Старичьё. (повтор)

-- И последнее... Девочки..! Тише!.. Имейте совесть!.. Я тоже домой тороплюсь!,-- Самохина Нина Павловна строго посмотрела поверх очков, дождалась абсолютной тишины и продолжила подчёркнуто громче, -- И последнее!.. На наш отдел выделено четыре места в детский садик...
Все оживились, задвигались, кто-то громко и язвительно прокомментировал: " Ну наконец-то!..". Сбоку засмеялись. Самохина выждала несколько секунд, сдержанно поджимая губы.
-- А почему только "четыре"?.. Нин Пална! Почему - "четыре"? У нас же пятеро в очереди ждут!,-- уборщица баба Оля озирается на сотрудниц, ища поддержки, -- Как так - "четыре"?
Все опять заёрзали, подняли гул. Нина Павловна привычно постучала карандашом по столу: руководить женским коллективом нелегко, и утихомирить сотрудниц в таком наболевшем вопросе, как "детсад" начальнику почтового отделения сложно. Кто-то стал перечислять фамилии, загибая пальцы, кто-то спорить, на заднем ряду вообще - ржут, сидят!..
-- Тише!.. Да тише же вы! Попрошу..! Девочки!.., -- Самохина встала, с тудом разгибая спину,-- Тише там, говорю!,-- не выдержав, больно шлёпнула пухлой ладошкой по столу,-- Вы что, на базаре что ли?!.. Думаете, мне легко вас перекричать?!..
Обиженно морщась, она выдерживает очередную паузу и садится:
-- А вам, Ольга Ильинична, я поясняю - разнарядку спускают мне сверху, из администрации. Я её ни сама...(баба Оля опять вскакивает, порываясь сказать, но Нина Павловна тоже встаёт и жестом останавливает её) -- Ни сама!.. Я её!.. Писала!.. Ни сама! Понятно вам?
Тяжело вздохнув во всеобщей тишине, начальница обиженно поворачивается к подчинённым:
-- Скажите спасибо, что целых четыре места... Могли бы вообще... Шиш с маслом!.. Понятно?..
Через пять минут разбирательств в механизме получения очереди и правил приёма ребёнка в детский сад как-то сам собой подошёл вопрос: "кто же из пяти сотрудниц останется без места до следующего года?"
-- Да! "Кто же"?,-- опять встаёт баба Оля.
Нина Павловна, стараясь не смотреть на неё, возится в бумагах, настраивает себя на неприятный разговор:
-- Гм... Мы тут... С Владимиром Иванычем из профкома посоветовались... Гм... Посоветовались мы тут... С руководством, так сказать... как и положено. И вот к какому... значит... мнению пришли. Садитесь, пожалуйста. Садитесь, ради бога!.. Сейчас я оглашу список...
Она почему-то краснеет и теряется в бумагах. Найдя список, опять прочищает горло, с силой облизывает губы и, глядя в бумагу, обращается в зал:
-- Значит так! Тише, девочки!.. На текущий год в очереди на получение мест в детские сады у нас согласно расписания стояли пять сотрудниц. Вы знаете. Это - Терёхина, Кирсанова, Амирова, Селина Аня и Ряхно Ольга Ильинична.
-- Правильно всё, правильно...,-- гладя себя по больной коленке, баба Оля согласно кивает, внимательно слушая,-- И я тож... Для Лёшеньки место...
-- Ну так вот! Девочки, тише там! Гм... Мы очень тщательно рассмотрели все кандидатуры и... гм... решили, значит, что очередь будет распределяться в порядке "остроты", так сказать, необходимости...
-- Правильно...,-- тихо кивает баба Оля,-- по необходимости...
-- Ну так вот,-- Нина Павловна решительно встряхнула список, и тот встал колом,-- Все в очереди стоят уже длительное время, но мест только четыре, как вы знаете теперь, и поэтому решено предоставить места нашим четырём сотрудницам согласно утверждённого и согласованного списка: Терёхиной, Кирсановой, Амировой и Селиной. Понятно?..
-- Правильно...,-- бормочет баба Оля в тишине, ещё не поняв, что её исключили, -- согласно списка... Всё правильно.
Неловко ерзая и улыбаясь с сожалением, Нина Павловна складывает ладони перед подбородком:
-- А вам, уважаемая Ольга Ильинична, к сожалению придётся немножко подождать.
В зале легко зашумели, некоторые встали, что бы одеться, Нина Павловна тоже поднялась, захлопнула папку и задвинула стул. Собрание окончено. И тут всеобщее оживление прерывает голос прозревшей бабы Оли:
-- Подождите!.. Это что же? Мой Лёша опять без места останется что ли? Нин Пална!.. Я не поняла.
Все деликатно замолчали и беззвучно собираются. В шуршащей тишине несчастная Нина Павловна, длинно вздыхая, терпеливо объясняет, горестно качая головой:
-- Да, моя хорошая. Да!.. Вас пятеро, а мест - только четыре! Такие вот дела... Тем более, что ваша дочь - ни член нашего коллектива. Такие дела, Олечка Ильинична... У Амировой, сами знаете, какое положение. Селина тоже уже третий год стоит... Кирсанова Надя - тоже без мужа воспитывает... Уж потерпите... как-нибудь.
Задрав на лоб редкие брови, баба Оля сдерживается и, медленно краснея, перебивает начальницу:
-- Да причём тут мой Алексей-то?.. Я двенадцать лет тут работаю, ничего не просила никогда. В очереди стою дольше всех!.. Нин Пална!.. Причём тут мой Лёша?!..
-- Ну... успокойтесь!,-- Нина Павловна пытается приобнять уборщицу, но та грубо отстраняется:
-- И почему я должна уступать?!.. "Без мужа!" Я здесь причём, что она "без мужа"?.. Эта шалава нагуляла ребёнка, а мой Алексей должен уступать теперь? Так, что ли?
К ним подошли сотрудницы, бабу Олю гладят и успокаивают, но та разошлась не на шутку, кричит уже просто неприлично:
-- Что же это? Терёхина - шалава известная, у ей двое детей от разных мужиков, а с третьим живёт! Кирсанова ни разу замужем не была!.. И что?.. И путёвки им в первую очередь!.. И всё такое?!.., -- баба Оля вырывает руку,-- да не трожьте вы меня! Шо вы меня успокаиваете?!
-- Ну, знаете ли... В таком тоне!,-- Нина Павловна демонстративно отворачивается и идёт к столу, показывая, что разговор окончен,-- Завтра поговорим...
-- Нет, вы объясните!,-- чуть не свалив двух женщин, баба Оля прорывается сквозь толпу,-- Нет, скажите мне!.. Почему мой Лёша должен уступать?! Почему?.. Моя Вера - честная девушка, замуж вышла по совести! Оба работают! А эти потаскухи нагуляли и теперь им нужно уступить?! Так, что ли? Вы объясните мне!!.
Нина Павловна с силой грохает папкой по столу и кричит визгливо:
-- Немедленно прекратите балаган!..
Все пугаются и на несколько секунд воцаряется звенящая тишина. Настенные часы сонно и равнодушно отсчитывают "хрюм... хрюм..."
Нина Павловна бледно смотрит на уборщицу, чеканя по слогам:
-- Терёхина - "одинокая мать"!!!
Откуда-то сзади слышится слабая реплика:
-- Тёть Оль, что вы в самом деле? Бесполезно ведь... Раз уж решено... Руководством...
Баба Оля чуть не плача поворачивается и пробирается сквозь толпу на голос:
-- Нет, вы мне объясните: чем таким заслужила Терёхина таких благ? Чем? "Одинокая мать!" Тит твою нехай! У неё что же, муж на войне погиб что ли? Или чего?.. Ведь просто же нагуляла, потаскуха такая... Объясните, почему моя Вера должна уступить ей? А? Почему нормальная семья должна страдать в угоду гулящим?..
Все начинают цокать языками, направляясь к выходу и толпа выносит бабу Олю в коридор и до самого выхода Нина Павловна слышит её крик, морщась:
-- Вы объясните мне!.. Раньше таким проходу не давали! Из деревни палками гнали! Детей "ублюдками" дразнили! А сейчас смотри: "одинокая мать!" И без очереди и пособие ей! Орден ей, сучке, за это ещё!.. Захотела - государству сдала!.. Прокормим!.. Так, что ли?
Собирая бумаги уже в тишине, Нина Павловна горестно качает головой:
-- Ох, уж это... Старичьё...