Дядя Рома.

Тётка моя родная, Зоя Анатольевна Скорбина, дай ей Бог здоровья и долгих лет жизни, мужа своего, Романа Романыча воспитывала, как могла. Дядька Рома был хороший мужик. Неразговорчивый работяга. Приятно улыбаясь, он молча гремел у себя в маленькой мастерской. То по-хозяйству что-то ремонтировал, то нам пацанам чего-то мастерил. Хороший, добрый мужик. Но дядя Рома пил. Пил один, украдкой. Друзей у него особо не было, хотя уважали Романыча и даже побаивались многие: дядька Рома слов на ветер не бросал, и если сказал, что "надо уточнить", то не сомневайтесь - отдубасит и двоих и четверых, если надо. А дома он беспрекословно и виновато подчинялся тёть Зое, и мне, десятилетнему пацану, было удивительно наблюдать, как может такой мужик, который, казалось бы, своей медной ладонью запросто разрубит полено, всякий раз, получив от жены затрещину, виновато улыбается, втягивая голову: "Ну, ладно, Зой... Чё ты?.."
-- Я т-тебе дам, "Зой"!,-- визгливо ругалась тёть Зоя, выворачивая на дядьке карманы брюк, с треском, небрежно и зло,-- Опять "лизнул"?.. А-ну, в этом покажи!..
Дядька Рома, красный, как кирпич, косился на меня, улыбаясь и показывая язык украдкой.
-- Т-ты с-с-смотри, какая зараза!.. Опять налакался, шо свыня!,-- кричала тётка частушечным голосом,-- Выгоню к чертям собачьим!.. Я такой человек.
... Дядька Рома всё-равно умудрялся каждый день где-то "лизнуть", и после работы его подтягивали за шиворот, нюхали и даже громко шлёпали по спине, а он конфузливо смущался, пьяненький, кося глаза в сторону, словно пойманный в погребе кот.
Тётка взялась за дело решительно. Да и правильно - дядя Рома уже пил по-чёрному. С утра он похмелялся и ехал абсолютно пьяный на велосипеде на ферму. Ломанный-переломанный, дядь Рома то попадал под трактор, то его, спящего на обочине, забирал участковый, то он просто падал с "велика", так, что на него потом было страшно смотреть.
Планомерно пробежав по всем домам, где Романычу могут налить, тёть Зоя провела разъяснительную работу, где поплакав, где поугрожав, строго-настрого запретив "приваживать чужого мужика". Зарплату уже год за дядь Рому получала она и одному Богу известно, как дядька Рома умудрялся с такой же настойчивостью ежедневно "быть в форме".
-- Где ты опять успел?,-- кричала вечером тётка,-- Где, паразит такой? Где?!,-- шлёпая мягкой ладошкой по небритому лицу, она трясла его и топала ногами,-- И-и... Рожа бессовестная!.. Залил-таки шары, посмотрите на него!..
-- Да ладно тебе, Зой...
... Секрет раскрылся случайно. Тётка потом рассказывала моей маме:
-- Веришь, Валь, в жизни не догадалась бы!.. В жизни!.. Я я думаю - чё тако?.. И со двора весь день ни ходил, и денег у него ни копейки - а смотри, тока нормальный был, а через пять минут вижу - уже кривой!..
Оказалось, дядька Рома уже неделю как попивает спокойненько бражку, которую затеял в большом бидоне прямо перед небольшим сарайчиком со свиньёй. Запах не учуешь, благодаря соседству, и своим законным правом регулярно наведываться к скотине дядя Рома подозрений не вызывал. Случайно обнаружив брагу, тётка тихо выругалась и вылила оставшиеся литров пять в корыто свинье.
-- Валь!..,-- тяжело вздыхая, тётя Зоя делала такое лицо, будто собиралась рассказать о покойнике,-- Ты не представляешь... Чё было... Ты не представляешь...
... Роман Романыч пропажу быстро обнаружил и хмуро шастал по двору, принюхиваясь и соображая, поглядывая на тётку, которая старательно делала вид, "шо ни в курси". Только вечером, когда все уже готовились ко сну, дядь Рома осоловело прислушался к грохоту в свинарнике и мы гурьбой побежали посмотреть.
Вы когда-нибудь видели полутарагодовалого кабанчика породы "Прогресс" в стельку пьяного? Не доводилось?..
Кабан, нажравшись из корыта и захмелев, прохаживался по хлеву, мрачно поглядывая на стены, демонстративно пиная всё, что попадалось под ноги. Пару раз у него заплелись и разъехались копыта и он, дурашливо взбрыкивая, чихал и что-то выкрикивал на своём языке. Тётка кинулась "посмотреть" и сделала роковую ошибку, открыв дверь.

(извините, сохранить не получается. Приду - допишу)