2 июня исполнилось 76 лет поэтессе Юнне Мориц

Я быть хочу! Не после, не в веках,
Не наизусть, не дважды и не снова,
Не в анекдотах или в дневниках -
А только в самом полном смысле слова!
Ю. Мориц

Когда вы слышите имя поэтессы Юнны Мориц, в подсознании тут же звучит мелодия из детства «Под грустное мычание, под бодрые рычание…». Её знаменитые стихи «Большой секрет для маленькой компании» мы повторяем нашим детям и внукам.

Юнна Мориц научила детей дружбе, добру, любви к природе и открыла удивительный мир своей поэзии. Наверное, сейчас это особенно актуально, когда детская литература переживает не лучшие времена.

Современные мультфильмы и книги, к большому сожалению, за редким исключением раздражают детские глаза буйством красок, а современные герои и кумиры: куклы Братц, странные телепузики, лохматый Гарфильд и др. персонажи – вызывают недоумение родителей, которые хотят, чтобы детские мультфильмы и книги не излучали агрессию, а наоборот, учили детей доброте, состраданию, любви к ближнему, ко всему живому.

Удивительный, сказочный мир Юнны Мориц, где-то даже сложный для восприятия ребенка: с букетами котов, композитором пирога, каретой причёсок, туманом в сметане – не оставят равнодушными ни детей, ни взрослых.



В поэзии Юнны Мориц широко представлен животный мир, так необходимый малышам в раннем возрасте. Козлики, коровы, козы, дельфины и, прежде всего, обожаемые кошки поэтессы: кошка-толстушка, малиновая, и даже квакающая кошка. Все они добрые, ласковые и милые. Не могла обойтись поэтесса и без очаровательных собак и щенков, которые «цветочки нюхают и поют серенады», работают почтальоном и у которых «расцветают в душе незабудки, в желудке играет кларнет».

Интересно, что все герои стихов Юнны Петровны Мориц, одушевленные и неодушевленные, ведут себя как дети. Герои в точности копируют их поведение: кувыркаются, забрасывают носки под шкаф, грустят, фантазируют, дурачатся, капризничают. В каждом стихотворении мы чувствуем безграничную любовь поэтессы к свои героям и к детям вообще. Поэтому-то герои милые и добродушные, озорные и весёлые, необычные и даже фантастические.

В её поэзии действуют законы игры, смешного сна, весёлой путаницы, когда можно выдумывать всё, что угодно, фантазировать, сочинять небывалые слова, отправляться с героями в веселые путешествия. Неутомимая жажда сделать каждый день, каждую секунду праздником, извлечь все цвета, голоса, запахи заставляет Юнну Мориц создавать всё новых и новых героев.

Юнна Петровна (Пинхусовна) Мориц родилась 2 июня 1937 года в Киеве в еврейской семье. Отец работал инженером на транспорте. В этом же году её отец был арестован, через несколько пыточных месяцев освобождён, но после освобождения стал быстро слепнуть. Слепота отца оказала чрезвычайное влияние на развитие её внутреннего зрения будущей поэтессы.

Юнна Петровна не может забыть первых дней войны, эвакуацию, бомбежки. Через 44 года она напишет:

Из горящего поезда
на траву
выбрасывали детей
Я плыла
по кровавому, скользкому рву
человеческих внутренностей, костей…
Так на пятом году
мне послал Господь
спасение и долгий путь…
но ужас натек в мою кровь и плоть
и катается там, как ртуть!…
(«Воспоминание»).

В 1941-45 годах семья жила в Челябинске, где отец работал на военном заводе. Челябинск в начале войны принял тысячи эвакуированных. Семье Мориц достался подвал дома на улице Елькина недалеко от сегодняшнего проспекта Ленина (дом не сохранился).

Всю войну жила я под землей,
где хранили до войны мороженое
Мы согрели землю всей семьей
занимая место, нам положенное
Мы любили этот погребок
Печку там построили кирпичную,
Побелили стены, потолок,
Постелили крышу не тряпичную…
Просыпалась я ночной порой
Думала, что мы уже убитые…»
И заканчивает это стихотворение словами:
«…Мы любили этот саркофаг
Покидая, слезно улыбнулися.
(«Всю войну…», 1980).

А самое первое стихотворение девочка сочинила в 4 года:

Ослик встал на табуретку.
Ослик съел свою таблетку.
Наконец-то горло
У него продёрло.

Холод, недоедание, трудности военного времени сделали свое дело: Юнна заболела туберкулезом… Чем жила семья Мориц в то страшное время, где и кем работал отец?

Из воспоминаний Юнны:

«…И вождь срочно послал папу на секретный завод, чтобы из трактора сделать танк. Но папа сделал еще и самолет, и бомбы, и мины. Теперь он получает паек. Как все. Из пайка мы с мамой продаем на базаре спирт и покупаем для папы махорку по 90 рублей за стакан с верхом. И относим ему на завод. В проходной у нас берут передачу и записку, что все хорошо. Завод очень замаскирован, и папа там ночует в замаскированной комнате. Однажды он ночевал дома и страшно кричал во сне, как перееханная собака…»
(«Хлад, глад, свет»).

В рассказе «Цветы моей матери» Юнна Петровна описывает, как они с мамой делали для артели художественных изделий искусственные цветы из лоскутов, застиранных госпитальных простыней, проволоки, клея, красок.

«Чудесные цветочки… кроила, красила и доводила до ослепительного изящества моя прозрачная от голода мать…».

Мать Юнны давала уроки французского и математики, работала на художественных промыслах, медсестрой и даже дровосеком. Зарабатывала мама крохи. Но однажды зимой ей на работе выдали валенки. И в морозные уральские зимы эти валенки носили по очереди мать и дочери.

Юнна поступает учиться в школу № 1 имени Энгельса (сентябрь 1944-го), где уже училась ее старшая сестра Тина.

«Парта одна на троих… На окнах толстый лиловый лед. Сквозь замазку не дует, но стужа вгрызается в стены… Мама мыла Машу. Маша мыла Мишу. А где мама и Маша достали мыло? На базаре – двести рублей кусок. Самое лучшее мыло – собачье с дегтем, от него дохнут тифозные вши…»

«Я ем промокашку… Все жуют промокашку. Весь класс. Сорок три человека…»

Все ждали большую перемену. Тогда, чтобы поддержать детей, им выдавали по маленькой булочке и по чайной ложке сахара.

У класса Юнны была хорошая учительница – Антонина Кузьминична Москвичева. Юнна запомнила, что когда она заболела и 20 дней не ходила в школу, Антонина Кузьминична принесла ей двадцать булочек и столько же ложечек сахара в кулечках. Она сохранила это богатство для девочки, несмотря на то, что сама жила очень трудно: муж на фронте.

«Осенью мы помогали ей квасить капусту в бочке. Она голодает с двумя детьми. И носит галоши на лапти, а лапти на шерстяные чувяки».

Юнна с одноклассниками вышивала кисеты, их посылали в подарок солдатам на фронт. «По субботам – концерты для раненых. Я пою и читаю Некрасова. Там пахнет йодом, кровью, гноем и потом. Сперва ужасно тошнит. А потом все привыкают. И выздоравливают».

Одним из любимых занятий семьи было рисование – мама, сестра и Юнна много рисовали (сестра стала архитектором).

«Рисовать было трудно: не было красок, не было кистей – война. Возьмешь ветку дерева – зарисуешь всю землю. Кусочек мела достанешь – все дворы зарисуешь. В раннем детстве я расписывала стекла с обратной стороны. Мы с мамой иногда продавали их на рынке, чтобы купить стакан перловой крупы, луковицу и полстакана постного масла», – вспоминала, будучи взрослой, Юнна Мориц.

Сразу после войны семья вернулась в Киев, где Юнна закончила школу с золотой медалью и где были напечатаны ее первые стихи.

Итак, в 1954 году девочка окончила школу в Киеве, поступила на филологический факультет Киевского университета. На ту стипендию, которую она получала, жить было невозможно, она устроилась работать по ночам корректором в типографии. В этот период и стали появляться её первые стихи в газетах. «Революция сдохла, и ее труп смердит», – так, по свидетельству Е. А. Евтушенко, сформулировала свою позицию Мориц на студенческой вечеринке в 1954.

В 1955-ом поступила на дневное отделение поэзии Литинститута им. А. М. Горького в Москве. Учась в институте, в свободное от учёбы и общественной работы время Мориц много писала, и уже в 20 лет (1957 г) вышла ее дебютная книга - "Разговор о счастье".

Летом - осенью 1956 года на ледоколе «Седов» Юнна Мориц плавала по Арктике и была на множестве зимовок, в том числе и на Мысе Желания, что на Новой Земле, в районе которой испытывали «не мирный атом». Люди Арктики, зимовщики, лётчики, моряки, их образ жизни, труд (в том числе и научный), законы арктического сообщества сильно повлияли на ее личность.

В результате Мориц исключили из Литинститута за «нарастание нездоровых настроений в творчестве» и напечатали огромную разгромную статью в «Известиях». Юнна всё-таки окончила институт в 1961 году. И в этом же году вышла первая книга поэтессы в Москве «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле), как раз и основанная на впечатлениях от путешествия по Арктике на ледоколе «Седов».

Книгу «пробил» в печать Николай Тихонов, когда Мориц в очередной раз обвинили в том, что она - «не наш, не советский поэт, чей талант особенно вреден, поскольку сильно и ярко воздействует на читателя в духе запада».

За стихи «Кулачный бой» и «Памяти Тициана Табидзе» (1962) Юнна Мориц попала в «черные списки». Однако, несмотря на запрет, «Кулачный бой» был опубликован заведующим отдела поэзии журнала «Молодая гвардия» Владимиром Цыбиным, после чего он был уволен. И поэтому следующая книга стихов Юнны Мориц «Лоза» вышла только через 9 лет, в 1970 году.

Благодаря тому, что стихи для детей Мориц никому ещё не были известны и поэтому не попали под запрет, в 1963 году Мориц удалось напечатать серию стихотворений для детей в журнале «Юность», где по этому случаю возникла рубрика «Для младших братьев и сестёр».

Юнна Мориц — автор книги для детей «От 5 до 500 лет», в которую вошли: «Счастливый жук» (1969), «Большой секрет для маленькой компании» (1987), «Букет котов» (1997, «Ванечка». Книга акростихов (2002), «Двигайте ушами» (2003- 2006 ), «Тумбер-Бумбер» (2008), «Рассказы о чудесном» (2008), «Крыша ехала домой» и "Стихи-хи-хи для детей от 5 до 500 лет" (2010).


Детские стихи Юнны Петровны - добрые, искренние, ироничные, юмористичные и парадоксальные – многие увековечены в мультфильмах («Ёжик резиновый», «Большой секрет для маленькой компании», «Любимый пони»...).

Она легко и красиво играет со словами, таким образом развивая воображение ребенка: «Вот идет большая драка, Снег идет, идет собака, Я иду, идут часы, Королю идут усы!», показывая, что слово "идти”может интерпретироваться по-разному, что кроме буквального смысла, этот глагол имеет и переносное значение.


Мориц вообще любит словесные перевертыши: "танец-хохотанец”, "кролик на кроликовых коньках, королик на короликовых коньках”, "верхаться на слонокоте”. «Раз в галошу села Лошадь И сказала: Я - Галошадь». Она разговаривает с детьми на их языке.

У Юнны Мориц вы не найдёте назидания, поучения. Грустить, творить, фантазировать, дурачиться, капризничать ребёнок имеет полное право. По мнению Юнны Петровны, детей нужно воспитывать с любовью, иногда баловать, «их нужно освобождать от всех запретов, которые не наносят им и окружающим физический вред».

Своим творчеством поэтесса, может быть, пытается оградить детей от этого мира насколько это возможно. Язык Мориц всегда естественен, лишён какого бы то ни было ложного пафоса. Ритмичные, а иногда явно абсурдные стихи Мориц не имеют возрастных ограничений. Удовольствие от их прочтения и море смеха, даже хохота гарантировано всем.

Особую популярность завоевали песни, написанные Сергеем Никитиным на стихи Юнны Мориц. Многие дети вместе с родителями приходят на концерты, чтобы «посвистеть дырочкой в правом боку», спеть «Когда мы были молодыми», «Большой секрет для маленькой компании» и др.

Высшим ценностям — человеческой жизни и человеческому достоинству — посвящены поэма «Звезда сербости» (о бомбёжках Белграда), которая издана в книге «Лицо», а также цикл короткой прозы «Рассказы о чудесном» (печатались в «Октябре», в «Литературной газете», и за рубежом, а теперь вышли отдельной книгой — «Рассказы о чудесном»).

Её лирические стихи написаны в лучших традициях классической поэзии, и в то же время абсолютно современны.

О своих литературных учителях и пристрастиях Юнна Мориц говорит: «Моим современником был постоянно Пушкин, ближайшими спутниками — Пастернак, Ахматова, Цветаева, Мандельштам, Заболоцкий, а учителями —Андрей Платонов и Томас Манн».

К своей поэтической среде она относит «Блока, Хлебникова, Гомера, Данте, царя Соломона — предположительного автора „Песни Песней" — и поэтов греческой древности» (из Интервью газете «Газета», 31 мая 2004 года).

Юнна Мориц — автор поэтических книг, в том числе «В логове голоса» (1990), «Лицо» (2000), «Таким образом» (2000), «По закону — привет почтальону!» (2005) и др. Характер лирической героини Мориц отличается резкой очерченностью и определенностью: незаурядный темперамент, сосредоточенность на своем главном деле, категоричность суждений, непредсказуемость психологических реакций, бескомпромиссность, неминуемо ведущая к изоляции (’Одиночества картину / До шедевра довести!’.

Постоянный антипод и оппонент поэтессы, объект саркастических, порой преднамеренно грубых выпадов - окололитературная ’чернь’, псевдоинтеллигенция, склонная кичиться своей ’избранностью’ и симулировать ’духовность’.

Вместе с тем для простых, искренних, занятых реальным трудом людей у поэтессы всегда достает и доброты, и теплоты: ’Но ты когда-нибудь заглядывал в души людей, / Идущих по морозу в слезах?’


Культ творческого усилия в поэзии Мориц основан на глубокой вере в неисчерпаемость потенциальных возможностей человека. Необходимость духовного труда, неприемлемость уступок пустоте и суете не только декларируется в предельно четких, запоминающихся формулах (’А если тело ленится пахать / И, как младенц сытый, бьет баклуши, - / Душе придется с голоду сдыхать, / Отбросы жрать, чужие грабить души’, но и подтверждается всем ритмическим, словесным и образным строем лирики Мориц.

Стихи, являющие собой пример реально осуществленной гармонии, сами по себе передают читателю тот заряд жизнетворческой энергии, который призван помочь в следовании высокому и суровому этическому кодексу, закрепленному в поэзии Мориц.

Стихи Юнны Мориц переводили Лидия Пастернак, Стенли Кьюниц, Уильям Джей Смит с Верой Данем, Томас Уитни, Дэниэл Уайсборт, Элайн Файнстайн, Кэролин Форше (англ.). Её стихи переведены на европейские языки, а также на турецкий, японский и китайский.

Язык Мориц всегда естественен, лишён какого бы то ни было ложного пафоса. Богатство красок, использование точных рифм впере¬межку с ассонансами — вот что отличает поэзию Мориц. Повторы часто звучат как закли¬нания, метафоры открывают всё новые воз-можности истолкования её стихов, в которых она пытается проникнуть в суть бытия. Она — великолепный художник, в её книгах опубликованы сотни листов авторской графики, которые — не иллюстрации, а «такая поэзия на таком языке».

Юнна Мориц - артистичная натура. Ее звукопись сродни живописи. Не случайно она так хорошо чувствует и понимает цвет, колорит, композицию пространства. В стихах оживают сочные краски юга, графика прибалтийских пейзажей. Музыка и цвет, воплощенные в слове, как правило, не самоценны, а лирически содержательны, ибо выражают оттенки психологического состояния, культуру личности, ее историческую память.

Помимо стихов и переводов Юнна Мориц также пишет рассказы.

С 1985-го года Мориц проводила авторские вечера своей поэзии на всех знаменитых международных фестивалях поэзии: в Лондоне, в Кембридже, Роттердаме, Торронто, Филадельфии. Мориц много занималась поэтическими переводами (с грузинского, эстонского и других языков). Обращение к творчеству старших современников — советских еврейских поэтов М. Грубияна (1909–72) и М. Тейфа — вызвало у Мориц интерес к национальной теме.

В 1964 г. вышел поэтический сборник М. Тейфа «Рукопожатие» в ее переводах, которые сам поэт высоко ценил и считал наиболее соответствующими духу оригинала.

Поэтическое творчество Мориц с годами приобрело сложную, зачастую экспериментальную форму; многие ее стихотворения — песни, стилизованные под сказочные сюжеты.

В 1990-е гг. Мориц принимала участие в политической жизни России, была членом радикально-демократических движений, выступала с политическими комментариями на американской радиостанции «Свобода».

В 1995 г. Мориц избрана академиком Российской академии естественных наук.

Юнна Мориц - лауреат премий им. А. Д. Сахарова — «за гражданское мужество писателя», лауреат независимой общенациональной премии "Триумф-2000" за высшие достижения в литературе и искусстве, «Золотая роза» (Италия), премии Международной Московской книжной ярмарки в номинации «Книга года» — «Поэзия 2005», премии им. А. Дельвига — 2006, премии Международной книжной ярмарки в номинации «Вместе с книгой мы растём» 2008, премии Правительства РФ (2011) за книгу «Крыша ехала домой».

Критики усматривают в творчестве Мориц синтез ахматовской и цветаевской традиций, к которому примешивается блоковский поэтический мир. Однако поэзия, все-таки, наверно, вещь, не поддающаяся ни анализу, ни разложению на составляющие.

Поэзия Юнны Мориц - это особый мир, который как мир любого настоящего поэта не выразить ни в каких терминах и не свести ни к каким меркам. Подыскивать эти термины было бы бесполезно и банально, так же как банально перечислять темы, которым посвящены ее стихи — жизнь, смерть, любовь, творчество. Какой поэт об этом не пишет? Пишут многие. Каждый — по-своему. По-своему прекрасно.

Давайте просто читать стихи Юнны Мориц. Читать и наслаждаться.

Я цветок назвала - и цветок заалел,
Венчик вспыхнул и брызжет пыльца.
Птицу я назвала — голос птицы запел,
Птенчик выпорхнул в свет из яйца.
День и час назвала — и, как здесь повелось,
Этот день наступил, этот час.
Я дитя назвала — и оно родилось,
И останется жить после нас.
Я еще назову кое-что из того,
Что пока безымянно, темно.
Проще пареной репы мое волшебство,
Но останется тайной оно.
1978





Юнна Мориц лауреат премий им. А. Д. Сахарова — «за гражданское мужество писателя», премии «Триумф» (Россия), «Золотая роза» (Италия), премии Международной Московской книжной ярмарки в номинации «Книга года» — «Поэзия 2005», премии им. А. Дельвига — 2006, премии Международной книжной ярмарки в номинации «Вместе с книгой мы растём» 2008.

Всем знакомы строки:
Не секрет, что друзья не растут в огороде,

Не продашь и не купишь друзей.

И поэтому я так спешу по дороге,

С патефоном волшебным в тележке моей.

Не секрет, что друзья — это честь и отвага,

Это верность, отвага и честь,

А отвага и честь — это рыцарь и шпага,

Всем глотателям шпаг никогда их не съесть.

Не секрет, что друзья в облака обожают

Уноситься на крыльях и без.

Но бросаются к нам, если нас обижают,

К нам на помощь бросаются даже с небес.