Не долюбили/часть 1

Часть 1

Железнодорожный вокзал походил на муравейник. Правда только своим гулом и скученностью людей. Все куда-то торопились. На улице было сыро, холодно и серо. Вечерело Последний месяц осени, уже чувствовалось приближение зимы. Срывался снежок, правда, он тут же таял на асфальте.

Женщина сорока пяти лет куталась в свою курточку. Перчатки она забыла, торопившись быстрее уйти из дома…

- Мама, ты же мне не откажешь? – дочь смотрела на нее с мольбой. – Сегодня Влад приезжает. Ну как мы тут все вместе, - девушка качалась на ногах, слегка ударяясь спиной о стенку в кухне?

Люба мыла посуду. Она вздрогнула от слов дочери, выронив тарелку в раковину, та жалобно звякнула и треснула пополам.

- Мама, ты стала такой рассеянной. Постоянно летаешь в своих мыслях, - раздраженно заметила Снежанна. – Вот смотри, и руку порезала. Отойди. Я домою.

Женщина взяла кухонное полотенце. Она сжимала его в руках, не обращая внимание, что пачкает его своей кровью. Присела на табуретку. Ее худенькие плечи согнулись, в волосах виднелась седина.

- Мама, там же ведь не так холодно? – Снежанна выбросила осколки в мусорное ведро. – Всего два дня. Мы так хотим побыть с ним наедине. Вдвоем. Ты же меня понимаешь? – жалобно просила она. - Ты не можешь не встать на мое место, - уже более требовательно продолжила. - Ты сама была молодой. Вот если бы папа был жив…

Люба закусила губу до боли, на глазах навернулись слезы. Ее Николай, он ушел так внезапно. Неожиданно. Сидел, читал газету, встал, чтобы покурить и упал. Инфаркт. Три года, как его нет. А ей все кажется, что он сейчас вот вернется с работы, бросит ключи в прихожей. Они так знакомо звякнут о полочку, оповещая, что он дома… Уже прошло три года, а она все ждет, не может принять утрату.

- Ты заодно и на могилки сходишь. Там же рядом. Папа так любил дачу. Ты как будто бы…

Люба встала, она не могла слышать то, что говорила дочь. Слишком больно. Слишком жестоко. Почему? Почему их милая Снежанна стала такой? Неужели ее так изменила любовь? Первая. Желание быть с любимым, делало ее эгоисткой. Или может быть все становятся такими?

Люба быстренько переоделась в старенькие джинсы. Кинула в рюкзачок сменное белье. Теплую пижаму.

- Возьми бутеры. Ты же нам оставишь котлетки? - Снежанна уже вилась около матери, как кошка. Улыбка не сходила с ее лица. – По дороге – купи лапшу. Там же газа-то нет. Хоть теплое покушаешь. Заваришь.

Люба кивнула. Она механически взяла сумку и вышла в прихожую.

- Ма, ну что ты молчишь? Обиделась, да? – Снежанна надула губки. - Я разве виновата, что нам негде встречаться? Его все дома. Что – нам по подворотням шастать? Мы уже взрослые, - она передернула плечиками. - Ну нет у нас денег на гостиницу. Ты еще не получила зарплату. Да и что твоя зарплата, заплатим коммунальные и все. Даже новую кофточку себе не смогу купить. Вот папа бы…, - она вновь завела свою пластинку, понимая, что мать не будет ей перечить. – Подожди, - Снежанна кинулась в кухню, чтобы принести еду, - хотя бы сыр возьми.

Люба открыла входную дверь.

- Оставьте. Покушаете. Я куплю по дороге лапшу. Заварю. Тепленькое, - она постаралась улыбнуться, судорожно сглотнув наворачивающие слезы, - покушаю.

- Ты только купи, - Снежанна держала дверь, - ты же купишь? Посмотри на себе? В кого ты превратилась? Кожа да кости, - она закрыла дверь.

Несколько раз моргнув, девушка сжала кулачки, словно прогоняя тревогу – она только что, грубо говоря, выгнала мать из дому, чтобы спокойно встретиться со своим парнем. Влад уехал в другой город учиться. Приезжал не так часто. Ожидание встречи отразилось в ее глазах. Она отбросила грустные мысли и побежала приводить себя в порядок. Нет, сначала поставила шампанское в холодильник. Мать дала ей деньги, чтобы положила себе на телефон, но это подождет, еще даст. Подумаешь – сделает кому-нибудь пару капельниц, заработает. А тут такое дело – Влад впервые за месяц приезжает…

… Люба поставила сумку на перрон и стала сжимать свои руки, пытаясь их согреть. Снежанна была права. Все вещи на ней уже болтались. Заставить себя вернуться к нормальной жизни, Люба не могла. Она словно замерла в тот миг, когда они ушли. Ее так сильно подкосили сначала смерть сына, потом мужа. Как все произошло? Почему? Они были такой замечательной семьей. Счастливой. Словно сам бог позавидовал им. Паша подсел на наркотики. Сначала стал курить, потом колоться. Выносил из дома все, что мог. Они с Николаем делали все, что могли. Оформляли его на лечение, но он сбегал. Пропадал на несколько дней. И вот в такой вот один день – они его нашли в морге. Передоз…

Люба зашла в электричку и села у окна. Людей было мало. Дачный сезон давно уже кончился. Если бы сейчас был май-июнь, свободного места не нашлось бы. А полупустой вагон только способствовал погружению в свои мысли…

… Первая любовь. Люба провела рукой по запотевшему стеклу вагона, вспоминая Евгения. Им было по 14 лет. Оба еще совсем молоденькие. Глупые. Правда сколько было чувств. Два года сидели за одной партой. Писали друг другу записки: «Я тебя люблю», «Люблю тебя я». Вечерами гуляли по темным улочкам и говорили, говорили. У него были такие огромные голубые глаза и рыжие волосы, которые торчали в разные стороны, как бы он не пытался их причесать. Жека был немного не складный. Сейчас конечно же прошла вся его угловатость, скорее всего прошла. Мальчишеская незрелость переросла в опыт, накопленный годами. Теперь он мужчина в самом рассвете сил. Интересно, каким он стал? Как сложилась его жизнь? Наверное, до сих пор еще обижается на нее?

Люба вышла на своей остановке. Луна уже взошла высоко. Справа виднелся лесок. Лесок… был бы сейчас жив Николай, они уже не раз бы сходили по грибы. Хотя какие грибы в ноябре? Любу пробивала дрожь от холода. Господи, а в домике ведь совсем нет отопления. Как же она согреется? Сунув руки в карманы, Люба направилась по дорожке к дачному поселку. Сумка мешалась и била по ноге, но вытаскивать руку не хотелось. Она и так жутко замерзла. Люба понимала, что измажет свои кроссовки, но сходить с тропинки, боялась. Так и шла, увязая в слякоти…

… Домик встретил ее сыростью и пустотой. Включив свет, Люба осталась стоять на пороге. Одна. Она одна в этом месте. Все уже покинули свои дачи до нового сезона. Только ей нигде нет места. Снежанна наверное права, она тоже была молодой и злилась, когда родители не пускали гулять ее с Женькой. Люба оставила дверь открытой и прошла к колонке, освещенной светом. Начав ее качать, та жалобно скрипнула. Скрип эхом пронесся по округе. Где-то в лесу ухнул филин. Она забыла ее смазать. Теперь вот нарушала покой лесных обитателей. Накачав пол ведра воды, Люба стала мыть кроссовки. Руки так заледенели, что она уже их не чувствовала. Убедившись, что они более менее чистые, Люба подула на пальцы, пытаясь их согреть. Вылив с ведра остатки воды, она сполоснула его, вновь начав качать. Скрип разрушал тишину, позволяя ей чувствовать, что она еще жива.

Люба наклонилась, чтобы взять ведро, как в ноги что-то стукнулось, потом потерлось. Женщина замерла от испуга, боясь пошевелиться. Из-за спины раздалось тихое, жалобное короткое «Мяу». Люба смогла выдохнуть и вздохнуть.

- Откуда же ты тут взялся? – она смотрела под ноги, о которые так нерешительно, словно боясь, что его пнут, терся большой исхудавший рыжий кот. – Рыжик?

Люба осторожно провела рукой по его спине, ощущая кости.

- Кто же тебя бросил-то? – она взяла ведро и поманила кота за собой. Тот посмотрел на нее, как будто не веря, что его не отвергли. Позвали.

Люба закрыла дверь за ними и поставила ведро на пол.

- Ну вот мы с тобой вдвоем. Сейчас поставим чайник, согреем водичку. Тебе налью молочка. Ты знаешь, - Люба не снимала курточку, в комнате было прохладно, и зачем она только взяла с собой пижаму, - а Рыжик тебе подходит.

Котяра смотрел на нее преданно своими голодными голубыми глазами.

- Ты такой несуразный, - Люба налила ему в блюдечко молоко. Рыжик не решался подходить, не верил ей. – Напоминаешь мне Жеку. Ничего, я тебя откормлю, - и она улыбнулась. Улыбка озарила ее лицо. Эти серые глаза, которые и остались на ее лице. Глубокие, полные боли, разочарования… Рыжик попробовал молоко и посмотрел на Любу. – Ну извини, холодное. Нынче все такое, - она пожала плечами. – Пока не знаю, как согреть, но что-нибудь придумаем, - пообещала она ему.


Люба чуть отошла, позволяя ему покушать. Чайник щелкнул. Женщина подошла к столу, чтобы налить себе чай, как на улице послышался шум, ручка щелкнула, и дверь с грохотом открылась…

... продолжение тут https://www.stranamam.ru/post/6231669/

в избе-читальне часть 1 http://www.chitalnya.ru/work/868344/