Зависть (рассказ)

Случилось это неподалеку от самого глубокого в мире озера Байкал. Жили здесь, в небольшом городке, две подруги, одна - тихая и задумчивая Вероника, вторая - быстрая и весёлая Татьяна.

Не было дня, чтобы подруги не встретились, не пошептались про свои секреты. Одна другую ни разу не обидела - ни словом, ни делом, ни даже помышлением.
Всё бы хорошо, да только городок этот на женихов беден был, а девушкам уже по двадцать годков стукнуло.
Но вот однажды, после проигранной нами афганской войны, вернулся сюда молодой офицер. Служить дальше он не мог: хромал от ранения, но местным молодушкам хромота эта геройская и бравые усы помехой не стали, а даже наоборот.

Стали его на разные вечера и на ужины приглашать, где он, сначала стесняясь, а потом всё более возносясь, рассказывал доверчивым провинциалам о своих подвигах и наконец договорился до того, что если б не он, Владимир, душманы уже в Москве были.

Конечно, не влюбиться в такого героя могла только столетняя слепая старуха. Наши же подруги Татьяна и Вероника, были от него без ума, только о нём и говорили: да как он глянул, как ус подкрутил, как задушевно боевую песню под гитару пропел. Однако в двух разом нельзя влюбиться, а вот в одну, а именно в Веронику, этот офицер влюбился и через неделю предложение сделал. Родители были польщены, Вероника счастлива, отвергнутая Татьяна сочла себя оскорблённой, будто пощёчину ей при всех залепили, и, обидевшись на весь белый свет, перестала бывать на людях и даже на свадьбу к бывшей подруге не пошла.

Сидит взаперти в своей комнате, плачет, не ест, за собой не следит. А зачем? Всё равно вся жизнь коту под хвост. А бес зависти тут как тут! Заботливый такой, участливый. Сидит пригорюнившись и плачет ей на ухо:
- И какая же ты несчастная! И какая же ты одинокая, всеми брошенная! И на кого же он, изменник хромой, тебя променял! Да разве сравнить тебя с этой белобрысой Вероникой? У тебя -то волосы как волна по плечам разлились, а брови-то, брови густые, соболиные, сразу породу видно, не то что у этой деревенской - три волосинки над глупыми глазами торчат. А у тебя глаза-а-а - ни у одной заморской артистки нет таких! А кожа-то, кожа! Не то что у этой, вся веснушками забрызгана,

Не-е-ет, не мог Владимир так просто от такой красоты отвернуться... Это его Вероника каким-то заговором приворожила, не иначе!
-Да-а... да-а... приворожила, - как в тумане шепчет Татьяна. - Вот оно что!..
- Ладно бы она только Владимира околдовала.- наседает бес, - Она и на тебя порчу навела. Глянь-ка в зеркало! Видишь? Круги чёрные под глазами, морщинки скорбные возле рта, осунулась, похудела. Всю красоту твою она по капельке выпивает, вон какая ходит здоровая весёлая, над твоим горем потешается. Бедная ты, бедная! Скоро так тебя иссушит, платья как на вешалке висеть будут.

Татьяна в зеркало глянула - и не узнала себя, какая-то незнакомая девица тяжёлым, угрюмым взглядом на неё уставилась, и двадцать лет ей не как не дашь.
- Вот что она со мной сделала ведьма...
- И за что, за что?! - не унимался подлый бес. - Тебя такую добрую, такую ласковую, со света хочет сжить! Хохочет небось над тобой, целуется со своим красавцем, а ты со своей скромностью чахнешь здесь.
- У-у змея! - гневно сжала губы Татьяна.
Глаза у неё вдруг стали узкими и жёлтыми от ярости, а внутри такой адский пламень зависти вспыхнул - всё хорошее, что в душе до сих пор цвело, вмиг обуглилось и почернело.

Бес доволен! Ногами стучит, хвостом вертит, чёрным язычком щёлкает! Ведь такое жилище для него Татьяна сама приготовила, да так скоро! С другими годами возиться приходится.
- Так, так милая подзадоривает поганый. - Нельзя этой гадюке прощать! Как она тебе, так и ты ей отплати. Она жениха к себе приворожила, и ты его тем же манером перемани!

Татьяна с деньгами к бабке- ворожейке под вечер, чтоб не видели явилась. Бабка страшна, как кикимора болотная! Вся в бородавках, глаза мутные, как лужи, голова трясётся, на весь рот два жёлтых зуба, как у змеи торчат.
- Не робей - шепчет бес, - вот такая-то и может на вечно приворожить. Чем колдун страшней, тем крепче слово его!

Бабка всё про Веронику с Владимиром вызнала, деньги за телевизор схоронила, заставила Татьяну крестик с себя снять, а то он ворожить мешает, и такой завывальный шабаш с палёной серой, толчёными волчьими зубами и плевками по углам закатила, что под конец от своего бесовского усердия на пол без сил повалилась.
-Всё-о-о! - хрипит. - Твой он теперь, как прилитый к тебе будет.
И влилась её ядовитая ворожба в сердце Владимира, стал бес его искушать. Попустил Господь ему такое искушение, а он и не справился с ним. Стал Владимир сердиться по пустякам, ссорится с женой, видеть в ней только плохое и в конце концов ушёл из дома.

Недолго одиноким гулял, с Татьяной сошёлся. Татьяна рада! Каждый день заклятой подружке звонит: что, мол, получила?

Что же Вероника? Конечно же плакала и убивалась, но батюшка в церкви не позволил ей отчаиваться и наказал ей молиться за обидчиков своих и простить их, иначе душу свою погубишь.
- Да как же, батюшка, я за них молиться буду? Они же от молитв моих ещё злее стать могут и ещё больше вредить станут!
- Молиться за врагов своих надо не за умножение их злобы, а умножении любви и искоренение ненависти. Начинай свой день с молитвы о ненавидящих и обидящих тебя, иначе о мести начнёшь думать и на их путь сама встанешь.

Так Вероника и стала делать. Свет в храме от свечи, а в душе от молитвы, и у неё от этой простой, бесхитростной молитвы душа освещалась.
- Господи! Ненавидящих и обидящих нас прости!
От всякого зла и лукавства ко братолюбию и добродетельному настави жительству. Смиренно молю Тебя:не дай ни единому из них погибнуть ради нас, но всем спастись благодатию Твоею. Боже Всещедрый!

Но, видно, мерзкий бес уши Владимиру паклей законопатил, душу камнем заложил. Не дошли до него молитвы. Трёх месяцев не прошло, как и Татьяна ему в тягость стала. Орал на неё, бил даже и тоже ушёл к другой женщине.

От ворожбы счастья не жди. Кто на другого сглаз насылает, сам от него умирает. Вот и Татьяна слегла. Что с ней врачи понять не могут. Высохла вся, пожелтела, как старая бумага, не встаёт почти, но в глазах по-прежнему ненависть полыхает.

Что с ней было, когда Вероника с цветами навестить пришла! Просто взбесилась.
- А-а-а! - шипит.- Цветочки на мою могилку принесла! Не дождёшься, тварь. Я ещё тебя переживу!
- Да что ты, Танечка! Что ты говоришь? - чуть не плачет Вероника. - Я помочь тебе хочу. Ну что теперь злиться? Ни у меня, ни у тебя Владимира теперь нет. Чего нам делить, чего ссориться? Давай я у тебя приберу, поесть тебе приготовлю...
- Не-е-ет!! - как ужаленная завизжала Татьяна. - Обед она приготовит! И мышьяку в кастрюльку, да?! Ничего мне от тебя не надо! Пошла прочь от сюда!! Добренькая какая!

Да... Злой, завистливый человек видит всех такими, каков сам есть. И это естественно, ведь больной желтухой видит всех жёлтыми.
Бедная Вероника, плача о своём горе священнику рассказала. Он повздыхал, погладил её по голове и сказал:
- Псы, когда их кормят, делаются кроткими. Львы, когда за ними ходят, делаются ручными, а завистник ещё больше свирепеет, когда ему добро оказывают. Бес зависти добра не выносит. Если не покается твоя подруга в этом грехе, сгорит в своём же пламени.


Так и случилось. Довёл-таки бес Татьяну до смерти и, как ворон с добычей, помчался с её душой в преисподню, но Ангел Господень ему дорогу заступил.
- Отойди! - злобно верещит бес. - Наша она!
- Почему ваша?! - грозно сказал Ангел.
- Да потому что завистница!
-А-а... - вздохнул Ангел. - Забирай.
Завистник никогда не попадёт на небо, ведь и там он не радовался бы, а отравлялся блаженством других.

Из книги Георгия Юдина "Спасённая душа"