Этот длинный сентябрь!

Когда я подъезжала к своему двору, то почувствовала какое-то беспокойство. Складывалось впечатление, что рядом находится человек, который мечтает сделать меня счастливой. Надо только расслабиться, и полностью отдаться его воле. Ну, уж нет! Какая у меня будет жизнь, хорошая или проблемная, решать буду только я. С этими мыслями, я остановилась возле подъезда, вышла и закрыла машину. Когда повернулась, прямо передо мной стоял Фролов и задумчиво глядел на меня. Я не испугалась. Хоть у него и странная аура, но уж чего я точно не ощущала, так это угрозы.
-Ещё раз здравствуйте, Ника Георгиевна. И как это я сразу не понял, что вы параном? Группа «пси», если не ошибаюсь?
-Не ошибаетесь, Георгий Ильич. И куда вы исчезли в самый разгар веселья?
-Ну, для кого веселье, а для кого работа. И, благодаря вам, её у меня прибавилось.
-Это претензия?
-Да что вы, Ника Георгиевна, Бог с вами, какие претензии? Я вам аплодирую. Красиво сделано. Что ж, сейчас отправлю бывшего хозяина в более спокойные места, и буду искать нового.
-Простите, а что значит: «более спокойные места»? Куда это, если не секрет?
-Естественно, за рубеж. А вы о чём подумали, Ника Георгиевна, неужели?.. Господь с вами. Ну не убийца я в самом то деле. Это ведь игра. Сейчас поменяем фигуры на доске и начнём сначала.
-А зачем Зотову уезжать? Ведь Гребенчук его не называл.
-Как вы ещё молоды, Ника. Простите, можно просто по имени? – Я кивнула. – В политике и бизнесе всё взаимосвязано. Если у человека нет покровителя во властных структурах, то выше ларька с Чупа-чупсом не поднимется. Но если его ангел-хранитель ломает крылья, то бизнесмену надо бежать как можно дальше и быстрее, догонят, заклюют.
-Вы не переборщили, Гребенчук – ангел? Скорее уж антоним.
-Бросьте вы, это просто игра слов. Каждый понимает добро и зло по - своему. Как ему это выгодно.
-Позвольте, но существуют определённые критерии этих понятий.
-Согласен, в сказках. Но жизнь – она ведь не сказка. Впрочем, всё это не важно. Я просто хотел сказать, я уезжаю. Надолго. Но мы встретимся, мы обязательно встретимся.
Повернувшись, Фролов исчез в темноте. А я стояла и смотрела ему в след, пытаясь понять, что это было; угроза или предложение продолжить знакомство? Так и ничего не решив, я стала подниматься домой. Зайдя в квартиру, я поняла, у меня гости. Н кухне сидела Светка, и ела алкоголь в одно лицо. Судя по всему, находилась у меня она довольно долго. Я взяла бутылку, посмотрела на этикетку и, вздохнув, налила себе в бокал. Светка подняла на меня зарёванные глаза, и спросила:
-Почему, ну почему, Ника, всё так несправедливо?
Так, и здесь самый больной вопрос, что такое хорошо, и что такое плохо. Ну не знаю я!
-Как я понимаю, соседи вернулись?
-Ага, послезавтра похороны. Как жалко девочку, жалко её родителей, жалко Даньку, жалко его родителей. Представляешь, Лена, Юлькина мама, выгнала сестру из дома. Простить не может.
-Простит, - отрешённо ответила я. – немного боль отпустит и простит.
-А когда, скажи, когда она отпустит?
-Не знаю, у всех по-разному. Но жизнь продолжается, пусть по-другому, но всё-таки продолжается.
Мы обнялись со Светкой, поплакали друг у друга на груди, потом, когда немного успокоились, она стала меня расспрашивать, как прошла пресс конференция. Я в лицах изобразила как всё происходило. Светка хохотала как сумасшедшая. О прежней депрессии напоминали только распухший нос и красные глаза. Несколько раз переспрашивала особенно острые моменты. Успокоившись, она немного погрустнела и спросила, что же будет дальше? Если бы мне это было ведомо. Я пожала плечами, и предположила, что у Гребенчука впереди ничего хорошего точно не будет. И не могу сказать, что мне его жалко. Светка согласилась со мной. Но при этом пожалела, что хулиганы вернуться на улицу, и опять станет неуютно по вечерам выходить. Пришлось её успокоить, что вернутся далеко не все. Многим придётся ответить за сделанное, ведь уголовном кодексе ответственность за убийство наступает с четырнадцати лет. А насколько мне известно, большинство фигурантов достигли возраста ответственности. Светуля печально посмотрев на меня, спросила, не жалко ли мне мальчишек, ведь они ещё дети. Я подумала и ответила, что нет. Ведь им не жалко было убивать беззащитных людей.
-Злая ты, жестокая.
-Да, я такая. А ты, перед тем как лить слёзы по этим потерянным душам, вспомни Юлю, Даню, их родителей.
Светка надула губы, но немного подумав, была вынуждена, согласится со мной. Вот за что я люблю её, так это за умение понимать собеседника. Мы с подругой допили вино, которое оказалось весьма приличным. Потом Светуля спросила, почему не видно Машку? Я задумалась. И впрямь, со дня нашей загородной поездки, она не звонила. Хотя о чём это я? Сегодня только второй день пошёл, а, кажется месяц. Насыщенный денёк выдался. Идея повидать младшую подружку не оставляла наши хмельные головы. Быстро вызвонив Машку, предложили присоединиться к нам, заранее уведомив, что с неё закуска и жидкость для собственного злоупотребления. Дело в том, что наша Машуня не переносит алкоголь в любом его виде. Поэтому ей и приходиться переносить тех, кто перекушал этот самый алкоголь. Что бы веселее было ждать, я вытащила из бара ещё одну бутылку. Прищурив глаз, я посмотрела на градусы. Из рассказа опытных людей, я помню, что градус понижать нельзя. Или повышать? Ладно, возьмём столько же. Обрадовалась, что нашла компромиссное решение, я направилась на кухню. Но не дошла. Меня остановил звонок в дверь. Открыв, я обнаружила за дверью нашу потеряшку. Задумчиво осмотрев её, я перевела взгляд на часы, которые висели в прихожей. Ну, надо же рекорд скорости. Прошло всего семь минут. Я заглянула к ней за спину. Наконец Машуня не выдержала:
-А ты, собственно, что ищешь?
-Электрометлу, иначе как ты так быстро добралась до меня?
-Сама ты бабка Ёжка, просто я была рядом. Забежала в магазин, и к тебе. А ты пьяная и обзываешься.
-Не, я не пьяная, просто мы вино дегут…, дегур…, тьфу, ну, в общем, ты поняла.
-Да уж, а закуску вы не пробовали дегустировать?
Машка отобрала у меня бутылку и всучила пакет молока и прозрачный пакет с селёдкой. Когда мы появились на кухне, Светка попыталась сфокусировать взгляд на моих руках:
-А где вино? И что это за странный набор для людей, страдающих запором?
-Этот натюрморт называется: «с любовью, Машка». А вино она отобрала. - Грустно наябедничала я.
-Дуры вы две, и к тому же пьяные! Молоко я домой купила, а селёдка вам на закуску.
-Вино селёдкой? - Ужаснулась Светка. – Это же моветон!
-Понятно, вино французское, Светка уже заговорила как мадемуазель.
-Попрошу без оскорблений, я мадам. Кстати, хорошо, что я вспомнила, сколько стоит кота кастрировать?
Как я уже говорила, зигзаги Светкиной логики совершенно не предсказуемы. Видимо такие же мысли пришли в голову к Машке. Она осторожно уточнила:
-Прости, а какого кота ты имеешь в виду? Настоящего или?.. – Она развела руками, как будто пыталась объять необъятное.
-Конечно настоящего, а ты что подумала? Если ты подумала про моего мужа, то он не такой. – Светуля распахнула объятия, передразнивая жест подруги. – А вот такой. – Она согнула руку в локте и сжала кулак, Подумав немного, выставила указательный палец, повертела его, и удовлетворённо вздохнула. – Спереди как хренчик, сзади как сурепочка. Короче, сколько стоит кастрация?
-Тебе я бесплатно сделаю.
-Мне не надо. Надо моему коту. А то, блин, уже восемь лет, о Боге пора подумать, о душе. А он за кошками бегает, как молодой.
-Слушай, пожалей старичка, пусть уж порадуется в своей короткой жизни.
-А вот фиг вам. Если бы он только по улице гарцевал, а он их домой водит. Или вызывает, вот уж не знаю. Короче прихожу, а дома блуд и разврат. И тапочки мои описаны. Всё могу простить, но не тапочки. – Светка всхлипнула. – Я их так любила.
Мы помолчали, уважая чужое горе. Потом Машка спросила, что произошло, что мы празднуем или поминаем. И мне пришлось по новой пересказывать события сегодняшнего дня. Градусы добавили воодушевления, и моё выступление было ярким и блистательным. Ну, по крайней мере, мне так показалось. Манюня полностью поддержала меня. Не Гребенчука, ни его гвардию ей не было жалко. Светка обвинила нас в жестокости, но уже как-то неуверенно. После мы со Светулей спели, а капелла наши любимые песни. Я была уверенна, что звучали замечательно, но взглянув на Машку, засомневалась. Больно она уж лицо сквасила. Хотя, может её репертуар раздражал, а не наши вокальные данные? Но подруга разочаровала, обозвав наш концерт одним ёмким словом. Я обиделась и пошла спать. Когда компания удалилась, не могу сказать, но утром всё было убрано, а в холодильнике стоял невероятно ароматный борщ. Как же я люблю своих подруг. Только Светуля даже в таком состояние как вчера, не забудет приготовить вкуснейший супчик. А Машуня, как енот-полоскун, пока порядок не наведёт, спать не ляжет. Одна я дрыхла со спокойной совестью, пока девчонки прикидывались феями. И, что самое забавное, совесть меня совсем не мучает. Вкусно позавтракав, я направилась в офис, что бы доложить шефу о вчерашней встрече.
Сюрпризом мой рассказ не стал. Шеф попросил только подробности. Потом я стала расспрашивать, как дела у нашего шерифа. Новости были. Но сказать какие, я не берусь. Дело в том, что некоторые известные люди нашего города просто исчезли. И если по поводу Зотова меня просветили, а не верить Фролову, у меня нет оснований, то внезапная пропажа Гребенчука, зама мэра, и ещё пары-тройки влиятельных особ, наводит на печальные размышления. Я, на всякий случай, поинтересовалась, может за кордон смылись? Клюев ответил, что если только попутками, электричками, а границу переходили ползком, с контрабандистами. Я подумала и согласилась, что это вряд ли. Представить зама, голосующего на дороге, а потом ползущего по лесу, оставляя огромную борозду своей огромной трудовой мозолью, даже с моим воображением, невозможно. Значит, остаётся предположить только одно, и это мне не нравится. Я, конечно, хотела, что бы Гребенчук со своей сворой ответили за преступления, но, признаться, не такого наказания я ожидала. Ладно раньше времени отпевать не будем, в жизни всё бывает. Выйдя от шефа, я нос к носу столкнулась с Марком, и с удивлением почувствовала, что рада его видеть. Он тоже не выглядел недовольным. Поздоровавшись, Энкель поздравил с удачно проведённой операцией. Мне пришлось скромно признаться, что здесь основная заслуга Катюши. Но всё равно было приятно. Так мы мило беседовали, пока Марк не поставил меня в тупик вопросом, когда я буду отмечать это дело. Интересно, а что я делала вчера? Отмечала, или просто банально пьянствовала? Второй вариант мне показался неприличным для воспитанной девушки, и поэтому я, потупив глаза, призналась, что уже отметила.
-Жаль, я думал, что мы можем вместе куда – нибудь сходить, посидеть.
-Что ж, предложение интересное, надо обдумать. А ты уверен, что Клюев тебя отпустит?
-Вообще – то, у меня срочных дел нет. И, если твои подруги ничего не выкинут, то вечер у меня свободен.
-Я полагаю, что когда Светка узнает, с кем у меня свидание, то отменит все преступления в городе.
-Ты о чём?
-Да так, о своём, о девичьем. И куда ты меня приглашаешь?
-Это существенно?
-Собственно, нет.
-Тогда положись на меня. Пусть будет сюрпризом.
-Надеюсь, приятным. А то завезёшь бедную девушку в места, только для тебя любимые и знакомые. Морг, например, или кладбище.
-Это предложение? – Увидев моё вытянутое лицо, он рассмеялся. – Не переживай. Ты будешь очень удивлена, узнав, где мне нравится отдыхать.
Я решила поверить ему на слово, и больше не задавала вопросов. Мы распрощались, и я, полная надежд направилась свой кабинет. А там меня ожидал новая неожиданность. Половину моего немаленького стола занимал огромный букет. Интересно, кто же мне преподнёс эту грусть? Все, кто хорошо меня знает, никогда не подарит срезанные цветы. Дело в том, что всё живое имеет своё биополе. И умирающие плачущие розы не могут мне принести радость. Я подошла к столу и увидела конверт. Раскрыв, обнаружила милую открытку с очаровательной кошечкой. Внизу была надпись: «Мы встретимся, мы обязательно встретимся». Подписи не было. Да мне она и не нужна. Отсутствие ментальных следов на открытке, и эта странная фраза, зачем Фролов это сделал? Вспомнив о своём обещании, обо всём докладывать шефу, я отправилась обратно, прихватив розы с собой. Так и зашли в кабинет, впереди букет, за ним я.
-Ника, это что значит? Ты что, мне предложение хочешь сделать?
Я недоумённо выглянула из-за охапки цветов, он что, шутит? Но нет, видимо весь этот веник и правда здорово экранирует. Я опустила вазу на пол и развела руками:
-Вот, привет от Фролова.
-Надеюсь, прощальный?
-Зря надеетесь. Судя по приложенной открытке, он уверен, что нас ожидает совместное будущее. – Видя, как вытянулось лицо Клюева. – Шучу, но частично.
Я протянула записку, и шеф как-то неуверенно взял её. Мне даже показалось, что он не то что бы боится, но как-то не горит желанием ознакомиться с содержимым. Клюев злобно зыркнул на меня, и я поняла, что букет на полу больше не защищает меня от всевидящего ока. Развернув послание, он слишком долго читал единственную строчку. Даже странно, что ж там такого непонятного? Наконец положив её на стол, и как-то торопливо отодвинув от себя, шеф спросил
-Ну, и что всё это значит?
-Забавно, именно об этом я и думаю. Может я ему понравилась?
-Прекрати ёрничать. Фролов жёсткий игрок, и сантименты ему ни к чему. Его заинтересовала именно ты, надо понять, почему.
-А чисто как женщина, не вариант? – Загрустила я.
-Ой, Ника, ты действительно не понимаешь, с кем мы имеем дело? Значит права Нина Фёдоровна, пора тебя раскрывать. Твоё время пришло.
-Сан Саныч, может не надо? – жалобно заканючила я. – Мне и так не плохо.
-Да уж, знаю. Твоя лень-притча во языцех. Но сейчас не время поощрять твои слабости. Программа разработана, люди подобраны, дело только за тобой.
-А если у меня не получится? Может, вы все ошибаетесь?
-Ты меня обидеть хочешь? – Вкрадчиво поинтересовался шеф.
Когда он говорит таким тоном, лучше встать по стойке «смирно». И преданно пожирать его глазами. Что я, собственно и сделала. Клюев заметно расслабился и махнул рукой, мол, брысь отсюда. Но когда я уже была практически за дверью, меня догнал вопрос:
-А ты почему перестала в тренажёрный зал ходить? Смотри, накажу.
Я сочла для себя лучшим не отвечать, а поплотнее закрыть дверь.
Настроение у меня было безнадёжно испорчено. Мало мне занятий, так ещё и на тренировки заставляют ходить. Но есть ситуации, когда лучше подчиниться. Значит, наступили и для меня чёрные дни. Разговоры о том, что мои способности гораздо выше, чем я демонстрирую, ходят давно. В каких только делах меня не подозревают, и что я экстрасенс, и то, что у меня есть дар предвидения. Возможно это и так. Но для того, что бы я могла всем этим пользоваться, надо заниматься развитием по специальной программе. А мне лениво. С аурой у меня как-то само произошло. Я была маленькой, быстро поняла, что эта особенность мне помогает избегать неприятностей. А сейчас мне придётся работать. То, что у детей получается играючи, у взрослых достигается с потом и кровью. И так мне себя жалко стало, что я подумала и решила, заниматься начну завтра. А сейчас надо съесть, что нибудь вкусненькое, порадовать себя, любимую. Ага, кажется, я забыла, что работаю в конторе, полной волшебников. В столовой меня поджидала улыбающаяся Нина Фёдоровна.
-Ника, ты меня ищешь? – Как будто не знает, что это не так. Я очень люблю Ложкину, но на вкусненькое она как-то не тянет. Что ж будем подыгрывать. – Пойдём, составим расписание.
Я бросила печальный взгляд на холодильник, но покорно двинулась вслед за моей, в данный момент, не очень доброй феей.
-Не переживай, - не поворачиваясь сказала Нина Фёдоровна. – Я тебя долго мучать не буду. Потом вернёшься и произведёшь дегустацию.
У нас, наверное, совершенно разные понятия о времени. Составив расписание с учётом возможности инструкторов и моих непосредственных обязанностей, меня, наконец, отпустили. Честно говоря, аппетит пропал. Посмотрев на распечатку, я совсем загрустила. Теперь я представляю, что испытывает раб на галере. И не надо говорить, что это мне во благо. Мне во благо – это диван и интересная книга. Я в прошлой жизни была Обломовым. В новой реинкарнации я внешне изменилась, но привычки те же. А меня никто не хочет понять и пожалеть. Я даже всхлипнула от накативших эмоций.
-И кто это нашу красавицу обидел?
Оглянулась, позади стояла Айшат, и добро так улыбалась. Я ей пожаловалась на свою тяжкую долю, и как меня все обижают. Она согласилась, что заставлять меня трудиться, это особо циничное преступление. Предложила составить компанию и вместе выпить чаю. А что, хорошая мысль. Заодно и узнаю, как дела у Ульянки и её мамы.
-Ульяша всё забыла, как страшный сон. Пришлось, правда, поработать и с одноклассниками. В общем, проболела наша девочка весь сентябрь. Сейчас усердно занимается, что бы наверстать упущенное. Громов навсегда исчез из их жизни. Бизнесом занимается новый опекун. Его сам шеф подбирал. Порядочность гарантируется. Но Клюев сказал, что с этой семьи глаз спускать не будет. Зацепила его эта история.
-А что с Вероникой? Она тоже всё забудет?
-Вот уж нет! – Неожиданно жёстко сказала Айшат. – Наоборот, заставили вспомнить всё, что происходило, пока она валялась в беспамятстве. Единственное, сняли психическую зависимость от наркоты.
-Господи, как она теперь жить с этим будет?
-Правильно. И подобных ошибок не допустит. Думаю, что теперь Вероника сделает всё, что бы дочь стала счастливой. И девочка этого заслуживает. Конечно, мы предупредили, что Ульяна ничего никогда не вспомнит. Мать правильно нас поняла.
-Айшат, как ты можешь? Ведь ты сама женщина, неужели ты её не понимаешь? Вероника просто хотела быть счастливой!
-В первую очередь она должна думать о ребёнке, иначе не стоило рожать. И не будем больше к этому возвращаться. Я не могу быть объективной в таких случаях.
Да, я вспомнила, Беслан. Утешительница пробыла там недолго. Командировка закончилась нервным срывом и полугодовым санаторием. При этом назвать Айшат неженкой, я не могу. Основное место работы у неё уже одиннадцать лет-хоспис. Видимо самое больное место у неё – дети.
-Так что там с Громовым?
-Он в сизо. И, насколько я знаю, ему там не сладко. Кто-то из охраны проболтался, в чём его подозревают. Вроде этот урод и отрицать не стал, наоборот гордился. Ну и сокамерники суда ждать не стали. Я с ним у следователя столкнулась, когда приходила давать показания. Совсем не тот, что был здесь Сдулся Илюша!
-Ну, а бабка эта, Буланова? Она как?
-До суда под подпиской. Мы с ней работать не стали. В её душу разумное доброе не вложить. Не примет. Сидит сейчас дома тише воды, ниже травы. И нос боится высунуть. Откуда – то соседи узнали об её подвигах. И теперь она в полной изоляции. – Айшат озорно улыбнулась, и мне почему-то показалась, что информированность соседей произошла не без её участия. И я не осуждала коллегу. Ещё повторюсь, наказание должно быть соразмерно вине. И нынешнее положение этой сладкой парочки меня вполне устраивает. С изрядно поднятым настроением, я отправилась домой.
До следующей встречи!!!
стр 134