Везунчик. Часть 4. Главы 11 - 12.

Наспех, вытерев глаза, Верка, подошла к входной двери.
-Наверно, соседка почту принесла. Хорошо, что не успела переодеться.

Судья - человек особый в маленьком городке. За ним, со стороны людей, присмотр всегда.

-В чем одета? Куда пошла? С кем? Что купила?

Все интересует обывателя. Поэтому в отношениях с соседями, Вера Николаевна всегда проявляла сдержанность. Только в родном городе, в семье Руфочки и Вовки, позволяла судья, быть настоящей Веркой - веселой, задорной, заводилой и лидером во всех делах.

Открыла дверь и отпрянула. На площадке стоял Михаил. Внутри все похолодело, замерло. Подумала:

- Пришел предьявить претензии по поводу вынесенного судебного решения.

Жестом пригласила войти.

Михаил разделся в прихожей, прошел в гостиную. Сел в кресло. Оба молчали.

Вера потому, что не собиралась оправдываться. Профессиональная гордость не позволяла. Знала, что поступила, в соответствии с законом. И, даже гордилась, в глубине души, что не поддалась, внезапно, возникшим чувствам.

Неясная тревога закралась в душу.

- Зачем? Зачем, пришел сюда этот человек? Все решено. Что ему надо? Зачем так, бесцеремонно, вторгается он в ее, вообщем- то, налаженную жизнь?

Она нервно закурила. Он достал свои сигареты. Так молча и сидели, каждый, думая о своем.

А, потом, Михаил заговорил... О сьемках последнего документального фильма, о его главной идее, о трудностях, с которыми приходилось сталкиваться в работе.

Вере Николаевне, очень интересно, было слушать эти рассказы. Она упивалась тембром голоса, любовалась профилем лица собеседника. Хотелось, чтобы эти мгновения длились вечно. И все- таки ждала, когда же он перейдет к самому важному, главному вопросу, из - за которого, как она предполагала, Михаил и пришел в этот вечер.

Гость же, просто, попросил чаю.

-И, вновь, они вместе ужинают, доедают вчерашний торт. Было так хорошо, так уютно, сидеть за столом, под китайским оранжевым абажуром. Как бывало, только, в родном доме.

Вера оттаяла, забылась. Начали говорить о прочитанных книгах, политических новостях.

Михаил ушел поздно, ничего не спросив, не выразив своего отношения к вынесенному Верой Николаевной судебному решению.

Встречи стали, практически, ежедневными. Буря эмоций, нежности, зарождающейся любви накрыли Верочку.

Наконец, она, Верка, узнала, что такое настоящее чувство.

В минуты одиночества, она, почему- то, вспоминала Николая Николаевича. По иному воспринимала его отношение к ней, тогда, бесчувственной девчонке. Жалела прокурора. И упивалась, наслаждалась своим приобретенным счастьем.

Однако, неясная тревога, не покидала ее. Каким - то шестым чувством, особой женской интуицией, она ощущала, как хрустально хрупко ее счастье. И не ошиблась.

Михаил внезапно исчез из ее жизни. День шел за днем, а он не появлялся.

Вечерами Вера спешила домой. Переодевалась в красивое платье. Часами сидела в кресле и ждала.

Она не ездила на выходные в свой родной город, боясь, что именно, в эти дни Михаил вернется, и все пойдет своей чередой: умные разговоры, легкий и нежный флирт, обьятия, ласки, любовь...

Квартирный звонок молчал. Никто не спешил в ее дом, квартиру, еще хранившую запахи дорогого человека...

Переносить одиночество больше не было сил. И она поехала в родной дом, к Вовке и Руфочке, чтобы выплакаться, поделиться своим счастьем и горем, спросить совета. Поехала туда, где поймут, поддержат, помогут, не предадут...

Верку ждали. Тревожились долгому отсутствию. Волновались за ее здоровье. Собирались поехать к ней. Узнать, что и как...

Так тепло, по - домашнему, с искренней радостью, встретили ее в родном доме, что не выдержала, Векша, расплакалась. Без утайки, рассказала родным людям о новых отношениях, своей любви, разбитом сердце.

Вовка хвалил Веру Николаевну за профессиональный подход к работе, принятое верное решение. Считал, что ничего еще не закончилось в отношениях с Михаилом.

- Мало ли у мужика, какие проблемы... Никуда не денется... Вернется... От таких женщин не уходят...

Вселил в душу Веры надежду на будущее счастье.

Вечером, Руфиночка, пришла посумерничать к лежащей в постели сестре.
- Благодари, Верочка, судьбу, что познала счастье настоящей любви. Многие люди всю жизнь проживут, а истинного чувства не изведают. Мимо тебя, любовь, не прошла. А, как там сложится дальше - время покажет. Ничего еще не потеряно.

Слова сестры успокоили Верочку.

- В родном доме ее отогрели, поняли. Действительно, время расставит все на свои места. Есть любимая работа, должность, продвижение вперед в карьере. Надо жить, надо просто жить...

Утро началось с семейных неурядиц. Тетка попросила любимого племянника похвастаться успехами в учебе, показать дневник.

Владичек сообщил, что данный школьный документ находится на проверке у классного руководителя.

- Так ты три дня назад, тоже самое говорил.

Удивился Вовка.

Руфочка догадывалась, что у Владички появились проблемы с учебой.

И это было так. А, чтобы родителей не огорчать, стал сыночек главный школьный документ, дневник учащегося, припрятывать.

Но до поры до времени молчала, заботливая мамочка, прикрывала любимого сыночка.

И вот настала эта пора, и это время... расплаты...

Улька- всезнайка, проныра, нашла хоронушку брата. Кочергой, из- под шкафа, вытащила Владичкин дневник и, торжественно, принесла присутствующим.

И началось... Вовка, впервые в жизни, за ремень схватился. Наказывать, конечно, не стал. Только тряс инструментом родительского воспитательного воздействия на нерадивого ученика и непутевого сына, пугал возможными карами, да Владичку отчитывал.

А, сыночек, возьми и скажи:

- Ты, мне, папка, не указ, в вопросах учебы. У тебя самого шесть классов образования. Вот, пойди, поучись, тогда и узнаешь, как эти четверки и пятерки достаются. А мне и троек хватит. Двойки же, честное слово, исправлю.

Ох, и задели, Вовку, эти слова! Сначала кричал:

- "Яйца курицу не учат!"

А потом задумался.

Положение спас областной прокурор Николай Николаевич. Умел же он в нужное время появляться в этом доме. Словно чувствовал, что Вера Николаевна приехала.

Смехом, разрядил ситуацию. Приободрил Владичку.

- Было время и я, двойки - тройки, носил. Батя меня на колени в угол на горох ставил. Помогло. Вовремя понял, что нельзя семью позорить. И ты, пойми. Иначе, какой ты, мужик.

Сели за стол, обедать. Тепло, по- семейному, вели разговор обо всем на свете.

Николай Николаевич был удивлен:

-Вера Николаевна как- то к нему потеплела, подобрела. Разговаривает ласково.

А, Верка, задумалась.

- Права ли она была, когда такому душевному, умному, образованному человеку, в сватовстве отказала? " Не с лица воду пить."

И тут же, щемящая боль пронзила сердце, едва она представила образ другого человека, любимого, Михаила.

Виду не показала, что опечалена чем- то. Мудрее стала. Многому ее жизнь и любовь научили.

Вечером, Вовка подошел к Руфиночке, обнял.

- Что, жена, а может прав сын? Пора мне за школьную парту садиться. Неуч я у Вас, даром, что фронтовик. Как ты думаешь, потяну я учебу?

Руфиночка крепче обняла мужа. Понял, Вовка, что в очередной раз поддержала его жена.

И начались " его университеты"...


Конец четвертой части.