Великий Князь Алексей Николаевич

Люди, знавшие его, говорили, что на лице наследника лежала особенная печать - печать страдания. Мальчик был очень красив, а особенно запоминался всем взгляд больших серых глаз. Но не случайно, наверное, во многих воспоминаниях о Цесаревиче Алексее повторяются одни и те же слова "не от мира сего".
"Даже тогда, когда цесаревич смеялся, глаза эти хранили скорбность затаенного страдания, - писала С. Офросимова.- Вспоминая теперь выражение этих изумительных глаз, я невольно вспоминаю и трагическое лицо Государыни, и мне кажется, что эти глаза и черты, тогда такие разные по выражению, говорили об одном и том же страдании..."
А вот фрагмент из записок боевого офицера, лежавшего в годы войны в Царскосельском госпитале: "Несколько раз бывал наследник. Здесь я не могу писать спокойно. Нет умения передать всю прелесть этого облика, всю нездешность этого очарования. Не от мира сего. О нем говорили: не жилец! Я в это верил и тогда. Такие дети не живут. Лучистые глаза, чистые, печальные и вместе с тем светящиеся временами какой-то поразительной радостью".


Царевич Алексей Николаевич и государь Николай II пилит дрова в Тобольске в 1917 году из библиотеки Beinecke.