Никогда не знаешь, где...

Она проснулась от уютного чувства. На столе в кухне глухо позвякивали фаянсовые чашки. И сейчас запахнет кофе, а потом он убежит на плиту. Запах дополз ленивой лентой до кровати вместе со злобным шепотом «чтоб тебя!» и негодующим шипением убежавшего на плиту кофе. Яська скосила глаза на стул у кровати – ну так и есть, тетка ночью дошила ее новое плате и бантики в тон приготовила и колготки. Зажмурилась, блаженно улыбаясь. Ага, сегодня утренник, открытку воспитателю сделали и мамам. А она, Яська аж три сделала – маме, бабуле и тетке. Интересную сказку читала ей на ночь тётка, про чудеса, но стихами…. Ой, стих надо повторить, вдруг забыла!
- Тёть Наташ, а стих я забыыыла! – заорала она из-под одеяла
- Да что же за фамильная громкогластность! – сказала тётка в сердцах – иди умывайся и кофе пить! Стих мы с тобой по дороге повторим.

Яська потихоньку выпустила из-под большого тяжелого одеяла пальчики правой ноги. Да, холодно, но не так чтобы очень. Вдохнула для храбрости и вылезла из-под теплого одеяла вся. И сразу бегом рванула в ванную, удивившись, отчего тётка не ругает за неодетые тапки?

В ванной Яська долго строила рожи и показывала язык своему отражению. Налопалась клубничной зубной пасты – почему-то она казалась очень вкусной. Поняв, что день странный и выволочки за копание не последует, Яська побежала одеваться. В кровати лежала тётка и кусала губы.

- Ой, ты чего? – глазищи Яськи превратились в плошки.
- ты. Сама. Одевайся. Завтрак. На. Столе, – слова тётка говорила сквозь зубы.
«Наверное, обиделась… или заболела, вон какая белая!» - понуро размышляла Яся, облачаясь в новое платье и белые колготы «Кто же меня поведет в садик?»

- В. Садик. Самаааааааааааааааааа!!! – последнее слово тётка прокричала, чем ужасно перепугала девочку. По ее отрывистым командам Яська бегом позавтракала, принесла ленты и послушно выдержала пытку плетения косичек, перемежающуюся тёткиными криками. Когда она была уже совсем одета, в дверь позвонили.

- Открой! Врачи!
Девочка открыла дверь. За дверью стояла тётенька и два дядьки
- Здрасти – поздоровалась вежливая девочка
-Привет! - весело сказал дядька – мы вроде не долго ехали, чтобы ты успела так вырасти!
- Цыц! – крикнула на него большая тётька в белом - где мама твоя?

Яська ничего не понимала. Ее мама была далеко, в другом городе, а здесь она вообще-то жила у бабушки. Она уже открыла рот, чтобы выложить им все эти семейные истории, как в комнате раздался совершенно дикий рык, который никак не могла издать ее тётка. Медики переглянулись, отодвинули ребенка и быстро прошли в комнату. Что там происходило, Яська не знала, она двумя руками держалась за ручку двери, ей было так страшно! Через 10-15 минут ее тётю завернули в одеяло и понесли мимо нее. Тёте явно было лучше, потому что она заметила Ясю и грозно сказала:
- Ты чего ревешь? Ну-ка бегом в сад! Цветы возьми! Сопли вытри! – а потом, обращаясь к врачу – вы закройте дверь, пожалуйста! Она маленькая, не умеет!

Врач велела остаться одному санитару, а сама унеслась по лестнице вместе со вторым санитаром и тётей, закутанной в одеяло.
- Ну, малая, чего ревешь? Братик у тебя будет или сестренка! И мамку твою вернем! давай мордаху-то умою! О! Кофе на столе! Угостишь? – дядька-санитар был веселый и шумный.

- Это не мама! Это моя тётя! Мама далеко… - Яська опять опечалилась, вспомнив, что открытку маме она сделала, а мамы не будет на утреннике. – А кофе пейте, только он, наверное, остыл…

Выпив кофе и вымыв посуду, санитар проводил ребенка в садик и ушел в свою больницу. Яся весь день была сама не своя, плакала по поводу и без, и чуть не сорвала утренник. Воспитатель решила, что девочка больна и уложила ее в кроватку. Вечером за ней пришли бабушка и дед, и пошли они все втроем по туннелям, прорытым в сугробах к низкому серому строению, где через окошко она увидела живую и невредимую тётку в старом, драном халате. Тетка силилась улыбнуться и через окошко показывала сверток в грязных пеленках. Видно было только личико и то, слегка. Бабушка с дедом засюсюкали, а Яська сообразила, наконец, что она теперь не одна, что у них теперь будет еще один ребенок…

Год спустя…

Была уже такая весна, когда все цветет и дед надувает шарики, чтобы идти на парад, а бабуля разговаривает по телефону с мамой, чтобы уговорить не забирать Ясю в город. Девочка играет под столом, но чутко прислушивается к разговору. Вот разговор переходит с нее на тётку

- Ой, да живут и ладно! Как? Да кто их знает! Почему не хожу? Хожу! Схожу, по нянчусь и домой, к своей внучке! Ха-ха-ха! Та – не своя, та татарская! Ну что нельзя? Яську мы с первого дня воспитывали, и родилась она в браке, как положено, и ангелочек, сроду наказывать не надо – играет себе. А эта татарча – год только, а с характером! И поженились они… да сама знаешь! Нет, не гоже так!

Все уже Яська понимает, она же уже не лялька! И жалко ей сестренку, и про то, что поженились после того как родилась Натка, она помнит, летом прошлым женились…. А как ей было Натку жалко – потому, что бабушки с дедом у Натки не было, не любили они ее! Яська даже не ругалась на сестренку, когда та вцеплялась в ее кудри. Почему-то без этого Натке не спалось! Больше всего жалела девочка, что уже нельзя, как прежде, залезть вечером в постель к тётке и слушать сказки, а потом проснуться утром от того, что пахнет кофе…


Прошло еще три года…

- Яська! Возьми Натку!
- Бабуль, она не умеет играть!
- А ты научи!
- А я не хочу!

Бабуля хмурится и кислая Яся забирает с собой младшую сестренку. Вот что с этой мелюзгой делать? Яся грозно взирает на мелкую с косичками. Та насупилась, но ждет, ей игры с Яськой нравятся.
- Чем же занять тебя, горе моё! Пошли собирать колорадского жука!
-Неть! – Натка ножкой притопнула – качели хочу! И ты чтоб катала!
- А чего ты картавишь? На качели – только после жука. Надо сначала дело сделать! Потом уже игрушки! И надень ты, наконец, панаму! Бошку напечет – я виновата буду!

Яська сердито натягивает панаму на сестренку. Та ее снимает и швыряет в бак с водой, Яська кидается и вытаскивает, нахлобучивает мокрую панаму со струйками воды, стекающими теперь по косичкам вреднюки, берет ее за руку и тащит к картофельным грядкам. Раздается дикий протестующий вопль, но Яська неумолима и волочит за собой упрямо сопротивляющуюся сестренку. Дойдя до грядки, она поднимает старую консервную банку с керосином, куда кидают жуков, и протягивает Натке со словами:

- Будешь помогать. Я сама буду собирать, а ты за мной иди и банку держи. Я их туда кидать стану.
Натка прячет руки за спину и интенсивно машет головой
- Не хочууу! Она некрасивая и воняет мерзко!
- Тат, ну надо! В керосине жуки сразу дохнут, а так разлетятся! Давай вот три грядки сделаем и пойдем в бак купаться и на качели!

Натка не хочет, ее не интересуют взрослые дела, есть только «хочу!». Яська теряет терпение и начинает впихивать банку силой в вытащенную из-за спины руку сестренки. Натка машет руками, как мельница и как результат – банка с керосином и дохлыми жуками опрокидывается на Яську. Поняв, что нашкодила, Натка с диким воем бежит к домику. На порог выходит бабуля, в которую с разбегом и плачем врезается Натка.
- Что случилось, что ты так плачешь? Кто обидел? – бабушка встревожена не на шутку
- Яся!!! – кричит сквозь слезы ребенок.

Бабушка насупила брови и посмотрела на старшую внучку, которая, злая как черт и облитая керосином подходила к домику, держа в руках пустую банку.
- Ты что, не можешь ее занять?
- Бабуль, я хотела сначала жуков до собирать…
- Да черт с ними, с жуками! Сейчас мать ее приедет, а она в соплях!
- Ну она капризная…
- А получим мы обе!

Яськины глаза наполнились слезами, несуразная девочка-подросток швырнула банку, схватила мыло и унеслась по дорожке к ручью босиком и в купальнике…
… Сначала она смыла с себя всю грязь, сняла купальник и постирала его. Подумав, что на такой жаре он высохнет быстро, девочка повесила его на куст, а сама подошла к тайному месту – там два камня создавали водопад и если встать на один и прислониться спиной к другому, вода станет струиться по тебе. Так Яся и делала, когда была одна… она стояла под холодными потоками, чувствуя силу камня и воды, слушая ветерок в кустарнике, и думала, думала…

«Как было хорошо раньше – тётка была добрая… Кофе варила, обо всем рассказывала, платья шила. А сейчас… все время злая, меня ругает. А за что? Ну не могу я с Наткой, не привыкла я капризы выполнять, когда работы полно! Где моя мама! Я хочу домой!»
Под эти мысли Яся не заметила, что уже не одна. На берегу, возле кустарника с ее купальником стоит ее дядя. Он и правда красивый – белокожий, черноволосый. Натка совсем на него не похожа. Он стоит, скрестив руки на груди, и улыбается ей, Яське. Он видимо вовсе не сердится, что она не развлекла Натку. Яся тоже улыбнулась в ответ и ее горькая обида улетучилась.

- Вылезай, русалка, простынешь! – крикнул ей дядька и стал снимать рубашку.
-Купаться будешь? – спросила Яська, осторожно сходя со скользкого камня.
- Нет, хочу, чтобы ты вытерлась – он подошел и набросил рубашку ей на плечи. Они были почти одного роста.
- Ох и вымахала ты! Красавица будешь! – он обнимал ее за плечи и вытирал их рубашкой,

Яська насторожилась, вывернулась и сама завернулась в рубашку. Пошла, сняла с куста купальник и отдала рубашку, влажную от ее тела, дядьке. Отвернувшись, принялась натягивать купальник. Она не видела, как дядька приложился лицом к рубашке и шумно втянул воздух через нос.

- Скоро будешь большой, мальчишки бегать начнут – он с удовольствием разглядывал ее длинные загорелые ноги и начинавшую формироваться фигурку. Яска пожала плечами и бегом рванула к даче…
На даче стоял дым коромыслом. Тётка распекала бабулю за то, что Натка заплаканная, колорадский жук не собран и вообще – бардак. Бабуля стояла на крылечке и казалась совсем маленькой. Яська влетела, схватила банку и рванула к грядкам. Ей было жаль бабушку и не хотелось возиться с Наткой.

- А, явилась! Ты Рафика не видела? – в спину летел скрипучий с присвистом голос тетки. «Она так раньше не разговаривала» - мелькнуло в Яськиной голове.
- Видела. Он идет – девочка присела у картофельных кустов и принялась обирать красные личинки в пустую банку, из которой они расползались и весьма проворно. «Ну вот, керосина нет, как с ними теперь бороться? Пойду хоть воды наберу!» - с этой мыслью Яська резко поднялась и вышибла из рук подошедшей тетки банку с бензином, которую она перевернула на себя!

- ААААА!!! Дура безрукая, идиотка безмозглая! – тётка лупила Яську по щекам, пока не подбежал дядька и не оттащил ее. Ошарашенная девочка смотрела на взбешенную тетку дикими, полными слез глазами и даже не чувствовала пылающего от ударов лица. К Яське подбежала бабушка и стала прикладывать мокрый платок к горящим щекам и бурчать возмущенно в полголоса, что это уже ни в какие ворота. Только теперь Яська ощутила боль. Бабуля обняла ее, гладила по спине, а Яська сквозь слезы звала маму. И папу.
Мама с папой приехали на следующий день, закатили грандиозный скандал, тётка огребла от брата и по первое, и по все остальные числа, а Яськина мать вообще пообещала ей руки поотрубать, если ее ребенка тронет. Ясю увезли в город. Но, промучившись с недельку, она снова запросилась к бабушке. Родители и сам видели – она тоскует одна. Были куплены билеты на поезд, и Яся с бабушкой отбыли в нечерноземную часть России отдыхать от душевных переживаний.

Спустя 2 года…

- Ну какой без нее Новый год! Ты что! Нет дороги? Мы что-нибудь придумаем?
Бабушка расстроено положила трубку на аппарат и воззрилась на деда.
- Яся не приедет, дороги нет!
Дед тоже был расстроен, под ногами крутилась Натка и требовала наряжать ёлку.
- Ёлку Дед Мороз без Яси не принесет! – рассеяно сказал дед, обдумывая, кого бы заслать в город.

Раздался дикий вопль. Дед вздрогнул и нахмурил брови.
- Ты чего вопишь? Что за манера – всего криком добиваться? вот Яська…
- ОООО!!! Везде эта Яська! Я ее ненавижу! Даже Новый год без нее не будет!
- Замолчи! – дед стал набирать номер дочери – Заберите свою истеричку! А Раф! Все равно – забери! Нет, Яська не приедет, замело! Да, расстроились… что? На акимовской волге? С трактором? Ой, ну вот спасибо, вот выручил!

… На следующий день 31 декабря, зареванная и счастливая Яська с кучей сумок на акимовской волге с трактором ехала к бабуле. Она была так счастлива, что посекундно то подпрыгивала на сидении, то оборачивалась, то обнимала за шею сидящего впереди дядьку.
- Ясь, ты меня удушишь! Ты же большая уже, чего тебя так к старикам несет? Может, лучше бы на дискотеку сходила? – дядька обернулся и посмотрел на девочку. Она округлила глаза и уставилась на мужчину.

- Я? На дискотеку? Да кто меня туда пустит? И потом – я люблю Новый год у бабули – там всегда сказка! Я их с дедом люблю! И Натку! И тётку тоже! Когда тебя еще не было, она другая была, добрая… и мы кофе пили! На салфеточках, которые я вышивала…
Раф хмыкнул, конечно, раньше она не была такой мегерой, жена его благоверная! А когда стала? После третьей его бабы? Или после восьмой? А какая разница!

- Выходит, меня ты совсем не любишь? – он усмехнулся.
Яська наморщилась, нехорошо и вправду вышло! Он ее, как королевишну из замка везет, а она…
- Ты чего, мы же друзья! Я тебя тоже люблю! – Яська сложила руки на груди, как в молитве.
- Ну-ну… - скептически произнес Раф и отвернулся…

…. Ёлка ставилась за полчаса до Нового года, все носились, радовались, мир был наполнен любовью. Потом – бой курантов, концерт детской части населения и куча подарков. Разошлись все только к утру. Следующий день, как всегда, был вялым, все ходили как снулые мухи и расползлись спать рано. Яська одна осталась смотреть телевизор и лопать любимый пирог. Телевизор в час ночи показывал почему-то сказку «Три орешка для Золушки», и спать идти не хотелась. В пижаме, задрав одну ногу в кресло и подперев подбородок, Яська смотрела в телевизор и мечтала о своем принце, совсем не похожем на принца киношного. А вот Золушка в этом фильме девочке нравилась… В тот момент, когда мечты о принце и киношная сказка дошли до свадебного апогея, в комнату вошел РАФ. ОБОЗРЕВ МИЗАНСЦЕНУ, ОН МОЛЧА ПОДОШЕЛ К РАЗОМЛЕВШЕЙ В КРЕСЛЕ ДЕВОЧКЕ, ВСТАЛ НА КОЛЕНИ И ПОЦЕЛОВАЛ ЕЕ. В ГУБЫ. Яська подпрыгнула, толкнула его и вся словно сжалась в пружину, запрыгнув в кресло и обхватив колени руками. Ее глаза выражали безмерное удивление и ужас, а губы пылали огнем. Раф сидел на полу и улыбался.

- Ну перестань! Тебе же понравилось!
- Я бабуле скажу! И деду! – Яська почти кричала.
Улыбка на лице мужчины стала кислой.
- Маму с папой не забудь, идиотка – бросил он, выходя из комнаты…
…Прошло три дня. До конца Яся не успокоилась, но соблюдала меры предосторожности и одна с Рафом не оставалась. Рассказывать она никому ничего не стала – стыдно!
В тот вечер тетка оставила их с Наткой у себя дома. Яся сначала попросила Натку поиграть на пианино – та уже год как посещала музыкальную школу, а потом и вовсе отправила спать. Сама же она сидела на полу и играла с Наткиными куклами. У Натки была целая куча интересных игрушек, с которыми та, почему-то не играла. Заигравшысь, Яська не услышала, как в двери повернулся ключ. Раф вошел и остановился в проёме, глядя, как она играет.

- Мдааааа… - задумчиво произнес он. Яся подскочила и уронила куклу. Ей стало не по себе, захотелось прям сейчас быть рядом с мамой и папой. – Тебе, детка, другими игрушками по возрасту играть! – закончил фразу мужчина.
Раф был навеселе. Время Новогодних праздников именно этим и славится – человек все время навеселе. А тут приходишь домой – жена невесть где, а в квартире такой бутончик. Дикий.

- Чего ты в детской торчишь! Пошли в зал! Будем пить… чай! – закончил Раф, увидев ее испуганные глаза.
- Я не хочу! Я к бабуле пойду. – Яська хотела куда угодно, только подальше отсюда.
В планы Рафа ее отход к родственникам не входил, он подошел к девочке, взял ее за руку повыше локтя и потащил, Яська вырывалась и порывалась закричать. Тогда дядька ловко (мент же!) завернул ей руку назад и зажал рот.

- Ты чего, дура! Натку разбудишь! – зашипел он на ухо девочке и в таком виде буквально дотащил ее до кресла в зале, куда и швырнул в сердцах. А сам ушел на кухню. Яська принялась уговаривать себя, что все это – глупость. Ну попьет она с ним чай, тут и тётка придет, и Яся спокойно отбудет к бабушке. Раф вернулся с шоколадом и бутылкой шампанского.
- Пора тебе прекратить пить компот. Посмотри на себя – ты выросла! Вон и грудь уже! – говоря это, он ловко открыл шампанское, оно не грохнуло в потолок, а лишь задымило. Налив жидкость с пузырьками в два фужера, он протянул один Ясе.
- Пей! Оно сладкое! Как лимонад.

Яся попробовала языком – кисло и противно. Раф стоял рядом и смотрел. Увидев, что она не пьет, он наклонился и прорычал:
- Да пей же!
Яся вздрогнула и залпом хлебнула много. Закашлялась, подавившись. Раф наблюдал.
- Допивай все, – будничным тоном сказал он…
Ясе было плохо, тошнило, голова сильно кружилась. Она знала одно – надо встать и идти. Но ноги не хотели идти. Она не сразу почувствовала руки на своем теле – такое чувство, что было это и не ее тело совсем. Она вяло отводила от себя эти руки, но они были везде, было чувство что рук – 20 и двумя руками тут не справишься, но Яся толкала все руки, какие чувствовала. Оторвать голову от подголовника кресла она не могла. Даже рот приоткрыла, чтобы легче дышать. И все толкала, толкала, толкала от себя эти бесконечные руки…Вдруг руки кончились. Утомившаяся от борьбы девочка прикрыла глаза. Сил совсем не было. В этот момент ее губ коснулось что-то горячее. Это были не губы. Она в ужасе открыла глаза и увидела то, что не видела никогда, о чем слышала пару обрывочных фраз во дворе. И ЭТО лезло ей в рот! Она пыталась отвернуть голову, но две властные руки держали ее голову и всовывали Это ей в рот. Пытка кончилась быстро. Через 10 секунд в рот что-то брызнуло. Ясю от всего этого просто вывернуло наизнанку. Прям на Рафа.

- Сучка мелкая! – он ударил девочку по лицу – бери иди тряпку и убирай свою…
Яся заревела. В голос, от того, что ее вырвало, ей стало легче, голова перестала кружиться и она поняла, что то, что случилось – ужасно!
- Тааак! – голос принадлежал ее тетке. Яся оглянулась. Тётка стояла в двери и смотрела. – надеюсь, по согласию и сами уберете? А ты не вздумай родителям ляпнуть – огребешь по полной…

Прошло 15 лет…

- Ты же мать, Наталья, как ты не знаешь, где она? Совершеннолетняя? Да какая разница! Яська тоже давно 18 справила, но это же не повод исчезать! Наркоманка и проститутка? А что ты сделала, чтобы было по-другому? Чего я не знаю? А! Про Яську? Да она не ребенок – ее личная жизнь меня мало должна тревожить. Она со мной, работает… Прошлое? Наташ, я тебя умоляю, какое там у нее может быть прошлое? У нее спросить? Хорошо…

Мать задумчиво брела по коридору, вертя в руках отключенный радиотелефон. Она подошла к комнате дочери. Им предстоял непростой разговор с опозданием в 15 лет…