Наказаны любовью Глава 16

Предыстория https://www.stranamam.ru/post/6016436/
Глава 1 https://www.stranamam.ru/post/6016445/
Глава 2 https://www.stranamam.ru/post/6016464/
Глава 3 https://www.stranamam.ru/post/6016478/
Глава 4 https://www.stranamam.ru/post/6016491/#comments_form
Глава 5 https://www.stranamam.ru/post/6016531/
Глава 6 https://www.stranamam.ru/post/6016551/
Глава 7 https://www.stranamam.ru/post/6016567/
Глава 8 https://www.stranamam.ru/post/6016581/
Глава 9 https://www.stranamam.ru/post/6016642/
Глава 10 https://www.stranamam.ru/post/6016713/
Глава 11 https://www.stranamam.ru/post/6016725/
Глава 12 https://www.stranamam.ru/post/6016735/
Глава 13 https://www.stranamam.ru/post/6016744/
Глава 14 https://www.stranamam.ru/post/6016765/
Глава 15 https://www.stranamam.ru/post/6016768/

Глава 16.

Больница.
Августа металась на постели, она пыталась встать, но не могла, ее руки были связаны смирительной рубашкой, как у душевнобольной. Проблеск сознания, как яркая вспышка – она что-то говорила мужчине о детях. Да, о детях. О Карлосе и Кристине. Кристина, она вернулась, вернулась, чтобы уничтожить их: ее, Винсенте, Алехандро. А еще Сабрина. Господи, это кара небесная. Она пыталась что-то произнести, но язык плохо слушался, изо рта вырывалось какое-то мычание. Она старалась ухватиться за ускользающие воспоминания, за то, что еще имело смысл. В палате никого не было. А ей так хотелось пить. Она то открывала глаза, то закрывала, покачивая головой, сколько прошло времени – она не понимала, борясь за последние остатки своего разума, спотыкаясь о осколки и трещины своего безумия.
- Августа, что с тобой? – Херардо не понимал, он отказывался воспринимать то, что предстало перед его глазами, это все не укладывалось в его голове, казалось ведь всего пару дней назад, он видел более менее разумную женщину, которую просто пугала какая-то определенная ситуация, а сейчас перед ним была практически безумная. До чего довел ее его сын.
Августа встрепенулась от звука голоса, ведь еще только что никого не было. Она все также покачивала головой, усиленно стараясь сконцентрировать взгляд. О эти голоса, эти безумные мысли. Эти видения – Карлос и Сабрина. Брат и сестра. Они ничего не знают. Женщина застонала.
- Что с тобой происходит, - Херардо присел на стул и осторожно тронул ее за руку.
Августа замерла. Она не знала, как реагировать, то ли опять начать вырываться, толи довериться этой руке. Кто это? Что ему здесь нужно? Зачем он пришел?
Херардо не знал, что ему делать, как быть? Стоит ли развязать ее? Никогда он еще не слышал ни от Карлоса, ни от Алехандро, что та была буйной. Да могла вести себя бессмысленно, но назвать ее агрессивной – нет. Она не такая.
- П-п-и-и-ть, - наконец-то смогла произнести она.
Херардо огляделся. На столике стоял графин и стаканы. Встал, налил воды в стакан и подошел назад к ее постели. Развязать не смог и пришлось придержать ее голову, чтобы она смогла попить. Как же знакома эта ситуация, когда-то он точно также поддерживал голову своей жены, помогая ей пить. От первого же глотка Августа, поперхнувшись, закашлялась. Херардо терпеливо подождал, пока пройдет ее кашель, и она сможет допить. Женщина с жадностью выпила всю воду из стакана. Откинувшись на подушки, устало закрыла глаза. Херардо поставил бокал на столик и взглянул на нее. Она лежала, не шевелясь. Казалось, что будто бы она спит.
- Еще воды? Августа, открой глаза. Тебе не стоит меня бояться. Скажи, чем я могу тебе помочь? Августа, - Херардо присел на стул и тронул ее за руку, - ты же слышишь меня.
- Их двое, двое, а еще девочка, сестра, она ему сестра, - четко и ясно произнесла Августа.
- О ком ты говоришь? Кого двое? Августа, посмотри на меня, я не причиню тебе вреда, - Херардо немного сжал ее руку. – Ну же, не прячься от света, я развяжу тебя.
Херардо стал возиться с узлом на смирительной рубашке. Что побудило врачей к таким действиям? Раньше она совершенно не выказывала агрессии. Разве может она кому-то причинить вред? Вело себя спокойно, неадекватно да, но не ни на кого не кидалась. Августа почувствовала свободу. Открыла глаза, подняла руки к лицу, стала рассматривать свои ладони. Херардо взял ее за руку, растирая передавленное место, спросил:
- Чего ты боишься?
- Они брат и сестра, их двое, она нас накажет, она приехала мстить за все, что с ней сделал Алехандро, - Августа говорила четко, несвязанно, но ясно, порой пыталась качать головой, но хваталась за ускользающее сознание и возвращалась вновь к сказанному, повторяясь, бормоча о каре.
- Кто брат с сестрой, о ком ты говоришь? – Херардо не понимал. Он боялся, что Алехандро специально заставил Августу лечь в больницу, потом забрал ее, потом снова положил, этому должно было быть объяснение, его сын ничего просто так не делает. Значит есть кто-то, кто страшно ее пугает. Заставляет нервничать, погружаясь в безумие. – Скажи. Я помогу.
И тут Августа посмотрела на своего свекра. Прямо, узнавая, ужасаясь от того, что знала, страшась того, что скажет сейчас.
- Он ее заставил, она не виновата. Ребенок. Она его родила. Нет, двух, а потом я здесь – с одним, а второго она забрала. Они брат с сестрой. Нельзя, им нельзя. А они не знают.
- Августа, о чем ты говоришь?
- Вы тоже меня заставили выйти за него. А он страшный человек, мне пришлось убить своего ребенка, а тот настаивал, а я не смогла больше. И тут Кристина, он сбил ее и привез. Она так сказала, - Августа смотрела прямо ему в глаза, - да, она мне сказала, что он ее сбил. Как она просила, чтобы я ей помогла. Я ведь не могла, ты же понимаешь, - она как ребенок искала поддержки.
Херардо ничего не понимал, но кивал ей, только бы она говорила. Может быть он что-нибудь поймет, разберет, сложит картинку.
- Не могла, нет, - Августа утвердительно кивнула. – Меня ведь тоже заставили, почему ей нельзя было так же. А потом ребенок, он все время плакал. А мне не надо его, я своего хотела, а моего нету, а он там был, - она погладила себя по животу, - его вытащил, столько крови, - Августа схватилась за голову.
Херардо хотелось взять ее и встряхнуть, чтобы понять, что она говорит, о чем.
- Августа, пожалуйста, соберись с мыслями, скажи правду.
- Правду? – она даже склонила голову набок, как маленькая девочка, как бы обдумывая его слова. – А я правда – так и есть. Страшно. Страшно, когда они узнают, а будет поздно. Карлос, я так и не смогла его полюбить. Он же был напоминанием о ней, о той, кто смог противостоять моему мужу и Винсенте, - это была единственная четкая фраза, потом она снова продолжила поток своих бессмысленных фраз. – Я сказала тому человеку, он теперь все сделает. Да, сделает, - она утвердительно кивала головой. - Не допустит их смешения. Не допустит же? – она спрашивала Херардо.
- Кому и что ты сказала?
- Что они брат и сестра, что их двое.
- Кто кому брат и сестра?
- Мальчик и мальчик, а теперь и девочка, - она рассмеялась.
- Так ты говоришь о троих?
- Трое? – Августа задумалась. – Нет, она родила тогда двоих, девочка потом, не у нас.
- Кто родил? При чем здесь Карлос?
- Карлоса родила, ну как ты не поймешь, - Августа начала нервничать, он ее не понимает, он не поможет.
- Карлоса? – ужаснулся Херардо. – Кто его родил?
- Ну та, что приехала. Кристина.
Кристина. Херардо бросило в холодный пот, перед глазами встала картина: познакомься, дедушка – это Кристина. Кристина. Вот почему Карлоса так тянет к ней, она его мать. Мать? Как такое может быть? Нет! О чем она говорит? Господи, на что пошел его сын. Что он натворил? Может это просто ее безумие?
- Ты не рожала? – Херардо страшно было это спрашивать.
- Нет, я просто с животом была. Муж так сказал, - Августа смиренно сложила руки на груди. – Папа мне сказал слушаться, я слушаюсь, я послушная, вы же меня не накажете?
Августа в жизни наверное так долго не разговаривала. Херардо с испугом смотрел на женщину. Что с ней сделала? Что сделал с ней ее отец? Что сделал с ней Алехандро и продолжает делать. Она просто жертва. И что самое страшное, Херардо, он сам способствовал всему этому.
- А она, двое у нее их. А она того, сознание потеряла, не знает. Или испугалась Алехандро, вот с одним и убежала. Бросила его. Вот брошенного и воспитываю, - Августа стала жалеть себя. – Неродного. А моего, кровь, столько крови, он вытащил, он даже не плакал.
Херардо отшатнулся от этих слов. Неродного. Вот почему Августа так равнодушна к Карлосу. Не может принять чужого ребенка. Но она тоже была беременна.
- А что с твоим ребенком? Ты была беременна?
- Один раз, я так хотела, а он не позволил, - Августа наклонилась к Херардо, махнула рукой, чтобы тот приблизился к ней, - нельзя было рожать, - шепотом сообщила она ему, как саму страшную тайну, - мой муж ничего не должен был знать, мне надо было выходить за него замуж, а ребенок не его. Мне так страшно было.
Господи, Херардо схватился за голову. Августа была беременна от другого мужчины. А они все заставили ее выйти замуж за Алехандро, ей пришлось убить собственного ребенка. Конечно, это могло быть ее безумной фантазией, но Херардо понимал, что она сейчас говорит правду. Они сломали ей жизнь.
- А кто отец Карлоса? – Херардо сжал руки в кулаки, грудь ныла. Сердце кололо.
- Мой муж – смешно да, - с издевкой сказала Августа. – при живой жене – привести в дом другую и заставить ее родить, так как я не могла, - четко уверенно произнесла женщин с такой болью, что ему у него на глазах выступили слезы.
В другой раз Херардо бы обрадовался, услышав в ее голосе эмоции. Всегда равнодушная, холодная, молчаливая, но сейчас, он испугался, до чего он довел своего сына, что тот решился на такой поступок. Виноват только он.
- Привел в дом и сказал, она родит, раз ты не можешь. И она родила двух, а не одного. Я не смогла даже забеременеть, а она сразу двух, как кошка.
По ее щеке потекли слезы. Херардо попытался ее обнять, успокоить, но та отмахнулась, закричала, стала вырываться… В палату вбежали медсестры.
Херардо встал. Сознание покинуло Августу, она вновь впала в безумие. Но и его самого сейчас страшило одно, что и как делать. Как быть?
- Пожалуйста, уйдите, - попросила медсестра, - мы не скажем, что вы тут были, иначе у нас будут проблемы. Пожалуйста, прошу вас. Вы же видите, что нервируете ее.
Он вышел из палаты. Облокотился о стену. Постоял немного. Слова звучали в голове. Шатаясь, придерживаясь рукой о стену, другой тяжело упираясь в трость, он пошел по коридору. Виновником всего был он, не его сын, который слепо реагировал на его выпады, борясь с ситуацией так, как мог, как умел. Причиняя ему боль и страдания, он вынудил своего сына разрушить жизни других людей. Реальность обрушилась на него…

Дом Рафаэля (далее Кристины)
Кристина куталась в шаль. Виктория, Карлос, Даниэль и Сабрина находились в гостиной. Она подошла к камину, протягивая руки к огню, пытаясь черпать силы от огня.
- Не судите меня строго, - это были ее первые слова, хриплый голос, срывающийся на шепот.
- Мама, что ты, - Сабрина подошла к матери. Обняла ее. – Мы просто испугались за тебя.
- Мне так стыдно, - Виктория чуть не плакала. – Не понимаю, папа никогда не был таким. Так вел себя. Господи, как же стыдно.
Даниэль стоял в стороне. Он не пытался утешить девушку. Карлос подошел к Виктории.
- Ты не виновата в том, что произошло.
- Виктория, девочка, ты не должна себя корить, - Кристина повернулась к детям. – В этом не виноват никто.
- Виноват, - Даниэль смотрел из под лобья. – Сеньор Роберто. Он непозволительно себя повел. Как он посмел? Но больше всего меня пугают его слова про отца. Это правда?
- Даниэль, - Сабрина прижала руки ко рту, она качала головой – их отец не мог такое делать. – Я не верю. Не верю.
- Успокойтесь, пожалуйста, присядьте, - женщина и сама села на диван, подождала пока все рассядутся. Даниэль же не тронулся с места. – Даниэль, прошу тебя, я сейчас все расскажу.
- Мама, ты не должна перед нами отчитываться, - он стоял в стороне. – Кто должен – так это сеньор Роберто.
- Даниэль, - Кристина старалась сохранять спокойствие. – Мы сами разберемся.
- Я не позволю ему приблизиться к тебе, - он был зол. – А я еще на него работал.
- Даниэль, прошу тебя, - Сабрина подошла к брату. – Позволь маме все объяснить.
- Кристина, я не позволю вас никому обидеть, - Карлос пытался поймать взгляд женщины.
- Пожалуйста, позвольте мне сказать, давайте не будем ссориться и ругаться. Даниэль, прошу тебя, присядь, дай мне рассказать.
Сабрина потянула брата за руку. Даниэль все таки пошел за сестрой и присел на диван. Кристина обвела взглядом всех детей.
- Трудно начать, - она наклонила голову, испытывая стыд, страх перед прошлым. – Как вам все объяснить.
- Мама, ты не должна оправдываться, - Даниэль не желал знать, его волновало только одно, Роберто обидел его маму.
- Я не оправдываюсь, мне просто сложно признаться в том, что произошло много лет назад. Мы с отцом договорились о том, что убережем вас от случившегося, не получилось. Когда вы родились, - она посмотрела на Сабрину и Даниэля. – мы были очень рады, что вы у нас есть. Такие маленькие беззащитные, - она замолчала. – Нам было так хорошо здесь, в этом доме, - она посмотрела в сторону. – А потом в тот вечер, отец задержался на работе, а они проникли в дом. Не знаю, что они хотели у нас украсть, но.., - она склонила голову, - они., я ничего не могла поделать. Главное, я пыталась вас защитить, - она подняла голову и посмотрела на детей, - я всегда буду вас защищать, даже ценой своей жизни. Помните об этом. Отец ваш ни при чем. Он всегда оберегал меня, понимал. После того случая, я так и не смогла «вернуться» к вашему отцу, вы понимаете меня. Скорее всего, - она опустила голову, - он стал жертвой сложившихся обстоятельств. Он не виноват. Виновата я одна, что не сумела себя уберечь. Мои страхи, они вырываются иногда, но Рафаэль всегда помогал мне с ними бороться. Он замечательный человек. Никому не позволю порочить его память. Никогда не сомневайтесь в своем отце. Виновата я одна. По этому мы и уехали из этого города, чтобы забыть.
- Мама, - Сабрина подошла к матери и присела рядом с ней, - как же так. Ты никогда не говорила.
- Доченька, разве об этом говорят, тем более своим детям? – она покачала головой. - Об этом молчат. Скрывают.
Карлос встал и присел рядом с женщиной на карточки, взял ее холодные ладони в свои руки.
- Я не позволю никому причинять вам вред, - Кристина попыталась улыбнуться.
- Спасибо. Простите меня, Виктория, Карлос, что стали свидетелями этой сцены, узнали о таком, мне очень неудобно перед вами.
- А виноват он один! Если бы не он, - Даниэль стукнул кулаком по дивану.
- Он не виноват ни в чем, - Кристине хотелось сказать, что не виноват, хотелось верить, но она понимала, что он виновен в том, что украл у нее надежду, веру в будущее, желание быть счастливой.
- Мама, почему ты его защищаешь? – Даниэль встал. – Вы были знакомы?
Кристина побледнела.
- Он не сделал ничего плохого, - ей было стыдно признаться детям, что она страстно отвечала на его поцелуи, что с таким же отчаянием жаждала его объятий, что с таким же нетерпением стремилась к нему, что на мгновение прошлое отступило, если бы не звук рвущейся ткани, она бы не остановилась. – Виноваты те, кто нарушил мой покой. Мы все стали жертвами обстоятельств, - она встала с дивана. – Даниэль, не устраивай самосуд. То, что произошло в кабинете, постарайтесь об этом забыть. Этого больше не произойдет.
- Конечно. Я не позволю ему к тебе приближаться.
- Даниэль, прошу тебя. Мне стыдно за то, что вы увидели. Очень стыдно. Прошу тебя. Прошу всех вас – забыть и не вспоминать, если вы хоть немного уважаете меня. Роберто не виноват.
- Он хотел тебя изнасиловать, - вырвалось у Даниэля.
- Нет, - Кристина покачала головой, - он не принуждал меня, - она призналась, не могла врать детям. Роберто не виноват в произошедшем. Не виноват. Она позволила, она хотела, она ждала этих объятий. Ждала всю жизнь, но прошлое слишком явно, оно незримо присутствует, напоминает о себе и никогда не отпустит.
- Но мы видели, - Даниэль указал рукой в кабинет.
- Даниэль, ты.., - Кристина тщательно подбирала слова. - Я тебе прямо сказала – меня никто не принуждал, ты не понимаешь? – Даниэль отшатнулся от Кристины. - Не слышишь? Мне ужасно стыдно перед вами, перед вашим отцом, которого мы сегодня похоронили. А ты вновь и вновь заставляешь меня говорить о произошедшем, я и так не знаю, как оправдаться перед вами, перед памятью о Рафаэле. Прошу тебя не надо. Виновата я. А вы все набросились на него. Господи, - Кристина заломила руки, - простите меня, - женщина выбежала из комнаты.
Сабрина хотела побежать следом за матерью, но Карлос остановил ее.
- Оставь, ей надо побыть одной. Даниэль, не говори больше с Кристиной об этом. Ей и так тяжело.
- Видимо не такая счастливая у нас семья была. Просто видимость, - Даниэль присел на диван, разочаровавшись в родителях. – Они нас обманывали. Всю жизнь обманывали. Мама получается мучила отца.
- Даниэль, - Виктория попыталась взять его за руку, но он ее выдернул.
- Виктория, не надо, он твой отец, - он покачал головой. – Моя мать и твой отец в день похорон моего отца. Это уже слишком.
Виктория, отступив, заплакала.
- Послушай, Даниэль, - Карлос встал перед другом. – Не делай поспешных выводов. Сейчас ты обижаешь незаслуженно.
- Что ты так всех защищаешь? – Даниэль встал. – Маму, Викторию. Мама виновата, она предала память отца. Она сама призналась, что…, - он запустил руку в волосы, как бы пытаясь выдернуть те слова, что услышал от матери, - она была не против. Ты понимаешь? В день похорон. Господи. И я считал нашу семью счастливой. Как же я ошибался.
- Даниэль, ты ведешь себя как ребенок, у которого забрали игрушку, - Карлос пытался достучаться до друга. – Они просто люди. Обычные. Наши родители такие же, как и мы. Они могут совершать ошибки, проступки. Кристина раскаивается, ты же слышал.
Виктория стояла в стороне. Она не могла ничего сказать, у нее не укладывалось в голове произошедшее: здесь в кабинете и там в офисе отца. Но самое главное, Даниэль отшатнулся от нее, считая ее причастной к произошедшему. А отец, он так смотрел на Кристину, с такой болью. С таким отчаянием. Такой тоской. Это не простая случайность, это не просто стечение обстоятельств.
- Даниэль, - Сабрина подошла к брату. – Мы не вправе судить.
- Ты тоже на ее стороне? – Даниэль сделал шаг назад.
- Нет, я на стороне того, что никто не виноват в произошедшем.
- Да что ты такое говоришь? А если бы не было изнасилования, они бы там…в кабинете. В кабинете нашего отца.
- Подожди, - Сабрина взяла его за руку. – Давай не будем ругаться в день похорон нашего отца.
- Вот именно, она опозорила его память. Я считал ее идеальной, а она…
- Она просто человек, - Сабрина прижала его руку к своей щеке. – Она просто человек. Давай подумаем о том, что они пережили с отцом. Сколько страданий выпало на их долю, но ни одним словом, ни одним действием, ни одним поступком – они не дали нам повода усомниться в том, что они несчастливы, они дарили нам радость, они окружили нас заботой, вниманием. Ты все это перечеркиваешь всего лишь одним событием, маленькой слабостью.
- Как она могла? – Даниэль еще не верил в случившееся.
- Даниэль, у вас хорошая семья, - Карлос положил руку ему на плечо. – Не разрушай все своими подозрениями, тем более, что Кристина сказала, что этого не повторится. Они не встречаются, - Даниэль с такой злостью взглянул на Карлоса. – Роберто женат.
- Знаю я его брак. Это просто фарс, - Виктории пошатнулась от этих слов. Она рассказывала Даниэлю, делилась с ним. А он сейчас оборачивает ее слова против всех, выворачивая их наизнанку. – Чтобы иметь возможность встречаться с другими женщинами. Я не позволю ему включить в свой список мою маму. Не позволю.
Виктория всхлипнула.
- Послушай, - Карлос встряхнул Даниэля, несильно ударяя того в плечо. – Ты говоришь глупость. Обижая всех и в первую очередь свою маму. А Виктория? Она доверилась тебе, а ты?
- Ну да, делайте из меня монстра, - он отмахнулся ото всех.
- В тебе говорит злость и нежелание воспринимать ситуацию, - Карлос отступил. – Но я не позволю тебе обрушить на мать свой гнев, который ты испытываешь ни к ней, ни к Роберто а к тем, кто тогда много лет ворвались в этот дом и совершили насилие над ней, разрушив тихую и спокойную жизнь твоих родителей. Этого ты не в силах изменить. Кристина была честна перед нами, она прямо сказала, не скрываясь и не увиливая. Роберто пришел выразить ей сочувствие. Они познакомились недавно. Ни разу не давая нам повода усомниться в каких либо иных отношениях между собой. Виктория, это же так? – Карлос искал поддержки с ее стороны. Виктория кивнула, не могла она рассказать о случае в офисе, она дала слово Кристине ничего не говорить. Скажи она сейчас, просто подлила бы масло в огонь. - Мы дружим. Это нормальная человеческая реакция. Мой отец тоже здесь был.
- Да, но он же не набрасывался на нее, не лез с поцелуями.
Сабрина чуть наклонила голову.
- Даниэль, ты ревнуешь?
- Что я?
- Ты ревнуешь нашу маму.
Даниэль в задумчивости присел на диван.
- Кристина честная женщина, - Виктория стояла у окна. – Я узнала ее, я не верю в то, что она могла бы изменить вашему отцу. Даже с моим отцом, - как бы больно ей не было, но она смогла это произнести.
- Вот именно, с твоим отцом, - Даниэль не смотрел на Викторию.
- Что ты хочешь этим сказать?
- То, что твой отец сбежал, как трус, хотя он также виновен, как и мама.
- Подожди, - Сабрина пыталась остановить нападки брата на Викторию, - мама попросила его уйти.
- Ну конечно, это же самый лучший способ избежать объяснений.
- Мой отец не трус, - Виктория встала на его защиту. – Может быть он поступает не так, как хотелось бы многим, но трусом его нельзя назвать. Ты зол на него за то, что он так набрасывается на тебя, запрещая нам общаться. Прошу тебя не надо так.
- Почему вы все на меня набросились? – Даниэль искренне не понимал.
- Ты не прав, - Сабрина подошла к Виктории. – Не переживай. Ему просто нужно время.
- Зачем? Я все и так понял. Твой отец имеет виды на маму.
- Они не встречаются, - вырвалось у нее. – Он женат на маме. Пусть у нас не такая семья, как у вас, но мы тоже семья.
- Ты знаешь, а я уже не знаю, какая у нас семья была, - он облокотился на спинку дивана. – Эти семейные ужины? Что это было?
- Это наша жизнь, - Сабрина, отойдя от Виктории, присела с ним рядом. – Ты должен успокоиться и не рубить с плеча. Роберто уволил тебя, он также против твоих отношений с Викторией, ты зол на него, и сейчас просто выплескиваешь все, что накопилось. Ты не прав.
- Да я один не прав, а все остальные правы.
- У каждого своя правда, - она положила голову на его плечо. – Ты очень переживаешь, как и я. Мне страшно, также как и тебе, от одной мысли, что над мамой совершили такое насилие, а мы не можем ее защитить от этого. Не можем. Это в прошлом, но оно до сих пор живо для мамы, оно мучает ее. Вот что ты чувствуешь, свою беспомощность, ты можешь продолжать обвинять, продолжать упорствовать, обижая Викторию, но в действительности, тебе очень больно.
- Я не смог ее уберечь, - вырвалось у Даниэля, Сабрине всегда удавалось найти к нему подход, она настолько тонко чувствовала его, знала. – А он. Он заставил ее вновь испытать этот страх, эту боль, это унижение. Как я могу это простить и принять?
- Просто верь маме, она не желает нам плохого. Не вспоминай, не обвиняй ее в случившемся. Своим поведением ты каждый раз будешь возвращать ее туда, в тот день, когда это все произошло.
- Зачем я только увидел то объявление? Зачем приехал сюда?
- Порой незнание дает нам возможность верить в лучшее, но мы не в силах изменить то, что нам написано судьбой. Предначертано, - она погладила его руку. – Братишка, мы должны были сюда приехать, я это чувствую, знаю. Здесь наша дальнейшая жизнь.
Карлос и Виктория с таким искренним чувством зависти смотрели на них.
- У вас очень хорошая семья, прекрасные родители, - Карлос, держа за руку Викторию, подошел и присел напротив, Виктория присела с ним рядом. – Они вырастили вас в любви.
Даниэль взглянул на него.
- Я не знаю.
- Как ты можешь сомневаться? Твои родители, приехали за тобой, ничего не говоря, я думаю им тяжело было возвращаться в этот дом, в этот город, но веря в вас, веря в тебя, твое будущее и желая тебе только всего хорошего, они молча последовали за тобой, поддерживая, заботясь. И ты мне еще говоришь о сомнении, - Карлос спрашивал друга.
- Что же теперь делать? – Сабрина посмотрела на друзей. – Неужели нам придется уехать назад? Но здесь могила отца. Я не смогу, но если мама попросит, я последую за ней. Я не оставлю ее.
- Я попрошу ее уехать из города, - Даниэль встал. – Нам здесь больше нечего делать.
- А как же работа? – Виктория не верила в его слова, ей хотелось спросить – а как же я?
- Найду другую.
- Не глупи, Даниэль, - Карлос сжал руку Виктории, понимая ее смятение. – Это твое будущее.
- Вы сами противоречите друг другу, просите меня понять, я понимаю – маме здесь причинили боль, по этому нам надо отсюда уехать, - он встал. – Извините, я пойду, был очень тяжелый день.
Даниэль поднялся по лестнице. Он приостановился у комнаты Кристины, но не решаясь зайти, прошел мимо.
- Вы уедете, - Виктория еле сдерживала слезы.
- Если этого захочет мама, то да, - Сабрина протянула руку Виктории. – Не обижайся на Даниэля, он, ему надо побыть одному немного, собраться с мыслями.
- Я понимаю, но мне страшно от того, что я вас больше не увижу.
- Если вы уедете, я поеду с вами. Дома мне нечего делать.
- Карлос, - Сабрина посмотрела на него.
- Я говорю серьезно, но не будем забегать вперед. Завтра будет новый день.
- Я не хочу, чтобы наступало завтра, - Виктория встала, понимая, что пришла пора покинуть этот дом. – Не хочу.
- Виктория, - Сабрина обняла девушку. – Все образуется.
Она проводила их и поднялась наверх. Тихо приоткрыв дверь комнаты Кристины, увидела ту, одиноко стоящую у окна. Подойдя, она не решилась ее тронуть, боясь испугать.
- Мама, ты не спишь?
- Нет, - Кристина повернулась к дочери. Сабрина улыбнулась и обняла мать.
- Хочешь, я сегодня останусь с тобой?
Кристина кивнула, она не хотела оставаться одна в эту ночь, первую, без Рафаэля.

Офис Энрике.
Энрике смотрел в монитор компьютера. Улыбка не сходила с его лица. Они с Роберто так хорошо провели время за городом. Как никогда. Смеялись. Разговаривали. Сейчас он просматривал в компьютере проект его дома, планировку. Завтра все это он покажет Кристине, пусть она посмотрит. Скорее всего у нее получится угодить Роберто. Что-то было в этой женщине, чему доверился его друг. Пусть попробует. Энрике ей поможет, надо будет, пусть и Карлос участвует в проекте. Им вдвоем будет легче приспособиться к постоянным поездкам за город. Два новых человека в его компании, два новых проекта, хотя один из них можно сказать обрел новую жизнь.
- Здесь кто-нибудь есть? – раздался голос Паулы.
- Паула, что ты тут делаешь? – удивился Энрике.
- Пришла узнать, как обстоят дела? – женщина поцеловала его в щеку и присела на стул.
- Все хорошо.
- Ты не видел Роберто? Я не могу до него дозвониться.
- Я видел его недавно, он весь в работе, скорее всего сел телефон, - Энрике не стал вдаваться в подробности. Он сам расскажет, если захочет о доме, а может быть это будет для нее сюрпризом. Ведь не даром же он решился на возобновление проекта. Значит кто-то появился в его жизни, кто толкнул его на продолжение, а самое главное – желание закончить его.
- Мы с ним поругались вчера, и он ушел, - Паула привычно надула губки.
- Не переживай, впереди у вас примирение, а оно ты же сама знаешь – бывает очень сладким.
- Энрике, меня очень беспокоит Роберто, он изменился.
- Может это к лучшему?
- Ты тоже это заметил? – Паула сбросила маску легкомысленной дурочки. - Я так устала.
Энрике даже опешил, он уже привык к ее причудам, замашкам избалованной девочки, а тут сидела растерянная молодая женщина.
- Паула?
- Скажи, у него появилась другая?
Энрике улыбнулся, взял ее за руку, сжал.
- Что ты. Успокойся. У него никого нет насколько я знаю. И на сколько это можно сказать, не беря в счет его семью. Хотя с женой у него нет никаких отношений, ты сама об этом прекрасно знаешь.
- Не знаю, он ничего никогда не рассказывает о себе. Молчит. Пытаюсь его разговорить, а он начинает сердиться на меня, что лезу в его дела.
- Будь терпеливой, ласковой, нежной, ну не мне тебя учить.
- Спасибо, Энрике, но честно, мне так страшно его потерять.
- Ты любишь его?
Паула внимательно смотрела в его глаза.
- Мне с ним спокойно, уверенно. Я всю свою жизнь искала уверенность в завтрашнем дне, Роберто дал мне это, со своей стороны я пытаюсь окружить его заботой, нежностью, но он так противится всему этому, порой я даже не знаю с какой стороны к нему подойти. Ты его друг, ты знаешь его, скажи – у меня есть шанс? Что мне сделать? Как быть?
- Палома, будь просто собой, не играй с ним в игры, не притворяйся, тогда и он откроется тебе, - Энрике обнадеживающе кивнул головой, - ты даешь ему надежду на будущее, в которое он никогда не верил, а это очень многое, поверь. Может он мало времени тебе уделяет, но будь терпеливой, и все придет.
- Ты что-то знаешь? – женщина встрепенулась.
- Нет, просто если ты что-то чувствуешь к Роберто, то борись за него, но не притворяйся, притворства он не потерпит, это мой дружеский совет.
- Я не знаю, - Паула убрала руку со стола, - порой мне кажется, что когда я веду себя, как маленькая избалованная девочка, ему так легче со мной.
- Ты тонко чувствуешь его настроение, - подметил Энрике, - может выпьем чай, кофе? Что будешь?
- Кофе, - попросила Паула. – Чувствовать настроение и быть нужной, это такие две разные вещи. А у меня стала чувствовать, что не нужна ему.
- Ты нужна ему, очень нужна, - Энрике старался поддержать молодую женщину. Он не мог ей сказать, что Роберто сам сейчас находится на перепутье. – Просто будь с ним, верь ему. Стань ему хорошим другом.
- Другом, - покачала головой Паула. – Ты сам это сказал. Есть другая. Я как женщина, чувствую это. Моя интуиция меня не подводит.
- Другая? Паула, это просто твои страхи, успокойся. Поверь, - он поставил чашки на стол, - у него просто нет времени на то, чтобы завести новый роман. Он слишком занят работой, не забывай у него есть семья. Там соответственно свои проблемы. Ты для него отдушина.
- Второй план, - она увидела сочувствие в его глазах, - не переживай, я знаю, на что шла.
- Паула, береги то, что у вас есть, и поверь все может измениться.
Паула улыбнулась, не ожидала она такого разговора с другом Роберто. Впервые не притворялась, была собой.
- Спасибо, Энрике, за приятную беседу. Я пойду, извини, что задержала тебя, просто не могла до него дозвониться, решила зайти сюда.
- Все в порядке. Как там твоя квартира? Кристина тебя устраивает?
- Да, она профессионал своего дела. Правда ее не было сегодня.
- Как не было.
- А ты не знаешь?
- Что не знаю?
- У нее умер муж.
Энрике побледнел и сел на стул.
- Когда это произошло?
- Вчера, сегодня они его похоронили. Мне жаль ее. Она хороший человек. Меня терпит, - она улыбнулась, - с моим несносным характером. Завтра обещала быть.
- Паула, думаю ей стоит дать несколько дней прийти в себя.
- Решайте сами, работы продолжаются, - Паула направилась к выходу, повернувшись у двери, сказала, - а это самое главное. Жизнь не стоит на месте. Спасибо за все.
Энрике проводил Паулу. Новость огорошила его. Что он испытывал – радость, сочувствие. Он не мог ответить.

Дом Роберто
Виктория поблагодарила Карлоса, что он привез ее домой. Заходить в дом совершенно не хотелось. Ей ужасно хотелось расплакаться. Увидев, как за поворотом исчезли огни машины, она уже не сдержалась, и слезы потекли по щекам. Всхлипывая она пошла по саду перед домом, обнимая себя руками, испытывая желание согреться. Почему судьба так несправедлива к ней? Она не сразу услышала шаги, только почувствовала, как на нее накинули куртку и обняли. Отец. Роберто обнимал ее, вытирал ее слезы. Смотрел внимательно с сочувствием.
- Твои слезы разрывают мое сердце, - он еще крепче обнял ее, сжимая в своих объятиях. Виктория обняла отца, прижалась к нему, черпая силу. – Вот от этого я и старался тебя уберечь. От слез, от разочарования.
- Папа, почему?
- Почему любовь приходит, не спрашивая? Почему переворачивает твою жизнь? Почему так горько осознавать, что жить так как раньше, уже не получится?
- Почему все так несправедливо? Почему все так происходит? Ты стремишься быть счастливым, а жизнь отбирает у тебя надежду.
- Девочка моя, ты злилась на меня, обижалась, а я просил тебя, как же я просил тебя, не доверяться, не позволять себе влюбляться. Любовь ломает человека. Она изменяет его. Она придает силы, или отбирает.
- Любовь нужна, без нее нельзя жить, - она выбралась из его объятий, приобняла его и они пошли по тропинке. – Разве можно уберечься от любви?
- При желании – да.
- У тебя это получилось?
Роберто молчал. Он не знал, что ей ответить.
- В жизни многое получается, многое не удается, но ты в силах изменить себя, ты очень смелая, решительная, - он крепче прижал ее к себе, приподнимая, вызывая улыбку на лице. – Порой близкие люди причиняют сильную боль.
- Я не смогу жить без него. Ты против него, только не кричи и не ругайся, у меня уже нет сил выяснять отношения.
- Почему ты так говоришь? Вы поругались? Не переживай, помиритесь. Сладость примирения – это незабываемое чувство.
- Он не желает меня видеть, они уедут из города. Я хотела тебя попросить, чтобы ты больше никогда не приближался к Кристине, но в этом уже нет смысла. Все кончено.
Роберто запнулся. Она уедет. Уедет навсегда из города. В этом виноват он. Он опять теряет ее, так и не обретя вновь, только взбудоражив все, вспомнив прошлое, почувствовав сладость ее губ, тепло ее объятий.
- Что?
- Они уезжают.
Роберто опустил руку. Остановился.
- Что ты говоришь?
- Ты натворил дел. В день похорон их отца, ты целовался с их матерью, он считает, что она предела его память.
Роберто на секунду закрыл глаза.
- Мне надо было остаться, чтобы объяснить.
- Папа, почему ты так поступил? Столько женщин вокруг. Я понимаю, что у вас с мамой нет никаких отношений, но не пойму, почему вы до сих пор вместе. Почему вы не хотите развестись?
- Я не знаю, почему так случилось, но это произошло и не буду отпираться и что-либо придумывать, я виноват в случившемся, виноват в том, что Даниэль и Сабрина сейчас обвиняют мать.
Виктория закашлялась, она удивленно смотрела на отца. Он признал свою вину, он пытается оправдаться, при этом защищая Кристину. Ее отец.
- Что с тобой, папа? Я тебя не узнаю.
- Что-то последнее время я это очень часто слышу. Я такой, какой я есть. Не идеален, но такой, как всегда.
- Нет, - Виктория покачала головой. – Ты стал мягче.
Роберто пожал плечами, приобнял дочь, и они пошли по тропинке.
- Даниэль, зол на меня, я поговорю с ним. Вы помиритесь. Ты долго была у них. Скажи, что было дальше? Почему они решили уехать? Я постараюсь понять, чтобы предпринять какие-либо действия, чтобы твой Даниэль никуда не уехал.
- Папа, ты действительно это сделаешь? Ты же был против него? Даже уволил его.
- Я все сделаю для тебя, я желаю тебе счастья. И как бы больно мне не было осознавать, что ты влюбилась, и влюбилась в него. Он хороший человек. Но если он только посмеет обидеть тебя, будет иметь дело со мной. Я помогу тебе. Ты моя дочь. Я в ответе за тебя.
- Почему ты его уволил?
- Не спрашивай меня. Не знаю. Просто разозлился.
- Разозлился? За что? И потом – разве не ты мне говорил, что в делах должна быть холодная голова.
- Да, ты права. Хочешь – я исправлю ситуацию? Возьму его назад?
- Назад? – Виктория смотрела на отца, она вспомнила его условие, выдвинутое Кристине. – Без того условия?
Роберто улыбнулся.
- Моя девочка выросла. Мы взрослые порой тоже совершаем ошибки. Я просто был неправ. Я признаю этот факт. Даниэль не виноват в том, что занял определенное место в твоей жизни. Я поговорю с ним. Я просто разозлился на него, это моя отцовская ревность.
- Боюсь, папа, что уже поздно. Ты таких дров наломал. Ревность? Никогда не думала, что ты умеешь ревновать.
- Я наломал, я исправлю. Я всегда буду тебя ревновать. Мою девочку, которую я нянчил, растил. Растил, растил, чтобы отдать какому-то мужчине, очень больно это осознавать любому отцу, что твоя девочка будет принадлежать своему избраннику.
- Как? Если они уезжают. Как? Если Даниэль не будет с тобой разговаривать. Я вообще против, чтобы вы встречались, я помню последние ваши встречи, они не проходили без ругани и скандалов. А сегодня так и вообще до драки дошло.
- Виктория, я подводил тебя?
- Да, сегодня, ты неправильно повел себя с Кристиной.
- Оставим эту тему. Главное, чтобы ты помирилась с Даниэлем. И потом я не намерен терять такого работника.
- Но он же не на тебя работает.
- На меня. Просто временно у Алехандро.
- Не понимаю.
- Мы так и не оформили документы, не перевели его. Так получилось, что Алехандро принял его, а до документов дело не дошло. Просто он стал работать в его офисе.
- Папа, тогда как ты мог так разговаривать с Кристиной в офисе. Я вообще запуталась и не понимаю, что между вами? Что-то не увязывается. Вы оба что-то не договариваете.
- Не думай об этом. Просто мы обычные люди, можем совершать необдуманные поступки, но что нас может связывать? У меня семья. У нее своя жизнь. Она только что похоронила мужа, - уже про себя подумал: такого мужа. Если бы он был жив, то Роберто с удовольствием бы поговорил с ним.
- Муж здесь ни при чем. Это не он.
- Что не он? – Роберто замер весь в ожидании.
- Это не он ее изнасиловал. Какие-то люди забрались к ним в дом и, ну ты сам понимаешь.
Роберто не понимал.
- Когда забрались?
- Давно. Это было очень давно.
- На сколько давно? – допытывался Роберто.
- Папа, ты странно себя ведешь. Разве важно когда это случилось, это просто ужасно. Не дай бог кому-либо такое пережить. Как она вообще смогла дальше жить. Растить детей.
Роберто сжал кулаки от бессилия, невозможности защитить, невозможности уберечь ее.
- Давно, - он повторил, не веря ее словам. Она так отреагировала, как будто это произошло вчера. Он не верил. Виноват ее муж, но Роберто не мог это сказать дочери. Если бы он не умер, то Роберто бы убил его.
- Папа, пообещай мне, что этого больше не произойдет, что ты оставишь ее в покое. Она не такая, как все твои женщины. Дай мне слово, что ты не будешь с ней встречаться.
Роберто молчал, он не знал, что ему ответить.
- Она не такая, - он посмотрел на небо, - я не буду ее принуждать, даю тебе слово, - уклончиво сказал Роб.
- Папа, ты меня пугаешь, - Виктория остановилась. – Я прошу тебя оставить ее в покое, а ты лишь говоришь о том, что не будешь ее принуждать. Как это понимать?
- Виктория, я не могу оставить ее в покое, - он видел удивление в глазах дочери. – Успокойся. Я же дал тебе слово – помочь. А чтобы помочь – мне нужно с ними поговорить, так что мне придется с ней встретиться.
Виктория не знала, что сказать. С одной стороны страстно желая, чтобы Даниэль остался, а с другой – она не могла представить встречу Кристины и отца, после произошедшего, их спокойное общение.
- Не знаю, папа. Честно не знаю, как быть.
- Доверься мне, я решу твой вопрос.
- Я с трудом верю в то, что ты не против Даниэля.
- Я не то чтобы против него, просто мне неприятен факт того, что ты встречаешься. Мне надо привыкнуть, свыкнуться с мыслью, что ты уже не та маленькая девочка, которую я мог посадить на колени и рассказать сказку со счастливым концом. Ты уже начинаешь познавать жизнь, а она не так приветлива порой. Но я постараюсь сделать так, чтобы как и в сказке, твоя жизнь была счастливой. Я не смог им стать, но тебе постараюсь помочь. Пойдем в дом, уже поздно.
Виктория с нежностью обнимала отца. Она так страстно жаждала вот такого общения и получила его. Она не понимала, что с ним произошло, но радовалась, имея возможность почувствовать себя защищенной. Пока рядом отец, она всегда будет под его защитой, какая же она была глупая, когда не понимала его, осуждала. Права Сабрина – их родители не совершенны, они такие же люди, как и они сами, имеют право на ошибки. А самое главное на то, чтобы исправить их.

Дом Кристины.
Кристина с улыбкой смотрела, как просыпается Сабрина.
- Доброе утро, соня, - сказала Кристина и поцеловала ее в щеку. Сабрина с печалью смотрела на мать.
- Это ведь правда, что мы больше его не увидим? Что он больше не придет? Что не улыбнется?
- Брина, девочка, - Кристина обняла дочь. – Пожалуйста, береги себя. Ему там лучше. Как бы больно не было мне это говорить, но он так устал.
- Мама, от чего устал?
- От жизни, - Кристина понимала, что Сабрина в состоянии принять эту информацию.
- Ты права, сердцем я понимаю, что это правда, но не хочу верить в то, что он оставил нас.
- Он не оставил нас, он будет нас защищать с небес. Я верю в это. Ты никогда не останешься одна. Я всегда буду рядом. А твой отец незримо будет присутствовать в твоей жизни. Изо дня на день ты будешь встречать его в дуновении ветерка, в шорохе листьев, в пение птиц. В тебе находится частичка его. Он навсегда останется в наших сердцах.
- Я знаю, мама, но так сложно это принять. Скажи, ты хочешь уехать из города? Мы с Даниэлем тебя поддержим.
Кристина так ждала этих слов раньше, но это было до того, что случилось и произошло, а сейчас она не знала, как быть. Как своим решением разрушить карьеру детей. В первую очередь она должна была думать о них, потом о себе. Уехать, означает сбежать от проблем, но это все временно. Алехандро не оставит ее в покое. Он найдет их везде. Надо остаться здесь и принять вызов, бороться.
- Сабрина, помнишь ты мне говорила о Луз. Расскажи, что именно ты узнала.
- Мама, ты же просила меня не ворошить прошлое, а сама сейчас спрашиваешь. Не понимаю
- Просто пытаюсь отвлечься.
Сабрина поднялась с постели.
- Странное какое-то отвлечение. Сначала просите не трогать эту историю, папа тоже просил оставить это дело. Но если хочешь знать, женщину убили.
Кристина побледнела. Неужели Сабрина считает, что Рафаэль убил ее мать.
- Брина, понимаешь, если пациентку отключают от аппаратов, то это не значит, что ее убили. Просто не оставалась другого выхода, это уже был не тот человек.
- Мама, ты меня удивляешь, при чем тут аппараты и отключение, когда я говорю о снимках. И кто тебе сказал про аппараты?
- Ты мне сама сказала, что ее отключили от аппаратов, вот я и подумала.
- Да, - Сабрина еще сомневалась. – А о снимках кто тебе сказал?
- Отец, перед смертью.
- Почему его так волновала эта история перед смертью? Меня это удивляет. Он же…
- Брина, девочка, Рафаэль очень переживал за тебя. Он знал, какая ты впечатлительная. Вот и сказал о снимках, я ничего не знаю. Просто расскажи мне, он попросил меня, чтобы ты не вмешивалась – я передаю его волю. Это были его последние слова – по этому и хочу знать.
- Странно все это. Снимки, настоящие снимки были в другой карте, их две. Те снимки я отдала отцу, не знаю теперь, где они. На них было доказательство того, что эту женщину можно было бы спасти, если бы во время провели трепанацию, но снимки скрыли, подложив другие. Луз умерла, она стала пешкой в чьей-то игре. По этому я так и заинтересовалась этой историей. Мне было жаль эту незнакомую мне женщину.
Кристина пошатнулась. Сабрина говорила о своей матери, Рафаэль не выдержал этой новости. Теперь она понимает.
- Мама, мама, что с тобой, тебе плохо. Даниэль, - закричала Сабрина.
Даниэль забежал в комнату во время, чтобы подхватить мать, она практически теряла сознание.
- Мама, что с тобой? – его голос был обеспокоен. - Брина, вызывай врача.
- Не надо, - прошептала Кристина, - просто сказалось волнение последних дней. Мне уже лучше.
- Ты уверена, - Даниэль был очень взволнован.
- Мама, давай вызовем врача, - Сабрина проверяла пульс. – У тебя скорее всего упало давление.
- Да, наверное. Не волнуйтесь. Самое главное, чтобы у вас все было хорошо.
- У нас все будет хорошо, если мы уберемся из этого города, - резко сказал Даниэль.
- Даниэль, о чем ты говоришь? – Кристина не понимала.
- Мы уезжаем. Я сегодня уволюсь, и вечером можем уже уехать домой.
Кристина прижала руки к груди, ну и как теперь им объяснить, что они не могут уехать, если раньше она просила это сделать, то сейчас говорить обратное – они не поймут ее.
- Даниэль, послушай меня, не спеши, подумай. Твоя работа. Твоя карьера.
- Знаешь, что смешно. Это действительно моя работа, я хотел бы работать с Роберто, и положа руку на сердце, признаю факт, что он смог бы меня многому научить, но после вчерашнего я его видеть не хочу. А с Алехандро, с этим человеком просто невыносимо, он лезет в мою личную жизнь, так что меня ничего не держит.
- А как же Виктория?
- А что Виктория? Она останется здесь, в этом городе, со своей семьей.
- Даниэль, - Кристина поднялась с постели, ее шатало, сын поддержал, но тут же отступил, он не мог принять ее вчерашний поступок. – Пожалуйста, не губи свою жизнь.
- Ты удивляешь меня, мама. Еще вчера ты просила меня уехать, вы в два голоса с отцом просили, а сегодня ты уговариваешь меня остаться. Можно узнать причину?
- Ты обижаешь меня своими подозрениями.
- Боюсь, что это не подозрения, но я не желаю говорить об этом. Хочу вычеркнуть из памяти все, что было, все.
- Сынок, не так просто это сделать.
- Видимо тебе виднее, однако что я могу сказать, если ты в день похорон отца целовалась с другим мужчиной, то думаю, что твои воспоминания не так болезненны, прости мою жестокость, но это факт. И с кем? Отцом Виктории. Девушки, с которой я встречался. С женатым мужчиной. Как мне это принять и понять? Давай не будем поднимать эту тему. Мы уезжаем.
- Даниэль, подумай о Сабрине. Ее работа. Ты не спросил – хочет ли она уезжать.
- Она уже взрослая, может выбирать, но ты и я уедем. Даже не спорь.
- Даниэль, - Сабрина пыталась образумить брата. – Как ты разговариваешь с мамой? Она этого не заслужила.
- Я говорю так, как считаю нужным. Я теперь глава семьи, и вам придется считаться с моим мнением. Я не желаю оставаться в этом городе ни минуты, где мне все напоминает о предательстве памяти моего отца и когда? В день его похорон с отцом моей девушки. Мама, ты хочешь, чтобы я продолжал? Как же я тебя боготворил, - он покачал головой и вышел.
Кристина кинулась за ним.
- Сынок, я не знаю, как вымолить твое прощение. Пожалуйста, не губи свою жизнь, я приму любое твое решение, но ты не должен отказываться от своих возможностей.
- Видишь ли, мама, ты лишила меня моих возможностей, а также любимой девушки.
Кристина опустилась на колени и заплакала, Даниэль остановился, ему было невыносимо слушать рыдания матери, она никогда не показывала своих слез, а сейчас не сдержалась, он довел ее до этого. Он обернулся. Кристина стояла на коленях, Сабрина пыталась ее поднять, она тоже плакала. Он подошел к матери и поднял ее с колен.
- Прости меня, - он прижал ее к себе, - но не проси понять – ты разрушила мою жизнь. Ты сказала, что примешь любое мое решение – оно таково – мы уезжаем.
Он отпустил мать и ушел. Кристина снова опустилась на колени, сил не было, и дала волю своим слезам, уже не сдерживаясь.
- Даниэль, что случилось, ты куда? – Карлос входил в дом. Увидев рыдающую Кристину на полу, он подбежал к ней. Помог ей подняться, подвел к дивану, обнимал, успокаивал.
Выслушал Сабрину о произошедшем. Стал говорить, что Даниэль одумается, просто сейчас он растерян.
- Мы уезжаем, - Сабрина сидела напротив матери и Карлоса.
- Куда?
- Обратно, домой.
- Я с вами. Можно?
- Карлос, дорогой, - Кристина погладила его по щеке. – Здесь твоя семья.
- Нет, вы стали моей семьей. Вы мне очень дороги. Меня здесь ничего не держит. Ничего нет.
- Карлос, нельзя так говорить. Они твои родители.
- Я буду их навещать. Работу я так и не нашел и…
- Работа, Карлос. Я совсем забыла тебе сказать – Энрике берет тебя, так что у тебя есть шанс построить свою карьеру. Дорогие мои, - она взяла руку Сабрины и Карлоса и соединила их, - вы не должны отказываться от того, что вам предоставила жизнь, она дает вам шанс. Тебе – стать врачом, тебе – найти себя в том, что тебе так нравится. Энрике поддержит тебя. Вы встретили друг друга, не позволяйте обстоятельствам разрушить то, что зарождается. Я не позволю вам следовать за мной, гонимой прошлым. Я буду с Даниэлем, буду просить его, это моя вина, я очень сильно виновата перед ним. Вы не должны расплачиваться за мои проступок.
- Да что такого случилось, - Карлос поднялся на ноги. – Вы же все объяснили, неужели Даниэль не понимает. Какой же он упрямый. Я поговорю с ним.
- Карлос, пожалуйста, не трогай его сейчас, он нагрубит тебе, вы поругаетесь. Я не хочу этого. Хватит ругани и скандалов. Нужно время, чтобы он принял и простил меня.
Кристина встала и поднялась к себе.
- Мне надо на работу, - Сабрина не знала как быть, - я не могу оставить маму в таком состоянии.
- Я побуду с ней. Иди, я позвоню.
Сабрина собралась и ушла на работу. Карлос поднялся к Кристине. Постучал.
- Можно?
- Да, заходи, Карлос. – Кристина стояла посреди комнаты. – Я уже тоже собралась. Пойдем. Я познакомлю тебя с Энрике. Тебе он понравится. У тебя все получится.
- Кристина, я не буду там работать без вас. Не хочу знакомиться, - он качал головой. – Давайте никуда не пойдем. Вы очень бледны. Расстроены. Дайте телефон – я позвоню, объясню, что вы сегодня не в состоянии выйти на работу.
- Есть дела, обязательства. Мне надо все передать, рассказать. Даниэль настроен решительно. Уже ничего не изменить, - Кристина взяла сумочку, - Да, Карлос. Где снимки, что тебе отдал Рафаэль?
- Они у меня, я их оставил в надежном месте. Я так понимаю, что они очень важны.
- Да, они очень важны. Храни их, как зеницу ока, они мое спасение.
- Спасение?
- Да, не буду вдаваться в подробности, просто они очень важны для меня. Пойдем, не упрямься.
Карлос пошел с ней, совершенно не желая устраиваться на работу. Как все странно происходит в жизни: ждешь, ждешь, а когда получаешь, оказывается, что это уже не так важно и не так необходимо.
Карлос открыл дверь и увидел Винсенте, который собирался позвонить.
- Винсенте. Что вы тут делаете? – он был очень удивлен.
Винсенте в свою очередь совсем не ожидал увидеть здесь Карлоса, он специально дожидался, пока уедет Сабрина, чтобы поговорить с Кристиной наедине.
- Карлос, кто там? – Кристина подошла к двери, увидев Винсенте, она нахмурилась.
- Я пришел выразить вам свое соболезнование, могу зайти?
- Боюсь, что нет, нам пора уходить, мы торопимся.
- Я не займу у вас много времени.
Кристина покачала головой и пропустила его в гостиную.
- Карлос, посмотри пожалуйста – в машине ли все документы по работе? Не хочется потом возвращаться.
Карлос посмотрел на Винсенте, потом на Кристину. Она явно его выпроваживала. Интересно – какие у них могут быть дела?
- Конечно. Я возьму ключи.
Кристина протянула ему брелок с ключами. Карлос вышел на улицу. Не нравилось ему все это. Очень не нравилось.


Офис Алехандро.
Алехандро смотрел на Даниэля.
- Что ты сказал?
- Я прошу вас уволить меня.
- Не понимаю, - он встал и вышел из-за стола. – Мы работаем, проект в самом разгаре. Так дела не делаются.
- Извините, но мне нечего добавить, я увольняюсь и уезжаю.
- Уезжаешь, - Алехандро покачал головой. – Боюсь тебя разочаровать, но ты не можешь этого сделать. Ты подписал контракт.
- Да именно, ты подписал контракт, - в раскрытых дверях на пороге стоял Роберто в темных очках.
Даниэль резко обернулся.
- Вы? Что вы тут делаете?
- Работаю, - Роберто прошел в кабинет. – У нас контракт. Обязательство. Боюсь, что ты не в состоянии заплатить неустойку по договору. Надеюсь, что ты внимательно его читал?
- О чем вы? – Даниэль не понимал.
- Об обязательствах. Ты не маленький мальчишка, который с горяча ломает себе жизнь. Алехандро, разреши мне поговорить с ним наедине.
- Мне не о чем с вами разговаривать, - Даниэль не желал его видеть. Перед его глазами стояла картина: его мать в разорванной блузке, в его объятиях, раскрасневшаяся, с распухшими губами в день похорон его отца, правда она вырывалась и кричала.
- Алехандро, - Роберто положил ему руку на плечо. – Позволь воспользоваться твоим кабинетом.
- Ты знаешь, Роберто, - Алехандро встал, - он мой такой же работник, как и твой – наш котракт общий. Это дело.
- Ты прав, контракт общий, но договор на работу он подписывал со мной, осмелюсь тебе напомнить.
Алехандро нахмурился. Какое упущение - он забыл о самом главном – оформить все документально, обрадовавшись, что он нашел сына.
- Это еще ничего не значит. Ты его уволил.
- Уволил на словах, - Роберто присел за стол переговоров. – Мы не позаботились об оформлении, он временно перешел в твой офис, но занимается моей стороной в нашем общем договоре. Ты будешь мне противоречить?
- Нет, но, - Алехандро не понимал, как он мог допустить такую оплошность.
- Мы с тобой обсудим детали, а сейчас прошу тебя воспользоваться твоим кабинетом, либо, - он повернулся к Даниэлю, - нам придется проехать в мой офис, ты еще мой работник. Все документы у меня.
- Они мне не нужны. Можете их забрать себе.
- Твой диплом? – Роберто был спокоен, уверен в себе. – Ты действительно настолько наивен, что не желаешь принимать жизнь такой, какая она есть?
Алехандро безумно хотелось узнать о чем они говорят, но упустить их из кабинета, значит потерять из виду своего сына, он уже совершил большой промах, сейчас надо действовать осторожно.
- Хорошо, подождите, я вас оставлю, - Алехандро направился к двери, - поговорите спокойно. Даниэль, - уже практически выходя, Алехандро обратился к сыну, - Роберто прав, у тебя нет таких средств, чтобы покрыть финансовую неустойку. Тюрьма – не лучший вариант твоей дальнейшей жизни, - он захлопнул дверь с другой стороны. Пошел к Николасу. Как тот мог пропустить такое дело? Почему он не досмотрел, что у них работает человек, который не устроен, а ведь он знакомил Даниэля со всеми, почему тогда не возник этот вопрос. Как будто все специально промолчали.
Даниэль заметался по кабинету, как загнанный зверь. Роберто ждал, пока он успокоится.
- Я не позволю вам вмешиваться в мою жизнь, - Даниэль сел напротив Роберто. – Не позволю.
- Я не вмешиваюсь, - Роберто снял очки. – Когда ты остынешь, ты поймешь, что я прав.
- Вы правы? Вы то увольняете меня, то вновь принимаете назад. Я вам что игрушка?
- Ты взрослый молодой человек. Перспективный, талантливый. У нас с тобой сугубо рабочие отношения, прошу помнить об этом.
- Сугубо рабочие? – усмехнулся Даниэль. – Позвольте с вами не согласиться – я встречался с вашей дочерью. Вам это тоже не нравилось. Сейчас вы изменили свое мнение?
- Нет, я не изменил своего мнения, я считаю, что как работник – ты мне подходишь, но как спутник моей дочери – не уверен, я не желаю, чтобы она страдала по твоей вине. Ни один родитель не желает, чтобы его детям причиняли боль и приносили разочарование.
- Жизнь непредсказуема, - Даниэль немного успокоился, в его голосе появились стальные нотки, он откинулся на спинку стула.
- Ты прав, - Роберто улыбнулся, вот таким он ему нравился, уверенным в себе. – Она преподносит нам сюрпризы. На будущее будь очень внимательным, когда подписываешь документы.
- О, теперь я на всю жизнь запомню этот урок. Вы хороший учитель, - Даниэль понимал, что Роберто действительно хороший учитель, в глубине души радуясь возможности вновь работать с ним, но принять факт, что он целовался с его матерью, да еще в день похорон отца, никак не укладывался в его голове. – Теперь я ваш раб. На год – два?
- Рабство давно отменено, - Роберто приятно было разговаривать с этим молодым человеком. Да он злил его тем, что покусился на его дочь, его дорогую Викторию, но он дал обещание дочери позаботиться о том, чтобы Даниэль остался в городе, а для этого он сделает все. – У тебя контракт. Прошу выполнять его условия.
- А если я не соглашусь?
- Алехандро уже рассказал тебе перспективы твоего будущего в случае отказа. Мне повториться?
- Я могу создать такие условия, что вы сами захотите меня уволить, - Даниэль наклонился к Роберто с улыбкой.
- Тебе это невыгодно, - Роберто принял его вызов. – Будут страдать твои родные, которых затаскают по судам.
- Родные? – Даниэль покачал головой. – А может вам это на руку?
- Не понимаю? – Роберто покачал головой.
- Меня посадят в тюрьму, дорога к моей матери будет открыта. Вы как и подобает, протянете руку помощи, сделав мою мать содержанкой.
Роберто сжал руку в кулак, сдерживаясь.
- Когда меня интересует женщина, я не опускаюсь так низко. Существуют масса других способов покорить, соблазнить.
Даниэль подскочил со стула.
- Как вы смеете мне такое говорить? Она моя мать. Вы с ней целовались в день похорон моего отца.
- Сядь на место, - Роберто сказал жестко, но не грубо. Даниэль послушался. – Ты ведешь себя как мальчишка. Твое ребячество просто смешно. Ты стал главой семьи, так думай о будущем своей семьи. Никогда не позволяй эмоциям взять вверх над разумом. Твоя голова должна быть холодной, когда ты принимаешь решения. Ты решил убежать, спрятаться. Я не верю, что ты так слаб. Не верю, что твой отец воспитал тебя так, чтобы при первых же трудностях ты отступал. Ты так хорошо отзывался об отце, так будь достоин его памяти.
Даниэль вскинул голову.
- Мой отец, он не стоит даже вашего мизинца.
- Так докажи мне, что ты можешь быть выше обстоятельств.
- Почему я вам должен доказывать что-либо?
- Потому что ты неравнодушен моей дочери, а я не желаю видеть с ней рядом размазню.
Даниэль сжал руки в кулаки.
- Нет, - Роберто всматривался в его глаза. – Не позволяй одному поступку разрушить твою жизнь, жизнь твоих близких. Мы не одни на этом свете, мы в ответе за тех, кто с нами рядом. Твоя жизнь только начинается, - Роберто встал. – Прошу забыть все, что произошло и начать все с начала.
Даниэль встал.
- Забыть, что вы и моя мать в день…
- Не о том, о чем не имеешь понятия, - оборвал его Роберто. – Есть дела, в которые тебе не следует вмешиваться.
- Извините, но я ее сын, я не позволю вам превратить ее в свою игрушку, в очередную, - Даниэль запнулся.
Роберто обошел стол. Они стояли друг против друга.
- Очередная? Ты слишком осведомлен о моей жизни.
- Также как и вы о моей.
- Я принимаю твой вызов, а ты мой? Докажи, что ты чего-то стоишь, что ты в состоянии быть выше обстоятельств.
Роберто протянул руку. Даниэль посмотрел ему в глаза и пожал.
- Я докажу вам, вы не сломаете меня.
Роберто улыбнулся.
- Ты достойный сын своей матери, - он узнавал в Даниэле ее черты. – Я со своей стороны даю слово, что не буду вмешиваться в ваши отношения с Викторией, нравится мне это или нет. Она увлечена тобой. Я пытался ее уберечь, но не смог, - Роберто опустил руки. – Не смог. Ты ей нравишься. И я как отец, как мужчина, прошу не причиняй ей боль, - просто попросил Роберто, без угроз, по человечески, по отцовски. - Ты думаешь, что знаешь меня, но ты ошибаешься.
- Можете не переживать, с Викторией у нас ничего не получится.
- Ты уверен? - Роберто чуть склонил голову, казалось он улыбается про себя. – Ты можешь легко вычеркнуть ее из своей жизни.
Даниэль был обескуражен.
- Не буду обманывать вас, она мне не безразлична, но после всего, что…
- Да что ты прицепился к тому, что увидел?
- В день похорон.
- Слушай, - Роберто положил руку ему на плечо. – Я могу понять твою обиду на меня за все слова, что я тебе наговорил. Могу понять то, что ты оттолкнул Викторию, увидев меня и Кристину, свою маму. Только, что тебя так задело? Что твоя мама живая?
- В смысле живая?
- В прямом. Она держалась при вас, не давала волю своим слезам, а там за закрытой дверью, она расплакалась, у нее началась самая настоящая истерика.
Даниэль не понимал, о чем он говорит.
- Я просто пытался ее утешить, успокоить. Пришел выразить свое соболезнование. Привести в чувство.
- Хороший же способ вы нашли, - Даниэль злился. – Вы женаты, хотя для вас это ничего не значит, но мама. Как она могла позволить вам.
- Ты знаешь, - Роберто запустил руку в свои волосы, - твоя мама не виновата. Она жертва обстоятельств. Она была просто не в себе. Вот и все тебе объяснение.
- Как легко у вас все получается.
- Просто не нужно искать того, чего нет.
- Вы в этом уверены?
Роберто отвернулся. Он не был ни в чем уверен, но признаться здесь, в присутствии ее сына, что его мать все еще волнует его, заставляет его сердце биться сильнее, не мог.
- Когда-нибудь ты поймешь, что чтобы успокоить женщину в момент истерики, допустимо многое.
- Если эта женщина вам знакома, близка, - уточнил Даниэль.
Роберто повернулся к нему.
- Даниэль, хватит копать там, где не следует и искать то, чего не существует, - Роберто сдерживался из последних сил, но он дал слово Виктории, он в ответе перед Кристиной. Он даже содрогнулся от этой мысли. Он виноват перед ней, что ее дети сейчас обвиняют ее в том, что она замарала память их отца с его помощью, по этому он и должен ее защитить. Она виновата перед ним, но он потом спросит у нее за это. Сейчас главное успокоить Даниэля. Главное – это решить вопрос с детьми.
- Порой у меня возникает мысль, что вы были знакомы с моей матерью, - сказал Даниэль. Роберто даже не успел ничего ответить, как тот продолжил, - но потом понимаю, что этого не может быть, где моя мама и где вы. Мы простые люди. У вас другая жизнь.
- Даниэль, - Роберто остановил его размышления, слишком опасной темы тот коснулся. – Давай начнем работать. Позовем Алехандро и начнем рабочий день. Время не стоит на месте, - он взглянул на часы.
Даниэль внимательно посмотрел на Роберто. Казалось тот все доступно ему объяснил, никого не унижая и не оскорбляя. Но что-то не складывалось. Что именно – он не мог понять.
- Да, вы правы, нам надо работать, - он покачал головой, а им еще предстоит породниться. Он полностью прав – Даниэль не в состоянии отказаться от Виктории. Он сгоряча многое наговорил ей, оттолкнул ее, но она запала ему в сердце, тронула его душу. Как будто камень упал с его души, он не мог самому себе признаться, что не желал уезжать из города. Не хотел покидать Викторию. Не хотел оскорблять маму. Но то, что он скрывал от всех – так это то, что он жаждал работать с Роберто. Понимал, что тот достойный учитель, хотя и не простой человек. - Сеньор Роберто, - Даниэль уже был спокоен, - дайте мне слово, что вы не приблизитесь больше к моей матери.
Роберто остановился у двери, уже взялся за ручку, но не открыл ее.
- Даю тебе слово, - он повернулся к нему, - что твоя мама не будет очередной, - тут же открыл дверь, не давая Даниэлю ответить.
Даниэль нахмурился – что означали его слова: она не будет очередной. Как это понимать?
- Алехандро, ты где? – Роберто выглянул в приемную. – Позовите, пожалуйста, сеньора Алехандро, - попросил он секретарей.
- Даниэль, думаю, что тебе стоит встретиться с матерью после нашего совещания и поговорить, - он подошел к нему близко. – Не надо ее обижать. Не тебе. Она беззащитна перед своим сыном. Ты должен это понимать. Она не сможет тебе отказать, противостоять. Дети порой причиняют такую боль, не понимая своих родителей. Потом я буду ждать тебя в своем офисе.
Даниэль покачал головой, он понимал, что тот прав. Он очень многое наговорил Кристине, ему было стыдно за свое поведение, но и мама тоже, как она могла так себя вести, да еще в такой день.
Алехандро зашел в кабинет.
- Вы поговорили?
- Да, мы все выяснили, - Роберто достал бумаги. – Даниэль продолжает работать. Это было недоразумение.
- Роберто, давай переоформим документы. Я приму Даниэля к себе.
- Может вы не будете разговаривать так в присутствии меня, как будто бы меня нет, - Даниэлю не нравилось то, что он не управлял своей жизнью.
Роберто и Алехандро повернулись к молодому человеку. Роберто улыбнулся – он был достойный сын своей матери. Алехандро покачал головой, как же он напомнил ему Кристину. Как она посмела забрать именно его, а не Карлоса. Хотя и Карлоса он не стал бы ей отдавать.
- Ты прав, - первым сказал Роберто.
- Да. Извини, - поддержал его Алехандро. – Надо спросить твое мнение и...
- Мы ничего не будем менять, - перебил его Роберто. – Оставим все как есть. Даниэль, не игрушка, мы не можем его кидать туда-сюда, из-за наших с тобой разногласий и желаний с кем должна остаться Виктория. Они взрослые люди – пусть сами разбираются. Пусть Виктория сама выберет, с кем ей хочется встречаться. С Карлосом или Даниэлем.
Алехандро был удивлен, при чем здесь Виктория.
- Я не понимаю.
- Алехандро, Даниэль работает на меня, даже присутствуя в твоем офисе. Он выполнял тот фронт работы, который я ему установил, то есть он фигурально у тебя числился. А заработную плату платить ему буду я. Так что оставим наши пререкания. Контракт остается в силе. Ты абсолютно ничего не теряешь, Даниэль остается в деле, а это самое важное, давайте приступим к решению наших дел, а то мы уже и так достаточно времени потеряли, - Роберто демонстративно посмотрел на часы.
Алехнадро был зол, но ничего не мог поделать. Даниэль ускользал из его поля зрения, пусть он и будет присутствовать на всех совещаниях, но фактически он работает на Роберто. Какой же промах он совершил.
Роберто склонился над бумагами, Даниэль присоединился к нему, Алехандро ничего не оставалось, как молча согласиться с обстоятельствами. Но Кристина не победит. Это она виновата в том, что Даниэль решил уволиться, если бы не это ее решение. Даниэль до сих пор бы работал на него, хотя наверное до первой заработной платы, тогда бы все прояснилось и была бы возможность переоформить документы. Опять она вмешалась в его дела. Перешла ему дорогу.

Дом Кристины.
Винсенте стоял напротив Кристины. Она его не видела столько лет, но никогда не забудет. Он просто чудовище, алчное, жадное до денег, слепое к страданиям своих пациентов.
- Ты чуть не убил меня. Ты совершенно не заботился о моем здоровье, тебя интересовал только ребенок. Зачем ты пришел в этот дом?
- Увидев тебя на том торжестве, я был очень удивлен, что ты выжила.
- Ты никогда больше не обретешь спокойствия, - Кристина держалась уверенно. – Я выжила, но не благодаря тебе, хотя ты старался, чтобы я не пережила тот день. Как ты еще можешь называть себя врачом. Тебе не место в больнице.
- Ты забываешься, у меня работает твоя дочь. Хотя ты знаешь, я сильно сомневаюсь в том, что ты для меня опасна. Тебе бы следовало опасаться меня, опасаться того, что я могу сделать с Сабриной. Она кстати в курсе, что ты ей не мать?
- Ты не посмеешь вмешиваться в ее дела. Не посмеешь ей ничего рассказать. Забудь о ее существования, только попробуй ей навредить и тогда твоей практике придет конец. Я вынесу все твое грязное белье на обозрение.
- Интересно, какое именно? Если ты о себе, то никто тебе не поверит. Это было давно. Да и для начала тебе придется все рассказать детям. Они как я понимаю, ничего не знают о событиях тех дней.
- Зря радуешься. Прежде, чем угрожать мне, подумай, так ли ты безгрешен? – Кристина старалась напасть первой, не давая возможности себя запугать.
- Пустые угрозы, ты ничего не сможешь сделать, - Винсенте вытер пот со лба.
- Ошибаешься, - Кристина сделала шаг к нему, - когда творишь свои грязные делишки, помни, что тебе надо прибирать за собой, а ты достаточно наследил. Не трогай мою дочь, оставь ее в покое. Не приближайся ко мне, это будет залогом твоей свободы. Если со мной или моими детьми что-нибудь случится, если они что-нибудь узнают, то те настоящие снимки попадут туда, куда следует.
Винсенте побледнел. Она в курсе. Как же он этого боялся. А что еще успел сказать ей Рафаэль? Неужели и про Карлоса тоже.
- А Карлос? Он рад?
- Карлос? – Кристина испугалась, что Винсенте догадался, что снимки у него. Хотя откуда? Каким образом. – Карлоса тоже не трогай. Он также под моей защитой. Бедное дитя, это ведь ты нашел его для них? Мне интересно – что стало с той женщиной, что его родила? Надеюсь, что она жива? Или вам было все равно. Вы также украли ее, держали взаперти? Или Алехандро не его отец?
«Она ничего не знает», - с облегчением вздохнул Винсенте, а он чуть было не проболтался.
- О нет. Он ему отец. Самый настоящий. А что на счет матери, то она живее всех живых, она сама его бросила, решила, что он ей не нужен, - Винсенте с такой злостью и пренебрежением проговорил эти слова.
- Мать не может бросить своего ребенка.
- Может, и она это сделала. Карлос – прямое тому доказательство.
- Мы еще поговорим на счет Карлоса, но не здесь и не сейчас, - Кристина посмотрела на дверь, в любую минуту мог зайти Карлос и услышать. – Тебе следует помнить о моих словах, любое твое движение, и снимки попадут туда, где их с радостью примут и рассмотрят.
- Можешь меня пугать, но столько лет прошло – никто ничего не будет поднимать, ворошить прошлое, - Винсенте отступил назад.
- Ты можешь сомневаться, но все это попадет в газеты, получится большой резонанс, к тебе слетятся все стервятники, начнутся проверки, обязательно что-нибудь всплывет, - Кристина улыбалась.
- Кристина, все в машине. Мы может ехать, - Карлос стоял в дверях.
- Да конечно, дорогой. Винсенте уже уходит, - Кристина направилась к двери, понимая, что он направится за ней следом. – Карлос, заводи машину, ты же сядешь за руль? Я еще немного рассеяна.
Карлос кивнул. Обходя машину с другой стороны.
- Винсенте, мой дом тоже входит в тот список неприкосновенности. Не надо его сжигать, как предыдущее мое жилище, - тихо прошептала женщина и села в машину. – до свидания, я обязательно передам Сабрине, что вы заходили.
Кристина закрыла окно, и они уже хотели трогаться, как к их дому подъехал автомобиль. Из него вышел Энрике. Кристина попросила Карлоса заглушить мотор.
Винсенте сел в свою машину. Как же все не во время. Кристина изменилась. Он хотел прийти и напугать ее. А получилось все совсем наоборот. Она теперь не одна. У нее есть дети, знакомые. Вот и сейчас подъехал незнакомый мужчина. Кто он? Не так-то легко будет от нее избавиться в этот раз. Винсенте завел машину и уехал.
Кристина вышла из машины.
- Энрике, что-то случилось?
- У меня нет, - он поцеловал ее руку. – Как ты? Я узнал вчера поздно вечером, извини, что меня не было с тобой рядом в такой день.
- Энрике, о чем ты говоришь, - Кристина пожала его руку. – Я стараюсь держаться.
Карлос вышел из машины и подошел к ним.
- Кстати, Энрике. Познакомься, это Карлос. Я тебе говорила о нем.
- Да конечно, - они пожали друг другу руки. – Тебе не следовала выходить сегодня из дома. Ты куда собралась?
- На работу, мне надо передать тебе дела.
- Какие дела? – Энрике не понимал ее.
- Извини, я наверное подвожу тебя, но так сложились обстоятельства, что мне срочно нужно уехать. Я рада была с тобой познакомиться. Ты взял меня на работу.
- Подожди, - Энрике пытался ее остановить. – Мы можем зайти к вам домой? Спокойно поговорить?
Кристина обернулась на свой дом. Как бы обдумывая его слова, но потом, отбросив свои опасения, что Даниэль неправильно все поймет, пригласила войти. Карлос закрыл машину, они наверное сегодня вообще не уедут.
- У тебя очень уютно, - Энрике оглядел гостиную.
- Спасибо, - Кристина присела на диван. – Извини, - она устало потерла висок, - у меня совсем не осталось сил. Мне так неудобно перед тобой. Я тебя подвожу, как же я не люблю создавать людям проблемы.
- Кристина, объясни толком, почему ты решила уехать?
- Даниэлю, моему сыну, срочно нужно покинуть город, я еду с ним, - она улыбнулась своей очаровательной улыбкой, только в глубине глаз плескалась тоска и печаль.
- Ты не можешь уехать, у тебя незаконченный проект, - Энрике встал с дивана, нервно заходил по комнате, ему совершенно не хотелось ее отпускать, терять из виду. – И мало того, еще один большой проект, который я хотел предложить тебе и Карлосу. Неужели ты оставишь его одного?
- Пойми, я не хочу оставлять ни работу, ни Карлоса, но так сложились обстоятельства, что у меня нет другого выхода.
- Карлос, неужели ты позволишь ей уехать? – Энрике растерялся, он ехал сюда, чтобы поддержать ее, а выяснил, что она покидает город.
- Боюсь, что мы не в силах изменить этого, - ответил Карлос.
- Так, - Энрике присел на диван, - не будем решать все с горяча. Кристина, я да тебе несколько дней, реши все свои проблемы, и потом я жду тебя на работе.
- Энрике, неужели ты не понимаешь? Я не вернусь в этот город.
- Не говори таких слов. Ты оставишь меня одного на растерзание Паулы? – он скорчил такую рожицу, что Кристина улыбнулась. – Ну вот видишь, ты уже улыбнулась. Ты очень бледна и растеряна. Я не принимаю от тебя сейчас никаких заявлений. Сейчас забираю Карлоса, мы едем в офис, подпишем с ним договор. Я посмотрю его работы, дам ему кое-какое задание, а ты останешься дома, пойдешь и ляжешь в постель. Постараешься уснуть. Я не буду слушать твои возражения, - он подошел к женщине. – Я не приму твое увольнение. Даже не думай, - поцеловал руку. – Мы пойдем. У нас много дел.
Карлос в нерешительности стоял посредине комнаты, не зная, как поступить. Ведь он обещал Сабрине побыть с Кристиной.
- Карлос, не переживай, - Кристина сидела на диване, - езжай с Энрике.
Карлос подошел к женщине, присел на карточки, взял ее руки в свои.
- Берегите себя.
- Обязательно, - она посмотрела на Энрике, стоящего в дверях, наклонилась к уху Карлоса и прошептала, - езжай с ним, я подъеду чуть позже, только съезжу на квартиру, проверю, как там идут дела, не говори только Энрике об этом.
Карлос улыбнулся этой милой женщине. Как он сможет обходиться без нее, когда они уедут с Даниэлем. Энрике нервничал, он даже этого не скрывал. Кристина не может уехать. Не может.
Кристина прилегла на диван. Устало закрыла глаза. Немного полежит и поедет к Пауле на квартиру, надо проверить и дать последние указания, а дальше уже за всем будет следить Энрике.
Раздался звонок. Женщина открыла глаза. Неужели они что-то забыли. Она встала с дивана и подошла к двери, открыв, увидела отца Алехандро.
- Добрый день, извините, что без предупреждения. Я могу зайти?
- Карлоса здесь нет, он уже ушел.
- Я хочу поговорить с вами.
Кристина смотрела на этого пожилого мужчину, размышляя, стоит ли его пускать. Сегодня у нее день посещений. Все вспомнили о ней.

продолжение https://www.stranamam.ru/post/6016815/