История без названия (4)

... Подъезд, как и подвал, тоже жил своей подъездной жизнью. Весь день дверь периодически открывалась и потом страшно хлопала, входили люди, топали ногами, сбивая снег, поднимались наверх. Другие, наоборот, спускались по лестнице и выходили. В основном никто не обращал внимания на щенка. Только некоторые недовольно хмурились и вздыхали. Мальчик спустился с санками, остановился и долго рассматривал, нагнувшись, а потом вслед за ним спустилась женщина:"Пошли-пошли..." Когда дверь открывалась, в подъезд то и дело врывался свежий морозный воздух. Щенок согрелся и почти не дрожал. В животе урчало и хотелось пить. Шёрстка почти высохла и собралась, залоснилась. Щенок лизал мокрые лапы, начал гореть стёртый о бетон живот.
-- Вот-те раз...,-- сверху спускалась пожилая женщина, остановилась, улыбается с интересом, пахнет чем-то пахучим, аж глаза заслезились,-- Это у нас тут чего такое?,-- женщина наклонилась, осторожно погладила по спине,-- Ты чей будешь?.
Щенок съёжился и замер от первого в жизни прикосновения человека. Гладкая тёплая ладонь потрепала за ухом:
-- Откуда такое тут?..
Дверь открылась и опять вошли, затопали ногами:
-- Здрасти, тёть Галь!..
-- Здравствуй, Танечка!.. Смотри, чего у нас тут приблудилось!..
Коричневые сапожки, блестящие от снега, заплакали росой:
-- Ой ты бози мой!.. Это откуда ещё?..
-- Не знаю, милая!.. Приблудился, смотри... Это чей, Тань?
-- А Бог его знает, тёть Галь!.. Маленький какой... Больной, что ли?..
Женщина брезгливо наклонилась, придерживая шубку к животу:
-- Эй!.. Ты чё тут?.. Фить-фить...
-- А я за почтой иду, смотрю - на тебе!.. Такое чудо тут у нас поселилось... Голодный, небось?..
Женщина вздохнула, поднимаясь:
-- И чё с ним делать теперь?.. Подкинули, наверное... Сволочи.
Бабка ощупала замершего от страха щенка, бормоча под нос:
-- Да вроди чистый... Откуда ты?..
Потрепав под шею, подняла на руки, в мордочку заглядывает:
-- Пойдёшь ко мне, красотуля?.. Пойдёшь?..
И стала подниматься по лестнице.
... Щенка поставили на пол. Крашенный коричневый пол уходил тонкими трещинками в яркий проход, залитый жарким светом, откуда пахло нестерпимо вкусно чем-то незнакомым:
-- Ну-ка, пошли, чем угощу...,-- бормочет любовно старуха, легонько подталкивая под зад.
... В кухне лампа вверху горит так ярко и жарко, что аж разомлеешь... Вокруг запахи незнакомые, а не страшно.
-- Как тебя?.. Малыш-Малыш!.. На-на-на!..
Под нос сунули кусочек хлеба, мокрый от супа.
Щенок лизнул, обмирая от страха. Вкусно. Лизнул ещё и ещё. Кусок положили между лап и он стал жевать, заглатывая осторожно, искоса осматриваясь и жмурясь. Всё вокруг огромное, пахучее. Звуки со всех сторон...
Бабка ногами шаркает, поставила перед мордочкой блюдце с водой:
-- На-на-на!..
Напившись и разгорячась от света, щенок лег прямо перед блюдцем и задремал тревожно, вздрагивая иногда ушами. И во сне он выглядывал из свёрнутой клубком матери и смотрел, как искрится снег в квадрате проёма в подвале.