В пункте "Б". (повтор)

Вечер. В кухонном окне видны уже только луна и отражение яркой слепящей глаза лампочки от люстры. За кухонным столом между кастрюлей и кучкой подготовленного для глажки белья, сидит третьеклассница Юлька. Её мать, тридцатилетняя Татьяна, в метре от Юльки, склонившись над раковиной, моет посуду. Вода грохочет на всю маленькую, два на два, кухонку, в которой едва помещается столик и два стула. Юлька, поставив локти на клеёнку стола и зажав ладонями уши, в сотый раз читает из учебника, подпёртого сзади буханкой хлеба, а спереди солонкой:
-- Из пункта "А" в пункт "Б" вышел пешеход...
Татьяна гремит посудой, устало разминая затекшую шею, поправляя иногда мокрый локон красной от холодной воды рукой. Татьяна незамужняя. Юльку родила "для себя". За однокомнатную платить ещё лет десять...
-- Если не подохну..,-- разговаривает она сама собой,-- Чё там дальше-то?,-- мать поворачивается к дочери,-- дальше-то читай.
Юлька болтает под столом ногами и, всё так же зажав уши, смотрит на луну. Юлька двоечница. "Рассеянная девочка",-- говорит учительница.
"Будешь тут... "не рассеянной", -- устало размышляет Татьяна, до скрипа протирая очередную тарелку, мучительно морщась, разгибает затёкшую спину, -- весь октябрь проболела. Ботинки малы. И курточку третий год донашивать будет".
В классе Юльку с безобидной подачи учительницы дразнят "Рёва-карёва". Получив очередную двойку, Юлька тихо заплакала и добрая Светлана Николаевна склонилась над ней, гладя по головке:
-- Что ж ты теперь плачешь? Рёвушка-коровушка. Учить надо было. Мама почему в школу не зашла-то?
"А когда зайти?,-- зло вздыхает Татьяна, выключив воду, устало садится рядом с Юлькой.-- Отпрашиваться? И так должна два отгула. Ещё выгонят..."
-- И чего там дальше-то? В пункте "Б"? Ты читаешь, или чего?,-- Татьяна отрывает одну руку от Юлькиной головы, девочка испуганно вздрагивает,-- дальше читай, бестолочь! Время сколько уже?
Юлька проглатывает комок, читает старательно:
-- Из пункта "А" в пункт "Б" вышел пешеход.,-- поворачивается к матери.
-- Это я уже поняла,-- громко по слогам говорит Татьяна, -- дальше чего там? В пункте "Бэ" чего там стряслось-то?
Юлька волнуется и не может найти, где читала, ищет глазами по странице, тыча в книгу палец. Учебник падает, рассыпая соль на тетрадь. Юлька бледнеет, втягивая плечи и жмурясь.
-- Ыих... Дуры кусок!, -- сквозь зубы цедит Татьяна, придвигаясь резко, берёт в тетрадь. Юлька вздрагивает отстраняясь, прикрывая голову руками, зажмуривается.
Татьяна, окончательно разозлившись, кричит на неё, краснея:
-- Чего ты опять вздрагиваешь?! Чего замерла? Я чего, бью тебя, что ли? А?
Встав, она нервно складывает тетрадку по сгибу, вытряхивает соль в мокрую ладонь, собирает остатки со стола, говорит очень тихо:
-- Дура ты у меня, что ли? Ты чего такая зашуганная? А?
Всё это время Юлька так и сидит, вжав голову в плечи, слабо подрагивая зажмуренными глазами. Татьяна свирепо раздувает ноздри, швыряет с треском тетрадь:
-- Нет, ну ни дура?!! Ты чего, боишься меня, что ли?,-- она трясёт дочь за плечо, больно щипнув возле шеи.
-- Ой!,-- звонко вскрикивает Юлька и закрывает лицо ладошками, склоняясь над столом.
Татьяна смотрит на неё, словно на идиотку:
-- Тфу! Действительно, дура.., -- содрав солонкой соль с ладони, он в сердцах шлёпает дочь по спине и уходит в комнаты.
-- Ай!
В квартире тихо так, что слышно деловое потрескивание вольфрамовой нити в лампочке. Через минуту Татьяна говорит из комнаты:
-- Читай, говорю. Чтобы я слышала. Хватит "ры-дать" там,-- слово "рыдать" она говорит театрально навзрыд,-- Читай, а то добавлю сейчас.
Шмыгая в тишине носом, Юлька сглатывает и читает дребезжащим голосом:
-- Из пункта "А" в пункт "Б"..., -- слыша из комнаты негромко:
-- Алё, Тамар. Привет. Как ты?.. Да ни чё... Как всегда... Угу. Да ни чё особенного. С Юлькой уроки учим.