Дорога... (5)

И зря вы так напряглись, уверяю вас. Никаких страстей я рассказывать и не собирался. Зачем пугать вас? Вы и так всё хорошо знаете. Вы проревели всё до последней капли, прорыдали и хором и соло, и сидите теперь в рядок с красными носами, хмурые и закалённые. Зачем же вас расстраивать так досконально? Вы ведь можете заболеть с горя!.. Нам с вами (не бегавшими по этим дорогам) кажется на первый взгляд (причём совершенно обоснованно кажется!), что подобные заведения - кульминация нашего с вами общества на тему несправедливого и удобного бытия, где мы смущённо и обречённо киваем друг-другу с пониманием, дескать: "да, есть такое, а как же без этого? Да и вообще - меня лично это совершенно не касается." И ведь это правда. Мы отлично знаем, что есть в природе такие мерзкие явления, как несправедливость, подлость, но мы принимаем это, как божье испытание, уверенные искренне, что мерзость эта нас ни коснётся никогда. Мы запросто проходим мимо чумазого, трясущегося от холода побирушки на рынке, торопясь к своим более важным проблемам, уверенные, что этот мир нам не изменить, и нечего пыжиться, ибо мир построен так ни нами. Да, это наш мир, но построен он кем-то так несправедливо и неряшливо, что нам его не изменить никогда. И остаётся лишь постараться самим не запачкаться в этой гадости и остаться порядочными людьми с высшим образованием. И мы гоним от себя всякую постыдную мысль о том, что мы можем проявить слабость характера, негативно нас характеризующую. Ведь это же слабость - унывать, расстраиваться и огорчаться на каждом шагу. Нет, мы уверенны, непоколебимы и держим всё в своих руках. Вон с экрана каждую секунду от нас требуют - будь собой, будь в трэнде!
И также рядышком цветёт и процветает Вовкин новый дом. Весьма интересные люди живут в нём, уверяю вас. Наблюдательный человек сразу смекнёт, чё по чём. Ярко и разумно выделяются лидеры. И они так же делятся на целую кучу градаций. Серёга, например. Пожалуй никакое погоняло* в учреждении не вызывает такую бурю разносторонних эмоций, как его кликуха - "Крылышко". Невысокий, сухой и крепкий молчун лет двенадцати. По-старушечьи поджимая губы, он одинаково сонно смотрит и на контролёров и на ближайших семейников*. Конопатая до ржавчины рожица его похожа на костяную. Вечно чем-то недовольный, он молча наблюдает и мало говорит. Но каждое его слово всеми ловится, как шёпот жреца или пророка. И приближенная к Крылышку свита из десятка самых отчаянных пацанов в любую секунду не сговариваясь разорвёт на куски любого, кто не подчинится Серёге. Свиту свою он презирает и терпит, вздыхая. Ему прислуживают безропотно и безмолвно, почитая за честь просто находиться рядом. Его слово - закон. Добрая половина воспитанников смотрит на свиту с завистью и общаются через свиту с Крылышком, словно тот лама. Чё натворил Серёга толком никто не знает, только легенды ходят о зверски убиенном отчиме, издевавшемся над Серёгиной матерью. А "Крылышком" Серёга прозван за левую недоразвитую руку. Вернее то, что торчит из плеча, по очертаниям напоминающее ощипанное гусиное крыло, пару худых суставов, обтянутых розовой кожей. И лишь единицы избранных видели это крылышко в бане. Серёга взглядом останавливает любого. Даже контролёры его побаиваются, и есть за что. Входит, бывало, такой вот весёлый:
-- Постр-роились!,-- и что бы подбодрить засуетившуюся шпану, прикрикнет озорно,-- А ну, давай, шевелись, босота!.. Быстрей-быстрей, давай!
И засуетились все, кровати ёрзают, суетятся, на-ходу штаны подтягивая. А Крылышко, совершенно не терпящий панибратства (и зорко до болезненности бдящий за этим!) не шелохнувшись даже, тихо буркнет во всеобщей сумятице:
-- За метлой* следи, с-сыка...
И, непонятным образом услышав это, все, словно сговорившись, замирают сначала, и тут же демонстративно расходятся, на шконки разваливаясь, и особо борзые даже огрызнутся, сплюнув:
-- Сам ты босота!..
И контролёр молча стоит пару минут и мудро выходит, точно зная, что лучше промолчать, а самым разумным будет - прийти другому контролёру, который делово и вежливо объявит:
-- Так!.. Построились, ребята.
И все замрут на секунду. И лишь Серёгина спокойная реакция, когда он молча встаёт с кровати, всем даст команду и через минуту уже все стоят в строю.
... Есть и другие "лидеры". Их тоже видно за версту. Вон "Миха", например. Рома Михальчук. Худощавый, но очень высокий парень четырнадцати лет. Красавец с чёрными густыми волосами, бледным лицом и шикарной улыбкой, которая обескураживает в первую минуту. Миха всё время смотрит на всех просто обожающе. Кажется, что сейчас прыснет смехом. У Михи звериная сила. С той же улыбкой он запросто забьёт кулаками любого, сам абсолютно не чувствуя боли. Но ни это главное. Тут много мастеров разукрасить человека в двадцать секунд. Избивая человека, Миха заливается смехом, подзадоривая себя остроумно и весело. Ему мало просто избить. Ему нужно покуражиться. Сядет сверху на поверженного и, тихонько, но больно шлёпая по щекам, спрашивает, тихо смеясь, каждый удар сопровождая пощёчиной:
-- Сюда смотри: Сейчас в рот возьмёшь или потом?.. Сюда смотри!..
Все знают - продолжаться это может часами, и словно облегчение по палате вдруг пройдёт всеобщий вздох, когда Михе надоест куражиться. Миху боятся и ненавидят. Он это знает. И всерьёз дружбу ни с кем ни водит. Миха постоянный посетитель ШИЗО*. Все знают - ни один десяток бедолаг, доведённых Михой до истерики, брали...

____________

погоняло - прозвище.
семейник - член "семейки", группы из двух-десяти человек, где всё распределяется, как в семье.
за метлой следи - за языком следи.
ШИЗО - штрафной изолятор.