не могла вспомнить, - лицо Арианы стало беспокойным и заметно погрустнело. - Мне приснился какой-то ужасно печальный сон.
Саваль поспешил предложить принцессе кресло, а Ленти налил бокал воды.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он.
- Хорошо. Наверное, я слишком устала в дороге.
- М-м-м, - Барбатош озабоченно потер густые заросли на подбородке. - Деточка, вспомните, вы себя видели во сне или кого-то другого?
- Вы сказали "деточка"? - Ариана вздрогнула. - Во сне вы тоже называли меня "деточка", но, кажется, это была не совсем я...
Девушка растерянно замолчала, пытаясь собраться с мыслями...
- Почему ты спросил, не себя ли она видела? - вполголоса обратился к гному трубадур.
- Это был наверняка не обычный сон, Вален. Я хочу понять, будущее или прошлое приснилось принцессе Ариане.
- Вспомнила, - Ариана подняла опущенные глаза, - вы называли меня Антия. Там еще был мальчик, Вален. - Она перевела взгляд на Ленти. - Значит, это был ты?

Трубадур не успел ответить. Вместо него заговорил Барбатош:
- Теперь ясно, это было видение прошлого. Ты и Тия двенадцать лет назад. Ваша боль до сих пор живет в этом месте, я и сам чувствую, - вздохнул с некоторым облегчением гном. - Да-а.
Ариана что-то шептала про себя, губы ее чуть-чуть шевелились, Ленти шагнул к ее креслу, наклонился и взял ее за руку. Гном махнул рукой Савалю, и они быстро вышли.
- Ленти, я видела.., - голос ее сорвался, глаза наполнились слезами.
- Я знаю, не плачь, любовь моя. Это случилось давно, - он несильно сжал ее руку.
- Какая я недогадливая, - сквозь слезы она попыталась улыбнуться. - Вален, Ленти, Валентио. Принц Валентио и принцесса Антия. Вы живы. Боже, это король Адварт, это он... Чудовищно.
Слезы на глазах девушки высохли от родившегося в сердце гнева.
- Он заплатит за все, - в глазах трубадура на миг полыхнула глубокая ненависть и исчезла в каком-то тайнике души, где жила все эти годы, дожидаясь часа отмщения. - Он лишил меня всего, но я нашел тебя. Это было самой невозможной, самой невыполнимой из всех моих несбыточных надежд.

Принц встал на одно колено перед креслом принцессы и снизу смотрел в ее глаза.
- Я долго избегал Неллии. Если быть честным, я боялся влюбиться в девушку, которая, по горькой иронии судьбы, была моей нареченной невестой. Причем бывшей невестой, потому что я умер. Боялся, боялся, да и влюбился с первого взгляда.
- Ленти, так не бывает.
- Бывает, - он горячо поцеловал ее руку.
- Я не про то, что с первого взгляда. Знаешь, - она залилась слабым румянцем, - принцессе неприлично влюбляться в трубадура. Но когда ты впервые запел в Гранете... Я плакала ночами целый год, думая, что никогда-никогда не смогу быть с тобой.
Ариана соскользнула с кресла и оказалась в объятиях Ленти. Они так и остались сидеть на полу пещеры, держась за руки и шепча друг другу признания.
Здесь, в уюте и безопасности гномовой горы, мы и покинем наших героев, чтобы встретиться с ними некоторое время спустя.


* * *
- Клянусь бородой, так оно все и было. В моем доме они узнали друг друга по настоящему, раскрылись все секреты и рухнули тайны. Они были счастливы.
Барбатош шмыгнул носом, а массариол утер рукавом навернувшиеся на глаза от избытка чувств слезы.
- Вы хотели сказать, жили долго и счастливо, хозяин? - робко уточнил Пьено.
- Вовсе ничего подобного я не собирался говорить, дурья твоя голова, - поморщился тот. - Если б они были гномы, другое дело. А люди... люди не могут всю жизнь сидеть под горой, такой уж это народ. И вообще, кто тебе сказал, что я собираюсь надевать на читателя розовые очки. И без меня всяких глупостей навыдумывали сверх всякой меры. - Барбатош непонятно почему вдруг рассердился на массариола. - И где, наконец, мой обед? - гневно вопросил он.
- Простите, хозяин, одну минуту, - бедный Пьено едва не со свистом вылетел в открывшуюся перед ним дверь.