Меня зовут Мэри...2

Начало:


https://www.stranamam.ru/post/7387773/

Светка.

- Светик! Просыпайся Светик -семицветик! Уже белый день на дворе! Завтракать пора!

Мать стоит у стола с блюдом румяных, жарких пирожков. Ветерок колышет прозрачные занавески и треплет выбившуюся из-под зелёно-голубой косынки светлую прядь.

Светка открыла глаза и помотала головой.
- Сон... Всего лишь сон... Нет больше ни матери, ни прозрачных занавесок... Тётя Галька как переехала к ним - мигом повесила тёмные и сказала: - " Нехрен жить как на экране телевизира". И пахло в доме теперь не пирожками, а всё больше самогонкой и перегаром.

Навсегда врезался в память тот день... Мать с отцом собрались в райцентр по магазинам. О поездке говорили целую неделю. А в день отъезда отец с самого утра бегал в сарай, и к отъезду был изрядно навеселе. Мать сердилась, Светка по своему обыкновению молчала и всем видом показывала отцу своё неудовольствие, а брат Лёшка, так вообще - усвистал на речку с ребятами, прихватив удочку. Из-за него - Лёшки и Светке мать наказала сидеть дома, и разогреть обед. Лёшку накормить и самой поесть. Обидно было Светке. Вечно из-за брата всё получается не так, как хотелось ей. Она хотела поехать в райцентр с родителями. В прошлую поездку в одном из магазинов она приметила курточку, и надеялась, что в этот раз ей удастся выпросить у мамы купить её. А из-за Лёшки все планы рушились... И мамой повздорили перед отъездом.
- Чего его кормить? Маленький что-ли? Сам не поест? - буркнула Светка, уклоняясь от протянутой маминой руки и выскальзывая за дверь.
- Вечно ты с ним нянчишься! Вечно всё для Лёшеньки любимого!

Она не вышла проводить родителей за ворота, не поцеловала маму... Родители уехали, а Светка с кипящей в сердце обидой, перемывала тарелки... А потом прибежала вездесущая старуха Герасимовна и заголосила:

- Генка с Надей у развилки убились! В райцентр, в больницу свезли!

Потом потянулись дни страшного ожидания. В дом потянулись сердобольные соседки. Все наперебой несли еду, будто хотели накормить Светку с Лёшкой, на всю оставшуюся жизнь. Они с Лёшкой разбили копилку, и добрались до райцентра на стареньком дребезжащем автобусе. В больнице их отчитала строгая женщина в белом халате и больших очках. Даже всегда нахальный и хулиганистый Лёшка, перед этой монументальной женщиной, как-то сник и съёжился.

- Тётенька, мы из Сухаревичей приехали, на автобусе... Нам бы поглядеть только... - просила Светка.
- Поглядееть! И что будет, если все начнут ходить-глядеть? Проходной двор? Сказали - Не-По-ло-же-но!

Светка опустила голову и предательские слёзы закапали на грудь синей, заштопанной заботливыми мамиными руками, курточки.
- Нну... Ты брось-ка... А ну не реви! Да что же делается -то... Ладно... после пяти уедет главный... Проведу... поглядеть... Только издали. И молчком, и... одна нога здесь- другая там... - проворчала тётка.

- А она не умрёт? - спросил осмелевший и приободрившийся Лёшка, за что мигом получил от Светки тычка локтем в бок.
- Замолкни, дурак! - зашипела она на брата рассерженной змеёй.

- На всё воля божья... Главное верить надо... В хорошее верить... Ну идите пока... К отцу-то можно. А на мамку поглядеть после пяти приходите... Погуляйте, а потом приходите.

Отца видеть не хотелось. Даже тогда... Светка была зла на него. Ведь это из-за него всё случилось! Зачем надо было пить с утра? Бегал всё, бегал в свой сарай... Светка знала, что там, за верстаком у него всегда имеется заначка. Вот и добегался. Ладно бы сам... А то вот и мама из-за него... И маме видимо совсем худо. Не зря к ней не пускают никого. И лежит она не со всеми, а в отдельной палате, за дверями, с замазанными белой краской стёклами и чёрной табличкой, с серыми, какими-то колючими буквами "Реанимация".

Тётка в больших очках провела их длинным, пахнущим лекарствами, хлоркой и ещё чем-то противным - коридором, и распахнула одну из дверей.

- Только не долго. - буркнула она и втолкнув Светку с Лёшкой, тихо притворила за ними дверь.

Она не сразу узнала в человеке лежащем на железной койке у стены - отца. Голова и грудь у него были перебинтованы, и нога подвешена к потолку.

С соседней койки подал голос старик с загипсованной рукой:

- Ген - к тебе поди, делегация молодёжи-то пожаловала?

Потом они с Лёшкой ёрзали на стульях у отцовской кровати, а отец беспрестанно что-то говорил, за что-то просил прощения... Светка кивала головой, и не могла найти нужных слов, что бы сказать что-то отцу. Наконец-то открылась дверь и строгая тётка в очках велела уходить. Светка наскоро буркнув отцу : "Поправляйся, пап" - выскочила из палаты.

Они бродили по улицам, а время ползло медленно- медленно. Почему-то всегда, когда чего-то сильно ждёшь, кажется, что стрелки часов замерли и совсем не двигаются. На улице было прохладно и ужасно хотелось есть. Но денег было в обрез, только на обратные билеты, и они бесцельно бродили туда- сюда, поминутно спрашивая время у прохожих.

В больницу они вернулись уставшие и голодные, и снова толстая тётка в очках вела их коридором, и оглядевшись по сторонам протолкнула в приоткрытые двери с табличкой "посторонним вход запрещён". Они в растерянности застыли на пороге палаты, где на огромной кровати лежала худенькая и бледная женщина, с разметавшимися светлыми прядями волос - их мать... Мама...

А потом откуда-то взялся какой-то дядька в голубом костюме и шапочке и строго отчитал тётку в очках, а она отвечала ему, что "баба совсем плоха, и может из-за них, из-за Лёшки и Светки случится чудо, и она не умрёт. Что такое бывает... " И что "ребятишки аж из Сухаревичей своим ходом добирались, мамку повидать" и что "людьми надо быть".

Дядька устало потёр переносицу и уже как-то менее уверенно пробурчал про "не положено", но уже не так сердито. А когда они вышли из страшной палаты, где вся в каких-то проводах и трубках лежала их мама - велел идти пить чай. Светка хотела отказаться, но уж больно есть хотелось, и они пили горячий и ужасно сладкий чай и ели пирожки с картошкой и ливером. И тётка в очках всё странно смотрела на них и отчего-то вздыхала, а мужчина снял свою голубую шапочку и устало потирая виски строго велел им есть как следует, а глаза у него были усталые и добрые.


Чуда не произошло, и мамы не стало... И вместе с ней из дома ушло что-то важное... Не стало тепла и уюта, и отец пил теперь каждый день, а к вечеру напившись в стельку громко ругался и матерился, и проклинал жизнь, врачей, и размазывая по небритым щекам пьяные слёзы просил прощения у матери, упав на колени перед стоящим на тумбочке портретом. В доме появилась рыжая тётя Галя. Вошла хозяйкой... На поминках крутилась вокруг отца, утешала, успокаивала... И утешила... Через пару дней после поминок перебралась к ним в дом, приведя с собой сына Димку - Лёшкиного ровесника.

Несколько дней Светка с Лёшкой приглядывались к новоиспечённому братцу. Думалось им, что получится, как в сказке про Золушку. И будет злобная мачеха родного сынка всячески ублажать, а их с Лёшкой гнобить. Однако на удивление - доставалось от неё всем троим одинаково. И к родному сыну она была далеко не ласковая. Будто и он ей какой нибудь неродной вовсе, а подкидыш. Частенько они все втроём вылезали в окно, ведущее на задний двор и перескочив хлипкий заборишко, убегали на речку, и домой возвращались затемно. Летом было хорошо. Лёшка с Димкой подрабатывали на станции. Кому корзин - узлы поднести, кому машину разгрузить, кому из станционных торговцев за пирожками, а то и за чекушкой сгонять. А зимой стало худо. Тётка Галька злющая стала, будто в неё бес какой вселился, и Светка с братьями старались лишний раз ей на глаза не попадаться. А отец совсем запил. Даже отцова мать - бабка Рая, которая никогда не любила их мать, и всегда говорила, что Светка нагулянная, потому, что на мать похожа, и та забеспокоилась, и в разговорах с соседками обмолвилась, что, дескать "при Надьке-то Генка так не пил. Не плохая она была - Надька-то... И по хозяйству справная, и мужик у ей и накормлен, и настиран ходил. А Галька - блудня... Весь город поди знает. И сама приложиться к бутылочке не дура, и сын у ней непутёвый, и Генка при ней чёрный весь ходит, глаза одни остались."

А отец действительно сильно сдал... Как будто вместе с матерью ушла какая-то важная часть его жизненных сил. Приходя с работы, громко топал в прихожке ботинками и кричал :

- Галька! Выпить есть чё?
- А при мамке говорил :

- Мать! На стол собирай!
И у мамки всегда было наварено наготовлено... И куры были, и поросята... А Галька и кур всех порубила, и поросёнка велела забить, и даже коз продала... И в доме стало тихо и сиротливо...

Светка с братьями почти переселились на чердак. Перетаскали туда старые одеяла, матрасы, устроили себе там типа штаба. Тётка Галька лазить туда боялась. вот они и отсиживались там, пока в доме не погаснет свет и не заснут Галька с отцом.

Они сидели на тёмном чердаке, кутаясь в старые байковые одеяла. В щели нещадно дуло, и есть хотелось до ужаса. Но спускаться и идти в дом не хотелось. Однажды. Они стянули кастрюлю с супом. И ели его хлебая по очереди ложкой с погнутым черенком, найденной там же, на чердаке. А внизу бушевала Галька, крича про иродов и чертей, которые спёрли с окна кастрюлю вместе с супом.

- Хрен с ней с похлёбкой! Кастрюлю бы хоть вернули! Ан нет! А она новая была! - визжала Галька.

- Пей больше! Саму унесут, и не заметишь! - басил заплетающимся языком отец.
- У Надьки из дому ничего не пропадало! И готовила она знатно, и в доме всегда было прибрано! И дети присмотрены! А ты... Знай рожу перед зеркалом полируешь, да в бутылку глядишь! Где дети? На дворе темень давно!

- А хрен их знает! - сердито огрызнулась Галька.
- Целый день шалаются то тут, то там. Разве за ними поспеешь? Их трое спиногрызов - я одна. Бегать я за ними стану? На мне, между прочим и дом, и хозяйство, и спиногрызы твои... - Галька театрально завсхлипывала.

Светка так и представила, как она оттопырив мизинец смахивает с густо намазанных ресниц несуществующую слезинку.
- Вспомнил... Про нас заспрашивал! - проворчала она.

- Угу... - отозвался Димка, тряхнув лобастой головой.

- Погоди... Батя ваш не раскусил ещё - какая она стерва. А раскусит - тоже рожу ей начистит. Мой отец ей всегда рожу чистил. Он в рейс - она в гараже с мужиками водку пьёт, ну и всё такое... Вернётся - ему соседи как на ладони всё разложат, он хлопнет пузырь и ну её за патлы тягать... а однажды уехал и не вернулся больше. Она сказала, что нашёл себе бабу там...

Голос Димки стал тихим и печальным.
- Да и правильно сделал, если нашёл! Я вот тоже... Перекантуюсь до восемнадцати, и в Калугу, а то и в Москву... Отца найду... А она пусть сама... Как хочет. Она ведь никого не любит. Ей лишь бы денег, тряпок, да выпить было.


- Как же будет дальше... Уедет Димка... И Лёшка, скорей всего тоже не задержится дома... Может с Димкой подастся в большие города, а может в армию... А куда ей - Светке? Впервые задумалась она над неясным и шатким будущим. При маме всё было так просто... - горько думала девочка.
- Мама всегда знала, что делать и как поступить... А теперь...

Именно тогда, на чердаке, в мыслях о туманном будущем, Светка особенно остро ощутила отсутствие мамы. Именно тогда пришло окончательное осознание, что мамы больше нет, и она уже никогда не вернётся. И не будет уже никогда, как раньше... И не с кем ей больше делиться своими маленькими секретами, и совета спросить не у кого. И нужно жить дальше... Самой... Тогда она и подружилась с Машкой. Хотя "подружилась" - слишком громко сказано. Для Машки не существовало понятий "дружба" или "любовь". Она во всём умела находить для себя какую-то выгоду.

Она и привела Светку на станцию, и представила толстой тётке Рано.
- Вот... Подружка моя. Сирота она... Мать померла, а отец бухает... Деньги нужны. - пробубнила Машка, заглядывая

в

непроницаемое лицо толстой Рано.
- Подружка - это хорошо... А доверять подружке можно? А то возьмёт товар и того... - махнула Рано рукой, похожей на свиной окорок.
- Неее. Она честная. Ну - и мы вместе ходить станем... Я научу, покажу...

- Тётка Рано подозрительно оглядела девочек.
- Ты научишь... Да ладно уж... Пусть приходит. Покажи ей склад, расскажи что как и почём. Головой отвечаешь! - погрозила Рано толстым, похожим на сардельку пальцем. И тяжело дыша добавила :
- За порчу или утерю - со своих выложишь. Много вас ходит тут... Рано добрая... Всех приветит - обогреет.

- Угу... добрая... - пробурчала Машка, таща Светку за руку.
- За копейку удавится. Знает, жирная свинья, что положение у нас дерьмовое... Эскло... экспло... Тху, мать твою! Кулакиха и эта, как её... которые до революции крестьян обжирали? Буржуиха! Вот! - припечатала Машка, открывая лязгающую дверь и подталкивая в спину Светку.

- Вот, значит... склад у них тута. Тута Шавкат - муж Раношкин заправляет. Кобель ещё тот. Так и норовит за все места ухватить. С ним дружить надо. Так что не очень выёживайся, но и осторожней. Не дай бог Раношка чего увидит - хана тебе! Была тут у нас одна... Окся. Так Рано её на прошлой неделе так отметелила, что ту в больницу зашивать повезли. Думала, дура, если ноги раздвинет, королевой заживёт. Ну, Раношка их прямо в складе и подловила. Шавкат от Раношки ни в жисть к другой не пойдёт. Так... Перепихнуться разве. Он за ней как за каменной стеной. У ней тут вся ментура в кармане. Огонь баба! Страшная правда... Но это разве ж беда... - рассуждала Машка.

- С лица воду не пить. А если она от жиру задохнётся и окочурится - он богатым останется. - захихикала девочка.
От её хихикания Светке стало не по себе.

- Кого потеряли, девушки? - раздался сзади голос, с лёгким акцентом.

- Тебя, красавец! Тебя! Вот, подружку привела. Тётя Рано велела склад показать, про работу рассказать, и всё такое... - залебезила Машка.

_ Подружка - это хорошо... Красивый подружка... - окинул мужчина липким взглядом Светку.

- Харашо работать будет - хaрaшо получать будет... - хихикнул он.

Светка исподлобья оглядела мужчину.

Чернявый, усатый... Рубашка дорогая, перстни на пальцах, а на шее толстая цепь с полумесяцем. Лицо даже симпатичное. Только глаза вот неприятные. Бегающие такие глаза, чёрные, как камешки на дне Брыньки. Смотрит, будто ощупывает... Светке захотелось уйти, но она одёрнула себя мысленно...

- Зато будет работа... Зато не станет Галька её куском попрекать. А там глядишь и подкопить получится...

- Работёнка не пыльная... - щедро делилась опытом Машка.
- Берёшь со склада у Шавката пару игрушек, и дуешь на перрон. ПОезд подошёл - суйся ближе. Главное вперёд пробиться. Там ещё тётки с картохой-пирогами, сигаретами... Все вперёд норовят. Ты понаглей будь. Будешь ни рыба - ни мясо, так и оттеснят на задворки, и не продашь ничего. С продажи десять процентов твои от хозяйки, ну и дурой не будь - от себя чуток накинь. В поезде полно со спиногрызами едут. Те в окно игруху удыбают и давай вой поднимать. В общем там, по ходу поймёшь. Главное - в оба гляди. Есть ребятишки - мы их тут между собой грифами кличем. Сдёрнут игруху, запрыгнут в вагон, поезд тронулся, и поминай как звали. Ты больше гляди на семейки, где со спиногрызами, и на парочки. Парни девкам тоже игрухи покупают. Ага. Есть дуры... Ути-пути... Зайцы-медвежата... Лолиты, бля... - Машка сердито сплюнула.

И не ходи как в воду опущенная. Клиент не любит пришибленных. Улыбочку натянула, и пошла.

***

С тех пор, как Светка стала работать на станции, жить стало веселей. И время не тянулось так мучительно медленно, и не нужно было торчать дома и видеть ненавистную физиономию мачехи. Правда откладывать у Светки никак не получалось. Да и торговля шла туго. Не так, как у Машки. Но на еду и сигареты хватало. Светка научилась курить, и вместе с Машкой забегала за ларьки подымить сигареткой. Правда у братьев это восторга не вызвало. Лёшка, так вообще хотел надавать тумаков. Спасибо Димке - урезонил разбушевавшегося братца.
- Оставь! Не маленькая! Знает, что делает! Сам-то куришь поди! - резонно заметил он.

- Так она девка же!

- И чё? Девка - Не девка! На свои заработанные курит. Чего прилип? Может тошно ей на душе, вот и курит. А кто сейчас не курит-то? - возразил Димка.

- Лёшка стал какой-то злой, и колючий... Отдалился совсем... - думала с горечью Светка.
- Мама говорила, что они с отцом не вечны... Что мы вдвоём останемся, что бы держались друг за дружку... Как же... Подержись-ка... Вон он какой стал. Ему слово - он пять в ответ, да зло так. Конечно - он же пацан. У них свои дела. Была бы сестра... А так...

Из-за этого тянущего душу одиночества, Светка привязалась к Машке. С одной стороны - не нравилось ей, как та вечно крутится перед зеркалом, лицо мажет, перед взрослыми мужиками вертится... С другой - с Машкой всё казалось легче и проще.

_ Она тоже ведь не от хорошей жизни такая...- рассуждала Светка. У них с Лёшкой хоть отец попивал, а у Машки мать не просыхала, а отца кажется и вовсе не было. Нет, он конечно где-то был, но в их маленький город и глаз не казал. Машка со старшей сестрой были совсем разные. Сестрица - та полностью в мать и лицом, и фигурой. И приложиться к бутылочке любила, как и мать. А Машка - будто и не русская какая-то. Только имя и есть, а лицом... Как Рано с Шавкатом - черноглазая, чернобровая, как принцесса в книжке про Шехерезаду... Только вот глуповата была Машка. И поговорить толком не о чем. Одни парни на уме, да как поймать мужика с толстым кошельком, и шикарной тачкой. А разве в этом счастье? А любовь как же? - спрашивала Светка. А Машка усмехалась, глядя в зеркальце, поправляла помаду оттопырив мизинец, и говорила, какая она - Светка дурёха. И что нет никакой любви, а вся любовь у мужиков - в штанах. И надо этим пользоваться, пока молодая. А то вона - любовь... кивала Машка на идущих мимо женщин. Сама как чума, руки до земли от сумок, а дома дети орут, жрать просят, да мужик лежит... Нужна она кому - любовь эта? И всё чаще заговаривала про заграницу. Там, дескать и жизнь иная, и люди, и мужики богатые и непьющие, не то что наши.

_ Хорошо там, где нас нет. - отвечала Светка и Машке, рассуждающей про заморские страны, и Лёшке с Димкой, мечтающим о больших городах. А на душе было неспокойно.
- Может и правы они?

И родной маленький город, где знакома каждая улица, каждый холм, каждая тропинка, речка - начинал казаться Светке мрачным и серым. И всё чаще задумывалась она, что наверное в Москве, или Питере было бы больше возможностей скопить денег, что бы учиться пойти, и купить домик, или квартирку, что бы уйти из дома и не видеть ни отца, ни ненавистную Гальку.

Из-за этих мыслей и с Лёшкой поругались. Заикнулась Светка, что и она хочет в Москву, а Лёшка взвился, ругаться стал.
- Ага... - рассердилась Светка.
- Вам с Димкой можно значит, а я что?
- А ты девчонка! - сказал, как отрезал Лёшка.
- И что с того, что девчонка? И вообще - ты младший! Чего ты на меня орёшь?

- Млааадший! На год всего! И буду орать! И Машке твоей ноги переломаю! Сама шалава, и тебя туда же тянет! Только попробуй дёрнись куда! И вообще - увижу с Машкой - обоих худо будет! - кипятился Лёшка.

- Да ладно тебе! Сам-то! Думаешь не знаю, как вы с Димоном к Гришке в гараж ходите? Или не вижу- не чую, что от тебя самогонкой за три версты тянет? Чья б корова мычала! - парировала Светка.

- Да угомонитесь вы оба! Чего как кошка с собакой? - вмешался Димка.
- А ездить никуда тебе не надо бы, Свет. Девке и правда труднее... Знаешь... Разных козлов хватает... - он смущённо закашлялся и опустив глаза стал с двойным усердием рыться в банке с "бычками", выискивая окурок пожирней.

- Тоже мне, миротворец выискался! - рассердилась Светка и уселась у стены, поджав под себя ноги.
- Можно подумать - сами такие взрослые, всё знающие! - буркнула она и отвернулась к маленькому окошку.
- Всё равно уеду... - подумала она. И докажу, что и без вас смогу... Сама!

- Вот устроюсь на работу, накоплю денег, потом и Лёху с Димкой к себе заберу... Увидят ещё, узнают... А то заладили своё "девчонка - девчонка"... А отец пусть тут потом, со своей Галькой.

***

День выдался серый и пасмурный. Ветер задувал, лез под полы тоненькой курточки, щипал щёки. Светка зябко ёжась подхватила громоздкие игрушки и поспешила на перрон, к подходящему поезду. Почти сразу же к ней подошли два парня в кожаных куртках.

Гляди, Витян! А псина ничёшная такая! Как настоящая! Катюхе понравится! Она собак любит. Девушка, почём продаёте собаку? - улыбнулся парень Светке.

Слово за слово, завязалась торговля, Светка мысленно порадовалась хорошим покупателям, но тут случилось непредвиденное.

- Да чё ты за каждый рубль ведёшься, Витяй? ну-ка, девушка, дайте поглядеть... Мы берём эту собаку. Только посмотреть как следует надо. В подарок ведь! Днюха у девчонки! - улыбался парень.

- Хоть раз повезло продать большую игруху - подумала Светка. Хорошие ребята. И себе удалось накинуть неплохо. Редкое везение...

Парень взял в руки пакет, не спеша развязал его...

- Осторожней пожалуйста, не запачкайте, а то если не купите - хозяйка убьёт...

И тут поезд медленно двинулся вдоль перрона. Парень, держащий собаку выпустил из рук пустой пакет, и тот полетел, подхваченный налетевшим шальным ветром. Парень вскочил на подножку вагона, а следом за ним и его друг, которого тот называл Витяном. Светка даже не сразу поняла, что произошло, глазам своим не поверила. Она оторопело смотрела вслед уходящему поезду, когда сзади подошла Машка.

- Продала? - спросила она.
- Светка подняла на неё пустые глаза и покачала головой.
- Как??? - удивилась подружка.

- Я же видела, как парень заскочил в вагон с собакой. Они что - денег тебе не дали? Кинули что-ли? - поняла она наконец.

-... Твою мать! Ну ты дурищща! ну, нескладёха! Чего ж ты рот-то раззявила! Предупреждала же тебя! Говорила! Теперь Раноша по полной загрузит. Ох, дурища... - причитала Машка.

- Деньги-то есть у тебя? Или на отработку сядешь? С твоими способностями ты со своих процентов долго будешь отдавать...

- Маш... Ты это... - Светка судорожно сглотнула внезапно образовавшийся в горле ком.

- Чего "это"? Нееее! Тут я не помощник! Дружба дружбой, а денежки врозь, не обессудь. Сама лопухнулась - сама башляй. Будет тебе наука. Курить будешь? Айда за будку... -


- Ты вот оно что... Слушай... Хватит из себя блаженную строить. - сказала Машка, жадно затягиваясь сигаретой.
- Поговори с Шавкатом, поплачься, слезу пусти, если надо. Он до баб охочий. Не убудет с тебя. Чего вылупилась, как будто у меня рога с копытами увидала? - рассердилась Машка.
- Чего из себя строишь? Были бы какие-нибудь богатые - можно было бы кобениться. А нам куда с нашим нищим рылом-то? Ну не этот, так другой. Разница-то какая? А с Шавкатом, если по-хорошему - глядишь, и долг прикроет, и от Раношки потерю скрыть можно. А то ж вони не оберёшься!

- Не могу я, Маш... Не могу я так...
- Ну и дура! Не может она! - Машка от возмущения аж плюнула в сторону.

Засунула бы куда подальше свои сопли про любовь - больше пользы было бы. Ходишь, как оборванка. Ни косметики, ни сапог нормальных, ни пожрать, ни одеться... Дура и есть дура! Ты подумай- подумай головой. Времени у тебя в обрез. До вечера. А там... Либо грузиться на должок, либо... у Шавката помощи просить. Пойдём, пожрём чего-нить... Я плачу, так и быть...
Машка отбросила сигарету и потянула растерянную Светку к привокзальной кафешке.
- Погреемся заодно чуток. А то задувает - ни ног ни рук не чую...

Народу в кафе в этот час было негусто. Пара мужиков за столиком коротали время за пузырём портвейна и тарелочкой серых комьев пельменей, да толстая тётка в видавшем виды пальто, повязанная крест накрест платком - шумно хлебала из гранёного стакана чай и жевала чёрствую булочку.

Машка со Светкой подошли к стойке и купив два стакана подозрительного вида бурды, именуемой "кофе с молоком" и по пирожку "ухо, горло, нос" - устроились за одним из столиков. Прихватила Машка и графинчик с водкой и пару гранёных рюмочек.
- Давай дёрнем для сугреву, да с устатку... - сведя чёрные брови проговорила Машка.

- Не буду я... - помотала Светка головой.
- Ну, да, ну-да... Ты у нас девица правильная... хоть сейчас в институт благородных девиц. А мы люди не гордые. Нам больше достанется.

Машка привычным жестом плеснула в рюмку и опрокинув её в рот, отломила кусочек пирожка и понюхав - сунула в рот.

- Ну? Надумала чего? - уставилась она на Светку выжидающе.

- Чего тут надумаешь? - упавшим голосом спросила Светка.
- Попрошу Лёху с Димкой, может у них что накопилось...

- Да брось ты дурью маяться! Чего у них накопилось? Миллионеры! - насмешливо сказала Машка.
Накопииилось! Они что заработали на двоих, то и в игровых автоматах профукали. А ты - дура!

Голос Машки стал громким, щёки раскраснелись.

Светка огляделась по сторонам и увидела молодую женщину. Когда они вошли в кафе - её там не было. А сейчас была.
- Откуда она тут взялась... - подумала Светка.

Молодая женщина сидела за столиком, небрежно откинувшись на спинку стула. В руке её дымилась сигарета. Одета она была просто, но весь вид её говорил о достатке, о том, что она абсолютно случайный человек в этой грязной, привокзальной кафешке. Пепельно блондинистые волосы красивой волной падали на плечо. Рука с дымящейся в ней сигаретой была изящно отставлена в сторону. Ногти на ней длинные и аккуратно подпиленные, покрытые нежно-розовым, как яблоневый цвет, лаком. Лёгкий румянец на щеке, изогнутые, умело подкрашенные ресницы...

- Красивая... - подумала Светка. И каким ветром её занесло в нашу глушь... Может в гости к кому?

Машка поймав её взгляд тоже уставилась во все глаза на незнакомку.
- Охххо, какая фря! Откуда она тут? - удивлённо выдохнула она.

Девушка подняла голову, и посмотрев прямо на них, улыбнулась, обнажив ровные, красивые зубы.

Светке стало неловко.
- А вдруг она слышала, как они с Машкой про неё говорили...

В сумочке у девушки запиликало, и она в полголоса заговорила с кем-то, поглядывая на Светку и Машку.

- Крутая! с мобильником! - завистливо прошипела Машка.
- Интересно - чего она забыла тут, у нас? Видно же, что не тутошняя. - отозвалась Светка.

- Тихо ты...
Машка навострила уши, пытаясь услышать о чём говорит по телефону незнакомка, но так ничего и не услышала.

Девушка убрала телефон в сумочку и задумчиво стала болтать в стакане пакетик с чаем.

_ Ну и чё делать-то думаешь? - спросила Машка. Давай, доедай, да пойдём... Тебе либо к Шавкату надо идти, виниться, да товар брать. Скоро поезд будет. Либо... тогда не знаю даже... - Машка с сомением оглядела подругу.

Светка перестала глазеть на незнакомку, и вернулась мыслями к действительности, которая была совсем невесёлой.
- Не знаю... Не знаю, что делать... К Шавкату не пойду... Денег где-то найти надо... Отдать... Не знаю...

Из глаз предательски закапали слёзы.
- Нууу... Реви- не реви... В кармане не прибудет... - проворчала Машка.

- День добрый, девочки! - раздался голос совсем рядом. Светка наспех утёрла покрасневшие глаза рукавом.

У их столика стояла незнакомка, небрежно вертя в руках маленький, перламутровый телефон.
- Можно к вам присесть? - поинтересовалась она, и не дожидаясь ответа уселась на свободный стул, откинувшись на спинку и скрестив длинные, стройные ноги, обтянутые голубыми джинсами, купленными явно не на рынке.

- Какие-то проблемы? Отчего она плачет? - обратилась она к Машке.

Деньги потеряла... Вернее кинули её. А хозяйка ей теперь шею свернёт... Товара нет, и денег нет... - объяснила Машка.
- Уууу... Много денег что-ли? И что за товар? что за хозяйка? Расскажите поподробней. Может что вместе придумаем? - заинтересовалась девушка.

- Да что тут придумаешь? - с тоской проговорила Светка.
- Отдавать надо, а отдавать нечем... Но я придумаю что нибудь... - спохватилась она.

- Да деньги - не проблема. Не думаю, что бы были там такие великие деньги... - усмехнулась незнакомка.
- Я быстро не смогу вернуть... - быстро ответила Светка.

Машка пнула её по ноге и сделала большие глаза.

- Да я и не прошу вернуть... Жаль мне... Такие симпатичные девчонки, и киснете здесь, в этой дыре. А могли бы жить... И работать... и зарабатывать - проговорила она с нажимом на последнее слово. У меня есть предложение... Давайте вечером встретимся где- нибудь в более приличном месте, и поговорим?

- "Калинов куст" знаете? Вот, там, в кафе, в восемь. Так как? Договорились?
- Договорились! - ответила Машка за двоих.

- Тогда до вечера! - махнула рукой незнакомка.

- Меня зовут Лана.
- Маша... А она - Светка... до вечера... - ответила Машка.

Девушка поднялась и грациозно простучав каблучками дорогих сапожек, вышла на улицу, оставив на столе початую пачку дорогих импортных сигарет и шлейф аромата духов.

- Чего сидишь, как в воду опущенная? Смотри, какая девка! Может и нам поможет вылезти! Айда... скоро поезд подойдёт! - засуетилась Машка, и допила оставшуюся водку прямо из графинчика.

_ Шевели поршнями! Надо до вечера чего нибудь продать, и пойти переодеться. Не охота чувырлой в Калинов идти. Там народ приличный, денежный обычно...

продолжение следует...