Мой торопыжка

Хочу рассказать о своей последней беременности. Вроде и не первый раз мама, но такое случилось впервые.

Я забеременела четвертым малышом прошлым летом. Да, сначала был страх, и даже слезы, но вскоре это все ушло и появилось необычайное чувство ожидания чего-то нового, жизнь наполнилась новыми красками и вопросами, и уже совсем через короткое время эта беременность воспринималась нами, как само собой разумеющееся, желанное и необходимое всем нам. Мы были счастливы.

Далее пошли хлопоты, связанные с постановкой на учет, я с радостью хотела вновь все это пройти: от "А" до "Я", еще раз увидеть, как округляется животик, почувствовать как первые толчки малыша заставляют замирать от счастья, как трепет и волнение охватывает тебя при каждом долгожданном УЗИ, и какая радость наполняет тебя при взгляде на монитор экрана, где твой малыш впервые приветствует тебя. Еще раз мне хотелось пройти и сами роды, потому что, несмотря на то, что они проходили с болью и некоторыми мучениями, эта самая сладкая боль на свете для меня, потому что я готова была ее проходить вновь и вновь лишь бы на моих руках вновь появлялся маленький, красненький, крохотный комочек, у которого самый непередаваемый запах в мире. Это запах счастья))

В предвкушении всего этого, я очень ждала 2016 года. У меня было столько планов, столько дел, которые нужно было успеть сделать. Беременность протекала хорошо. Все УЗИ были отличные. Единственное - низкая плацентация. Но она у меня была во все, без исключения беременности. Плацента поднималась обычно неделям к 30. И меня это особо не беспокоило, как и врачей. Анализы крови еще показывали повышенный Д-димер. Но в те беременности, я и анализа такого не сдавала. А в эту беременность это было новшество. Но опять-таки: несмотря на повышенность этого показателя (а он обычно повышен у беременных), он был у меня в пределах нормы для моего срока беременности. Поэтому я не акцентировала на этом внимания. Возможно, это была моя ошибка, роковая.

И вот новый год наступил. Впереди было еще почти полных три месяца, на которые возлагалась основная ответственная работа в плане подготовки к родам. Нужно было оформить больничный, докупить недостающие вещи, постирать, погладить и приготовить сумку. Но счастливые дни нового года для меня прервались внезапно... Утром, 26 января, когда срок моей беременности только-только составил 30 недель, я, не проснувшись толком, почувствовала, что по внутренний стороне бедер катится капля. Сквозь сон меня парализовал ледянящий ужас, потому что в мозгах, словно молния, сверкнула мысль: это воды! Я боялась пошевелиться. Мне хотелось верить, что это лишь сон, который сейчас прервется. Ведь срок ужасно маленький. Это очень рано, этого просто не может быть.

Когда я дотянулась рукой до катившейся капли, а потом вернула руку обратно, то я поняла, что это не воды. Я увидела кровь. От паники почувствовала, что горло настолько пересохло, что я начинаю задыхаться. Дома я была одна. Дети спали в соседней комнате. Я поднялась с кровати и тут же увидела, как алые капли, словно дождь, покрывают ковер. Я поняла, что это все, это необратимо, я теряю самое дорогое. Словно на автомате я набрала мужа, сначала шептала ему в трубку, потому что у меня реально пропал голос от страха. Я боялась говорить, потому что мне казалось, что любое напряжение сейчас вызовет что-то очень страшное. Но когда я почувствовала, что из меня выходит комок размером с маленький снежок, я просто истерически закричала, что у меня очень много крови, я больше ничего не могла говорить. И сразу почувствовала, как вслед за вышедшим комком, как за выдернутой пробкой, беспрестанно полилось большое количество крови. Дальше все было словно во сне. Я помню, что муж кричал, чтобы я вызвала скорую, но шок настолько парализовал меня, что я не могла унять трясущиеся руки и понять, как вообще с сотового ее вызывать. Благодаря тому, что маму можно было вызвать одной кнопкой, я набрала ее. Я просто умоляла ее приехать быстрей, потому что понимала, что сейчас нужно будет с кем-то оставлять детей.

Дальше я осознала, что нужно позвонить врачу, у которой я наблюдалась и у которой я должна была рожать. И тут я вспомнила еще одну, не совсем приятную вещь: роддом, где я должна была рожать - буквально 10 дней назад закрылся на мойку. Но я все же ей дозвонилась. Естественно, что она мне сказала лишь то, чтобы я как можно быстрей мчалась в больницу, что если муж приедет быстрее скорой, то пусть он меня везет, сигналит, нарушает, но едет как можно быстрей, потому что все очень плохо. Дальше шел период самый мучительный: период ожидания хоть кого-то на помощь. Какие только мысли не терзали мою голову. Хотя... наверное, только одна, просто она крутилась беспрестанно: я его теряю! Я много читала, я не первый раз беременна, я понимала, что сейчас он еще очень маленький. Я замирала при мысли о том, что будет если уже сегодня его не будет со мной. В периоды убийственного отчаяния, мое сознание пыталось меня хоть как-то вытянуть и рисовало мне идеалистические картинки того, что, возможно, все еще можно остановить, сделают капельницы, сохранят! Но тут же разум настаивал на том, что это утопия, и я готова была выть от безысходности.

Слава Богу, муж был на пороге. И скорая вслед за ним. Правда, фельдшер сама чуть не хлопнулась в обморок, когда увидела мою окровавленную ночнушку. А, узнав, что это далеко не первый ребенок и срок 30 недель, настолько впала в панику, что даже посоветовала мне бежать в машину скорой и разрешила не искать паспорт, потому что на это времени не было. В машине она мне сказала, что ложиться мне нельзя, только сидеть, а потом всю дорогу добивалась от меня, есть ли у меня схватки или потуги. Но ничего у меня не было. Ни того, ни другого. Родовая деятельность у меня не начиналась. Когда я ехала в скорой, я почему-то вспомнила, что на последнем осмотре малыш у меня лежал ягодичками. И меня это взволновало. Я наивно полагала, что буду рожать сама. Наверное, потому что я очень этого хотела, и мой мозг никак не хотел принять, что все пошло совсем не так, как должно было быть.

Когда мы оказались на пороге центральной больницы (потому что в специализированную для тех, кто рожает раньше срока меня не довезли из-за критичности ситуации), я впервые увидела такую слаженную работу наших медиков. Уже в приемнике стояла бригада врачей, человек 8-10. При них была каталка, и аппарат УЗИ при входе. Они моментально меня положили и за считанные секунды сделали УЗИ. "Отслойка плаценты", констатировали они. Я ничего не понимала. Я просто на автомате отвечала на кучу их беспрестанных вопросов о группе моей крови, нет ли у меня аллергии на лекарства, когда последний раз ела и что за шов у меня в районе пупка. Они катили меня по длинному коридору, который, казался, никогда не прекратится, а параллельно смотрели на меня сверху и каждый из них выяснял свое. Я постоянно глазами искала одного: кто будет делать операцию ибо то, что это будет именно операция мой мозг наконец осознал окончательно и бесповоротно. Я искала -искала его и не находила, потому что их было очень много, я не могла понять: КТО, кто тот, в чьих руках сейчас жизнь моего ребенка, я хотела молить его, чтобы он его спас, хотя не верила, что это в принципе возможно. Поняв, что я все равно не в состоянии выяснить интересующее меня, я просто беспрестанно твердила одно:"спасите ребенка". Наверное, у меня была уже истерика. Нет, я не кричала, я просто, как заведенная, шептала и шептала одно и то же, как будто мои слова имели какую-то силу.

И вот операционная. Там было ужасно холодно. От этого мой мандраж только усилился. Вот вкололи эпидуралку. Я умоляла их сделать мне общий наркоз, потому что понимала: если сейчас что-то случится, малыш погибнет, я неминуемо это услышу, узнаю именно сейчас, а мне хотелось оттянуть этот момент, хоть чуточку больше прожить с мыслью, что он у меня есть. Но мне отказали. Но когда отказ обосновали тем, что так лучше для малыша, в моем сердце возникла хоть какая-то надежда, что он выкарабкается. Все произошло очень быстро. Лицо мне закрыли и ровно через минуту-две, я услышала два гортанных коротких звука, которые впервые произнес мой сынок. Врачи констатировали: 9 утра. Сначала я обомлела, потому что не ожидала вообще что-либо услышать, потом я почувствовала радость и тут же страх: дай Бог, чтобы это был не последний звук. Я не видела ребенка, его забрали неонатологи и реаниматологи. Мне ничего о нем не говорили. На мой вопрос: "как ребенок? что с ним?", мне лишь ответили:"ну ты же его слышала". А потом меня долго зашивали. Мне сделали продольное кесарево сечение, его еще называют: классическое. Сейчас такое делают только в экстренных случаях. Шов тянется от самого пупка и до низа. Как потом мне поясняли, врачи думали, что придется удалять матку, если бы кровотечение не остановилось, поэтому и потому, что времени у них совсем не было - они и делали именно продольное кесарево. Но на тот момент мне было все равно, где, как и какие швы. Я готова была, чтобы на мне хоть крестиком нарисовали бы швами, но лишь бы малыш был жив.

А потом шла реанимация. На тот момент голос у меня почему-то совсем исчез. Хотя, может и к лучшему, мне даже шептать было больно. Я беспрестанно плакала. Я просто не могла остановиться. Мне казалось, что сейчас здесь, за стенами, возможно, умирает мой ребенок. А я даже его не могу увидеть. Часа три никого не было. Я ничего не знала. Муж сидел в приемнике, ждал врачей, но к нему тоже не выходили. Как потом он рассказывал, в тот момент он думал об одном: если их так долго нет, значит, что-то случилось, просто оттягивают момент и не говорят. Ему тоже было трудно. Я хотя бы в какой-то мере была в курсе событий, а он совсем в неведении. Ближе к часу наконец появился детский врач, который мне рассказал, что он все это время был занят моим ребенком, ему подключали ИВЛ, кололи что-то для открытия легких, ребенок тяжелый. Родился малыш 1, 5 кг и рост - 39 см. Вызвали комиссию из специализированный больницы. Они приехали вскоре. Было принято решение малыша увозить. Лишь на одно мгновение мне его занесли, я видела лишь маленький носик, ротик, из которого тянулись трубочки и закрытые глазки. Он был весь закутанный, в детской переноске, готовый уезжать от меня... Я даже не смогла подтянуться и присесть, чтобы увидеть его побольше. Мне казалось, что это может быть последним разом.

Когда дверь закрылась, такое уныние и отчаяние меня захлестнули, что когда я вспоминаю об этом сейчас, спустя почти пол года, я вновь и вновь переживаю это, словно это происходит сейчас. Я никогда не забуду то, что испытывала. Это второй самый трудный момент всей моей жизни, когда кажется, что ни одного просвета нет, хочется закрыть глаза и проснутся от того, что мне просто приснился кошмар, а на самом деле все хорошо. Живот болел ужасно. До этого у меня были только естественные роды. И я, волей-неволей, теперь могла сравнить их с кесаревым сечением. Это небо и земля - лично для меня. Да, возможно, у меня было не совсем обычное кесарево, но чувствовала я себя просто ужасно: встать, пошевелиться больно, кашлянуть больно, передвигаться возможно хоть как-то было только в бандаже. Но это все мелочи. Это все можно пережить. Физическая боль ничто по сравнению с тем. что творилось у меня в душе.

Малыша поместили в реанимацию. И именно с того дня, как я родила, в той больнице, где лежал сынок, ввели всеобщий карантин из-за свиного гриппа, который бушевал в Ростове в начале года. Мам не допускали к детям в принципе. Даже молоко передавать было нельзя. Я не видела сыночка три недели с момента рождения. Я даже не знала, как он выглядет, есть ли у него волосики, и если есть - то какого цвета. После своей выписки, я не чувствовала, что вообще кого-то родила: родов не прошла, ребенка не видела, это убивало вдвойне. Каждое утро я звонила в реанимацию, а в ответ ежедневное: "состояние стабильно тяжелое". Как мне больно было это слышать. Да, то, что стабильное - это отлично, этим я себя успокаивала. Но почему-то каждый раз, каждый новый день хотелось услышать, что состояние лучше, средней тяжести. Но я понимала, что нужно набраться терпения, это длительный процесс, потому что малыш не досидел слишком долго.

Мы выкарабкивались потихоньку. Слава Богу, но малыш старался. На ИВЛ мы пробыли недолго, мы задышали сами. Мы долго кушали через зонд, потом привыкали к рожку, сосали вяло. Но мы старались. Когда разрешили приходить к малышу хотя бы на пару часов, я каждый день его гладила, разговаривала с ним, обещала, что скоро вновь будем вместе. 9 марта мы выписались. Вес наш при выписке был 2, 6 кг. Мне было страшно, потому что я никогда с таким малышом опыта не имело. Боялась, что он не захочет есть, а ведь для него каждый грамм важен. Молочко я ему сцеживала, потому что пока он был в реанимации я с помощью молокоотсоса пыталась его сохранить. Первое время после выписки мы были только на сцеженном молочке, потому что он ел всего 40 гр. Но по мере возрастания его аппетита, молока стало на все кормления не хватать. Мы на смешанном вскармливании.

Сейчас нам 5 месяцев с небольшим. Весим 6 кг и рост 62 см. После выписки мы постоянно наблюдаемся у врачей, прежде всего, у невропатолога. Делали нейросонограмму, кисточки наши рассосались, динамика положительная. Педиатр каждый месяц наблюдает общий анализ крови и мочи, следим за гемоглобином. Долгое время каждую неделю ездили к офтальмологу, потому что ретинопатия нас не миновала. Много беспокойств вызвало это у меня, вновь охватывало отчаяние, больно было слышать крики малыша, когда делали осмотр на камере каждую неделю, потом каждые две недели, но слава Богу со временем ретинопатия сама ушла в регресс. Теперь просто раз в пол года нужно показывать наши глазки и наблюдаться. Развиваемся мы как раз с учетом того, что не досидели мы два месяца, то есть делать все начинаем месяца на полтора попозже. Сейчас вот стал хорошо головку держать, стал подтягиваться на ручках и два дня назад впервые перевернулся с животика на спинку. Гулит и смеется часто)) Мы делали массаж дважды за это время. Последний раз с плаванием после массажа. Малышу очень понравилось. Через три месяца надеемся повторить.

Вот такая непростая беременность выдалась в четвертый раз. Теперь и я знаю, что такой быть мамой малыша-торопыжки, какие волнения, переживания и трудности это может вызывать. Желаю, чтобы все малышата мам этой группы и не только радовали своих мам своими успехами и преодолевали все жизненные трудности, обусловленные их таким скорым появлением на свет)