Дети из семей пьяниц.

Трудности детей из семей алкоголиков в школе.

Не думайте только, что эти дети от природы обделены настолько, что обречены быть неуспевающими. нет никакого такого биологического дефекта, связанного с алкоголизмом родителя (кроме случаев пагубного воздействия алкоголем на ребёнка в утробе матери) который бы предопределял несчастливую судьбу детей алкоголиков.

Дети в школе ведут себя так, как научились вести себя в своём доме. Пример-то берут с близких. Больные алкоголизмом родители не хотят брать на себя ответственность за своё поведение. Известно, алкоголизм – болезнь безответственности во всём, в отношении к своему здоровью, к отцовским обязанностям, к обещаниям, к профессиональному долгу. Не все дети на них похожи.

Но вот Коля, он учится в восьмом классе, такой же безответственный. Отец прогуливал работу, отстаивал свою позицию кулаками. Мать его боялась. А Коля? Он пропустил ряд уроков, в том числе контрольную по алгебре. Ему грозила двойка в четверти. На предупреждение учителя Коля ответил точно так, как его отец в тех ситуациях, где он сталкивался с последствиями своего пьяного поведения. Коля начал спорить, выискивать неправильности в работе учителя, критиковать. Мол, учитель плох.

Потом Коля прибег к тактике выклянчивания тройки. Прикидывался послушным, прилежным, первым вытирал доску в классе. Наталья Сергеевна, преподаватель литературы, могла влиять на Колю. Она посоветовала ему откровенно спросить учителя алгебры, как исправить положение, иными словами, ученика подталкивали к тому, чтобы честно посмотреть в глаза сложившейся ситуации. Это и значило взять на себя ответственность за последствия своего поведения. Между прочим, это как раз то, что никогда не удавалось его отцу.

Коля позанимался по алгебре и получил четвёрку. В действительности он овладел предметом более трудным, чем алгебра. Он постигал самый трудный предмет в своей жизни – ответственность. Да, этому нужно учиться. Обычно, «этот предмет» осваивают дома и в раннем детстве. Если время упущено, человек останется инфантильным на всю жизнь.

А у Романа другая школьная проблема. Он больше живёт в фантазиях, чем в реальном мире. Интересно наблюдать за ним. Сидит в классе, морщит лоб, выводит упражнение в тетрадке. Вдруг отвлёкся, загляделся в окно. У него бывают светлые и мрачные фантазии, окраска их точно соответствует домашней ситуации, «сухому» и «мокрому» периоду болезни отца. В дни запоя отца Роман тревожен, угрюм, более рассеян, чем обычно. На его лице – ожидание: «Что-то будет дома, когда я вернусь из школы?»

С каждым годом Роман учится всё хуже. Ему психологически (не интеллектуально) не по силам совмещать школьный труд и изнурительные душевные перегрузки в своей алкогольной семье…

Девятилетнюю Лену, у которой пьёт мама и попивает папа, учительница однажды с участием спросила: «Лена, что-нибудь случилось?». Лена автоматически ответила: «Всё в порядке». Но тут же убежала, скрылась в туалет, в одиночество, хотя сейчас ей больше всего на свете хотелось прижаться к доброй учительнице и говорить, говорить…. Её невысказанный диалог мог быть примерно таким: «У меня дома такой ужас… Моя мама уже пятый день в запое. А вчера и папа пришёл выпивший. У нас дома так плохо, я даже высказать вам не могу, как всё плохо. Пожалуйста, помогите мне, помогите… Я не хочу идти домой, я боюсь идти домой. У меня всегда щемит сердце перед тем, как я открываю дверь своей квартиры. Если бы вы знали, я даже жить не хочу». Но как всё это сказать? Вот если бы её поняли без слов! Но девочка уже не верила, что её вообще кто-нибудь может понять; она уже научилась держать свои чувства при себе.

Если у детей алкоголиков и есть какая-то общая черта, то это скорее всего сдержанность в чувствах, вернее не умение их выразить. Им так долго приходилось скрывать истинные переживания, что они заморозили все чувства – и положительные, и отрицательные. Как неназванным вещам в обиходе нет места, так нет их и неназванным, невысказанным чувствам. Вначале – отказ от выражения своих чувств, а затем и от самих чувств. Это их способ обезболивания действительности. Лена так и сделала – ушла в себя. Она была тихой, послушной. Естественно, её поведением в школе и дома были довольны.

Однажды на классном классе у них была беседа о семье. Учительница говорила о том, что во многих семьях есть тяжёлые проблемы. В одних семьях не хватает денег, в других кто-то тяжело болен и все по очереди дежурят у постели больного, в третьих родился маленький и по ночам плачет, никто не может выспаться, ещё в каких-то семьях кто-то злоупотребляет алкоголем и все другие страдают от этого. Беспроблемных семей почти не бывает. Только теперь Лена поняла, что она не одинока в своём несчастье, только сейчас она впервые подумала, что её могут понять, если она скажет, как ей живётся дома. От того, что учительница поставила проблему алкоголизма в ряд других человеческих трудностей, Лене показалось, что не так уж и стыдно об этом рассказать. Бедняжка, она не понимала, что уж ей-то стыдится нечего. Она сама ничего дурного не сделала, она не плохая девочка, её достоинство не уменьшается от того, что родители пьют. Её чувства требовали выхода, она хотела рассказать… Но отважилась лишь после классного часа подойти к доброй, всё понимающей учительнице, посмотрела ей в глаза с тревогой и раскрыла кулачок. А на ладошке было написано: «Моя мама – алкоголик».

Эмоциональные трудности есть у всех детей алкоголиков, но не все могут их выразить. И весь ужас их положения состоит в том, что свою жизнь они считают нормальной. Другой жизни они не знали.

Что мы, взрослые, можем сделать для этих детей? Понять их проблемы и не навредить грубым прикосновением, не ранить ещё больше. А в остальном – относиться к ним с такими же требованиями, как ко всем другим, соразмеряя нагрузку с силами ребёнка. Да, им нужна помощь понимающих взрослых. Но больше всего на свете им необходимо то, что им не хватает дома – спокойной, ровной требовательности, интереса к их достижениям, уважения к личности. И любви.