Обещание

Счастье на ладони.

Покойся, милый прах,
До радостного утра.
Н. М. Карамзин.

Василий Петрович прожил со своей женой долго и счастливо, почти двадцать пять лет. Единственное, что омрачало их счастье, это отсутствие детей. Однажды Надюша заболела, в больнице ей поставили неутешительный диагноз и подписали приговор. Через месяц он сидел около ее постели и держал за руку.
- Дай мне слово. Пообещай, что не останешься один. Найдешь хорошую женщину, - просила его Надежда.
- Наденька милая, мне никто кроме тебя не нужен, - он погладил ее по волосам.
- Меня скоро не будет, а ты живи. Живи за нас двоих. А может тебе повезет, и ты продолжишь род Савиных, - ответила жена. Поклянись мне. А если не исполнишь обещанное я приду и проверю, - она попыталась улыбнуться, через боль которая последнее время уже не отпускала ее.
- Хорошо Наденька я обещаю. А теперь поспи, отдохни родная, - он поцеловал ее и сдерживая рыдания вышел в другую комнату.
Следующий день он встретил уже без его любимой Наденьки, было Рождество их любимый праздник.
Он жил просто по привычке: утром вставал, шел на работу, что – то машинально делал, а вечером приходил в свою пустую квартиру. Каждые выходные он ездил на кладбище и часами сидел возле могилы жены и разговаривал с ней
- Надюша, - просил он. Я не хочу без тебя жить. Милая моя, забери меня к себе, - шептал он.
Так прошел год, ничего не изменив в его жизни. Днем он помянул жену с друзьями и родными, съездил на кладбище.
Вечером сидел в темноте, тихо плакал и вспоминал прожитые счастливые годы.
Вдруг он услышал шум из комнаты, где раньше была их с женой спальня. После смерти жены, он почти не заходил туда. Сначала, он решил, что открылась форточка,
он посмотрел, она оказалась закрытой. Тогда он решил заглянуть в спальню. Схватился за медную ручку, почувствовал ладонью, холодный метал, и осторожно повернул ее. Он открыл дверь медленно и осторожно, стараясь успокоить сердце, отчаянно бившееся в груди. В комнате было темно, и хотя глаза его уже привыкли к темноте, поначалу он ничего не видел. Так он стоял некоторое время. Стараясь, дышат, как можно ровнее, сердце все еще бешено колотилось, и он напрягал зрение и слух, пытаясь уловить хоть какую – то информацию, что бы узнать, что происходит в комнате.
Казалось, что время остановилось, минуты растягивались до бесконечности. В углах кто - то дышал, гнездился. Кто – то норовил погладить по голове, он вглядывался в углы. Наконец он увидел смутные очертания кровати, письменного стола и, неясный контур фотографий стоящих в рамках на нем. Переведя дыхание, Василий Петрович сделал несколько осторожных шагов и остановился. Вокруг стояла гробовая тишина.
Комната была пуста. По ее углам чах страх, неслышный, холодный, пугающий. Казалось, что страх дожидается ночи, что бы окрепнув встать до потолка.
Он решил больше не думать об этом, вернулся в свое любимое кресло и опять предался воспоминаниям.
Вдруг раздался ужасный грохот, он сорвался с места и побежал в спальню. Окинул взглядом комнату, выглядевшую так, будто несколько минут назад там взорвалась атомная бомба. Оконное стекло было покрыто густой паутиной трещин, а фотография его жены валялась посреди комнаты. Он поднял фотографию, поцеловал ее.
- Надюша?! – позвал он. Это ты? Я не исполнил своего обещания, я не смог, прости меня, - говорил он глядя в любимые глаза.
Так он и уснул сидя в кресле, прижимая фотографию к груди.
А среди ночи проснулся в страхе. В комнате жужжала муха. Она отогрелась в теплой комнате, ожила вдруг и зазвенела. И это было так страшно! Она жужжала среди ночи зимой, когда ей вовсе не следовало жужжать.
Он сидел в кресле, глядя в темноту, и слушал это жужжание, это трепетание мушиных крыльев, сердце его стучало так громко, словно колотушка ночного сторожа.
Неужели этот жалкий звук мог так его испугать?
«Надо ее убить», - подумал он. Он собирался встать и подойти к окну, но муха еще пожужжала немного и замолкла. Она умерла сама.
Фотографию жены он поставил на рабочий стол в своем кабинете. Он советовался с ней, разговаривал, она всегда была рядом, она была в его душе.
Однажды к ним в офис пришла новая молодая сотрудница Женечка. Приветливая и скромная, она понравилась Виктору Петровичу. Женя тоже симпатизировала ему. По вечерам он провожал ее до дома.
Однажды он спросил у портрета Нади:
- Ну, что скажешь дорогая? Ты одобряешь мой выбор?
И ему показалось, что глаза жены, засветились каким – то необычайно радостным светом. Она благословила его. Через год у Виктора с Евгенией родилась дочь. Они назвали ее Надеждой.
Когда маленькую Наденьку принесли из роддома домой, поднесли к портрету Надежды.
- Знакомься Надюша, - сказал Виктор. Все как ты хотела, дорогая.
Неожиданно фотография упала на пол, стекло раскололось.
Осколки стекла, словно застывшие слезы, сверкали на солнце. Но то были слезы счастья.