Тайная милость: Мария Сараджишвили

У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая.
(Мф. 6: 3)

Платон Гигинеишвили Платон Гигинеишвили В открытое окно городской поликлиники Батуми ворвался порыв ветра с моря. Запахло рыбой. За столом немолодой человек в белом халате смотрел бумаги с результатами анализов. Перед ним сидела женщина и выжидающе смотрела на доктора.

– Что скажете, уважаемый Платон?

– М-м-м, – доктор почему-то внимательно посмотрел на пациентку и спросил не относящееся к делу: – Ваш муж на фронте?

– Да. Пятый месяц нет вестей.

Мимо окна кто-то прошел со свертком, завернутым в газету. В комнате запахло белым хлебом. И доктор, и пациентка на долю секунды взглянули в сторону источника аромата.

– Офицерский паек, видимо, кто-то отоварил, – произнесла пациентка, отводя глаза.

Доктор ничего не ответил, он что-то писал пером на зеленой бумажке. Потом приложил именную печать, на которой было выгравировано: «Платон Гигинеишвили».

– Вот вам рецепт. Лекарство возьмите в аптеке через дорогу. Там это есть, безусловно. Принимать три раза в день после еды. Через месяц снова зайдите ко мне на обследование. Всего хорошего. Позовите следующего.

Женщина вышла и передала очереди:

– Зайдите, кто следующий.

Сидящая в очереди маленькая девочка вдруг спросила театральным шепотом:

– Мама, а почему у тех теть белые бумажки, а вот у этой зеленая? Что там написано?

– Это рецепт, детка. Не задавай глупые вопросы.

Пациентка вышла из поликлиники, зашла в указанную аптеку и подала рецепт. От ее внимания не ускользнула любопытная деталь. Аптекарь, пожилой мужчина с залысинам, протянул микстуру, а ее зеленый рецепт отложил куда-то в сторону, отдельно от других рецептов.

– Сколько с меня?

– Нисколько. Вы свободны. Следующий.


Женщина пожала плечами и пошла к выходу. Голова лопается от проблем, где уж тут нервы решать задачки на развитие логики.

Черный четырехугольный громкоговоритель на столбе произнес голосом Левитана:

– От советского Информбюро. Наши войска после кровопролитных боев вынуждены оставить ряд населенных пунктов…

Люди постояли какое-то время и, понурив головы, разошлись по своим делам. Война только разгоралась, поглощая в свое ненасытное брюхо все новые и новые жертвы. 1941 год приближался к концу.

В конце месяца по своему обыкновению в ту самую аптеку вошел врач и сказал аптекарю:

– Посчитай мои рецепты… Сколько выходит?

Однорукий аптекарь достал счеты с костяшками, просмотрел бумажки с рецептами, пощелкал и назвал сумму.

Врач расплатился и вышел.

***

Заслуженный терапевт Платон Гигинеишвили дожил до победы и мирно скончался в 1949 году. Во время похорон неожиданно выяснилась удивительная вещь. Для выписывания рецептов и назначений у него было два блокнота: белый и зеленый. Всю войну он выписывал пациентам из семей фронтовиков рецепты на зеленых листках, а другим на белых. В конце каждого месяца он шел в аптеку и оплачивал из своих средств сумму, скопившуюся по зеленым рецептам. Это была его посильная лепта семьям защитников родины, которую он тщательно хранил в тайне.

Об этом рассказал тот самый однорукий аптекарь, потому что не было смысла продолжать скрывать тайну старого врача.

Мария Сараджишвили

15 октября 2020 г.
https://pravoslavie.ru/134587.html