Нелюбимая/часть 4

Пролог https://www.stranamam.ru/post/7555439/
Часть 1 https://www.stranamam.ru/post/7562141/
Часть 2 https://www.stranamam.ru/post/7575544/
Часть 3 https://www.stranamam.ru/post/7578716/

Часть 4


Егор обнял эту женщину, придержал под локоток и посадил на переднее сиденье, захлопнул дверь. Надя как замедленной съемке смотрела на своего мужа, мужа, который ни разу за все время не проявил к ней должного внимания и заботы – растрачивал все это на незнакомую ей женщину.

В висках зашумело, голову сдавило. Рука сама потянулась к животу. Он ныл и тянул. Вот так, всего месяц назад она легла на операционный стол, ей сделали операцию – а ему все равно – ему всегда было все равно. Она была для него просто Надюхой, одноклассницей, зачем женился? Зачем она за него замуж пошла?

Слезы покатились из ее глаз. Так стало горько и обидно за саму себя. Она шагнула к дроге и подняла руку. Тут же остановилась машина, наклонившись к приоткрытому окну – она назвала адрес своей квартиры, понимая, что ни за что не вернется туда, к ее мучителю.

Пожилой мужчина кавказской национальности пару раз бросал на нее взгляды в зеркало заднего вида, но ничего не сказал. Он завез ее во двор и остановился. Надя стала искать кошелек, протянула купюру и выбежала из машины. Тяжело вбежав на пятый этаж, она быстро открыла дверь и захлопнула ее. Прислонившись к ней, выронила сумку и закрыла лицо руками.

Живот разрывался – конечно – кто бегает по лестнице, когда еще совсем недавно была такая сложная операция, внутренние швы. Надя тяжело вздохнула и стянула с себя куртку. Верно говорят – дома и стены помогают. Странно но за все эти пять лет – она не стала пускать сюда квартирантов – может было и неправильно, нерационально, но ей не хотелось, чтобы кто-то жил здесь в ее отсутствие. Она старалась приходить сюда каждую неделю, проверяла краны, проветривала, раз в месяц делала уборку.

Все было таким родным, ее. Надя неуверенно улыбнулась – вот и кресло качалка в углу комнаты, с торшером. Так классно сидеть на нем, слегка покачиваясь, под мягкий свет лампы из под абажура, смотреть любимое кино с любимыми героями и мечтать, мечтать о том, что никогда не будет в ее жизни… любви.

Она до встречи с Егором-то не была уверена в своей женской привлекательности, а теперь и подавно ей не хотелось видеть никого из мужских представителей. Она бросила Лизе сообщение, что не придет домой, выключила телефон. Девочка-то не виновата в их отношениях, да и отношений уже давно никаких нет. Привычка, страшная привычка, которая так отягощала душу.

Посидев пять минут в тишине под мягким светом торшера, Надя встала. Горько улыбнувшись, вытерев слезы со щек, она разделась, собрав одежду, прошла в ванную. Там, робко взглянула на себя в зеркало. Огромный красный шрам тянулся от пупка к паху, по бокам были точки, там, где скрепляли узлы. Она еще ниразу не смотрела на себя, боялась. Надя поджала губу – вот кто на нее теперь посмотрит? Если раньше она не привлекала мужчин, то теперь и подавно… да и сама не хотела, просто никого не хотела видеть с собой рядом.

Надя отвернулась. Бросила вещи в корзину для белья. Все с такой любовью было подобрано в ее квартире, что просто душа радовалась, словно истомилась она, а теперь вот вернулась домой после долгого отсутствия. Женщина ступила под теплые струи воды. Она подставила лицо с закрытыми глазами, наслаждаясь. Надя понимала, что это минутная передышка. Уже завтра Егор начнет устраивать ей истерики, чего-то требовать – ей надо быть готовой к этому. Готовой, чтобы больше не пойти у него на поводу – она не хотела так больше жить, просто не желала.

Женщина вытерлась, надела пижаму и вышла из ванной. В шкафу стояла бутылочка красного вина. Она купила его очень давно, еще до переезда к Егору, да вот не было повода, чтобы открыть. Откупорив бутылку, Надя достала красивый фужер и налила немного вина. Встала у окна и отпила немного. Вот так в темноте, словно вся ее жизнь сплошные потемки – и где найти ей свет в этом темном тоннеле…


…Первое, что она сделала на следующий день – написала заявление на увольнение. Две недели отработки и все. Она переходит работать в частную клинику на полный рабочий день – если она решила что-то изменить, надо менять. Она всегда сможет заработать, тем более ее ценили как специалиста.

Выйдя с работы в четыре часа. Она увидела его машину. Егор нервно курил, ожидая ее. Надя внесла его в черный список, и аппарат просто задымился от его сообщений, но она их все стирала, не желая с ним общаться.

Женщина прошла мимо него, направляясь к остановке. Егор грубо окрикнул ее:

- Надюха? – он зло уставился на нее.

Женщина даже не обернулась, хотя сердце испуганно сжалось. Она слышала, как хлопнула дверь машины, пошла быстрее, но он схватил ее за локоть и развернул к себе:

- Ты что совсем нюх потеряла? – зашипел он. – Где шлялась всю ночь? С каким выродком кувыркалась?

Надя побледнела, пытаясь вырвать руку:

- Отпусти, - тихо попросила она, - отпусти по хорошему.

Егор насупился, усилив хватку:

- Что? – усмехнулся он. – Ты моя жена и я требую от тебя ответа – где ты провела ночь?

- Не там, где ты ее провел, - спокойно ответила она, смотря ему прямо в глаза. – Все кончено, Егор, я подаю на развод. Я тебя больше не люблю.

Сказав, Надя испытала облегчение. Она сказала это ему, глядя прямо в глаза. Однако мужчина наоборот рассвирепел. Он встряхнул ее:

- Кто он? – его взгляд жадно ощупывал ее тело, остановился на уровне ее груди. - Убью гада.

- Никого нет, - ее голос дрожал. Она боялась его. Ей было стыдно, что люди смотрят на нее.

Он размахнулся и залепил ей пощечину:

- Шлюха, - прошипел он, - как ты посмела?

Слезы выступила у нее на глазах. Она прижала руку к щеке, сделала шаг назад, качая головой:

- Я тебе не изменяла, а вот тебя видела своими глазами, - она смотрела прямо ему в глаза, - как ты даришь розы, как ты целуешь другую, - Надя призналась ему, испытывая при этом стыд и отвращение к самой себе.

Егор даже не изменился в лице, он лишь слегка пожал плечами:

- А что ты хотела, - он шагнул к ней и ближе схватил ее под локоть, пытался дотащить до машины, но Надя упиралась.

- Отпусти или я закричу, - предупредила она его, понимая, что в жизни не сделает этого.

- Кричи, - повернулся он к ней, - кричи, все мужики гуляют, Америку что ли открыла.

Наде хотелось вцепиться ногтями в его наглую физиономию, но не смела. Как же она могла так слепо верить ему.

- Егор, - она выровняла дыхание, хотя сердце гулко билось в груди, - мне больно, - ее трясло.

Мужчина стиснул зубы:

- Приревновала меня, - он прошептал так близко около ее уха, что ее передернуло, - это хорошо, значит, хочешь меня, - он плотоядно улыбнулся. – Строила из себя непонятно кого все это время, не пускала меня к себе, а теперь смеешь обвинять?

Он даже не оправдывался. Он считал, что прав, прав во всем. Даже в том, что она виновата в том, что он завел себе интрижку на стороне.

- Я с тобой развожусь, - снова повторила она, понимая, что их разговор бессмысленен.

- Кто же тебе развод даст? – он поставил руки в боки. – Надумала тоже. Милые бранятся только тешутся, слышала такую поговорку?

- Мы с тобой не милые, - Надя покачала головой и обхватила себя руками. – Все кончено.

- Посмотрим, как ты запоешь, когда мириться будем, будешь еще прощение у меня на коленях просить – прости меня глупую, - он нагло улыбался.

Надя судорожно сглотнула – как же она устала от него. От его самодовольства самим собой.

- Этого никогда не будет, - она опустила глаза, - я ухожу от тебя.

Егор прищурил глаза:

- Кто же тебя отпустит? – он хмыкнул. – Ты моя жена, - напомнил он ей.

- У тебя есть другая, вот и иди к ней, оставь меня в покое, - голос Нади сорвался.

- Всегда надо иметь запасной аэродром, - грубо ответил он ей. – Девки на стороне, на то они и девки.

- Девки, которым ты даришь цветы и целуешь, - снова укорила она его. – Ты мне что подарил? – накинулась она на него.

- Я женился на тебе, - напомнил он ей. – Я привел тебя жить к себе. Мало что ли?

- Мне этого больше не надо, - Надя тяжело дышала. – Мне больше ничего от тебя не надо. Все Егор, все, - она хотела повернуться и пойти, но он снова схватил ее за руку.

- Ты просто так не уйдешь, - зашипел он, - думаешь, что ты такая важная. Да кому ты такая нужна? – он презрительно оглядел ее с ног до головы. – Я подобрал тебя, сделал доброе дело, а ты плюешь в колодец, из которого пьешь, - обвинил он ее.

Надя судорожно сглотнула:

- Вот пусть я такая неблагодарная пойду своей дорогой, а ты весь такой правильный – живи своей жизнью, - она вырвала руку. – Мне на работу надо.

- А как же Лиза? – Егор улыбался, - что ты ей скажешь?

Надя повернулась к нему:

- Хотела бы я ей сказать, что ее отец самый настоящий козел, да боюсь, что не поверит.

Егор рассвирепел и шагнул к ней, занеся руку, чтобы ударить, но сдержался:

- А ты кто? Шваль подзаборная, - скрипнул он зубами.

- И я коза, раз все это время жила с таким, - кивнула Надя, соглашаясь, - только вот спасибо, прозрела, больше не хочу. Имею полное право.

Егор молчал, он смотрел на нее с таким презрением.

- Не проси меня, я не вернусь к вам, - Надя покачала головой и пошла прочь от него.

Пять лет она прожила с ними. Пять лет, но ни он, ни Лиза так и не смогли принять ее, полюбить, да ладно не надо было любить, но хотя бы хоть грамм уважения.

- Я тебе не дам развод, - услышала она его окрик позади себя. – Ты ничего от меня не получишь, даже не надейся.

Надя убыстрила шал, она понимала, что так просто он ее не отпустит, как же хорошо, что она тогда ничего не сказала о своей квартире, иначе сейчас бы он претендовал на нее.

Надя запнулась – а он может? В голову забралась шальная мысль – а вдруг у него есть такое право. Сердце кольнуло, грудь сдавило, она даже не подумала об этом. Не подумала – и как же ей быть? Ей был нужен хороший консультант, грамотный юрист…

…Грамотный юрист разложил ей все по полочкам. Надя записалась на прием после работы. Аркадий Степанович дождался ее. Мужчина лет пятидесяти. Худощавый, в строгом костюме при галстуке. Он внимательно выслушал ее. Посмотрел документы. Все было в порядке, кроме кредита. Именно в нем и состояла основная проблема – это то, что могло дать Егору большой козырь – так как она платила кредит, состоя с ним в браке целых пять лет. Он мог претендовать на ее собственность. Мог.

Надя чуть не заплакала – как же так? Как? Егор мог добиться права собственности через суд, предоставив копии выписок, справок. И заработная плата Нади в больнице – оклад с процентами. Женщина побледнела, понимая, что такой как Егор может, почему она не подумала об этом раньше, почему не заключила брачный договор, о чем ее сразу же и спросил адвокат, Надя покачала головой.

Аркадий Степанович был честен с ней:

- Поймите, - он предложил ей зеленый чай с мелиссой, - он вдовец, у него на руках несовершеннолетняя дочь. Суд будет на его стороне. Вот если бы у вас был ребенок.

- Да нет у меня ребенка, - заломила руки Надя, - нет, и вопрос вообще очень сложный – я не знаю, получится ли у меня забеременеть после операции, - призналась она и содрогнулась – спать с Егором, даже ради ребенка – она точно не хотела.

Аркадий Степанович опустил голову – сколько он уже повидал на своем веку молодых женщин и в возрасте, которым попадались вот такие мужчины, готовые обобрать до нитки. Как и женщины, которые с удовольствием оставляли мужчин ни с чем. Всех было в мире поровну и тех и других.

- Потерпите, - попросил он ее, - потрепите, может ваши отношения станут более лояльными, вот тогда вы и разойдетесь с миром, - предложил он ей.

Надя подняла на него глаза:

- А у вас такое было? – спросила она, - чтобы пары расходились по любовно, когда их уж ничего не связывает, когда они ненавидят друг друга?

Мужчина покачал головой:

- Только если пришли к обоюдному согласию, - признался он. - Я не знаю, что посоветовать в вашем случае, - честно сказал он, - так как на суде будут представлено все, вся ваша собственность и его. Вы даже сейчас не сможете переписать квартиру без его согласия, так как он является вашим супругом по документам.

Надя вышла от адвоката, как в воду опущенная – вот так встретились, корила она себя. Столько лет работы – и теперь этот Егор будет претендовать на часть ее квартиры. Ей платить еще по кредиту три года, а если он отсудит что-то, то ей снова придется брать новый кредит, чтобы рассчитываться с ним… только вот за что? Женщина реально не понимала – за что ей все это…

…Надя делала массаж, как в кабинет громко постучали. Она извинилась и подошла к двери. Приоткрыв ее, увидела Лизу, глаза девочки были красные.

- Надя, - она смотрела на нее, - можно? – она кусала губу, нервно теребя руки.

Женщина кивнула:

- Вот тут посиди, - сказала она, указав на стул перед ширмой. – Я освобожусь через пять минут.

Надя вздохнула. Это уже не первый раз, когда Лиза приходит к ней. Три месяца она с ними не жила. Три месяца как на пороховой бочке. То Егор, то Лиза. Егор закатывал истерики, скандалы, даже проследил, где она живет. Она сумела обмануть его, что снова сняла эту квартиру, но он так подозрительно посмотрел на нее, что ей стало не по себе.

И Лиза, которая то плакала, прося ее вернуться, то требовала, чтобы она опомнилась, что она жена ее отца. Надя понимала, что Егор науськивает дочь. Ей искренне было жаль ее, но она не хотела идти на поводу ни у одного, ни у второго.

- До свидания, - попрощалась она с клиенткой и повернулась к девочке.

- Надя, - Лиза шмыгнула носом, - нам так плохо без тебя, - призналась она, - отец кричит, ругает меня постоянно, я ничего не успеваю, а у меня экзамены в этом году, - она посмотрела на нее, - возвращайся к нам, я не хочу, чтобы эта Танька жила с нами.

Надя побледнела – вот и настал момент, когда Егор привел в дом другую – она все гадала – когда же – три месяца – ну хотя бы три месяца выдержал.

- Лиза, - Надя тронула руку девочки, - я не вернусь, - прошептала она, - я больше не приду.

- Ты даже вещи не забрала, - Лиза вытерла катившуюся слезу, - а она все собрала в пакеты и хотела их на мусорку вынести, а я не дала, - она опустила глаза, - она ударила меня, и папа встал на ее сторону, они так называли тебя, - слезы капали прямо на пол.

Надя покачала головой:

- Лизонька, - она заставила ее посмотреть на себя, - не ругайся с папой, не противоречь его новой женщине. Он мужчина, - она пыталась найти объяснение его поступку, - не она, так другая, - она попыталась улыбнуться ей, - такой мир, ты еще слишком молода, многого не понимаешь.

- Ты знаешь, - Лиза вздрогнула, - ты ведь другая, ты любила меня, - она боялась взглянуть ей в глаза. – А я так тебя обидела, - девочка схватила ее за руки и встала на колени перед ней, - ты прости меня ладно, - грубовато попросила она у нее прощение, - ты прости, что я тогда так про твоего ребенка сказала, - она всхлипнула, - я не хотела, я просто испугалась. А ты ведь не гонишь меня, - вытерла нос тыльной стороны ладони, - ты всегда ко мне как мама относилась, а я, ну я, - она упала на ее колени, рыдая.

У Нади у самой покатились слезы. Лиза так растрогала ее своим признанием – ведь правда говорят, что все познается в сравнении. Надя сглотнула слезы и погладила Лизу по голове.

- Я вещи твои привезла, - призналась девочка, - там, в машине, я на такси приехала. Оно ждет нас.

Надя кивнула, она даже не ждала, что ей вернут ее одежду, уже даже махнула на это рукой – ничего не хотела. Лиза удивила ее.

- А у них ребенок будет, - вдруг прошептала Лиза. – А я не хочу, - призналась она, - я так жалею, что ты потеряла моего братика, я бы тебе помогала, может и папа бы другим стал, он так сына хотел, все маме высказывал, что я не мальчик.

Надя округлила глаза – вот так новость, а она и не знала об этом.

- А потом, когда мамы не стало, рад был, что дочь – готовила, убирала, словно прислуга, - Лиза уже немного успокоилась.

Надя вздохнула – вот и она себя чувствовала прислугой, когда с ним жила, жаль, что поняла об этом поздно.

- А Танюха не хочет меня, она папу против меня настраивает, наговаривает, что я плохая, - девочка подняла голову, - а я плохая? Я ведь ее ребенка тоже не хочу, а вот твоего хочу сейчас, - она кивнула, - честно хочу, только его ведь нет.

Надя закусила губу и покачала головой:

- Нет, Лизонька, ребеночка больше нет, - она вытерла ее слезы.

- Это ведь не из-за меня? – в ее глазах снова мелькнули слезы, - не я же виновата, что ты потеряла ребенка? – Лиза сжала пальцы.

- Нет, детка, нет, моя девочка, - Надя обняла ее, как же ей было жаль этого ребенка, который так запутался в отношениях со взрослыми, что уже не знает, где плохо, где хорошо.

- Надя, - Лиза прижалась к ней, - а можно я у тебя поживу, пока они там ребенка своего родят, - она замерла, ожидая ответа.

Надя моргнула – она совсем этого не ожидала:

- Лиза, - она тронула ее руку, - ребенок ни в чем не виноват, ты не можешь говорить о том, что этого люблю, того нет, так не бывает. Он маленький, совсем кроха, и он твой братик или сестренка. Он уже твой родненький.

- Но он же не твой, - Лиза посмотрела ей в глаза, - ребенок не твой.

- У вас будет один отец, - тихо произнесла Надя, - а это уже важно.

- Почему ты такая добрая? – не понимала Лиза, - почему ты так все легко и просто принимаешь?

Надя пожала плечами – ей было больно услышать, что у Егора и Татьяны будет ребенок. Ребенок, которого потеряла она.

- Это просто жизнь, а буду я злиться или нет, от этого ведь ничего не изменится, - просто ответила она.

Лиза не поняла ее этого ответа. Надя помогла ей подняться и уже обняла ее. Они были одного роста. Да и Надя не была очень высокой, наоборот такая маленькая, худенькая, со спины наверное вообще подростком казалась.

- Так можно? – Лиза повторила снова свой вопрос. – Я буду помогать тебе.

- Лиза, - Надя вздохнула, - я не против, но тебе надо решить с отцом этот вопрос.

- Ты же его жена. Я имею полное право жить с тобой, - Лиза отстранилась, - ты же меня удочерила, - напомнила она ей.

Надя грустно улыбнулась – вот и настал момент, когда девочка признала ее – сколько же времени потребовалось для этого.

- Да, Лиза, ты моя девочка, - она обняла ее. – Пойдем домой.

- Я свои вещи тоже взяла, - призналась Лиза уже в машине. – Немного, сколько смогла унести, пока их дома не было.

Надя улыбнулась. Она впервые за три месяца возвращалась домой не одна. Это мало – оказалось в восьми пакетах, при чем три из них были только ее вещами, все остальное Лизино.

Как ни странно, но Егор не стал устраивать скандал по поводу того, что Лиза переехала к ней жить. Он лишь позвонил и предупредил, что он не собирается давать им деньги – как хотят – пусть выкручиваются.

Надя покачала головой – вот как – как он мог быть таким. И он произнес это слово – развод. Надя затрясло. Она понимала, что теперь назад пути не было. Теперь уже все – он узнает о ее квартире.

Однако у нее появился козырь в лице Лизы. Девочка изменилась за эти месяцы, а став жить с ней, стала мягче, ушли ее эти замашки – доказать, что она важнее и главнее. Перестала шарахаться в сторону, ведь никто на нее не кричал, не указывал. Они делали все вместе.

Аркадий Степанович поругал ее, когда она рассказала о Лизе и о том, что удочерила ее пять лет назад. Он сказал, что теперь будет проще, если девочка выберет право жить с ней, то Егор не сможет претендовать на ее квартиру, и еще, они добьются алиментов.

Надя улыбнулась, впервые она почувствовала себя легко, правда впереди было много проблем и забот. Даже если все получится с разводом, то ей еще предстоит учить Лизу и неизвестно, как поведет себя Егор в будущем, станет ли помогать…

…Два месяца склок, разборок и скандалов… и при помощи Аркадия Степановича их развели. Лиза хлопала в ладоши, он показывала язык этой Татьяне, так как именно девочка заявила на суде, что у отца другая и что она ждет ребенка.

Запутанное дело, но великолепная работа юриста оказалась выше всяких похвал. Он предусмотрел все, даже добился того, что Егор должен будет выплатить Лизе единовременное разовое пособие в крупном объеме. Мужчина чертыхался, но против закона не смог пойти.

Надя заметила его злой взгляд, когда они покидали здание суда со свидетельством на руках – она улыбнулась самой себе, взяла Лизу за руку, и они разошлись в разные стороны…

… Сколько раз она будет смотреть по сторонам в надежде увидеть его. Соня тихонько брела по улице, весна, все вокруг цвело, а ей хотелось выть. Слез уже почти не осталось, только грусть, тоска и огромное чувство сожаления пожирало ее изнутри.

Совсем скоро уже должен был вернуться Артем из рейса. Только вот в душе не было радости, чувство ожидания встречи, как у нее было со Львом. Она всегда была рада его видеть, ждала, затаив дыхание… а тут пустота, просто привычка.

И Илья, он так сильно изменился. Стал замкнутым, стал больше читать. И игры, компьютерные игры отошли в сторону. Теперь его интересовали машины. Он прямо грезил, когда ему исполнится 18 лет, когда он сядет за руль своего первого автомобиля.

Соня зашла в квартиру и сразу же прошла на кухню. Она тяжело дышала. Эта беременность далась ей труднее, чем первая с Ильей.

- Мама, - Илья зашел на кухню, - все в порядке? – он внимательно смотрел на нее.

- Дай воды, пожалуйста, - попросила она.

- Вот, - мальчик поставил стакан на стол, рядом с ней, - и еще, - он положил конверт на скатерть.

Соня побледнела и подняла на него глаза:

- Что это? – спросила она, сердце тревожно сжалось, а руки уже открывали конверт. Купюры посыпались на пол.

- Это папа передал, - ответил мальчик, - сказал, что мои алименты, - в его голосе появилась твердость.

Слезы навернулись на глаза Сони, она не заметила, как они побежали по ее щекам, она прижала конверт к груди, не веря, что Лев объявился. Пол года не было о нем вестей, словно он тоже был в рейсе. Радость, она испытала радость, что он живой. Ей так хотелось увидеть его, услышать его голос.

- Мама, - Илья уже почти вышел из кухни, но обернулся, - у вас завтра суд, - он вздохнул, - папа с тобой разводится.

Улыбка медленно сползла с ее лица, она всхлипнула и закрыла лицо руками. Ее девочка легонько толкнула ее изнутри, напоминая о себе… ее девочка, но не его дочь…


... продолжение тут https://www.stranamam.ru/post/7590362/

в избе-читальне часть 4 http://www.chitalnya.ru/work/1029060/