Зорины

Сегодня 3 года, как умерла т. Дуся, старшая сестра отца. Я думала о ней. И захотелось поговорить. О ней. Об отце, которого нет со мной уже 8 лет. Его годины были тоже недавно, 2 ноября. А 9 ноября будет его день рождения, ему был бы 81 год.
Т. Дуся была старше, и останется старше всех.

Вообще, эта семья была удивительна. Для меня. Хотя в масштабах страны, наверное, обычна. Дед, Григорий Дмитриевич, по семейной легенде, был царским офицером. Никаких документальных подтверждений тому нет, на всех фото он в гражданских костюмах, всегда выглядит щёголем. Разве что усы его, всегда закрученные вверх, наводят на мысль о золотых погонах Они были красивой парой с бабушкой Машей, любили фотографироваться, вдвоём, а потом и с детьми. У меня над столом висит такая фотография: Дед стоит в летнем костюме, украшенном цветочной гирляндой на манер ордена, бабушка сидит рядом в скромной блузке и тёмной юбке. Т. Дуся как-то говорила, что на этом фото бабушка беременна. И рядом с ними три сына - Иван, Филипп и Михаил. Пыталась посчитать год, когда это было снято, получилось, не позднее 1920-го года. Я не помню бабушку и деда, и уж тем более не знаю я Ивана и Филиппа, они погибли на войне, а Михаил - позже, но ещё до моего рождения. Я знаю младших детей - Евдокию (т. Дусю), Тамару, Марию, Леонида (мой отец), Валентину... Мои любимые тётки, красавицы и модницы, веселые, трудолюбивые, редко кого осуждавшие, но всегда переживавшие друг за друга, за детей, племянников, друзей, знакомых. Поднявшие по 2-3 детей, обожающие внуков. Как я люблю их. И сожалею о том, что их уже нет.

Но вернёмся к деду. Веря в предание о его офицерском звании, я пыталась додумать и достроить умолчанные куски семейной истории. Каким образом, когда петербургский офицер оказался в Поволжье? Не знаю точно. Старший мальчик на упомянутой фотографии явно старше Октябрьской революции, насчёт других не уверена. Значит, дед переезжал уже с семьёй. Скорей всего, уже после Гражданской войны. От чего он спасался, от голода ли, от гонений на дворян и офицеров, тоже мне неизвестно. Видимо, он никогда не говорил об этом с детьми. Дед вообще был человеком довольно суровым, гордым и вспыльчивым. А кроме того, весьма одарённым и энергичным. Что бы ни привело его в глухую деревню Шереметьево, там он поставил крепкое хозяйство, включавшее даже небольшой конный заводик. Однако нэп кончился, деда раскулачили. Впрочем, Григорий Дмитриевич был достаточно умён, полагаю, чтобы самому отдать имущество, спасая себя и детей. Но одарённость не отдашь и не спрячешь. Еще долго ездил он по району, строил по заказам мельницы. Не имея диплома, исключительно природным умом и талантом. У отца я тоже видела этот талант, он постоянно что-то строил и совершенствовал в нашем доме, когда мы ещё жили в посёлке. Переехав в город и не имея уже столь широких возможностей, да и желания, и сил, он всё равно учился чему-то новому - например, одно время изготавливал дома плитку. Увы, отцу моему тоже суждено было остаться самоучкой. Умненький дед никого из детей своих не пустил в институт. Подозреваю, чтобы не "светить" дворянское происхождение, тогда же в вузах это строго контролировалось. Тем не менее, он дал им образование в училищах и техникумах. Бухгалтера и счетоводы, мой папа вообще товаровед Расчёты деда оправдались - профессии востребованные, универсальные, работа конторская. А что сын Лёнька с первого же места работы загремел в лагеря на 6 лет - так это просто не повезло ему с начальником, ворюгой оказался, а на молодого недостачу списал.
У тёток моих, слава Богу, всё было в порядке - спокойно работали, повыходили замуж, порадовали деда внуками. Когда началась стройка в Нижнекамске, целым гнездом три сестры переселились туда. Мой папа и ещё одна сестра, т. Маруся, жили в Заинске. Зорины предпочитали, как я это называла, жить "гнёздами". Потому, когда т. Маруся умерла, папа тоже уехал в Нижнекамск, к сёстрам.

Какой-то путанный получился рассказ. Впрочем, я просто хотела поговорить о них, старшем поколении. И то, что написала - лишь верхушка айсберга мыслей, передуманных за это время. Множество воспоминаний пробежало передо мной. Наш дом, праздники, песни - "это Марусина", а это "Лёнина", а это "Дусина"... У каждого была своя. Я до сих пор, когда слышу ту или иную, вспоминаю - это песня мамы, а это т. Вали...

Крепкое, жизнестойкое поколение. Умевшее работать и наслаждаться жизнью. Настоящей жизнью - силой, трудом, пляской, праздником. Они несли в душе действительно вечные ценности - семья, дети, вера. Крепко стояли они на этой земле и дали нам мощные корни. И не их вина, если мы отрываемся от этих корней в погоне за сиюминутным удовольствием. Для каждого человека наступит день, когда он вернётся к предкам, и дай Бог, чтобы это произошло тогда, когда предки ещё живы.

Я желаю всем счастья.